Возвращение в гавань

Сколько я себя помню, в этих кварталах, солнце – гость редкий. Мы играли в салки под картонными крышами, воровали на рынке финики, и тут же, забившись в щель между домами, сидя на битом кирпиче их съедали.

Мечтали о море. Что вырастем большими и сильными, и можем сбежать от реальности, что рисовала под нашими глазницами синие тени. Мы не сдавались. Дрались и боролись.

Я помню. Помню, как ты бежала босая, спасаясь от отца, что пах водкой и луком. Тогда было солнце, оно ослепило мерзавца, и я успел спрятать тебя под прогнившими досками старой собачьей будки. Я жил в ней. И никому до этого не было дела.

— Мы вырастем, да? Мы отправимся в путь? Найдём для себя другую гавань, верно?
— Конечно, моя девочка, — тогда, я коснулся губами твоего горячего лба, — в этом нет сомнений. Там будет яркое-яркое, жаркое солнце и море, качающее корабли на своих широких ладонях. А мы… мы с тобой капитаны…
— Это те, кто поднимает гордые свои паруса?
— Да, моя девочка, да! Мы поплывём по солёным волнам к островам, на которых живут медного цвета люди. Не смейся, я про них читал! Не веришь? Смотри, вот в книжке картинка. Их кожа пропахла кострами и тайной. И сокровища спрятаны в их безволосой груди.

— А если, мы их не найдём? Нам придётся вернуться? Сюда…
— Мы найдём! Мы встретим шаманов, что укажут тот путь, по которому дуют ветра. Мы поставим свой парус, за кормою оставив эту затхлую гавань.
— Он меня не найдёт?
— Нет, моя девочка, нет. Океан он безбрежен. Мы, словно чайки, будем кружить над волнами…

Ты затихла. И, как показалось мне, спишь…

Моя девочка, я нашу клятву исполнил. Я нашёл тех шаманов, что сшили мне парус. Я много скитался. Прошёл много бурь и ветров, что рвали белые крылья на мачтах. Но каждый раз, я латал их, и вновь выходил покорять высокие волны. Помнишь, ты спросила меня:
— Отчего они все возвращаются? Все корабли, что уходят в поисках лучей доли? А вернувшись, гниют на мели и борта в пробоинах?
Теперь я знаю ответ, моя девочка:
— Виновата Любовь. Потому что без Веры, — словно вновь, касаюсь губами влажного лба, — без Надежды, и без Любви, паруса спустят даже самые суперпрочные корабли…

И я вернулся. Ты чайкой села на моё плечо и развернула корабль в знакомую гавань. Твой отец, он теперь важная шишка. Хоть и пахнет всё так же луком и водкой. Бьёт мать. Твоего младшего брата я выкрал. Мне нужен юнга. А у него глаза совсем как твои.

Охота. Да, твой отец платит золотом за мою голову. Я рад, что смогу отомстить. А после, уплыть к другим берегам. Всё как мечтали, ты помнишь?
Я вновь могу с тобой говорить.
 
В море нет тишины, там кричат чайки. Там ты, мой шаман, указавший мне в гавани путь. Я под прицелом. Не страшно. Надутый ветром мой парус. Там твой брат. Если я не вернусь… Нас будет двое… Две чайки, парящие над парусами. А в лодке тот, что продолжит мой путь в океане. Пока не найдёт свою гавань…