Рукотворно нетленный Николай Пирогов

                Потрясение
С помощью Божией великий врач спас тысячи жизней. Жену не смог. Любимая Катенька умерла в двадцать четыре года. Она заболела сразу после родов. Осложнение, воспаление мозга. Страшные мучения длились две недели. Врач-муж не мог ничего сделать. Совсем недавно на глазах изумленной публики он за несколько минут виртуозно выполнял операцию на почках. Здесь он был бессилен. Не его профиль.

Николай Пирогов сидел возле гроба жены. Кто-то открыл дверь и сквозняк потревожил пламя свечей. Колыхнулись искаженные тени. Вздрогнул безутешный вдовец. На его руках остались двухлетний малыш Коленька, и совсем несмыслёныш Володя.

Николай Иванович вспоминал волшебную, чудесную пору, когда он сделал предложение Екатерине Дмитриевне, и она ответила согласием. Из его дневника: «В первый раз я пожелал бессмертия – загробной жизни. Это сделала любовь, – захотелось, чтобы любовь была вечна, так она была сладка. Умереть в то время, когда любишь и умереть навеки, безвозвратно, мне показалось тогда в первый раз в жизни чем-то страшным».

Не помогли коллеги врачи. Не помогли вознесенные молитвы. Ушла. Горю Пирогова не было предела. В смерти жены он винил себя и только себя.
За что? А за безбожие… за отступничество.
 
После ухода жены в 36 лет Пирогов обращается к вере. В зрелом возрасте он запишет в дневнике о возвращении к вере: «Со временем я узнал по опыту, что не одна только любовь составляет причину желания вечно жить».

Любой врач, если задуматься, бунтарь. Своими таблетками, микстурами или скальпелем он вмешивается в промысел Божий. Если принять первую точку, то Николай Иванович Пирогов – выдающийся русский анатом, «отец русской хирургии», основатель анестезии, основоположник военно-полевой хирургии, мыслитель, общественный деятель и педагог, был величайшим грешником.
 
Но, с другой стороны, кто же его к больному направил? Не Бог ли!

                Путь от веры к сомнениям
Каким Пирогов был в детстве и как получилось, что богобоязненный мальчик так изменился?
В доме военного казначея майора Ивана Ивановича Пирогова многолюдно. В семье помимо Коли, ещё тринадцать детей! Жили бедно, в нуждах и заботах, но дружно. Старались во всём помогать родителям и друг другу.

Среди первых детских воспоминаний был запах древесной стружки и стук топоров. Москва отстраивалась после грандиозного пожара 1812 года, который случился во время вторжения французского войска во главе с императором Наполеоном Бонапартом. Дети того времени воспитывались на рассказах о страшной войне. Вот и маленький Коля, затаив дыхание, слушал истории из уст отца, участника сражений. А когда Иван Иванович бывал особенно добр, то даже давал сынишке подержать свою саблю, правда, ненадолго и из ножен её доставать не велел.

Родители Николая были набожными. Строго соблюдали все посты и регулярно бывали в храме. С ранних лет ребёнку прививали такие качества, как религиозность, патриотизм и любовь к Родине.
 
Как у Пушкина в воспитании юного Пирогова сыграла его няня – Катерина Михайловна. Она мягко и ненавязчиво говорила с ним о Боге. «Я не слыхал от неё никогда ни одного бранного слова, всегда любовно и ласково останавливала упрямство и шалость, мораль её была самая простая и всегда трогательная, потому что выходила из любящей души. «Бог не велит так делать, не делай этого, грешно!» – и ничего более».

Среди друзей отца было немало врачей. Кто-то однажды подарил мальчику справочник лекарственных растений. Книга так понравилась Коле, что он увлёкся собиранием гербария. Однако самое большое влияние на него оказал врач Ефрем Мухин. Он приходил к ним домой лечить заболевшего брата и отметил способного мальчика. А Коля души в нём не чаял. Он во всём стал подражать доктору Мухину. Измерял у родных и гостей температуру. Выписывал рецепты, щупал пульс и с озабоченным видом ходил по гостиной, точно так же, как это делал Ефрем Мухин. Коля во что бы это ни стало решил стать врачом.

                Ох, уж этот ослепительный свет науки!
В одиннадцать лет Николай поступил в частный пансион Кряжева или, выражаясь современным языком, колледж. Учащихся готовили для чиновной службы. Но чиновником Николай Пирогов, слава Богу, не стал. Он проучился в пансионе два года. Затем отец потерял работу, кончились деньги на обучение, и семья оказалась в весьма бедственном положении…

Дом продан за долги, нашли приют у родственников. Едва сводили концы с концами. Николаю приходилось подрабатывать. Какая учёба! Но пришёл на помощь добрый ангел-хранитель – доктор Мухин. Поговорил с отцом, мол, парень умный и даровитый. Имеет большие склонности к медицине, должен учиться. Отец только всплеснул руками: какая учёба, тут на хлеб с квасом не хватает! Но Ефрем Мухин помог деньгами и дал соответствующие рекомендации для поступления в Московский университет на медицинский факультет. Пришлось обойти ещё одну сложность. Николаю четырнадцать лет, а в университет принимают с шестнадцати. Отец поменял сыну паспорт, где значилось, что Николаю Пирогову исполнилось шестнадцать лет. Счастью юноши не было предела. После блестящей сдачи экзаменов, он был зачислен на факультет!
Николай Иванович позже вспоминал: «Отец повез меня из университета прямо к Иверской и отслужил молебен с коленопреклонением. Помню отчётливо слова его, когда мы выходили из часовни. «Не видимое ли это Божье благословение, Николай, что ты уже вступаешь в университет? Кто мог на это надеяться?»

В молодости все склонны к фрондерству, инакомыслию и свободолюбию. Юность Пирогова пришлась на период "брожения умов". Набожный молодой человек попал в студенческую среду, где все с воодушевлением принимали новые веяния из-за границы: атеизм из Франции, диалектику из Германии. Согласно европейской ученой моде отрицались Бог, мораль и нравственность.

В молодой части российского общества укоренялся нигилизм. Формула, открытая Достоевским: «Если Бога нет, то все дозволено» формировала в незрелых умах молодежи отрицание всего и вся как «отжившего». «Яркий свет современной науки ослепил и вскружил голову ходившим прежде в потёмках», - скажет об этом периоде Пирогов.

После окончания Московского университета Николая Пирогова, как лучшего студента, подающего большие надежды, рекомендовали для поступления на профессорский факультет Дерптского университета. Теперь этот город называется Тарту и находится в Эстонии. В ту пору он считался самым лучшим университетом в России. Здесь в хирургической клинике Пирогов проработал пять лет, блестяще защитил докторскую диссертацию и в двадцать шесть лет стал профессором хирургии.

После защиты диссертации Николая Ивановича отправляют учиться в Берлин у прославленных хирургов. Там учитель и наставник Лангенбек показывал, как приспосабливать движения ног и всего тела к действиям оперирующей руки, вести скальпель так, как скрипач ведёт по струнам смычок.

                В зените славы. И родились в хирургии ещё два направления

По возвращении в Россию Пирогов много оперирует, изучает и исследует тайны человеческого тела. В поисках действенного метода обучения Пирогов проводит анатомические исследования на замороженных трупах. «Ледяная анатомия» породила новую медицинскую дисциплину. Пирогов издал первый анатомический атлас под заглавием «Топографическая анатомия, иллюстрированная разрезами, проведёнными через замороженное тело человека в трёх направлениях». Доктор составил подробный анатомический атлас. Описание операций он снабдил филигранно точными рисунками. Ничего похожего на анатомические атласы и таблицы, которыми пользовались до него. Этот труд стал незаменимым руководством для врачей-хирургов, Пирогов – основателем нового направления в медицине – анатомической хирургии.
 
В 1841 году его приглашают преподавать на кафедру хирургии в Медико-хирургическую академию Петербурга. Здесь учёный проработал более десяти лет и создал первую в России хирургическую клинику. В ней он основал ещё одно направление медицины – госпитальную хирургию.

Стремительно взошла звезда вчерашнего успешного студента. Молодой профессор после переезда в 1840 году из Дерпта в Петербург получил от Николая I все полномочия для реформирования хирургии России. Круг интересов и решаемых вопросов необычайно широк. Николай Иванович утверждал заведующих кафедр медицинских университетов. Курировал производство хирургических инструментов на специально созданном заводе. По его чертежам и эскизам, изготавливались удобные и усовершенствованные медицинские приборы. Он руководил двумя госпиталями и бесплатно работал еще в четырех больницах, провел в общей сложности более 12000 операций.

В аудиторию, где он читал курсы хирургии, всегда набивалось много народа. Теснились на скамьях не только медики, послушать Пирогова приходили студенты других учебных заведений, литераторы, чиновники, военные, художники, инженеры и даже дамы. О нём писали газеты и журналы. Он стал знаменитым.
 
                «Эврика!» врача в мастерской скульптора
Для современного человека в порядке вещей, когда вдруг, не дай Бог, сломается рука или нога, хирург правильно складывает кости и накладывает гипс. Кости со временем срастаются и от перелома остаются только неприятные воспоминания. А во времена, когда жил Пирогов, перелом конечностей считался чуть ли не фатальным. Кости срастались кое-как и человек оставался инвалидом на всю оставшуюся жизнь. А при открытых переломах конечности и вовсе ампутировали. Так вот, в 1853 году в хирургии произошло революционное открытие. Пирогов придумал гипсовую повязку.

Современники вспоминали, что гениальная идея пришла ему в голову, когда он был в мастерской у своего приятеля скульптора. Николай увидел, как тот вымачивает в гипсе марлевые повязки для укрепления каркаса модели будущей скульптуры.
«Эврика!», – воскликнул Пирогов и попросил отсыпать сухого гипса. Он провёл несколько экспериментов (соединил кости анатомических образцов и наложил гипсовую повязку) – результат превзошёл все ожидания. Гипсовая повязка крепко удерживала кости. Врач был потрясён своим изобретением. Он тут же стал с успехом широко его применять. Многих людей, благодаря своему открытию, Николай Иванович избавил от страданий.

                К Богу через любовь
Смерть жены потрясла тридцатишестилетнего Пирогова. Он несколько лет не мог оправиться. Но жизнь берет свое. Спустя четыре года, понимая, что детям нужна опека, Николай Иванович решил жениться во второй раз. Ему не до любви. Он искал женщину-помощницу, женщину-друга. К поискам подошел строго научно, и даже написал трактат с описанием достоинств будущей жены. Этот список составил девять страниц: супруге вменялось в обязанность заниматься самообразованием, помогать мужу в его делах и ни в коем случае не быть светской пустышкой. Однажды в присутствии множества дам Пирогов прочёл этот список вслух. Слушательницы почему-то были возмущены. Очевидно требования были чрезмерными, но одна девушка не фыркала, она утирала слёзы.

Пирогов понял: это она. Избранницей хирурга оказалась 20-летняя баронесса Александра фон Бистром. Она стала Пирогову другом, сподвижницей, соратницей и помощницей. И любимой. В письме будущей жене Николай Иванович напишет о своем душевном кризисе: "Слыхала ли ты от своей няньки… что у каждого дитяти на правом плече сидит невидимо Ангел хранитель и нашептывает ему на ухо добрые советы, предостерегая от худого, а на левом сидит злой дух, который шепчет ему худое? Я, когда был ребенком, то верил этому сказанию моей няньки безусловно и всегда, когда задумывал сделать худо, то невольно оглядывался налево. Прошло давно это счастливое время, когда мне так легко верилось. Легковерие детства было заменено безверием юности. Потом пришло и мужество с его критическим анализом. Но впечатления детства неизгладимы…»

                В осаждённый Севастополь – по зову сердца
Россия редко жила в мире. В 1853 году началась Крымская война. Пирогов по велению гражданского долга отправился в осажденный Севастополь. Николай Иванович добился назначения в действующую армию. Наши солдаты и офицеры храбро сражались на передовой. Но под натиском непрекращающихся атак, несли большие потери. Было много раненых. Пирогов, уже имея опыт проведения операций на передовой, в корне меняет принцип лечения раненых. Он применяет метод сортировки. Раненые подлежали тщательному отбору уже на первом перевязочном пункте: в зависимости от тяжести ранений одни из них подлежали немедленной операции в полевых условиях, других, с более лёгкими ранениями, эвакуировали вглубь страны для лечения в стационарных военных госпиталях.

Он бесстрашно оперировал раненых солдат прямо на поле боя. Вместо операционного стола укладывал пациентов на возвышение, например, сложенное из камней и проводил операции под пулями. Кроме того, Николай Иванович стал активно применять йод. Тот самый, который сейчас есть в каждой домашней аптечке, а в те времена почти не использовался. В полевых условиях, в антисанитарии, во время операций, йод спасал от заражения крови.
 
Помимо этого, Николай Иванович в осаждённом Севастополе, для правильного ухода за ранеными солдатами и офицерами, организовал курсы по обучению медицинских сестёр милосердия. Девушек из православной общины он обучал, как правильно дезинфицировать и обрабатывать раны, способам перевязки, даже как правильно кормить и поить раненых. Благодаря этому было спасено много солдат и офицеров. Поэтому Пирогов по справедливости считается основоположником специального направления, известного как военно-полевая хирургия.

Наработки Николая Ивановича легли в основу деятельности военно-полевых хирургов XIX-XX вв. и продолжают использоваться сегодня. Попутно вспомним, что Пирогов ввел в обиход дезинфекцию помещений, и элементарную заботу об одежде, постели и кормежке раненых.

Так грешник он или…? Представляется, что тысячи спасенных им людей смотрели на него как на спасителя от Спасителя.

                «Почётная ссылка» после царской немилости
Ту войну Россия в итоге проиграла. После падения Севастополя Пирогов вернулся в Петербург, где на приёме у Александра II доложил о бездарном руководстве армией князем Меньшиковым, резко критически поведал о проблемах в войсках, об общей отсталости русской армии и её вооружения, чем навсегда испортил отношения с императором.

С этого момента Николай Иванович впал в немилость. Более того, прямолинейность и принципиальность, требовательность не только к себе, а и к другим создали много врагов. Борьба за правду приносит Пирогову много неприятностей.
После долгих раздумий Николай Иванович, в расцвете сил и таланта, подаёт рапорт об уходе из академии. Его отправляют в «почётную ссылку» в Одессу попечителем учебного округа. Впервые за свою жизнь Пирогов лишается врачебной практики. Для него это было невыносимо.

Но талантливые люди, как известно, талантливы во всём. Николай Иванович стал активно заниматься педагогической деятельностью. Он хотел реформировать сложившуюся систему образования. Хотел, чтобы в лицеях и университетах могли учиться юноши и девушки из разных сословий, разных национальностей. Николай Иванович боролся за отмену телесных наказаний в учебных заведениях. Ведь учитель мог за любую провинность высечь ученика. Пирогов призывал в учебных заведениях воспитывать, помимо специалистов, прежде всего личность и гражданина.
 
Начальству эти идеи не понравились. Менять сложившиеся правила никто не собирался. Возник очередной острый конфликт. Мало того, Николая Ивановича обвинили в вольнодумстве. Он вынужден был оставить свой пост. Отошёл от всех дел и поселился в своём имении «Вишня», которое находилось недалеко от Винницы. Здесь он открыл бесплатную больницу и стал лечить местных жителей.

                «Дневник старого врача», как итог пути к вере
Учёный с мировым именем, столько сделавший для отечественной и мировой медицины, оказался никому не нужным. Николай Иванович тяжело переживал эту несправедливость. Но будучи человеком с твёрдым характером, духом не падал. В тиши своего имения, Пирогов подолгу гулял, любовался местными пейзажами, восхищался огромными яркими звёздами и размышлял о былом, о Мироздании, о Боге. Возвращаясь с прогулок, он записывал посетившие его мысли в толстую тетрадь, которую озаглавил «Вопросы жизни. Дневник старого врача, писанный исключительно для самого себя, но не без задней мысли, что, может быть, когда-нибудь прочтёт и кто другой». Николай Иванович тщательно скрывал свой дневник от всех. Его обнаружат лишь после его смерти.

По большому счёту – это не просто дневник воспоминаний. Это духовное наследие великого учёного, которое он оставил потомкам на закате своей жизни. Здесь Пирогов рассуждает о первичности сознания и вторичности материи. Он говорит, что во Вселенной «разлито» тончайшее живое вещество – «океан жизни, бесформенный, вмещающий в себя всю Вселенную, проникающий во все её атомы, беспрерывно группирующий их, снова разлагающий их сочетания и агрегаты и приспособляющий их к различным целям бытия». В «океане жизни» Пирогов видел проявление Бога, доказательство Его существования.

В «Дневнике старого врача» Николай Иванович писал о своём трудном пути постижения Бога. «Мои религиозные убеждения не оставались в течение моей жизни одними и теми же. Я сделался, но не вдруг… и не без борьбы, верующим».

Он делил свою жизнь на три «фазиса», каждый из которых, по его определению, совпадал «с нравственными и житейскими переворотами».

Первый включал период детской или обрядовой религии и начинался с раннего возраста, когда маленький Коля приобщался родителями к таинству общения с Господом. Это было время примерного исполнения православных обрядов. Тогда перенималось и заучивалось всё виденное и слышанное и в церкви, и дома от родителей и старших сестер, бывших прилежными прихожанами. Этот период также именовался им «внешней стороной православной веры», поскольку сторона внутренняя (под ней имелись в виду религиозные убеждения) ещё оставляла желать лучшего.

Второй «фазис» представлял собой продолжительный период сомнений и неверия. Это было время его обучения в Московском университете и на профессорском факультете в Дерпте. «Моё тогдашнее мировоззрение… сильно склонялось к материализму», – писал Пирогов о том времени и о своём вступлении в ряды «ни во что не верующих». Однако же собственное неверие, по мнению Николая Ивановича, никогда не являлось полным. Отсюда в трудные минуты жизни он «не мог не обращать взор на небо».
Постепенное отступление от позиций атеизма во время второго «фазиса» началось у Пирогова после перевода из Дерпта в Санкт- Петербург, где он стал профессором Медицинской академии. Здесь в течение нескольких лет развивалась и крепла «потребность веровать», как писал учёный после тяжелой болезни, приключившейся с ним в феврале 1842 года. «Во время этой болезни мне в первый раз в жизни пришла мысль об уповании в Промысел, – вспоминал Николай Иванович о событиях тех дней. – Что-то вдруг во время ночных бессонниц как будто озарило сознание, и это слово – «упование» – беспрестанно вертелось на языке».

Третий «фазис», ставший неизбежным следствием второго, начинался для Пирогова со второй половины 1848 года, когда он впервые открыл для себя Евангелие, которое до того времени «ещё сам не читывал». «После того, как я убедился, что не могу быть атеистом…, я искал успокоение и мира души, и, конечно, пережитое уже мною чисто внешнее влияние таинств церковных богослужений и обрядов не могло успокоить взволнованную душу… Мне нужен был отвлечённый, недостижимо высокий идеал веры. И, принявшись за Евангелие…, а мне было уже 38 лет от роду, я нашёл для себя этот идеал».

Именно с этого времени Николай Пирогов обрёл вновь православную веру своих предков, а вместе с ней – благодать молитвенного обращения к Всевышнему.
«Фазисы», изложенные в «Дневнике старого врача», приводят к единственному выводу: все достижения в научной, практической и общественной деятельности Пирогова связаны с обретением им православной веры, ставшей животворным источником успехов видного учёного, хирурга, педагога и общественного деятеля.
Николай Иванович не успел закончить свой «Дневник…»

                Непогребенный и нетленный Врач от Бога
Пирогов прошел, как ищущий истину паломник, сложную дорогу, испытав сомнения, неверие, неземную любовь, искушения властью, специальностью, славой – к вере, к христианству, к Православию. «Жизнь-матушка привела, наконец, к тихому пристанищу», — подводит Пирогов итог своему пути к Богу.

В духовном становлении Н.И. Пирогова значительную роль сыграли несколько основных факторов. Молитвы родителей и воспитание, полученное им в детские годы, и ставшее основой, на которой вырастали добрые свойства его души. Страдания, через которые Пирогова провел Промысел Божий и без которых он, наверное, не смог бы обрести такую глубокую веру. И наконец, Евангелие, которое для многих, в том числе и для Пирогова, стало путеводителем ко Христу.

В мае 1881 г. в Москве и Петербурге торжественно отмечали пятидесятилетие научной деятельности Пирогова. Он стал пятым почетным гражданином Москвы за пятидесятилетнюю деятельность на поприще просвещения, науки и гражданственности. Но в начале этого же года Пирогов почувствовал недомогание. Н.В. Склифосовский диагностировал рак верхней челюсти.
 
Рассказывают, что перед смертью он «попросил вынести себя на веранду, смотрел на любимую свою липовую аллею и почему-то вслух начал читать Пушкина:
«Дар напрасный, дар случайный.
Жизнь, зачем ты мне дана?»
Он вдруг приосанился, упрямо улыбнулся, а затем ясно и твердо произнес:
— Нет! Жизнь, ты с целью мне дана!

Это его последние слова. Было 20 часов 25 минут 23 ноября 1881 года (по старому стилю).

Незадолго до кончины ученый сделал еще одно открытие - новый способ бальзамирования умерших. 27 ноября 1881 года в течение четырёх часов тело Пирогова было забальзамировано. Предварительно было получено разрешение от церковных властей. С учетом заслуг Н.И. Пирогова как примерного христианина и всемирно известного учёного, разрешили не предавать тело земле, а оставить его нетленным. Тело Пирогова положили в склеп. Там в Виннице, в черту которого вошло имение врача, превращенное в музей, оно сохраняется и ныне.
 
Официально гробница Пирогова именуется «церковь-некрополь», тело находится немного ниже уровня земли в крипте – цокольном этаже православного храма, в застеклённом саркофаге, к которому возможен доступ желающих отдать дань уважения памяти великого учёного.
 
И все-таки нетление Н.И. Пирогова - это не забальзамированное по собственному рецепту тело Пирогова, а его дела и память. Сегодня стоят памятники в Москве, названы его именем улицы, больницы и даже астероид. А лучшим памятником для врача стали тысячи спасённых людей.

                Интересные факты:
В 1855 году почётный член Императорского Московского университета Н.И. Пирогов по просьбе коллеги осмотрел учителя Симферопольской гимназии Д.И. Менделеева. Пирогов уверенно заявил: «Вы нас обоих переживёте». Это вселило в будущего великого учёного уверенность в благосклонности к нему судьбы, и в точности сбылось.

В мае 1862 года Пирогов осмотрел раненого Гарибальди. Он обнаружил не замеченную другими всемирно известными врачами пулю и настаивал, чтобы Гарибальди покинул вредный для его раны климат. Итальянское правительство освободило Гарибальди из плена. По всеобщему мнению, именно Н.И. Пирогов тогда спас ногу, а, скорее всего, и жизнь Гарибальди.