Дневник девочки 4

02 января
С Новым годом, дневник!
Новый год встретила плохо. Нас с Наташкой пригласил на праздник к себе Валёк, но пришла Галка (не бросишь же её одну дома), и мы не пошли.
За четверть я не отличница - трояк по физре и четвёрка по советскому праву.
30 декабря были на ёлке в музыка;лке. Даже немного потанцевали.
С Вальком теперь у меня всё покончено. Хоть и трудно, но я знаю, что смогу вычеркнуть его, совсем забыть. Больше он для меня не существует, теперь есть другой Валёк, самый обыкновенный, как и все остальные мальчишки. Сегодня вечером будем кататься на санках, если снег не растает. Дописываю вечером. Ох и накатались! Прицепили санки к трактору – и с ветерком! Трактор заехал в яму, мы все с санок рассыпались. Хохотали!   
               
06 января
В классе у нас всё по-прежнему. Светлана просила Уголок доделать, но никто и не подумал.
Собиралась с утра в музыкалку, сегодня у меня специальность и сольфеджио.  Терпеть не могу эти диктанты, не понимаю, как их писать. Зашла за Натахой. Она тоже не горит желанием пиликать. Решили, что попозже пойдем, скажем, что в школе задержались. Наташка принесла из подвала полную чашку винограда (он там в прохладе всю зиму хранится) – ох, и вкусные эти «дамские пальчики»! Пока не съедим, с места не сдвинемся. Сидим, болтаем, кто куда после выпускных поступать поедет и вдруг радио запело: «Как молоды мы были…» - мы с Наташкой давай реветь. Виноград лопаем, слёзы текут, мы их липучими руками вытираем. Во рту - сладко, на губах – солёно, а на душе – тоскливо, будто уже расстались. Как мы будем друг без друга?!

Не знаю, как быть: бросать или нет музыкалку. Только теперь, когда нужно принимать решение, я поняла, что мне будет очень трудно расстаться с музыкой. Она стала хоть и очень маленькой, но частицей меня. Просто не представляю, как буду жить без музыки. Я привыкла постоянно думать об уроках в музыкальной школе. Может быть, со стороны это и незаметно, но всё-таки я стала немного другой.
Вспомнила, как в детстве хотела научиться играть на пианино. В клубе на сцене стоял расстроенный инструмент, и старенькая соседка, Зоя Николаевна, учила меня играть гамму. Одной рукой она держала сигарету на длинном мундштуке, а другой отбивала пальцами ритм: раз-и, два-и. Не знаю, почему она мне так запомнилась: вьющиеся седые волосы, собранные на макушке и спадающие на морщинистую шею и уши, в  которых тускло поблескивали потрясающие серьги с большим тёмным камешком посередине и мелкими вокруг, голубоватый дымок её сигареты, хрипловатый голос. Уроки наши скоро прекратились, потому что тётя Дуня, убиравшая по вечерам в Клубе и пускавшая нас «потренькать», уволилась, новые работники навесили огромный замок, а больше заниматься было негде. Когда же мы переехали в Обручево и здесь открылась музыкальная школа, я в первых рядах туда побежала. С пианино не вышло – поздно, да и инструмент дорогой, а вот на аккордеон – самый раз. Мы с отцом за ним в Джизак ездили. Да, мечты сбываются. Но теперь надо решать: ходить или не ходить. Мечтать легко, а тут работать надо, репетировать.
Никогда не увлекалась стихами и не понимала их, а сейчас в любом стихотворении я вижу что-то своё, особенное.
Пересмотрела фильм «А зори здесь тихие». Это фильм-шедевр. У меня просто нет слов писать о нём. Мне казалось, будто я там, вместе с Женькой, Ритой, Соней и другими девчонками почувствовала, прожила эти мгновения. Так близки мне эти милые восемнадцатилетние девочки, добровольно ушедшие на фронт. Почти ровесницы, такие же как я девчонки, но в то же время, это что-то недосягаемое, высокое.
Записалась в библиотеку. Сегодня взяла «Бруски» Панфёрова и «Войну и мир» Толстого.