Внештатный корреспондент откровения в 8 новеллах

Моим друзьям журналистам
и литераторам посвящается

    Перед тем, как засесть за этот материал, я добросовестно перечитал свои рассказы, статьи, заметки, опубликованные на страницах газет и журналов, издававшихся в минувшем тысячелетии. Отыскал затёртые до дыр распечатки радио и телепередач.
Мои материалы в прессе, передачи на радио и телевидении в шестидесятые – восьмидесятые годы прошлого века охватывали детскую аудиторию от Камчатки до Ростова, Хабаровска и Ташкента. Это не преувеличение. По профессии я актёр. Поэтому мог позволить себе, когда считал необходимым, менять города и театры. В Советском  Союзе с этим проблем не было. Ты был востребован везде. Неизменным в моей жизни оставалось сотрудничество в качестве внештатного корреспондента со всеми средствами массовой информации очередной области, края, республики.
В начале шестидесятых передачи на телевидении транслировались вживую – прямо из студии в эфир. Поэтому «Спокойной ночи, малыши» могла смотреть только детвора Москвы. Может быть, Московской области.
Тогда я  придумал для телевидения Петропавловска-Камчатского «Сказки доброго волшебника». Доброго сказочника играл  сам. Персонажей подбирал из актёров местных театров. Импровизировали, можно сказать, на ходу.  Передачи превращались в весёлые капустники. Руководство не возражало. Надзора сверху не было практически никакого. Как говорится: «Где Кура; а где твой дом…». Зато восторженные письма в адрес героев еженедельного представления от детворы полуострова шли мешками. Это помогало держать планку на высоком творческом уровне.
Каково же было моё удивление, когда, после многолетнего отсутствия, я приехал на гастроли в Петропавловск-Камчатский и увидел в записи эту же передачу, естественно, с другими исполнителями. А сочинённая мною для заставки песенка продолжала звучать в моем исполнении. Передача жила самостоятельной жизнью уже пятнадцать лет.
Припоминаю другой забавный случай. Поездом мы ехали на плановые гастроли из Читы в Петровск–Забайкальский. Дорога занимала часов четырнадцать. Так за это время по местному радио успели передать: мою запись о проблемах с успеваемостью в очередном седьмом «А», зарисовку о пользе перехода на летнее время, очерк о творческих муках специалистов, посвятивших свою жизнь плетению лаптей для зарубежных ценителей. Любопытно, что очерк прозвучал в исполнении актёра нашего театра, сидящего в купе напротив меня. Знали бы вы, как изощрялись в шуточках друзья, вынужденные слушать мои бесконечные опусы. Но радиоточка в вагоне – непременный атрибут того времени.
Так трудились многие внештатные корреспонденты в те годы. И этот труд ценился очень высоко. Вот как делился расклад гонорара любого отдела помесячно: 40% от выделенных денег получали штатные сотрудники, 60% - доставалось внештатникам.  А это, доложу я вам, была весьма ощутимая прибавка к заработанной плате. Гонорар за очерк о любителях плести лапти вообще равнялся моему месячному окладу на театре.
Думаю, не стоит говорить, сколько приходится нынче вам платить, уважаемые коллеги, из своего кармана за возможность опубликовать свой рассказ в каком-нибудь заштатном альманахе.
Да. Мы были великим пишущим народом. Любые трудности были нам по плечу. Творческим трудом мы преодолевали их. А не тратили свои бесценные мужские жизни на охрану рынков с китайскими подделками,  не травили себя палёной водкой.
И самое главная примета того времени: случись беда, рядом всегда оказывался друг,  малознакомый человек, случайный прохожий, готовый подставить плечо. А ты неизменно держал наготове своё.
Так что за профессия такая - внештатный корреспондент? Об этом, как сумел, я попытался рассказать в нижеследующих зарисовках. Милости прошу, коллеги.