Квантовьюга

                Й  О  Л  Ь  З       Д  Ж  А  Н  Г  Е  Р  С


                К В А Н Т О В Ь Ю Г А


                ;                1               ;

    Кажется,  уж  теперь - то  всё...  Билет  на  рейс  до  Москвы,  наконец,  у  меня  на  руках!  Каким  же  я  был  наивным  год  назад,  когда  радовался  и  гордился  тем,  что  именно  меня,  голосованием,  решили  отправить  на  стажировку!  Впрочем,  гордость  о  том,  что  я  успешно  прошёл  квалификационную  стажировку  в  Массачусетском  технологическом  институте,  конечно  же,  осталась,  но  чего  мне  всё  это  стоило!  У  нас  так  не  муштруют...  Я  уже  совсем   забыл  —  что  такое  восьмичасовой  сон!  Да  ещё,  похоже...  Хотя,  может  быть,  мне  это  и  кажется:  но  меня  так  интенсивно  «натаскивали»,  хорошо  зная  из  какой  я  страны:  для  того,  чтобы  я,  в  конце  концов,  не  выдержал.  Только,  тем  не  менее  и  что  бы  там  не  было,  признаваемую  всеми  учёную  степень,  я  получил  всего  за  год!
    Уже  по - русски  и   думать - то  разучился...  Ничего,  это  я  ещё  исправлюсь!  Вот  только,  пройду  таможню  и  начну  выбрасывать  из  головы  всё  односложное,  а  то,  чего  доброго,  и  с  родителями  с  акцентом  заговорю.
    Вот  только  когда  молодой  учёный  Мирослав  Жарптицын  оказался  возле  таможни,  к  нему  подошли  двое:  один  из  них,  был  малознакомым  профессором  из  его  института,  а  другой,  был  незнакомцем,  хотя,  что - то  подсказывало  о  его  приличной  физической  подготовке.
    -  Мистер  Жарптицын,  неужели  Вы  и  правда  покидаете  нас?   Мы  все  так  старались,  шлифуя  из  Вас  учёного!
    Как  все  здесь  произносили  его,  конечно  же  редкую,  фамилию  —  лучше  не  рассказывать...
    -  Что  Вы  сэр,  я  только  слетаю  на  месяц  к  родителям.  Как  можно  покинуть  такую  великую  страну!
    -  Тогда  окей!  Знаете,  где  мой  кабинет? 
    -  Не  совсем,  сэр.  Но  уверен,  что  найду.
    -  Так  вот,  когда  вернётесь  —  сразу  ко  мне.  Не  пожалеете.  А  пока  —  удачи  Вам.
    Спутник  профессора  так  и  не  проронил  ни  слова,  но  поглядывал  он  на  Мирослава,  не  сказать,  что  бы  приветливо.
    Самолёт  стал  набирать  высоту,  Жарптицын  стал  выбрасывать  из  головы  американизмы,  не  без  труда  переходя  на  русское  мышление. 
    Как  же!  Вернусь  я  к  вам...  К  вам  едут  те,  кто  заточены  на  другое,  а  на  действительность  вокруг  —  им  наплевать.  Я  же  воспитан  по - другому  и  люблю  видеть  несколько  иное...  Впрочем,  говорят,  уже  есть  приборы,  читающие  по  глазам  мысли,  а  камера  над  креслом  направлена  прямо  на  меня...  Так  что,  до  промежуточной  посадки  в  Барселоне,  мне  лучше  подремать.
    Лететь  до  Барселоны  во  сне  Мирославу  понравилось,  и  он  решил  продолжить  тихий  час  до  самой  Москвы,  тем  более,  что  в  столице  уже  ночь,  а  ему  надо  возвращаться  к  привычному  часовому  распорядку.
    Из  аэропорта  —  ему  прямой  путь  в  университет:  необходимо  подробно  отчитаться  о  результатах  стажировки. 
    Только  все  формальности  затянулись  на  целых  два  дня,  да  так,  что  невольно  вспомнишь  добрым  словом  Массачусетский  институт.  Под  вечер  второго  дня,  уже  перед  окончании  работы  Управления  персоналом,  ему  там  сообщили,  что  с  ним  не  прочь  побеседовать  на  головном  предприятии,  специализирующимся  на  производстве  космической  техники,  в  известном  подмосковном  городе.
    Ну  хоть  что - то  хорошее  за  целых  два  дня...  Хотя  на  что  попало  тоже  соглашаться  не  буду.  Завтра  съезжу,  разузнаю,  но  только  потом  надо  будет  и  родителей  навестить... 
    На  следующий  день   Жарптицын  прибыл  на  предприятие,  которые  охраняли  серьёзные  военные.  Но,  кажется  его  здесь  ждали,  поскольку  к  главному  конструктору  на  приём  он  попал  довольно  быстро.  В  итоге,  разговор  получился,  Мирославу  предложили  неплохой  оклад,  но  поставили  условие:  в  течение  полугода  от  него  должно  поступить  обоснованное  предложение,  готовое  к  внедрению  в  конструкцию  какой - либо  орбитальной  аппаратуры.  Жарптицын  же,  после  мозговых  перенапряжений  в  Массачусетском  институте,  попросил  для  себя  недельную  паузу  до  того,  как  приступить  к  работе.  Было  видно,  его  будущему  руководству  это  не  понравилось,  но  согласие  на   пятидневную  отсрочку  Мирослав  всё  же  получил.
    Родительский  дом,  где  Мирослав  и  родился,  находился  в  частном  секторе  небольшого  города,  на  удалении  от  Москвы  немногим  более  двухсот  километров.  Несмотря  на  провинциальные  габариты  родного  города,  от  городской  автостанции,  куда  новоиспечённый  учёный,  наконец - то  прибыл,  дом  родителей  был  далековато.  Автобус  здесь  ходил  только  по  графику  и  редко,  поэтому  Мирославу  было  проще  двинуться  домой  пешком.
    Путь  был  известный,  но  за  время  его  отсутствия  асфальта  на  нём  прибавилось,  а  один  участочек  даже  асфальтировался  сейчас.  Пришлось  его  обходить  по  газонному  бурьяну.  Только  вот  случилась  неудача:  в  траве  он  наступил  на  что - то  острое  и,  похоже,  проткнул  подошву  ботинка.  Похромав  до  тротуара,  Мирослав  брезгливо  выдернул  из  подошвы  коварного  врага  обуви,  чтобы  закинуть  его  куда - нибудь  подальше...
    Но  в  руке  у  него  был  браслет  с  каким - то  жалом  на  одном  из  его  звеньев!  Это  что,  разновидность  оружия?  Нет  ли  за  таким  «браслетом»  криминального  следа...  Вот  только  теперь  на  нём  и  мои  отпечатки  пальцев!
    Где  в  его  родном  городе  находится  полиция  он  уже  не  помнил,  да  и  знал  ли,  толком,  раньше...  Аккуратно  положив  коварную  находку  в  пакет  с  подарками  для  родителей,  он  подошёл  к  асфальтоукладчикам,  которые  объяснили,  где  здесь  находится  правоохранительный  орган,  но  на  языке,  отличным  от  литературного  на  столько  же,  на  сколько  английский  отличается  от  китайского.  Короче  говоря,  Мирослав  уловил  только  направление,  которое  показала  рука  рабочего,  и  двинулся  в  ту  сторону.
    Наконец,  он  всё  же  увидел  характерное  для  такого  ведомства  здание  и  заранее  вытащил  из  пакета  остроконечную  находку,  чтобы  она  сразу  бросилась  в  глаза  первому  же  полицейскому...
    Только  пика  на  браслете,  издав  задумчивый  гитарный  аккорд,  медленно  втянулась  в  браслетное  звено...  Следа,  в  том  месте,  где  только  что  торчал  остроконечный  шип,  не  осталось  никакого!  Это  звено,  как  и  все  остальные,  выглядело  гладко  отполированным...
    Так!  Вообще - то  я,  не  без  основания,  считаю  себя  учёным - физиком,  хотя  и  без  должного  опыта.   Мирослав,  на  всякий  случай,  повернул  проткнутый  ботинок  под  свой  взгляд,  а  затем  даже  потрогал  порез  рукой. 
    -  И  что  же  тебя  проткнуло?  -  Обратился  он  вслух  к  ботинку.
    Только  невоспитанный  ботинок  ему  не  ответил...  Мирослав  стал  внимательнее  рассматривать  сам  браслет:  легковат  даже  для  алюминия,  тем  более,  что  он  так  не  полируется,  поверхностного  напыления  на  непонятном  изделии  также  нет  —  его  Жарптицын  бы  сразу  вычислил.  Так  что  это  за  чудо  в  его  городе  с  примитивной  промышленностью?
    А  его  поджидало  и  ещё  одно  чудо:  немного  растянув  браслет,  что  и  происходит,  при  надевании  на  руку,  Мирослав  увидел,  что  здесь  растягиваются  сами  звенья  —  никаких  пластичных  пружин  в  браслете  не  было!
    Да  в  порядке  ли  я?!   Жарптицын  разжал  пальцы,  бросив  странный  предмет  на  асфальт,  и  огляделся...  Чёртики  вокруг  не  плясали,  НЛО  в  небе  он  также  не  увидел.  Только  из  здания,  куда  до  этого  Мирослав направлялся,  вышел  полицейский,  с  папкой  в  руке,  и,  быстрым  шагом,  направился  мимо  него.  Однако,  рядом  с  ним,  полицейский  застыл  как  вкопанный:
    -  Это  не  Вы  уронили?  -  Вытянутая  рука  в  форменном  рукаве  указывала  на  валяющийся  браслет.
    Пришлось  поднять,  да  ещё  сказать  спасибо...  Пики  на  браслете  больше  нет,  значит  и  нести  его  в  полицию  уже  не  имеет  смысла.  А  что  это  за  металл  такой,  который  можно  растягивать  как  резину,  это  надо  ещё  разобраться.  Изготовитель  браслета  ни  где  свой  знак  не  поставил?  Но  изготовитель  остался  инкогнито...  Вообще - то,  странный  браслетик  —  в  космической  технике  такие  свойства,  случайно,  не  применяются?
     К  родительскому  дому  Мирослав  подошёл  с  пакетом  в  одной  руке  и  с  браслетом  на  указательном  пальце  другой,  чем  удивил  маму,  хлопотавшую  в  саду.  Прежде  чем  обнять  маму,  и  понимая  её  недоумение,  он  кратко  попросил  положить  висевшее  на  пальце  в  какое - нибудь  укромное  место,  чтобы,  при  будущем  отъезде  забрать  это  с  собой.  А  о  том,  что  такое  изделие  может  выдвинуть  из  себя  острую  пику,  Жарптицын - младший  скромно  умолчал.

                ;                2               ;

    Хорошее  всегда  пролетает  быстро,  и  неделя  в  родительском  доме  показалась  Мирославу  одним  днём.  Про  браслет,  умеющий  показывать  фокусы,  он  чуть  было  не  забыл.  Уже  после  того,  когда  он  вышел  за  ограду,  его  окликнула  мама,  махавшая  вслед  серебристым   изделием,  качавшимся  на  её  указательном  пальце.  Мирослав,  конечно  же,   спохватился,  вот  только  настроение,  при  этом  почему - то,  несколько  упало.
    Завтра  его  первый  рабочий  день  на  серьёзном  предприятии,  а  там,  при  первоклассных  приборах,  быстро  станет  известен  и  материал  браслета  и  чем  на  самом  деле  он  является.  Ведь  для  разведчиков  тоже  кое - что  изготавливают,  а  если  чем - либо  из  свойств  таких  изделий  снабдить  и  элементы  космической  техники...  Только,  как  там  его  пронести  сквозь  охрану?   Наверно,  надо  надеть  его  на  руку  —  скажу,  что  это  массажный  браслет  после  растяжения  кисти...  А  если,  вдруг  вылезит  пика?...
    Мирославу,  после  таких  размышлений,  ещё  сидя  в  автобусе,  захотелось  закинуть  странное  изделие  куда - нибудь  подальше,  однако,  желание  отличиться  на  предприятии,  буквально  с  порога,  оказалось,  всё  же,  сильнее.  Попробовать  надеть  этот  наручник  на  левую  руку?  Если  что  —пораненная  левая  хлопот  доставит  меньше.  Жарптицын  украдкой  оглядел  остальных  пассажиров:  каждый  скучал  по - своему,  голова  одного  мужчины,  правда,  была  немного  повёрнута  в  сторону  Мирослава,  но,  скорее,  это  было  совпадением  —  не  всегда  же  люди  раздумывают,  глядя  только  перед  собой.
    Осторожно  и  аккуратненько  браслет  был  надет...  Ну  и  что?  Чего  я  опасался?  Мирослав  уже  собирался  его  снять...
    Гитарный  аккорд  выдался  не  слишком  тихим,  и  некоторые  пассажиры  стали  вертеть  головами  в  поисках  гитариста.  Из  браслета  же  вылезла  наружу  та  самая  пика.  Мирослав  потянул  браслет  с  левой  кисти,  чтобы  побыстрее  спрятать  подобие  кастета  от  чужих  глаз... 
    Да  вот  только  его  автобус  куда - то  пропал...  Точнее,  сидение  под  Мирославом  так  и  осталось,  но  вместо  салона  и  пейзажей  за  окнами,  вокруг  закружилось  несметное  множество  точек,  выстроенных  в  длинные  цепочки.  Такую  картину  нередко  представляют  аниматоры,  но  когда  такие  цепочки  легко  устремляются  даже  сквозь  тебя,  то  любоваться  такими  «полями»  уже  совершенно  не  хочется. 
    Поэтому,  браслет  всё  же  и  был  скинут,  после  чего  окружающий  мир,  в  варианте  автобуса  в  пути,  в  мгновение  ока  вернулся.  Жарптицын  вновь  украдкой  оглядел  окружающих:  не  может  быть,  чтобы  растворения  одного  из  пассажиров  в  хаосе  энергетических  колебаний,  пусть  даже  на  короткое  время,  здесь  совсем  никто  не  заметил.  Но  его  окружение  ничего  удивительного  явно  не  заметило.
    Ладно.  Теперь  уже  ясно,  что  я  наткнулся  на  прибор,  а  «пика»,  скорее  всего,  это  антенна.  А  если  так,  то  странностей  стало  даже  больше  —  как  такой  непростой  прибор  был  потерян,  да  ещё  в  моём  городе.  Что  движет  антенной  —  когда  ей  появляться,  а  когда  прятаться...  А  в  этот  момент  вновь  раздался  звук  гитарных  струн!  Вот  к  нему - то  большинство  пассажиров  равнодушными  не  остались...
    -  Парень,  сыграл  бы  что - нибудь,  а  то  скучно.  -  Тот,  кто  сидел  ближе  всех  к  Мирославу,  понял,  что  звук  исходит  из  его  огромного  пакета.
    -  Да  это  мне  сообщения  с  такими  сигналами  приходят.  -  Быстро  выкрутился  Мирослав.
    ...Выйдя  в  Москве  из  автовокзала   Жарптицыну  захотелось  размять  ноги  и  он  завернул  в  небольшой  уютный  скверик  в  котором  возвышалась  шведская  стенка.  Использовав  ее  для  своих  полузатёкших  ног,  он  уже  хотел  продолжить  свой  путь  до  метро,  но  в  сквер  вбежала  небольшая  группа  детей,  возможно,  дошкольников  из  детского  сада.  Воспитательница  не  спеша  следовала  сзади.  Возможно,  именно  ей  надо  сказать  «спасибо»,  за  то  что  дети  радостно  подбежали  к  Мирославу  с  криками:
    -  Дядя,  покажите  фокус!
    Игнорировать  детские  эмоции  в  свой  адрес,  тем  более  радостные,  было  за  гранью  приличия.
    -  Вы  все  уже  такие  большие...  -  Мирослав  поднял  руки  и  изобразил  улыбку.  -  И  вы  же  слышали,  что  не  всем  взрослым  разрешено  заниматься  фокусами.
    -  А  мы  никому  не  скажем...  Покажите  фокус...  Пожалуйста...
    А  не  надеть  ли  то,  что  я  считал  браслетом?  А  потом,  я  им  объясню,  что  именно  так  появляется  антенна...
    -  Ладно,  смотрите.  Надеваю  это  на  руку...  Немного  жду...
    Шли  секунды,  потом  минуты  —  «браслет»  работать  не  желал.  Когда  позорная  пауза  слишком  затянулась,  Мирослав  «спохватился»:
    -  Ой,  я  же  опаздываю!  До  свидания,  потомки,  побежал  я...
    И  Жарптицын,  действительно  трусцой,  стал  покидать  скверик.
    -  Дядя,  Вы  обманщик!  -  Донёсся  сзади  до  него  дискант.
    Мирослав,  на  ходу  обернулся,  но  не  на  детей,  а  на  воспитательницу.  Но  та  не  смотрела  в  его  сторону.
    Так,  прибор  добавляет  информации  о  себе  —  ведь  тогда,  перед  зданием  полиции,  пика - антенна  тоже  исчезла.  Неужели  этот  кистевой  ошейник  сканирует  мои  мысли?  Или,  хотя  бы,  намерения?  А,  может  быть,  всё  куда    проще  —  прибор  стал  давать  сбои,  и  его  просто  выбросили,  а  я  тут  с  ним  ношусь...  Но  рассказать  о  нём  на  предприятии  все  равно  следует,  если  же  сразу  не  объяснят  —  что  это  такое,  то  принесу  им  его  легально.
    В  Москве  Мирослав  ещё  числился  в  общежитии,  хотя  прощание  с  ним  уже  было  не  за  горами.  Сейчас  общежитие,  практически,  пустовало:  лето,  каникулы.  Выйдя  из  метро  в  родном  направлении  к  общежитию,  Мирослава  захлестнула  волна  ностальгии:  вот  также  когда - то  он,  первокурсник,  робко  тащился  с  сумками  к  двенадцатиэтажному  зданию... 
    В  его  пакете  раздался  гитарный  аккорд!  Ну,  точно  несу  поломку!  Я  ведь  его  даже  в  руке  не  держу...  Он  поставил  пакет  на  асфальт  и,  учитывая,  что  вокруг  никого  не  было,  вынул  оттуда  серебристого  единорога  и  философски  на  него  уставился:
    -  Ты  сам  решаешь,  когда  тебе  войти  в  рабочее  состояние,  а  когда  —  уснуть?  А  я,  вот,  больше  не  хочу  тебя  надевать!
    Тем  не  менее,  «браслет»,  теперь  уже,  как  и  положено,  на  правую  руку  Мирослав  всё  же  надел.
    Бегущие  цепочки  дружно  стёрли  хорошо  знакомые  окрестности,  весело  перепрыгивая  по  только  им  ведомым  траекториям,  при  этом  нисколько  не  мешая  друг  другу.  Только  данный  хаос  уже  чем - то  отличался  от  того,   продемонстрированного  ему  в  автобусе:  многие  цепочки  вели  себя  как  части  окружностей  и  синхронно  мчались  в  одном  направлении.  Вьюга  из,  можно  сказать,  квантов,  будто  бы  сознательно,  на  что - то  указывала.
    Зная  данную  местность  как  свои  пять  пальцев,  Мирослав  определил,  что  кольца  цепочек  стремятся  к  старой  трансформаторной  будке.  Ну,  в  этом  ничего  удивительного  —  родная  стихия.  Для  каких  же  целей  создана  такая  разработка:  плоскость,  на  которой  человек  находится,  остаётся  реальной,  а  вокруг  него  —  создаётся  объёмная  анимация...  Как  по  версии  данной  анимации  выглядит  сейчас  трансформаторная  будка?  Наверно,  тоже  никак...
    Мирослав  в  правоте  своего  предположения  быстро  убедился:  будка  исчезла.  Он  даже  определил,  точное  место,  где  она  находилась  —  вот  асфальтовая  дорожка  перед  входом,  а  сразу  за  ней  некошеные  лопухи,  растущие  из - под  фундамента  с  противоположной  стороны.  Только  здесь  уже  повеяло  мистикой  —  с  асфальта  к  лопухам  и  обратно  он  сделал  по  несколько  шагов,  ни  разу  при  этом,  не  наткнувшись  на  реальный  материальный  объект!  Это - то  как  понимать?  А  что  если  дело  в  наркотическом  воздействии?
    Чтобы  не  поранить  левую  руку  о  пику,  при   стягивании  «браслета»  с  кисти,  Мирослав  поднял  руки  к  уровню  глаз.  И  обнаружилась  ещё  одна  странность...
    Впереди  белел  маленький  квадратик.  И  не  к  трансформатору,  а  именно  к  нему,  бесконечными  скорыми  поездами,  стремились  цепочки  точек!  Похоже  даже,  что  квадратиком  издали  выглядел  какой - то  объект,  не  стираемый  причудливой  анимацией. 
    Придерживая  левой  рукой  «браслет»,  чтобы,  в  случае  чего,  его  мгновенно  сорвать,  Жарптицын,  как  и  подобает  молодому  учёному,  направился  в  ту  сторону.   Он  уже  не  удивлялся,  что  прошёл  сквозь  чугунную  изгородь,  окружавшее  административное  здание,  а  затем  и  сквозь  само  здание.  Дальнейшие  объекты  в  выбранном  направлении   Мирослав  на  память  вспоминал  уже  с  трудом,  но  точно,  что  он  без  всякого  риска  пересёк  пару  улиц  с  оживлённым   автомобильным  движением.
    То,  к  чему  он  направлялся,  оказалось  одноэтажным  зданием  странного  архитектурного  стиля.  Дом  этот  был  без  окон  и  по  форме  больше  напоминал  художественную  коробку,  вот  только  монотонная  грязновато - белая  его  покраска  ощущению  праздника  не  способствовала.  Но  удивило   Жарптицына  совсем  другое  —  цепочки  пляшущих  полей  к  непонятному  зданию  даже  не  приближались.  Дом - коробка  вокруг  себя  сохранял  свободное  пространство,  радиусом  метров  в  двадцать,  и  лишь  затем  начиналось  буйство  свободной  энергетики.
    Мирослав  отлично  понимал,  что  оказался  здесь  не  случайно  и  что  его,  таким  странным  способом,  сюда  привели,  но  на  секретную  базу  инопланетян  дом - коробка  как - то  не  тянул,  а  в  другое  измерение  и  в,  разные  там,  подпространства  действительно  образованный  Жарптицын,  конечно  же,  не  верил.
    Он  не  спеша  обошёл  дом - коробку  и,  наконец,  увидел  малозаметную  дверь,  которая  не  имела  даже  входной  ручки.  Постучать?  Но  был  и  другой  вариант  развития  дальнейших  событий  —  снять  «браслет»,  поскольку  назначение  данного  прибора  теперь  стало  известно.  Бесспорно,  странности  остались:  дом - коробка  стоит  прямо  на  подстриженном  московском  газоне,  но  вокруг  ни  одного  москвича... 
     Мирослав  стоял  спиной  к  солнцу  и  увидел,  как  на  его  тень,  сзади  надвигается  ещё  одна.  Резкий  поворот  —  теперь  перед  ним  невысокий,  но  крепкий  мужчина  с  каким - то  полукаменным  лицом.  Кто  должен  заговорить  первым?  Нельзя  сказать,  что  облик  стоявшего  перед   Мирославом  олицетворял  само  радушие,  но  этот  тип  молчал.  Тогда,  тоже   изобразив  угрюмое  лицо,  Жарптицын  спросил  у  него,  придерживая,  при  этом,  левой  рукой  свой  «браслет»:
    -  Я  зашёл  на  Вашу  территорию?
    Странная  реакция:  вместо  того,  чтобы  ответить,  человек - тумба  очень  часто  заморгал.  Потом  он  взял  себя  рукой  за  подбородок  и  несколько  раз  дёрнул  его  вниз.  После  такой  операции  он  всё  же  заговорил,  но  по - английски  и  сильным  акцентом.
    -  Ты  нам  очень  нужный.  Ты  много  знать.  Ты  молодой.
    Да,  непохоже,  что  данный  сапиенс  способен  на  распространённые  предложения...
    -  Вам  я  нужен...  Это  кому  именно?  -  По - английски  перебил  его  Мирослав,  хорошо  понимая,  что  в  настоящем  случае,  этика  может  идти  спать.
    Вместо  ответа  человек - тумба,  в  стиле  гориллы  стукнул  себя  в  грудь,  а  затем  обеими  руками  указал  на  дом - коробку. 
    -  Расскажите  мне:  что  это  за  дом,  кому  он  принадлежит,  чем  Вы  занимаетесь...  -  У  Мирослава  вопросов  было  ещё  больше,  но  сначала  хотелось  бы  услышать  основное.
    Собеседник  вновь  стал  рукой  разминать  свою  нижнюю  челюсть.
    -  Если  Вам  говорить  трудно,  можете  просто  написать.  Телефон  у  Вас  с  собой?
    На  этот  вопрос,  как  с  ним  случилось  и  ранее,  человек - тумба  очень  часто  заморгал.  Да  вменяемый  ли  он?  ...И  кого - то  он  мне  напоминает?
    Мирослав  отошёл  от  странной  личности  подальше,  сошёл  с  газона   и  оглядел  энергетическую  сферу,  квантовьюгой  метавшуюся  над  странным  особым  пространством.   Как - то  не  связывались  возможности  прибора  в  виде  браслета  и  примитивный  результат  реализации  таких  возможностей.  Может,  всё  же,  верна  версия  о  выброшенном  приборе?  ...Только  теперь,  кажется,  что  именно  такая  же  «тумба»  молча  стояла  рядом  с  профессором  в  аэропорту  Бостона!  И,  если  так,  то  тогда   —  вот  откуда  и  английская  речь.
    -  Сэр!  -  Мирослав  стоял  от  «тумбы»  уже  далековато,  там,  где  тихо  не  скажешь.  -  Вы  исключительно  интересный  собеседник,  но  у  меня  к  Вам  последний  вопрос:  Вы  в  Бостоне  или  в  Кембридже  были?
    Уже  не  надеясь  на  ответ,  Жарптицын  стал  стягивать  прибор  с  кисти,  когда  до  него  донеслось:
    -  Нет!  Не  нужно!
    Подняв  глаза,  Мирослав  увидел,  что  «тумба»  активно  жестикулирует,  показывая  ему  на  ноги.  В  чём  дело?  И  оказалось,  что  Мирослав  стоял  совсем  рядом  с  обложенным  брусчаткой  трамвайным  рельсом...  М-да,  бездарно  дать  себя  переехать  трамваю,  после  получения  совсем  неординарной  информации...  Но  заговоривший  собеседник  речь  на  этом  свою  не  закончил:
    -  Америка,  Бостон,  Хьюстон   я  не  быть...  Наш  там  есть...  Хороший  наш.
    -  До  свидания.  Возможно  ещё  встретимся.
    ...Прибор,  умеющий  демонстрировать  окружающие  нас  поля,  был  отключен,  и  облик  окружающей  действительности  сразу  принял  привычный  вид.  А  Мирослав,  оказывается,  стоял  внутри  трамвайного  кольца,  при  этом,  водитель  близко  стоящего  вагона,  глядя  на  него  стучала  по  виску  пальцем.  Пришлось,  в  ответ,  утвердительно  кивнуть  головой.
    В  автобусе  антенна  прибора  рисовала  мир  полей,  а  сам  Жарптицын  никуда  не  исчезал.  Здесь  же  получилось  иначе  —  там,  где  вьюга  из  квантов  создавала  внутри  себя  свободное  пространство,  то  все  и  всё  в  этом  пространстве  для  остальных  наблюдателей  пропадали,  поэтому  возле  дома - коробки  Мирослава  никто  не  видел,  также  как  и  сам  дом - коробку.  Это  Жарптицын  понял,  когда  услышал  фразу  водителя  трамвая:  «Чёрт,  и  откуда  он  здесь  взялся - то!».  Однако,  просто  сделав  видимой,  окружавшую  «браслет»,  квантовьюгу,  сам  из  поля  зрения  никуда  не  пропадаешь,  хотя  для  тебя  самого  материальные  объекты  в  горизонтальной  плоскости  перестают  существовать.  Кстати,  то  же  касается  и  встречаемых  людей...  Рискованный,  вообще - то  аттракцион!
    ...Теперь  интересно,  заметил  ли  кто - нибудь  всерьёз,  как  ему  удавалось  проходить  сквозь  здания  или  сквозь  потоки  машин?  Во  втором  случае,  «хорошие»  слова  в  его  адрес,  наверняка,  летели,  и  повторять  такое  уже  совсем  не  следует,  тем  более  —  зная  теперь  местонахождение  дома - коробки. 
    И  тем  не  менее,  как  Мирослав  проходил  сквозь  дом,  скоро  стало  известно  многим.  В  сети  появился  короткий  ролик,  снятый  с  камер  видеонаблюдения,  где  он,  уверенно  шагая  прямо  в  стену  здания,  сразу  же  появлялся  с  противоположной  стороны  строения.  По  везению,  камеры  снимали  Мирослава  больше  с  затылка  и  узнать  его  не  представлялось  возможным.  Сам  же  ролик  многими  был  оценён  положительно  —  прежде  всего,  за  удачно  проделанный  монтаж  его  автора.

                ;                3               ;

    Предприятие,  на  котором  приступил  к  работе  Жарптицын,  относилось  к  научно - производственным  объединениям,  то  есть  к  НПО.  Первые  дни  он  присматривался  к  окружающим  сотрудникам,  и  довольно  скоро  ему  стало  ясно,  что  далеко  не  все  здесь  обладают  сверхвысоким  интеллектом.  Но  такие  работники,  по - своему,  тоже  полезны:  они,  практически,  безошибочно  выполняют  привычные  задания,  даже  если  необходимые  операции  относится  к  повышенной  группе  сложности.
    Однако,  в  НПО  был  и  свой  «мозг».  Вопреки  расхожему  мнению,  в  него  входили  не  только  академики,  а  были  и  совсем  молодые  представители,  а  одному  даже  не  было  и  восемнадцати,  хотя,  на  следующий  год,  он  уже  должен  писать  диссертацию  магистра  в  ведущем  московском  ВУЗе.
    В  «мозг»  НПО  Мирослав,  разумеется,  пока  не  попал  —  нужно  было  ещё  на  деле  доказать,  чего  именно  ты  достоин.  Но  однажды,  после  работы,  Мирослав  заметил,  что  вундеркинд  идёт  перед  ним,  как - то  уж  слишком  не  спеша,  и  он  поравнялся  с  ним.
    -  Ратмир,  как  ты  считаешь,  можно  ли  создать  прибор,  чтобы  человек  видел  окружающие  его  поля?  -  Жарптицын  задал  вопрос  с  улыбкой,  не  представляя  реакцию  вундеркинда,  который,  к  тому  же,  был  высокого  роста  и  выглядел  старше  своих  лет.
    -  Говорят,  что  такой  прибор  уже  есть.  -  У  Ратмира  Габуженкова  и  голос - то  был  хрипловатый:  ходила  молва,  что  он  сделал  себе  операцию  на  голосовых  связках,  для  того,  чтобы  совсем  не  походить  на  будущее  светило.  -  Только,  зачем  нужен  такой  прибор,  ты  знаешь?
    -  Ты  представляешь...  Что - то  подобное  у  меня  теперь  есть!  А  вот,  для  чего  такой  прибор?  Точный  ответ  мне  пока  не  известен,  вот  только  однозначно  то,  что  он  не  бесполезный.
    -  А  ты  главному  конструктору  об  этом  говорил?
    -  Собирался  —  ещё  в  первый  день  работы...  Но  попасть  к  нему  на  личный  приём  —  сам  ведаешь...  А  всех  подробностей  о  приборе  я  же  не  знаю  —  тогда  с  чем  идти - то?
    -  Меня  в  НПО  несколько  дней  не  будет.  ...Дай,  запишу  твой  номер.  Когда  освобожусь  для  данной  темы  —  я  позвоню.
    Ратмир  позвонил  через  пять  дней.  Он  выразил  желание  на  «браслет»  взглянуть.  После  работы  они  вместе  зашли  в  ведомственную  однокомнатную  квартирку  Жарптицына,  где  прибор  и  был  представлен  Габуженкову. 
    Необычный  материал  «браслета»  на  словах  заинтересовал  вундеркинда,  хотя  при  этом,  сам  Ратмир  выглядел  каким - то  скучным.  Да  вот  только  своенравная  антенна  появляться  на  кисти  его  руки  наотрез  не  желала.  Мирослав,  в  принципе,  предвидел  такой  поворот  событий,  поскольку  в  предыдущих  эпизодах  пика - антенна  демонстрировала  себя  лишь  ему  одному.  Тогда  они  вышли  во  двор,  благо  что  он  сейчас  был  безлюден,  и  Ратмир,  положив  недалеко  от  торца  дома  включённую  камеру,  ушёл  за  угол  соседнего  дома.  Подготовленная  Мирославом  операция  длилась  всего  минуты  две.  Жарптицын  позвал  Габуженкова  и  продемонстрировал  ему  фокус  с  прохождением  сквозь  дом.  Нельзя  было  сказать,  что  Ратмир  сильно  удивился  —  он,  просмотрев  снятое,  выглядел,  скорее,  удовлетворённым.
    Вот  только  повторить  тоже  самое,  но  уже  Габуженкову,  не  удалось,  хотя  сам  Мирослав,  при  экспериментах,  прятался  далеко:  антенна  прибора  вундеркинда  не  признала  и  никакой  квантовьюги  ему  не  демонстрировала.
    После  такой  бесплодной  попытки  Ратмир,  почему - то  стал  молча  и  долго  смотреть  в  самые  глаза  Мирославу,  что,  в  конце  концов,  стало  переходить  и  рамки  приличия.  Но  когда  Мирослав  уже  начал  «закипать»,  Габуженков,  вдруг,  ровным  голосом  подытожил:
    -  Да,  прибор  необычный.  Но,  он  ориентирован  только  на  твой  мозг.  В  НПО  его  нести  вряд  ли  следует,  а  вот  в  моём  университете  я  надеюсь  информацию  из  него  вытянуть.  Там  у  нас  более  непринуждённая  обстановка.  ...Значит,  в  день  находки,  антенна  тебе  даже  проткнула  ботинок?
    Мирослав  утвердительно  кивнул.
    -  И  никаких  полей  тебе  она  тогда  не  показывала?
    Получив  в  ответ  отрицание,  Ратмир  закончил  с  долей  задумчивости: 
    -  Я  знаю,  где  здесь  собака  зарыта,  заодно  проверю  функциональную    исправность  прибора.  ...Ой!  Я  и  не  спросил:  ты  мне  его  отдашь  на  какое - то  время?  Хорошо?  Всё,  что  я  окончательно  буду  знать  о  приборе,  тебе  будет  предоставлено.  ...Другим  нашим  о  «браслете»  пока  не  говори:  прослывёшь  сказочником!
    Габуженков  ушёл  с  прибором  на  своём  запястье.  Мирослав  проводил  его  до  выхода  из  подъезда   и  некоторое  время  смотрел  ему  вслед.  ...А  тот  ли  он,  кем  его  все  знают?  И  выглядит  он,  чуть  ли  не  старше  меня,  и  что  он  сейчас  читал  в  моих  глазах  и,  по - видимому,  вычитал?  Первый  контакт  с  ним  в  нерабочей  обстановке  состоялся  по  моей  инициативе,  но  условие  для  этого  контакта  создал  он  —  значит,  он  уже  что - то  знал?  А  ведь  я  не  сказал  ему  главную  информацию:  в  какое  невидимое  пространство  этот  прибор  может  отвести...
    На  следующий  вечер,  покинув  территорию  предприятия  и  уже  собираясь  войти  в  свой  подъезд  ведомственного  многоквартирного  дома,  Мирослав  заметил,  что  к  нему  быстро  направляются  двое  молодых  коллег,  уже  входящих  в  «мозг»  НПО.
    -  Жар  птица,  подожди!  Поговорить  надо.
    Мирослав  остановился.  Подошедшими  к  нему  были  Кузьма  Донатьев,  специалист  по  электронике,  и  баллистик  Лоренцо  Гуарнерри,  отец  у  которого  был  итальянцем.  Но  Мирослав  принял  независимый  вид  и  заговорил  первым:
    -  Итак,  коллеги.  То,  что  я  жар  птица,  об  этом  мне  прожужжали  все  уши  ещё  в  детском  саду.  Только  я  уже,  так  сказать,  немного  подрос...
    -  Не  обижайся,  сорвалось  с  языка.  -  Донатьев  дальше  заговорил  быстро.  -  Мы  же  тоже  в  этом  доме  живём,  и  я  видел,  что  вчера,  во  дворе,  ты  активно  общался  с  вундеркиндом.  Аккуратней  с  ним,  он  совсем  другой,  чем  мы.  Он  может  по  глазам  читать  мысли...
    -  И  не  только  мысли.  -  Добавил  Лоренцо.
    Мирослав  рассудительно  развёл  руками:
    -  Такое  мне  тоже  показалось,  но  так  ли  это  плохо?
    -  А  вот  не  хочу,  чтобы  он  знал,  что  я  в  детстве  подгузники  пачкал!  -  Кузьма  проговорил  это  с  долей  озлобленности.  -  Вот  скажи,  Мирослав,  в  твоей  жизни  были  ситуации,  о  которых  ты  сам  никогда  никому  не  расскажешь?
    -  Ну  наверное...  Скорее  всего,  у  каждого  такие  ситуации  были.  А  вы  точно  уверены,  что  Габуженкову  и  это  доступно?
    -  Факты  такие  уже  имеются.  -  Лоренцо,  несмотря  на  свою  наполовину  южную  кровь,  был  менее  эмоционален.
    -  А  руководство  НПО  о  таких  его  способностях  знает?  Главный  конструктор,  в  частности...
    -  Иван  Аркадьевич?  Может  и  знает,  но  его,  разве,  пробьёшь...  Ты  вчера,  кажется,  Габуженкову  что - то  отдавал,  а  он  потом  это  одевал  себе  на  руку.  Это  были  наручные  часы?
    Мирослав  сделал  маленькую  паузу  и  почти  как  Ратмир  посмотрел  в  глаза  Донатьеву.  Затем  он  опустил  глаза  и  произнёс  уже  для  обоих  своих коллег:
    -  Кажется,  вчера  наручных  часов  с  нами  не  было.  Понимаете,  коллеги,  возможно  я  стою  на  пороге  некоторого  открытия,  но  только  на  пороге.  А  ведь  дверь  за  порогом,  бывает,  закладывают  кирпичной  кладкой...  Только  вот  я  об  этом  пока  не  знаю.  Подключил  я  Ратмира  к  моей  версии,  назову  её  пока  так.  Хотя,  до  конца,  всего  ему  не  раскрыл.  И  это  совсем  не  потому,  что  я  опасаюсь  перехвата  кем - то  моей  идеи.  Просто,  если  за  порогом  окажется  стена,  то  и  цена  идеи  станет  равной  нулю,  а  я  буду  выглядеть  глупо...  Принимаете  такой  мой  ответ?
    Кузьма  с  Лоренцо  переглянулись.
    -  А  почему  ты  посвятил  в  часть  своей  идеи  вундеркинда  а  не  нас?  -  Не  унимался  Кузьма.
    -  Ему  в  университете  кое - что  проверить  сподручнее.  В  НПО  пришлось  бы  слишком  многое  объяснять,  в  том  числе  и  то,  на  что  у  меня  нет  объяснений.
    -  Ладно,  Мирослав,  насчёт  Габуженкова  мы  тебя  проинформировали.  -  Лоренцо  подвёл  итог  их  разговора.  -  Если  твоя,  как  ты  её  назвал,  версия  окажется  открытием  —  нас  введёшь  в  курс  дела?
    -  Безусловно.  Возможно,  даже  подключу  вас  к  её  воплощению  в  жизнь.
    Они  разошлись  по  квартирам.  Конечно  же,  Донатьев  не  мог  видеть  через  оконное  стекло  путешествие  Мирослава  сквозь  их  дом,  и  это  было,   пока,  хорошим  знаком.
    Несколько  дней  Габуженкова  в  НПО  Мирослав  не  встречал,  но  после,  его  самого  направили  в  тот  самый  университет,  где  вундеркинд  и  доучивался.  Профессоры  университета  периодически  выполняли  работы  для  НПО,  а  передача  результатов  работ,  связанных  с  обороной,  в  электронном  виде  была  нежелательна.
    Получив  в  университете  готовые  научные  работы,  Мирослав  выяснил  где  можно  найти  Габуженкова,  надеясь  выяснить  —  нет  ли  новой  информации  о  своём  «браслете».  Дождавшись  перемены,  но  так  и  не  увидев  вышедшего  из  лаборатории  Ратмира,  Мирослав  сам  заглянул  за  дверь.  Остававшийся  в  лаборатории  профессор,  поинтересовавшись  у  незнакомца  кого  именно  тот  ищет,  ответил,  что  Габуженков  ещё  до  звонка  отпросился  для  встречи  со  своим  братом.  Хорошо,  что  в  данной  лаборатории  стоял  экран  камер  видеонаблюдения,  и  профессор,  скользнув  по  нему  глазами,  показал  на  одно  из  его  окошек:
    -  Да  вот  он...  С  братом  никак  не  наговорится.
    И  Мирославу  было  рассказано,  как  именно  нужно  пройти,  чтобы  оказаться  под  той  видеокамерой.
    Место  для  общения  с  братом  Ратмир  выбрал,  по  определению,  малопосещаемое  —  рядом  находились  контейнеры  с  отходами.  Так  получилось,  что  Мирослав  к  ним  обоим  подходил  со  спины  Ратмира,  и  тот  пока  его  не  видел.  Однако  на  правом  запястье  Габуженкова  был  хорошо  виден  «браслет».  Вглядываясь  в  прибор  Мирослав  невольно  согнулся  и  остановился.  Продолжалось  это  всего  лишь  несколько  секунд,  только  ни  одного  слова  от  братьев  он  так  и  не  услышал.  Получалось,  что  они  смотрели  друг  на  друга  и  молчали.  Тем  не  менее,  подходить  совсем  близко  было  не  вполне  этично,  и  Мирослав  стал  обходить  братьев,  чтобы  дать  себя  заметить.  Брат  Ратмира,  скорее  всего  старший,  его  и  заметил,  подав   знак  младшему  движением  головы.
    -  Мирослав?  Ты  как  здесь  оказался?  -  Удивился  сначала  Ратмир,  но  переведя  глаза  на  багаж  Жарптицына,  его  вопросы  отпали  сами.  -  Теперь  понятно...
    -  Я  не  сильно  вам  помешал?  Просто  хотелось  новостей...  -  И  Мирослав  кивнул  на  «браслет»  на  руке  Ратмира.
    Вундеркинд,  похоже,  спохватился:
    -  Ой,  я  его  даже  не  снял!  -  Он  стянул  с  руки  прибор  и  быстро  положил  его  в  карман.  -  Это  не  тот  прибор,  Мирослав.  Я  сделал  себе  копию,  которая  будет  работать  со  мной.  А  твой  я  проверил,  с  ним  теперь  всё  в  порядке.  Только  теперь  ты  не  сможешь  от  него  удалиться  более  чем  на  двадцать  метров  с  небольшим  —  иначе  он  поползёт  за  тобой  сам.
    Для  Мирослава  вся  сказанная  информация  оказалась  неожиданной.  Или  надо  различать  шутки?  Тем  более,  что  Габуженков - старший  как - то  странно  поглядывал  на  Жарптицына,  явно  сдерживая  улыбку.  Вообще - то,   Мирослав  его  видел  впервые,  только  почему  тогда  старший  брат,  завидев  того,  кто  к  ним  приближается,  сразу  дал  знать  об этом  Ратмиру?
    -  Насчет  двадцати  метров  —  это  не  розыгрыш?  Мне  такое  нужно?  -  Мирослав  попытался  изобразить  на  лице  хитрую  улыбку.
    -  А  это  естественное  свойство  данного  прибора  в  исправном  состоянии.  Когда  он  тебе  станет  не  нужен  —  положишь  его  под  хороший  пресс  и  проблема  решится.
    Как - то  не  во  всё  услышанное  верилось...  Да  ещё  после  предостережений  Кузьмы  и  Лоренцо.  Мирослав  решил  немного  изменить  тему:
    -  Ты  так  быстро  разобрался  в  приборе,  что  даже  смог  создать  новый.  И  из  какого  материала  он  изготовлен?
    -  Знаешь,  Мирослав,  через  день  я  вернусь  в  НПО,  а  вечером,  если  ты,  конечно,  меня  пригласишь,  я  принесу  твой  прибор,  и  мы  у  тебя  всё  обсудим.  А  здесь...  Посторонние  глаза  и,  тем  более,  уши  пока  ещё  лишние.
    -  Если  я  вас  отвлёк  от  общения,  то  прошу  меня  извинить.  Но,  если  можно,  последний  вопрос  и  по  существу:
    -  Ты  со  своим  «браслетом»  уже  куда - нибудь  ходил...  Так  скажем,  на экскурсию?
    -  Я  много  раз  был  там  же,  где  и  ты  побывал.  Мой  брат,  кстати,  тоже.
    И  старший  брат  Ратмира  достал  из  своего  кармана  такой  же  «браслет»  и  покрутил  им  на  своём  указательном  пальце.
    ...Всю  обратную  дорогу  Мирослав  проехал  в  удручённом  настроении.  То,  что  Габуженков,  а  может  и  Габуженковы,  водили  его  за  нос  —  это  уже  было  понятно.  Но  какова  цель  всей  такой  игры?  Не  просто  же  насмешка!  Какие - то  идеи,  близкие  к  криминальным,  также  были  маловероятны  —  ведь  предприятие,  где  Ратмир  работает,  на  особом  счету,  кто  попало  туда,  и  близко,  не  попадёт.  Тогда  что?
    Дома,  версия  с  «браслетом»  сложилась  в  уже,  более  или  менее, правдивый  ход  событий.  Мирослав,  как  подающий  надежды  учёный,  кому - то  всерьёз  нужен.  Впившийся  в  ботинок  «браслет»  случайностью  не  был.  А  такие  «браслеты»  уже  где - то  созданы,  а,  следовательно,  и  цель  их  создания  определена.  К  вооружению  такие  приборы  вряд  ли  имеют  отношение.  Скорее,  они  требуются  для  получения  материалов  необычных  свойств,  перечёркивающих  классическую  физику...
    И  всё - таки  одно  оставалось  совсем  неясным:  почему  данный  прибор  нельзя  было  просто  вручить,  а  надо  было  разыгрывать  целый  спектакль?

                ;                4               ;

    Несмотря  на  сложившееся  недоверие  к  Ратмиру,  рассказанное  им  на  вечерней  встрече  в  квартире  Мирослава,  всё  же  отдавало  правдой.  Тем  более,  что  в  следующий  выходной  день,  Ратмир  предлагал  всё  им  рассказанное  показать,  а,  где  требуется,  и  обосновать.  Живущим  по  законам  классической  физики  трудно  представить,  что  существуют  условия  в  которых  привычные  физические  законы  перестают  работать.  Но  Жарптицын  в  таком  земном  парадоксе  уже  убедился,  проникая  через  материальные  объекты  как  сквозь  пустоту  и  воочию  обозревая  то,  что  не  видно  никому  другому.  Вот  только  Ратмир  в  тот  вечер  уже  известные    «чудеса»  ещё  и  дополнил...
    По  космическому  пространству,  в  вольном  направлении,  мчится  некая  огромная  энергетическая  Спираль,  на  деле  являющаяся  либо  разумной  субстанцией,  либо  даже  отдельным  миром  с  носителями  разума.  Точного  ответа,  на  каждый  из  этих  вариантов,  нет,  так  как  любой  прямой  контакт  со  Спиралью  исключён.
    Давным - давно,  когда  на  Земле  появился  Человек  Разумный,  он  сначала    включал  в  себя  два  вида  приматов.  Но  со  временем,  малочисленный  второй  вид,  именуемый  теперь  неандертальцами,  стал  вытесняться,  и  уже  был  близок  к  исчезновению.  Энергетическая  Спираль,  выполнявшая  миссию  справедливости,  окутала  собой  последнее  племя  неандертальцев,  издавая,  неведомые  тогда  никому,  музыкальные  звуки.  После  этого,  возле  очагов  стали  появляться  очень  красивые,  особенно  для  тех  времён,  наручные  повязки,  в  количестве  равном  всему  населению  племени. 
    С  тех  пор  неандертальцев  уже  никто  не  видел  —  ни  человек,  ни  зверь...  А  они  же  сами  продолжали  охотиться,  надев  на  руки  волшебные  украшения.  Только  местность,  накрытая  бушующей,  но  безобидной  вьюгой,  иногда  сама  перемещалась,  заставляя  охотников  искать  добычу  уже  в  новых  условиях.
    Значительно  позже,  где - то  в  средние  века,  жить  одной  охотой  и  собирательством  стало  труднее,  и  чарующие  музыкальные  аккорды  вновь  раздались  возле  землянок  подопечных  энергетической  Спирали.  На  этот  раз   около  примитивных  жилищ  на  землю  легли  не  только  новые  «браслеты»,  взамен  физически  разрушенных,  но  и  глазные  линзы,  производивших  впечатление  живых  глаз.
    Дело  в  том,  что  за  долгие  века  раздельного  развития  потомки  неандертальцев  стали  ещё  больше  отличаться  от  остальных  землян,  особенно  с  началом  их  проживания  внутри  полутёмных  землянок.  В  период  взросления  зрачок  глаз  подземных  жителей  постепенно  разрастался,  трансформируясь  в  особый  зрительный  орган,  подмечающий  скрытую  мимику,  которую  не  замечают  люди  по  другую  сторону  от  вьюги.  И  выйти,  с  помощью  «браслета»,  с  такими  глазищами  в  средневековый  город  означало  бы  неминуемую  встречу  с  личным  инквизитором.  Глазные  линзы  же,  уже  тогда,  такую  неприятность  устранили  и,  более  того,  они  совсем  не  препятствовали  «настоящему»  зрению  их  обладателя.
    Однако,  потомки  неандертальцев,  оставившие  остальных  землян  позади  себя  в  визуальном  обзоре,  других  достижений  так  и  не  добились.  Подмечая  все  тонкости  мимики  кого - то  другого,  понимаешь  его  настроение  и  отношение  к  происходящему,  поэтому,  словесная  речь,  которая,  на  самом  деле,  лишь  поясняет  то,  чего  нельзя  увидеть,  у  подопечных  Спирали  осталась  на  зачаточном  уровне.  Их  массивные  подбородки  не  обладали  достаточной  динамикой  для  произнесения  речей:  несколько  слов,  да  и  то,  выдавленных  с  трудом  —  таков  был  удел  жителей  под  квантовьюгой.  Поэтому,  ещё  со  средних  веков,  обладатели  чудо -  линз,  при  общении  с  не  себе  подобными,  выдавали  себя  за  немых.
    Мирослав,  с  долей  задумчивости,  смотрел  на  лежавшие  на  его  столе  линзы  Ратмира.  Если  бы  ни  их  волосная  тонкость,  то  впечатление  было  бы,  скорее,  чудовищным.  Но  когда  точно  видно,  что  это  не  глаза,  а  устройство,  покачивающее  имитацией  зрачков,  то  воспринимается  такое  даже  увлекательно.
    -  Да,  Ратмир...  Никогда  не  думал,  что  мой  стол  на  меня  будет  смотреть  сам...
    -  Если  ты  налюбовался,  то  давай  я  их  опять  себе  вставлю.  Кстати,  я  к  ним  привык.  -  Ратмир  закрыл  свой  глазищи  линзами  и  уставился  на  Мирослава.  -  Так  ты  ещё  не  ответил  —  поможешь  нашим?
    -  Ратмир,  попытаться,  конечно  же  можно,  но  откуда  у  вас  такая  уверенность,  что  мне  это  будет  по  силам...  Как  можно  реанимировать  устройство  из  другого  Мира,  даже  близко  не  представляя  принцип  его  действия?
    -  А  верь  моим  глазам.  И  не  только  моим  —  тебя  ещё  в  Кембридже  приметили.  Пожертвовали  неприкосновенным  запасом...  -  Ратмир  кивнул  на «браслет»  Мирослава.  -  А  теперь,  когда  ты  уже  знаешь  о  чём  идёт  речь,  можешь  в  выходной  и  опробовать  себя.  Наших  приборов  там  у  меня  достаточно,  но  мне  самому  такую  задачу  не  осилить  —  я  же,  со  своим  настоящим  зрением,  учился  несколько  другим  способом.
    -  А  как  ты  говорить  так  хорошо  научился?
    -  Две  операции  в  детстве.  Потом  —  долгие  тренировки.
    -  Ещё  кто - нибудь  знает  о  твоём  происхождении? 
    -  Так  мы  почти  все  среди  вас  —  рисуемся  немыми.  Кое - кто  о  нас,  конечно,  знает  —  те,  кто  не  из  болтливых,  а  иначе  бы...  Инквизиции  уже  нет,  но  это  лишь  —  вроде  бы  как.  А  нас,  по  свету,  всего - то  две  сотни.  Смешанный  брак  с  вашим  видом  возможен,  но  потомства  не  будет.
    ...В  выходной  день  Мирослав  с  Ратмиром  подошли  к,  известному  обоим,  московскому  трамвайному  кольцу.  Оказывается,  случайный  показ  «чудес»  здесь  был  замаскирован:  в  неприметном  уголке  за  трамвайными  рельсами  стояла  будка  с  орудиями  труда  уборщика  территорий,  на  двери  которой  висел  кодовый  замок.  Разумеется,  дверь  открывал  Ратмир,  а  уже  за  дверью  они  оба  надели  себе  по  «браслету».
    -  Ратмир,  а  если  бы  рядом  стоял  настоящий  уборщик?
    -  Так  он  из  наших.  Мы  люди  крепкие,  нас  на  физические  работы  берут  охотно.  В  твоём  городе  прибор  тебе  подкинул  тоже  наш  человек,  вычитав  по  твоему  лицу  —  как  именно  ты  будешь  обходить  асфальтируемый  участок.
    -  То - то  я  так  и  не  понял  его,  когда  спросил  про  полицейский  участок...
    Ратмир  улыбнулся:
    -  Нашим  удобнее  по - английски  пытаться  говорить  —  на  нём  челюсть  не  так  сильно  напрягается.  ...Но  мы  на  месте!  Сейчас  я  тебе  всё  покажу.
    Оказывается,  чтобы  попасть  в  дом - коробку,  точнее  под  него,  надо  было  стать  в  определённом  месте  и  повернуть  еле  торчащий  из - под  земли,  с  виду  ржавый,  кран:  в  этом  случае,  «определённое  место»  становилось  лифтом  на  пружинах. 
    Мирослав  вошёл  во  многоэтажное  подземелье.  Сколько  там  было  этажей    вглубь  —  неизвестно,  но  по  трём  железобетонным  лестницам  Жарптицын  просеменил,  которые  подсвечивал  ему  фонариком  Ратмир.  Тем  не  менее,  помещение,  в  которое  они  добрались,  имело  освещение,  для  этого  там  стоял  аккумулятор.
    -  Ратмир,  неужели  вам  в  темноте  уютно?
    -  А  мы  всё  здесь  видим.
    -  Живущие  в  полной  темноте,  наоборот,  слепнут.
    -  Но  мы  же  на  поверхности  б;льшую  часть  времени  проводим,  сейчас  здесь  только  один  сторож.  Вот  и  развилось  наше  особое  зрение.  ...Вот  то,   ради  чего  мы   тебя  и  посвятили  в  реальность  нашего  существования.
    На  небольшом  постаменте,  труднообъяснимой  формы  лежало  полотно,  точнее  —  отдалённое  подобие  большого  полотняного  лоскута.  И  постамент,  и  лоскут  закрывал  большой  прозрачный  купол.  Указав  ладонью  на  лоскут,  Ратмир  дал  беглое  пояснение:
    -  В  средние  века,  когда  мы,  при  непосредственном  участии  Спирали,  сменили  образ  жизни,  нам  было  подарено  и  то,  что  ты  сейчас  видишь.  -  Ратмир  приподнял  купол  и  вытащил  из  - под  лоскута  небольшой  круглый  диск  с  тиснением:  на  одной  стороне  пять  человеческих  рук  до  локтя;  на  другой  было  выдавлено  торнадо.
    -  Торнадо  —  это  и  есть  Спираль?
    -  Да.  Мы  её  вызывали  всегда  за  одним  и  тем  же:  пополнить  запасы   «браслетов»  и  линз,  хотя  их  небольшой  запас  мы  всегда  имели.  Последний  раз  такое  случилось  сорок  три  года  назад.  А  два  года  назад,  когда  запасы   подошли  к  концу,  мы  вновь  попытались  вызвать  Спираль,  но  сколько  ни  держали  пять  наших  рук  на  мембране,  наша  благодетельница  так  и  не  появилась...  Что - то,  Мирослав,  у  тебя  вид  скептический  —  ты  чему - то  не  веришь?
    -  Не  обижайся,  Ратмир,  но  это  больше  похоже  на  религию.  Тем  более,  что  сам  ты  при  последнем  таком  событии  присутствовать  не  мог.  Кстати,  мембрана  —  это  тот  светлый  лоскут?
    Габуженков  сделал  паузу,  а  затем  стал  говорить,  не  глядя  на   Жарптицына:
    -  Своей  письменности  у  нас  нет,  поскольку  между  собой  мы  не  разговариваем.  Но  мы  умеем  хорошо  рисовать,  и  все  исторические  рисунки  храним  в  своей  библиотеке.  Вот  библиотека  наша  —  что - то  вроде  религии:  святое  это!  Известен  даже  год,  когда  Спираль  подарила  нам  мембрану  —  наш  изолированный  участок  тогда  ещё  был  на  территории  современной  Германии.  ...Ладно,  ты  можешь  не  верить,  что  наш  участок  сам  перемещается,  но  что  тогда  за  вьюга  над  нами,  которую  никто  не  видит?  И  как  ты  сам  проходил  сквозь  целые  дома?  Не  иначе,  в  силу  своей  святости?
    -  По - моему,  Ратмир,  ты  уже  просто  завёлся...  Но  у  нас  с  тобой  только  четыре  руки,  а  нужна  ещё  пятая.
    -  Зачем?!  К  чему  это  ещё  раз  делать,  если  уже  было  попыток  двадцать!  На  все  предыдущие  вызовы  Спираль  откликалась  от  нескольких  минут  до  часа.  А  теперь  уже  два  года  прошло...  Да  и  мембране  этой  уже  много  сотен  лет,  могла  же  она  выйти  из  строя!
    -  Хорошо,  давай  действовать  вслепую...  Купол  над  мембраной  можешь  убрать?
    Ратмир  двумя  руками  поднял  прозрачный  купол  и  отнес  его  в  сторону,  задев  при  этом  металлический  корпус  одного  из,  находившихся  здесь,  приборов.  Стекло,  от  такого  удара,  могло  и  треснуть,  но  купол  издал  протяжный  звон,  немного  напоминающий  аккорды  «браслета». 
    Мирослав  дотронулся  до  мембраны:  её  тканевая  внешность  оказалась  обманчивой  —  она,  на  ощупь,  не  отличалась  от  металлического  листа  причудливой  формы.  Но  когда  Жарптицын  опустил  голову,  чтобы  взглянуть  на  крепление  мембраны  с  постаментом,  оказалось,  что  крепления  не  было  вообще!  Мембрана  висела  над  постаментом,  оставив  между  ними  тонкую  щель! 
    -  Мембрана  всегда  находилась  в  зависшем  состоянии?  -  Не  отрывая  глаз  от  щели,  спросил  он  у  Ратмира.
    -  Всегда.  Необычность  такого  явления  и  вселяла  веру  в  возможности  Спирали.
    -  Я  вижу,  там  у  тебя  лежит  длинный  щуп...  Дай - ка  его  мне.
    -  Ты  только  лишнего  не  сделай.  -  Сделал  наставление  Ратмир,  но  щуп  подал.
    Мирослав  аккуратно  просунул  щуп  в  наблюдаемый  зазор  и  поводил  им  в  разные  стороны.  Логика  такого  действия  была  проста:  стационарное  положение  мембраны  чем - то  фиксировалось,  а  поскольку  мембрана  это  передатчик,  то  для  ремонта,  такой  аппарат  надо  бы  и  удалить  от  постамента.  В  какой - то  момент  пальцы,  которые  держали  стальной  щуп,  ощутили  покалывание  —  значит  какие - то  токи  всё - таки  себя  обнаружили.  Мирослав,  словно  тонким  ломом,  толкнул  мембрану  щупом  вверх.  На  удивление,  мембрана  оказалась  послушной  —  она  «отклеилась»  от  постамента  и  невесомо  поплыла  куда - то  в  сторону.  Мирослав  встал,  чтобы  её  поймать,  но  услышал  удивлённый  возглас  Ратмира:
    -  У  меня  антенна  пропала!  На  моём  «браслете»...
    Жарптицын  взглянул  на  свой  кистевой  прибор:  та  же  участь!  Значит,  квантовьюги  над  нами  сейчас  нет  и  надземная  часть  неандертальского  дома  видна  окружающим?  Однако  такой  вопрос  резко  отошёл  на  задний  план...
    И  мембрана,  и  её  постамент  стали  распыляться  в  квантовьюгу...  Многоэтажное  подземелье  затрясло,  приборы  стали  падать,  устоять  на  ногах  стало  сложно,  хотя  толчки  были  сравнительно  ровные!
    -  Что  ты  натворил,  Жарптицын!  Бежим,  а  то  нас  завалит!  -  Габуженков  прыжками  уже  мчался  по  лестнице.
    Мирослав  же  по  лестницам  в  темноте  мог  перемещаться  лишь  почти  на  ощупь,  тем  более  по  трясущимся.  С  десяток  раз  споткнувшись,  он  всё  же  добрался  до  лифта,  где  услышал  Ратмира:
    -  Лифт  заклинило...  Но  будем  стоять  здесь:  тут  меньше  шансов  быть    придавленными...  Стоп,  пойдём - ка  к  сторожу,  он  тоже  на  верхнем  этаже  и  смотрит  наружу  через  видеокамеру. 
    Экран  видеокамеры  давал  хоть  какой - то  свет,  и  Мирославу  стало  ясно,  что  в  первый  свой  визит  именно  со  сторожем  ему  и  довелось  повстречаться.  От  тряски  видеокамера  оторвалась  от  крепления,  но  миссию  она  свою  выполняла,  прыгая  на  соединительном  проводе. 
    -  А  снаружи - то  нет  никаких  изменений...  -  Удивился  Ратмир.  -  Поляна  цела,  купол  вьюги  —  над  нами...  Может,  это  и  правда,  землетрясение? 
    В  это  время  наружную  видеокамеру  тряхнуло  так,  что  она  перевернулась  объективом  вниз,  а  затем  медленно  стала  возвращаться  назад,  демонстрируя  сначала  край  поляны,  а  затем  её  границу  с  квантовьюгой.  Мирослав  заметил,  что  частицы  волновых  цепочек  теперь  стремятся  вниз,  за  условный  край  поляны,  скрываемой  от  чужих  глаз.  Значит,  что?  Над  нами  не  сфера  из  квантовьюги,  а  мы  внутри  шара  из  неё?  Но  до  этого  такого  направления  движения  волн  точно  не  было.  Не  вырвало  ли  жилище  потомков  неандертальцев  из  земли ?  Да  нет,  это,  конечно,  бред...  Тогда,  что  происходит?
    А  «землетрясение»  не  прекращалось.  Конечно,  испытывать  такое,  совсем  не  зная  причины  происходящего,  к  приятным  ощущениям  не  отнесёшь.  Но  через  какое - то  время  в  теле  стала  появляться  странная  лёгкость,  а  продолжающиеся  толчки  стали  подбрасывать  всех  троих  чуть  ли  до  потолка.
    -  Начинается  невесомость.  Мы  летим.  -  Очень  спокойно  произнёс  Ратмир.  -  Возможно,  мы  оказались  нужны  Спирали.
    -  И  ваши  подземные  хоромы  тоже...  Ай!  -  Мирослав  больно  ударился  о  стенку.
    -  Видишь,  ты  ещё  можешь  шутить.  Мы  со  сторожем  взялись  за  руки  —  так  меньше  шансов  ударится.  Присоединяйся  к  нам. 
    Голос  Ратмира  и  на  этот  раз  был  спокойным  —  он,  что,  предвидел  такое  событие?
    Очень  долго  просто  плавать  под  потолком  верхнего  этажа  подземелья  им  не  пришлось  —  камера,  которая  всё  ещё  продолжала  работать,  вдруг  продемонстрировала  резкую  утечку  составляющих  квантовьюги  в  одну  единственную  сторону,  точно  также  как  вода  бы  хлынула  в  образовавшуюся  на  дне  большую  трещину.   
    И  на  экране  сторожа  появилось  то,  что  ещё  «живая»  камера  смогла  продемонстрировать,  вольно  раскачиваясь  в  невесомости.  Это  был  космос,  космос  и  ещё  раз  космос...  Звёздные  залежи,  бледные  облачка  туманностей,  броские  светлячки  одиноких  гигантов... 
    -  Ну  мы  и  влипли...  -  Мирослав,  видя  совсем  незнакомые  звёздные  образования,  чувствовал  себя  обречённым.
    -  Не  тужи  раньше  времени.  -  Ратмир  же,  напротив,  себя  таким  не  чувствовал.
    -  Даже  если,  вдруг,  всё  обойдётся,  никому  не  сознаюсь,  что  я  побывал  в  космосе  на  таком  корабле.  -  Процедил  Мирослав,  отмахиваясь  от  плывущей  на  него  половой  тряпки.
    В  это  время  повернувшаяся  в  нужном  направлении  камера  показала  куда  более  значимое!  По - видимому  не  столь  далеко,  в  космосе  крутилось  торнадо,  а  в  стороне  от  него  зияло  чёрное  пятно  округлой  формы!
    -  Спираль!  -  Обрадовался  Ратмир.  -  Я  верил,  что  она  нас  не  оставит!  Только  вот  —  почему  она,  как - будто  бы,  на  одном  месте?
    Немного  подумав,  слегка  повеселевший  Мирослав  наблюдаемое  на  экране  оценил  по - своему:
    -  А  мне  кажется...  Конечно,  это  только  моя  версия...  Но,  возможно  вашу  Спираль  пытается  затянуть  вон  та  чёрная  дыра...  Тогда,  кое - что,  сходится: энергия  квантовьюги  была  задействована  на  ваш  участок,  а  я,  сам  не  понимая  того,  эту  связь  разорвал.  Теперь  у  Спирали  прибавилось  энергии,  и,  не  исключено,  что  она  оторвётся  от  Чёрной  Дыры.  Но,  повторяю, это  лишь  версия  с  надеждой  на  будущее.  ...У  вас  тут  есть  —  во  что  одеться?  А  то  космический  холод  ведёт  наступление.
    Тёплые  вещи  для  всех  троих  нашлись,  но  надолго,  таким  образом,  проблема  не  решалась.  Обнадёживало  лишь  то,  что  как  и  предположил  Мирослав,  расстояние  между  Спиралью  и  Чёрной  Дырой,  вроде  бы,  стало  увеличиваться...  Но  своевольная  камера,  сначала  «отвернулась»  от  интересуемых  объектов,  показав  замёрзшую  поляну,  а  затем  и  сама  не  выдержала  межзвёздного  холода,  и  на  экране  сторожа  появилась  стандартная  заставка. 
    Сидеть  в  замерзающем  каменном  мешке,  без  всякой  возможности  повлиять  на  положение  дел,  —  такое  на  театральной  сцене  признали  бы    трагедией.  Только,  мрачноватый  в  жизни,  Габуженков  на  деле  оказался  убеждённым  оптимистом.  Мощный  аккумулятор,  которым  он  оборудовал  свою  подземную  лабораторию,  давал  возможность  даже  плавить  металлы,  и  когда  холод  стал  уже  совсем  серьёзным,  они  проплыли  в  лабораторию,  где  сразу  была  включена  небольшая,  но  всё - таки,  плавильная  печь. Правда,  впервые  за  свою  эксплуатацию,  и  аккумулятор,  и  печь  выполняли  свою  миссию  зависнув  в  воздухе.
    К  большому  счастью,  долго  греться  от  печи  невольным  пленникам  не  пришлось.  Каменный  мешок  задрожал,  затем  сильнее  и  «землетрясение»  вернулось!  Кто - нибудь,  когда - либо  радовался,  чувствуя  землетрясение?  Здесь  же  был  противоположный  случай...
    Трясло  секретный  дом  потомков  неандертальцев  по  продолжительности  примерно  столько  же,  что  и  в  первый  раз.  И  всё  —  ни  дрожи  стен,  ни  невесомости!  Как - будто  бы  ничего  и  не  произошло.  Только  где  мы?  Хорошо,  если  опять  на  Земле,  а  если  нет?  Узнать,  что  сейчас  находится  вокруг  дома  —  уже  не  получится...
    Плавильную  печь  пришлось  подручными  средствами  поднимать,  поскольку  она  легла  на  бок,  после  чего  все  трое  поднялись  на  верхний   этаж.  Ремонт  лифта  позволил  немного  согреться  вдали  от  печки,  но  когда  заклинивание  было  устранено,  то  появление  наружу  представляло  опасность  лишь  с  небольшой  вероятностью:  обнадёживали  прозвучавшие,  наконец,  аккорды  антенн  на  «браслетах»  всех  троих  заточенцев.
    Снаружи  всё  и  оказалось,  как  того  хотелось  всем  —  купол  из  квантовьюги,  поляна...  Вот  только  поляна   была  совсем  проморожена...  Одетые  по  зимнему  Мирослав  и  Ратмир  вошли  в  будку  уборщика,  где  с  ним  же  и  столкнулись...
    Носители  линз,  как  им  и  положено,  некоторое  время  смотрели  друг  на  друга,  а  Ратмир,  при  этом,  немного  поднятой  рукой  демонстрировал  Мирославу  удерживающий  жест.  По - видимому,  объяснения  уборщика  территорий  оказались  убедительными  и  Габуженков,  без  тени  сомнения,  повернулся  назад.
    -  Нам  сейчас  нельзя  выходить.  Пошли  в  дом,  там  всё  расскажу.  -  Он  тронул  за  плечо,  стоявшего  на  обратном  пути,  Мирослава.  -  Обычно,  люди  хотят  прославиться,  но  у  нас  с  тобой  не  тот  случай.
    ...Когда  находившиеся  в  подземном  доме  ощутили  первое  «землетрясение»,  то  улетевшее  многоэтажное  строение,  естественно,  никто  не  видел.  Однако,  внутри  трамвайного  кольца,  в  мгновение  ока,  образовался  огромный  котлован,  который  захватил  и  часть  рельсов.  Трамвайное  движение  до  данной  конечной  остановки  было  прервано. 
    На  место  происшествия  прибыли  компетентные  лица  в  значительном  количестве,  хотя,  глядя  со  стороны,  на  месте  события  они  выглядели  немного  жалко.  А  возмущённые  пассажиры  сразу  ухватились  за  версию  о  применении  здесь  нового  оружия.  Появилась  и  пресса  с  кинокамерами...
    Котлован  оцепили  заградительной  лентой,  а  один  из  градоначальников,  в  интервью  телевизионному  каналу,  уверенно  заявил,  что  на  лицо  типичный  карстовый  провал,  и  это  —  следствие  осадков  последних  лет.  Интервью  давалось  на  месте  происшествия,  примерно  через  два  часа  после  самого  события.  Оператор  подошёл  к  заградительной  ленте,  чтобы  снять  провал,  но  тут  же  отключил  запись,  поинтересовавшись,  а  где  же  та  самая  яма?  Провал  внутри  трамвайного  кольца  оказался  чьей - то  грубой  шуткой,  только  вот  почва  между  рельсов  выглядела  как - то  странно  и  напоминала  бесснежную  зиму. 
    Руководитель,  дававший  интервью,  тут  же  сообщил  телезрителям,  что  карстовый  провал  находится  в  другом  месте,  и  что,  по  его  распоряжению,  его  уже  засыпают.  Компетентные  же  лица,  два  часа  любовавшиеся  огромной  ямой  и  обзванивавшие  смежные  структуры,  вдруг  осознали,  что  стали  жертвой  коллективной  галлюцинации,  однако,  срочно  вызвали  уборщика  территорий,  чтобы  он  быстро  привёл  в  порядок  газон  внутри  трамвайного  кольца,  и  засыпал  возле  рельсов  осыпавшийся  грунт.
    Теперь  Мирослав  уже  знал  причину,  почему  пока  не  следует  уходить  из,  всё  ещё  холодного,  подземного  дома:  двое,  взявшиеся  неоткуда,  наверняка  привлекут  внимание  силовиков,  да  и  то,  это  ещё  в  лучшем  случае.  В  то  же  время,  раз  яма  пропала,  значит  долго  трамвайное  кольцо  окружённым  не  будет.  А  когда  им  двоим  уже  станет  можно  выходить  —  уборщик  Ратмиру  сообщит.
    -  А  плохо  без  камеры...  -  Ратмир  грустно  глядел  на  уже  выключенный   экран.  -  Все  равно,  что  в  доме  без  окон.  ...Выключу - ка  я  печку,  зачем  аккумулятор  разряжать?  Пойдёмте  на  поляну,  должна  же  она  постепенно  оттаивать.
    Действительно,  на  поляне  оказалось  теплее.  И  хотя  незримое  здесь  солнце,  вопреки  классической  физике,  поляну  всё  же  освещало,  а  находившееся  на  поляне  отбрасывало  тени,  то  тепловые  волны  пробивались  сюда,  по - видимому,  не  полностью. 
    Только  не  долго  пришлось  скучать  на  трамвайном  кольце  без  трамваев:  совсем  где - то  рядом  заиграли  старинные  арфы,  а  купол  квантовьюги  пришёл  в  единое  движение  и  закружился  с  такой  скоростью,  что  Мирослав  с  беспокойством  взглянул  на  Ратмира.  Однако  Габуженков,  наоборот,  выглядел  даже  радостным;  также  как  он,  выглядел  и  сторож.
    -  Ратмир,  что  происходит?
    -  Спираль,  Мирослав...  Нас  посещает  Спираль!
    Сверху  стали  парить  «браслеты»,  хотя  по  канонам  парить  они  были  не  должны.  В  подобии  крупного  мыльного  пузыря  спустились  запасные  линзы;  приземлились  и  постамент  с  мембраной. 
    Вдруг  Мирослав  почувствовал,  что  у  него  на  голове  что - то  лежит,  хотя  и  лёгкое.  Оказывается,  прямо  на  его  голову  легла  мягкая  ткань,  и  несмотря  на  то,  что  внешне  она  очень  напоминала  лентой  нарезанный  кусок  мембраны,  этот  материал  был  вполне  эластичным.  С  одной  из  узких  сторон  ткани  свешивалась  круглая  бирочка,  точь - в - точь,  как  товарный  знак  производителя.  Только  производителя  бирочка  не  указывала,  а  на  одной  её  стороне  имелось  тиснение  в  виде  человечка  в  шарфе,  чем - то  похожим  на  данную  ленту,  на  другой  же  стороне  человечек  в  шарфе  сидел  в  ракете  летящей  к  шару,  всю  площадь  которого  занимал  цветок  тюльпана.
    Не  забыв,  что  инструкцией  к  использованию  мембраны  был  тоже  диск  с  тиснением,  Мирослав  расценил  данную  ленту - шарф,  как  предназначенную  для  полётов  в  космос.  Он  протянул,  свалившуюся  на  голову  новинку  Ратмиру.  Но  тот  посмотрел  на  Жарптицына   удивлённо:
    -  Это  тебе.  Явно.  Ты  же  и  нас  выручил,  и  даже  саму  Спираль!
    -  Выручил...  Просто,  что  называется,  ткнул  пальцем...  А  что  же  ты  на  меня  даже  закричал,  когда  я  отделил  мембрану  от  постамента?
    -  Ну,  когда  видишь,  что  разрушается  дорогое  тебе,  то  об  этике  не  вспоминаешь.  А  по  поводу  —  «ткнул  пальцем»...  Понимаешь,  Мирослав,  в  нашей  жизни  случайностей  практически  не  бывает.  Поверь,  уж  мы - то  это  знаем.
    Молчавший  всё  время  до  этого  сторож  заскрипел  на  ломаном  английском:
    -  Мы  знать,  что  ты  помощь...  Спасибо,  что  тебя  найти...  Спасибо  и  тебе.

                ;                5               ;

    Мирослав  всячески  пытался  разобраться  в  самой  сути  подарка  Спирали,  но  «иная  физика»  своих  тайн  не  раскрывала.  Лишь  однажды  он  получил  кусочек  информации,  нечаянно  уронив  на  ленту - шарф  стакан  с  квасом  и  немало,  при   этом,  испугавшись.  Только  подарок  не  то  что  не  окрасился,  а  даже  не  намок.  Ткань  оставалась  абсолютно  сухой,  даже  после  того,  когда  остатки  кваса  были  спешно  убраны.
    Но  применить  подарок  по  назначению  выглядело  бесперспективной  затеей.  Тем  более,  что  с  дальним  космосом  Мирослав  уже  столкнулся,  и,  несмотря  на  его  чарующее  величие,  общие  ощущения  остались  негативными.  И  главная  неприятность  —  ощущение  своего  полного  бессилия  в  среде,  враждебной  живому  созданию.
    Однако  космическая  тематика  была  главной  для  НПО,  предприятия,  где  Жарптицын  работал.  С  лёгкой  руки  Габуженкова,  полностью  исправленный  «браслет»  Мирослава  первое  время  приносил  ему  проблемы,  собачкой  тянувшись  за  хозяином,  в  том  числе  по  грязи  и  пыли.  Выход  из  такого  положения  был  подсказан  Ратмиром,  хотя  гениальным  такое  решение  проблемы  назвать  трудновато.  Пришлось   купить  большой  металлический  портсигар  и  наполовину  заполнить  его  редкими  и  дорогими  папиросами,  во  второй  же  половине  портсигара,  хоть  и  впритирку,  но  умещался  «браслет».  На  самом  деле  Жарптицын  не  курил,  зато  охрана,  сквозь  металлоискатель  которой  он  проходил  дважды  в  день,  а  то  и  более,  считала  его  табачным  гурманом,  наравне  с  Габуженковым.  Для  портсигара  же  во  всех  брюках  Мирославу  пришлось  пришить  специальные  потайные  карманы.
    Стало  известно,  что  создаваемый  новый  космический  корабль  будет  опробован  в  орбитальном  полёте  самими  разработчиками, поэтому  отбирается  группа,  владеющая  всеми  тонкостями  собранного  на  предприятии  изделия,  при  условии  их  допустимых  физических  кондиций. 
    Разумеется,  кандидатами  в  космонавты  стали,  прежде  всего  те,  кто  водил  в  «мозг»  НПО,  в  том  числе  Донатьев  и  Гуарнерри.  А  вот  вундеркинду  Габуженкову  места  среди  кандидатов  не  досталось:  его  вес  и  нестандартные  габариты  не  вписались  в  допустимые  условия  для  полёта.  Но  было  похоже,  что  Ратмир  от  такой  своей  отставки  ни  капельки  не  расстроился.  Мирославу  же  членство  в  группе  потенциальных  испытателей  никто  не  предлагал,  ввиду  малого  опыта  работы,  но  его  зачислили  в  круг  лиц  для  предполётного  обслуживания  подготовленного  экипажа. 
    Донатьев  и  Гуарнерри  были  друзьями - «не  разлей  вода»,  и  увидеть  их  по  одиночке  было  совсем  сложно.  Событие  же  с  ямой  на  трамвайном  кольце,  в  прессе  почти  не  освещалось,  но  слухами  обрастало.  Не  остались  к  непонятному  чуду  равнодушными  и  Кузьма  с  Лоренцо.  Как - то,  заглянув  к  Жарптицыну  «на  огонёк»,  они  поинтересовались  его  мнением  о  причинах  заморозки  грунта  внутри  трамвайного  кольца.  Мирослав  претворился,  что  ничего  об  этом  не  слышал,  и  тогда,  более  говорливый,  чем  его  друг,  Кузьма  стал  излагать  таинственное  событие:
    -  Трамвай,  сделав  почти  полный  разворот,  подъезжал  к  месту  посадки,  и  тут  водитель  увидела,  что  одного  рельса  впереди  нет.  Она  успела  резко  затормозить  и  вдруг  поняла,  что  её  вагон  стоит  на  краю  пропасти!  Но  благо,  входные  двери  были  с  противоположной  стороны  от  провала,  и  она  выбежала.  Реакция  тех,  кто  стоял  в  ожидании  посадки  была  разная:  кто - то  убежал  прочь;  кто - то  стал  смотреть  в  глубь  провала  глубиной  метров  пятнадцать...  Сам  я  его  видел  на  отснятых  видеороликах.  Но  когда  исчезнувший  грунт  через  два  часа  вернулся  на  своё  место,  он  оказался  замороженным!  И  это  летом - то!  Его,  когда  стемнело,  я  опробовал  собственными  руками.  А  на  следующий  день  я  пришёл  туда  же,  но  с  кое - какими  приборчиками,  и  знаешь  —  там,  оказывается,  просто  скопление  энергетических  полей!  Ты  что  думаешь  по  этому  поводу?
    Рассказать  правду  Мирослав,  разумеется,  не  мог.  А  строить  версии...  И  ради  чего? 
    -  Я  могу  только  предположить...  -  Медленно  проговорил  Жарптицын.  -  Сейчас  хранилища  азота  стараются  устраивать  под  землёй,  чтобы  исключить  утечек  в  атмосферу.  Возможно,  именно  утечка  жидкого  азота  и  размыла  грунт  под  трамвайным  кольцом.  Когда  же  рухнувший  земляной  «пирог»  оказался  на  перекрытии  хранилища,  может  быть  даже  повредив  его,  то  хозяева  быстро  спохватились...  Думаю,  двух  часов  хватит,  чтобы  пригнать  метростроевскую  технику  и  закрепить,  уже  замёрзший,  грунт  на  прежнем  месте,  и  таким  образом  всё  оставить  в  относительной  тайне...
    -  А  откуда,  по  твоему  мнению,  скопление  полей?
    -  А  вот  тут - то  ты  меня,  Кузьма,  удивляешь!  -  Мирослав  поднял  высоко  брови.  -  Откуда  на  трамвайном  кольце  энергетические  поля!  Шестьсот  вольт  в  проводе,  и,  периодически,  в  рельсе...  По - твоему,  никаких  следов  не  остаётся?
    -  Не  очень  убедительно...  -  Вместо  Кузьмы  проговорил  Лоренцо.  -  Но  мы  твою  версию  услышали.  Мы  ещё  хотели  услышать  одно  твоё  согласие:  если  меня  с  Кузьмой  введут  в  экипаж  нового  корабля  —  мы  можем  закрепить  тебя  за  нами  на  предполётное  обслуживание ?  Как - никак,  образование  у  тебя  максимальное.
    -  То  есть,  как  закрепить?
    -  А  требуют  единую  команду.  Космонавт  в  скафандре  неповоротлив  —  ему  все  условия  для  нормального  полёта  обеспечивает  специалист  предполётной  подготовки  одетый  в  обычную  спецовку.  Но  он  и  отвечает  за  созданные  им  самим  условия  на  орбите.
    Мирослав  немного  поразмыслил  —  тут  было  многовато  «если».
    -  А  что  будет,  если  вас  в  экипаж  не  назначат?
    -  Тебя  могут  и  другие  за  собой  закрепить.  Но  твоё  согласие  тоже  потребуется.
    -  Ну,  если  вы  мне  доверяете...  Пусть  будет  так.
    ...Оказывается  Жарптицыну  в  НПО  доверяли  многие  —  за  несколько  дней,  ещё  два  кандидата  на  полёт  попросили  его  предполётную  подготовку.  А  всего  лишь  за  два  дня  до  заседания  комиссии,  определяющей  состав  экипажа,  его  к  себе  вызвал  главный  конструктор  и  предписал  Мирославу  обеспечить  и  ему  подготовку  к  полёту.  Иван  Аркадьевич  Морголин  был  уже  не  молод,  хотя  и  не  настолько,  чтобы  уже  не  годиться  для  орбитального  полёта.
    Теперь  уже  получалось,  что  в  земном  космическом  корабле  Жарптицыну  доведётся  побывать  с  большей  вероятностью,  чем  смотреть  за  его  запуском  на  экране.  Предполётная  подготовка,  непосредственно  перед  стартом,  особого  интеллекта,  как  раз,  и  не  требовала.  Скорее,  выполняющий  её  лишь  возлагал  на  себя  груз  ответственности,  за  которым  уже  скрывалось  всестороннее  образование.  Ложемент  —  съёмная  спинка  кресла  космонавта,  отливается  строго  по  его  фигуре,  но  между  получением  отливки  и  стартом  проходит  время,  за  которое  тело  космонавта  может  и  чуть - чуть  измениться.  Сгладить  такие  изменения,  отрегулировать  амортизаторы  кресла,  запустить  системы  жизнеобеспечения  —  вот  это,  скорее  всего,  и  предстоит  выполнить  именно  Мирославу.
    Но  Жарптицын  не  забывал  и  про  дом - коробку.  Поскольку  с  Габуженковым  их  теперь  связывала  тайна,  объяснимая  только  неподготовленностью  человечества  к  реально  свершившимся  событиям,  то  открыто  видеться  друг  с  другом  они  теперь  избегали.  А  под  квантовьюгой  можно  было  с  Ратмиром  и  пооткровенничать  —  и  странное  дело:  вундеркинд  был  чуть  ли  не  на  десятилетие  моложе  Мирослава,  но  к  его  мнению  тянуло  прислушаться.  Возможно,  здесь  играл  роль  визуальный  фактор:  Ратмир - то  был  габаритен  и  выглядел,  скорее  тридцатилетним,  что  для  потомков  известного  племени  было  весьма  характерно.
    В  выходные  Габуженков  часто  ездил  в  свою  подземную  лабораторию,  где  никто  и  ничто  ему  не  мешало  подтверждать  своё  прозвище  вундеркинда  и  приносить  пользу  прикладной  науке.  И  вот  на  этот  раз,  направляясь  в  Москву,  Мирослав  прихватил  с  собой  подарок  Спирали,  надеясь  в  лаборатории  Ратмира  получить  о  нём  хоть  какие - то  данные.  Код  замка  будки  уборщика  он  уже  знал  и,  просеменив  по  тёмным  лестницам,  скоро  оказался  в  подземной  лаборатории.  Кроме  Ратмира  там  ещё  был  его  брат,  помогавший  проводить  спектральный  анализ  какого - то  порошка.  Завидев  Мирослава  братья  пристально  переглянулись,  после  чего  Ратмир  спросил:
    -  Ты  Кузьме  Донатьеву  много  правды  в  кавычках  рассказал?
    -  Я?  ...А - а,  вы  уже  прочитали,  что  друзья  приходили  ко  мне.  Так,  после  этого  уже  столько  дней  прошло... 
    -  Они - то,  хоть  тебе  поверили?
    -  Откуда  я  знаю...  Ратмир,  я  ленту - шарф  принёс,  не  поможешь  с  ней  разобраться.
    Братья  опять  с  минуту  смотрели  друг  на  друга.
    -  Объясни  мне,  зачем  ты  так  хочешь  всё  узнать  про  подарок  Спирали?  -  Задавая  вопрос,  Ратмир  продолжил  копаться  в  своём  спектрометре.  -  Я,  вот,  квантовьюгу  почти  не  исследую,  бесполезно  это!  Там  —  другая  физика.  Наши,  даже  самые  умные,  приборы  покажут  полный  хаос,  а  хаоса  в  квантовьюге  нет!  Там,  наоборот,  полный  порядок.  Ты  лучше  возьми  свой  подарок  в  космический  корабль,  ты  же,  почти  наверняка,  в  нём  окажешься.
    -  Но  я - то  не  лечу...
    -  Ну  и  что?  Возможно  уже  в  корабле  твой  подарок  как - то  себя  проявит,  и  это  будет  нагляднее  любых  исследований.
    -  Если  лента - шарф  там  себя  проявит,  значит  подарок  будет  рассекречен,  а  такое  нужно?
    -  А  ты  бы  хотел  со  своим  нераскрытым  секретом  весь  век  коротать?  Подарки  Спирали  закрепляются  за  конкретными  персонами.  Твой  «браслет»  на  руке  другого  действовать  не  будет.  Когда,  после  нашего  знакомства,  я  его  забирал  в  Москву,  то  я,  просто,  здесь,  а  не  в  университете,  выправил  антенну  на  приборе,  которую,  на  самом  деле,  ты  погнул  своим  ботинком.  Вы - то  такого  не  видите...  А  надевать  твой  «браслет»  на  мою  руку  бессмысленно.  Поэтому,  и  твой  подарок  Спирали  на  других  персонах  окажется  обычным  шарфиком.  Ты  хочешь  получить  информацию  о  подарке  —  так  попробуй  её  получить!  Другого  шанса  может  и  не  оказаться...
    На  этот  раз  Мирослав  уезжал  из  Москвы  немного  расстроенным.  Конечно  же  подарок  Спирали  можно  просто  положить  в  сервант:  моль  его,  точно,  не  съест.  В  то  же  время,  если  верить  бирочкам  на  подарке,  корабль  с  космонавтом  в  этом  шарфе  легко  долетит  до  какой - то  пригодной  для  жизни  планеты.  Но  я  не  космонавт,  а  на  тех,  кого  назначат  в  экипаж,  данный  шарфик  действовать  не  будет...  Или  же  будь,  что  будет?  В  конце  концов,  если  все  столкнутся  с  чем - то  необычным  —  скажу,  что  привёз  такую  ленту - шарф  из  Америки.  А  если  же  ничего  необычного  не  случится,  то,  и  правда,  положу  это  в  сервант...
    В  день  заседания  комиссии  по  определению  окончательного  состава   экипажа  ничего  неожиданного  не  случилось:   Морголин - командир,   Донатьев  и  Гуарнерри - бортинженеры.  Более  того,  в  дублирующий  экипаж  также  попали  сотрудники  НПО,  избравшие  Жарптицына  своим  ассистентом  по  предполётной  подготовке.
    Старт  нового  корабля  должен  состояться  через  десять  дней  с  Байконура.  Мирославу  предстояло  мизинцем  левой  ноги  войти  в  историю  космонавтики  —  ведь  он  вместе  с  космонавтами  поднимется  над  трехступенчатой  ракетой - носителем  и  разгонным  блоком,  после  чего  пробудет  некоторое  время  в  готовом  к  старту  корабле!  Однако,  если  стартовые  перегрузки  у  космонавтов  окажутся  чрезмерными,  то  Жарптицына  тоже  вспомнят...
    За  три  дня  до  отлёта  на  Байконур  командир  экипажа,  он  же  главный  конструктор  предприятия,  распорядился  немедленно  провести  генеральную  репетицию  подготовки  к  полёту,  благо  НПО  имело  испытательный  полигон      на  котором,  среди  прочего  оборудования,  хранились  муляжи  ракет - носителей,  разгонных  блоков,  головных  обтекателей.  Самими  же  ракетами  и  их  двигателями  НПО  не  занималось. 
    До  обеда  на  полигоне  активно  работало  подъёмно - транспортное  оборудование,  после  чего  мощный  автокран  с  телескопической  стрелой  бережно,  как  зеницу  ока,  установил  на  разгонный  блок  последнее  детище  НПО,  которое  уже  сегодня  вечером  должны  самолётом  отправить  на  Байконур.  Тот  же  кран,  но  уже  с  люлькой  на  конце  стрелы  также  бережно  доставил  к  входному  люку  троих  людей  в  современных  скафандрах,  а  также  одного  человека  в  халате  с  двумя  чемоданчиками  в  руках.
    Ещё  в  люльке,  глядя  на  не  совсем  привычный  облик  корабля  с  макетами  ракет,  Мирослав  спросил  командира  —  будут  ли  устанавливать  головной  обтекатель?  На  что  услышал:
    -  А  зачем?  Мне  надо  убедиться  в  реальном  обзоре  через  новые  иллюминаторы,  а  обтекатель  же  их  просто  закроет.
    Помогать  коллегам  укладываться  на  свои  ложементы  и  фиксироваться  на  них  оказалось  не  так  просто  из - за  стеснённых  условий.  Но  если   Донатьев  и  Гуарнерри,  в  конечном  итоге  согласились, что  им  теперь  удобно,  то  угодить  командиру  ещё  только  предстояло.  Дошло  до  того,  что  Иван  Аркадьевич  заставил  открыть  оба  кейса  Мирослава,  чтобы  увидеть    всё  их  содержимое.
    -  Так,  это  слесарные  принадлежности...  Здесь  съёмные  наконечники...  -  Бурчал  сам  себе  Морголин,  перебирая  содержимое  чемоданчиков  Жарптицына.  -  А  бинты  зачем?
    -  Их  можно  подложить  туда,  если  где - то  чувствуется  неудобство.
    -  А  это  что  за  тряпка?  Она,  хоть,  чистая?
    Иван  Аркадьевич  ухватился  за  ленту - шарф,  которую  Мирослав  складывал  аккуратно,  но  в  чемоданчике,  в  контакте  с  другими  принадлежностями,  такая  аккуратность  уже  не  угадывалась.
    -  Вообще - то  это  не  тряпка...  -  С  ёкнувшим  сердцем  промямлил  Мирослав.  -  Это  для  того,  чтобы...
    Но  Морголин  его  не  стал  слушать,  прижав  к  ладони  всеми  пальцами  то,  что  было  названо  тряпкой,  он  подложил   это  себе  под  лопатку.  Несколько  секунд  командир  пролежал  не  двигаясь,  но  затем  сморщился  и  стал  вытягивать  «тряпку»  из - под  себя,  пока  не  понял,  что  тянет  ленту. 
    -  Ты  что,  собирался  нас  связывать?  -  Не  без  юмора  спросил   Иван  Аркадьевич,  снова  принимая  положение  сидя.  -  Ты,  Жарптицын,  сегодня  в  белом  халате  —  ну,  совсем  как  врач.  А  у  врача  на  шее  должен  висеть  стетоскоп.
    И  Морголин,  довольно  ловко  для  его  лет,  накинул  ленту - шарф  на  шею   Мирославу...
    Через  пару  мгновений  новый  корабль  сильно  задрожал!
    -  Что  такое?  -  Зловещим  голосом  прошипел  Морголин,  хватаясь  за  рацию.  -  Кто  крепил  корабль  к  разгонному  блоку!
    Однако,  судя  по  его  реакции,  по  рации  ему  никто  не  ответил.  Дрожь  корабля  продолжалась,  хотя  частота  его  колебаний  стала  равномерной.
    -  Все  на  выход!  -  Рявкнул  Морголин,  хватаясь  за  заглушку  люка.
    -  Иван  Аркадьевич,  вы  уверены,  что  люлька  крана  готова  нас  принять?  -  Осмелился  вставить  фразу  Жарптицын.
    -  Уверен!  -  Крикнул  было  главный  конструктор,  но  всё  же  потом  взглянул  в  иллюминатор.  -  Что  ещё  такое...
    Морголин  за  каждым  из  иллюминаторов  видел  только  снопы  очень  мелких  искр  на  чёрном  фоне.
    Изменившись  в  лице  он  молча  сел,  затем  повернулся  к  зафиксированным  на  ложементах  Донатьеву  и  Гуарнерри:
    -  Может,  вы  мне  объясните,  что  сейчас  происходит?
    -  Возможно,  паранормальное  явление...  -  Ответил  начальнику  Лоренцо.  -  Иван  Аркадьевич,  а  Вы  уже  висите  в  воздухе...
    -  Невесомость?  -  Уже  тихим  голосом  проговорил  Морголин.  -  Откуда  на  поверхности  Земли  невесомость?  Ты,  Жарптицын,  случайно,  не  гипнотизёр?  То - то,  ты  такой  спокойный!
    А  Мирослав,  ноги  которого  уже  тоже  висели  в  воздухе,  спешно  закрывал  свои  кейсы:
    -  Нет,  я  не  гипнотизёр,  Иван  Аркадьевич.  Всё  когда - нибудь  кончается.  Давайте  дождёмся  окончания  этого  странного  явления.
    Морголин  хотел  вглядеться  в,  не  по  ситуации  спокойного,  ассистента,  вот  только  невесомость  всё  время  разворачивала  главного  конструктора  в  противоположную  сторону.  А  зафиксированные  на  креслах  Кузьма  и  Лоренцо  вдруг  попросили  Мирослава  отстегнуть  их,  чтобы  им  тоже  полетать  в  невесомости.  Морголину  же  такая  просьба  показалась  тоже  признаком  их  спокойствия,  и  у  него  мелькнула  мысль  о  каком - то  сговоре.
    Троим  летать  было  тесновато,  но  интересно.  Четвёртый  же  старался  всё    время  держаться  за  своё  кресло,  но  его  ноги,  в  этом  случае,  постепенно  поднимались  вверх,  создавая  возможность  подчинённым  обозревать  главного  конструктора  вверх  ногами.
    Только  развлечение  троих  и  беда  четвёртого  долго  не  продолжались.  В  течении  минуты  все  потяжелели  и  оказались  на  полу  кабины  корабля,  а  ещё  через  минуту  пропала  и  вибрация.  Корабль  погрузился  в  полную  тишину,  какой  не  было  на  полигоне.  Морголин  посмотрел  в  иллюминатор,  в  котором  уже  не  искрились  мелкие  цепочки,  но  и  знакомых  очертаний  полигона  также  не  наблюдалось.  Он  мрачно  взглянул  на  Жарптицына:
    -  Открывай!  -  Кивнул  он  на  люк  корабля,  однако  тут  же  передумал  и  посмотрел  на  Кузьму  с  Лоренцо.  -  Хотя,  пусть  люк  откроет  кто - нибудь  из  вас.  Только  скафандры  загерметизируйте. 
    Гуарнерри,  внимательно  посмотрел  в  иллюминаторы  и,  вооружившись  газоанализатором  и  дозиметром,  отдраил  люк.  Мирослав  же,  пользуясь  тем,  что  остальные  переключили  внимание  на  Лоренцо,  сдёрнул  с  себя   ленту - шарф  и  запихнул  её  в  карман  халата.
    -  Всё  нормально:  атмосфера  в  норме;  уровень  радиации  естественный...  Можете  выходить.  -  Шлем  скафандра  Лоренцо  уже  был  без  щитка,  что  чувствовалось  даже  по  его  голосу.  -  Вот  только  —  где  мы?  На  Россию - то  не  очень  похоже...
    Мирослав  и  Кузьма  вышли  из  корабля,  а  Иван  Аркадьевич  схватился  за  рацию,  что - то  прокричал  в  неё,  но  потом,  в  том  же  мрачном  настроении,  выбрался  тоже.  Местность  вокруг  была  красивая,  даже  неестественно  ровная,  вся  поросшая  невысокой  травой,  а  совсем  невдалеке  зеленела  роща.
    -  У  кого - то  есть,  хоть  какие - то,  версии  —  что,  всё - таки  произошло?  -  Задавая  полуриторический  вопрос,  Морголин  осматривал  свой  корабль.
    -  Да  какие  тут  версии...  -  Вздохнул  Донатьев.  -  Нас  куда - то  перенесло.  Плакал  на  Байконур!
    -  А  я  такую  траву  и  не  видел  никогда.  -  Присел  на  корточки  Лоренцо.  -  Коллективный  бред  бывает?  Только  я  себя  чувствую  в  полном  здравии.
    -  Коллеги!  -  Иван  Аркадьевич  заговорил  теперь  более  мирно.  -  Кажется,  коллективные  галлюцинации  с  нами,  всё  же,  происходят.  Если  мы  испытали  невесомость  —  значит,  мы,  как  минимум,  падали.  В  космос,  каким - то  чудом,  попасть  мы  не  могли  потому,  что  корабль  —  как  новенький:  не  входил  он  в  плотные  слои  атмосферы.  Где  мы  сейчас,  даже  неважно...  Неплохо  бы  вновь  увидеть  наш  полигон.  Жду  предложений...
    «Коллеги»  стояли,  опустив  головы,  насколько  можно  их  опустить,  находясь  в  скафандрах.  Мирослав  тоже  её  опустил,  но  только  вглядываясь  в  изящный  цветочек,  выглядывающий  из - под  травы.  Он  же  и  подал  первое  «предложение»:
    -  А  если  мы,  и  правда,  на  другой  планете.  Кто - то  же  нас  сюда  привёз!Немного  осмотримся,  сядем  обратно  в  корабль  и  будем  ждать  когда  нас  вернут  обратно.
    -  Мирослав,  наивность,  до  ближайшей  планеты,  где  хоть  кое - как  возможно  жить,  девять  световых  лет.  -  Наставительно  продекларировал  Лоренцо.  -  А  мы  на  Земле  —  все  атмосферные  параметры  это  подтверждают.  Вон  и  солнышко  движется  к  закату...  Кучерявые  облачка...  У  нас  был  полдень,  а  здесь  вечер  —  значит,  здесь  другой  часовой  пояс.
    -  Пусть  будет  по - твоему,  Лоренцо.  А  я  дойду  до  той  рощицы  и  вернусь.
    -  Жарптицын!  Не  ходи!  А  вдруг  это  опасно!  -  Вернул  себе  начальственный  тон  Морголин.
    -   Иван  Аркадьевич...  Мы  же  сейчас  не  НПО...  -  Позволил  себе  дерзость  Мирослав  и  уверенно  зашагал  к  роще.
    Глядя  ему  вслед,  Лоренцо  тихо,  чтобы  не  слышал  Морголин,  процедил  Кузьме:
    -  А  тебе  не  кажется,  что  он  что - то  знает?
    Не  исключено,  что  Кузьма  пожал  плечами,  но  увидишь  ли  такое  через  скафандр...
    Неизвестно,  оценил  ли  такое  Морголин,  но  Донатьева  и  его  друга  всё  больше  настораживал  окружающий  их  пейзаж.  Именно  настораживал  —  ведь  так  не  бывает!  Очень  ровный,  будто  бы  постриженный,  травяной  покров.  Нигде  —  ни  одного  холмика,  не  говоря  уже  о  кочках.  Но  не  видно  ни  одной  тропинки  или  даже  примятой  травы.  И  абсолютная  тишина...  Впрочем,  жужжание  шмеля  всё  же  раздалось.  Только  вот  шмель  на  цветке  какой - то  сине - белый...
    Белый  халат  возвращающегося  Жарптицына  стал  приближаться.  В  руках  он  нёс  что - то  тёмно - коричневое,  а  сам  жевал.  Поравнявшись  с  остальными  он  протянул  всем  три  яблока,  такого  вот  непривычного  цвета:
    -  Попробуйте,  это  от  варёной  говядины  совсем  не  отличается.
    -  За  той  рощей  есть  чей - то  сад?  -  Неожиданно  мягко  осведомился  Морголин.
    -  Да  нет.  В  той  роще  все  деревья  с  плодами.  Некоторые  из  них  —  сладкие,  некоторые  —  солёные,  а  эти  —  вылитая  говядина.
    -  Жарптицын,  а  ты  в  здравом  рассудке?  -  Иван  Аркадьевич  даже  отошёл  от  него  на  пару  шагов.  -  Нашёл  дерево,  на  котором  пирожки  с  мясом  растут...  И  есть  такое  совсем  не  боишься.
    Из  троих,  кому  предлагались  необычные  яблоки,  только  Кузьма  взял  свою  долю.  Он  долго  обнюхивал  яблоко,  тёр  его  рукавицей,  и,  наконец  отковырнул  маленький  кусочек.  Внутри  яблоко  имело  цвет  варёного  мяса.  Отважившись,  после  раздумий,  положить  кусочек  в  рот,  он  тут  же  утвердительно  закивал  головой:
    -  Действительно,  прямо - таки  говядина.  -  И  Кузьма  уже  смело  откусывал  следующий  кусок.
    -  Остановись,  Донатьев!  Коллективные  галлюцинации,  я  смотрю,  продолжаются!  -  Морголин  даже  толкнул  руку  Кузьмы  под  локоть  так,  что  яблоко  выкатилось  из  его  рукавицы.  -  Идёмте  все  в  корабль.  Когда - нибудь  этот  цирк  должен  же  закончиться!
    Иван  Аркадьевич  буквально  загнал  в  люк  корабля  Лоренцо  и  Кузьму,  после  чего  повернулся  к  стоящему  неподвижно  Мирославу:
    -  А  тебя,  блаженный,  это  не  касается?  Ждёшь  теперь,  что  ананасы  с  неба  к  твоим  ногам  посыпятся?
    -  Да  нет,  просто  я  чту  заповедь:  начальство  надо  пропускать  вперёд.
    На  самом  деле,  ещё  в  роще,  Мирослав  накинул  ленту - шарф  себе  на  шею,  но  спрятал  её  под  халатом.  Видя,  что  Морголин  протиснувшись  через  люк,  даже  собирается  его  за  собой  закрыть,  Жарптицын  в  два  прыжка  оказался  возле  входа  в  корабль  и  пресёк  намерение  капризного  командира.
    Задраив  за  собой  люк  Мирослав  повернулся  к  остальным,  сидящим  на  своих  креслах  с  горемычным  видом.  Долго  ждать  не  пришлось:  корабль  стало  потряхивать,  а  иллюминаторы  вновь  заискрились  квантовьюгой.
    -  Ну  и  скажи,  Жарптицын  —  шутки  теперь  заканчиваются  или  сейчас  мы  чувствуем  их  продолжение?  -  Не  без  доли  ехидства  спросил  Морголин.
    -  А  я,  Иван  Аркадьевич,  на  самом  деле,  знаю  об  этом  так  же,  как  и  Вы.  -  Ответил  ему  Мирослав  очень  серьёзным  тоном.  -  Но  всё  же,  почему - то  надеюсь,  что  скоро  корабль  снова  будет  лежать  на  разгонном  блоке.
    -  Теперь  я  жалею,  что  не  взял  то  псевдояблоко.  -  Как - то  задумчиво  проговорил  Лоренцо.  -  Чем,  на  самом  деле,  оно  бы  оказалось?
    Проводя  параллель  с  поистине  фантастическим  перелётом  в  доме - коробке,  Мирослав  предполагал,  что  возвращённый  корабль  окажется  именно  на  разгонном  блоке.  Однако  сейчас  нужна  куда  большая  точность  попадания  —  а  не  завалится  ли  корабль  с  приличной  высоты,  вместе  с  муляжами  ракет  под  ним...
    К  счастью,  его  опасения  оказались  напрасными.  После  периода  невесомости,  подрагивание  корабля  длилось  явно  дольше,  чем  при  посадке  на  планету  с  чудо - фруктами,  однако,  в  конце  концов,  квантовьюга  за  иллюминаторами  растаяла,  предоставив  экипажу  свободу  любоваться  полигоном  НПО  с  высоты,  сравнимой  с  многоэтажным  домом.
    Первой  заговорила  рация:
    -  Иван  Аркадьевич!  Иван  Аркадьевич,  ответьте!  С  вами  всё  в  порядке?!
    Морголин  же,  почему - то,  отвечать  по  рации  явно  не  торопился,  но  когда  из  рации  донеслась  фраза  «Похоже,  живых  там  нет...»,  микрофон  всё  же  взял.
    -  Подайте  к  люку  корабля  люльку  для  экипажа.  -  Проговорил  он  каким - то  усталым  голосом,  после  чего,  повернув  только  голову,  долго  косо  смотрел  на  Жарптицына.
    Уже  при  движении  крановой  люльки  вниз,  стало  ясно,  что  сотрудников  НПО  на  территории  полигона  меньше,  чем  посторонних  лиц  в  формах.  Шагов  по  полигону  удалось  сделать  немного:  Морголина,  прямо  в  скафандре  и  практически  сразу,  люди  в  штатском  усадили  в  дорогой  автомобиль,  который,  в  стиле  жанра,  с  визгом  умчался  прочь;  остальные  же  трое,  попав  в  окружение  серьёзных  лиц,  были  вынуждены  проследовать  в  кабинет  начальника  первого  отдела  НПО.
    Усаженные  на  стулья  для  посетителей,  бортинженеры  экипажа  и  Жарптицын  стали  объектом  таких  пристальных  взглядов,  какими,  вероятно,  изучали  бы  живых  динозавров.
    -  Так  что  происходило  с  кораблём  за  истекший  час  с  лишнем?
    Вопрос  задал  неизвестный  им  человек,  но  с  очень  прозорливым  выражением  лица  и  по - хозяйски  восседающий  в  кресле  начальника  первого  отдела.  Ответы  он  услышал  разные  —  от  непонимания,  что  происходило  в  действительности,  до  временной  телепортации.  Ещё  Лоренцо  высказал  предположение  о  коллективной  галлюцинации.
    -  Ваш  полигон  разглядывают  несколько  камер.  Две  из  них  оказались  с  видом  на  космический  корабль.  И  когда  корабль  исчез,  то  те  камеры  тоже  перешли  в  режим  галлюцинации?  -  Прояснил  некоторые  подробности  человек  в  кресле.
    Далее  разговор  с  людьми,  явно  обладающими  определённой  властью,  но  даже  непредставившимися,  стал  напоминать  диалог  слепого  с  глухим.  Видно,  уж  очень  хотели  эти  люди  в  гражданской  одежде  доказать,  что  произошедшее  событие  —  дело  рук  кого - то  из  тех,  кто  находился  в  корабле.  А,  ведь  на  самом  деле,  так  оно  и  было.  Вот  только  ленту - шарф  Мирослав  сам  на  себя  не  накидывал,  да  и  вряд  ли  отважился  бы.  И  ничего  политического,  тем  более  криминального  в  событии  не  присутствовало,  но  люди,  по  сути  допрашивавшие  их,  упорно  держались  противоположной  позиции.
    Ещё  масла  в  огонь  подлило  совсем  вроде  бы  невинное  сведение:  информированность  всех  троих  об  аналогичном  случае  на  одной  из  конечных  остановок  московского  трамвая.  Высокий  интеллект  Жарптицына,  Донатьева  и  Гуарнерри  следователям,  остававшимся  инкогнито,  виделся  как  отягощающий  фактор.  По  их  навязчивой  версии,  с  такими  знаниями  вполне  можно  изобрести  нечто,  позволяющее  конкретным  объектам  пропадать  из  реальных  человеческих  ощущений.
    К  вечеру  подоспел  и  телефонный  звонок  от  Морголина,  который  сознался  в  своих  догадках  о  причастности  к  событию  всех  остальных  кроме  него  находившихся  в  корабле,  и,  в  первую  очередь,  Жарптицына.
    Коллективная  защита  сплачивает.  Ответы  подозреваемой  тройки  становились  всё  более  жёсткими,  в  них  уже  звучала  и  злая  ирония.  И  настала  минута,  когда  все  трое  поднялись  со  стульев.
    -  Уже  вечер,  а  мы  с  утра  ничего  не  ели.  Столовая  вот - вот  закроется.  А  вы  сами  пока  определитесь,  в  чём  конкретно  мы  должны  сознаться:  в  колдовстве  или  в  чёрной  магии?
    Следователи,  видя  настрой  молодых  людей,  их  уходу  не  стали  препятствовать,  тем  более,  что  на  всех  выходах  из  НПО  дежурили  их  люди.
    В  столовой  они  ели  молча,  сидя  за  одним  столом.  Однако,  несколько  запоздалых  посетителей  не  столько  жевали,  сколько  пялились  на  них.  Одна  сотрудница  даже  поднялась  и  направилась  было  к  ним,  но  Лоренцо,  бросив  вилку,  повернулся  к  самой  любопытной  с  таким  лицом,  что  она  остановилась  и  замахала  руками:
    -  Кушайте,  кушайте...  Я,  как - нибудь, потом...
    Закончив  трапезу  они  вышли  из  столовой.  В коридоре  никого  не  было,  рабочий  день  для  многих  был  уже  закончен.
    -  Жарптицын!  -  Лоренцо  стал  немного  на  пути  Мирослава.  -  Признайся,  хотя  бы,  нам  —  это  была  твоя  работа?
    -  И  да,  и  нет,  Лоренцо.
    -  Значит,  всё  же,  твоя...  А  где  мы  побывали?
    -  На  другой  планете.
    -  И  где  она  находится?
    -  А  вот  этого  я  не  знаю.
    -  Странно...  Хотя,  это  не  столь  важно.  Я  бы  сейчас  не  отказался  попасть  туда  вновь.  Такое  возможно?
    -  Нет,  для  такого  нужен  космический  корабль.
    И  Лоренцо,  и  Кузьма  погрустнели.  Но  через  несколько  шагов  Кузьма  спросил:
    -  А  грузовой  не  подойдёт?
    -  Если  честно,  то  не  знаю...
    -  Тогда,  Жарптицын,  говори  всё  что  знаешь.  Сам  говоришь,  что  на  другую  планету  нас  отправил.  А  потом  благополучно  вернул  назад,  но  при  этом,  ничего  не  знаешь.  -  Кузьма  после  последней  своей  фразы  даже  рассмеялся.
    Мирослав  полную  правду,  все  равно  рассказать  не  мог,  тем  более,  что  он  знал  только  последствия,  а  ни  одного  объяснения,  связанного  с  квантовьюгой  ему  найти  так  и  не  удалось.
    -  Кузьма,  я  верю  в  то,  что  нечто,  отправившее  нас  на  прекрасную  планету  с  земными  условиями,  чего - либо  плохого  нам  сделать  не  могло.  Есть  у  меня  основания  так  думать.  Однако,  конкретной  информации  о,  так  скажем,  явлении,  которому  я  верю,  у  меня  нет.  -  Мирослав,  было,  замолчал,  но  потом  спохватился.  -  Еще  я  думаю,  что  новый  полёт  на  ту  планету,  возможен  в  корабле,  причём  —  не  обязательно  находящимся  сейчас  под  открытым  небом. 
    -  Даже  так?  -  Поднял  брови  Лоренцо.  -  Кузьма,  ты  когда  спросил  —    подойдёт  ли  грузовой  корабль,  то  имел  в  виду  забракованный  по  сто  девятому  проекту?
    -  Естественно.
    -  Так  его  уже,  наверно,  разобрали.
    -  А  думаю,  что  ещё  и  не  начинали:  всё  же  было  брошено  на  новый  пилотируемый  корабль.  Пойдём  взглянем...  Код  магнитного  замка  на  ангаре  я  знаю.
    В  одном  из  ангаров  действительно  стоял  грузовой  корабль,  даже  с  открытым  настежь  люком.  Внутри  его,  правда,  было  много  разного  хлама,  часть  которого  пришлось  выбросить  на  пол  ангара. 
    -  Вы  бы  сняли  скафандры,  они  же  вам  не  нужны.
    -  Скафандры  мы  можем  только  сдать,  Мирослав.  А  сдать  теперь,  наверно,  уже  и  некому...  Снимем,  если  действительно  полетим.  -  Лоренцо  сел  на  массивный  крепёжный  крюк.  -  А  здесь  даже  просторней...  Только,  вот,  грязно,  да  и  темновато  будет,  когда  люк  задраим.  Кузьма,  ворота  ангара  поставь  на  замок.
    Лента - шарф  по - прежнему  огибала  шею  Мирослава  под  халатом. 
    -  Только,  помните:  я  обещал,  что  плохого  ничего  не  случится,  а  вот  полетим  или  же  останемся  на  месте...  -  Жарптицын  развёл  руками.
    Мирослав  же  и  задраил  люк  грузового  корабля,  подлежащего  разборке.

                ;                6               ;

    ...Такую  живописную  ночь  на  Земле  можно  увидеть  только  вдали  от  населённых  пунктов,  да  и  то  —  при  отсутствии  облачности  и  малой  запыленности  воздуха.  Млечного  Пути  над  их  головами  не  было,  зато  в  зените  чётко  просматривалась  яркая  туманность,  своей  формой  напоминающая  скрипичный  ключ.  Лоренцо  и  Кузьма  уже  были  без  скафандров,  но  поскольку  скафандр  одевается  на  специальное  нижнее  бельё,  то  выглядели  они,  скорее,  комедийно.  Ночью  здесь  не  стало  холоднее,  чем  было  в  канун  местного  вечера  при  их  первом  визите.  Похоже,  что  и  ветер,  как  атмосферное  явление,  данной  планете  незнаком.
    -  Значит,  Мирослав,  здесь  на  деревьях  растёт  всё  наше  пропитание?  -  Лоренцо  уже  перестал  быть  скептиком  и  стал  верить  в  чудеса.  -  Так, может,  мы  в  раю?
    -  Да,  вот  только  ангелов  что - то  не  видно...  -  Рассмеялся  Мирослав.  -  Думаю,  что  в  такой  пейзаж  они  бы  и  не  вписались.  Ты  же  видел  за  иллюминаторами  нового  корабля  вьюгу  из  мелких  огоньков?  Это  и  есть  наши  ангелы,  они  же,  по  совместительству,  и  наш  двигатель.
    -  Я  так  и  подумал.  А  куда  они  потом  пропадают?
    Мирослав,  уже  не  в  первый  раз,  развёл  руками:
    -  Здесь  действует  какая - то  иная  физика...
    -  Лоренцо,  а  давай  здесь  заночуем.  -  Было  похоже,  что  Кузьма  уже  захотел  спать.  -  Сам  подумай:  эти  твердолобые  нас  в  НПО  и  до  ночи  могут  искать,  но  ночевать  там  они  точно  не  будут.  А  мы,  к  началу  рабочего  дня,  появимся  как  ни  в  чём  не  бывало...
    -  Чтобы  снова  попасть  к  ним  в  лапы.  -  Закончил  фразу  за  своего  друга  Лоренцо.  -  Ты  знаешь,  после  нахождении  в  скафандре,  чуть  ли  не  целый  день,  мне  уже  что - то  расхотелось  совершать  орбитальный  виток  на  том  корабле.  Утром,  на  свежую  голову,  может,  что - нибудь  ещё  придумаем.  ...Такое  возможно,  Мирослав?
    -  Надеюсь,  что  возможно.  ...Накрыться,  правда,  нечем,  но  здесь  не  холодно.
    Конечно  же,  выспаться  в  самом  корабле  было  бы  куда  разумнее,  но  все  трое  предпочли  мягкую  травку  сомнительной  антисанитарии.  Назойливых  насекомых,  однако,  здесь  тоже  видели,  только  как - то  не  увязывалась  идеальная  планета  с  агрессивными  кровососами.
    Заснули  они,  по  местному  графику  где - то  в  середине  ночи,  а  здешнее  утреннее  светило,  не  сказать,  что  сильно  бы  их  будило.  Только  Мирослав,  сквозь  сон,  почувствовал  лёгкое  шевеление  на  своей  шее.  Не  открывая  глаз,  он,  скорее  инстинктивно,  хлопнул  ладонью  по  месту  шевеления  и  нащупал  ленту - шарф...  Удивление  заставило  его  проснуться. 
    Жарптицын  расстегнул  свой  халат  и  посмотрел  на  подарок  Спирали.  Лента - шарф  слегка  подёргивалась,  чего  до  этого  за  ней  не  наблюдалось.  Более  того,  инструкции  о  таком  малозаметном  пульсировании  на  подарке  также  не  висело.  Может  быть,  это  сигнал  владельцу  о  чём - то  серьёзном,  например  об  опасности?
    Мирослав  огляделся  —  вокруг  утренняя  идиллия,  большая  бабочка  с  крыльями  всех  цветов  радуги  набрала  на  хоботок  целую  каплю  нектара,  что  не  характерно  для  её  земных  родственниц.  Не  иначе,  так  выглядит  местная  пчела...  Корабль,  на  котором  они  сюда  прибыли,  также  лежал  на  том  же  месте.  Впрочем...  Будто  бы  за  распахнутым  люком  что - то  шевельнулось!  Ночью  закрывать  люк  сочли  неразумным:  если  случится  кое - что  непредвиденное,  то  на  его  открытие  может  уйти  драгоценное  время.  Однако  через  люк  в  корабль  могла  запорхнуть  и  та  же  бабочка - пчела.  Надо  проверить,  нет  ли  в  корабле  гостей...
    Не  издавая  шагами  звуков,  Мирослав,  также  аккуратно,  заглянул  через  люк  в  их  грузовик  и  обомлел:  внутри  корабля  была  стерильная  чистота!  Вот  только  похвалить  невидимую  мойщицу  он  не  успел  —  скафандры  Лоренцо  с  Кузьмой  тоже  «убирались»,  с  потерей  своих  габаритов  буквально  на  его  глазах!
    -  Стоп!  -  Крикнул  Жарптицын.
    Только  его  не  услышали.  Скафандры,  которые,  вообще - то,  отдавали  человеческим  потом,  продолжали  поглощаться.  Не  зная  что  делать,  он  скинул  с  себя  ленту - шарф,  но  та  только  продолжала  подёргиваться  в  его  ладони.  Тут  Мирослав  вспомнил  про  портсигар,  и  вскоре  «браслет»  уже  был  на  его  руке,  из  которого  тотчас  вылезла  антенна.
    На  этот  раз  окружившая  его  квантовьюга  была  какая - то  жиденькая  —  видимо  на  Земле  условия  для  её  образования  сложились  более  подходящими.  Вот  только,  если  можно  так  назвать,  поведение  посланца  из  другой  физики  Мирослава  удивило.   Почти  все  волны  мерцающих  точек,  в  данный  момент    перетекали  в  корабль,  где  резко  меняли  свою  цветовую  тональность.  Искорки,  уже  ставшие  привычными,  в  грузовике  вдруг  становились  почти  незаметными,  а,  вмещающий  их  чёрных  фон,  наоборот,  светлел. 
    Но  такой  их  маскарад  длился  не  больше  минуты:  квантовьюга,  вернув  себе  свой  настоящий  облик,  вновь  вернулась  к  обладателю  «браслета»,  и  у  Мирослава,  почему - то,  появилось  ощущение,  что  ему  доложили  о  проделанной  работе.  И  действительно  —  в  корабле  теперь  скафандры  так  и  остались  «недоеденными».
    Жарптицын,  сняв  прибор  с  руки,  по  привычке  положил  его  обратно  в  портсигар,  хотя  теперь  такое  уже  не  имело  смысла.  Возвращение  в  НПО  с  такими  скафандрами  точно  сулит  теперь  уже  настоящие  неприятности.  И  кто  бы  посоветовал  —  что  нам  делать?
    Он  не  стал  будить  несостоявшихся  космонавтов  и  зашёл  в  рощу  позавтракать.  Местный  «ресторан»  не  отказал  ему  в  угощении,  вот  только  блюда,  висевшие  на  ветках,  приходилось  срывать  наугад.  Похоже,  что  ему  досталась  морковная  котлета  и  макароны  по - флотски,  а  плод  грушевидной  формы  напоил  его  сладким  молоком.  Правда,  был  здесь,  всё  же,  и  один  недостаток:  за  некоторым  угощением  надо  было  лезть  на  дерево.
    Когда  Мирослав  вернулся  назад,  Кузьма  уже  не  спал. 
    -  Ну  что,  пора  возвращаться?  -  Донатьев  взглянул  на  массивные  часы,  снятые  перед  отбоем  со  скафандра.  -  Рабочий  день  —  уже  через  сорок  минут.
    -  Уже  не  всё  так  просто,  Кузьма.  -  Мирослав  попытался  сделать  своё  лицо  грустным.  -  В  данном  участке  космоса,  оказывается,  требуется  настоящая  чистота.  Вот  и  в  грузовике  теперь  чисто.  Точнее  —  почти...
    Кузьма,  остановившимся  взглядом  прощался  с  объедками  скафандров.
    -  Кто  это  сделал?
    -  Местная  квантовьюга.
    -  Кто - кто?
    -  Кузьма,  долго  рассказывать...  Слишком  уж  всё  неправдоподобно.  Я,  между  прочим,  вмешался  и  вот,  хотя  бы  часть  скафандров  осталась.
    Донатьев  какое - то  время  отрешённо  молчал,  а  затем  проговорил,  наверное,  самому  себе:
    -  Чувствую,  карьера  в  НПО  у  меня  завершилась... 
    Разбудили  Гуарнерри.  Его  реакция  на  потерю  скафандров  была,  практически,  такой  же,  как  и  у  Донатьева.  Только,  в  итоге,  Лоренцо,  с  серьёзным  лицом,  повернулся  к  Мирославу:
    -  Что  будем  делать?  Думай!  Ты  же  эту  кашу  заварил.
    -  Ого!  Хорошо  ищешь  крайнего...  Только  вспомни  —  мы  заслужили  такое  отношение,  которое  было  к  нам  вчера?  И  как  нормальные  люди  поступили  бы  на  нашем  месте?  Наверно,  спрятались  бы  именно  в  том  ангаре,  а  уже  поздно  вечером,  а  может  и  ночью,  тихо  ушли  бы  из  НПО.  Знаю,  что,  на  самом  деле,  тихо  оттуда  уйти  не  реально,  даже  ночью...  Однако,  нас  там  сейчас  нет!  Но  не  в  скафандрах  же  идти  по  улице...  Скафандры  на  ночь  оставили  в  закрытом  ангаре.  Кому  надо  —  пусть  их  оттуда  и  забирают...  Правдоподобно?
    -  В  твоей  версии  слишком  много  скрытых  «если».  Впрочем,  эти  твердолобые  дознаватели  сегодня  опять  в  НПО  к  нам  прилипнут,  а  от  Морголина  —  никакой  защиты...  Тогда  что,  остаёмся  жить  здесь?
    -  Хорошая  шутка...  Есть  хотите?  Пойдемте,  покажу  вам  импровизированный  ресторан,  я  там  уже  успел  позавтракать.
    В  отличие  от  первого  посещения   этих  мест,  в  рощу - ресторан  друзья  пошли  охотно.  Немного,  правда,  поворчали,  что  еду  приходится  брать  вслепую,  но  оба  наелись.  И  всё  же,  на  пути  назад,  развернулась  настоящая  дискуссия  —  возвращаться  сейчас  в  НПО,  тем  более,  что  до  начала  рабочего  дня  оставались  считанные  минуты,  или  же  какое - то  время  переждать  здесь,  хотя  такие  события  взволнуют  родственников.
    Когда  они  уже  подошли  к  грузовику,  они  вдруг услышали  струнные  переливы.  Лоренцо  с  Кузьмой  удивлённо  посмотрели  на  Мирослава:
    -  А  мы  думали,  что  прибыли  на  планету  тишины...
    Вокруг  них,  включая  грузовик,  набирало  силу  настоящее  торнадо.
    -  Лезем  быстрее  в  люк!  -  Крикнул  Лоренцо  и  одним  прыжком  оказался  в  корабле.
    Донатьев  рванулся  было  за  ним,  но  Жарптицын  спокойным  голосом  остановил  его:
    -  Кузьма,  не  спеши.  Это  совсем  не  то,  что  вы  подумали.
    Эти  слова  слышал  и  Гуарнерри,  чья  голова  теперь  уже  показалась  из  люка:
    -  А  что  тогда  это?
    -  Сейчас  узнаете.
    Вдруг  лицо  Лоренцо  стало  очень  удивлённым,  а  смотрел  он  за  спины  Мирослава  и  Кузьмы.  Оба  они,  естественно,  тут  же  повернулись,  чтобы  понять  причину  его  удивления  —  а  там,  пушинками  покачиваясь  в  воздухе,  приближались  к  поверхности  два  новеньких  скафандра.
    Разумеется,  что  внимание  Кузьмы  и  Лоренцо  переключилось  на  спасительные  подарки,  и  они  даже  не  дали  скафандрам  коснуться  почвы,  ещё  в  воздухе  заключив  их  в  свои  объятья.
    -  Мирослав,  с  этим  торнадо  как  можно  общаться?  -  Лоренцо  уже  пытался  примерить  пойманный  скафандр.
    -  На  сколько  я  знаю,  прямое  общение  невозможно.
    Но  довольно  быстро  подарки  Спирали  были  брошены  на  траву.  Скафандры,  внешне  —  точная  копия  утраченных,  были  изготовлены  примерно  из  того  же  материала,  что  и  «браслеты»,  хотя  о  таком  сходстве  знал  только  один  Мирослав.
    -  А  мы - то,  было,  обрадовались...  -  Обиженно  изрёк  Кузьма,  покосившись  на   «торнадо»,  а  затем,  обращаясь  непосредственно  к  нему,  широко  развёл  руки.  -  Земной  скафандр  должен  быть  разъёмным!  Как  мы  их  оденем?
    Мирослав  подошёл  к  лежащим  скафандрам,  поднял  на  одном  из  них  щиток,  который  точно  был  не  стеклянным  и  не  пластмассовым,  несмотря  на  свою  прозрачность,  и  легко  растянул  шлем.
    -  Видите,  вы  вполне  заберётесь  внутрь  скафандров.  -  Но  после  проделанного  с  металлическим  скафандром  фокуса,  Мирослав  тоже  опустил   голову.  -  Только,  это,  конечно,  не  выход.  Сдавать  такие  скафандры  было  бы  неумно...
    Друзья  же  заинтересовались  такой  необычной  пластичностью  листового  металла  во  всех  трёх  плоскостях  и  немного  оживились,  проводя  со  скафандрами  «опыты».  Случайно  ли  такое,  но  именно  когда  Лоренцо  с  Кузьмой  были  отвлечены  от  Мирослава,  ему  на  голову  легла  новая  лента - шарф.  Жарптицын  быстро  спрятал  её  в  карман  и  запрыгнул  внутрь  корабля. 
    Грузовым  кораблям  не  нужны  иллюминаторы,  и  там  было  темновато,  но  новую  бирочку  с  тиснением  у  ленты - шарфа  Мирослав  разглядел.  На  одной  стороне  бирочки  изображался  хаос  из  точек,  в  середине  которого  стоял  человек  в  «браслете»  с  антенной  и  стрелкой,  направленной  в  точечный  хаос  от  его  рта.  Другая  сторона  с  небольшой  погрешностью  изображала  Землю  с  её  материками,  над  которой  в  разные  стороны  летели  такие  же  стрелки,  которая  в  единственном  числе  была  изображена  на  обороте.
    Не  сказать,  что  Жарптицын  полностью  поверил,  что  с  новой  лентой - шарфом  квантовьюга  поймёт  его  слова.  Вот  только  бирочка  на  подарках  Спирали  —  это  инструкция  к  применению,  хотя  и  многого  на  ней  не  разместить,  так  что  не  исключено,  что  всё  же  осталась  кое - какая  недоговорённость.  Только  снаружи  корабля  раздались  переливы  арфы:  всё  ясно,  Спираль,  она  же  «торнадо»,  подарков  больше  не  сделает. 
    Заменив  у  себя  под  халатом  прежнюю  ленту - шарф  на  новую  он  спрыгнул  на  траву  и  походил   вокруг  корабля:  должно  же  как - то  быть  обозначено  именно  это  место  посадки   —  второй  же  раз  садимся  в  одну  и  ту  же  точку.  Но  грузовик  лежал  на  примятой  им  траве  и  даже  немного  просев  в  грунт.  Правда,  метрах  в  десяти  от  корабля,  с  противоположной  стороны  от  его  люка,  цветущая  трава  пробивалась  сквозь  что - то  искусственное,  что,  при  детальном  рассмотрении,  оказалось  пятью  пластинами,  по  форме  такими  же,  как  на  наручных  «браслетах»,  но  только  в  десяток  раз  крупнее.  Получалось,  что  здесь  тоже  остаётся  строительный  мусор.  Мирослав  подошёл  к  людям  в  нижнем  белье,  увлечённо  изучающим  внеземной  металл  необычных  скафандров.
    -  Не  пора  ли  нам  определиться.  Не  выйдем  на  работу  —  могут  и  уволить...  -  Произнося  такое,  Мирослав  сам  внутренне  стал  серьёзнее.
    -  А  выйдем  —  попадём  на  допрос,  почище  вчерашнего.  Разве  не  так,  Мирослав?  -  У  Лоренцо  на  вчерашние  события  явно  накопилась  злость.  -  Думаю,  что  более  того,  нас  могут  и  увезти  куда  надо.  Нам  с  Кузьмой  на  земную  орбиту  уже  точно  не  лететь...
    -  А  это  нужно  теперь?  -  Горьковато  усмехнулся  Кузьма.  -  Мы  уже  куда  больше  увидели...  Хотя,  непонятно  абсолютно  всё.
    -  Тогда  у  меня  компромиссное  предложение...  -  Мирослав  немного  запнулся.  -  Только,  я  не  уверен,  что  у  меня  получится.
    -  Вчера  вечером  мы  с  Кузьмой  это  уже  слышали  и,  кажется,  не  раз.
    -  Одним  словом,  я  попытаюсь  перенаправить  грузовик  не  в  прежнее  место,  а  в  другой  населённый  пункт.  А  оттуда  мы  позвоним  в  НПО,  скажем,  что  в  такой  обстановке  работать  не  можем.
    -  Позвоним!  Да  мы  в  одном  нижнем  белье!  Где  телефоны?
    -  Так  у  меня - то  он  с  собой...
    -  Да  эта  бригада  и  в  любой  деревне  нас  отловит...
    -  А  мы,  у  них  из - под  носа,  сюда  вернёмся...  В  конце  концов,  они  находятся  в  угаре,  потому,  что  событие  свежее.  Никто  же  не  допрашивает  с  пристрастием  электрика,  за  то,  что  его  деревянный  столб  сгорел  из - за  удара  молнии.
    -  Скафандры  нам  точно  не  простят...  И  о  грузовике  хватятся...
    -  Лоренцо,  с  грузовиком  —  проще.  -  Кузьма,  кажется,  решил  поддержать  Мирослава.  -  Его  разбирают  рабочие.  Нет  грузовика  в  ангаре!  Значит,  кто - то  его  уже  разобрал.  Конечно,  потом  данные  по  металлолому  не  сойдутся,  но  претензии  будут  именно  к  данным,  ведь  грузовика - то  нет.  Украсть  его  из  НПО  невозможно,  да  и  кому  такое  нужно?
    -  И  о  скафандрах  можно  сочинить  правдоподобную  сказку.  -  Теперь  Мирослав  включил  свою  фантазию.  -  Шли  в  скафандрах  по  улицам!  Конечно  же,  привлекали  внимание  буквально  всех...  Вот  и  привлекли  к  себе  нехороших  людей.
    Гуарнерри  безнадёжно  махнул  рукой:
    -  Пробуй,  Мирослав,  задуманный  тобой  вариант.  Только  на  северный  полюс  нас,  смотри,  не  отправь.  Ты  в  курсе,  что  у  меня  с  Кузьмой  есть  невесты?  Скоро  две  свадьбы  в  один  день...
    -  Тем  более...  А  ты  хотел  здесь  остаться.
    -  Так  не  навсегда  же...
    Втроём  они  забрались  в  корабль,  прихватив  с  собой  подарочные  скафандры,  и  закрыли  люк.  При  герметизации  грузовика  в  нём  должен  был  загораться  аварийный  свет,  но  хороший  аккумулятор  ранее  кто - то  уже  успел  снять.  Для  Кузьмы  и  Лоренцо  действия  Мирослава  отдавали  таинством.  Что  он  делал  в  темноте  друзья  не  видели,  но  слышали  его  возню.  Вдруг  вся  внутренняя  поверхность  грузовика  покрылась  несчисленным  количеством  мельчайших  искр,  которые  двигались  только  в  им  известном  направлении,  в  том  числе  и  в  человеческие  тела.
    -  Током  не  ударит?  -  Настороженно  поинтересовался  Лоренцо.
    -  Со  мной  пока  такого  не  было.  -  Негромко  ответил  Мирослав  и,  увидев  результат  своих  слов,  сразу  осёкся.
    Квантовьюга  расценила  произнесённое  им  как  четыре  слова  и,  прямо  перед  лицом  Жарптицына,  закружились  четыре  круговорота  из  искр.  Частицы  кружились  сначала  с  очень  большой  скоростью,  но  постепенно  скорость  их  вращения  стала  угасать  —  похоже  Мирославу  повезло,  что  населённых  пунктов  на  Земле  с  такими  названиями  не  нашлось.
    Тогда  Жарптицын  четко  произнёс  название  своего  городка,  где  он  родился.  В  ответ  появился  новый  искроворот,  который  уже  своей  головокружительной  скорости  даже  не  сбавлял.  Грузовик  стал  подрагивать,  после  чего  квантовьюга  внутри  корабля  полностью  исчезла,  оставив  молодых  учёных,  как  и  вчера  вечером,  в  полной  темноте.  Через  некоторое  время,  появилась  и  невесомость...
    После  прекращения  всех  признаков  перелёта,  Мирослав  никак  не  решался  открыть  люк  корабля  и  всё  прислушивался:  где - то  мы  сейчас  находимся?  Хоть  бы  не  на  площади!  Только  никаких  звуков  снаружи  до  него  так  и  не  донеслось.
    Отважившись,  на  конец,  решить,  гамлетовскую  проблему,  он  увидел  частное  подворье...  А,  высунув  голову  из  корабля,  Мирослав  обомлел   —  грузовик  аккуратно  расположился  на  свободном  месте  задворков  его  родного  дома.

                ;                7               ;

    Новый  космический  корабль  для  пилотируемых  полётов,  созданный  в  НПО  под  руководством  Морголина,  так  и  не  был  запущен  на  орбиту.  Чрезмерно  энергичные  сотрудники  специальной  службы,  проводившие  многочасовой  допрос  молодых  учёных,  побывавших  в  корабле,  потом  решили  двигаться  в  ином  направлении.  Новый  корабль  отправился  не  на  Байконур,  а  на  независимую  экспертизу.  Каков  был  интеллектуальный  уровень  тех  экспертов  —  сказать  сложно,  только  сравнительно  скоро  появилось  заключение,  что  на  корпусе  корабля  присутствуют  микротрещины,  а  сам  корабль  обладает  повышенным  электромагнитным  фоном.  Экспертный  вывод,  вытекавший  из  такого  заключения,  гласил,  что  для  создания  корабля  был  использован  материал,  уже  побывавший  в  космосе,  непригодный  для  создания  новых  космических  аппаратов.  И  на  Морголина  завели  дело...
    Потом,  правда,  дело  приостановили,  но  должности  главного  конструктора Иван  Аркадьевич  лишился.  Вместо  него,  в  его  кабинете  теперь  восседала  неизвестная  никому  личность  с  несколько  непринятыми  в  НПО  манерами.    Однако,  теперь  за  совещательным  столом  в  кабинете  главного  конструктора,  значительно  чаще  других,  стало  возможным  увидеть  Габуженкова.
    Мирослав  и,  прибывшие  к  его  родителям,  два  гостя  в  нижнем  белье,  которое  с  большим  трудом  удалось  выдать  за  спецодежду,  в  тот  же  день  уволились  из  НПО  под  давлением,  тогда  ещё,  Морголина,  грозившего  уволить  их  всех  за  прогул.  Новоиспечённые  безработные  объяснили  Жарптицыным - старшим,  что  появление  у  них  на  участке  металлического  ангара  —  дело  временное,  и  что,  через  какой - то  срок,  мощный  кран  освободит  вынужденно  занятую  территорию.
    Габуженков,  разумеется,  был  в  курсе  истины  нашумевших  событий  с  новым  кораблём.  Когда  же  по  одному  из  подразделений  НПО  поползло  недоумение,  о  странном  исчезновении  ещё  неразобранного  космического  грузовика,  то,  в  силу  особенностей  своего  вида  человечества,  Ратмир  легко  вычислил  и  «судьбу»  забракованного  аппарата,  так  и  не  попавшего  во  вторсырьё.  Нового  руководителя  Габуженков  убедил,  что  подлежавший,  было,  разборке  грузовик  был  безвозмездно  передан  в  качестве  экспоната  в  один  из  краеведческих  музеев  на  Алтае,  где  нередко  падают  обломки  от  ракет - носителей,  стартовавших  с  Байконура.
    А  у  оставшихся  не  у  дел,  Лоренцо  и  Кузьмы  быстро  зародилась  идея  организовать  фирму  для  экскурсий  на  ту  планету  с  обедом  в  роще - ресторане.   Вот  только  без  Мирослава  такие  экскурсии  невозможны,  а  он  к  такой  перспективе  отнёсся  прохладно.  Однако  возвращаться  опять  в  НПО,  учитывая  смену  руководства  и  взлетевший  авторитет  Ратмира,  было  теперь  тоже  бессмысленно:  их  там  будут  постоянно  теребить  расспросами,  а  к  серьёзной  работе  уже,  вряд  ли,  подпустят. 
    Со  служебными  квартирами  всем  троим  пришлось  расстаться,  но  Кузьма  и  Лоренцо  были  москвичами,  Мирослав  же  поехал  в  Москву,  чтобы  поговорить  там  с  Габуженковым. 
    А  в  его  подземной  лаборатории,  как  всегда,  кипела  работа.  Увидев  Мирослава,  Ратмир,  в  традициях  своего  рода,  посмотрел  на  него  слишком  пристально  и,  как - то  неоднозначно,  заулыбался:
    -  Ну  что,  горе - космонавт,  осчастливила  тебя  твоя  лента - шарф?
    -  Зато  я  знаю  теперь  то,  чего  не  знает  никто!  Ну,  кроме  ещё  двоих...
    -  Так  уж  и  знаешь...  Вы  были  просто  пассажирами.  А  как  вы  скафандры  умудрились  угробить?  Я - то  в  их  версию,  на  самом  деле,  и  близко  не  поверил. 
    -  Со  скафандрами  история  тёмная,  но  квантовьюга,  кажется,  к  этому  имеет  отношение.
    -  Ой,  что - то  не  верится...  Я  тут  хорошим  анализатором  обзавёлся,  так  он  характеризует  купол  над  нашим  домом  частично  как  живое  создание.  Может  быть  не  отнесённое  к  высокому  разуму,  но  живое!  Это  не  энергетический  робот,  не  набор  явлений  из  иной  физики,  а  множество  живых  созданий,  действующих  как  единое  целое.  На  Земле  же  есть  подобные  примеры:  пчёлы,  муравьи,  термиты...
    -  Как  же  им  удается  исчезать?
    -  А  они  никуда  и  не  исчезают.   Электрические  заряды  мы  же  не  видим.  А  антенна  «браслета»  наводит  вокруг  нас  оболочку  со  свойствами  энергетического  поля  —  поэтому,  квантовьюгу  мы  начинаем  видеть,  а,  заодно,  и  сквозь  дом  пройти  сможем.  Но,  всё  равно,  явления  неизвестной  нам  физики,  конечно  же,  остаются...  Например,  как  изготовить  такую  антенну?  Или  как,  вообще,  изготовить  сам  материал  «браслета»?
    -  Кстати,  по  поводу  материала...  Спираль  нам  два  скафандра  подарила,  взамен  утраченных.  Их  материал  похож  на  браслетный...
    Для  Габуженкова  такая  информация  стала  полной  неожиданностью:
    -  Вы  имели  контакт  со  Спиралью?!  Где? 
    -  На  планете,  куда  нас  отправила  квантовьюга.
    И  Мирослав  рассказал  Ратмиру  подробности  тех  событий.  Габуженков,  после  изложенного  ему,  крепко  призадумался.  Жарптицын,  вообще - то,  пришёл  к  нему  с  целью  определить  надёжное  место  его  космическому  грузовику  и  несколько  раз  пытался  начать  разговор  об  этом,  но  Ратмир  пока  от  него  отмахивался.  Только,  бесконечно  такое  не  длилось,  и  хотя  восклицание  «эврика»  так  и  не  прозвучало,  но,  по  смыслу,  слова  Габуженкова  слушались  аналогично:
    -  Квантовьюга  не  летает  же  везде  и  всюду:  она  привязана  к  материалам  Спирали,  да  и  то,  не  ко  всем.  Но  к  материалу  «браслетов»  она  привязана,  значит  и  к  скафандрам,  что  подарила  Спираль,  тоже!  Если  бы  твои  попутчики  те  скафандры  надели,  то  куда - нибудь  улетели...  Вопрос  —  куда?  ...Только  ты  об  этом  Донатьеву  и   Гуарнерри  не  говори.  Где  сейчас  скафандры?
    -  Закрыты  в  грузовике.  Куда  же  мы  их  можем  подевать?
    -  Надо  их,  как - то,  доставить  в  надёжное  место...  Да!  Ты  всё  время  про  грузовик  говорил!  И  его,  конечно,  тоже...
    Надёжное  место  Габуженков  отыскал  за  несколько  дней,  но  для  этого  ему  пришлось  съездить  в  командировку.  Ещё  через  несколько  дней  он  позвонил  Мирославу  и  пообещал  через  сутки  приехать  к  нему  домой.  То,  что  Ратмир  намеревается  сам  посетить  планету  под  созвездием  в  виде  скрипичного  ключа,  Мирослав  не  сомневался,  но  когда  на  автостанции  из  автобуса  вышел  не  один  Габуженков,  а  ещё  один  работник  НПО,  это  уже  выглядело  странным.  Однако,  быстро  выяснилось,  что  тот  второй  просто  выполнял  миссию  носильщика,  поскольку  фаворит  нового  главного  конструктора  набрал  с  собой  в  упакованном  виде  максимально  возможное  количество  умной  техники,  которое  только  может  уместится  в  том  космическом  грузовике.
    Родителям  Мирослава  Ратмир  был  представлен  как  машинист  мощного  крана,  который  сейчас  начнёт  работать,  но  только  в  это  время,  им  безопаснее  оставаться  дома.  А  внешность  же  Габуженкова  просто  идеально  совпадала  с  крановщиком  высокой  квалификации.
    Космический  грузовик,  наконец,  был  загружен  обильным  багажом  Ратмира,  и  настала  пора  задраивать  входной  люк.  Но,  вместо  этого,  Габуженков  высунул  голову  наружу  и  посмотрел  куда - то  в  сторону.  И  через  люк  в  корабль  поднялся  ещё  один  человек  —  это  был  его  брат.
    Откуда  он  взялся,  из  московского  автобуса  брат  Ратмира,  вроде  бы,  не  выходил...  Мирослав  вопросительно  посмотрел  на  вундеркинда,  но  тот  задраивал  люк,  стоя  к  нему  спиной.
    ...На  планете  был  уже  поздний  вечер.  На  распаковку  привезённого  оборудования  ушло  немало  времени,  при  этом,  некоторые  приборы  Мирослав  даже  видел  впервые.  Габуженков - старший  раскладывал  и  проверял  рабочее  состояние  оборудования  очень  уверенно,  стало  ясно,  что  Ратмиру,  по  уровню  образования,  он  не  уступает.  Когда  же  всё  было  подготовлено,  на  планете  уже  совсем  стемнело. 
    -  Завтра  и  начнём  исследование.  -  Подытожил  Ратмир.  -  Может,  хоть  приблизительно,  узнаем  —  где  мы  сейчас...  Мирослав,  мы  ночью  тут  не  замёрзнем?
    -  Я  тогда  не  замёрз.
    Утро  началось  с  того,  что  оба  Габуженкова  забрались  в  скафандры  Спирали. 
    -  Спираль  скафандры  подарила  не  вам,  они  же  для  вас  работать  не  будут.  -  Попытался  вразумить  их  Мирослав.
    -  Тут  ты  ошибаешься.  Спираль  только  восполнила  утрату,  а  награждать Донатьева  и  Гуарнерри  было  не  за  что.  Другое  дело  —  если  бы  они  их,  хоть  раз,  надели...
    Первые  минуты  казалось,  что  прав,  всё - таки,  Жарптицын:  Габуженковы   как  стояли  во  внеземных  герметичных  одеяниях,  так  и  продолжали  стоять  на  месте.  Затем  братья  переглянулись  и  натянули  прямо  поверх  материала  скафандров  по  «браслету»,  и,  со  струнным  звоном,  оба  тихо  исчезли...
    Только  отсутствовали  они  недолго,  и  было  похоже,  что  они  не  очень  довольны  увиденным  при  полёте  за  атмосферу  планеты.  Глядя  на  обилие  готовых  к  исследованиям  приборов,  Ратмир  произнёс  вслух,  явно  для  Мирослава:
    -  Оказывается,  зря  я  столько  аппаратуры  притащил...  Но,  кто  же  знал!
    -  А  я - то  думал,  что  вы  всё  угадываете  заранее.  -  Фраза  Мирослава  была  не  очень  корректной,  и  он,  спохватившись,  тут  же  добавил  как  бы  в  оправдание.  -  Вы  же  верили,  что  Спираль  к  вам  вернётся  именно  с  моей  помощью.
    Только  Ратмир,  какое - то  время,  молчал,  собирая  приборы,  оказавшиеся  ненужными.  Наконец  Мирослав  напрямую  спросил  у  него,  что,  всё - таки,  им  удалось  выяснить.
    -  Видеть  человека,  говоря  образно,  насквозь  —  такое  нам  доступно.  -  Будто  бы  нехотя,  да  к  тому  же  издалека,  заговорил  Ратмир.  -  А  видеть  насквозь  космос,  тем  более,  с  неизвестными  землянам  свойствами...  Мы  не  на  планете,  в  классическом  понимании;  здесь  что - то  вроде  технической  или  энергетической  базы,  скорее  всего,  самой  Спирали. 
    Ратмир  занёс  в  корабль  собранные  приборы,  после  чего  продолжил:
    -  Мы - то  хотели  облететь  отдалённые  территории  от  места  посадки  нашего  корабля,  чтобы  иметь  побольше  информации,  как  мы  тогда  ещё  думали,  об  этой  планете.  А  квантовьюга  поняла  нашу  цель  и  отправила  нас  ввысь,  пока  мы  не  увидели,  что  планеты,  как  таковой,  нет,  а  есть  огромный  сгусток  с  блёстками,  напоминающий  ту  же  Спираль,  а  то,  где  мы  сейчас  находимся,  это  маленький  участочек  на  ней,  вероятно  созданный  специально  для  людей.
    Старший  же  брат  Ратмира  тем  временем  производил  геодезические  измерения  участка  —  всё - таки  не  весь  научно - исследовательский  «багаж»  грузовика  оказался  напрасным.  При  этом  он  делал  записи  в  электронный  блокнот  и  все  на  английском  языке,  причём  его  английский  был  безошибочным.  Заметив  это,  Мирослав  вопросительно  поднял  глаза  на   Ратмира.  И  Габуженков - младший  понял  его  немой  вопрос:
    -  Он  гражданин  США.  Не  буду  объяснять  —  почему  так  получилось  в  нашей  семье.  Ты,  в  Кембридже  стажировался,  а  он  там  учился.  Норман  также  хорошо  говорит  как  и  я,  но  только  не  по - русски...  В  Москве  он  сейчас  по  международной  программе  ведёт  лекции  с  в  одном  из  университетов,  а  в  твой  городок  он  приехал  на  своей  машине. 
    «Все  равно  —  странно».  -  Подумал  Мирослав.  -  «Почему  тогда  он  брата  не  отвёз  на  своей  машине,  с  его  неподъёмным  багажом?»
    Расширенную  экскурсию  по  участку,  умело  изготовленному  специально  для  землян,   Жарптицын  и  Габуженковы,  конечно  же,  после  завтрака   совершили.  На  самом  космическом  теле,  неведомом  земным  астрономам,   участочек  казался  совсем  крохотным,  а  дойти  только  до  одной  его  границы  оказалось  делом  долгим.  Границей  оказалась  высокая  зеркальная  изгородь,  за  которую  просто  так  не  заглянешь. 
    -  Ну  вот,  край  света,  оказывается,  всё  же  существует.  -  Мирослав  потрогал  изгородь,  заодно  оглядев  и  самого  себя.  -  А  обратную - то  дорогу  найдём?  Ведь,  компас  здесь  не  поможет.
    В  ответ  Ратмир  бросил  на  Мирослава  снисходительный  взгляд.
    По  пути  они  прошли  мимо  двух  живописных  бассейнов  с  плававшими  в  них  ярко  раскрашенными  рыбками.  Только  Ратмир,  который  шёл  не  с  пустыми  руками,  несмотря  на  грациозные  движения  их  плавников,  быстро  установил,  что  рыбки  неживые.   
    На  участке  была  и  спортивная  площадка,  хотя  назначение  некоторого  инвентаря  было  не  ясно:  например,  какую  тренировку  можно  провести  на  металлическом  диске,  по  периметру  которого  свешивались  десяток  цепей?   Норман,  у  которого  руки  были  свободные,  запрыгнул  на,  находившиеся  там,  гимнастические  брусья.  Брусья  были  металлическими,  но  со  свойствами,  классическими  для  изготовленного  Спиралью  —  они  плавно  прогнулись,  а  затем,  резко  спружинив,  подбросив  совсем  не  маленького  старшего  брата  метра  на  два  вверх;  хорошо ещё,  что  ему  удалось  приземлиться  на  ноги.
    Но  только  вот  ни  одного  какого - либо  строения  на  участке  они  так  и  не  увидели.
    А  Ратмир,  когда  все  трое  вернулись  к  кораблю,  стал  то  и  дело  поглядывать  на  небо.
    -  Появилось  лирическое  настроение?  -  Улыбнулся,  по  данному  поводу,  Мирослав.  -  Можешь  стихи  сочинить  —  это  будет  первая  поэзия  на  космическом  объекте.
    -  Да  нет...  Просто  ты  не  столь  внимателен,  чем  наш  вид.
    Мирослав  только  теперь  заметил,  что  Норман  тоже  поднял  голову.  Затем  братья  взяли  в  руки  по  портативному  локатору  и  направили  излучение  ввысь.  Продолжалось   это,  всего  лишь,  несколько  секунд,  после  чего  они  понимающе  переглянулись.
    -  Мирослав,  ты,  наверно.  читал,  что  древние  сказители  часто  воспевали  небесную  твердь.  Только,  в  более  поздние  времена,  выяснилось,  что  они  ошибались.  Слышал  о  таком?
    -  Допустим,  слышал.  -  Уклончиво  ответил  Мирослав,  уже  понимая  к  чему  Ратмир  клонит. 
    -  Так  вот,  не  ошибались  сказители.  Видишь  —  какая  прекрасная  небесная  твердь  над  нами!  Как  хочешь  можно  это  назвать:  экран  телевизора,  монитор...  А  небесные  пейзажи,  наверняка,  сняты  где - то  над  земными  морями.
    -  А  ночное  созвездие  в  виде  скрипичного  ключа?
    -  Ну,  ночные  картинки,  для  убедительности,  можно  где - нибудь  и  еще  заснять...  Как  я  понимаю,  для  Спирали  целый  космос  —  не  пространство.
    Братья  ещё  раз  переглянулись,  после  чего  Ратмир  подошел  к  Мирославу  и  стал  перед  ним:
    -  Мирослав,  ты  здесь  третий  раз.  Всё  сходится  на  том,  что  когда  Спираль  попалась  Чёрной  Дыре,  она  не  могла  добавить  себе  энергии,  запасы  которой  именно  на  данном  объекте  и  находятся.  Поэтому,  скорее  всего,  она  и  обустроила  на  том  же  объекте  это  пространство  специально  для  людей,  чтобы  они,  при  необходимости,  снабжали  её  дополнительной  энергией  прямо  отсюда.  Ты,  во  время  предыдущих  визитов,  не  видел  ли  чего,  что  могло  бы  оказаться,  так  скажем,  пультом,  для  направления  квантов  с  данного  объекта  в  адрес  Спирали?
    Лицо  у  Жарптицына   стало  недоумённым:
    -  Да  я  до  вас,  здесь  особенно  не  разгуливал  —  только,  до  рощи  и  обратно...
    -  Но  где  логика?  Не  могла  же  Спираль  отнести  такой  пульт  за  два  километра  от  места  посадки  корабля,  которое,  уже  в  третий  раз,  одно  и  то  же!
    -  Кое  -  что  непонятное  лежит  невдалеке.  -  Неуверенно  проговорил  Мирослав.  -  Но  это  больше  смахивает  на  оставленный  строительный  мусор...
    -  Строительный  мусор  на  объекте  Спирали?!  -  Ратмир  изобразил  хохот,  хотя,  не  сказать,  что  у  него  это  получилось.  -  Показывай!  Где  пульт?
    В  отличие  от  рыбок  и  шмелей,  трава  на  участке  действительно  была  настоящая,  только  на  земную  она  была  не  очень  похожа.  Росла  она  быстро,  но  до  небольшой  высоты.  «Строительный  мусор»  был  поглощён  ей,  видимо,  за  совсем  короткий  срок.  Габуженковы  занялись  прополкой  и  взору  предстали  пять  пластин,  каждая  имевшая  на  своей  поверхности  углубление,  явно  для  человеческого  пальца.
    -  Ну  вот...  Всё  остальное  вокруг  —  для  отдыха  и  развлечений,  а  это  —  рабочее  место.  Теперь  уже  логика  работает.  -  Ратмир  был  доволен,  что,  по  сути,  добрался  до  истины. 
    ...Неужели  Спираль  не  имела  своих  важных  дел  и  только  и  знала  —  чтобы  «подглядывать»  за  землянами?  Скорее  же  всего,  при  важных  событиях,  ей  отсюда  направлялся  определённый  набор  квантов.  Поэтому,  почти  сразу  после  расчистки  пульта,  одна  из  пластин  взвыла  аккордами  бас - гитары  и  слегка  вздулась,  будто  бы  металл  пятой  части  пульта  вдруг  стал  проявлять  свойства  резины.
    Сразу  три  указательных  пальца  потянулись  к  углублению  в  поющей  пластине,  но  более  ловким  оказался  Норман.  Под  давлением  его  пальца  пластина  потеряла  свою  опухоль  и  замолкла.  Они  ещё  немного  постояли  возле  пульта,  но  бас - гитара  больше  петь  отказывалась.  Значит,  пробную  порцию  энергии  старший  брат  отправил  Спирали,  а  следующая  может  понадобится  ещё  не  скоро.
    -  Ну  что,  Мирослав,  ты  один  обладаешь  лентой -  шарфом...  И  даже  в  двух  экземплярах!  Оставайся,  будешь  —  как  смотритель  на  маяке.  Нас  развези  и  возвращайся...
    -  Жить  в  одиночестве  я  не  собираюсь  —  даже  на  всём  готовеньком.
    -  Это  шутка,  Мирослав.  -  Ратмир  быстро  сменил  тон  на  серьёзный.  - Этот  многострадальный  космический  грузовик  официально  отдан  музею  на  Алтае.  Но  я  договорился  с  руководством  другого  музея,  где,  надеюсь,  грузовик  и  обретёт  покой.  Музей  принадлежит,  родственному  НПО,  научно - исследовательскому  институту  в  Нижегородской  области,  хотя  и  находится  на  территории  Мордовии.
    -  Я  понял,  о  чём  идёт  речь.  Только,  неужели  у  них  такого  экспоната  там  нет?
    -  Музей - то  научный...  Там  у  них  есть  зал  образцов  брака.  Но  для  тебя  куда  более  важно  другое:  я  подробно  рассказал  руководству  НИИ  о  тебе,  заострив  их  внимание  о  твоих  проблемах  с  жильём.  И  они  готовы  дать  тебе  перспективную  должность.  Развезёшь  нас,  и  отравляйся  туда,  на  смотрины,  вместе  с  музейным  экспонатом.  Заодно  и  покажешь  свой  уровень:  ведь  недостатки,  образовавшиеся  при  сборке  грузовика,  ты,  наверняка,  знаешь. 
    -  Ратмир,  а  ты  видел  их  ведомственное  жильё?  Область,  всё - таки,  не  московская...
    -  Та  «контора»  посолидней  нашей  будет,  это  уже  в  приёмной  чувствуешь.  И  ещё...  У  тебя  будет  дополнительный  козырь  в  виде  скафандра.  Скажешь,  что  увидел  его  висящем  на  дереве,  а  когда  снял,  попытался  сам  выяснить  состав  материала,  только  аналогов  ему  точно  не  оказалось,  а  в  НПО,  мол,  скафандром  не  заинтересовались.
    -  А  стоит  ли  отдавать  скафандры?
    -  А  ты  предлагаешь  их  оставить  себе?  Ну  и  представь:  как  и  куда  ты  будешь  в  нём  летать,  а,  главное,  —  что   это  тебе  даст?  Морголин  за  такие  странности  должностью  поплатился,  а  тебя,  хоть  и  немного  подзабыли,  тогда  уже  вспомнят  окончательно.  Согласен  со  мной?
    Жарптицын  немного  замялся,  но,  всё - таки,  с  безнадёжностью  махнул  рукой:
    -  Согласен...  Только  про  скафандр,  найденный  на  дереве  —  это,  как - то,  по - детски...
    -  Скажи,  что  Спираль  его  тебе  подарила...  Будет  ли  такое  взрослее?  Ты  хочешь  длительного  общения  с  врачами?  -  Ратмир  в  их  диалоге  уже  явно  вышел  победителем.  -  Норман  другой  скафандр  передаст  в  Хьюстон,  а  версия  находки  будет  такая  же.  В  заинтересованных  кругах  две  одинаковые  детские  версии  уже  не  предстанут  выдумкой.  ...Ну  что,  напоследок,  зайдём  в  здешний  ресторан?  А  я,  заодно,  ещё  раз  те  чудо - деревья  обследую:  после  нашего  завтрака  приборы  показали  их  подлинность,  но  такое  столь  необычно,  что,  все  равно,  не  верится.
    ...Не  предполагал  Жарптицын,  покидая  вместе  с  космическим  грузовиком  родительское  подворье,  что,  в  этот  раз,  ему  выпадет  участь  челнока.  Сначала  был   Хьюстон,  где  квантовьюга,  не  видевшая  связи  между  Мирославом  и  данным  географическим  объектом,  материализовала  грузовик  рядом  с  одной  из  автотрасс  при  въезде  в  город.  В  Техасе  было  уже  темно,  и  данное  событие  осталось  никем  не  замеченным.  Норман,    сделал  два  звонка  своим  американским  научным  руководителям,  поскольку  скафандр  предназначался  для  Центра  пилотируемых  космических  полётов,  а  это  —  в  сорока  километрах  от  города,  и  ночью  передавать  найденное  на  дереве  просто  некому.  Своё  пребывание  здесь,  а  не  в  России,  Габуженков - старший  объяснил  кратким  отпуском,  и  что  этой  ночью  ему  лететь  обратно .  Ожидание  передачи  скафандра  заняло  больше  часа,  пока  в  назначенном  месте  на  автотрассе  не  остановился  небольшой  автомобиль,  управляемый  одним  из  знакомых  Норману  аспирантов.  При  свете  фар  было  видно,  что  рука  Нормана  указывала  на  дерево,  на  котором  «висел»  передаваемый  скафандр,  но,  похоже,  что  заспанному  аспиранту  было  все  равно,  и  в  глубину  душного  мрака  он  не  вглядывался.
    Затем,  совсем  на  короткое  время,  они  снова  оказались  возле  пяти  пластин - спасителей  Спирали,  после  чего  Мирослав  назвал  пункт  назначения  на  Земле  —  Москва.
    Под  куполом  квантовьюги,  возле  дома - коробки,  космического  корабля  землян  никогда  ещё  не  было  —  но  надо  же  когда - то  начинать.  Именно  здесь  и  состоялось  основное:  из  корабля  было  всё  выгружено  и  экипаж  его  уменьшился,  так  как  Ратмир  прибыл  к  месту  своей  почти  постоянной  дислокации.  Но,  прежде  чем  окончательно  исчезнуть  в  своём  подземелье,  он  передал  Мирославу  письменную  характеристику  на  него,  подписанную  новым  главным  конструктором  НПО  и  накладную  на  грузовой  корабль,  как  будущий  экспонат  музея.
    Личный  автомобиль  Нормана  охранялся  на  платной  стоянке  в  родном  Мирославу  городе.  Легко  ли  преодолеть  расстояние  в  двести  пятьдесят  километров,  учитывая  движение  по  сам;й  Москве?  Оказалось,  что  не  легко,  и  для  этого  надо  посетить  сначала  космос.
    ...Высадив  на  родительском  подворье  ещё  одного  пассажира,  Мирослав  поспешил  это  место  покинуть,  чтобы  успеть  не  удивить  своих  родителей  вновь  появившимся  ангаром.  Что  он  и  сделал,  предварительно  чуть  ли  не  на  цыпочках,  пробравшись  в  дом  и  забрав  свои  личные  документы.
    Первый  раз  в  невесомости  Жарптицын  пари;л  один,  если  не  учитывать  скафандр  Спирали  и  папку  с  документами.  Не  исключено,  что  это  могло  быть  его  последним  визитом  к  пяти  пластинам,  ввиду  того,  что  получение  информации  об  аварийных  потребностях  Спирали  совсем  не  просматривалось,  да  и  сама  возможность  —  в  дальнейшем  пользоваться  этим  или  каким - либо  другим  кораблём,  была  под  сомнением.
    Оказывается,  Мирослав  уже  привык  к  пространству,  созданному  Спиралью  для  людей  с  условиями  полного  комфорта.  Ведь  он  здесь  провёл  две  ночи,  ничем  не  отличающихся  от  настоящих,  еда  здесь  хоть  и  хитрая,  но  вкусная  и  за  неё  не  надо  платить,  вокруг  же  нет  ничего,  что  вызывало  бы  даже  намёк  на  невосприятие.  Только,  настала  пора  прощаться  и  на  память  он  снял  панорамную  видеозапись:  ведь  её - то  можно  показать  другим,  без  каких - либо  объяснений.
    Вдруг  намерения  Жарптицына  несколько  изменились:  а  куда  я  так  спешу?  Габуженковы  видели  саму  базу  Спирали,  куда  вмонтировано  пространство  для  землян,  а  я - то  её  так  и  не  видел...  Скафандр  не  именной,  значит  меня  он  тоже  должен  обеспечить  экскурсией.  Как  нервущийся  резиновый  шар  натянув  на  себя  подарок  Спирали,  Мирослав  надел  на  рукав  и  свой  «браслет». 
    После,  когда  скафандр  стал  герметичным,  он  слегка  изнутри  надулся  и  Мирослав  вдохнул  чистейший  воздух,  которого  не  было  даже  в  пространстве  Спирали  для  землян.  Воздух  в  скафандре  был  ароматным,  вот  только  уловить  земной  аналог  аромата  так  и  не  получилось.  И  Мирослав  плавно  полетел...  Перед  щитком  скафандра  никаких  квантов  не  наблюдалось  и,  после  прошивки  летящим  скафандром  «солнечного  неба»,  пространство  для  землян  уже  смотрелось  полупрозрачным  пеналом,  закреплённом  на  бесконечном  множестве  энергетических  скоплений.
    Ратмир,  с  недавних  пор,  стал  утверждать,  что,  частично,  квантовьюга  —    это  живые  создания.  Очень  быстро  Мирослав  увидел  тому  подтверждение.  Он  внедрялся  в  Мир  квантов,  будто  бы  окружённый  большим  прозрачным  облаком,  и  видел  красивую  мозаику,  игривые  фейерверки,  даже  —  строения,  только  в  стиле  «искрящиеся  кружева»... 
    Наконец,  скафандр  вынес  Мирослава  на,  практически,  настоящую  площадь,  свободную  от  энергетических  скоплений,  где  били  своими  струями  квантовые  фонтаны.  В  какой - то  момент  все  струи  фонтанов  вычертились  в  человеческие  фигуры,  и  Мирослав  расценил  такое  как,  обращённое  к  нему,  приветствие.  В  ответ,  он  поднял  руку,  а  затем  склонился  в  поклоне.
    Однако,  от  постоянного  мерцания  вокруг,  глаза  Мирослава  стали  уставать,  кроме  того,  он  уже  достаточно  проголодался.  Пора  уже  и  заканчивать  визит  в  страну  живых  искр.  Хорошо  ещё,  что  скафандр  оценил  такие  намерения  и  понёс  его  обратно  к  полупрозрачному  пеналу...
    В  роще - ресторане  Жарптицыну,  в  этот  раз  достался  оливье,  а  точнее,  какой - то  более  сложный  салат,  явно  более  изысканный.  Напиток  же  дублировал  дорогое  шампанское,  которое  быстро  произвело  своё  действие...  «А  не  собираются  ли  меня  здесь  оставить?»  -  мелькнула  коварная  мысль.  -  «Габуженковы  и  словом  не  обмолвились  об  ароматизированном  воздухе  в  их  скафандрах...»
    Чувствуя,  что  где - то  внутри,  у  него  уже  копошится  безвольное  согласие  на  хотя  бы  ещё  один  здешний  ночлег,  Мирослав  почти  бегом  примчался  к  скучающему  кораблю  и  решительно  задраил  за  собой  люк.
     -  Спасибо  за  гостеприимство,  но  человек  —  существо  общественное,  причём,  в  среде  себе  подобных!  -  Громко  проговорил  он,  после  того,  как  произнёс  название  города  в  Нижегородской  области.

                ;                8               ;

    На  новом  месте  работы  Жарптицын  сразу  же  пришёлся  ко  двору.  Популярности  ему  добавил  скафандр  Спирали,  который  руководством  научно - исследовательского  института  не  засекречивался,  а  наоборот,  демонстрировался  в  актовом  зале  при  полном  аншлаге.  Довольно  быстро  стало  известно,  что  аналогичный  скафандр  также  висел  на  дереве  в  Техасе,  но  только  с  изучением  неизвестного  материала  там  не  торопились.  А  дерево,  с  которого  Жарптицын  снял  загадочный  скафандр  находилось  в  его  родном  городе,  и  для  обследования  того  места  туда  даже  была  отправлена  компетентная  комиссия  и,  к  тайному  удивлению  Мирослава,  нашла  там  кое - что  необычное. 
    ...Рядом  с  родительским  домом,  ещё  со  школьных  лет,  Мирослав  знал   все  деревья  как  свои  пять  пальцев,  совсем  не  подозревая,  что  множество  раз  сидел  на  суку  дерева  с  неизвестными  науке  свойствами.
    Товарищи  по  несчастью   —  Донатьев  и  Гуарнерри  в  своей  Москве  устраиваться  на  работу,  похоже,  не  спешили.  Однако,  возможно,  причина  этому  была  и  уважительная  —  они  оба,  совсем  недавно,  вступили  в  брак,  и  их  жёны,  пока  ещё,  были  важнее  любой  зарплаты.
    Ещё  один  нюанс  придал  Жарптицыну  большую  популярность  среди  руководства  и  сотрудников  института.  В  самый  первый  день,  когда  его  космический  грузовик  заносили  через  потолочное  окно  в  музейный  зал,  он  заметил  на  днище  аппарата  пучки  прилипшей  травки  с  места  его  истинного  прибытия.  Мирослав  бережно  её  собрал,  нарушая  все  мыслимые  нормы  безопасности  при  крановых  работах,  в  новой  своей  квартире  положил  неземную  травку  в  воду,  и  она  быстро  ожила.  Позже,  когда  назрела  необходимость  посетить  родителей,  он  съездил  туда,  а  вернувшись,  представил  травку  руководству,  как  снятую  им  с  подошв  загадочного  скафандра  ещё  на  дереве  в  его  городе.
    Ботаникой  в  НИИ  не  занимались,  но  когда  пришло  заключение  из  компетентного  учреждения,  что  представленный  образец  флоры  на  Земле  ещё  никогда  не  встречался,  все  с  уверенностью  заговорили,  что  к  нам  прибыли  два  инопланетянина,  которые  теперь  разгуливают  среди  людей.  Хорошо,  правда,  что  на  самого  Жарптицына  такое  подозрение  не  пало,  а,  наоборот,  возрос  его  авторитет  как  зоркого  наблюдателя.
    ...Время  шло,  и  Мирослава  назначили  заместителем  начальника  отдела.  Не  раз  ему  приходилось  проводить  экскурсии  по  музею,  где  экскурсантами,  чаще  всего,  были  грамотные  специалисты,  в  связи  с  чем,  требования  к  их  экскурсоводу  устанавливались  высокие.  А  в  быту,  ни  с  того  ни  с  сего,  участились  звонки  от  Гуарнерри  и  Донатьева.  Друзья  теперь  были  значительно  отдалены  друг  от  друга  и  звонили  по  одиночке.  Голоса  их  были  не  особо  радостные,  а,  обычно  говорливый,  Кузьма,  говоря  попросту,  все  время  ныл.  Такие  звонки  Мирослава  не  радовали,  и  он,  иногда,  уже  на  них  просто  не  отвечал.
    Но  в  канун  празднования  Нового  Года  разлучённые  друзья  по  очереди  вышли  с  ним  на  связь  и  не  отвечать  на  звонок  было  уже  неприлично.  Первым  позвонил  Лоренцо.  После  традиционных  новогодних  поздравлений,  его  интонация,  неожиданно,  стала  серьёзной:
    -  Мирослав,  тут  такое  дело...  Рассказали  мы  нашим  жёнам,  где  мы  с  тобой  побывали  в  космических  кораблях.  Сначала  они  считали  это  шуткой,  а  теперь  вот,  пристают  к  нам,  чтобы  и  их  отправили  на  планету,  где  не  надо  ни  готовить,  ни  убираться...
    Мирослав  с  трудом  подавил  улыбку:
    -  Во - первых,  как  выяснилось,  это  была  не  планета,  а  пространственный  пенал  для  землян,  закреплённый  на  квантовом  космическом  теле.  Во - вторых,  наш  визит  туда  —  оставил  всех  троих  без  работы,  и  снова  без  неё  остаться  я  уже  не  хочу.
    Состоявшийся  немного  позже  разговор  с  Кузьмой,  по  смыслу,  стал  копией  разговора  с  Лоренцо,  но  Мирослав  закончил  с  ним  диалог  уже  более  категорично:
    -  Меня  в  такую  авантюру  впутывать  и  не  пытайтесь!
    Правда,  после  такого  разговора  Мирослав  достал  телефон  и  воспроизвёл  видеозапись,  снятую  им  внутри  полупрозрачного  пенала...  Затем,  немного  подумав,  он  отправил  её  Кузьме,  надеясь,  что  присланное  будет  узнано  и  сопроводив  панорамный  пейзаж  новогодним  поздравлением.
    Однако,  после  праздника,  звонки  с  телефона  Кузьмы  посыпались  градом.  Но  только  в  телефоне  Мирослав  слышал  молодой  женский  голос,  тараторивший,  что  им  просто  необходимо  увидеть  самим  присланную  панораму,  приводя  чисто  дамские  доводы,  в  смысле  которых  далеко  не  всегда  можно  было  разобраться.
    В  результате  телефон  Донатьева  Мирослав  заблокировал,  но,  днём  позже,  посыпались  новые  звонки  с  тем  же  голосом,  только  уже  с  незнакомых  номеров.  К  «домогательствам»  вскоре  подключилась  и  супруга  Лоренцо,  так  что  теперь  Мирославу  идти  домой  после  работы  уже  как - то  не  хотелось.  Благо,  что  телефоны  и  родственная  им  аппаратура,  при  входе  в  НИИ,  сдавались  на  вахте.
    Габуженкова  Жарптицын  не  видел  уже  несколько  месяцев,  а  созваниваться  —  не  было  серьёзного  повода.  И  вот  однажды,  в  выходные,  направляясь  через  Москву  к  родителям,  он  понял,  что  по  времени  ещё  может  успеть  заглянуть  в  подземную  лабораторию.  Между  его  родным  городком  и  закрытым  городом,  в  котором  он  теперь  жил  и  работал,  расстояние  было  не  столь  большое.  Но  прямой  автотрассы  между  этими  населёнными  пунктами  не  было;  не  было  и  второстепенных  дорог  с  мало - мальски  регулярным  пассажирским  сообщением.  Поэтому,  чтобы  навестить  отца  и  мать,  Мирославу  приходилось  делать  большой  крюк,  с  единственной  пересадкой  в  столице.
    Ещё  пару  минут,  и  Ратмира  он  бы  на  месте  не  застал,  так  как  увидел  его,  поднимающимся  по  лифту  возле  дома - коробки.  Неулыбчивый  Габуженков,  тем  не  менее  Мирославу  улыбнулся,  и, традиционно  впившись  в  него  голубыми  линзами,  озвучил  то,  что  вычитал  в  глазах  гостя:
    -  Ну,  вижу  дела  на  новой  работе  у  тебя  идут  в  гору...
    -  Да,  я  заместитель  начальника  отдела...  -  Далее  Мирослав  произнёс  длинное  и  закрученное  название  своего  подразделения  в  организации.  -  Только  в  свою  квартиру  часто  идти  не  хочется.
    Ратмир  спешил  по  своим  делам,  и  они  вышли  из  будки  уборщика  и  вместе  пошли  к  трамвайной  остановке.  Ещё  не  дойдя  до  неё,  Мирослав  изложил  подробности  женского  «телефонного  терроризма»  и  его  предысторию.  Ратмир,  понимающе,  несколько  раз  кивнул:
    -  Да  видел  я,  как - то,  друзей  вместе  с  их  половинками...  Из  них  домохозяйки  —  что  из  меня  артист  балета.  -  Габуженков  немного  помолчал,  а  затем  выдал  совсем  неожиданное.  -  Так  отправь  их  туда,  раз  они  так  загорелись.
    -  И  опять  —  лишиться  работы?
    -  Отойдём  в  сторонку,  а  то  чужие  уши  сюда  подтягиваются...  Я  поеду  на  следующем  трамвае. 
    Они  уединились,  и  Ратмир  неторопливо  начал  излагать  свои  мысли  вслух:
    -  Спираль  —  это  высший  разум.  Во  всяком  случае,  более  высокий  чем  наш,  земной.  Не  стоит  нам  терять  с  высоким  разумом  связь,  тем  более  —  его  отталкивать.  Квантовьюга  —  тоже  разум,  хотя,  возможно,  и  попроще.  И  что - то,  нам  неясное,  эти  два  разума  неразрывно  связывает,  может  быть,  таковы  законы  их  «другой»  физики.
    -  Да  я  в  квантовом  космическом  теле  их  город  видел.  Там  даже  квантовые  фонтаны,  для  меня,  человеческие  контуры  изобразили...
    -  Тем  более.  Только,  для  нас:  разумное  создание  —  вьюга  из  светящихся  частиц;  и  сложный  механизм,  ими  же  созданный,  —  точно  такая  же  вьюга.  Не  разум  же  нас  тащил  на  себе  с  Земли  в  ту,  как  потом  выяснилось,  коробку...
    -  Хорошо,  но  я  не  вижу  выхода.  Везти  их  туда  могу  только  я  в  закрытом  аппарате,  поскольку  сама  квантовьюга  герметичности  не  обеспечивает.  Мне  что  —  уволиться,  выкупить  показательный  музейный  экспонат  и  устроиться  космическим  перевозчиком?
    -  Не  кипятись,  Жарптицын.  Дай  немного  подумать.  -  Габуженков - младший  направил  свои  линзы  куда - то  вдаль.  -  Ты  в  НИИ на  хорошем  счету...  Кроме  того,  выполняешь  функции  экскурсовода,  в  том  числе  и  в  зале  скрытого  брака.  Правильно?
    -  Пока,  правильно.
    -  Поставь  перед  руководством  вопрос  о  необходимости  ремонта  в  том  зале.  Обоснование,  думаю,  найдёшь.  К  началу  ремонта  в  зал  будут  завозить  материалы,  причём,  не  без  твоего  участия.  Семейные  парочки,  которые  так  рвутся  покинуть  Землю,  наверняка,  захватят  с  собой  багаж.   Этот  багаж  ты  и  положишь  в  грузовик,  с  версией,  что  предохраняешь  его   от  ремонтных  отходов.  Я  же,  от  имени  НПО,  заключу  с  Донатьевыми  и  четой  Гуарнерри  договор  о  выполнении  ими  научного  исследования,  с  оплатой  —  по  факту  исполнения.  Получить  они,  естественно,  ничего  не  получат,  но  основание  для  выдачи  им  пропуска  в  твоё  НИИ  появится.  Дальше...  А  дальше  —  то  ли  ночью,  то  ли  в  обеденный  перерыв...  Придумаешь  в  общем,  —  как  на  два  часа  позаимствовать  из  музея  экспонат,  ведь  не  проводятся  же  там  экскурсии  непрерывно.
    -  У  тебя  так  всё  гладко...
    -  Гладко  или  нет,  но  вот  мой  трамвай.  Счастливо!
    Ратмир  уехал,  а  Мирослав  ещё  какое - то  время  стоял  на  месте,  не  очень  одобряя  полусказочное  его  предложение.  «И  зачем  мне  эта  головная  боль?»  -  Думал  с  досадой  он.  -  «Только  для  того,  чтобы  выполнить  каприз  двух  избалованных  девиц?».
    ...Побыв  субботу  и  половину  воскресенья  с  родителями,  Мирослав   уже  собрался  в  обратный  путь.  Но  тут  в  дверь  их  дома  постучали...  На  пороге  стоял  Гуарнерри.  «Как  он  узнал,  что  именно  в  данные  выходные  я  буду  здесь?  Ведь  родителей  я  навещаю  не  так  уж  и  часто».  Мелькнуло  подозрение  на  Габуженкова,  только  скорее  всего,  телефонных  номеров  друг  друга  они  не  имели,  такому  вполне  мог  помогать  их  взаимный  холодок.  В  руке  у  Лоренцо  была  подарочная  корзина,  которую  он  протянул  Мирославу:
    -  Отдай  это  родителям.  В  дом  я  входить  не  буду.
    Мирослав,  помявшись,  подарок  принял,  чем  немало  обрадовал  отца  и  маму.  Вернувшись  на  крыльцо,  он  и  нежданный  гость  решили  начать  разговор  подальше  от  частных  строений,  где  никаких  тайн  не  бывает  и  в  принципе.  Лоренцо  посетовал,  что  хорошую  работу  ему  найти  не  удаётся,  поскольку,  в  солидных  организациях  принято  звонить  в  отдел  кадров  предыдущего  места  работы.  Что  уж  говорят  про  него  и  Кузьму  в  отделе  кадров  НПО  —  неизвестно,  но  отказ  в  приёме  на  работу  им,  практически,  гарантирован. 
    Секрет  Гуарнерри  —  как  именно  он  узнал,  что  в  данные  выходные  Жарптицын  находится  в  родительском  доме,  был  раскрыт  им  же  самим.  После  изучения   расписания  междугородних  автобусов,  стало  ясно, что  оптимальный  маршрут  для  Мирослава  —  уехать  ему  из  закрытого  города  вечером  в  пятницу,  чтобы  вполне  успеть  на  утренний  автобус  в  его  родные  места.  Но  внешность  Жарптицына  жене  Лоренцо  была  неизвестна.  Тогда  они  нашли  на  сайте  Массачусетского  технологического  института  в  Кембридже  фотографии  стажёров,  получивших  учёные  степени  за  последние  годы.  Разумеется,  там  была  и  фотография  Жарптицына,  и  именно  с  ней,  каждую  субботу,  жена   Гуарнерри  дежурила  возле  нужного  автобуса,  пока  не  признала  похожего  пассажира.
    После  услышанного,  досада  на  визит  Лоренцо  стала  затихать  и  сменилась  на  тихое  сочувствие.  И  Мирослав  рассказал,  чем  на  самом  деле  является  та  «планета»,  на  которую  они  вчетвером  так  сильно  стремятся,  и  каково  настоящее  назначение  того,  созданного  для  землян,  полупрозрачного  пенала.  Услышал  Лоренцо  и  про  квантовый  город,  после  чего  его  лицо,  прямо - таки,  засветилось.
    На  автостанцию  они  шли  вместе.  Оттаявший  Мирослав,  тем  не  менее,  делал  назидания  попутчику:
    -  Чем  нам  обернулись  такие  перелёты  —  не  мне  тебе  рассказывать.  Я  сейчас  —  в  точно  таком  же  положении  и  рисковать  не  собираюсь.  Больше  мне  не  звоните:  ни  ты,  ни  супруга  —  это  моё  условие!  Но...  Кое - что  предпринять,  я,  всё  же,  попытаюсь.  И  если  появится  надежда  на  положительный  результат,  то  тогда  я  сам  тебе  позвоню.  Только,  в  том  случае,  передумать  покинуть  Землю  будет  уже  поздно...
    -  Не  передумаем,  не  сомневайся.
    -  Кстати,  вы  с  собой  собираетесь  что - нибудь  брать?
    -  По  возможности.  А  так  —  взяли  бы  многое.
    В  автобусе  до  Москвы  они  сидели  рядом,  но  ни  слова  о  предстоящем  «деле»  так  и  не  произнесли.
    ...Когда  Мирослав  зашёл  в  музей  НИИ  и  направился  в  зал  скрытого  брака,  он  почти  лихорадочно  гадал  —  к  чему  там  можно  будет  придраться,  чтобы  обосновать  необходимость  срочного  ремонта.  Только,  когда  он  оказался  в  том  зале  и  взглянул  на  всё  уже  не  как  экскурсовод,  то  у  него  сразу  отлегло  от  сердца.  За  стены  в  зале  должно  быть  просто  стыдно  перед  экскурсантами!  Потолочный  люк  опоясан  ржавчиной,  а  одна  его  створка  подозрительно  качается,  готовая,  в  любой  момент,  рухнуть  на  чьи - то  головы.  Для  верности  сфотографировав  подробности  музейным  фотоаппаратом,  он  понёс  компромат  руководству  НИИ.
    За  два  дня  до  начала  ремонта  Мирослав  из  дома  позвонил  Лоренцо:
    -  Собирай  свои  вещи.  Скоро,  возможно,  Земля  от  вас  избавится...
    -  Правда?  Неужели,  получилось?  -  Голос  Лоренцо  был  радостным,  хотя  сам  Мирослав,  на  его  месте,  не  радовался  бы  вообще.  -  А  сколько  вещей  с  собой  можно  взять?
    -  Ну  ты  что  —  не  знаешь  вместимость  того  грузовика?
    -  Ой,  что  это  я...  Наверно,  такое  —  от  радости.
    -  Только,  сегодня  же  позвони  Габуженкову,  он  выдаст  вам  всем  контракт,  который  позволит  поучить  пропуск  в  наш  НИИ.
    -  Так  я  его  номера  не  знаю...
    -  И  номера  телефона  секретаря  главного  конструктора  НПО  тоже  не  знаешь?  Позвони  —  позовут,  по  его  словам,  он,  обычно,  находится  рядом.  И  я  жду  ваш  багаж  через  два  дня  к  обеду.  Кузьме  передай  то  же  самое.
    Перед  самым  моментом  разъединения  связи,  Мирослав  в  своём  телефоне  услышал  радостный  женский  крик.
    ...Багаж  Кузьмы  и  Лоренцо  оказался  не  в  меру  объёмным.  Как  только  они  его  в  автобусе  провезли!   Выделялись  внешне  два  экземпляра  палатки -  домика  и  короткие  доски  в  значительном  количестве.
    -  Вы  что,  там  город  собираетесь  строить?  -  Тихо  спросил  Мирослав  у  Кузьмы,  так,  чтобы  его  не  слышали  ремонтники.
    -  Город  не  город,  а  маленькая  сауна  там  не  помешает.
    -  А  чем  воду  нагревать  собираетесь?
    -  Пока  —  аккумулятором.  А  далее...  Деревья  же  там  есть.  -  Кузьма  выдвинул  такую  версию,  даже  без  тени  сомнения.
    «Как - то  я  раньше  не  замечал,  что  вы  такие  наивные».  -  Подумал  Мирослав.  -  «Впрочем,  если  они  помогут  Спирали,  квантовьюга  для  них  может  быть  что - то  и  придумает».
    Космический  грузовик  теперь  был  забит  чуть  ли  не  до  отказа,  да  так,  что  было  не  очень  понятно  —  как  туда  втиснутся  ещё  пять  человек.   Ремонт  зала  должен  закончиться  через  пять  дней,  и  на  первой  же  плановой  экскурсии,  среди  экскурсантов  Мирославу  предстоит  увидеть  и  самих  двоих  друзей,  и  их  эмоциональных  половинок.
    Окончание  ремонта  доставило  и  приятное  удивление:  входная  дверь  в   зал  скрытого  брака  теперь  имела  и  внутреннюю  защёлку,  для  того,  чтобы   сотрудники  НИИ  могли,  без  каких - либо  помех,  изучать  новые  свойства  материалов,  проявляющихся  при  нарушенных  технологических  процессах.  А  изучение  таких  свойств  возлагалось,  в  первую  очередь,  на  Жарптицына.
    ...Первая  плановая  экскурсия  подошла  к  своему  финалу.  Экспонаты  зала  скрытого  брака  стали  последними  для  экскурсантов,  и  Мирослав,  поинтересовавшись  —  есть  ли  у  кого  вопросы  и  ответив  на  них,  проводил  группу  до  выхода.  Правда,  четыре  фигуры,  как - то,  отстали  от  остальных  и  оказались  за  спиной  экскурсовода.  Мирослав  же,  пожелав  экскурсантам  успехов,  взялся  за  защёлку.
    Втискивались  они  в  битком  набитый  музейный  экспонат  приличное  время.  Но,  наконец,  люк  корабля  удалось - таки  задраить.
    Выгружали  содержимое  грузовика  в  пункте  назначения  уже  обливаясь  по;том.  Молодые  жёны,  тем  временем,  пребывали  в  роще - ресторане,  убежав  туда  сразу  же,  как  только  выпрыгнули  из  люка.  К  этому  времени,  в  НИИ, в  поле  зрения  Жарптицына  появилась  знакомая  ровесница,  однако,  сочувственно  глядя  на  Кузьму  с  Лоренцо,  Мирослав  с  далеко  идущими  действиями  уже  твёрдо  решил  не  торопиться.
    Показав  мужьям  аварийный  пульт  для  Спирали  и  объяснив,  как  именно  с  ним  работать,  Мирослав  направился  к  Земле.  Управляла  перемещением  космического  грузовика   лента - шарф,  полученная  им  первой.  А  более  технологичный  второй  подарок  от  квантов,  по - видимому,  востребован  теперь  совсем  не  будет.
    Аккуратно  ступив  на  музейный  стенд  под  грузовиком,  Мирослав  вытащил  спрятанную  заранее  тряпку  и  стал  протирать  экспонат  изнутри.
Наведя  порядок,  он  вынул,  также  спрятанный,  портативный  спектрометр  и,  с  ним  в  руке,  деловито  вышел  из  зала.  Никто  из  сотрудников  музея  на  него  даже  не  обратил  внимания.

                ;                9               ;

    Вундеркинд  Ратмир  Габуженков  уверенно  защитил  диссертацию,  сделавшей  его  магистром,  а  учёный  совет  ведущего  ВУЗа  оценил  исследования  и  выводы  в  выпускной  работе  «Физика  взаимодействия  энергетических  квантов  при  высоких  концентрациях»  даже  на  докторском  уровне.  Но  учёную  степень  доктора  наук  Габуженкову  не  присвоили,  хотя  и  намекнули,  что  переработав  данную  диссертацию,  можно  легко  стать  кандидатом  наук,  а  после  повторных  аналогичных  действиях  —  и  доктором.  Естественно,  что  первые  шаги  по  данному  двухэтапному  пути,  Ратмир  уже  делал.
    Жарптицын,  который  последовал  его  подсказке  и  теперь  был  только  рад   этому,  звонил  теперь  очень  часто.  Он  рассказывал,  как  обживаются  две  семейные  пары  в  полупрозрачном  пенале,  надстроенном  над  квантовыми  городами,  и  о  зарождении  непосредственных  контактов  людей  с  квантовьюгой.  Нередко,  телефонная  информация  напрямую  касалась  и  тематики  его  будущих  диссертаций,  и  однажды  Ратмир  позвонил  в  НИИ,  попросив  направить  Жарптицына  в  командировку  в  НПО  для  сравнения  проводимых  параллельно  исследований.  Просьба  его  была  выполнена,  и,  через  пару  дней,   Мирослав,  по  взаимной  договорённости,  спустился  в  подземную  лабораторию,  так  как,  на  самом  деле,  в  НПО  ему  показываться  было  не  желательно.
    -  Присаживайся.  Давно  не  виделись.  -  Габуженков  выглядел  несколько  более  задумчивым,  чем  обычно.
    -  В  те  выходные,  когда  я  навещаю  родителей,  мне  к  тебе  заезжать  не  с  руки:  приходится  совершать  большой  крюк,  и  я  рискую  опоздать  на  автобус.
    -  А  вот  у  меня  —  исследовательский  тупик.  -  Ратмир  стал  включать  чуть  ли  не  всю  свою  электронику.  -  Раньше  я  тебе  говорил,  что  квантовьюга,  та,  которая  сейчас  над  нами,  на  самом  деле  является  живой.  А  вот  теперь,  посмотри...  Ни  одного  целенаправленного  движения...  Хотя,  теперь  уже  ты  мне  говоришь  о  квантовых  городах...  А  у  меня  —  результат  обратный.
    -  Ратмир,  но  ты  же  сам  уже  понял,  что  живые  кванты  и  техника,  ими  созданная,  внешне,  даже  при  наших  «браслетах»,  не  отличаются.  Купол  над  твоей  лабораторией  —  конечно  же,  их  техническое  создание.  Но  любая  машина,  созданная  для  работы  в  автономном  режиме,  должна  быть  под  наблюдением.  Вот  и  здесь,  над  вами,  побывали  живые  кванты,  которых  ты  и  обнаружил.  Только,  что  им  здесь  делать  постоянно - то?
    -  Ну,  если  только  так...  Доказательств,  правда,  —  никаких...
    -  Наоборот,  доказательств  теперь  достаточно:  это  квантовые  города.  Я  побывал  только  в  одном,  а  Лоренцо  с  Кузьмой  уже  в  нескольких  были.  Пребывание  в  пенале  для  них  складывается  удачно,  и  они  не  один  раз  передавали  требуемую  энергию  для  Спирали.  Так  что,  у  них  теперь опять  есть  скафандры,  их  снабдили  и  «браслетами»...  Я  же  научил  друзей  всем  этим  пользоваться.
    Ратмир  развернулся  полностью  в  сторону  Мирослава,  отключив  внимание  от  своих  приборов,  и,  в  классическом  стиле  своего  рода,  направил  взор  своих  линз  прямо  ему  в  глаза:
    -  Ты  по  телефону  говорил  о  зарождении  контакта  с  квантовьюгой.  А  нельзя  ли  —  поподробнее?
    -  Лоренцо,  а  именно  его  живые  кванты  явно  выделяют,  два,  кажется,  раза  побывал  в  каком - то  их  дворце.  Его  туда  приглашали  недвусмысленными  знаками.  С  помощью  таких  же  знаков  и  велась  беседа  с  их  стороны.  Лоренцо  была  показана  импровизированная  карта,  на  которой  были  изображены  связи  Мира  квантов  с  обитаемыми  планетами,  а  таких  планет  во  Млечном  Пути  оказалось  всего  лишь  девять.
    -  Но,  может  быть,  у  них  есть  связи  только  с  девятью  планетами?  Трудно  поверить,  что  в  огромной  галактике  —  так  мало  обитаемых  планет.  И  потом...  Мир  квантов  —  это  ты  так  энергетическую  базу  Спирали  окрестил?
    -  Насчёт  обитаемых  планет  —  может  быть  ты  и  прав,  хотя  можем  ли  мы  проверить  это?  А  вот  насчёт  Спирали...  Ратмир,  наша  информация  о  Мире  квантов,  Спирали  и  квантовьюге  была  нами  же  недопонята!  Спираль  создана  Миром  квантов!  Она  —  огромный  многофункциональный  завод  с  искусственным  интеллектом!  Да,  полупрозрачный  пенал  для  людей  —  это  её  детище...  Но  задание  на  создание  такого  пространства  поручено  было  Миром  квантов.  Квантовьюга,  которую,  на  самом  деле,  мы  с  тобой  так  её  и  назвали...
    -  Наверно,  открою  тебе  секрет,  Мирослав.  -  Перебил  его  Ратмир.  -  Мы,  между  собой,  хоть  и  не  говорим,  но  это  не  значит,  что  у  нас  нет  закреплённых  понятий.  Что  такое  именно  «квантовьюга»  знали  и  наши  далёкие  предки. 
    -  Извини,  но  далёкие  предки  не  могли  знать  о  существовании  квантов.
    -  Не  могли.  Однако,  они  понимали,  что  спасительная  вьюга  состоит  из  частиц,  мельче  которых  быть  не  может.
    -  Хорошо,  пусть  даже  так.  Так  вот,  квантовьюга  это  готовые  изделия,  разумеется,  из  квантов,  некоторые  из  которых  также  обладают  искусственным  интеллектом.  Я  это  почувствовал  и  на  себе,  когда  чуть  было  не  остался  в  пенале,  когда  прилетел  туда  один.  Да  и  не  только  тогда  —  в  первый  раз  к  вашему  дому - коробке  меня  тоже  «пригласили»...
    -  Давай  вернёмся  к  зарождению  контактов.  -  Ратмир  ждал  новой  информации  об  элементарных  частицах,  пригодной  для  его  диссертаций.  -  Показали  Лоренцо  карту  —  и  это  всё?
    -  Нет,  живые  кванты  стали  раскрывать  Лоренцо  механизм  гравитации  космических  тел...
    -  И  Лоренцо  теперь  знает  как  преодолеть  гравитацию?
    -  Не  могу  сказать,  знает  ли.  Только  ведь,  Мир  квантов,  как  космическое  тело,  не  обладает  гравитацией,  а  в  пристроенном  к  нему  пенале  для  людей  гравитация  есть,  причём  земная.  Думаю,  что  гравитацию  живые  кванты,  по - своему,  видят,  а  значит  могут  её  создавать  и,  наверно,  могут   избавляться  от  неё. 
    Ратмир  задумался.  Мирослав  ожидал,  что  после  его  раздумий  последует  пожелание  посетить  пенал  вновь.  Но  первая  фраза  Габуженкова оказалась  неожиданной:
    -  Знаешь,  что  недавно  сообщил  мне  Норман?  В  Хьюстоне,  точнее,  в  Центре  пилотируемых  космических  полётов,  догадались  взвесить  скафандр  Спирали.  И  его  вес  оказался  равен  нулю!  Причём,  взвесили  его  и  на  электронных  весах  с  точностью,  переводя  на  наши  единицы  измерения,  до  триллионной  доли  грамма.  Так  после  нуля  граммов,  высветилось  двенадцать  нулей!  Как  тебе  такое?  Наверняка,  и  твои  ленты  - шарфы  тоже  ничего  не  весят.
    -  Странно.  Да,  всё  полученное  от  Спирали  очень  лёгкое,  но  в  воздухе  ничто  не  зависает.  Кстати,  взвесь - ка  свой   «браслет».  Данный  прибор,  хоть,  в  своё  время,  и  проткнул  мне  ботинок,  но  вес  его  какой - то  неубедительный...  Есть  ли  он  вообще?
    Возможно,  Габуженкову  стало  обидно,  что  такая  идея  пришла  в  голову не  ему,  а  другому.  Только  взвешивание  запасного  «браслета»  он  быстро  произвёл,  увидев  на  электрическом  табло  жёлтую  цепочку  из  одних  нулей.
    -  Другая  физика...  -  Только  и  проговорил  он.
    -  Ратмир,  энергетический  квант  не  имеет  ни  веса,  ни  массы.  Ваша  мембрана  для  вызова  Спирали  хоть  и  незаметно,  но  почему - то  висела  в  воздухе,  а  потом  стала  распадаться  на  кванты.  Значит,  Спираль  —  этот  умный  завод,  всё  изготавливает  из  квантов.  Как  такое  возможно?  А  вот  для  этого,  надо  быть  живым  квантом.  Конечно  же,  они  не  являются  одним  единственным  квантом  —  это,  по  электронным  мерам,  огромные  квантовые  сгустки;  то  же  относится  и  к  квантовьюгам,  и  к  самой  Спирали.  А  гравитация  на  такие  образования  просто  не  действует.
    После  этого  Ратмир,  наконец,  произнёс  фразы,  которые  Мирослав  ожидал  услышать  несколько  ранее:
    -  Нужно  мне  пообщаться  с  живыми  квантами...  Если  мы  от  них  научимся  преодолевать  гравитацию,  то  это  будет  достижением  тысячелетия.
    -  Живым  квантам  надо  ещё  и  понравиться:  Кузьму - то  они,  почему - то  не  выделяют.
    В  ответ  Габуженков  только  широко  развёл  руками  —  мол,  как  уж  получится.
    Через  неделю  Мирославу  прибавилось  работы  за  счёт  чужих  забот.  Габуженков - младший  прибыл  в  НИИ  в  командировку.  Цель  командировки  была  подогнана  так,  что  все  действия  гостя  из  НПО  были  связаны  с  отделом,  где  заместителем  начальника  являлся  Жарптицын.  Ежедневно  утром  Ратмир,  разумеется,  появлялся  в  отделе,  а  вот  после  обеда  его  никто  никогда  не  видел.  Но  такое  с  командированными  случается  часто,   поэтому,  недовольных  таким  распорядком  рабочего  дня  гостя  из  Подмосковья  в  отделе  не  было. 
    Мирослав,  два  раза  в  сутки  посещавший  живописный  пенал,  чтобы  доставить  туда  и  забрать  оттуда  Габуженкова,  стал  замечать,  что  вечером  настроение  Ратмира  становилось  всё  хуже.  О  подробностях  своей  деятельности  в  пенале  он  особо  не  говорил,  только  сообщил  ещё  в  первый  вечер,  что  Лоренцо  об  управлении  гравитацией  толком  ничего  и  не  понял. 
    На  шестой  день,  когда  открывшийся  люк  космического  грузовика  позволил  увидеть  сидящего  на  травке  Габуженкова,  стало  понятно,  что  его  командировка  скоро  досрочно  прервётся.  Ратмир  так  понурил  голову,  как  только  бывает  при  серьёзных  неприятностях.
    -  Пообщался  я  с  живыми  квантами...  Гравитация  это  тоже  кванты,  но...  Им  такие  кванты  убирать  легко,  а  нам,  чтобы  очистить  от  земного  притяжения  площадь  в  один  квадратный  миллиметр,  потребуется  огромный  висящий  в  воздухе  магнит.  Одним  словом,  не  серьёзно  это.  -  Всё  сказанное  Ратмиром  наглядно  иллюстрировала,  всё  ещё  опущенная,  его голова.
    Но  уже  в  грузовике,  Ратмир  немного  повеселел:
    -  А  в  свою  диссертацию  я  полученную  от  живых  квантов  информацию  всё  же  внесу.  Идея - то  верная,  а  о  воплощении  её  —  пусть  подумают  другие.  Может  быть,  и  найдётся  какой - нибудь  выход...
    На  следующий  день  Габуженков  закрыл  свою  командировку  и  уехал.  А  ещё  на  следующий  день  в  НИИ  пожаловал  сам  профильный  министр  с  многочисленной  свитой.  Ранг  Жарптицына  пока  не  позволял  ему  вступать  в  контакт  с  такой  высокой  фигурой,  как  и  с  её  окружением,  но  чувства  ущемления  от  такого,  как - то,  совсем  не  возникало.  После  отъезда  министра  сразу  наступили  выходные,  а  в  понедельник  Мирослав  зашёл  в  музей  со  спектрометром  в  руке,  считая,  что  пора  бы  навестить  четверых  землян  в  Мире  квантов.
    Дверь  в  зал  скрытого  брака  была  распахнута  настежь.  Там  внутри  стоял   устойчивый  запах  от  интенсивной  работы  газовой  горелки,  разрезающий  тугоплавкие  сплавы.  Люди  в  спецодеждах  выносили  отрезанные  части   экспонатов  и  укладывали  их  на  дежуривший  возле  зала  электрокар.  А  стенд  под  космическим  грузовиком  из  НПО  уже  был  пуст.
    Переполненный  чувствами  Мирослав  вбежал  к  директору  музея.  Спросить  —  что  происходит,  он  просто  не  успел.  Директор,  увидев  Жарптицына,  радостно  заулыбалась  и  затараторила:
    -  Как  хорошо,  что  Вы  сами  пришли...  Надо  из  разрезанных  частей  экспонатов  определить  те,  которые  будут  экспонироваться  в  зале.  Словом,  скрытый  брак  надо  оставить,  а  лишние  куски  сдать  во  вторсырьё.  Без  Вас,  вряд  ли,  кто - нибудь  такое  сделает  точно.
    -  А  можно  узнать  —  кто  распорядился  о  таком  варварстве?
    -  А  Вы  не  знаете?  -  Директор  удивилась,  похоже,  довольно  искренне.  -  В  пятницу  наш  музей  осмотрел  советник  министра.  В  зале  скрытого  брака  он  обратил  внимание  на  то,  что  демонстрация  забракованных образцов  ракетно - космической  техники  компрометирует  отечественную  промышленность  высоких  технологий.  Советник  согласился,  что,  по  тематике,  такой  зал  полезен,  но  демонстрировать  следует  только  проблемные  части  аппаратов.  А  далее,  последовало  указание  самого  министра.  ...Вид  у  Вас  очень  расстроенный:  что - нибудь  пошло  не  так?
    -  Понимаете,  я  уже  проводил  исследования  на  самих  аппаратах.  Теперь,  вся  работа  пошла  насмарку...  -  Ответил  Мирослав  отвернувшись,  так  как  он  знал,  что  врать  женщинам  у  него  не  получается.
    -  Я,  лично,  Вам  сочувствую...  -  Тихо  проговорила  директор.  -  Но  жизнь   должна  продолжаться...  Так  когда  Вы  сможете  закончить  сортировку  частей  экспонатов?
    ...Покинув,  сразу  ставший  неприятным,  музей,  Мирослав  позвонил  Габуженкову  и   эмоционально  рассказал  о  произошедшем  в  музее  НИИ.
В  ответ  же  он  услышал  только  одну  фразу,  произнесённую  тихо,  что  Ратмир  сегодня  ему  перезвонит.  Ответного  звонка  пришлось  ждать  до  вечера.
    -  Мирослав,  я  не  мог  с  тобой  говорить  серьёзно  при  посторонних  ушах.  -  Такую  характеристику  окружающим  Ратмир  применял  не  впервые.  -  Теперь  уже  никакого  выхода  пока  нет.   Донатьев  и   Гуарнерри  в  пенале  самым  необходимым  обеспечены,  и  придётся  им  пожить  автономно.  Конечно,  забракованные  аппараты  в  НПО  будут  и  ещё,  но  появляться  тебе  здесь,  по  понятным  причинам,  по - прежнему,  не  желательно,  а  если  один  раз  умудриться  это  сделать  тайно,  а  потом  установить  аппарат  у  твоих  родителей,  то,  в  конечном  итоге,  будет  тот  же  самый  эффект.  На  открытом  воздухе  долго  тайну  не  скроешь,  и  все,  в  том  числе  и  люди  с  полномочиями,  будут  добиваться  от  тебя  объяснений  —  как  ты  это  делаешь?  И  кто  тебе  поверит,  что  делать - то  ты  это  делаешь,  а  вот,  как  именно —  не  знаешь?  Ты  сам  поверил  бы  таким  ответам?
    -  И  что  теперь,  четыре  человека  останутся  брошенными  на  произвол  судьбы?
    -  Не  за  горами,  защита  моей  кандидатской.  Ещё  через  год  —  докторская.  После,  я  получу  официальный  статус  при  главном  конструкторе.  А  поскольку,  сегодняшний  главный  сам  метит  на  повышение,  то  у  меня  появятся  неплохие  шансы  стать  самым  молодым  главным  конструктором  в  нашей  отрасли.
    -  И  ты  уверен,  что  всё  так  и  будет?
    -  Подводных  камней  пока  не  вижу.  Так  вот  тогда,  когда  уже  и  тебя  в  НПО  подзабудут,  я,  с  твоей  помощью,  отправлюсь  к  живым  квантам  и  попробую  убедить  их,  что  землянам  нужно  ещё  несколько  лент - шарфов,  и  чтобы  они  дали  соответствующее  распоряжение  Спирали.  Одновременно,  поинтересуюсь  —  могут  ли  земляне  сделать  что - то  полезное  для  Мира  квантов?  А  почему  бы  и  нет...  Тем  более,  что  статус  у  меня  тогда  уже  будет  другой!  ...Если  это  у  меня  получится,  а  я  надеюсь  на  такое,  то  тайну  перемещения  уже  можно  будет  раскрывать...  Хотя,  пожалуй,  тоже  не  всему  Миру.  Только  всё  описанное  мной  может  произойти  не  так  скоро...  Уж,  не  раньше,  чем  через  три  года  —   это  точно.
    -  Грустно.  -  Только  и  сказал  Мирослав,  заканчивая  вечерний  разговор.
    Он  вышел  во  двор  и  посмотрел  на  ночное  небо.  «И  где  этот  Мир  квантов?  Хотя,  не  подчиняющееся  никаким  гравитациям,  космическое  тело    и  будет  двигаться  как  квант  —  скачками  в  любом  направлении.  А,  может  быть,  наоборот,  Мир  квантов  стоит  в  одной  точке  Вселенной,  а  мчаться  по  ней  предоставлено,  их  детищу,  Спирали.  Может  быть  они  даже  где - то  рядом:  лететь - то  к  ним  оказалось  совсем  не  долго...  По  количеству  посещений  космического  пространства,  я  превосхожу  любого  космонавта  или  астронавта...  И  что?  Кто  об  этом  знает?  Впрочем,  Габуженков - младший  знает.  И  ещё  —  четыре  землянина,  которые  ещё  не  поняли,  что  оказались  совсем  оторванными  от  Земли»...  -  Мирослав,  почувствовав  прохладу,  вернулся  в  квартиру.  -  «А  вот  в  пенале - то  не  замёрзнешь:  значит,  действительно,  нет  худа  без  добра»...
    Через  несколько  месяцев  на  сайте  НПО  появилось  сообщение  о  защите  кандидатской  диссертации  Ратмиром  Габуженковым.  Заинтересовавшийся  Жарптицын  попробовал  узнать  её  тематику,  да  только  наткнулся  на  гриф  «совершенно  секретно»...