Деревня. ру - Старушка из подо Ржева

         На этот раз Алексей поехал в экспедицию не один, а с отрядом поисковиков по войне. Остановились в избе у местной жительницы, очень пожилой, но все еще бодрой женщины. Та, рассказала историю своей деревни времен Великой отечественной войны, конечно со слов своей матери. Осенью 1941-го она сама только-что родилась.
         Поисковики, мужчины разных возрастов, от 20 до 50 лет, покрасили памятник на братской могиле, недалеко от деревни, поправили и покрасили оградку. Но главное, зачем они приехали – это поиск останков солдат. В окрестностях деревни , в 41-м там шли жестокие бои.
         Остановились в избе у пожилой женщины. В последний день их пребывания, она пошла к памятнику вместе с ребятами, положила букетик последних осенних полевых цветов и всплакнула, вспомнив о чем-то.
         «Татьяна Николаевна, Вы войну помните?» - обратился к ней Алексей.
Женщина задумалась, будто вспоминая и, обращаясь к Алексею : «Алеша, я же в войну только родилась, помнить ничего не могу, а вот мать рассказывала… Вспоминать больно, не понимаю, как такое можно пережить…»
         «Пожалуйста, Татьяна Николаевна, расскажите, что Вам мать говорила», - попросил Алексей, - «Интересно».
         «Ну что тебе рассказать?» - вздохнула женщина, -«3 октября 1941 года я родилась, а 9 числа немцы зашли в деревню. Дело было под вечер. Издалека в деревне услышали чужую лающую немецкую речь, рев транспорта. И вот они пришли. Было мне в ту пору шесть дней. Пришли они как хозяева, начали кур бить, овец резать. Нас, детей, загнали в кухню, на печку. Я была маленькая, мне детское одеяло прибили к потолку и туда меня положили.
         Зима была в тот год морозная, немцы от этого были злые, печку топили без конца. Их тогда, по-русски говоря, вши заели. А я лежу в одеяле, кричу. Немец подошел, сорвал с потолка одеяло и кинул его в коридор вместе со мной. В коридоре собаки ихние сидели, служебные овчарки. Они то меня и спасли. Лежала меж них, тепло мне было.
         А во дворе в это время, мать рассказывала,  лежали штабелями убитые немцы. Как дрова лежали дружка на дружке. Там, где сейчас сарай у нас дровяной, лежали. Мать пошла туда, посмотреть, где я, взять меня , похоронить. А я живая оказалась. Собачки их, немецкие меня спасли. Они легли, а я посередке упала на них. Отогрела меня мать. Только на шее нарыв выступил . До сих пор след от него остался.
         А когда врач к немцам пришел, то кивнул матери: приходи мол потом, приноси ребенка. Мать говорила, что врач был пленный, наш, хирург. Так они выходили меня. Я до сих пор и живу…
         Настал день и всех нас, жителей, выгнали из нашей деревни. Начиналась эта бойня - Ржевская битва. Вот нас всех поэтому и выселили, вывезли. А там, куда вывезли - ничего. Привезли нас на завод разрушенный, а там совсем пусто, одни кровати железные без всего.
Говорят нам:  «Посмотрите, здесь недалеко дома, может там уже все умерли. Так вы всех покойников вынесите и на их месте устройтесь».
Люди начали вынимать покойников из домов и устраивались жить. Потом, когда вернулись мы в свою деревню, в деревне нашей ни одного дома не осталось. Все дома разобрали на строительство укреплений. Только землянки кругом. В самих землянках народу, страх сколько…По обеим стенам нары и людей такая тьма, что дыхнуть нечем.
Помню, приехал брат двоюродный из Ленинграда. Привез пшено. Я пшено видела первый раз. Захотелось мне даже иметь бусы из пшена, такое оно было красивое.
Сварили кашу и мать сказала , что сегодня можно без хлеба. А что такое был хлеб у нас, хочешь знать? «Хлеб» у нас это было так:  брали крапиву или труху какую и перемалывали. Потом отжимали в липовых опилках, откатывали, просушивали – это назывался «хлеб». Голод был страшный. С марта 43-го до лета умерло больше всего населения.
Веной выглядывали из земли ростки хвоща. Мы называли их стручками. Пальцем отковыриваешь, кожицу снимаешь, а внутри…казалось слаще не бывает.
Вот так то, Алешенька. Бабушка замолчала, о чем-то вспоминая. Потом вдруг повеселела, улыбнулась и, обратившись к Алексею сказала: «Поставьте памятник деревне нашей на Красной площади в Москве».
«А как вы этот памятник себе представляете, как он будет выглядеть?» - уточнил Алексей.
«Да очень просто», - сказала старушка, - «Там будут старые деревья, там будут яблоки в траве. И покосившаяся хата, с крыльцом, рассыпавшемся в прах…
Сейчас все есть у меня. Здоровья бы. И чтоб мои друзья не уходили так быстро. За зиму двое ушло. Тяжело.