Причуды старости

В деревне известно, что характер   бабы Рины взрывоопасный, одним словом-  вулкан. Приметили люди сходство – один в один. А   вы, верите, что такое может быть? Смех- то смехом, но так оно и есть. Вот послушайте. Вулкан –это её тело.  Внутри тела есть и раскалённая "магма" – это мысли, эмоции, чувства.  Когда магма «созреет», вулкан её выбрасывает, тоже самое делает бабуся.

 Взять, к примеру, последний случай, связанный с обычаем мыться в бане в последний день декабря. Ещё ранее, баба Рина обожала париться на совесть аж в первом жару, когда уши готовы свернуться в трубочку не у неё, у других. В этот раз, старая, забыв начисто о своём возрасте, восприняла сей вопиющий факт, как конец света.


"Ну заболел внук ентим, как его, карантусом, но мог бы натаскать воды и истопить баньку через силу", - думала девяноста семилетняя старушка.
В её понятии, хоть умри, хоть тресни, но сделай то, что положено. Старая, накручивая себя потихонечку, ощутила нарастающее возмущение. Мелькнула дерзкая мыслишка:
"Ну погодите, я вам устрою!"

Назавтра, утром, «устроить» не получилось, так как пришлось бы нарушить утренние процедуры и завтрак, а это себе дороже. Но привязчивая мыслишка не отпускала, не давала покоя, сверлила мозг так настойчиво, что кровь начала закипать от раздражения. В три часа дня наступил пик: баба Рина, с хмурым лицом водрузив пальцы в рот, стала сосредоточенно грызть ногти, сердито посматривая одним зрячим глазом по сторонам.

 Взгляд задержался на картонной коробке, заполненной обрезками ткани. Баба Рина, вручив её внуку, приказала:
- Сожги!
Коробка ярко вспыхнула на углях, тут же раздался истошный крик:
- Ты зачем сжёг коробку?!  Куды я теперь буду складывать лоскутки?!
Кот Мурзик, мирно дремавший на полу, пулей полетел к двери, проскочив между ног входящей Анны с новой коробкой, дал стрекача. Бабуся, увидев   коробку   в руках  семидесяти  трёхлетней дочери, завопила во всю ивановскую:
- Эта большая!

И понеслось: полдня гоняла родных за коробками. Доведённый до белого каления внук Егор принялся урезонивать распоясавшуюся бабку:
 - И чего тебе не хватает? Умыта, одета, обута, сыта! Попа твоя вымыта? Вымыта. Ноги твои и руки на ночь час массируются? Массируются. В баню тебя на руках носят? Носят. Кормят хорошо? Хорошо. Ты, хочешь, чтобы все вокруг тебя бегали?  Так и так, всё  по-твоему. В доме температура как на экваторе. Вышивки тебе поставляют? Поставляют. Дочери к тебе ездят? Ездят. Вон одна уже три месяца живёт.  Довыкаблучиваешься, соберётся и уедет! Уедет!

Бабка, вытаращив глаза, заголосила:
- Если она уедет, я жить не буду-у-у-у!
В воздухе повисло молчание. Чтобы как-то снять напряжение, Анна начала протирать полы, бабка не попускалась:
- Ты полы моешь, значит, собираешься уезжать! Я жить не буду-у-у!
Тут не выдержала Анна:
- Мама, ты опять за своё! Никуда, я не уеду до весны!
Баба Рина с угрозой в голосе:
- Ну смотри!

Прошла неделя.  Всё шло своим чередом. Обычно после завтрака бабуся рулила на коляске к огромному телевизору смотреть свои любимые сериалы. Насмотревшись вдоволь «Морских дьяволов», «Пса» или видеороликов о диких животных, двигалась к круглому дубовому столу. На столе, покрытом вышитой скатертью, стояла оригинальная ваза с искусственными тюльпанами. Вокруг вазы в беспорядке располагались самые разнообразные предметы: нитки, иголки, ножницы, вышивки, баночки с мазями, лекарства, аппарат для измерения давления, фонарик, клей, настольная лампа и т.д.  Порядок наводить бабуся никому не позволяла, и, чтобы что-то взять, нужно было спрашивать разрешения.

 В тот день к Анне пришла подруга, которая пожаловалась на высокое давление. Анна, подойдя к столу за таблеткой, заметив, что бабка в это время сидит к ней спиной и увлечена сериалами, сочла смешным спрашивать позволения. Бабуся, каким-то образом узрев это безобразие, про себя ругнулась:
"Расхозяйничалась!  Завтра покажу ей, кто здесь хозяйка!"


Назавтра, после обеда, её величество- баба Рина сидела с потемневшим лицом. Затем с громким стуком начала выдвигать и задвигать ящики комода, подъезжала к шифоньеру, серванту, что-то проверяя там. После потребовала у дочери вернуть якобы пропавшие нитки для вышивания. Анна возмутилась, это переходило всякие границы:
-Я не брала твои нитки!
-А куды же они делись-то???!!! – ревела на весь дом старушка.


Схватив большие ножницы, выставив их перед собой, одной рукой управляя коляской, летала по комнате резала воздух приправляя речь крепкими словечками, орала:
-Сейчас всё изрежу!
Анна, усмехнувшись, приложила палец к виску.
-Я с ума ещё не сошла! – рьяно доказывала бабка, но, не дождавшись какой-либо другой реакции, постепенно успокоилась.


Раз в неделю старушке требовалось выбросить из себя накопившуюся отрицательную энергию. Гнев падал на головы тех, кто оказывался рядом. А сердилась она по той простой причине, что не всегда удавалось контролировать ситуацию. Контролировать же всё и вся вокруг стало главным делом жизни, особенно после того, как сломала ногу и была лишена возможности ходить и вести нормальную жизнь. После травмы так и не встала, то ли старость сказалась, то ли боязнь снова покалечиться…

Вернёмся к случаю, когда одна из дочерей привезла ей заказанное бельё для узла, приготовленного на тот свет. Рассмотрев и прощупав белье, бабуся забраковала:
- Трусы колючие, ночная сорочка длинная!
 А вот другой пример. Баба Рина по телефону продиктовала дочери, живущей в городе, огромный список лекарств. Дочь, потеряв список, попросила продиктовать повторно. Баба Рина подала список Анне, ухаживающей за ней. Анна подивилась уменьшенному списку, но посчитала, что мать сделала скидку. Когда бабуся проверила содержимое огромного пакета и не нашла там по её словам "лапердина", вооружившись бутылочками с мятными каплями, начала пулять в Анну и кричать:
-Ты, сраный медик, всё делаешь по-своему!


Ещё около трёх лет назад баба Рина доила двух коров, держала пчёл, выращивала овощи и цветы, в свободное время вышивала картины. Рукоделием занималась с молодости, превратив дом в музей искусств. В последнее время прикованная к коляске, из которой её почти не видно, одни ноги торчат, спина колесом, почти не слышит, видит одним глазом  и, то веко нужно приподнимать всё чаще устраивает «разборки» близким и родным.

 То «потеряет» кучу своих платьев, то узлы какие-то, то ещё чего, а после выбрасывает из себя «магму». Вещи само собой находились, а бабуся после действий, напоминающих стихийные бедствия, вела себя как ни в чём не бывало. Ни просьбы о прощении, ничего такого, чтобы сгладить гнетущее впечатление.


 А далее, наступил период, когда жизнь взрослых детей была превращена в сущий ад: постоянные капризы, придирки по пустякам, истерики, обвинения, угрозы и прочие «прелести».  Может быть, это просто причуды старости – всё может быть. Вот только бы эти причуды не вносили дисгармонию в жизнь близких и окружающих людей…