Андор, роман, окончание

X глава

Четверг или хусзадзор собери всё это вместе, закрой глаза , за каждым моментом деталей Элла - это разговор. В памяти до сих пор на южном солнце выжигается движущийся образ: мимика, жесты. Четкое и точное все, как днем, -снял фотограф В. Оптимизм, как у нищего, у ресторанной ограды, ястребиные глаза следят за каждым движением, но ничего не получают. Девушка очень хорошо умеет носить тебя, или ты действительно никогда не испытываешь к ней никаких чувств. И жизнь только недавно вышла из детского великого изумления и сказала: кажется, очень страдает эта семья, когда он бросил невесту. Опоздание приходит со способностями: измерить горе, которое мы натворили. Опытные люди с гордостью скрывают свое негодование, свое избалованное дитя -338- Я не знаю, насколько это неправильно, просто, когда иногда проходит много времени, все возвращается на круги своя. А потом удивляйся, или эльбусул - это зло для людей. Турновски спасибо за клуб, Иван Виган поговори с девушкой, протяни ему руку ... и все же ... что-то горькое, тихая месть и ненависть сетлика к этому...

В этот день пришла роза. Теперь пятый или шестой, он не знал. Но каждый раз селталан поднимался выше, чем в предыдущий день. Как газета даже обратилась к мертвым, точно и жестоко: "Ма Х Y. хозяйка“...
Курица снова была забыта. С тех пор сани его не видели. Теперь в этом даже не было необходимости. Ощущение какой-то жалкой сверхчувствительности , сказал Уилл. Он не знал женщин в лицо, и если прикасался к чему-то женскими руками или одеждой, возникало ощущение, что это не продлится и минуты дальше такого прикосновения. Курица попробовала сделать это раз или два за день, но безуспешно. Как только вы получаете машину в казино, но там подумали и не отправили машину наверх. Цыпленок был кем-то, кто родился с самооценкой: чем больше боли, тем инстинкт брал из казино, а не он хотел сказать Андору: "Скажи мне, что меня здесь нет “.
Днем, когда она проснулась, неожиданно появляется хорошее самочувствие на два с половиной дня, какой отрезок времени, если мужчина хочет что-то предпринять. Воскресное утро назначено на свадьбу. Четверг , во второй половине дня, и вечеринка из пяти человек. "Выжить я не смогу", - подумала она, хотя и не знала, что ты попадешь в то время, когда люди не смогут чего-то пережить. Эти готовые молотковые -339- фразы типа: "Я выживу" – она так странно сыграла свою роль, как и у многих других неопытных людей. Язык мышления, а иногда и слабый, определяет и является таким лжецом: прославленные пословицы, банальности лжеца, старый маяк, на котором они сохранили свое положение, в то время как море новое основание, вырезанное и старые рифы смыло, – они глупо моргают старой опасностью, молодой лодкой навстречу...
"Выживать я не собираюсь". Ну, а потом: "Что, этого не может быть ?“ Все, что угодно, стоит попробовать. Это два с половиной дня на то, чтобы все надеть. Только что вскочивший с постели, и сила воли жестокая солома с огнем в сердце, которая является признаком затяжной природы людей в настоящих сильных людях, которые не знают, иногда в первую минуту обманывают себя этим. "Сейчас не карта, не казино, сегодняшняя акция, разве не глупо было погружаться в нее“. Радость от самого себя, когда он одет. Поздний обед с напитком из красного вина .
– Нет, – сказал сегодня официант. – Воды принеси.
Тебе нужна ясная голова. Прежде всего, Корнелю нужно пройти путь Маргитхоза. Там все, что вы знаете, и эта девушка - единственный путь Эллы , который до сих пор не заблокирован. Собственность, которая когда-то Я бросал Эллу раньше, теперь снова, как будто чувствовал , что за тобой стоит какая-то серьезная сила. "Все, если до этого дойдет". Машина для телефона, показанная в спешке, чтобы прыгнуть внутрь, и Джозеф-стрит, чтобы сказать ему. Вон Корнелек, внешний конец длинной улицы. "Библия в доме-e?“ Определенно будет чувствовать себя как дома, хотя он знал , как это сделать -340- Маргарет много ходит, обходит девочек , одна из них, которые были похожи на плохое финансовое положение семьи , он переедет навсегда, все на улице видят, как они куда-то уходят или откуда-то приходят.

Квартира на третьем этаже. Был здесь дважды с Эллой, я, на собрании не было обсуждения, и Корнел уэй Маргарет, и он оставил их в своей комнате. Это было давным-давно, когда у меня еще не было устройства, прежде чем стало очевидно, что это v;leg;nys;g. Маргарет тогда в столовой тихо играла на пианино, в то время как они в некотором роде возились, и они целовались, сгорая от жара, раскрасневшись от осознания того, что совершают огромный грех. Маргарет, я позаботился о том, чтобы они были разорваны на куски, будь добра, забери их.

Теперь пианино в столовой, когда горничная впустила И в фойе. На вешалке висело много пальто и шляп, а изнутри доносились веселые речи, молодой смех. Затем Я немедленно остановил пианино, и корнел уэй Маргарет выскочила из фойе. Домохозяйка-краснота на ее лице, глаза горели. Большой взгляд, когда он увидел Андора.
– Добро пожаловать, – сказал чудалкозва. – Вечеринка приближается?
– Вечеринка у вас есть?
Изображена девушка на перегруженной вешалке для пальто:– Разве ты не видишь?

– Я не знал, – сказал Андор, снимая зимнее пальто. – Мне очень жаль , но мне абсолютно необходимо с тобой поговорить.– Сейчас?
– Прямо сейчас. Это жизненно важно на всякий случай.
Маргарет кухонная дверь: – Извини, – сказал он. Ответил: – Нет, четыре шоколадки - это всего лишь три. И шесть чашек чая.Приоткрыв дверь, заглянул на кухню газлангота:
– Соленые они, где они?
– Мне нравится говорить, что я скучаю по разгрузке.

– В чем дело? – закричала перепуганная девушка. – Они упакованы тем соленее, что ли? Ты бродяга. Они заряжены?

Берегите кухню. Дверь - это мудрая медлительность, вы поворачиваетесь после этого, не закрываетесь полностью, он остановился, небольшая трещина , которую он оставил.

– Фаталькат дает. Фаталькат дает! Фаталькат, дай мне!! – донесся до меня истеричный, злой голос, мужчина почти видел испуганную крестьянскую служанку, как только ты бросаешься и не знаешь, что мне даешь.

В коридоре стоял Андор. Саркастически улыбнулся куртке незнакомца, хорошо смотрящейся на него, и шляпам бедной девушки из среднего класса. Вы уверены, что Эллы здесь нет, потому что это были бы первые слова У Маргарет есть. И она не ушла бы, а потом стояла бы здесь. И, кроме того, он чувствовал, что Эллы здесь нет, а в последнее время твоя болезненная сверхчувствительность заставила всех догадаться, что ты действительно доверяешь своим чувствам.

– Вперед! – звуки из кухни, и, открыв дверь, Маргарет оттолкнула служанку, которая свернулась калачиком, как кетенис в красном и взволнованная , фаталькан соленый, взяла миску в столовой .
– Я вам не мешаю? - спросил Андор.
– А потом... исключал сам гостей -342-раньше... но долгое время я не могу... видеть... Я домохозяйка...– Пожалуйста. Конечно. Пять минут.– Подожди меня здесь.

Займитесь рэкетом. Оскорбительно, как здесь относились к корнелю Маргарет, как кэдди, но я не возражаю. Как он это делает? Маргарет снова вырвалось у нее:

– В моей комнате и в столовой. Нет другого места, кроме спальни. Файл закрыт. Но как раз в ванную можно туда попасть...
Андор улыбнулся и сделал жест: "Пожалуйста, ну разве это важно сейчас?“
– Но это не бесплатно, чтобы посмотреть ... Это такой беспорядок.

Грустная ванная, которая тебя расстроила, получила ток в пустой ванне tussr;zsa, иди в грустную спальню. В Корнелеке две кровати, и все это не потрачено. Корнелека не было дома. Как обычно, ради праздника, иди домой. Зеленые цветы выкрасили серую, темную комнату, которая была. Два над кроватью два рисунка мелом: корнель - тот же дядя и корнель - та же тетя молодого возраста. Серебряные подсвечники для шкафов в спальне. Стоя на коленях в углу. Два рисунка мелом вверху в тени Марии, чудо в Сикстинской капелле - само собой разумеющееся, еврейский сквозной жир, милая рамаба справа, под стеклом, уничтожает беспомощную вечную красоту и в спокойствии, прежде всего, восхитительно прощает пианино, закрывающее эту музыку, Андора, уродливую Маргарет и корнеля, один и тот же дядя был двумя кроватями из всех , однако, членов. Подсвечники с маленьким красным зонтиком электрические лампы -343- облажайся, Маргарет. Сел на черную полосатую бордовую рипсфотельбу. Который был горячим и тяжелым, нетерпеливым был:– Ну? Железный федоритотт, фельсютетт каштановые волосы, которые формируются на голове, как у матери Эллы. Но маленькому цветущему личику Маргарет это больше подходило. Рот тонкий, нос заостренный и на конце осмеливается смотреть на тебя снизу вверх. Орратеве слишком пьян, это то, что было противно корнелю той же Маргарет. Форма была неплохой, и так как сейчас у нее длинная нога, чтобы другую поставить, он показал мне только несколько польских туфель, спинку купила себе в низком кресле, бедра сделала двумя руками, было что-то отчаянное и "рисованное". женитьба может избавить его от чего-то мертвого, но это придаст ему красивый вид eternal-le;nys;g. Это кислый и злой лехело, основные вкусы Корнеля одинаковы для Маргарет, которая всегда и всем готова отомстить , чтобы остановиться, потому что кто-то другой собирается жениться, а они нет. И, как вино волнуется о бочке весной, когда цветут виноградные лозы, Корнель Уэй Маргарет нервный и раздражительный в эти дни, когда я снова вышла замуж, чтобы быть другом.
Андор, который из другой комнаты слышал, как жуживай тоже убеждал , что чувствует нетерпеливую девушку.
– Я буду краток, - сказал он. – Я хочу остановить Эллу , жену Печа. Любой ценой.
– Я не могу, – сказал он, спокойно ухмыляясь девушке , и надменно улыбнулся, стоя перед мальчиком. Короче говоря, послы могут раздражающе говорить о Балканах, когда армии почувствовали  спины и долги печальных славянских джентльменов перед вами.
– Почему? Мне не нравится Печит.– Нравится.Вызывающе посмотрела на мальчика.
– Неправда, – сказал он это. – Я люблю тебя.
Корнель уэй Маргарет начал смеяться. Не в настроении смеяться, но она знала и хотела. Элла вместо того, чтобы смеяться, я наконец-то увидел тебя до дрожи в сердце мужчины, а теперь верни ей все, что он когда-либо делал в белых штанах для мальчиков-мажоров... каракули для теннисной игры из коричневой канализации, я полагаю, вы получили. Долгий и нервный смех, даже если вы этого не делали, так что невозможно Элла, что он все еще любит ее, но тогда никакой пощады, Элла, сделай милость, я ненавижу, так как снова невеста. Ужасно, что эта ничтожная кокетливая блондинка две покупает одну, когда ее никто. Корнел Уэй Маргитоз действительно пришел не в то место, Андор.

Вот посмеемся над этим и разберемся. Презрительно посмотрев на смеющуюся девушку, ты на шаг приближаешься к нему, чтобы Маргарет на мгновение испугалась. Саркастический мальчишеский рот страдальца и горький для вас, как это было потрясающе. "Ты меня душишь", – промелькнуло в голове девушки, но потом она снова улыбнулась. "Ты встанешь передо мной на колени" – он задумался.

В другой комнате он утихомирил шум. Сказал фортепианный походный вальс, и скользящие приложения могли слышать человеческие голоса снаружи. На вечеринке были танцы. Маргарет прикусила нижние губы зубами, а нос тихонько напевал вальс. Его голова медленно повернулась. Действительно , ты можешь взять его прямо сейчас, чтобы немного подавиться. -345-

Андор прекрасно чувствовал безнадежность, которой Маргитбан по отношению к нему дышала. Как летним днем, когда ты открыл горловину погреба, я вынес на холод эту девушку. И время не торопилось к тому, что было нужно.

– Посмотри на Маргарет, он сказал, чтобы мы разговаривали друг с другом как взрослые люди.

– Но короткая! – сказала девушка; плохо двигается на стуле, так как хочет побегать.

– Послушай, – сказал Андор расслабленно, – я знаю, что это ты единственный друг Эллы. На него нет другого влияния, только ты. Если ты скажешь ему, что я все еще люблю и завтра утром выхожу замуж...

Девушки вздрогнули.

– Если это то, что ты ему скажешь, и если ты сможешь заставить ее уйти Печит и приходит ко мне...

Ужасно, я ненавижу его и ненавижу это, но он сказал::

– ... тогда в день нашей свадьбы я дам тебе пятьдесят тысяч крон.

Внезапно он добавляет:

Или сто. Столько, сколько ты захочешь.

В этом-то и заключалась проблема. И это честно сказано. Текущий эффект, что пятьдесят тысяч крон, как пушечный выстрел, сделаны, Я сразу же перепутал сотню и "все, что ты захочешь". Это превращает размытый, в спешке и маловероятный бизнес в стремительно развивающийся бизнес , который до тех пор был только уродливым, но это все еще неопределенное изменение. Корнель Уэй Маргарет не росла с таким дыханием. Увядший, пока он не получил жизнь девушки через корнела, дядя сегодня вечером, который сто раз сто раз сообщал, что государственные чиновники кернекезе эксперименты со взяточничеством, которые корнелю образом дяди печальны -346- упрямые мужчины с сопротивлением. Неправильно беременная бедная жизнь все время так звенит по вечерам: "Я его выбросила", "не разговаривай с ним" – и корнел та же тетя сохайтаса, папа фейбологатаса: "Я осел, но я такой" и припев, который всегда приходил спина: "Иди, Коштан, туда. Кошта сделай это за него.“ Открой, ваше превосходительство, было и четыре гигантские девочки на шее: "коровы" – как в Пеште их называли. Коровы делали Кошту его светлости милыми людьми. И Маргарет тощая, и никто не придет и не заберет ее.

– Что ты сказал? – встань со стула.

– Мое богатство, моя жизнь, отдай... – сказала она Андору, очень горько твое несчастье, помоги мне, помоги мне, Маргарет.

– Что ж, – сказала девушка, своей грудью пытаясь справиться с морщинками на одежде, – спасибо гостю...

Мальчик был очень честным:

– Послушай, – сказал он, – неудивительно, что я дрянь, я не Я тоже живу, если Элла выходит замуж за кого-то другого ... прости меня... ужасно Я страдаю...

Маргарет теперь мегириджелте заботится о ней. Полностью расцвели в злорадстве и горечи:

– Я не злюсь, – сказал он тихо, но резко. – Ты глупее, чем всегда влюбленный. Но здесь оставь надежду. Здесь это бесполезно. Воскресная свадьба. У них уже есть мое платье.

Они слушали, они смотрели друг на друга. Девушка снова зацепила нижнюю губу зубом и немного опустила веко, я посмотрела на него, почти с вожделением предвкушая победу, но меглеггиинтве с другой стороны -347- страстный, горячий с. Затем внезапно девушки-графы фиускодо, имитирующие резкий прямой рычаг к руке, прежде чем вы уйдете, пока вы снова это сделаете, позвоните в колокольчик на его запястье, чтобы четыре толстых пустых золотых:

– Мне очень жаль, но гости...

В тот момент, когда Андор держал ее за руку, последняя мужская месть вечных мыслей вспыхнула в его глазах. Трудно заставить эту шикарную старую деву, эту разодетую уродину, эту удушающую худобу, и в наказание, и жестокий мужчина elkesered;sb;l отомстить, запугать и унизить, женщина и плачущий ребенок сломают его, лишат этой победы, которая не для и победоносной улыбки аюльтсагану... Например, прямо сейчас, с оглядкой на хуньеритасное время, это девушка с лицом отверженной, он бросил вызов молодежи, и он был, был, был что-то внутри заботы со стороны дружественного правительства доступа не может...

– Руку целую, - сказал мегюхасодотт. Твои губы навстречу тянули руку.

– Пойдем, – сказал корнел то же самое Маргарет и потянул тебя за руки. В этот момент, наблюдая за Андоррой, можно было почувствовать, что он предчувствовал мысли мальчика.

– Я пойду с тобой, – сказал предвзятый голос, теперь скоро Вилли избавится от этих странных светло-голубых глаз. Беспокойный был.

Вас вывели в холл. Там молча, почти вызывающе и Андор одевается. "Если ты придешь сюда еще раз", – подумал он. – "чтобы влюбиться". Андор кланяется ему и девушке, которой он хотел бы быть Андор -348- теперь наденьте шляпу, потому что вдруг понадобилось увидеть, как на вас смотрится круглая, черная каска. Дверь он открыл именно для нее, а затем встретил внезапное желание: Андор смог надеть шляпу. Это все еще видно. Поставь его в дверцу, а потом тулхангосан на кухне.:

– Ввести все?

– Да, руки и поцелуй.

Пальто между зеркалом в прихожей и увидеть себя в нем. Который немного покраснел. Направо и налево она поворачивала голову, Я уверен, что жест пианино коснется волос фелбодрозотта. Затем , чтобы открыть дверь столовой и изнасиловать ханкурозассала, траллалазва , он бросился в кружащийся танец и фортепианную музыку, чтобы взорвать за собой с размахом, она выпустила дверь. Малышка Иликовиц просто исполнила танец, эта страсть захватила, и шляхтичи-мальчики учатся танцевать движения обратно к танцорам среди мальчиков и умниц, яростно и яростно, слегка прикрыв глаза, вместе напевает вместе с пианино. Так темпераментные времена и так яростно танцуют, чтобы Малышка Иликовиц взлетела с прической порыва, а иджедезетт и закричала:

– Маргарет... Маргарет... ты с ума сошел?... Маргарет!...

XI.

Ночная игра и победа. Выигрыш не позабавил, каким-то образом Юзанитотта все время так успешно указывал на него, что было нежелательно. Он плохо себя ведет, фортуна, почти оскорблена, но опять же, выигрывает, как карта, чтобы бросить вызов хотел -349-с помощью. Еще один уродливый проигрыш и неправильная походка карты вызвали депрессию , но просто каким-то образом отвлекли ваше внимание от страданий. Но в этой удаче, как и в том, что деруло попал на солнечный свет, все несчастья постепенно все лучше и лучше выглядят и ощущаются именно так. Взломав карту, смарт сыграл против напрасно. У руля стоял Элиб профит. Я, когда Сомогит, которого я еще не видел, заметил, что дверь, почти с облегчением, он оставил партнеров и пошел навстречу:

– Выпить бутылочку?

– Всегда это говорил.

Опять в смокинге был. Irm;;kt;l here. Большой ужин Ирмаекнал, в театре была Мэгги Алтай со своим любовником, знаменитым сыном бердярош, который, как говорят некоторые, год назад тайно женился на ее Теркат, в то время как другие были помолвлены с девушкой-миллионером. Там был Национальный театр, одна дама-участница, которая Мать Ирмы подала заявление "Вместе в деревне", а теперь "Мария Стюарт из "страны старой шекспировской няни" и "другие классические костюмы", но короткая роль "летучая мышь-мир". В театре Ирмы там была хорошенькая, очень молодая кандидатка в бонвиву, которая скандалила ужинал в театре хорошо подвешенный ассистент художника и метрдотель, с Уоши она была на скачках. Это была отличная еда, было много выпито, Ирма пела.

– А Родик?

– Он там и останется.

Симпатичный, веселый, бритый, страстный раввин Марк - столкнись с криком о помощи, который подумал. Пухлый Родик, счастливый Родик, утешающий Родик... А Ирма - это белая голубка. -350-

А Ольга?

– Был там.

Печальная душа в Андоре... капельку любопытства он почувствовал. Слышал что-нибудь об этой девушке:

– Приятный?

– О, да.

– Она была в хорошем настроении?

– Очень. Шампанское.

– Не говори мне.

– Он так держался за компанию. Алтайская Мэгги приревновала его, так много смеялась над его ребенком.

Даже усталый привнес немного воздуха в андор в проказах маленького человечка, из-за которых ты не хочешь стоять в роли посланной, униженной, брошенной девушки вживую и смеяться. Тебе не нужно уходить, устань от этого... но скорбите и прячьте землю.

Они выпили бутылку шампанского. Потом еще один. Сомоги на первую бутылку и наложи проклятие на свое лицо. Второй начал падать горе и любовь Ирмы в отношениях.

– Мое имя... имя, которое я ему даю. И может простить его Родик... за все... И я с радостью беру тебя с собой в трущобы...

Там было написано: "трущобы", как бы говоря: " небеса“. Ирма на метры, ты процветаешь, и дикий актер любит крылья, чтобы поднять дешевый гостевой дом, четвертый этаж, где он жил, это она в глазах чистки и вознесения была упитанной, ухоженной и отколонсокбанной ванной Ирмы. Обед с картошкой фри и Кориолан должны были читать его, только его, потому что никто другой -351- будь, Родик , прости меня, но я всегда прощаю тебя каждый день, утром и вечером, все время пускать слезы, и каждый день два раза может быть очень щедрым...

Андор снова утром отправится домой. Я не знаю , что такое сон. Чем дольше вы лежали в постели, тем более бдительным он становился. В половине первого он встал и оделся. Еще два дня. Не сейчас спать, чтобы потратить последние часы времени действия. Когда корнельский путь Маргитнала снова терпел поражение и снова мучил симулированную память, он вспомнил Ивана Турновского. Это не ходатайство и не влияние, даже не встреча, не последняя встреча. Не как Иван, человеком считался, а потому, что Иван взяткой был. Будучи такой жалкой, валюта была уверена в себе, он чувствовал, что эта писокба похожа на погружение, как карта в Курицу, Сомогибан, эджелезесбе, этот нынешний мономир. Но я ни о чем не жалею. Два дня. Сорок восемь часов. На самом деле, только сорок семь. Сейчас нет времени играть с умными, сильными и быстродействующими инструментами. Смелый тон по телефону, когда терновский получил их номер:

– Иван, пожалуйста.

Горничная заговорила. Он послал Ивана.

– Ты кто? Здесь Андор. Возьми кафе "Тереза сити".

– Почему?

– Ваше дело таково. Не моя.

– Но почему?

– Ты скоро узнаешь. Ты будешь мне благодарен. Через полчаса я уже там. -352-

– Хорошо.

У меня была другая цель, опять же, было к чему спешить. Когда ваш телефон выходил из "розы", он увидел стол швейцара.

– Роза – кролик за швейцаром.

– Я тебе дам, - улыбнулась я и побежала вверх по лестнице. Полчаса в тереза-сити в СБ, не у окна, но и на так называемом "в ящике", зеркальном диване. Мне не пришлось долго ждать, Иван уже здесь, тоже во все глаза оглядывал пустое кафе.

Привет! – махнул рукой в сторону Андора.

Рядом с ней пошевелились, когда он сел:

– Иванка, у меня к тебе большая просьба. Вы хотите спасти свою жизнь?

Иван, потуши сигарету на столе, она тебе дала.

– Вопрос в том... – начал он.

– Вопрос в том, – выпал из волнения Андор, – сможешь ли ты провести один последний, последний разговор.

– Ella?

– Ну, а ты о чем думал, о ком?

Ребенок медленно качает головой:

– Я так не думаю.

– Почему?

– Потому что... Я не думаю. А теперь печ в Будапешт идет.

– Он там каждый день?

– Да.

– В полдень?

– В полдень, вечером. -353-

Он посмотрел на студентов. Знаете ли вы, что теперь деньги получат это Я ненавидел то, что приступ тошноты вызывал у нее приближение. Но какая-то детская уверенность была в его силе, потому что вы так много слышали, я читал об этом, и Иван был избалованным маленьким негодяем . Или его рука опустилась, а деньги обрели власть? Может быть, вы не относитесь к тому, что он дважды выстрелил в нее, как к укрощению лошади, плохой лошади, которая не знает, как ее зацепить .

– Иванка, – сказал он очень горько, – если ты сделаешь это для меня, ты получишь штуку баксов.

Внезапно отчаявшись, что такой прайс-лист есть: У Маргарет пятьдесят тысяч, у Ивана тысяча. "Почему я сохраняю это, почему Я считаю?“ – с отвращением переспросил он. – "Почему бы Маргиту не получить полмиллиона и сто тысяч? Что это такое?“ Теперь она сожалеет обо всем, что произошло, и хочет убежать. Иван холодно посмотрел на него:

– Это можно сказать.

Андор ясно чувствовал, насколько безнадежна эта затея. Студент посмотрел ей в лицо, как жадный врач-учитель, который готов оперировать беспомощного пациента, потому что за него большие деньги. Но он смотрел на Ивана как на беспомощного пациента, который еще под ножом хочет заняться сексом.

– Да, – сказал он смущенно, – но послезавтра утром все это будет слишком поздно.

– Я все знаю о ребенке и притворилась, что очень расстроена . Большой фыркнул, и далеко-далеко она выпустила дым, как трудные роды -354- мысль. Итак, завтра следует еще с ним поговорить...

Робко сказал:

– Сегодня...

– Я не могу. Сегодня священный день, который состоится в Пече, мать моя. Но завтра...

Согласитесь, чтобы Иван сегодня вечером поговорил с Эллой и сегодня - ночные телефонные звонки на остров. Если вы не можете поговорить сегодня, позвоните завтра утром по телефону. И по телефону, какой бы ответ вы ни получили. Когда У меня так же долго был перерыв. Просто нужно было перейти к финансовой части. Андор в дрожи, жгучем стыде и лихорадке унижения. Что-то, чем ты являешься - бросая вызов отчаянию, которое похотливое удовольствие давит на людей еще глубже, вплоть до самоуважения визвоналона, как у крестьянина, которого поэт воспел, чтобы кол застрял в джегесебене, и шторм вместе с перерывом уничтожил виноградник: "дай мне посмотреть, боже мой, что вы двое..." он вытащил бумажник и оказал ребенку грандиозную услугу.:

– Когда я поговорил с ним, ты получил еще один.

Это еще одно не очень заинтересовало Ивана. Растерянно улыбаюсь , беру в руки крупные купюры. Не рестелкедестель был сбит с толку, а счастье. Первый семестр в колледже в том году, когда деньги - это сказочная страна. Сложил, убрал, смутился, посмотрел на часы, это как вещь. Ушел, и улица заторопилась, он хотел убежать, как ребенок, которого нашли в грязи.

Ночь на телефоне. Андор не пошел в казино, а остался дома , барахтаясь в своей комнате. Маленькую васкалиху пытали: смерть, покраснение, -355- кто дал тебе разрешение снова остыть заряженным. Тем временем выпейте коньяк. Снова яд, упрощенный черным васкути, из -за которого ворковал по отношению к нему, когда начинался красный; иногда сердито выталкивал его за дверь, а огненный рот зевал по отношению к нему, так что Андор был пьян и смеялся над ним, разговаривал с ним, как со злым маленьким животным. Коньяк от ошеломления, рухастул немного поспал, а потом перед рассветом он проснулся в дыму и жаре, во рту у тебя очень горький пот, а в голодном желудке едкая алкогольная боль. Проветриваем, снова топим печку и пьем. "Быстрый действуй“ -пароль тактического обсуждения , о котором девушка почти даже не думала до сих пор, но это само по себе и разные возможности. Теперь, когда у вас быстро иссякает надежда, чувственная боль , они начали входить в систему. Они пытались прогнать пьянство, но тебе не позволили. Обратная длинная бутелия, похожая на теленка, которая когда-то была круглой и все еще с кроличьими мышцами, он появился, когда Элла вышла перед трамваем, и когда-то холодно, о котором вы можете подумать, теперь вернулись воспоминания о точности пыток, вырезанные туфли на высоких каблуках с какой у вас свой маленький стройный с красивой отделкой на ножках смелый рисунок. Девственная грудь, начинающаяся наклоном нежных, горячих и белых склонов грудной кости вокруг, как говорят обе стороны, ласковой волнистой линии, скажи мне ту линию, где женская грудь должна отличаться от мужской от груди, и гибкое ощущение, когда губа под подушкой имеет противоположную, когда вы целовались... И снова копорский незабываемый подростковый момент, когда Зебегенибен с бала они отправились домой, -356- темные, густые сады и далеко впереди компании, и на коленях у него оказалась маленькая девочка, я дольше всех жадно целовал и горячее лицо, и , напрягая правую руку, как только ты побежал и взял ее, почувствовал на колене сочленение форм, затем плавное и прохладная белая кожа, когда бегут керри , пока девушка в нее вцепляется, и он на шее непокрытой руки , он начал чувствовать это...

И мука чувствует, что то, что она видела, чувствовала, другая женщина милее, красивее, и больше, и меня-она отдала и каждому продолжению со всем, что было у нее, и даже сто и тысяча могли бы быть у нее, и Ольгина статуя красоты и девственной белизны ждала его, и и все же, и все же, и все же... это все, что было на земле и доступно в открытом доступе в полном объеме... в то время как эти были крадущимися, застенчивыми полувоспоминаниями, как будто это даже не на земле, которой они принадлежат, а что-то болезненное на высоте, которую они могли бы достичь, навязчиво-сладкое, отвратительное, ужас и смерть. Причина кружевной тряпки, край нижнего белья для осколки тела ладони, бег взгляда, кричащий о тишине и мгновенном прикосновении навсегда-страшная сила человеческих нервов, это разъедающее, проникающее все глубже, как осколки, к которым прикасаются дрожащие пальцы и которые глубже проникают под кожу... И только малл из этих снимков агонии; будущее, каким вы его считаете , было не просто населено чувственными фантазиями. Желаемый будущий план изображения и параба-окутанный как можно дальше пахотной землей-горизонт на крыше холма; мирный, и я хотел, потому что он ровный и ровный: живи с ним, будь с ним в пространстве и во времени, чтобы вместе с ним идти навсегда. Огромная разница в этом. Тело -357- еще не может женщина желать чего-то другого, кроме того, что в прошлом и после того, как мы дали телу прекрасные воспоминания о пытках. Насколько острее, но муландобб это! И такой щедрый, какой там любит зрителей, какой интеллектуальный, все условия, связанные с плотскими воспоминаниями.

Ранним утром и спустился вниз, чтобы задать вопросы, и научил всех: портье, уборщицу, уборщицу номеров быть осторожными со всеми телефонными звонками . В комнате стояла женщина с улыбкой, сказала:

– Глубокий, как сон, когда ты входишь, а у нас впереди ночь.

– Для меня?

– Да.

– Я даже не заметил. Чего они хотели?

Женщина рассказала мне, что прошлой ночью, перед рассветом, произошел большой взрыв на верхнем этаже. Ты просыпаешься, а через его рубашку пробегает консьерж. Меня разбудил выстрел. Швейцар сказал: "Взгляните прямо сейчас, это был огнестрельный выстрел". По пути швейцар поразмыслил в тихом коридоре, а потом сказал: пятьдесят два должны посмотреть, не было ли слышно выстрела. Пятьдесят два из этого Комната Андора.

– Тихонько открой дверь, чтобы мы так спали.

– Это хорошо, – сказал он, очень испуганно достав из своего нутра то, что есть в Андоре, – Я , они думали, что это самоубийство I...

– Ваше превосходительство, клянусь, это было похоже на выстрел.

– Но почему только я?

В глубине души испуганно пустился вверх по лестнице. "Насколько хорошо это выглядит, как первый -358-й - должен думать о том, когда слышит стрельбу?“ Это мысль о том, что развратный и самоубийственный кандидат , которого вы видите, это очень больно. "Похоже, ты плохо меня понимаешь... со стороны жалкое зрелище представлялось бы...“ Лестница повернула обратно:

– Ну и кто же это был?

– Никто, ваше превосходительство. На чердаке стоят разобранные старые кровати, а агифежек подпирает стены таким образом... ... зона агифей, с нуля, он примерно такой же большой...

- Позвал Иван. В полдень Андор особенно возбужден. Сейчас У меня в голове творятся действительно безумные вещи. Печ потерпел неудачу, перестрелка с ним. Оскорблять меня на улице. Затем лысый Терновский задумался. Опять же с деньгами. Пятьдесят-семьдесят крон волнения Турновского дяди, если бы тысячи людей пообещали, что у них будет... "Но у печа полтора миллиона", - подумал он. Это всего лишь в два раза больше, чем все его вещи, если бы кэш захотел это сделать. Вкус умных потерь, запоя и ;matlans;gt;l такое лживое предложение, почти лобковое, не подходя к телефону. Терновский их номер назвал, а кафе солгало, и Иван спросил об этом по телефону.

– Не здесь, – сказал он турновски вам, кто знаком с этим голосом.

– Когда ты возвращаешься домой?

– Спокойной ночи. Купите шурин.

"Этот шурин..."

Просто смотрю на телефон секреникеджере, блестящие два колокольчика: они были как сталь на маленькой стальной груди девушки, так что бок о бок...

– Скажи ей что-нибудь, когда он вернется домой? -359-

– Нет, спасибо.

– "Все кончено", – сказал он себе.

Наверху, в комнате, у окна, стоит и мрачно-строго смотрит белая ховилагба. Хосомок упал перед окном на карнизе от глухого удара о землю. Яркий, но тусклый зимний день. Много снега, он как будто покоится на деревьях, на земле, а деревья выглядят как коническая вершина холодильника. Бесконечно-глубокое молчание знаменитости наложило снег на всю округу. И день казался просто местом , тупо освещенным на далеком туманном желтовато-сером небе. На заснеженных деревьях воробьи взлетают и садятся вам на высокую заостренную очень тонкую черную веточку. Они были похожи на черные плоды на белом фоне листва между ними. Так тихо и пусто было в сердце Андора. Долго смотрю в окно. А потом устали его глаза, его мозг, все его тело. Зевнул. Он бросился на кровать и уставился в потолок, глядя на нее, но лишь на короткое время. Лежа на спине, с открытым ртом, спит глубоким, лихорадочным сном, беспокойно.

К тому времени, как он проснулся, уже темнеет. Когда глаза открылись, Ольга стояла рядом с его кроватью, шерсть на загривке, примсапкабан. Кезтис в руках седьмой белой розы. Он посмотрел на девушку , но кровать не сдвинул. Ярость и оцепенение были у него в голове. Посмотрев на время, и сказал ему:

– Чего ты хочешь?

Девушка не ответила, сжав губы. Крайне предвзято , что это было сильное сердцебиение, под ним подкладка из русской куртки. Сел на стул и оттуда продолжал наблюдать за Андором. Андор снова поднял глаза к потолку, уставившись на время, а затем медленно переместился и к своим локтям на кровати. -360-

Девушка сказала:

– Ты ужасно выглядишь, - сказала ты тихим, полным ужаса голосом.

Горькое движение губ, сказанное:

– Не говори мне.

Затем, после долгого молчания:

– Так вот почему ты пришел сюда?

– Нет.

– Ну?

– Я не знаю.

Мальчик оглядел темнеющую комнату:

– Зажги лампу, - сказал он, возвращаясь в лежачее положение. Первая дрожь Ольги, но без всякой причины. Перегоревшая маленькая желтая лампочка, она еще больше навевала на меня тоску по комнате. Большой это был беспорядок: стекло, бутылки, остатки кофейной чашки, разбросанные сигареты, халат, бумага, одежда, тапочки в комнате посередине... Андор через небритое лицо симитотты. Два дня брился. И одежда, которой не должно было быть... Обожгло подошвы туфель.

– Выпить? – звучит тихо-удивленно.

Затем, болезненно:

– Почему ты пьешь?

Сердито он бросился в сторону на кровати, снова взглянул на Ольгару, киконекельве на край кровати. Девушка, восхитительная красавица, он был бледной болью. Очень сдержанно и элегантно одет. Серьезная, зрелая и стильная крупная леди с хорошим мехом между обтягивающими-новыми белыми кезтами; в темном русском платье, в руках белое с розой. Это был не тот, кто был несчастен и решил спать здесь, в кровати лефюгго, ноги, колени -в дополнение к тюремлетту -361- одевайся как убитый, потом ночью ... Каким-то образом внешний мир нетронутой непрерывности жизни принес в комнату больного, указывая на то, что боль может жить, ходить, одеваться, заботиться о тебе. Свежее холодное зимнее здоровье придумало эту больничную жару, szeszg;zbe, усталую лихорадочную грязную кровать рядом с ним. Андор машинально включил чувство прекрасного. Ему понравилось это зрелище, но ланьсагот, который в этой элегантной оболочке чувствовал ненависть и слухи, ходил вокруг да около.

– Иди домой – ты сказал ему что-то грязное r;szegs;gt;l правильно подбодрить. – Иди домой, сынок.

Элегантный мех не шелохнулся. Белое греческое лицо с бескровной тоской смотрело на него. Длинные ресницы-метлы, теперь нарисованные углем , были четким халаванисагоном. Рот закрыт, неподвижен, и тульсабайос рисует его. Совершенство и симметрия сделали это трагичным, fens;s;gess;, но вы не хотите, чтобы активное лицо было красивым. Привлекательная доброта - это ошибка в чувственном эффекте злой маленькой асимметрии , придающей лицу женщины. Элла, твой хорошенький носик был таким мучительно добрым, а верхняя губа, которая приподнята-приподнята, чтобы подергивать носиком, как у белого кролика, когда он ест траву и показывает красивые маленькие зубки.

– Иди домой.

Лицо не дрогнуло, только глаза стали темнее, а тени под глазами стали глубже. Розовый рот шиврайзу переходит на белое лицо. Не на губах: весь рот сдвигается в сторону для гондолатного на белой основе.

– Иди домой, - сказал тот детский злой голос, которым теперь сам себя мучил. Испачкав себя, болью, похотью или жадностью вырвав крылья участия -362, будучи ребенком , он растоптал свое хорошее воспитание, свою человечность.

– Иди домой...

И пятилетнее зло со слезами пятилетнего ребенка, дрожащего от пыток, о которых идет речь.

Чернокожая девушка встала и подошла к кровати. Такое спокойное, корпоративное выражение на его лице, когда кто-то с улыбкой протягивает мальчику руку, как джентльмен, держу пари, что они бы сделали, и теперь он традиционно прощается с Люком.

– Спокойной ночи, – сказал обычным тоном.

Здесь вы можете иметь волю к. Было бы легко просто допустить что-либо подобное насилию. Теперь мягкость была сломана , и смерть была унижена; может быть, мне следовало пойти с рукопожатием , которое ты вкладываешь в минуты жертвоприношения ради тебя, печальная любовь от затопленной души, слабость до полусмерти, последний ужас, как падение осужденного на пути палача. Но не исключено , что это было ужасно, это была просто мысль об этом. Турновски Элла из Барсонимаслии подхватила конкуренцию во всем своем прекрасном содержании тела и души. Эта девушка почувствовала и, по крайней мере ваше превосходительство, вы хотели остаться. Он притворился глухим, я бы не хотел, чтобы он услышал грубость, оживленное прощание и медленный, размашистый шаг, как будто все в порядке, нашел все это. Мальчик высунулся, чтобы высушить изголовье кровати, а затем посмотрел на серьезное отступление: "так что иди к воротам, королевская гордость, когда Родик после подкрадется и по заднице врежет“, - подумала она. И когда она закрылась -363- за дверью, внезапно мне стало жаль, что он мог плакать.

В обуде недели сборов. Зимней ночью в тиши деревни доброта перелетела через Дунай под звон церковных колоколов. "Семь с семи утра в течение двенадцати часов" – как ни в чем не бывало: "а четыре – это двенадцать". Завтра воскресенье, а в одиннадцать - свадьба. В одиннадцать все это закончится. Он опять напился и на стул так и сел. "Вокруг здесь целый огромный мир“, – думал и думал он, пытаясь все осмыслить... и теперь тысяча миллионов человек охотятся за этой штукой, поезда управляют большим кораблем, дым в море, заводская лампочка и этот звук, тысячи заводов в мире, в Америке., В Европе, здесь, по соседству, Уйпешт... И магазины сияют, витрины... Театр, музыка и каток великолепны, в них холодный электрический свет, Женщины смеются, мужчины будут великолепными залами... Порты в мире, сотни световых точек залива , глянцевые темные воды черных грузовых масс между Санями , звенящими в Санкт-Петербурге, белая дуговая лампа под белыми мостами... И В Париже, как они шумят и сверкают прямо сейчас, в семь вечера, на бульваре... огни вспыхивают и блуждают... какое движение , и ситы, и речь, смех, много шума, машина, жизнь, радость и работайте во всем мире... И какие у женщины миллионы батиста и кружев, духов, улыбок, взглядов, веселых криков и смеха, глаз эльборуло и воркующих сумерек-хизелькедо ... и как все заканчивается сейчас в семь вечера, по всему миру миллионы маленьких цугочкаябан... А в Америке сейчас семь утра... Чернокожие люди -364- отступление напряжения в дымоходе-дымная лиственная фабрика-лес навстречу ... и миллионы и миллионы здоровых супружеских пар, спящих там глубоким утренним сном рядом друг с другом... обнаженные женские руки папланона, безопасные для сна томные маленькие ручки цветного шелка ... И ты закрываешь глаза, откидываясь на подушку...

И он здесь, в этой тюремной камере, горячие змеи, сундук, бессмысленный полгарфиу из-за беспорядка в тюрьме, земля валяется, сарра плачет портвейном, а земля кусается и мучается, полутораметровый кусок - это вспомогательное тело эльмуласа и боли уничтожение преданного, трусливого и уродливого типротта подобно смерти вошло в гусеницу... И еще больше в ужасе, как в печали, я, что ужасно далек от того, чтобы плакать... как насчет этого конца?

В шесть утра, закрыв глаза и открыв рот, лежа на кровати, феламабан Блант услышал это при первых звонах колокольчиков в коридоре общежития. Какая-нибудь ранняя пташка, больная старуха , звонит в колокольчик длиной в две длины горничной. Пьяный спит, колокол звонит громким звуком в мозг.

– Они приближаются! – тихо сказал он, счастливый,- ее мечта, на лице с глазами лехуни вспыхнула надежда. Посланник короля увидел вырезанный и пришедший с большим белым флагом, затаив дыхание ... издалека из регистратора, который перед тем, как повесить голову, поставил Печа и Эллу... Курьер спрыгнул с лошади, размахивая белым флагом... Царское милосердие! Элла счастливо улыбается в официальном hangman close great book, и маленькая дверь исчезает... Странно... Печ угрюмо спешит к тебе... а Элла счастливо плачет -365- фата невесты внизу, ты улыбаешься и раскрываешь объятия фелее, потому что он смеется, а Виган подбегает к курьеру сзади и торжествующе кричит: "Я-е - Сказал я. Я... если бы я сказал тебе!“ И пока тебе нужна завеса, Миртл - ангел в лекзете, и эльфуллад с ней, даже если просто сердце, плачет-смеется, говоря: "Видишь... добрый король, наш добрый наш король... наш старый добрый король“...

XII.

Фелаломболь глубоко, крича, уродливо заснул, но уже в десять утра проснулся и с чувством спрыгнул с кровати, как будто важные дела и теперь страшно запускать часы, на этот раз ты не спишь. Снова приятный свет залил окно и ховилаг. "Только в воскресенье можно так прекрасно провести время", - подумал он, а потом вдруг Эльремюльве сел в кресло. Десять часов: свадебное платье девушки, доступное дома, рядом со столом, Турновски леди грей в шелке, фельсютве-пудерезве, улыбка-плач, Иван уайт Кезти в пече от Луи Лонга, фигура в смокинге и притворяется, что он кроме того, я просто заставлял бы друг друга после пальцев на совершенно новых белых кезтах с плоским длинным леффентом. А вокруг них гости, многие незнакомые люди, которые теперь все в руках Печа, прикасаются друг к другу, точно так же, как ее руки прикасаются к нему.

Черный кофе и коньяк. Принесли из ресторана с куском ветчины, но он не мог к ней притронуться. Двенадцать часов до окна, стоя и держа в руке часы, наблюдая за минутами. Теперь -366- направление регистратора. Или двенадцать минут, сопровождаемые глазами секундной стрелки.

– Конец указанного без четверти двенадцать часа. Чувство пустоты в груди и горечи во рту, которым он стал. Турновски Элле еще предстоит выйти замуж.

– "Ну вот, я это сделал", – сказал он себе, когда вернулся в старое кресло. Чудалкозва, что это чувство можно терпеть. Одет скромно, но швейцар ведет беседу, первые минуты весело отвечает, пугается. Так что не будьте людьми. То, что вы слышали, я должен был спросить еще раз, поэтому он вбил себе в голову все, что не должен был. В газете два или три раза прочитано предложение, когда он сидел у плиты, и все равно в голове ничего не осталось. По мере того, как он снова и снова перечитывал эти строки, фразы три раза-четыре раза-пять раз стучат, желания быть допущенными к разуму стучат, и снова и снова раздается звонок в дверь, так как менеджер сна живет у ворот. Затем, как будто скучая, мы бы механически читали перед глазами непрерывно удаляющиеся сотни, не стоящие больше перед запертыми воротами.

В двенадцать он вернулся в свою комнату и упал, когда дверь за тобой закрылась. Здесь, по крайней мере, тебя слушают и тебе не нужно, чтобы чужие глаза смотрели на тебя, смотришь ты на него или нет. Теперь в реформатской церкви звучал орган, он видел белые стены и на большой черной доске псалмы с цифрами. А у вышедшей невесты в проходе муж. Затем появилась глупая мысль, посетившая -367-ю- голову, но теперь снова исчезнувшая: свадьба, возможно, отменена, пришлось отложить Эллу или Печ внезапно заболел для большей части. Нет, в браке они не склонны отставать.

Час дня: они едят дома, в столовой, узкой круглой. Печ на его месте. Эльбутулт спокойно посмотрел на ветчину, которая все еще лежала на столе, на котором она была. Ты вытащил и отправил кусок в рот. Но это из его уст, как плохие маленькие дети превращают мегагатланул в еду, которую я тебя не люблю. Коньяк действительно легче, чтобы друзьям было легче спускаться.

Внезапно, как человек, у которого появилась идея, он вскочил, спустился к уборщику и составил расписание, которое вы просили. Корнел, каким образом Маргарет узнала об этом , в три часа дня в Вене отправляется к новой паре. Найдите поезд: западный железнодорожный вокзал начинается в 3.00 вечера. Скорый поезд. Только три раза останавливаются в Вене. На западном вокзале было без четверти три. Перроньегье переоделся и вышел из стеклянного зала, затерявшись в толпе. "Это ужасно", – подумала она, - "как я дошла до этого Я сделал это, я могу это сделать “. Нашел бродящих крестьян батюса, говорил о зале за его пределами, где меглекдостек, сапоги с сломайте ноги. "Я сошел с ума?" Поезжайте с крестьянами на местном поезде в такую даль, чтобы быть в состоянии выдержать снегопад. Теперь он был настолько слаб волей, что сотни и сотни громких шагов в сапогах солдата пронизывали звук толпы, тяжелый пре-тертетезе унес его с собой. На самом деле, сделайте шаг влево, чтобы в то же время-иметь возможность сдвинуть с места ряд крестьян, которые были впереди. Выключите двигатель, проверьте mer;n, если вам интересно. Старая порода -368- маленькие низкие кресла для отдыха в поезде это было похоже на медлительную черную железную утку пре-дулледо бегьевель, фелдигере живот, ревидлаб-шины, сзади сделал короткий дымоход. И шарлатанит тебя.

Когда он обернулся, то увидел станционные часы. Вечеринка из трех мультов длится пять минут. Я просто был взволнован. Женщины ждут, кто вернется, за этим он вошел в зал. В дверном проеме кабинета ощутили присутствие двух солдат за укрытием . Хранились солдатские ящики, на которых черными буквами было написано "фирма-производитель мыльных пузырей". Гусары были. Позже туда пришел лейтенант, сказал ему, что ставка на то, чтобы заставить майора два маленьких рыцаря:

– Оставайся здесь, пока я не вернусь.

С этими словами он двинулся, его рука прикрывала меч. Плащ сзади, который был расстегнут до поясного зажима, был похож на мешковатый коричневый плащ, похожий на женский, когда он ушел.

– "Счастье", – сказал себе Андор и посмотрел на ящики. Гусары, шампанское, маленький городок...

Теперь они медленно катили перед венским скорым поездом. Люди с красным флагом, идущие первым, перед кем вы находитесь, с одной стороны , машина - это резруджат, я был за рулем, а не лошади. Поезд длиной в четыре-пять вагонов сделал. Хороший, короткий, современный скоростной поезд он был поездом-бегуном, легким и долгим бегом за поездом. Локомотив Андор стоит передо мной. Это совсем другой вид животного был: высокий и тонкий стальной стебель на колесах, длинный и стройный котел, как у скаковой лошади, длинное сухое тело, нежные ноги. И шишковато-заостренной формы это был маленький и короткий дымоход -369- как английская лошадь кусала голову. И лихой, как крестьянский паровоз: блестела сталь и r;zp;ntjai, желтые ремни блестели лаком-черный корпус. И в то время как крестьянский паровоз кивает, но равнодушно, этот тревожный и нервный: артиллерия от дрожи звук l;lekz;s и какое-то тайное s;l;s-f;v со слабым шипением. Водитель высунулся из кабины и читал газету. Прогрев локомотива снизу посмотрел, а потом прошелся по блестящим колесам перед этим. Маленькая кастрюля с едва ли двумя-тремя маленькими каплями масла в маленьком черном просто как бы из-за того, что я буду скучать по всему этому совершенству. Затем он посмотрел на двигатель и послушал его после того, как присмотрел шею назад, как положено. Если бы жарко не было, конечно, он похлопал по шее красивых животных , которые все больше нервничали, становились все громче, сестра гессель кипела, иногда сердилась, тьфу, ты стреляешь в одного, я с нетерпением l;lekzik начал; медленный бар для чего-нибудь полезного vast;deje. А потом вдруг весь поезд зашипел, как будто в отопительных каналах появился пар. Злобно шипящие змеи, кто из вас о еще одно нависание над всем временем - мерджескедтек в поезде, пар плакал и горячая вода в поту. Особый горячий пульс, который был. Вся конституция какая-то луковичная, потная, хочется напрягаться и топать , чтобы не хватало силы, которая настолько совершенна, что кажется сопровождающей переменой Или ощущается: в этот момент это не могло быть нигде во всем мире, только здесь.

Люди взвешивались в поезде, номера носильщиков можно было услышать. Чемодан, портьеры для полосатого платья -370-сзади два траурных платья. Затем, ребенок, корзина, отталкивающий резкий голос: "Ujs;;g!" Толстые джентльмены, бекечсбен. Полковник, два офицера. Снова резкий вой: "Уйсааг!" Старая королева, которая очень сильно приветствует проводника и прыгает перед поездом. Еще раз, джентльмены. Одно одеяло у него на руке. В одном из вагонов опускают окно: одна из скорбящих леди выставляет локти и оскорбляет мужчину: "Бет, не забудь, сегодня вечером отведет тебя на бутылочный Лужанак“. – "Хорошо, сынок", - говорит мужчина. Они посмотрели друг на друга. "Холодно", - говорит мужчина. В траурном платье она обернулась в купе и: "так сильна эта жара". Кондуктор сошел с высокой лестницы и отдал кому-то честь. Длинная фигура, стоящая перед ним спиной к спине Андор, зима без пальто, темно-зеленовато-серый спортивный костюм , сзади кокетка, куртка. Андор протянул руку к голове двух рыцарей сзади. P;cs is. Печ показывает Пуллманн-болид. Кондуктор улыбается. У Печинека под мышкой много новостей.

– Подождите минутку! – говорит Печ. – Подожди меня здесь.

Убегая, кондуктор проверяет. Печ возвращается, Элла. Элла в серой короткой юбке, маленькой шляпке, темно-синяя вуаль поверх шляпки. Но лицо свободно. Спокойный, немного бледный, но улыбающийся. Пока Печ снова разговаривает с проводником, Элла, гид , смотрит на эрдекледона. Затем кондукторша взбежала по лестнице, Элла последовала за ней. Печ взял Эллу за локоть, и я взобрался по высокой лестнице. А потом ты убежал, вернулся кэдди, который шьет пальто, одеяло и чемоданы. Ты -371- перед тем, как простить, поднимитесь по лестнице, а затем двумя руками достаньте два резрудата и поднимите вас тоже. Захлопни за ними дверь.

– "Особая ниша" – бьется в груди Андора.

Еще минута, и кондуктор спустился один.

– "Об этом позаботились". – Андор-в-рот делает два пальца, потому что вы чувствуете, что то, о чем вы думаете, я приглушаю движение, сопровождающее губы. Великие часы, три часа.

Тишина. Встаю. Через два щелчка двери. Они говорят о гусарах. Смеется над чем-то, но Андор не слышит. Не стесняйтесь перемещать гусар и запускать перронон в задней части поезда ближе к концу. Улыбнись своей жесткой-жесткой силе, тому чувству, которое сейчас посылаешь. "Я сумасшедший" – разглядывает и восхищается тобой, как незнакомый мужчина, наблюдая за телом Андора, которое определенно собирается до последнего, чтобы ты сел на него и ушел. Но пока твердым и решительным шагом нужно идти, поезд уже медленно движется рядом с ним, вместе с ним в противоположном направлении. "Кружится голова", - говорит другой Андор, почти жалуясь на него. "Нет, – тихо и испуганно крикнула она ему, - у меня не кружилась голова, поезд идет". Остановка. Два Андора слились воедино, и колеса медленно смотрят на это. "Даже вверх он мог бы подпрыгнуть“. Посмотрите на это, а затем медленно разворачивайтесь и шагайте к последнему вагону с. "Даже сейчас". И три шага, затем: "Даже сейчас тоже“. Он торопится завести машину, но шагает еще быстрее. "О, даже сейчас... Сейчас... теперь я этого не делаю". Колеса работают. Весь поезд уходит, все уходит из зала суда. -372- большой открытый рот, белая ховилагба, разговоры о стоящих поездах и коттедже между ними. Нажал на идущий поезд, пока не запускай его, но я не могу тебя догнать. Андор торопился, но я отменил его, потому что бежать стыдно. Ты сошел с крыльца, я иду за ним. Последняя машина - это маленькие красные огоньки. Последняя машина, два конфликта между короткой и толстой цепью на нижнем зажиме конца этой -постучите по острым осколкам камней, чтобы следы остались. Цепочка для приседания, раскачиваясь, свисает с застежки и звенит, танцуя камнями. Андор на ходу большими шагами идет: это ссылка на его красный, обнаженное сердце, как острые камни, кровоточащие изнутри, теперь в Вене , и он теперь немного бежит поездом следом, потому что это длинная, сильно натянутая стоит привязанной к телу цепи и крадет сердца. Поезд немного замедляется из-за того, что вы поворачиваете. Белоснежный и возрастной твердый дым g;mb;ly;gnek локомотив из короткого поезда поворачивает , когда вы стоите в блокгаузе возле столбов и фонарных столбов между ними. Вашид под разворачиваются и медленно исчезают во многих доступных рядах машин между Я не знаю: иди к этому сейчас, или ты этого не сделаешь. Ваша ценность не преувеличена, это венские свидания и ощущение растяжки на краю света. Теперь, глядя на дымчатую гору полюс, вы представляете собой великолепные пейзажи, которые пересекают линии множества черных рельсов на белом хосзоньегене. Здесь сейчас может быть тихо. Откуда-то издалека донесся долгий, долгий свистящий звук. Его поезд, как мы говорим? Может быть. Но это может быть что-то другое. Успокойте пустые рельсы, поезд ушел. Безусловно, превращение в черного человека проходит по этому пути в руках -373- почерневший красный флаг. Исчезла часть машины между ними. Затем голосовой крик палокоса определенно затянулся:

– Яан а баакси!

Черный человек убирайся оттуда, где ты есть в этом мире. Снова голос палоца глухой в снегу:

– Яан а баакси. Дьедьен только здесь.

Этот задний вопрос:

– Дьедж, ты здесь.

И ждать. Еще один черный идет по рельсам, остановись, скажи что-нибудь Дядя Джона, а потом они оба встали в очередь из машин между ними. Где-то тихо, долго, звонит какой-то нежный маленький зуммер, вторая остановка, но начинается снова. Скромный, постоянно звонящий. Андор вернулся в зал. Первая стеклянная дверь позади нервничает , кто-то стоит у двери. В первый раз он постучал, когда она пошла этим путем. Теперь стучите нерегулярно, так как вы едегете курицу по доске; мягко-тупой звук за стеклом. Андор смотрит: желтые резкерекеки стоят на столе, над ними зеленый стеклянный зонтик на тонкой нити., в нем горит лампа, стеклянный абажур похож на изумруд и блеск резкерекека.

XIII.

Я не помню точно, когда ты ел в последний раз. не сплю много сна. Прошло несколько дней с тех пор, как пара часов в одежде вызывала головокружение в постели, все это было для отдыха. Но напитки прекрасны, может быть, он и без выпивки заставил бы вас почувствовать себя лучше. Когда мозговая луковица -374- в работе elg;z;lg;tt из бокала или двух бренди, это она почувствовала, и он восполнил это; загруженный в духе, чем в бочонке истощающегося вина, который они делают.

На вокзале долго стоишь, глядя на дома, машины и людей, снова ощущая тот режим, который ты испытываешь, когда Мама с папой на каникулах отправились в путешествие: как пусто может оставаться в таком большом городе, если что-то вдали от него. Какими безличными были дома и незнакомцы на улицах, каким пустым был шум и какими безмозглыми казались люди. "Мой дорогой отец", - подумала она, слегка кивая головой, потому что он помнил, что это чувство ты испытал сначала, когда его родители однажды поехали в Вену к учителю, который первым сказал отцу плохое мнение о ее животе. Арад, ныне бог тихого сна, будайское кладбище внизу, в снегу. "Спать?" Сделайте несколько шагов по бульвару, как чужак в городе. "Странно, что нет родственников" – это вы сами можете придумать. Его отец давным-давно расстался с ее родственниками, матерью и единственным братом, он в Румынии был инженером, последним Поворот-северин на месте. Он вспомнил письмо, которое бедная мать написала своему брату и которое он взял, чтобы бросить в почтовый ящик. Большие круглые буквы, которые он написал "Терн-Северин", даже сейчас были памятью. "Интересно, что в течение многих лет я думал тогда, что Поворот-Северин в Венгрии“. На углу улицы останавливается, и вы оглядываетесь на вокзал: "Пока меня нет, я так далеко хожу, как далеко он убежал с поезда...“

Пришлось потратить коньяк. Он зашел в кафе, не сел, просто остановился у столика, там -375 - просят одновременно два стакана. Затем пикколо, который пришел и посмотрел на это, он говорит ей:

– Просто дай мне расписание.

И он сел за пальто-шляпу, распечатал билет на железнодорожные вокзалы до самой Вены, указав время прибытия. Знать , что он хотел того часа, когда они будут там. Вена-вечеринка в восемь часов прибывает поезд. "У нас еще много времени", - сказал он себе бессмысленно, но очень важно было почувствовать его.

Через четыре часа действительно стало темнеть. Было воскресенье, но все магазины были открыты. Перед Рождеством, это последнее воскресенье, государственный праздник был приостановлен. Гастрономическое окно с заснеженным пейзажем, которое можно увидеть: зузмара из сияющих елей, в маленьком домике в долине, в котором есть окно, освещающее наводнение; дом в комнате был маленькой мебелью вокруг маленьких крестьян. На вершине холма часовня, которая тоже светилась изнутри. Сосновый лес - это саванювиз с двумя краями, стеклянный слой для снега, размером с дом и часовню. И красные Деды Морозы они стояли в первом ряду. Пейзажи сверху от салями и ветчины зависят как от сцены над декорациями сюффиты. Многие стояли перед витриной и грели ими Андора, который стоит перед бутылкой. Приятная и тихая зимняя ночь с возложением сосновых венков была маленькой долиной, настоящей ностальгией бульварного бегуна по тому, что было перед ним. Но потом побежал дальше. Андор отстал в три раза мегужул - зритель. Андору понравился бы маленький домик на маленькой крестьянской улице. Или маленькая часовня, над которой можно преклонить колени, а затем саваньювиз.

– "Я собираюсь помириться с Рачем и Миклошем". -376-

Тороплюсь ехать в офис. Уведомление, не открывая ванную, где Рац сидел за столом до того, как сел и прочитал французские карты. Нет, спасибо, это введено:

– Не сердись на меня, я дурак.

– Это правда.

Кабатостул сел. Рац повесил трубку и внимательно посмотрел на нее. Затем он заговорил:

– Я не смею ни о чем спрашивать.

Слушай.

– Я все еще хочу уйти от тебя... Полностью развратный или... Такого я никогда не видел.

Андор спокойно посмотрел на него:

– Сегодня была свадьба.

– Я знаю, что там написано "Рац".

– Ты был там?

– Я не знаю.

Она была такой вызывающей, держись подальше. Рац, и все же он был другом. Но что помогает во всем этом?

– Если хочешь, – сказал он Рачу, – сегодня воскресенье, работы много, главный редактор здесь, я тебя познакомлю...

У Андора расширились глаза: он даже не думал об этом, бумага для письма в карри должна была быть проложена. Но Рац решительно продолжал:

– Я говорил с ним о тебе, он сказал, что нет проблем, если я порекомендую тебя. И теперь, когда я вроде как должен снова взять себя в руки. Заблаговременно. Сними куртку.

Сняв свое зимнее пальто, мы с Андором приняли мальчика в старшие редакторы. Главный редактор, даже те редкие люди , к которым он принадлежал, которые носят бакенбарды за -377- ношение. Когда -то правительственным комиссаром был Векерле Белоу, с тех пор к нему обращались "превосходительство". Андор была строгой, но она была милой.

– Попробуй это сделать, – сказал он ему. – Рац покажет мне записи. Если они хороши, то перед ними распахнута широкая дверь со всеми талантами.

И не тот смех, который он хотел. "Странно", – вы это почувствовали, – "вот умные люди с мертвецом разговаривают, а я не заметил.“ Дополнительная речь к предложению через аудирование.

– И вкус! он крикнул один раз "его светлость". – Попробуй! Вкус я сохраню своими основными свойствами политического журналиста. Вкус к нападению, вкус к лести. Поверьте мне, это самые большие вещи в мире!

По-настоящему смеяться можно было бы. "Величайшая вещь в мире". Странно. Как малы сейчас в его глазах эти знаменитые и влиятельные люди в самых больших делах. Поезд Паканинал - Братислава и работает.

– Каковы ваши впечатления о ней? - спросил Рац, когда снова вошел в ванную.

– Достаточно хорошо, – сказал Андор. – Это немного глупо. Не так ли?

Рац оценил все: рот, нос, глаза:

– Это? Глупый? Это?

– Ну, я был неправ.

– Если у вас в Пеште есть действительно умные люди, то это самое то...

И заверил меня, что ты такой умный. Андор встал перед васфотельбелем и довольно спокойно, хладнокровно: -378-

– Мне все равно. Элла сегодня замуж за него поехала.

– Сказал другой Рац и обиженно сел. А потом разозлился из–за Андорры: - В чем дело? Ты пытаешься согласиться с этим?

Не стесняйтесь отвечать:

– Да.

– Следовательно, этот... гранд?... следовательно, для кого?

– Вот почему.

– Ну что ж...

Честное разочарование в работе для:

– Тебе ничем нельзя помочь.

– Нет.

– Тогда... Я не знаю, чего ты от меня хочешь.

– Кое-что, чего я хотел...

Эльфулт - голос. Но он проглотил и заставил себя затвердеть:

– Что-то вроде того, что я хочу этого ... ты не можешь мне дать. По сути , ты считаешься не только бессердечным, но и глупым.

– Я?

– Ты тоже. Я болен... и являюсь пациентом...

R;cz jump:

– Ты не болен, но ты ребенок и не мужественный или. Я знаю, что тебе нужно. Ты избалован, плачешь о себе, белебей в своем горе, вместо того, чтобы вылезти из окна, выбраться из него, все глубже погружаясь в это, потому что это никогда не работало, ты был единственным богатым мальчиком, и жизнь, которая тебя ждет , радует тебя больше, чем твои папа и мама.

– Это можно сказать довольно мягко – но -379-сейчас Я ничего не могу с этим поделать ... Теперь я болен ... очень болен...

– Ад или болезнь.

Андор тихо сказал, почти керлелен:

– Не говори со мной так.

– Кровавый ор. Не хочет меня слушать. Ты упрямый, ты самоуверенный.

– Не делай мне больно, – сказал он едва слышно.

Рац он был очень зол. Купил французские открытки и начал читать:

– Не могу быть с тобой. Ненавистником ты становишься.

Немного прислушайтесь. Затем Андор спокойно сказал:

– Ты позор и ты осел.

Рац посмотрел на него, затем рассмеялся. Обратно пришла французская газета, оттуда говорилось::

– Ты вышел из комнаты.

Андор выходит. Спускайтесь по лестнице. Лестница у подножия леди сходилась здесь наверху. Это было знакомое лицо. Посмотрев на а немного снизу вверх, я только сейчас вспомнил, кто она такая. "Похотливой леди" была чувственная чернокожая красавица Элефант Монтваллу из мулена. Ну, наконец-то ты попался, Рац. Сколько денег вы за это отдали? Или то, что он делал, что он победил? Как чудесно... как недоступно для этой женщины, а теперь вот поднимаюсь наверх, в офис... Как люди это делают? Тому , кому не нужно, наконец, подниматься по лестнице, красиво и послушно...

Кафе "Опера" перед и за стеклом , за которым сидел Родик а со своей женой и двумя дочерьми. Родик газету прочитал, две девушки поделились -380- чтение удерживало тебя перед иллюстрированными открытками, родик с какой-то далекой грустью смотрел на темную улицу за стеклом. Встретьтесь с женщиной взглядом в ее глазах. Я не знаю Родика из, я никогда его не видел, но теперь вы знаете, что это он. Чувствуя, как жар проходит сквозь него, когда незнакомая женщина смотрит на него. Вот со сколькими вы могли бы поговорить. Вы оба знаете, как много они знают обо всем, что нужно сказать друг другу... родик на очках был. На десять лет старше, так что в кругу семьи, как его кумар, или в клубе. Через окно на часы смотрю. Поезд сейчас в Братиславе.

Свернув на Корабельную улицу, остановились перед домом, где у Мэтью квартира на первом этаже, месячная комната. Здесь совершаются очень глупые поступки. Она вошла в дверь Мэтью, и он увидел Элефантфейх, а также маленький письменный стол, поставив локти на масляную лампу рядом, и услышал, как наверху так заучивают закон. Делаем из дверей:

– Привет, узнай больше, я сейчас ухожу.

И он убежал. Мэтью после того, как уставился на дверь, а затем вздохнул , откинув локти на правильные черные буквы в море. Андор улыбнулся улице: "Какой неприятный, холодный запах сигарет стоял здесь".

Купил машину и, буде сдал, родительскую квартиру. Толстая Джули , которую он хотел увидеть. Когда Маргитид взяла такси на себя, глядя на мост. Стал мягким. "Сколько раз я переносил через мост свое сердце" – сказал он себе. И мост бесчувственный вазмонструмнак, как и раньше, который веками поднимался к широким ногам желтой холодной воды, в то время как сто тысяч человек бежали -381- ходит взад и вперед, захватывая сердце беспокойного мозга ... и только время от времени это превращается в спешащую толпу, не на пляж, поторопись, это середина моста от воды...

Джулин, ты села на кухне. Мир не хотел входить в квартиру. "Если обои с листьями аканта придется увидеть в моей комнате, то ты покойник“, - подумал он. И он не хотел слышать часы в столовой, которые звучали глубоко и поражали четверть тихих ночей, когда он читал в постели, Джули, дочь, сидевшая напротив него на табурете , и теперь снова смотрела на меня как на полубога. Это в последний раз довольно странно, это загробная жизнь клеток того восхищения, с которым Маришка смотрела на него. Или так смотрит на всех?

– Красивой девушкой стала Маришка, - сказала Джули Аре.

Маришка запустила стулом в воду. Это что-то совершенно особенное , это было действительно замечательно, что Горшок не знал, с чем это сравнить, как преданный. Там не было ничего желательного, настолько чистого, что посторонние мысли не были обычным явлением, кроме чрезмерной красоты пшенично-желтых волос, больших голубых глаз. Молитвенные открытки и открытки с картинками, или, скорее, цветное дешевое фото настроение было на его лице. Даже не венгерская, была красавица, что-то из иностранной сказки-сними иллюстрацию похожую. И было что-то, не предназначенное для этого мира, такое болезненное гостевой термин, как здесь, просто проходящий через эту землю, чтобы поторопить ангьялсаг к реальной цели, к которой сейчас устремлены взоры эльраджонга. И ей кажется, что ты хотел бы отвезти тебя туда, -382- just don't tell al;zatoss;gb;l. " Такие красивые, бедные, печальные девушки - прекрасные, бедные, печальные монахини“, - подумала она. Но ему не понравилось выражение ее глаз , это другой мир, заставивший ее нервничать.

– Не целуй мне руку, – говорит ему соморун, -улыбайся, когда выходишь. – Мне это не нравится.

Поезд прибыл в Вену. "Станция, сборы, замена, экипаж, гостиницы, у нас еще много времени“, - сказал он, остановившись вместе с машиной у театральной лазейки. Шоу продолжалось до сих пор. Но Сомоги , уборщик, курил сигарету – его роль в тех мелких событиях, которые были для того, чтобы никто не жил в уборной, кроме нее. Даже к телефону он подошел к швейцару, вместо этого, когда зазвонил ваш телефон, и обычно отвечал на этот вопрос: "Когда все закончится?" С улыбкой отвечаю всем: "Без пяти минут десять" – и с таким лицом подходил к телефону тот, кто говорит: "Если это так, знайте, что дворник вместо того, чтобы выйти ему навстречу!“

Когда андор увидел ее, он заметил лицо большого фелькаварцагота. Нахмуренные брови смотрят на него:

– Что с тобой не так?

– Ничего.

– Ты заблудился?

Он махнул рукой в знак согласия. Сомоги покачал головой. Французский гусарский офицер был одет в маково-красные штаны, мешковатые сапоги и лазурного цвета аттилу, на котором был толстый белый шнурок. Голова в светлом парике. Нос был залеплен какой-то липкой, мертвой лапшой. Тонкие желтые усы.

– Ольга, что ты делаешь? - спросил Андор. -383-

– Ольга? Ничего.

Но он был озадачен, когда я ответил. Андор, который интересуется без него, сказал, что об этом не может быть и речи, теперь, на мгновение, любопытно.

– Когда ты это увидел?

– Сегодня, - сказал Сомоги, особенно принужденно глядя в глаза Андору. Мальчик продолжал спрашивать:

– Я не сказал... ничего?

– Нет.

– Не сказать ни слова?

– Нет.

Каждое из двух "нет" тулревида было. Андор сказал:

– Может быть... не в ладах с ним?

– Я? Почему?

– Только.

– Нет.

Он уронил сигарету, по-видимому, озадаченный тем, что разговор ушел от:

– Простите меня, – сказал он, – сейчас будет мой отчет. О нас Я скоро вернусь... подожди меня здесь. Очень важная вещь, которая вам нужна - Говорю я.

Стоя на ногах на лестнице, пенги саркантьювал. Это был даже не отчет, но он подбежал, чтобы подумать, чтобы поговорить сейчас Андор с ним, и что ему сказать. Неделю назад Ирме и Родику он предложил жениться на Ольге. Родик десять тысяч крон наличными дает в приданое Ольге и трем годам и готов ежемесячно по двести крон помогать молодой паре. Ольга, я еще не знал, ты знаешь. Но Сомоги пора подумать, чего до сих пор не было . Деньги и милая девушка – это -384- это было здорово. Ирма отмена – это было ужасно. Ирма присоединилась к нему в качестве шурин – это снова было здорово. Благодать Родика жить – вот ужас был. Он закружился в ужасном и великом, и это закручивание подобно вихрю, тянущему его дальше по великому пути. Теперь он сидел в большой общей комнате, остальные французские гусарские офицеры – все из 212–го батальона - и перед зеркалом подтягивал локти и поправлял пальцем нос минтазгатвы тюнодик, как бы это сказать Андору. Андор и выскользнул из театр и отправляйтесь домой на остров. Была темная ночь, восемь часов, половина девятого, Элла и Печ сейчас переодеваются в венском отеле к ужину, а между ними - вскрытые чемоданы и кожаные туалетные сумки ... Будет иметь две комнаты или, если это просто ... и бесплатно-e Печинек посмотри, когда Элла в ванной перед... И поможет ли тебе это при одевании?...

Внутри отеля, в номере, и скоро, скоро загрузите в megapad содержимое коньяка, чтобы быстро наполнить три чашки, одну за другой. И:

– Сделай так, чтобы это была целая бутылка!

Осталось совсем немного времени. Затопил печку, снял с себя воротник, который на шее крупную артерию пережимал. Кресло, в котором ты сидел и курил сигарету. Часы, которые вы кладете на стол. Теперь думаю, насколько мудрыми были люди, когда указание времени холодной маленькой машинке было доверено. Потому что с трех до четырех потихоньку проходило время. Если бы он был внутри, то едва сдвинулся бы во второй раздаче. Теперь вам лучше бежать, почти следуя показателям, до -385- не убегай. Это всего лишь минута, чтобы посмотреть на темное окно, те, которые сейчас сменяются на взволнованные слова Эллы, и когда вы снова смотрите на стол, часы идут полчаса. Половина одиннадцатого. Сидя в ресторане, вы, должно быть, пьете шампанское, которое принесли с собой. И оба хорошо одеты, по-мужски, на выпускной, легкие и чистые, Печ, и я уверен, в смокингах. Эффект бренди также сильно отличается в человеческом мозге. Например, прямо сейчас нужно потратить несколько минут, потому что это быстро доходит до ступора. И если ваш мужчина доволен, двух выстрелов будет достаточно... Но теперь, как горячая плита посреди воды, я получаю каждый глоток, почти немедленно.

В десять часов изо всех сил пытаюсь начать, появляются боли в теле. Глубоко и жестко l;lekzik. То, как он двигается в своем кресле и оглядывает комнату, говорит вслух: "Что ж... эта маленькая комната пожалеет меня". Но они даже ужинают, все еще сидя за столом, в этом можно быть уверенным. Замечают ли другие столики, что они молодожены? О, да. Это вы действительно могли видеть. В ресторане играет музыка? Вена маленькая Французский оркестр играет по ночам в больших отелях, я не вижу цыган, всегда есть боковая комната, они сажают туда тремолоззака и дают вальсирующих людей. Это была бы целая ночь напролет Вредитель с того момента, как после расставания с письмом редактору раба на велосипеде он отвез его в главное почтовое отделение. В Париж должен был ехать. "Если капля Я хорошо питаюсь, сегодня вечером еду на экспрессе“. Или, по крайней мере , после похорон. Так что придется это сделать. Другой мир, другие люди. Или горы Татры с соснами внизу. Саваньювиз перед ним появляется маленький рождественский пейзаж, иригилендо, болезненный -386- очарование. Какие красивые и счастливые эти маленькие миры. Раз в год смотрю на него , когда Хорн идет в школу: куст, леди, щенок... Яркие, солнечные, чрезмерные цвета... d;lfrancia bath place может быть такой леди, таким кустом, такой собакой, таким голубым небом. Ты ... ты хотел пойти.

Половина двенадцатого. За ужином они сидят неподвижно? Да. Или... может быть, тебя больше нет. Почему каждый настоящий удар по человеческому колену вспыхивает и спускается оттуда, вызывая дрожь в кости ноги и ножке большого пальца в ней. "Я не должен был обедать с ними в ресторане, но в номере я бы все устроил.“ Лемозолиогта Печит, который в смокинге подчеркивал свет ресторанной люстры. "Да... откуда я знаю, что там ужин?“ Но ты можешь расслабиться. Уверен, что были на ужине, потому что он так остро это почувствовал и проводил их в большой, светлый ресторан. Двенадцать часов. Но теперь я действительно Я поднимаюсь в комнату. Или иметь две комнаты? Нет. Есть только один. Большой двухместный номер, больше ничего нет. Сегодня днем я должен был пойти на Цыпленка. Ты не должен был этого делать давным-давно -нетленюль, сейчас самое время подождать. Но я не мог. Почему мне противны страдания мужчин от женщин? Что это за ужасающая новая чума? Пейте , чтобы было жарко на лице, око небес, чтобы почувствовать тепло. И сильный, огненный лекзик, чем отличный бег за лошадью. Дух , делающий это. Но почему бы тебе не сбросить оцепенение? Один раз в неделю получался идеальный удар. Рот Джеймс топ с зажженными свечами бутылки на столе. -387- Какой странный и бедный у Корнеля образ Маргарет Белл, простой-пустые золотые кольца на правой руке! НЕТ, Я не могу, это на самом деле не злит его всю жизнь, потому что Рац так же хорош, как хлеб. Хороший человек Рац. Хороший человек. Что , если вы не увидите моего лица, часы, пол, каблук на нем будут, а затем превратятся в обломки, в которые превратились бы маленькие часы? Двенадцать минут первого. Вопрос в том, логична ли возможность тоже сидеть за столом в ресторане? Есть. Это определенно так. "Я все еще сижу там?" Нет. Определенно нет. Ну что ж тогда Печ, почему ты там сидишь? Просто потому, что он все еще сидит там, полностью уверенный, вы можете это почувствовать. И я выпью за это. Коньяк выдерживает голы. И ничто не пахнет нет, не проникает в нос, жгучий виноградный аромат, чем раньше, даже днем. Это тяжелая ночь. Мегдергельте глаза, но я чувствую, что рука смещения дикая и неровная, как у ребенка, когда его жестоко прижимают кулаком к глазам. Все в порядке, это то, что у тебя есть. Крошечный маленький ступор давит на висок, здорово позволить этому развиваться, можно заранее пялиться на серые стены... только зачем наклоняться рот? Сигареты. Глубоко в дыму. Интенсивный выход, заранее, далеко. Просто взгляните на часы: то, как быстро вы сейчас бежите, - это время. Без четверти двенадцать. Ну... да. Уже наступила ночь. Это не сегодня вечером. Странный всплеск, вздох вверх-фелхапого... что-то сжимает боль в горле и в легких... Это отвратительно, продолжалось прямо сейчас, но плач-начало было прервано рыданием, которое снова захлебнулось в груди... Навеки проклятый, отвратительный святой иментализмус: "Мне очень жаль... -388- Мне жаль бедняжку... бедное маленькое застенчивое девственное тело... бойня незнакомцев... собака Кувашфей; люди смотрели бы ему в зубы... Бедная дрожащая маленькая жертва, моя овечка...“ Почему ты не можешь просто горько усмехнуться смехом? Я имею в виду, что это точно так же, как и в миллионах других случаев. Ужасно, как глупы люди: морфий он должен был бы принять сейчас , насколько глубоко сможет спать завтра ночью. Морфий...

Он заснул в кресле. В это время внезапно исполнился мозг, измученный телом сдерживаемого сна. Голова назад по полу, тело похоже на убитого человека. Уродливый, потный, дрянной, мечта лихорадочного страдальца... Темно-синий круг и запавшие глаза под покрывалом из темной кожи... открытый рот и отвратительные звуки из горла ... неприятный запах изо рта, худые руки лефюгге ... и отвратительные ноги, ваша нога подвернута, заранее были укорочены брюки, вы предоставляете обувь... и боже милостивый, какое короткое время держится!

Когда большой хорканасатол проснулся, испуганный бутаном, поднял голову. А потом на голову жадно посыпались часы сверху. Половина третьего. Просыпаюсь в кресле, пошатываясь от небольшого опьянения сном. Фелхангосан он говорил сам с собой:

– Тебе нужно поспать. Давай же.

Он кипятил платье и укладывался спать. Прохладные простыни и прохладная подушка болдогитоан целовал пьянящее тело. Третья вечеринка. Ты посмотрел на лампу: "Ты не должен ни о чем думать". Лампа мучила глаза. "Я не возражаю, даже если это обжигает мне глаза". Уставился с дальнейшим воспламенением определенно-слезы на раскаленной добела проволоке неповиновения. Чего ты не можешь сделать за двадцать четыре года -389-молодое тело! Какие элетваги смеются над тем, как много ты не позволяешь себе испортить! "Теперь я не возражаю против этого". Да. За его пределами теперь все ясно. Есть ли что-то более злое и более творческое, чем юная фантазия? Он смирился с этим, но...

Это было самое худшее: что происходит прямо сейчас, в эту минуту? Провидение аталтатта с ужасными часами. Но сейчас... сейчас...

– Эх, – сказал он громко и вызывающе. – С этим нельзя мириться.

В шкафу спальни на свой счет кролик и достал маленький револьвер. Перламутр был мозгом никелевых трубок. Его отец принадлежал к. Старый Арад купил, когда однажды в прохладной долине наступил праздник и ночью пришлось идти домой пешком. Потом они наполнили его, так как никто к нему не прикасался.

Отбросила одеяло и бесстыдно задрала ночную рубашку, как это делают младенцы. Но это ухмылка , добавляющая маленький беззубый рот. Холодные маленькие трубки в сердце давили. "Я приготовлю", - сказал он вслух, как будто кто-то мог сказать. А с силой вдавил ребра между квадратными трубками, чтобы было больно. Но что-то гнилое изображение, развивающее мозг, связанное с объятиями, переплетенными телами цветов и форм тела, какими -то прекрасными без безрадостной борьбы и убийств...

– Упс! - сказал он вслух, и боль стала невыносимой, когда он отвернулся. – Упс!

Он глубже вошел в ее тело, но не к сердцу. "Я собираюсь испечь... но я не могу своим сердцем, я не могу своим сердцем " – кричал -390 - ликующим голосом, который делает меня счастливым и фанатов, и пьяным, – улыбнулся, поднял balkarj;t и нажал на спусковой крючок.

Пистолет немного, но попал ему в грудь. "Вактольт был уверен“, - сказал совершенно трезвый и затолкал кровать в маленькое устройство, как будто оно вызывало у него отвращение. Два пальца на трубке на месте, но я не чувствую раны. Боль, ничего. Но уже через минуту в области подмышек почувствовалась прохлада и влажность. Внезапно переместите в это место ладони ваших рук и лицо перед собой. Кровавая рука была. "Был ли он уже заряжен". Теперь снова труба и расположение кролика на другой ладони вашей руки. Показалась кровь. "Я застрелился", – сказал он и глубоко вздохнул, это так просто и дешево. Спокойная и умная, она почувствовала тебя. Нажал кнопку звонка на стене рядом с кроватью и стал ждать. Чудалатосан очисти свой разум. Печ и Элла, как два незнакомца, мозг, fel;lt;z;tten, равнодушны. Они были такими же, как и до этого, как фотограф до этого.

Швейцар тихим голосом открыл дверь:

– Позвонить в колокольчик, тебе понравилось?

– Да, – тихо сказал он, – Мне что-то не по себе... Что-то плохо я ем мясо... Пожалуйста, мне нужен доктор.

"Здорово, какой я умный", - подумал он, фелухуло, счастливый от уверенности в себе.

Через несколько минут в шлепанцах появился доктор.

– Ну что, – сказал он, – мы испортили себе желудок?

– Доктор, – сказала, со счастливым и облегченным выражением лица откидываясь на подушку -391- – Я от вас к медицинскому слову, пожалуйста... то, что я должен сказать, для нас двоих... секрет...

Доктор, бородатый, серьезный молодой человек, интересуется прикосновением рук.

– Доктор, –сказал-вверх-фелремего, новый и чистый детский голос – Я дурак для тебя, мой выстрел. Но со мной все в порядке.

Долгие минуты стояла тишина. Доктор медленно осмотрел его , он повернул его, посмотрел на рану, посмотрел на рот, большая мокрота была с ним, затем револьвер взглянул на него.

– Все в порядке, – сказал он.

– Я знаю все о мягком детском голосе и слегка влажных молодых усиках во время сарказма, шевелящих твоим ртом. – Секрет?

– Но, сэр! - раздраженно сказал он, доктор. Поспешно принесли бинт, чтобы перевязать две раны.

– Иди спать! – кричали в коридоре со швейцаром. – Великий мистер испортил мне желудок.

Когда агифей упал на чердак, считалось, что он застрелил тебя. А теперь... Никто не слышал.

Договорились с врачом, что рано утром договоримся, и вы сможете отвезти Рат-санаторий. Здесь ты не захочешь оставаться. И там Я знаю. "Мой бедный отец уже несколько месяцев лежит там".

– Сейчас же... расслабься... – сказал доктор. – Абсолютно ничего не произошло. Счастливый мяч... под кожей бегает... Когда на скорой помощи я был нищим, много такого я повидал. Как мы называем этот контурный снимок. Выстрел по касательной. В считанные дни...

Он все еще говорил, говорил, а Андор слушал его -392-грубый, мягкий голос, сладкая сонливость, очень милая, привлекательная, начала ощущаться сонливость. Даже услышал несколько слов, но ничего не понял. Даже лицо было вежливым, хорошо воспитанным, с какой-то вопросительной улыбкой. который, оказывается, сердце печального незнакомца слушало, лучше Мне жаль ее, бедную маленькую тапочку-ванночку, такого же доктора, как он сам, когда я успокоился крепким и молодым, здоровым сном, как ты , проделал долгое путешествие и, наконец, прибыл туда, где я просыпаюсь и тащусь следом. Доктор нежно подоткнул одеяло, окинул взглядом грязную комнату и вышел. Тишина за дверью.

XIV.

Первые недели, которые позже заполнял дом престарелых , он с трудом мог объяснить вам. Как и месяцы разврата бдения пьяного, это просто отличный медленный сон, пресс или тело с удовольствием отдыхают на кровати. Иногда часами спал до обеда и после обеда, а ночью, все еще сонный, переворачивал подушку, когда медсестра, мощная, рыжеволосая женщина, спокойной ночи, говорила ему. Рана вскоре зажила, и врач, который спросил меня, промолчал об этом. Медсестра увидела повязку, но это я сказал помощнику врача, чтобы два фурункула разрезали подмышки вокруг.

Люди, в течение долгого времени я не хочу видеть врачей и красного йолана , кроме того, у которого рот тулпироса, его огненно-рыжие волосы и вынужденное красивое платье от -393- он не проявлял сочувствия в его присутствии. Есть ли у этих хирургов, обслуживающих медсестру, что-то особенное в клиническом качерсаге? От переодевания в белое или в белое -симпатичный в галстуке-качиасе с высоко поднятой головой, похожий на фейерверк из человеческой плоти -сакачнек, резкий и неуважительный напротив монахинь, которые иногда должны зависать между ними, вздыхающий и пожелтевший, он больше и ужасает их, как уличных девочек. Шеф был таким же, однажды кто-то грубо вышел на улицу, когда мой бедный отец отказался от морфия. Этот вересский доктор теперь он доставлен в слабые люди той большой симпатии, с которой солдаты знаменитого фехтовальщика и активного хирурга привлекали к себе. Доктор Вересс меньше разговаривал с врачом, был внутри с наивной мягкостью, искусством и чувством, такими как кеделлиель, что хирурги выглядят унаследованной слабостью, а биография большого Бильрота расцветает типично. Расслабленность и счастливую защищенность он ощущал в те минуты, которые мясник укладывал вересского врача на кровать Я провел с; он любил пушистую, чрезмерно вымытую большую руку, короткую щетку для волос m;ksz;rke, усы. Доктор в белом халате его черный футляр для ношения морфиновых шприцев. Я был одет, как солдат со штыком, и говорил во время этого. Он чувствовал, что это настоящий пистолет.

– Я не возражаю, – сказала Вересса доктору, когда раны давно зажили и она попросила тебя остаться здесь, – ты молодец , тебе нужно немного, конечно... холодная вода пойдет вам на пользу. С прошлого года существует водное медицинское отделение -394- ... но тогда моя рука избегает, я даю Зайлерну специалиста по нервным расстройствам.

Он попросил, чтобы тот каждый день заходил к нему.

– Это можно сказать шеф.

Толстая Джули, которая в конце концов взяла на себя обязательство всегда приходить по утрам , приехала из Буды. Он занимался своими делами, он был единственным связующим звеном с внешним миром. За деньгами она ходила в банк, в будайский дом, где он занимался тем, что доставлял в будуу на острове.

Печ и Элла незнакомец мысленно обратился к а утром, когда проснулся и вспомнил тебя, потому что утром он всегда вспоминал тебя, через двадцать и тридцать секунд после пробуждения – он подумал про себя: "Я должен был сделать это раньше самого агьонленема". Особенно чувственные образы уничтожили это изменение в мозге. Как ревнивая чувственность в ту горькую ночь, один большой лазрохам сгорел от этого, если я думаю о них, все они были полностью одеты, видели их, а иногда и друг друга, и дрались. Если пары, которые я знаю, любят друг друга, как ревность, которая можете себе представить! В другом месте действительно хорошая ночь, только он пропустил третий мозг.

Всем телом и душой к чему-то большому-желание эгешсегеседес будет сказано. Ежедневным турниром по водному лечению был "кабинет физиотерапии". Шведские пыточные лестницы буксировались, и хитрые резиновые веревки были предоставлены, сколько он мог, и велотренажер, который , показывая мили, сегед для эллаболта. Просто один раз отчаяние было очень сильным, это было -395- когда плавки сидели в большой комнате одни, земля могла втиснуться в лодку, и старательно гребли. Высокие оконные проемы спортзала проступали в течение дня, весла равномерно проникали в вас, железные кровати - все это находило здесь свежего, чувственного поэта только воды, а неба не хватало ни внизу, ни вверху. Это очень разочаровывает, пациенты caterpillar чувствовали, что его рот должен быть плотно сжат, вы должны , чтобы не заплакать самому, но в конце концов так быстро и сильно работать веслами, что физические нагрузки делали утоните в старых проблемах, которые были навязчивыми, чтобы запустить нервную систему по тонкой веревочной лестнице.

Сегодня в семь часов я был в постели и ужинал... ага, маленький белый столик на коротких ножках, кровать, накрытая красным Jol;n. После ужина выкуривает сигарету и иногда думает о том, что с ним происходит. Но после того, как это один или два раза приводило к тому, что утром не мог заснуть, все, что выходило за рамки, изгонялось из будущего, когда сигаретный дым появлялся как брошенная невеста, чтобы спросить, что с ней будет?

Хорошая, и она была добра ко всем. С кем бы вы ни говорили, что он думал: "Все это просто мое личное дело, свою собственную боль я переоценил". Банный старик расспрашивал об обстоятельствах семьи, он давал деньги детям, а Зайлер-доктор старых родителей на каждый день интересовал. Когда вспоминал те моменты, которые с Ольгой провел в прошлый приезд на остров, я вспоминал тебя как вредного сумасшедшего. "Csud;lom, -396- Для Я не бил тебя... Это тебя нужно убить...“ Вздрогнул, когда подумал о жестокости. "Это потому, что я богат". Я чувствовал, что богатые люди мирятся со всем, что делают бедные. Само по себе, само по себе, прошлое Я ненавижу избалованных богатых мальчиков, в душах бедных и стенд на моей стороне. "В Я подпишусь под партией “Социальный список ", – подумал он, как только теплая тусси под - "рабочая, на которую я иду, и я буду бороться с богатыми “. Но когда сокрытие после белого шезлонга расслабляется на жесткой простыне, она злится во весь рот: "Я не могу... Я ничего не знаю..." Я он подумал, что такая дама, как есть в социальном списке ученого , должна быть, если ты не работаешь. И он ничего не читает; однажды Рац получил книгу для чтения, автор вспоминает: Вернер Зомбарт был, но он не читал. Его социализм в его душе, он жил как честный, больной направо и налево -живущий, смеющийся в благородном обществе, с поднятым кулаком и угрожающим блеском в глазах. Почти разочаровался в этом, когда однажды социалист в статье статистика и таблицы заработной платы увидел бронхиальное восстание и поющую революцию вместо. "Вытолкни меня, и они не будут", - подумала она когда одет. "Любите людей". Это как без обучения, ему легче, чтобы социализм предстал перед ним. До сих пор любила их, но просто в общих чертах – чувствовала это. Которые были поставлены перед ним, с этим тонким настроением угрозы, эгоистичным свистом в соответствии с танцем их. "Ну, тогда кто ты?" – " Народ“, – ответили тебе. "Но кто эти люди?" -397- – "Те, кто не знает нас лично. Потому что мы знаем, что они нахальные, эгоистичные и злые“. Эльтюнедетт: "И что?" И ответ, который заключается в том , чтобы задать вам вопрос, так же разочаровывает, как таблица чисел для восторженных слов: "Эти наглые, эгоистичные и злые вещи, которые нужно любить. Не далекая туманная масса. Но только те, с кем вы пожимаете руку, кто хочет обмануть, место, где вы хотите сидеть, деньги, или одежду, или квартиру, или хорошего сакачнека, или любителя красоты , которого они хотят. Только эти. Потому что эти люди, а не те, кто далеко в тумане они живут, и те, кто был точно таким же, если они приблизятся к туману “. Больно это для моего юного сердца к красивым вещам до тех пор, пока они не станут красивыми и изящными, не имея серьезного отношения к мужчине. Скрипка не должна быть оставлена у себя, как думали и хотели люди: локтем внутрь, рукой наружу, мучительно. А чем наоборот, тем красивее и проще... И пианино должно было бить не так, как хотелось бы, а навязчиво-конвульсивно ujjg;rb;t;ssel. И рабочие бегуны бежали не так, как вы хотите, на цыпочках, а гугголасбол начинал как неуклюжий и безрадостный... Ничего, ничего, ничего нет такого приятного и легкого способа. Будь хорошим, это просто тренировка - желания, мучительной учебы, такой как спорт или музыка, недостаточно, добавьте таланта и преданности. Грязная манера любить учиться, а не талия Раца Миклосона, потому что это легко. И Курицу нужно уважать, чтобы учиться, и господа Ревеша нужно оценивать, потому что ее величество королеву легко уважать, а Мартин Лютер был -398- это трудно не оценить. Сказал он себе: пианино правильно поразило меня, это не что иное, как эгоизм рук по поводу увольнения. Здесь дух вещей. Красиво и хорошо жить - вот в чем суть дела: вам нужно привыкнуть к эгоизму. "Почему в домах престарелых и больницах нет священников?“ Почему он только умирает? Храмы, – подумал он, – так много грязных людей ходят в грязи и так же грязно выходят с улицы. И здесь смерть вне исцеления, в том числе и как ученик, поскольку он лаббадозо - тело и чистый душой... "Священник должен иди“, - подумал он. Но улыбнулся: "Твой отец был евреем, это не опускайся до низости, тебе было бы неудобно“. – "Как?" сказал это сразу после этого – "все еще гладкий путь, который я ищу, я эгоистичен ..." В ткани, далеко, где-то в горах, маленькая часовня, сосна... например, окно торговли лакомствами... "Но какие трудности были до тех пор.“ И вам не обязательно быть правым ремеслом, чтобы творить добро. Будьте добры и бескорыстны, если он дилетант, оставайтесь такими прекрасными. "И теперь я знаю любовь ко всем, кто меня окружает ... даже к красному Джолану, я тоже буду любить его имейте их несчастье, конечно...“

В конце февраля, утром, толстая Джули, когда завтрак был подан перед кроватью, поставила пациентку на туалетный столик и взволнованно начала говорить:

– Молодой господин, пожалуйста... Я столько раз хотела поговорить с молодым хозяином, но не решалась... А теперь у меня есть руки, и я целую...

И начал плакать, вдоволь, киадосан. -399-

– Что случилось, Джилл?

Остановите ложку в его руке:

– В чем дело?... Почему она плачет?

Джули и заплакала, стихотворение началось, затем просканировала глаза, и даже сопение и подавленные перерывы начали говорить:

– Молодой человек, руки и поцелуй, я не возражаю... но я Я хочу пойти на службу...

– Почему?

– Руки и поцелуй... Двенадцатый год у великого владыки есть...

Снова начала плакать. "надьсагосурек" давным-давно на кладбище , где ты лежал, он - служанка молодого хозяина, но я бессмертен и неизменен неустанно в "доме хозяина", так оно и есть. Очень трудно сказать, в чем именно суть:

– Я хочу выйти замуж.

– Иди, сын мой, конечно, конечно...

Но дом... молодой хозяин...

– Квартира рабиццук передаст арендодателю процент от тех восьми лет , что там живут порядочные люди, сотрудники полиции... И теперь я буду просто отлично...

Джули протягивает руку для поцелуя. Андор грустно улыбается, глядя на это:

– Ты влюблен? - спросила я.

– Нет, молодой господин. Будь они все прокляты, такие, какие они есть. Я старая женщина .

– Ну?

– Я скопил немного денег .

– Сколько? -400-

– Одна тысяча пятьсот крон. Плотник хочет жениться на тебе.

И испуганно смотрит на Андора, а согласится ли он.

– Иди, Джули, – сказал мальчик, – иди и будь счастлива с плотником. Порядочный человек?

– Вдовец, молодой человек, там две катонафии. И мне это нравится, моя маленькая девочка...

– Иди, Джули... Очень хорошо. Я дал приданое в тысячу крон.

Кофе в кеччоколаши закончился в драке. Андор положил руки на седую голову Джули. "Думал, что мне когда-нибудь придется, я буду гладить его по голове, как отец для них ... И это хорошо для меня , рейн?“

– Ну... мой дорогой маленький молодой господин... пожалуйста, пусть сегодня днем придет твой жених...

– Конечно, конечно. Что ж, я полагаю.

В шкафу элохоз достал чековую книжку, выписал Джули чек на тысячу крон. Затем, доев свой завтрак, вернулся обратно и бросил тебя на подушку.

– Просто... оставь меня ненадолго в покое... Julik;m...

Не ходите в "визгегибу". This menyasszonys;g-v;leg;nys;g... Если бы доктор знал об этом, он бы запретил ей вести этот разговор.

Сегодня днем освободили плотника Джули и маленького Хуча. Черное салонное пальто.

– Это ты?

– Зовут Губаш Джон, - сказал плотник.

Озсоннара получила. Красный Йолан с улыбкой -401 - чтобы обслужить их. И сегодня в постели я не хочу, чтобы он вставал. Каким-то образом очень привыкший к кровати, он был счастлив, если что-нибудь замерзнет - своего рода оправдание, данное для того, чтобы кровать осталась.

– Как ты думаешь, почему я всегда такой? он спросил Вообще-то, Маришка.

Маришка посмотрела на свою мать.

– Ответь молодому великому мастеру.

– Я не смотрю, сказала Маришка, эльвереседве, потом исчезла.

Какое - то глупое чувство, с которым она сказала андор:

– Я вызываю у тебя отвращение?

– Нет, – ответила девушка с большим веером elmosolyod;ssal – to Мне нравится это говорить...

– Хорошо...

Когда они ушли, Губас Джон поблагодарил Андора за милосердную доброту. Эти деньги предназначены для. Толстая Джули показала великому Губашу Джону, как ноги хороших девочек показывают женихам, когда они видят глаз лодыжки своей хватки. Губаш Джон все еще больше любит жир Джули вошла. Андор от двери позвал Джули.

Он говорит, что вы сказали ему это спокойно, весело. – Этот еще не сказал мне. Но не сердись. Маришка... от Губаша , от дяди?

– Нет! Как вы думаете, где этот молодой человек.

Джули почувствовала, что здесь есть чего стыдиться, ну, Губаш протестует, просто он протестует против чего-то.

Андор ин, ты один из старых маленьких злодеев.:

– Ну, а ты кто такой? -402-

– Мертвая рука поцелуя. Некий Калай.

– K;lai?

– Острый.

Тихо. Джули неуверенно улыбнулась. Прошептал Андор:

А она?.... губаши?...

– Усыновить, передать на руки и поцеловать. Это все, что мне нужно, а не отнимать ребенка.

– Я в порядке, – сказал он Андору.

– Да, руки и поцелуй.

Рядышком стояла Андорра в тапочках перед кроватью, все же она пообещала, что до тех пор, пока молодой хозяин будет болеть, до тех пор каждый день приходить сюда и с удовольствием уходить. Красный Йолан оррфинторгатва вошел после того, как они ушли:

– Какой неприятный запах они оставляют.

Окно в сторону go.

– Уходи, – сказал он Андору.

Он подумал, опять же, что богатый человек-эгоист, плотник и старая дева, лишь бы открыть окно.

XV.

Однажды, когда утром около одиннадцати встал "визгеги"из тапочек, сбросил пальто и воду с усталости и растирания в постели, кровати, возникло неожиданное желание почувствовать Курицу. Никакого чувства тоски, которое было, но мир звучит как все более здоровый -403- нормальное стремление нервной системы к нормальному существованию после рабства влюбилось в больницу духа, тоскующую по дому, после внешней жизни. Куриные блестящие глаза, сладкая речь завладели им сейчас. Залезай сюда , Курица - это что-то из мира уличного воздуха. И хочу, чтобы ты сейчас увидела кого-то, кто действительно любит тебя. Потому что Продажа очень практична для вас, как для начинающего человека-любовника, но я был с ним, как зенеймадо дети на пианино: в "Джули лав" было трудно. Сильной духовной гимнастикой было заметить, что деньги - это жадность, эгоистичное нетерпение, что теперь эти десятиминутные визиты даже беспокоят. Но это не так чудо-дом, новая жизнь, Конопляные улицы во многих вещах , которыми это могло бы быть... В конце концов, не только деньги за ее любовь брал замуж мастер Губаш, но и за работу, за повара, за щетку, за уборку... И Маришканак тоже должен был работать, он не был ненужным и мучительным, так как джентльмен, думающий, думал , что вместо июльского приданого июля желательно участие, а июльский труд. Июль через негикез; мосоне, негикез; повар будет негикез; варроне губаш, которых они мужают в семье. Неудивительно, если хорошая толстая Джули немного нетерпеливый, эта порядочность все еще здесь , чтобы уйти.

– Это письмо возьми, – передал конверт югу, когда тот вошел.

Письмо "Марисканак из баранины" было адресовано Табачной улице. Это было внутри: "Давай, обязательно, Рат-в санатории полежи. Андор“. "Ложь" – слова, когда он это писал, прекрати это. Но потом я ушел. Это "ложь" "Я есмь" - 404 - вместо этого, это второе - "абсолютно" было в его глазах. Это будет хорошо.

– Если вас выселят, домовладелец сообщит вам о новой квартире. Поторопись, садись в трамвай на Роттенбиллер-стрит от...

– Ответ я получу?

– Нет. Вы абсолютно подходите к леди. Просто говорю. Если его нет дома, оставьте письмо.

После обеда даже не нужно вставать с постели. Когда дело доходит до Курицы, нужно ее найти. Немного задремал, чтобы поспать часок навстречу. Большой встревожил стук в дверь:

– Бесплатно.

Вошел паромщик лорд. "Сейчас", - подумал он, Андор. – "Что это? Совпадение? Паромщик лорд просто пришел сюда, когда Курица, я жду?“ Я не видел тебя с тех пор, как ты дал ему слово, что больше не будешь разговаривать с Курицей.

Перевозчик, господи, благодарю тебя и сел рядом с кроватью:

– Ты что, заболел?

– Я уже сказал, Андор.

– ты лежал здесь?

– О... очень давно.

– И... если я могу спросить, что случилось?

Андор спокойно ответил,

– H;sm;rgez;s.

Паромщик лорд со всем должным уважением относится к приему большой болезни. "Я не знаю "Я солгал, – подумал он, Андор, - если когда-нибудь и было отравленное мясо, то это было мое мясо".

– Доктор, – сказал Перевозчик, долго прислушиваясь и прислушиваясь , - Маришка получила ваше письмо. -405-

Старое обещание с Паромщиком лорда не волновало. Какая польза от этого была бы?

И на потолок посмотри. "Вы передали ему письмо? Послал его.“ Сострадательная, всепрощающая меренга из глаз. Губы позаботились об этом, но мне это ни о чем не говорит.

– Маришка послала меня сюда, чтобы спросить, что случилось. И проверь.

Неподвижно сидящий на подушке:

– Мне уже лучше.

Слушай. Тогда он сказал: господин перевозчик:

Маришка даже не знала, что ты болен.

Андор не ответил. Паромщик трудно сказать:

Они недолго пробыли в "мулен ин".

– Да. Горе, в котором я был... А потом я заболел.

– Надеюсь, это несерьезно.

– Нет.

Последовало долгое молчание. Затем Паромщик лорд проснулся:

– Ну, – сказал он, – и рефералок Марисканак. Он не может прийти, потому что у нее репетиции, фелхаромкор избавляется от театра.

– Он передал вам письмо?

– Да.

– И ничего не говори?

Паромщик лорд не потому, что он лжет:

– Но да... Он сказал мне, что если тебе что-то от него нужно, пожалуйста, скажи мне.

Вежливым, стильным и размеренным хотел быть. Разница в том, что в постели голый толкатель и 406-bed fel;lt;z;tten, состоящий из людей, сделали это возможным даже для Паромщика.

Ну пожалуйста, – сказал Андор, – передайте ему лично, что я хочу поговорить с ним.

Паромщик лорд сглотнул. Может быть, сейчас было бы неплохо предупредить старое обещание... Но это было то, что он проглотил. Счастливые люди, которые являются таким посланием, которое я осмеливаюсь вам слушать, или осмеливаетесь искажать женщину раньше! Какое страдание для нее, слово в слово, вы скажете, потому что иначе и быть не может, потому что это правильная кровать , в которой лежит большая сила, потому что она просто благодать, которая живет. Более того, все это реально, это здесь, в постели, а он этого не сделал...

– Пожалуйста, – сказала она, прирученная. – Я собираюсь сказать.

Ты подошел к двери:

– Рекомендация от себя.

– Я, – ответил Андор, глядя на потолок.

Паромщик лорд ушел. "Снова вместе живем", - подумал он, Андор. "Правильно есть. Я ухожу, я ухожу... Больше не приду.“ На самом деле я не возражаю. Просто он скривил рот: "она была милой девушкой". И затем: "Но тогда почему вы послали этого человека?“ Или все это ложь? Паромщик лорд перехватил письмо, и ты пришел сюда, чтобы все разнюхать?

Фелеткор пришел в красном Джолане:

– Здесь есть одна дама.

– Подожди, ты сказал ему Андор, причесывайся и причесывайся, он тебя выдумал. – Положи свои шлепанцы в шкаф.

Медсестра положила. -407-

– Может войти дама.

– Вот, держи...

Вы уже открывали дверь в Курицу раньше. С фальшивой улыбкой Цыпленка вошел халаванян. Красный Йолан фелчсаварта зажигает свет и гаснет.

– В чем дело? – сказал Цыпленок, довольно плохо имитируя равнодушный лаунж-звук. – Ты что, заболел?

– Садись сюда.

Стул, стоящий рядом с кроватью. Цыпленок сел напротив лица мальчика. Улыбку хотела сделать, но умная маленькая девочка неизлечимо исказила ее лицо. Странный мученик-улыбка самого глупого мужчины прозрачна, когда умные женщины разыгрывают эту комедию. Только глупые женщины могут сделать это правильно. Цыпленок не знал и чувствовал, что ты не знаешь. Мальчик давил на большую уверенность. Здесь - вздох впервые с тех пор, как он снова почувствовал себя королем, избалованным. Улыбающаяся девушка:

– Зачем ты Его послал?

– Потому что.

Девушка почувствовала, что находится на самом дне. И почувствовал, что это не может скрыть его. И вот, вот был вопрос, которого я боялся:

– Разве ты меня не любишь?

Все еще с изуродованным мальчишеским личиком смотрела на него:

– Нет.

– Руку, которую ты ей не подал.

Я дам тебе.

Наклонившись вперед, холодная, тонкая маленькая ручка на руках мальчика сделала это. Рано он захотел его снести.

– Не отстраняйся. -408-

– Не тяни.

Он попытался успокоить глаза Андора, но край рта двигался, непроизвольные маленькие движения, которые он делал, его глаза были так сильно открыты, что он тоже не мог стоять спокойно несколько секунд. Он покраснел, как девственница, и испугался слез на глазах, как школьник.

– Иди сюда...

Ты позвал Андора, сжал твое маленькое горячее личико, погладил пахнущие дешевкой волосы. Лехунита ин-мегреззен веками и полуоткрытым ртом коснулась его губ ладонью. Эта трепетная Курица, но теперь демонстративно приникла к мальчику и поцеловала в губы. Он смотрит в глаза бехуните.

– Что... это такое... что это такое? – трясет своим Цыплячьим ртом. – Чего ты хочешь... оставь меня в покое... почему это так?

Она откинулась на спинку стула. Лицо, которое делает второго слишком усталым и напуганным, каким он стал. Кто покраснел, все его существо было обращено к Андору от бега, и эльхузодас был выражен, он довольно серый , ее глаза зажгли ее жажду, как какой-то запретный жир, который теперь нет, нет, это не будет ее, если она умрет, тогда не надо. И или поверните к нему подушку:

– Разве ты меня не любишь?

– Нет.

Мальчик улыбнулся:

– Разве ты меня не любишь?

Куриные глаза разделяют жизни, идите на свой вкус после нетерпеливо, экзаменующе, так по-матерински, с любовью и свежестью, но его рот сказал мне что-то еще, вынужденная необходимость: -409-

– Я не люблю тебя.

– Ты лжешь.

– Нет, нет.

Бехунита прикрыла глаза, покачала головой, как будто хотела стряхнуть с глаз лучи. Потом сильно зажмурился, глаза у меня открылись точно так же, как у человека, на которого сейчас по-новому смотрят, равнодушно. Боролся с Курицей, но она продемонстрировала силу, сообразительность и кое-что, о чем я тоже могу сказать, что это мужественность.

– Ты вернулся к паромщику, чтобы?

– Назад.

– Ты его любишь?

Поднял голову:

– Да.

– Я?

– Нет.

Теперь я не возражаю, чтобы бедный Цыпленок перед лицом всего противоречил тому, что вы сказали. В такие моменты умные женщины не обращают внимания. Это лицо говорит все, что они не могут скрыть за речью и ложью, – и при этом эти двое вместе с эффектом выразили это: "Я люблю тебя, но насилие совершаю сам, потому что я не хочу тебя любить“.

Андор всколыхнул старое тщеславие:

– Ты можешь... меня снова полюбить?

– Нет.

– Если я очень прошу...

Приятно, безопасно смотреть на него. Цыпленок покачал головой:

– Нет... нет... нет... нет... нет...

И сморгнул назойливые слезы под. -410-

– Никогда больше! он в отчаянии сказал: "вставай и иди к окну". Там осмотрел оба глаза своим носовым платком, не очень -то держи это в секрете, независимо от того, видишь ты Андора или нет. Затем он вернулся к кровати:

– Прошу прощения.

И или кто-то как-то так себя чувствует. "Я не имею права расстраивать твою маленькую жизнь“. Замечательные люди, которых нужно любить, чувствовать боль , как будто это не о том – ум и сила уважения начались:

– Я уволю тебя, сынок. Ты... моя маленькая умная девочка.

Курица посмотрела на него, как бы спрашивая: "Что это? Сарказм, горечь?“

– Нет, нет, – ответил пристально посмотревший на Андора, – я признаю, что я Я дурак... своенравным, капризным я был... Я... А ты такой красивый, ты умный ребенок. ..

Долгое время молчали. Затем Андор спросил:

– Расскажи мне... так что, если бы прямо сейчас вы ждали Перевозчика?

Курица открыто посмотрела на него:

– Да.

– Ты клянешься?

– Я клянусь. Если хочешь, я могу позвонить.

Боже упаси. Поцелуй меня и уходи.

Просто о кровати рядом с девушкой. Ведь у них в мире есть предел, и этому ужасно и больно, любимому, этому мальчику, этому тяжелому, тяжелому. Это те моменты, когда женщина умнее мужчины.

– Иди, – сказал он, убью в тебе -411-все слабости, и, устрашившись новой, многострадальный. – Я собираюсь это сделать.

– Поцелуй меня.

Ступенька кровати, два локтя на лице мальчика с подушкой , она положила две руки на лицо Андора справа и слева. Глаз, но и вместе с моими глазами, но это очень хороший взгляд на что-то; его голова медленно двигалась справа налево, как будто мягко отрицая что-то, это все равно, что говорить: "Не надо ... не надо... ну , никогда... никогда ...“, тогда такой лжец в был освобожден от лица парня , смешной большой нос сбоку, чтобы избежать андорского носа ко рту мужа, и поцеловал грустную палку на прощание, каждую чувственную мысль, без лехунитских глаз, губы, пойманные в ловушку каждая частичка силы воли и самообороны, долго, долго. Затем выпрямился, схватил мальчика за руку, сначала горячее лицо обняло его, поцеловало и выбежало из комнаты.

Давным-давно была закрыта за тобой дверь, когда Андор сказал тебе: "Ты прав".

После ужина, как обычно, почитал газету, а потом погасил свет, но заснуть не смог. Это уже произошло. Взад-вперед по подушке, прохладная сторона водила головой, но тщетно. Полтора часа борьбы после того, как зажжется лампа и позвоните в колокольчик.

– Главный врач Вересса, сэр, пожалуйста, – сказала медсестра.

Три четверти ожидали этого, в то время как главный врач пришел к нему:

– Что? Что случилось?

– Я не могу уснуть. Морфий, пожалуйста... -412-

Главное благородство лба, он приложил свою руку:

– В чем дело? Что это за "что-то"?

– Нет. Но...

– Нет, но да. Что?

Он сел на край своей кровати. Он схватил меня за руку. Это очень хорошо Андор.

– Успокойся, – сказал он, и мы крепко уснули.

Мальчик стыдится его:

– Не будет ли капли морфия?...

Грубый доктор погладил руку , которая была в его руке удерживаемый:

– Мой дорогой мальчик, - сказал он, - морфий - это святое. Если бы этого не было, то я бы давно уже бросил диплом. Будешь ли ты спать без морфина? Знаете ли вы, сколько хирургических пациентов лежит здесь вокруг вас?

Мальчик шоморун посмотрел на него.

– Шестнадцать, милый сын. Двенадцать оперируют пациента. А то не могу заснуть, теперь и стону, и сиранкозик, и стону... Вот тогда-то я и начал обыскивать весь дом... И половину времени уже закончил... они дают мне морфий, не у таких нежных муженьков бывают такие, которые не могут уснуть... Здесь и сейчас весь этот дом полон плача и стенаний, сынок. Только один раз, я бы хотел, чтобы это было со мной сегодня вечером ... после ужина...

Рука Пра-шприца любит смотреть на:

– Если ты увидишь это, я засмеюсь, чтобы вызвать твою радость. Тебе повезло , сынок, что ты спишь без него... -413-

Погладил меня по голове, и он ушел.

Безнадежно-длинные, полуосвещенные коридоры, только некоторые медсестры слышали хирургию, голоса людей, которые случайно открыли дверь. Но это большая, трехэтажная бойня для мужчин, теперь казармы боли и кровоточащей боли были той ночью, приближающейся ночью. Сон вместо болевых ощущений и схваток пробуждает и колотит многих пациентов в конце от смутного обхода-лежат неподвижно в камерах. Изможденное лицо кимередт с большими ищущими глазами ждали доктора в эту ночь тура, когда Пра-шприц проходит через весь Дом... Бедные почувствовали, когда следующий курс открыт, вы услышали, как дверь бормочет скучное слово или два слова речи, они знают , что они следующие, и рты тиккадта открыты, они привыкли к запавшим глазам, которые они получили. Старые джентльмены плачут, что вы хотели в это время года. И когда ты, наконец, открылась им, ожила и жаждала, и смотрела на него, дрожа, и вытаскивала руками одеяло из любимого морфия, и прекращала боль, и печаль, и сны, сладкий, спокойный и глубокий сон...

И грубый доктор, как и каждую ночь, сегодня вечером ходил из комнаты в комнату, не говоря уже о том, чтобы упоминать, держа в руках legy;ng;lt и первый орден живых рук, быстро нанес им удар, и внезапно он вернул меня в движение, сделал прививку от отверженных, комфорта, мира, небес, а затем ушел дальше по длинному коридору, дальше, еще и еще... И пока ты идешь, за каждым плачем прислушайся ко мне, закрой свои опущенные глаза, и окровавленные тела успокоятся. -414- прочь. Все больше и больше становилось тихо в залах, пока, наконец, через час вокруг все и все замолчали , и волшебник, молчаливый, один, спустился по лестнице в большой в великой тишине. Первый этаж комнаты. Тогда, может быть, он был единственной сознательной человеческой душой в большом хранилище боли. Разделся, лег в постель, и уставшее тело насквозь пробовало свежую постель, книгу за книгой. Прикосновение за прикосновением. В комнате было тихо внутри, маленький огонек нежного света медленно начал разрезать страницы книги, и, останавливая каждую из страниц, где были интересные слова, он поднимал глаза.

Потом Андор тоже заснул глубоким и спокойным сном.

XVI.

Таяние дней после того, как я высушил асфальт, врачи предупредили, что в больнице это привычки , на самом деле, другая болезнь. Незначительная рана того места , где ее с трудом можно было разглядеть, общее состояние, и это так хорошо , что не только можно, но и нужно выбираться отсюда. Мне порекомендовали ему поехать куда-нибудь на Ривьеру, где по-деловому греется солнце. В течение нескольких недель изучал всевозможные брошюры о чрезмерном купании, которые дал ему врач, но он не мог определиться. Наконец -то появилась какая-то нездоровая привлекательность: почти в руках она смеялась, снова и снова умудряясь оставаться на нас вытянутой. Но та ночь была беспокойной, он чувствовал, что это не может длиться вечно. Один раз просто надо пойти к этим людям -415- кто занимается этой профессией из -за того, что они были добры к нему и чувствовали себя защищенными. Опустошенная и измученная душа снова выходит из святилища, чтобы прекратить борьбу и поторопить мир.

Однажды получил анонимное письмо. Неро с надписью " Адрес островной квартиры", оттуда его послали за мной. "Господин доктор!“ – говорилось в письме – "ты достоин расточительной дружбы. Сомоги Эндре, который твой любовник, готовит Дьюла Ольга , ты везде, где я выгляжу нелепо, пытаясь это сделать, если я имею в виду твою попытку самоубийства, которую он совершил, была невестой. Эти уродливые евреи за деньги хотят жениться на ней , твоем брошенном ребенке“.

"Доброжелатель. X" – это письмо, подписанное "с уважением", безусловно, имеет иной эффект, чем то, что было сделано в письме. С нежностью она посмотрела на надпись. Большое прощение, исходящее от нее, когда прочитано до конца. Сожаление и сострадание вы думаете , что "любовь меняется", Дьюла Ольгара, которая является новым государством, явно борется за момент шоу. Он не мог злиться на "этого уродливого еврея“, который жизнь негодяя спас, построил, прочь , желая жениться на Ольге, если ты Ирму не получил. И вы знали, что он простит ему нелепые попытки сделать это, потому что это казалось, Сомогийнаку придется бороться с этим у Ольги, с воспоминаниями о ней. Это, ты знаешь, Боже, ему было приятно.

Кто написал это письмо? Он понятия не имел. Но на самом деле не очень интересуюсь этим. Письмо в театр написал. Как официальный журнал штата, театр при этом оставляет сумму в официальном вестнике. Ежедневное появление -416-бар всегда только копирует: заинтересованные стороны, но как точно сказать вам, что такое встречи, популярные приложения, медали и изменение личного статуса. Кто, как и Андор, каким-то образом, театр, обширный жизненный круг, никогда не бойтесь сделать осознанное пребывание. Нет обманутых мужей и введенных в заблуждение женщин, есть только страдающие мужья и умные женщины. Здесь нет никаких секретов, просто студенческий народ. Анонимное письмо, написанное этим трудолюбивым заводом, также является частью театра, как и театр.

Вы решили, что перед тем, как уехать отсюда, вы получите один раз Рац Николас. Многие существа, у которых есть закрытая тепличная жизнь санатория за пределами суеты людей, которые ушли и не видели этого , были в глазах людей. Этого хотели и любили, хотя она чувствовала , что обижена, и что такая обида разрушает структуру души человека, чтобы сломать что-то, что не является революцией. Если Рац Думает об этом, он легок и снисходителен - перед ним появилась болезненная слабость. Прекрасен был путь Рача . Творение Николаса: в них ничего не трогай, это все он почти сломан. Страдание, искаженные чувства, чтобы жить дольше. Делая их ровными отношениями, которые утратили девственную прямолинейность. Как камень прямой вбит под кривым углом, так и условия такие: если по нему ударили, выпало больное очко. И все же: мне нужно попробовать еще раз. Нелегко отказаться от толстых очков из вымытых рук, успокаивающего nyerses;ge учителя-военной добросовестной причины. Чтобы попробовать это. -417-

Почти женская хитрость была уверена, что он не хотел этого визита в Рачот, но тут он пригласил меня в больницу, где большая разница в питании между пациентами и посетителями. Если вы идете к нему, это подвергается кьюзену: не принято. Но если пациент позвонит в больницу...

Она написала ему письмо. Сомнений не было, Рац, я ответил, чтобы прийти. В этом письме есть такая фраза: "за долгие месяцы, прошедшие с тех пор , как я заболел в больнице“.

Ужин уже ждал его. Должен был состояться воскресный вечер, и Андор знал , что это будет воскресный вечер Рача в жизни хорошего ужина, которому вы посвящаете себя. Знаете ли вы, что вы любите спаржу, это возложено на него. И Французское шампанское входит внутрь. С нетерпением ожидая часа , просматривая мебель, администрация была в комнате. Не одетая в ночную рубашку, она лежала в пижаме на кровати, пытаясь заснуть, когда Рац это приближается. Он хотел разыграть терпеливого к участию, отвоевав вашу дружбу, и что потенциальный жалкий с его горьким опытом веселый угол, с которым прошлая жизнь – "первая в моей жизни“, – назвал он - изнасиловали. В половине восьмого в красном Йолан доложил, что здесь находится лорд.

– Вот, – сказала кровать. Его сердце екнуло, и он почувствовал , что этот серьезный мужчина любит ее больше всего на свете.

Вошел Рац в замешательстве. Сидение на краю кровати.

– В течение нескольких месяцев или болен?

Андор внутри затопил плач. Ты не ответил.

– Что с тобой не так?

Большой-поздно говорить:

– H;sm;rgez;s. -418-

Рац огляди комнату:

– Почему бы тебе не позвонить мне раньше?

Руки Андора после прикосновения:

– Я думал, ты злишься.

– Я не сержусь, - сказал Рац, но неохотно скорчил гримасу.

Андор честно начал говорить:

– Я был безумно расстроенным человеком. Время от времени все будет по-другому. Кумикус , если я все время жалею, что не могу извиниться перед тобой. Сделай со мной так Я... это я...

– В том–то и проблема, - сказал Рац и привстал на край кровати.

– Я знаю. Но я помогу тебе пройти через это.

Рац остановился и посмотрел на него. В очках он был неверующим:

– Этого не может быть.

– Нет, нет, нет. Новая жизнь, новые люди... все новое...

Рац он увидел накрытый стол:

– Гостя ты ждешь?

– Да. Ты.

– Это позор, – сказал он. – Не обедай здесь.

– Почему?

– Подожди.

– Черная леди?

– Это тоже так... Одну минутку. Я думал, с тобой что-то серьезно не так .

Андор сидит на краю кровати:

– Ну... так было бы лучше?

– А теперь... ты снова начинаешь это?

Он был зол. Шляпа, которую он искал для своих глаз.

– Что ж... если ты должен идти, – сказал Андор -419 - такой впечатленный – и что делать... Насилием я не могу тебя здесь держать. Если ты этого не хочешь, ты этого хочешь. И спаржу.

Теперь улыбается сначала спецификациям.

– И желтая карточка Клико.

Нашел шляпу. Андор встает с кровати.

– Послушай, – сказал он, чувствуя, что сейчас это пройдет, – я здесь Я изменился, вылечил себя... Другими людьми, которыми я хочу быть. Не отпускай меня. Не оставляй меня здесь.

Рачот это заставляло ее нервничать:

– Пожалуйста, – сказал он, – пусть это... не устраивай сцен...

– Я этого не делаю, но...

Возбужденный женатый:

– ... но как ты выберешься из великой старой жизни ... если ты мне не поможешь? У меня нет никого, кроме тебя.

Рачу не нравятся эти красивые предложения "я". Борясь с ними, чем похвала целомудренного человека. Уже вспотел.

– Не надо... не надо... – сказал он в смущении, – это не может быть здесь прямо сейчас , чтобы позаботиться об этом. Я буду рад, если ты изменишься, но... просто... нет...

Андор посмотрел на него потемневшими глазами:

– Так со мной разговариваешь? Доброе слово для тебя?

– Оставь меня, сломленный агонией рац, – я не актер... Если тебе что-то нужно, скажи мне. Но это ребячество, это нытье.

– Спасибо, – сказал Андор. – Я ничего не хочу. -420-

Рац видел, что ему больно, но феллекзетт упал.

– Если я тебе понадоблюсь... – начал он.

– Спасибо, нет, нет.

– Ты должен быть терпелив с собой. И я действительно не вижу, чтобы ты изменился.

– Как ты хочешь.

– Ну что ж... Да благословит вас Бог.

– Да благословит вас Господь.

Взад и вперед по комнате, пока Раца нет. Руки у них не будут. Долгое время я ходил вверх и вниз и чувствовал, что виноват не Рац, а он сам. Но что-то похожее на грусть он испытывал к этой идее теперь снова, в полном одиночестве. Это выйдет из источника в воскресенье вечером Леди с турецкими глазами, это не тот человек, который сейчас находится здесь , сентиментальная дружба-обновление может сыграть. Откуда это могло взяться? "И почему я делаю это для таких комедий?"

Мегваксоралт остался один и выпил фелювегское шампанское. Когда рыжий Йолан вошел, чтобы убрать со стола, теперь на кровати снова лежат.

– Йолан, – сказал фелювег, – шампанское твое.

– Спасибо, – сказал он на это и оставил все это.

"Еще два дня", – подумал он, ложась в постель. Я был в двух днях пути отсюда. У меня была комната на острове, Джули послала кого-то из квартиросъемщиков, просто чтобы убедиться, что старую комнату никто не вернет.

Через десять минут он вернулся в "красный Йолан". Подошел к ней, сидевшей на кровати от края до края: -421-

– Мне что-то не нравится?

– Нет.

Йолан Санди был одет, и, как и в воскресенье в честь глаз теленеббуля, он также выглядел бы так же, как в будние дни, к которым он привык. Хороший взгляд на Андора и да, вульгарная ухмылка на губах. Андор в то время наблюдал за ним, а потом заговорил:– На что ты смотришь?– Ничего.
Но его улыбка стала еще шире, еще глупее. И не пошевелился.
– Чего ты хочешь?Йолан покачал головой:– Я? чего ты хочешь?
До сих пор так называл его великий господь. Это первый раз, когда ты сказал ему "ты". "Вы неправильно поняли вопросы мальчика, - подумал он, - что эти неловкие выделения указывают на то, что он исцелен, и оставляют подготовку пациентов почти на заказ. Андор понял и в первый момент захотел быть грубым. Но потом он вспомнил, что изменился. И в конце концов, что такого оскорбительного в этой хорошенькой служанке, которую вы сами ему отдаете? Нескромность возражений против меня? Кто он такой? Священник? Семейный человек? И эти деньги, эта денежная улыбка - это просто естественно. Бедный Йолан, всю неделю ты работаешь, как животное. Даже это?

Он схватил меня за руку:– Милая йоланка, – сказал он, – я ничего не хочу... хотя я бы хотел... но я не могу хотеть...Йолан каррикироста на лице чудалкозаса а:
– Was Sie nicht sagenta! Только посмотрите! Мальчик улыбнулся ему:
– Хорошо, йоланка со мной. Если тебя здесь не будет.
Йолан несколько раз вот так махал в воздухе слышал.
– Хорошо, хорошо, – сказал он, – я не обижаюсь.

Но почему-то я был оскорблен. Как будто даже покраснев немного, вы страдаете не от неприятия, а от нежных и покровительственных манер, которые заставляют их изо всех сил причинять вам боль. Андор почувствовал это удовлетворение, которым ты обязан.
– Иди сюда, – сказал он, когда ты встала с кровати, - и Я хочу поцеловать тебя.
– Ого! – торжествующе сказал Йолан. – Я не знаю, мой мальчик. Я нет! Чего ещё ты не знаешь? Йойчакат. ДА.И вышел. "Слава Богу", – подумал Андор, - "Теперь, по крайней мере , ты победил“. Затем, минуту или две спустя: "Я глупый. Почему я сделал это так? Болезнь ли это? Как же так получилось, что мне не пришлось этого делать? Это не сделало...“
На третий день толстая Джули забрала все его вещи. Уличная манера одеваться, пачки банкнот в кармане взад и вперед по солнечной комнате, из которой ей пришлось уйти. Я уже жду тебя в машине. Попрощайтесь с комнатой и довольно эмоционально спускайтесь по лестнице, направляясь к кабинету шефа. Глава вестибюля кивнул нескольким прикованным к инвалидному креслу пациентам, которые неизвестны, но которых обычно благодарит визгьогибан. Главный из выходящих недоволен тобой. Большие ворота, горящие в лучах утреннего солнца, льющегося внутрь, дети прыгали через ворота, крича -423- и друг другу в голову после несутся. Крестьянская повозка с грохотом отъехала от этого места. Открытая кабина уже ждала его, в машине сидел трап, а голова в сложенном автокресле спала. Когда я вышел из прохладного дверного проема в яркую дорожку и ударил его по носу веселым, воздушным воздухом улицы поршагу, ворвавшимся в ухо уличного шума.

– Дядя, - сказал спящий водитель, и после этого звука, уже не просыпаясь, начал медленный танец под пружинящей машиной.
И когда шляпа после спешки имеет:– Мы направляемся на остров Маргарет.

Она села в машину. Большой, да, большой лекзик это. "Вперед, новая жизнь" – сказал он себе. Первый поворот, через который проходит женщина, так очевидно похож на Эллу, что ты начинаешь бить с горла. После того, как прикрутил головку, потом понял, что это не так. Но в тот же момент из-за угла вышли две женщины, и одна из них была невысокой и пожилой, а другая... Ну, это точно... И когда ты едешь перед ними в машине, это я. "Что это такое?" – испуганно сказала она. Он остановил машину и поднял автомобиль f;delet. Откинулся на спинку стула и никуда не смотрел. "Глупо", – подумал он, – "и, кроме того, они на пляже". Водитель вернулся, на который он смотрит. А потом расстегнула две пуговицы на жилете, правой рукой под рубашкой прикоснулась к груди, оставшейся на левой, и кончиком пальца нежно коснулась едва заметного маленького шрама. Пока чувствовал, как ее горячая ладонь обрушилась на него, твое сердце и он почувствовал нормальное, сильное, молодое биение.


ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ. 1

Он жил на богатом летнем зелёном острове без цели. Когда утром просыпался, не знал, на что собирается потратить этот день. Когда ночной секс жесткий-мог бы дать тебе номер, чем ты занимался весь день. Но время шло, хоть и не равномерно, но так, что иногда волоча себя, иногда приходится бежать. В это время прошло три-четыре дня , так что она не знала, какой сегодня день, а он не мог точно вспомнить вчерашний и позавчерашний, мелкие события. Они бежали после того, как я объединил день в более крупные подразделения , и такие имена, которые они получили от мальчика, были "те веселые дни", или: "когда дни любят дождливую погоду". Поскольку деревенские башни сиксагбола, только в воскресенье, я увеличил время, отведенное на это. Это воскресенье, все, что вам нужно было заметить, и это было хорошо для него, что -425- время дает ему меру. "Опять на прошлой неделе“. Или: "Это третье воскресенье с тех пор, как Я вышел.“ Остров - это существование, дополняющее тело и душу лаббадосасаоз. Продолжался фелфурдекет и в сумерках теплый душ, и когда после купания , завернувшись в простыню, сидел в ванной комнате всем телом, ощущая приятный и спокойный осенний холод, как в старой жизни, появился новый предел. Кризис, который пережила, всю дорогу сидела, летом тело надо разогревать, чтобы я к осени ушла жить в родительский дом. и тогда все было бы по-другому. Питье от пробуждения, любое волнение и агония, основанные на взъерошенной нервной системе, на степень исцеления; спокойствие вместе с утешением оставалось с ней, и все дни было легче изменить печаль мегенного сиденья. "Я не думал , никогда бы не подумал, что буду“, – говорил он себе ночью, когда в восхитительной дремоте с ней в постели была выпита последняя сигарета. – "Проклятая штука, – подумал он, - что душа кожи и кишечника исцеляет... Много холодной воды, купания, диета, слабительные...“ Унизительное удовольствие. Тебе должно быть стыдно за свою собственную печаль от воспоминаний. Нравится вы изменили тому, что в более благородном была его боль, и почти за его спиной исцелили тело от этой боли в грязном земном случае души, которую эгоистичная, глупая, властная жена.

После того, как во второй половине дня шумные молодые парни и девушки смешались с островом руин в этом районе. Некоторые круизные компании, которые были, и дети такие красивые, подвижные, брюнетки, веселые и громкие , они были, к внезапному чувству: он -426-разбей старика между ними. "Несомненно, что в голосе было что-то яркое, звонкое, чего сейчас не хватает.“ Сначала я подумал, что много сигарет у этого сордины из-за тона его голоса. Но потом он понял, что ничего не может с собой поделать, говори тише, как и раньше. Официанты иногда дважды спрашивали меня, что он сказал, когда в закусочной заказывали обед. И однажды, когда на остров выехала машина, она снова повернулась к скамейке: "Где, ты сказал?" Рот юноши-туриста, наблюдающего за домом, и в зеркале она заметила линию рта этих двоих в углу гондольного спуска вытащил. Кроме того, ваши глаза как-то на волосок глубже опускаются вниз, не подпрыгивайте гибко. Это было похоже на испорченные маленькие жалюзи на окнах, которые вам, возможно, не совсем подходят. И молодые люди двенадцати-восемнадцати лет, оба с открытыми глазами, были, некоторые из них, как птицы: большая черная звезда. Когда они снова начали ходить, она встретила корнеля уэй Он уточняет. Большая компания Маргарет и направилась к широкой главной дороге. Андор съезжает с боковой дороги перед тем, как поблагодарить вас - далеко в хаве. Там было ощущение, что корнель видел ее такой, какой видела Маргарет, на самом деле я также вы, возможно, заметили, что вильнули перед собой. "Двадцать пять лет", – сказал он себе, когда вдалеке послышалось молодое пение – "они не должны быть усталыми и старыми, их было шесть против одного". "Сумерки" - это веселое удаляющееся пение, сопровождавшее его до закусочной. Во время одной остановки в высоких кустах и после их прослушивания. "Мок?" - расстроено спросил он. Можно провести прожитые дни в тишине , а утром она вздохнула, -427- сразу после пробуждения. Это были "те дни, когда погода была дождливой".

Однажды, когда были "веселые дни", утром в нее вошел разгоряченный носильщик. Покрытый бисером лоб, нечестиво-ревнивый, она выглянула из прохладной комнаты, и он дал мне салфетку, покрытую белыми розами. Роза с темно-синими листьями была написана фиолетовыми чернилами. "О боже мой... Ольга..." Странно вот что: он новой жизнью живет, а старой жизни ты знать не хочешь. Старая жизнь продолжается тобой: корнель, как Маргарет гуляет по острову, четыре колокольчика с золотыми обручами с Ольгой, белые розы... и слот из пятидесятых годов из пакета снова приходит темно-синими буквами. Текст короткий было: подавленная, трагичная, ухмыляющаяся, Ольга".Одно слово. В последний раз. Завтра“. Это было во время О. Письма там не было.
– Ответить?– Просто устное "да" или "нет".
Он посмотрел на усталого носильщика, который вытирал его красным лбом. Может быть, если бы симпатичный холостяк, это был бы портье, теперь бы я сказал "нет". Но он вспомнил, что она стала другим человеком, и теперь признает, что другие страдают.
– Да, – сказал он.
На следующий день, просто случайно, выходит южный корабль, на котором в прошлом году Ольга обычно прибывала. Тепло очень немногих дошло до корабля, но Ольга была одной из них. Одетый в белое, он снова по старым, длинным, как качели, ступеням прошел по деревянному мосту и снова выглянул на берег желтой реки, которая в пылающий полдень была ослепительно яркой и крошечной окружностью наптаниерока. Ольга была милой - 428 -и достойной. Он вел себя так, как вы видели его вчера . Красный зонтик здесь, то есть под ним, казалось , не покраснела, когда увидела андора.

– Приятно, что ты подумал обо мне, - сказал мальчик, сидя под большими деревьями в прохладной тени. На скамейке сидел. Девушка закрыла красный зонтик и от этого у вас пропал здоровый цвет лица. Халавани он заботился о своих глазах. Уши странные, пожелтевшие от сажи, с густым волосяным покровом внизу. Мраморная формасага вроде бы растаяла. Лицо, шея никогда не были толстыми, просто они прекрасно скрывают его кости. Теперь, не будь сикс худее, две скулы и две шейные кости выдавали бы его место. Он начал говорить и говорить, в то время как они старались не смотреть на мальчик. Это было, когда он встретился с ее глазами, взгляд украденный и жадный, эффективный.– Я написала, он сказал, что в последний раз хочет с тобой поговорить. Это серьезная причина.Мальчик устал слушать. Он во главе новой жизни был. Это лицо, голос этой уродливой боли напомнил ему, нетерпеливый сделал это.
– Сомоги попросил меня выйти за него замуж.– Я знаю.
– У меня были подозрения, что ты знаешь.
Это "я знаю" -голос причинил девушке боль, так что нарисуй красный зонтик с камнем. Теперь остановитесь, потому что это очень известное зрелище: мальчик и девочка на скамейке, как один из рисунков на скале. - Это всегда записка о чем?– Это.
Теперь нужно остановиться, открыть зонтик и выйти на улицу. Но он не мог этого сделать.
– Послушай, – сказал жесткий-самоуверенный, – ты очень хорошо разбираешься в моей ситуации. Я не могу смириться с такой жизнью, Ирма. Моя жена Я хочу быть, я хочу, чтобы мои дети были немного влюблены... Я не родился в театре, я ненавижу ... и почти старею ... И почему я должен жить дальше? Кого мне следует ждать? Андор молчал.
– Это я, - продолжала девушка, - и Ирма дает мне небольшое приданое.
Может быть, Родик сказал мальчику "жестоко", но в момент сожаления. – В противном случае... он не имеет значения.
Девушка, как будто ты его не слышишь:– Я Сомогиит мне не нравится.
Старый, избалованный плохой мальчик сказал мальчику:– Только оценки.
– Не оценивай.– Уважение.– Я даже не знаю. Ничего.
– Ну... это просто согласиться выйти за него замуж.
Девушка посмотрела на него серьезно и долго:– Зачем ты меня мучаешь?
И после долгого молчания снова, честно говоря, почти умолял:– Зачем ты меня мучаешь?
Этот голос мегцукло, это мой второй это -430- внезапно глубокий вдох и выдох. "Страдания других людей", – почувствовал себя правым – "вот именно, вот именно". С любопытством посмотрел на девушку, впервые почувствовав настоящее участие в момент сильного сожаления вместо. "До тебя я не знал, что это такое..."
Он схватил девушку за руку. Горячие белые чернакезты и красивая длинная рука тоньше, чем раньше. Но первое же прикосновение сжимает руку девушки в своей, крепко, как птица цепляется за ветку.

– Я люблю тебя, – сказал он пересохшим ртом, взяв руку мальчика за свою, – я люблю это больше, чем когда-либо... и я никогда, никогда не буду любить кого-то другого...

После немного приоткройте рот. Это очень ей было больно. Его глаза закрываются. Теперь она, похоже , не заботится о твоем достоинстве, потому что ты не можешь позаботиться о нем. Андорра была чистой и прекрасно себя чувствовала, ей не нравилась эта хорошенькая девушка. Но пробуждающаяся нежность затопила его. Он начал потирать руки. Медленно я живу ради лица девушки - ланкадцагбола.

– Ольга, – сказал он, – ты должна выйти замуж. Я деградировал Я, я устал, моя жизнь ничего не стоит... и я такая хорошая Я друг, чтобы сказать вам, что для меня это просто ужасно... Я не отношу себя к никогда... мы можем остаться друзьями.

Это настолько распространенное явление, что было стыдно:

– Очень, очень хорошие друзья, – он попытался подогреть дурацкое слово, – это так хорошо, дорогие друзья... Дружба, как сто тысяч нет... -431-

– Как ты добр ко мне, – сказала девушка, которая все еще не слышала разговора. – Какой позор, что ты никогда не разговариваешь со мной... Я давно тебя знаю, Я почти ничего не сказал... все остальное было мышлением... просто... Когда он поцеловал меня, это было мое...

Андор оторвал половинку чернакезти и поцеловал ему руку. Ладонь хотела, но в руках голова целовала ее. "Для чего это уже сейчас ? Только потому, что мне сейчас нравится? Зачем пытать?“
Даже послушать немного. И тут девушка проснулась. Бедро симитгатта - белый пикешзокнит.
– Как здесь красиво, – сказал он, улыбаясь мальчику на скамейке. Девушка серьезно ушла:– Да благословит тебя Господь, Андор. Спасибо тебе за то, что ты так добр ко мне.Корабль направляется. Он не знал, что сказать. Корабль при этом спросил:
– Я не хочу, чтобы ты был здесь на обед?– Нет.
Красный зонтик снова щелкнул на солнце, и бледное лицо получило "здоровую жизнь". Девушка , которой я протянул зонтик Андор тоже защищает. Розовый свет в тени друг под другом смотрит на тебя, смеясь.
– Напиши мне, – сказал мальчик, – если это будет женщина, напиши много, длинное письмо.– Ты будешь отвечать?– Как ты можешь об этом спрашивать?
Корабль стоит у причала.
– Я пойду, – сказала девушка.
– Подожди. У меня еще есть пять минут.
"Прошло всего пять минут, я", – пронеслось у Андора, – "не будь эгоистом, и выпишись“. Как своего рода испытание, как большой Я, я стоял перед ним через пять минут.И еще... когда они хотят пожениться?
– Я не знаю, – ответил граунд, указав на глаза.
Затем внезапно появляется решительная рука, которую вы предоставляете:
– Да пребудет с тобой Господь.
И направился к мосту, как вы знаете, наблюдая. Сверкающая на солнце в белом платье. Корабль пропал без вести. Затем поднимитесь на палубу, брезент накроет ваш зонтик. Но сейчас, прячась за дальней лестницей, я не хочу оглядываться назад. В Андор тоже ходили из порта перед отплытием корабля. В закусочной , когда раздался свисток отправления. "Дилетант, я..." – он сказал себе– "Если бы я был груб, он бы так не страдал. Когда же я научусь по-настоящему умной доброте?“

Снова наступили теплые ланкийские дни, и теперь она не могла уснуть. Это было нехорошо, потому что это было хорошо, когда ты ложишься спать через пять минут после того, как мне приснился этот сон. В лежачем положении человек бурно и быстро соображает – заметил – и полтора часа лежать на спине перед сном, или ночью просыпаться и часами спать, это нехорошо. Все незавершенные дела главы устремляются к людям и откладывают планы, призывая их собраться вместе, чтобы все преодолеть. Собрание головы неспящего человека хранит прошлое, будущее, все разговоры во всем, давным-давно улаживает дела, порождая новые требования. В хуже всего было то, что он боялся от -433- "альматлансагтоль" и "Я раздеваюсь" заставили его нервничать. Зарабатывай и еще меньше спи. Корнел с тех пор та же Маргит, видел ее уже дважды, и оба раза, спасибо ему. Каким-то образом мне просто пришлось довольствоваться будущим старых знакомых. Глупый поток мыслей о теплых летних ночах... Мэтью, должно быть, сдал экзамен на адвоката, возможно , корнелю понадобится та же Маргит. "Но почему это вообще я?" И Сомоги, когда ты заберешь Ольгу? "Я думаю, никогда". Неспособность этой девушки выйти за него замуж. Или если вы женаты, то это тоже дело будет как у Домбауэр лачи: первая ночь дома, чтобы сбежать от женщины. Сейчас очень много в таком деле. Элла Турновски не побежала домой. "Не падай, не падай Я учусь, я должен признать, что мои нервы неспособны учиться , не могу быть адвокатом.“ Докторант получил работу после того, как посмотрел на это. Министерство... Там будет хорошо. Эта позиция и рабочая, если люди хотят работать. Печ также принадлежит министерству. "Тогда еще одно министерство, я пытаюсь.“ И вы должны быть добры ко всем людям, спрашивать, для чего они нужны. "Я... я сам был довольно стеснительным “. Это отвратительно смотреть на него снизу вверх, быть таким эгоистом. "Ты не бьешь людей, как собаку. Я это заслужил “. – "С тобой разговаривает Корнел, Та самая Маргит?" Теперь открытое окно темно-фиолетового цвета, четыре угла в сторону наблюдения за ночью. Horn coo на Дунае, отличный фильм на пароходе teherh;z; с дополнением go to the island. Тихий ночной буксируемый голос кричал, что вода наверху переливается с одного судна на другое. Это единственное слово, которое я смог понять: "веревка ...", а затем эльзуг -434-Нитки тихо. Именно тогда она услышала, как деревья в большой сонной тишине внезапно почувствовали птицу. Хриплый хлопок, борьба висонга была с ним, а затем крик умирающей птицы, становящийся все тише, и снова тишина. Какой-то ночной хищник убил птицу страшным шумом. Остальные прячущиеся слушали, и это заставляло вас всех просыпаться, но учить, потому что человек почти видел , как они дрожали, чтобы тихо положить гнездо обратно, чтобы оно вас не выдало. И вот после убийства, насколько велика была тишина. даже слабый писк может означать, что в кустах не было слышно ни звука, что опять же является хорошая летняя ночь, как птица, которая спрашивает что-то у следующей сонной жены, а затем пытается заснуть дольше. "На пляже они были в отпуске, но в какой ванной комнате?“ Он закрыл глаза, когда издалека снова донеслось воркование удаляющегося корабельного туманного горна, и я подтолкнул тебя к морю, пляжу и морю. Утром шкаф из белого мрамора в спальне был полон дерьма, и он швырнул меня на сигарету с сигаретой. Ре: двенадцать сигарет. "Хорошо".

– "Сейчас", – сказал однажды корнел, когда на пути Маргарет четвертой он увидел остров, всегда много девушек в компании, которые еще уродливее, чем он. – "Что я буду продолжать приходить сюда до тех пор, пока Я буду говорить“.

Когда она прошла, спасибо вам. Но мне пока не нравится, благодаря этому, представлять дальнейший ход движения, но r;mosolyogva Маргарет и Меглас отправились на прогулку. Так что я благодарю вас за это, это не могло быть неправильно понято. Корнел тот же Маргарет, особенно узел, и он остановил ее. As -435 - подержанный, мужественный предварительно вырезанный рычаг , предназначенный для рук:– Я думал, ты злишься.– Почему?– Ритуально благодарю вас всех.– Извини, – сказал он Андору, – я должен был предположить, что ты злишься на меня.– Я? Нет.
Смех вслух без причины, другой для девочек, которые в дальнейшем ждали ее. А потом нервно сказал мальчику:– Ты выглядишь такой красивой.– Ну, – сказал мальчик, – ты заставляешь меня краснеть.Напротив, сказала Маргарет и немного подняла на него глаза, пока он наблюдал.– Умри, умри, когда Ваня умер, – сказал он.– Я был болен.
– Неужели? Я не знал.– Длинная кровать.Вы заметили, что я сказал Элле "узнай". Но когда вы заметили, что он уже был сказан?– Маргарет! – крикнула одна из некрасивых девушек.– Я сказал корнелю то же самое Маргарет и пожал руку. И или взгляд на запястье:– А где золотые кольца?– Каким образом? Ты помнишь их?– Конечно.
– Ломбард, в котором они находятся. Снова смех для девочек. Затем он сказал:
Мама с папой отправились на пляж.
– Меня не волнует Андор, но в то же время, Маргарет, называя пляж бат и Андор -436- думая, что он так далеко, он подумал, что они уже там.
– Через неделю они отправятся в путь, - сказала Маргарет. – Да пребудет с тобой Господь.Девушки вздрогнули, но внезапно остановились:
– Это вас заинтересует: я говорил с ними о вас. Печ сказал , что ты не понимаешь, почему бы тебе не поблагодарить тебя. Он всегда сочувственным был, говорил, ты аккуратный парень, извини, если здесь ошибка получилась бы.
С горечью спросил Андор:А Элла не умеет смеяться?– Нет. Он сказал: "Как скажешь".
– В любом случае?– Да. А позже он сказал: "Ты был моим другом детства , вот и все“.

Она убежала, а потом продолжила идти к трем уродам. "Все это" – это было неплохо. Я действительно был не так уж плох. Улыбнитесь и повторите мысли мальчика: "Это целое". Неплохо. Медленно идите навстречу общежитию. "Странно", – сказал он себе с неловкой улыбкой на лице, – "как -то уверенно я чувствую, что собираюсь путешествовать“. Посмеялись над вами поэтому, за эту мысль, но это какое-то искажение во внутреннем смехе, как будто глубоко внутри что-то заставило смеяться смеяться. "Ты не должен думать об этом", - сказал тогда, закрыл глаза и покачал головой, как будто кто-то хотел его встряхнуть безумие. Время обеда еще не наступило. Поднимитесь в комнату, снимите пальто и лягте на диван. Сверчки сегодня как сумасшедшие -437- есть. Весь сумрак вибрирует cirpel;s;kt;l. "За границу уехал сразу после того, как из санатория я уехал“. Мрачно посмотрел в потолок. "Я хотел, - сказал он, - я хотел, я не знаю, почему я не пошел". Нетерпение он почувствовал в своей ноге. Он встал, подойдя к окну, а затем снова отставил памлагру. "Ужасно", - сказал он. – "Разрывается во мне. Это разорвало меня“. Теперь он почувствовал, насколько жалкой и тонкой была эта маленькая мембрана. наслаждайтесь спокойствием и холодной водой. "Это разорвало меня" – и это как будто свежая, теплая кровь побежала по венам. Большой настроения выплеснулись наружу, некоторые фанаты и pure pain на удивление хороши. "Какая божественная вещь, такая печальная любовь", - подумала она и добавила: "Смертельная любовь". Это из-за чего они тебя так называют? "Смертельная любовь – какая прекрасная композиция". How to go запустился в давнюю нервную машину, почти он почувствовал, как колеса с удовольствием касаются друг друга, двигаются, начинают встречаться с этой сложной большой вселенной, и все тело , и душа. Он отдался этой ужасно красивой, похожей на абстиненцию, которая долго и умно сначала напивалась. Бесплатно раздувайте в мысли, что за последние месяцы так много раз давились: если есть прекрасная болезненно-сладкая любовь, как когда на бойню тащили девушку, снова увидеть пытки в тюрьме после этого, и страх счастья у спасителя ... и первый взгляд на ... и это первое рукопожатие... и грустное до смерти, но судорожное и навсегда первое объятие... -438-

Только что выскочил памлагрол. Вошел в комнату. Теперь сталь снова была сильной и молодой, она чувствовала, и свобода была так счастлива, что он начал петь. Если до сегодняшнего путешествия осталась всего неделя, то вы можете отправиться именно туда. Это самое распространенное место для купания, где летом оборачиваются тысячи и тысячи вредителей. "Почему я не могу быть там , когда они прибудут?“ В начале следующей недели отправляюсь в путешествие. "Четыре раза он все еще спит дома.“ Он снова запел. Такой свободы и смелости никогда в жизни не ощущал. "Во-первых, я путешествую. Зачем ждать? Послезавтра Я ухожу.“ Тогда я сказал: "Завтра я уезжаю". Остановившись , он открыл шкаф, чтобы посмотреть, достаточно ли у меня нижнего белья. Шкаф был полон. "Завтра утром я отправляюсь в путь".

Спуститесь к консьержу и спросите мое расписание. В шесть утра поезд отправляется на восточный вокзал. И ночью в восемь часов в южном поезде. В чулане уборщика он посмотрел на большие часы. Шесть часов без пяти минут. "Я уйду отсюда на рассвете? В четыре часа должен проснуться“. Заставляет задуматься. "Никто не должен ложиться спать. В любом случае, я смогу заснуть через минуту.

– Уборщик, – сказала она, внезапно обрадовавшись, что снова слышу это яркое и смелое звучание, - немедленно поднимите мой счет, потому что сегодня вечером в восемь часов мне нужно ехать.По двое, поднимаясь по лестнице, быстро в комнату. После этого дверь сильно ударилась. Позвоните в колокольчик, чтобы вызвать горничную.
– В шкафу сверху... два чемодана!Пение.
– Святой Боже, – воскликнула служанка, когда Андор отвернул подбородок, - это пение во время дикой силы двумя пальцами вашего высочества, я думаю, это больно?

II.

Когда утром шаткая хорватская карета с вами прибыла в спа, только большой отель перед золотым солнцем и цветами был принят. Австрийские и венгерские флаги были на балконах, вокруг ворот блестел щит с монограммой, и темно-зеленые гирлянды шрифта lombb;l обвивали белый шест, на котором были герб и флаги , которые они носили. Над воротами плотной ломбардской стеной был изображен портрет королевской четы вокруг. Красивый желтый песок был засыпан перед отелем небольшой округлой площадкой, на которой по краям толпились люди, сзади стоял какой- то скромно одетый полицейский в форме. Отель у ворот Фраккоса и джентльмены в цилиндрах уже ждали, в том числе несколько офицеров в золотых воротничках и неизвестный сморщенный мужчина в униформе, что-то вроде высших австрийских чиновников. Дальше, на лужайке блестел reztrombit;k: деревенская группа , которую он ждал своего момента. "Что это? Король, которого ждут?“

Водителю было наплевать на все это. Смело въезжайте в парадные ворота, оскорбительно пропахав свежие следы шин на подметенной симарой желтой сцене. Джентльмены в смокингах за испуганным швейцаром выскочили двое приспешников с лекапкодтаком, троном Андора, двумя чемоданами, полицейским Я тоже был лошадиным ртом, я вытащил машину всего лишь из -440- чтобы выйти можно было из него. Укоризненные грубые инструкции на фоне отсутствия машины, толпы позади, белых кезей; мы показываем, где это можно быстро достать, и когда Андор смущенно перешел к типу их смокинга, он почувствовал, что его немного подтолкнули, чтобы поторопиться. Человек-грабли в следах шин спрятался подальше. В дамских рядах в прохладном зале все были одеты в белое , и каждая маленькая завершающая церемония была у него в руках. Толстая красная ковровая дорожка, которая от ворот тянулась до желтой сцены, как и лояльный гостиничный язык, предложенный высоким гостем раньше, здесь, продолжалась резрудак андер взбежал по широкой лестнице в горло, и это был чистый торжественный пурпур Андора. Далее идите по камню. Швейцар, я бы так расстроилась из-за него, сказали они: "слишком много" и "момент", почти скрывая это как нечто неприятное гостю, нам было стыдно, как бедному родственнику. Наконец, слова "verzeihen" и "moment" в сопровождении вошли в очередь дам за большим плетеным креслом. Они не сказали ей, чтобы эрцгерцог подождал, это то, что тебе нужно знать обо всех, обо всем мире. Андор был раздосадован, но потом он встал, и дама, стоявшая за вспышкой, парадные ворота. Способный выступать в марширующем оркестре, и большой шум имеет яркий летний мир. На круглой площадке с другой стороны останавливался красный вагон электрической железной дороги, на котором был цилиндр, белые кезты, салон пальто лорда вела. Главный инженер электрической железной дороги это было величие, что его желание закончить свой последний год в этом году и трамвай хотят от железнодорожного вокзала до отеля, чтобы путешествовать. В машине каждый в отдельности был эрцгерцогом, теплым, несмотря на коричневые -441- солдат в плаще. Седой пятидесятилетний мужчина был, но симпатичный и лихой-дальнобойный солдат, так что австрийцы "феш тысяча Генерал“они называют меня. С улыбкой отдал честь и прошел через желтую арену, крики людей и треск меди в шуме, а затем остановился перед воротами. Через мгновение он успокоился, всякая смерть спокойна. Андорра из головы не видела, что произошло, помнила только, что церковь молчания комариным голосом разговаривает. Все молчали и наблюдали, и Андор заметил , как через равные промежутки времени в церковный комар. Странно, что остальным из вас это безразлично. Комар все больше и больше пел, иногда, на самом деле, ничего такого, о чем можно было услышать речь, но эта тварь неумолимо падала почти за секунду. Уборщик - один из парней, стоящих рядом с ним и гарцующих. При этом спрашивается, каково воздействие льющегося звука. С улыбкой он сказал мне: "Позади тебя, указывая большим пальцем:– Море.Андор поднялся в свою комнату и открыл окно, из которого выглядывал зеленый фатаблат. Осветил море. Бесконечно-синяя улыбка сжала его сердце, и когда взгляд немного расстроился, он отвернулся от окна, море маленьких светлых волн разлилось по всей комнате; стены и потолок мерцают золотые змеи отплясывают, и вот уже волны мягко посылают музыку крэша, который лениво накатывает на прибрежные скалы. Горячий, но свободный воздух проникал через окно вместе с адриатическим ароматом, этой странной южной смесью густого кредитного запаха среди камней, увядающей воды, поксоляша-рыбы -442- дыхание, это расслабление-похоть тяжелый аромат, в котором нет ничего похожего на западное побережье Европы или Северное море. Так вот, в это спокойное и безоблачное летнее утро огненно-голубой был цвет вдалеке, но там такие густые они у тебя, как цветное молоко были бы. Сонный и сонный я проводил эти спокойные, ленивые дни-нежился в лучах солнца. Спящий гигантский зверь создавал впечатление, что ты наполовину спал на цыпочках и раскинулся, и только твой член бойтя иногда взламывал жуков. Едва заметный маленький веселый ветерок проникал через окно, легкая занавеска могла ты двигаешься к нему. Андор сидел на краю кровати и полузакрыв глаза смотрел на небо, которое было еще более сияющим, чем море. А потом упала на подушку и легким движением воздуха с росчерком показала лицо. Здесь не было слышно ни звука от эрцгерцога. Здесь тихо, пляжи Сепергете волнуют всех остальных. Иногда раздается скромный птичий писк. Тогда я этого не делаю. Заснул на долгое время после путешествия, глубоко, сладко, как только на юге перед тем, как они могут спать летом с открытым окном, морской первый лелекзик от потрясающего крепко.

На следующее утро просыпайтесь отдохнувшими и вздыхайте за вздохом без. Делать было нечего , но, когда она посмотрела на часы, он сказал: "Ого, уже девять!" и поторопите олтозесель. Окно открылось, и полу-фелельтозеттен склонился над морем. Глаз, настоящий завтрак - это большее расстояние для наблюдения. Как и медный зад, надолго задержите взгляд на утренней растяжке, которую вы хотите, вплоть до тела. Любит далекое влажное место, устала от него. Андор молодо и весело чувствовал себя, когда сбегал вниз по лестнице на завтрак. -443- Это игривое чувство снова было похоже на то, как подвешивают человека, который наконец-то хочет выпить. Долгое время держался, а затем нарушил запрет, болезненная живость такова: визиво пьяный, грустный, виню тебя за это лучше, но что касается мертвых к жизни, я взлетаю, опускаюсь, когда возвращаюсь в тело грешника. Мания, возбужденное и возбужденное занятие отказываются делать это снова, яркий человек в томном лаббадозо из. С большим аппетитом он поел, а потом сразу же принялся за работу. Когда вы приедете в Печ? И где они будут жить?

Почти естественно, что они пришли сюда, в единственную большую гостиницу. Менее восьми месяцев совместной жизни, и это время все еще является большой частью подготовки к супружеской жизни. Но может быть, что многие из пансионатов в одном из них имели место. Во всяком случае, достаточно времени - шесть дней, в течение которых все, кто знает.

Остановив у нее уборную, она подождала, пока немец в золотой кепке сделает две дамы, которые задали ему двадцать вопросов, а затем, как человек, которому так наскучил Джек, стоял с большой черной доской впереди, на которой названия мест были прочитаны узкими картонными секциями. Многие венгерские имена в венгерских билетах начинаются со слов "герр граф" или "герр фон". Но там все еще оставалось много пустого места. Вдруг вы видите два номера вашей соседки – она бы не хотела , если бы эти пустые номера были. Оба живут в доме и двое незнакомцев. Итальянское имя - "герр граф", а хорватское - "Герр граф". "Herr von". На столе рядом с высоким подиумом лежит раскрытая толстая книга . Имена были -444- написано. Нескромной, быстрой речью он обратился к швейцару:– Это и есть резервация?– Да.
Но на данный момент книга находится у верхнего края, я увидел вторую строку имени, то, что вы искали: "Герр Людвиг Печ Ministerialsekret;r u. Фрау, Будапешт“. Рядом с датой, когда эркезниек понадобится. Корнель та же Маргарет, какова была ваша информация. Только сейчас тебе вдруг приходит в голову, в каком же ты дураке, когда девушка только на заметку сразу отвечает. Маргарет ошибается. Но сейчас это не имеет значения.

Отправляйтесь на прогулку, далеко забредя этим утром по извилистой, каменистой прибрежной дороге, и вы тоже забыли пообедать. Теперь снова, забывчивая, линия мелочей, вы забыли с тех пор , как снова впустили в сознание большую идею субстанции, которая является наилучшей заботой. Это похоже на то, что бизнес с памятью пренебрег бы всем, что вам было безразлично. Спасибо тебе за эту женщину и за все, что когда-либо с этим было связано. Ночь и день весь день первая встреча возможное качество просчитано и на все случаи отдельный план выполнен. Что вы будете делать, если отель, если по дороге, если вы находитесь в ванной, если в ресторане, если в саду, встречаетесь с ними. Что делать, если Элла одна, если Печ один, и что делать, когда они вместе, когда вы впервые встречаетесь с ними. Эти планы вы в точности выполнили и каждый случай в отдельности остро запомнился. План всей конструкции и детали маниакуса были проработаны лучше, чем панировочные сухари -445- сделанные храмы и пейзажи, которые заключенные исправительных учреждений делают все эти годы.

Отель high beach person. Отель high beach person. Гостиница у моря с большой террасой в земле находилась на первом этаже. Большая терраса в земле около широкой лестницы вела вниз по наклонному парку, в котором как раз были участки. Тонкое деревце серпентинута спускалось к морю: это путь медленно вниз и вверх по Андору каждый день, после обеда, когда вы изучаете новые планы на день. Иногда это полуночная прогулка, или сидел бы кепадон, луна, покрытые туманом отдаленные острова серебристой пыли , темные пятна для рассмотрения.

Большие геи были. Весь день обжигайте каменистый пляж, а ночью, как хорошая печка, освобождайте себя от медленного жара, которым вы пропитались за день. Только скалы подальше, садовая бухта там была немного рельефнее, или спускаться до самой воды. Этот гей сыграл важную роль в расчетах. Так жарко ни в чем не приезжать в гостиную на поезде, но ночью они путешествуют. С поездом, на котором он прибыл. Но манера Вредителя, подобного этому хот-и? Я смотрю это каждый день, газеты хотят вести колонку погоды. На самом деле, кем бы он ни был, с приближением поезда. В важно было то, что он точно знал, когда прибудет. Тепло , которое было хорошо для определенного поезда, создает их, а затем минуты, чтобы узнать, когда вы приедете. Если верить газетам, в Пеште тоже было тепло. Настоящая серьезная радость И ежедневные новости среди разреженного письма, напечатанного забавным умом, вызывают ужасную жару. "По-видимому, там еще жарче -446- чем здесь.“В это время не дни двенадцатичасовой поездки. Окно с прогнозом погоды находится сзади, реклама - по краям. Есть и летняя программа "Будавар". Это было летнее шоу в Мулене: "с полуночи и далее - международный танец“. Под пятнадцатью - имя танцора, крошечными буквами. Среди них: Лэмб М. Опустил на колени газету. Бедная Курица в этом жарком международном танце и танце. Моряк танцует не так уж плохо, классный танец. Французский танец хорошие летние танцы: платье с вырезом и короткой юбкой. Но русский танец, нагимазур, который вы когда-то видели от pr;msapk;val мех темно-зеленый, русский шерстяной кабаткат с сапогами, одетый как мальчик...

В день приезда рано позавтракал и, как будто он был в отеле владельцем, встал к воротам, глядя на свежую утреннюю картину и слушая небесный тест. Он чувствовал спокойствие. Когда примерно подошло время, зашел в зал, в котором тусовалось всего несколько человек, и с кучей бумаг сел на плетеный стул, чтобы наблюдать за открытыми воротами. Выбран стул, который до этого был приставлен к лестнице, ведущей к нему. Но в нетерпении он встает, и швейцар уходит. Остановите открывающуюся стеклянную будку , и кеделиессег форсированно спросил:– Отель переполнен?
– О, да, – ответил портье, не отрывая взгляда от деловой книги, что, я думаю, и сделал. – Все комнаты заняты.Андор закурил сигарету, сделай для меня перерыв. А потом небрежно спросил:– Ты придешь сегодня? – Да, – сказал швейцар, - книга вообще.
– Сейчас, утром?– Да.– Много?– Может быть.
"Интересно, насколько замкнутым он становился злодеем, когда что-то Я спрашиваю тебя, о чем ты беспокоишься.“ Как будто она это почувствовала. Перерыв состоялся, а потом он посмотрел в другую сторону, когда спросил:– Откуда вредитель?– Да.
Эта беспечность заставляла ее нервничать. вслух он сказал:– Кто приедет из Будапешта?
Швейцар большой книги, чтобы уйти. Квиккер помирился. Он подошел к книге, а в кармане его брюк лежало кольцо с ключами. Громко прочитал силлабизальва:
– Herr Ludwig P;cs, Ministerialsekret;r...
Мальчик пугается, когда это услышанное имя вслух произносит. Я чуть не сказал: "Пшшшшш!" Они оглядывались по сторонам. Озадаченный сказал:– Есть еще кто-нибудь?
– Нет. Чего же ты ждешь? Страдание, вот что он сказал:– Доктор Мэтью, юрист.
Клерк в книге посмотрите на:Нет выделенной комнаты.– Я? – переспросил Андор, слегка вспотев. Ну, может быть, придет кто-нибудь из пензиоба.
– Можно сказать швейцару, снял свой киккер и вышел за ворота перед ним. Андор вернулся на свое место. Просто часы, на которые хочется посмотреть, когда тень - скользнула перед воротами. Мягкий песок бесшумно подошел к отелю перед каретой. Первое слово, которое до сих пор слышу от него, - ясный голос Эллы. Венгерские немцы поставили , сказал он швейцару, большую корзину, в которую я не могу влезть, эту машину, электрический грузовик, принесите носильщика. И тут справа на выпущенных воротах сияет четыре сегебена, полотно оккерсарга ути-рухабан, коричневая шляпа с вуалью, в руках маленькая сумка. Печ - это левая машина. Элла ушла, чтобы рассказать:– Здесь я буду ждать тебя в тюрьме.Его лицо плохо видно, потому что он был скрыт за ним солнцем. Он вошел, перед этим остановил черную доску гостей, но, буквально мгновение понаблюдав за ней, снова вернулся к воротам. Уметь складывать чемоданы и этикетки с неприятностями. Он подошел к воротам и медленно поднялся по лестнице. Когда Андор приблизился, посмотрел на него. Андор встал и поблагодарил вас. Женщина улыбнулась и не обратила на это внимания. Протянул руку, уже издалека:
– Ты здесь?– О, очень давно.Хорошо, что он почувствовал, когда добавил:
– Какой сюрприз... ты пришел сюда.Элла направилась к воротам , посмотрела на:
– Еще позавчера я был, – говорит, – на озеро к нам едем. Но потом мы пришли сюда.
Испуганный восторг пробежал по Андору дальше: "Я не знал, насколько она была в опасности все это время“. Носильщик и двое парней принесли вещи. За ними шел Печ, держа сумку в руке, под мышкой  две теннисные биты. Длиннее , стройнее и стройнее, чем когда-либо. На лице шрам еще и покраснел. Некоторая горечь была в лице, прежде чем Андор, которого он видел. Но, может быть, это просто жара и долгая была поездка.
– Смотри, Луис, - сказал он в сторону женщины, - Роман здесь.
Печ - это лицо горечи внезапного кисимульта, и так же внезапно вежливая улыбка превращается в хмурый взгляд.– Привет, – сказал он. – Вы здесь в отпуске?
– Я был в отпуске, – чтобы встретиться с Андором, делая ударение на слоге "там". – Я давно здесь нахожусь, наверное, в начале следующей недели я уезжаю.
– Где ты находишься? спросили в Пече, чемоданы везут люди, за которыми вы следите взглядом.– Татры в горах.Элла рассмеялась:– Там прохладно. Машина, за которую ты заплатил, сынок?– Кто.– Да ладно тебе.Андор кивнул на голову:До свидания. Я надеюсь, что мы увидим.– Конечно. Поцелуй руки.
– Привет, – сказал Печ, пожимая руки ему и его жене после ухода. У Печинека прохладные и липкие руки. На нижней ступеньке лестницы снова столкнулась с Эллой, с которой должен был стоять Андор:– Здесь так жарко? он спросил, что означает страдание на лице.– О, да.– Потому что в Пеште ужасно. Это невыносимо.
Поднялся наверх. Андор откинулся на спинку стула. Печ, становись уродливой, приукрашенная Элла. Опять же, прибавь немного в весе, теперь можно быть уверенным, что в какой-то момент она будет похожа на твою мать. Отец всех костей и черепов. Но он - мягкий фуллер своей матери, унаследовавший это. Удивительно, какие просто персиковые зубки. Это похоже на то, что целые зубы - это кусок, а зубы просто зазубрены, они были из этого материала с легким блеском. Голубовато-белые красивые зубы. Или, может быть, вы просто рот насыщенного покраснения делаете? "Интересно, - подумал я, взволнованный Я буду“. Газета посмотрела. Пытался понять, что вы читаете. Понимаю довольно хорошо. "Мне это не нравится?" Она улыбнулась. Затем он серьезен, как приказ, не так ли: "Ты не должен смеяться над этим... возможно, вы уже не любите его, но мои собственные страдания, на протяжении всей истории, умирающая память“ выходит на прогулку перед домом. "Это точно, – сказал он себе, – что чувство удара не подействовало на меня, ты абсолютно никакого чувства удара не подействовал“. Что больше всего удивило, так это то, что против Печита никакого гнева, ревности или зависти не ощущалось. Печ теперь такой муж, что не возражал. На самом деле, в тот момент, когда женщина перед Я лгу и говорю ей, что ты был здесь и на следующей неделе, в начале Горы Татры в путешествии, это момент, когда ее Печ наверху и какое -то сообщество привели женщину почти к бедному Печу за ее спиной. "Так же верно, как Священное Писание, Элла знает, что я пришел сюда из-за нее“. И он не показал этого, вы знаете. На самом деле показал, что я не знаю. И то, как лестница, по которой фельменет спустился сюда, такая горячая , если у вас есть, это безразличный, но постоянный контакт с определенной просьбой попрощаться после, что означало, что -451-первый разговор не был формальным "Надеюсь, мы увидим", не было вежливых голосов... "Потому что невозможно быть настолько совершенным , чтобы быть равнодушным ко мне, как ты равнодушен к тебе. Больше или лучше любили или больше ненавидели.“ А затем, яростно завершая это предположение: "Это полная чушь по этому поводу". Главное, что ты здесь, разговариваешь с ними и в каком доме они будут жить. "Фу, - вдруг сказал он, – неужели это так просто? Это что, так гладко получается?“ Тот момент, когда маленькой револьверной трубкой он так сильно ткнул в ребра, как будто я даже не для того, чтобы выстрелить, а чтобы пырнуть тебя ножом, хотел иметь с ним дело. А теперь: "это так горячо а ты? Потому что в Пеште ужасно“.

Ночью она их не видела. Или ранний ужин, как у него, или позже. Когда ты лег спать, остался доволен собой. В основном правильно делать, чтобы нигде их не искать, но и не отгораживаться от них. У меня случайно получилось, что на утренней встрече они избегали смотреть друг другу в глаза. У тебя есть ты, в нем ты будешь. Я буду жить так, как будто его здесь не было. Естественное , чему вам, возможно, придется доверять на собрании. "Федель спит вместе с ними“, - подумал он, и это, чудалкозас, чувство какой-то утешительной безопасности - это то чувство, которое он испытал. Супружеская жизнь этих ночные часы, какое к ним отношение, только что не болели, а думали об этом. "Чье-то неуловимое очарование является условием брака по факту любви“, - подумала она. "Мужчина , которому это врет, муж не ревнует“. Но в следующий момент, только потому, что вы имели с ней дело, внезапно рухнуло это философствование. Острая и молодая зависть могла бы пробежать по ее телу. Я открываю глаза в темноту. -452- "Я забрал это у него", – сказал он себе, и, сам не зная почему, его охватило чувство победы. Суровое и уродливое лицо для липкой ладони, в ее неприятном, зенгзетессег без этого голоса, во всем облике Печа, украшении оштевера, нет ничего красивого, торжествующего, юношеского. не было. Я думаю, что сейчас он Печ, как совсем неопытные маленькие девочки, рассматривали мужчин: красивая и театральная точка зрения. Не было никакого ощущения настоящего кан-дизтеленса, потому что для женщин это просто бессознательное чувство, потому что сознание украшения, которое ищет хим,. А ты витиеватое качество самочувствия, вероятно, хорошо для противника видеть вас таким. И вот неожиданно проснувшееся тело зависти слишком расслабилось. Женщина-жертва почувствовала, кого мучают мужские объятия. "Бедный маленький белокурый малыш", - подумала она перед тем, как заснуть.

На следующий день, когда я шел на юг по направлению к ванной, встретил их в "на дороге". Из ванной донеслось. Поблагодарите их и двигайтесь дальше. Элла тогда еще:
– Завтра приезжает Иван!– Да? он сказал: "улыбнись ярче и..." – Отлично!

И искупаться. И снова сегодня вечером он их не увидел. Это похоже на комнату, в которой они когда-то обедали. Было странно, что я действительно не хочу, чтобы ты была с ними вместе после этого. Знание того, что есть дом, все равно удовлетворяет. Обладайте большой силой даже в такой малой уверенности. Если ни от чего другого никакого облегчения, только от неопределенности, где они находятся, куда им идти жить, – это слишком большое утешение было. И я не -453- он хотел броситься во все тяжкие. Это условие такое приличное, и поэтому я надеюсь, что ты меня раскачивал почти половину разговора, что могло бы вывести его из этого приятного ожидания.

На третий день весь день он их не видел, но это была бы черная табличка porter, изданная по имени Иван. "Герр Иван фон Турновский" , - говорится на бирке, - живет на четвертом этаже дешевой мансарды. Но его не было видно весь день. Вечером, когда Андор сидел в одиночестве за ужином на открытой террасе отеля на пляже , он остановился у своего стола Ивана.– Привет, Иванка, я. – сказал он с большой теплотой, - ну что, ты вернулся?– Ты, – сказал Иван. – И я хотел бы поговорить с тобой. У нас есть незаконченное дело.Сел.– Ужинать будешь? - спросил Андор.– Да.
– Тогда... выпьешь со мной бокал шампанского?– Спасибо, конечно.

Принесли шампанское. С тех пор это был первый серьезный спирт с великим именем бренди. Маленький столик, за которым они сидели, в том числе стеклянный, так что пламя свечи летало, и желтые жуки коккантгаттак бутылки. Приятный, очень слабый ветерок с обновленной сегодняшней ночью был одним из тех вечеров, когда после жары в гостиной становится прохладно без облегчения . Как и тело, и легкие, появилась легкая жажда , превратившая облегчение воздуха в хигзагаваль, часто затрудненное дыхание в гостиной. В это время года лето до поздней ночи на открытом воздухе -454- оставайтесь, а кто ляжет спать, тот глубоко и спит.

– Я должен тебе тысячу крон, – сказал Иван, – и теперь, хотя Я не в том положении, чтобы это делать...– Пусть сын, - озадаченно сказал Андор.
– Нет, нет, это должно быть сделано. Тогда я не мог уведомить. Пять раз звонил по телефону, но я не мог его найти. Деньги месяцами лежали у меня в кошельке, я их хранил, но однажды мне понадобилось двести восемьдесят крон...Андор протягивал к ней бокал с шампанским:– Ради Бога, сынок, прекрати это. Естественно, если вы будете те деньги, которые вы отдаете. А теперь уходи. Хорошо?– Хорошо, – сказал Иван.

Они выпили за тост. Медленно выхожу из толпы. Люди спускаются на пляжную дорогу, рядом с морем, чтобы прогуляться. Море у него было тихое, движение едва скользило между скал. На небе цвета индиго золотисто-желтыми были звезды, совсем не такие, как в городском воздухе, проходящем сквозь них. И , как здесь, в bigger fatter, вы почти видите, что перед вами не точки света, а сияющие маленькие золотые шарики.
– Хорошее место там, наверху?– Хорошо, но жарко.– Потому что крыша находится внизу.
– Да. В течение всего дня выглядите днем, утепляя крышу. Ночью а, как свинцовая камера. Лайош, я больше ничего не получил.

Они пили шампанское со льдом, И как здорово ты себя чувствовал в своем первом маленьком оцепенении. И это так хорошо  запах донесся до отеля Bay gardens rs. И пахло морем, пронизывающим, затхлым дыханием. И свеча так любезно, что он был встревожен стеклом позади. Где ты опустил пламя так, что оно наклонилось к плавящемуся концу свечи, где это похоже на то, как ты смотришь на меня: еще несколько секунд, а затем внезапно поднялся высоко в закопченный дым , и он снова оказался на горе справа от мегуньяскоджека. Было приятно наблюдать за этим и слушать, как студенты тихо говорят о женщине, которая не разведена, но не живет со своим мужем, который был знаком с театром, с хорошей квартирой, но с деньгами .

Десять часов. Снаружи в терразоне никого не было. Официантка снимает со стола скатерть и уходит, но им не больно. Гость шампанского нащупывает для бессмертного австрийского благочестия святое место на столе, где герр доктор и герр фон Турновский допивают третью бутылку французского шампанского, достают ведерко со льдом. Иван наблюдает за часами:– Я поговорил с Отделом снабжения, чтобы они подождали их.Андор думал, что я уже дома. Но ты ни о чем не спрашивал .
– Приглашен на ужин в рэдней-плейс, – сказал Иван.
Что вы не прекращаете запас речи, спросил Андор с притворным интересом:
– Раднай они? Какой из них Раднай?
– Radnay b;r;;k. Рэдней Себастьян, прошлогодняя девушка из Уллеритса. Друг Луиса. Старый Уллерицекнек, там есть вилла, мы, там -456- есть раднай, они тоже занимаются этим домашним хозяйством, и сегодня они пригласили Луи и ужин. Они сказали: "Я понимаю , приходи в закусочную, и мы пойдем гулять".
И для некоторого удовольствия почувствуйте себя в шампанском.
– Ты любишь Луиса? - весело спросил он, каждый раз переходя без мальчика.
Это плечо стучало по голове, перемешивая шампанское стекло:– Хороший мальчик, – холодно сказал он."Я пьян", – улыбнулся он в Андоре. В глазах улыбается Иван:
– Люби меня больше, хотел бы ты этого?
– Тебе даже нужно спрашивать? – сказал Иван и посмотрел на него, холодно и противно улыбаясь. Это более расслабленный, умный, смелый человек , теперь казалось, что она нравится детям, ребячество шамарула, всплеск веры в менталитет.
– Я хороший друг, каким и был.– Так и для тебя.– Привет.
Тост с тостом. Иван по-прежнему пьет лучше, чем он сам. Он счастлив и легок уже был в своем уме, что-то маленькое похотливое головокружение вырвалось из его головы для звезд, моря, до этого синего рога изобилия, о другом воздухе, полностью и без причины, в эту прекрасную ночь, легкую свободную бесконечность.
– Бог ночи, – сказал, когда он посмотрел вверх, всю дорогу ломая затылок, так что много звезд ты видишь одновременно.
Послушали немного, а потом Иван сказал: – Они приближаются.
С моря открывался вид на большую террасу в земле. Бесплодный парк, молодое деревце между темными двумя белыми фигурами можно было увидеть, как только серпентинут поднимался вверх. Иван говорит:– Ну что, ты идешь?
Привет! – радостно воскликнула Элла снизу, и сразу же после тихого мормоло послышался мужской голос, который был похож на выговор для тулхангос.
Привет! – крикнул в ответ Иван.
Андор не смотрел туда сейчас, но есть что-то непреодолимое, что заставляет его кричать "есть", сильное, торжествующее и пьяное. Просто потому, что Печинеку это не нравится.Привет! – донесся снизу, но уже ближе, веселый голос Эллы, вызывающий, как будто Печит хотел бы досадить. А потом снова сильное, глубокое бормотание.
– Это жало, – сказал Иван.– Кто?– Ella.– Как... он никогда ничего не пил...
– Мне очень нравится шампанское. Я уверен, что они пили "рэдней" дома. Привет! Привет!Теперь совсем кезель о мелодичном и немного подвыпившем голосе Эллы:
Привет! Иван!Вышел на белую форму лестницы. На нем была широкополая соломенная шляпа . За ним чисто белый в Пече, как белый дьявол, скоро конвульсивная кость, гребной клуб пешта поет белую шапочку r;zbarna head. Вы могли слышать это, когда он сказал:
– Ella! Здесь сейчас все спят!Андор встал, поприветствовал их.
– В чем дело? - сказала Элла, приглушая свет свечи. – Вы здесь пьяные люди?
– Немного, – сказал Андор.Официант к столу.
– Какая прекрасная ночь, - сказала Элла, глядя вниз, на темное море.
– Ночь не ночь – о фаньяруле Пече, в классе для. – Уже почти половина двенадцатого.
– Час пик, – сказал Иван.Элла печ поворот вкладки:– Еще немного посидеть...
Я уже сидел. Печ стоит. Андор тихо сказал официант:– Очки.– Нет, нет, – сказал Печ, в то время как официант убежал. – С меня хватит.– Мы что, пили? - сказала Элла. – Мы что, пили?И запрокинула голову назад, чтобы видеть лицо Печа сзади:– Это не "пить", а "выпей меня". Ты ведь не пил.Андорский стул, Печ:– Присаживайся.
– Нет, сынок, мы собираемся сказать, что это путь Эллы.Элла шутливо тираническим жестом указывает на стул:– А теперь садись.
Печ села, и на ее шее повисла Элла уайт толлбоахат. Не сейчас, шестой муж. Это было похоже на танцы на летней регате , какой-то знаменитый старый танцор 459 года, шея толбоаваля, рука Ella white r;tik;lj;vel. Официант приносит вам и Андору наполненные чашки. Плутовато это было великое чувство, когда они вдвоем были ужалены, и этот обиженный, ворчливый старик, сидевший между ними, фигелгет маленькими глазками, трезво обеспокоенный одобрением. Элла сделала маленький глоток. Назад к белому садовому креслу:– Я чувствую себя великолепно.
И раскрасневшийся лик бога превратился, как загар, который хотел бы сравниться с тобой со звездами.Поворот вкладки Андор Печ:– Хороший ужин?– Отлично.
– Что ты пил? - спросил Иван.Элла теперь с опрокинутым стулом возвращаясь к Печу сказала ему:– Ради бога... он упал на спину.Женщина рассмеялась и наклонилась вперед. Стол на локтях, милая девушка-пьяная от:– Рефошкот у нас был... такой милый рыжий...И снова ко рту поднесли шампанское. Печ протянул руку и взял ее за руку, лежащую на стакане:– Этого достаточно.Прежде чем вы поставите свой бокал. Элла по-детски умоляюще порезала лицо:– Just a cs;ppecsk;t.
Вместе сложите руки, как маленькие дети, когда они просят:
– Немного... Печ, господи, пожалуйста...
Андор фальшиво улыбнулся.– Конечно, – сказал Печ, и далеко отодвинул оба бокала. Элла Андорра смотрела:– Ты видишь? Относись ко мне так. – С тебя хватит, – озадаченно сказал Печ. – Выпей, черный. Официант!Черный орден.– Ты злишься на меня, – сказала Элла Андор, - потому что он ревнует к Ферчегре.– Ella! он сказал серьезно, Печ.– Тсс! - сказала женщина и подняла палец. – Ни слова не хочу слышать! Просто посмотри!Снова Андор , чтобы:– Последний фиксирозот эрцгерцога за обедом. И сегодня, когда в ванной был гуккер с таким видом.
Она начала смеяться, по-настоящему смеяться, он едва мог остановиться.
– Гуккер с таким взглядом... с гуккером...
– А теперь выпей этот кофе, – протягиваю вперед серьезную чашку Печу. Андор тихо сказал:– Это большая честь для меня... здесь, в Австрии.
– Гуккер с! – засмеялась Элла. – Представь себе гуккера с пляжем... в десяти метрах от него меня даже не было.
Двумя руками держа чашку, как маленький ребенок, чтобы хлебнуть , выпил ее по-черному. Из чашки на Печа смотрит серьезное лицо:– Не обращай внимания, дядя Печ.

"Нет", – она подлетела к андору в счастливом злорадстве, - "это не похоже Дядя Печ. “Посмейся над чем-нибудь своей душой. Большой выпил шампанское, вечеринка у Эллы была в разгаре, он хотел поцеловать тебя прямо сейчас, разве ты не хочешь от Печа того, что ты говоришь, и тогда Элла смеется, а потом говорит: "Не обращай внимания, Печ, дядя!“Печ расплатился с черными и встал:– Давай, ангел. – Дорогой дядя Печ, – сказала женщина, снова опасно наклоняясь к задней части стула вместе, - еще немного... всего на минутку... так что это хорошая ночь ... Я чувствую себя так хорошо...

И снова звезды сохранили хорошенькое личико. Соломенная шляпа откидывает его голову назад, удерживается только игла. Печ - кролик в шляпе, а потом схватил меня за руку:

– Пошли, – сказал он, – завтра будет другой день.

Женщина фелмосолиготт его, неуклюжий качерсаггал немного фатьолосан напиток:

– Это нехорошо. Это нехорошо.

Но звук - это тихое бормотание хизелкедо, жужжание - укоризненный он был, голос медового месяца, молодой женатый голос...

P;cs aty;skodva said:

– Давай, мой мальчик.

В то же время мегбичаколта женщина:

Я никуда не пойду.

Теперь на мгновение воцарилось неловкое молчание. Каким-то образом отразились два реальных романа.

Я не пойду, и точка.

Печинек эльхарагосодотт лицо:

– А теперь этого достаточно.

– Да, это было сказано Эллой, без всякого смысла, но вслух.

Андор достал сигарету, он предложил ее Ивану, прикурил от сигарет Ивана и твоей, в напряженную минуту раздавая кому-то, и спросил Ивана:

– Небо?

– Спасибо тебе, небо, – сказал Иван. -462-

Элла вызывающе сказала:

– Теперь я сижу здесь по утрам.

– Хорошо, – сказал Печ, неловко взяв ручку Я не возражаю. Вот так, как тебе нравится.

Ничего не подозревающий о:

– Ты идешь или не идешь?

Андор был полон счастливого триумфа. Таким спокойным он себя чувствовал, чтобы вмешиваться в это:

– Эллацка... Ну, иди, если Луис просит.

Элла дарк смотрела на него, ничего не знача, только подвыпившая женщина, безумно довольная:

– В чем дело? Ты ведь на ее стороне, не так ли?

– Конечно! – улыбнулся мальчик.

– Вы тоже можете отправить?

– Когда Луис спрашивает...

Луис был совсем халавани. Сухо и мягко сказал:

– Вставай и иди ко мне. Раз-два.

Женщина раневететт, полузакрыв глаза:

– Если ты позволишь себе выпить хотя бы каплю.

– Нет, – сказал Печ и решительно принял руку, в которой был стакан после прикосновения.

– Это больно! – воскликнула Элла. Он рассмеялся. – Больно, – сказал по-детски,–керлелен, - отпусти...

– Если она придет.

Она разыграла сцену.

– Теперь не уйду, – сказала Элла, встала, пересела на другой стул и обняла Ивана за шею. – Ты защищаешь меня.

Печинек, его губы дрожали от гнева. -463-

– Пожалуйста, – сказал мертвым голосом, – делай, что хочешь. Я... Я иду наверх. Дверь будет открыта.

Молча пожал руку андору с, который постарался состроить смущенно-смущенную физиономию, и ушел. Ровные шаги, хрустящие по гравию. Вокруг гостиницы. Иван отделяется от руки Эллы:

– Ну, иди, – сказал он, – это не шутка.

– Дай мне глоток, тогда я займусь своей дорогой серьезно, - упрямо обратилась к женщине.

Андор свежее шампанское налил в бокал и перед собой его толкает. Их взгляды встретились. Элла улыбнулась:

– Я не пьян, – сказал Андор, - абсолютно не пьян. Абсолютно.

Он отпил маленький глоток.

– Конечно, я иду домой, – сказал он и проснулся. Рука Ивана на плече.

– Руку целую, - сказал Андор.

Женщина уже предприняла некоторые шаги. Обратный ход:

– Мне посчастливилось, - в шутку сказал чрезмерный фейболинтассал. – Безусловно, мне повезло.

Андор вежливо улыбнулся ему.

– Привет! – сказал Иван.

Один. Теперь он откидывается назад вместе со стулом, так что Я чуть не упал навзничь. Он чувствовал себя совершенно трезвым, но он пьян , счастье поет и ликует в его сердце. "У тебя хорошая жизнь!" - сказало в тебе. – "Ты абсолютно прекрасна, жизнь!"

Долгое время он сидел вот так в одиночестве. Пришел ветерок из Хвеске -464- море. "Ты - великая великая жизнь, - сказал он. - Я хотел, чтобы ты ушла?“

Расплатился и поднялся к себе в номер. За окном смеялось купающееся в лунном свете море. "Йойчакат, ты прекрасен, серебряное море!" – - сказал он тихо, радостно. Разделся, лег в постель. Прохладная кровать впервые понравилась ему с тех пор, как он здесь. Даже выкурил сигарету при лунном свете в открытое окно отбеливателя. Это ему тоже нравилось. Всегда это нравилось. Сладкая сонливость витает в его голове. Он вспомнил это слово "завтра". И это слово, которое было год назад, каждый вздох, который он тянул меня за собой, теперь укачивая - он был добрым, обнадеживающим и полным надежды. "Завтра", – фелхангосан сказал тебе: "Завтра... послезавтра..." Как будто ты только что начал наливать ей шампанское. Лехунит глазами улыбнулась оптимистичному взгляду. Подушка мягкая, гибкая, и она была холодной. В одеяле это легко и приятно. Полумрак, мягкий, спокойный, сторожевой, домашний... И будь спокоен, очень спокоен рядом с морем, точно так же, как что-то нерешительно проверенное ночью, что потребовалось бы, чтобы показать , что ты не спишь... Может ли он теперь драться с Печом Эллой? Или они помирились? Какая-то большая уверенность от этого в том, что все надувшись спят, повернувшись друг к другу спиной, ничего не говорят. Это совершенно уверен. "Абсолютно", как сказала Элла. Как хорошо , что это было так хорошо, что она надела его на пьяного, насколько это было возможно. Смеющаяся подушка. "Как был пьян!" – сказал фелхангосан и даже долго улыбался с открытым ртом, легко-счастливо кружась от первого хорошего и вкусного сна, после всего этого времени. -465-

III.

– Вон тот, который только что сел...

– Тот солдат?

– Нет, рядом с гражданским. Белое платье.

Пылающий полдень, несколько человек были в ванной, но все они смотрели на тебя. Пляжная скала за "Страндвег"-эн представляла собой белую площадку. Примерно сейчас он сидел на эрцгерцоге как старый генерал. Белое льняное платье эрцгерцога. Прямо в глаза большому гуккеру, и купальщики начали смотреть на него. Большой большой смех над тем, что сказал генерал. Андор вышел из воды и взглянул на эрцгерцога. Эрцгерцог посмотрел на гуккера и снова оданевететт что- то для старого генерала. "Меня просто не волнует, что ты ждешь?" С тех пор как три раза он слышал от Эллы, чтобы она программировала, как будто сидела там на скамейке запасных, когда она купалась, и реальность фиксировала военные действия насквозь. "Странно, если Элле сегодня в такое время не помешала бы ванна". И все же мне всегда удавалось сбежать. Мама и папа ранним утром принимают ванну, а ему двенадцать, после употребления, как раз перед обедом, когда хотя бы есть. Он снова вошел в воду и погрузился в нее по колено. Глядя на тех, кто жил в каютах, фелельтозеттен вышел, и они начали день по дороге на виллу навстречу. Я едва могу оставаться в воде в течение четырех-пяти часов. Все они были мужчинами. Какой гуккер планирует это, ваше высочество? Доплыл до конца пирса, там-выгребать себе дорогу и сел на дневной, из горячего камня. В вода стекает по ноге. То, как это выглядит в домике на длинном побережье, где находятся каюты, видно только из одной каюты, из которой выходит женщина в белом халате. В то время , когда -466- опираясь на перила, смотрите на море, а затем снимайте белый халат и идите по песку к воде. На нем обтягивающая черная футболка . Далекая низкая шестилетняя женщина. Я не могу, Элла хай.

Смотрю на эту женщину, но я не знаю. Она шлепнулась в воду, на пляж , к которому она плыла, и там, где он почувствовал землю под ногами, он остановился. Да, это так Элла была. Поскольку вы знаете, все туфли на высоких каблуках стоят на пиле. Теперь к белым, угловым неприемлемым спа-туфлям подошвы имеют гораздо меньший эффект. Но формы удивления. Пропорциональная, нетронутая, девственно чистая комната была лучше, чем они себе представляли. Причинять вред купальнику - это немного несправедливо. Итак, привет, эта футболка была без рукавов, со свободным вырезом, как у того самого выреза на талии для выпускного вечера. У двоих на плечах всего одна пуговица держалась. А штаны - это часть того, что было у тулревида. "Как ты можешь позволять это Печу?" На голове желтая парусиновая шляпа вяшко с оборками по краям и красной каймой. Красивое и новое это было лицо , на котором не было видно волос. Каждый волосок на ее шляпке застрял. Высокий лоб, высокие виски есть. Лицо ребенка, невинное выражение, которое он делает. Отзывчивым и добрым было его лицо, волосы и лоб без тревожных завитков. Женщины Я не знаю, насколько это красиво и невинно. И сколько мужчин заканчивали меня обнимать, в то время как лоб их и висок всех волос рукой покрывали раму, нежное лицо увидимся. Как это больно - серьезно проверить, как мужчина в ребенке превратился в женское лицо, в котором в настоящее время доминируют только глаза, а дева становится лбом, височной частью. -467-

Элла внезапно бросилась в воду, большой фекшелесс уверенно топнул, сам мегмерити, а затем встал. Теперь опустите стебель в воду. Так что обопрись, даже длиннее, чем платье. Но черная, блестящая, прилипшая к мокрой рубашке все же достойная теленеббе смена. Он увидел Андора. А на плече посмотрите на этот блестящий гембелянек, блестящий на солнце. Это было похоже на цвет и свет, на новое тайтекпипае. Когда Андорра улыбнулась детским личиком с приподнятой верхней губой, эффект был очаровательным. "Я никогда тебя не пойму“, - подумал он, мальчик, направляясь к лаболю в воде. И думая, что большая и смертельная связь, которую тянет эта женщина, на самом деле не признанная, но смертельно упрямая телесная любовь.

– Как дела, – спросила таким впечатленным тоном, – что сегодня так поздно в бане?

Он попытался взглянуть себе в лицо, он не хотел, чтобы женщина увидела взгляд непроизвольного исследователя.

– Моему мужу пришлось уйти, В то время как из-за каждого расстройства все утро он работал над какой-то писаниной, и теперь тебе нужно позвонить Вредителю. Я проводил его до корабля. Она возвращается только ночью . Бедная почта будет весь день сидеть на жаре...

Бедро правой руки и чуть левее зоны было. Почти непристойно стоять там, показывая молодому человеку, который знал, что она влюблена в нее. Время, данное ему, чтобы она могла проверить, на самом деле он наслаждался видимым замешательством мальчика. Вбейте мужчине в голову, что вы-знаете, что самые благородные женщины тоже ведут себя естественно в морской воде. "Итак -468- легко этому голому встать?“ – спросили в Андоре. Он почти ненавидит себя.

– Не смотри сейчас, – сказала Элла с улыбкой, показывая голубовато-белые, цвета свечи зубы, – никуда не смотри, чтобы сказать Я хочу что-то сделать. Посмотри на меня.

Он посмотрел на нее.

– А теперь посмотри на меня, – сказала женщина.

– Я?

– Нет. Эрцгерцог на пляже.

И чтобы Андор непроизвольно повернул голову, позвал его, смеясь:

– Не смотри сейчас.

Андор теперь можно спрятать, не просматривая открыто:

– Это неудивительно, – тихо сказал он.

Но теперь я заметил. Каждый день. На другой день в девять утра искупайте их, затем в девять утра сидите там. Теперь, пол-четверки и снова сидишь там. Теперь я уверен, что для меня это так.

Андор немного расстроен, она улыбнулась. Он не проявлял сочувствия, чему эрцгерцог был рад. Элла завела высокие белые колени на мелководье.

– Заходи, – сказали, – вот обсохнем мы, а то плохо опять в воду нырять.

Внутрь заходите. Элла есть и что только в доме может быть вода. Безволосое лицо Андора не осталось в покое. У двенадцати-тринадцатилетнего ребенка могла быть такая Элла. Должен сказать, с тобой он не смог бы этого сделать:

– Как хорошо ты выглядишь в этой кепке. -469-

– Луис говорит, что я как маленький мальчик.

– Там что-то есть...

Глядя на его лицо, любовь в:

– Хорошо, – сказал он.

Нижнее погружение женщины в воду, подбородок. Он поднял подбородок, только его голова плавала в темно-зеленой воде:

– Я польщен?

Андор хотел, чтобы он сказал "Я люблю тебя", но сумел промолчать по этому поводу. Он сказал:

– О, нет.

Теперь из-за плеча женщины из воды появилась женщина. Рука плавает-открытые движения перемещаются туда, где снова выглядит талия. Это было идеально, так что верхняя часть палки черного цвета блестела. Он рассмеялся, но немного нервно:

– Одолжение другу! – сказал он.

Андор не понял:

– Как...

– Друг просит об одолжении.

– Приказывай мне.

– Луис... Только не говори мне, что это тот самый купальник, который был на мне. Я обещаю.

Андор беспокоил меня тем , что:

– Ну что ж... как ты думаешь... зачем мне тебе рассказывать?

– Нет, это просто похоже на то, что когда я разговариваю с тобой, ты не упоминаешь об этом. Это я Вредителя я привез, и когда он здесь, он увидел, когда распаковал, запретил. Вы знаете, там сухо, там нечего показывать, такая маленькая, как жилетка. Но напрасно я пытался ему объяснить. Здесь я должен был купить себе на базаре новые, знаете, большие, с оборками -470- трусики, которые на коленях ниже стоит, и длинный сюртук, тердигере, и шея, и пальцы. И вы можете видеть остальных женщин, которые все это носят. Только у старушек целый наряд.

– А если он узнает?

– А кто ему скажет? Эрцгерцог?

Смеющиеся и измученные, по самую шею. И на пляж посмотри. Высочество в белом платье разрывало ноги, стоя на дороге, вплоть до края и до глаза пайки большим черным гуккером. Генерал отстает на какой-то шаг. Ассзонифейский плавающий рассмеялся:

– Не смотри сейчас.

Теперь он чувствовал только, что эти выступы воды, низкие посадки, набор бедер с пит-стопами были неестественными, на самом деле это даже не для него, как вторая мысль. Он уже забыл об эрцгерцоге, но женщина была сыграна и все еще находится в игре. Чтобы ответить на запретный вопрос. Отвратительное это было чувство. И эрцгерцог отвернулся , когда ты только что сказал мне зайти внутрь, потому что они сухие. Это просто лишний ненавистник, заглушающий звук в игре else. И это зло, что в первый день, когда господь в "Борьбе в жару", знаменитой "горе по почте", он поднимает непристойную футболку. В этот момент он любил тебя, Печит. Вечное, жалкое братское чувство отвергнутых любовников, замученных мужем за. И чем неприятнее, тем обиднее, что он никто и ничто, он есть! А это смеющаяся, глупая маленькая хорошенькая головка в воде, это симпатичная верхняя губа im;dand;, приподнятая вверх, с этим теперь небесным носом, твой курчавый носик и детский жир, который -471- это показывает физическое удовольствие, вызванное прохладной морской водой ... Это странное чувство: поцелуй или желание утонуть, какое-то дикое желание двоих... "Я просто не вижу на себе“.

Женщина отплыла от него. Проплывая расстояние навстречу, можно было разглядеть только твою желтую шляпку. Затем снова направо, мимо медленно и спокойно проплывают женщины, у которых такие серьезные лица, что их вызывает объем работы. В то же время загоревшись, встаньте неглубоко в:

– Тот самый Сэм.

И пробег локскольва-феккельве начался в направлении побережья. На пляже стоит толстая дама в красном купальнике с головы до ног, одетая в светлый костюм с оборками и складками. В плавках, загорелый маленький мальчик, двух или трех лет. В тех направлениях было указано, куда смотрел эрцгерцог.

– Сэм. Сэм. – крикнула Элла в детскую навстречу. Андор невольно последовал за ним. Дети и толстая мама настолько близки к эрцгерцогу , что не сводят глаз с гуккера, когда Элла приближается и видит его. "Это не Сэм, это эрцгерцог", - подумала она Андор, довольно горький.

Когда Сэм увидел Эллу, горько заплакал. Хотела убежать, но мать схватила ее. Бедный голый маленький Сэм , он брыкается и кричит, хватая свою мать за руку. Вечеринка полна. Элла развернула Андора в сторону громкого и жесткого смеха, выставив грудь напоказ рукам:

– Смотри, он меня боится... Обычно я вхожу в воду. Каждый день Я возьму воду. -472-

Толстая еврейка с улыбкой спасибо тебе Элла:

– Здравствуйте, мадам!

Элла вышла с пляжа. Грязный склон находится в десяти-двенадцати шагах от высокой прибрежной тропы. Эрцгерцог, пока тот на грани, и васкорлат, наклонившийся, как с балкона, наблюдающий за происходящим. Теперь генерал рядом с ней, почтительно опираясь на локти. Элла тулхангосан обратилась к Сэму с просьбой:

– Самука, зайди в воду вместе с леди.

Я никуда не пойду! – воскликнул Сэм. Загорелая, здоровая, жирная! он был ребенком; выпуклые, масляно-коричневые маленькие сиськи, похожие на скрипку. Весь Сэм был похож на скрипку. Андор, эрцгерцог , наблюдает.

– Ты не придешь? – прикрикнула на него смеющаяся Элла. – Ты не идешь, Самука? Тогда я возьму тебя, Самука!

Теперь Сэм, чья мать держала тебя за руку, с криком начал швырять красный жир вокруг, он схватил большое красное платье. Затем ему удалось освободиться, и с двумя руками балансирозва, чем канатный танцор, зашагал по песку, по воде, прямо эрцгерцогу навстречу. Элла побежала следом:

– Я держу тебя!

Андор бесконечно злилась. "Теперь, после прыжка, поймай мягкую, тонкую талию, руку в воде, чтобы окунуться, начать, утонуть“. Когда его поймал кричащий Сэм, когда вы склонились над управлением, он склонился над ним, так же громко, смеясь, ворочаясь вокруг черного блестящие формы, там, прямо перед белым человеком на ваших глазах, это невыносимо -473- зрелище было невыносимо злым и невыносимо прекрасным. Андор обернулся, он вошел в прохладную воду через несколько шагов после того, как порезался грудью, и начал плавать, волны становились все холоднее и темнее. Он не хотел, не мог смотреть на это. Позади большого сивалкодаса было: на коленях у Эллы он взял Сэма и пошел с ним в море. В красном платье толстая дама удостоила улыбкой идти за ними. Андор-чтобы пробиться к пирсу к концу, мы все равно увидели их, как только ты мегмерултек в воде, засмеялся твой ремюльдозни Сэм, которого затем вывезли на пляж. Обратно направились к пирсу. В это же время прибыли на песок. Вместе с сэмом он столкнулся в хижине с женщиной в красном. Элла рассказывает ему об Андорре:

– Мы идем обедать?

– Час прошел, – сказал Андор.

– С нами за обедом? спросила Элла, просто чтобы хотя бы на мгновение заглянуть туда , как эрцгерцог раньше.

– Спасибо... если позволите...

Идите в каюты. Эрцгерцог что-то сказал генералу. Конечно, я сказал: "Мы можем идти, а теперь закончим представление.“ И они вышли из отеля навстречу. Андор вяло и устало сидел в каюте фапада на. "Пустая, отвратительная женщина", - сказал он в тебе. "Плохой, лживый, непристойный, мошеннический, злодейский". Но это так радостно прозвучало в вопросе: "С нами на обед?" Кто такие "мы"? Печ, Пока там. Только Иван может быть, и он есть. И отважились втроем пообедать, как столько раз они сидели втроем за столом дома, когда старый турновски уходил в театр. "Это не заботится обо мне?" – "Или, может быть..." Нарядились и ждут, когда смогут по открытому коридору пройти по деревянному мосту дальше. Ванна была совершенно пуста. В нем не было ни души. Где-то так далеко играет часовая сирена прибрежной фабрики. В тот день , когда убийца вещал, земля вскипятила океан, здесь мелководные берега. Андор, остыл и почувствовал член внутри. "Элла сейчас такая классная", - подумала она. И Печ произошел , как только главное почтовое отделение Фиуме вспотело в вонючей тесноте с мягкой подкладкой в телефонной будке и попыталось прочесть в телефон очень громкое, длинное письмо. "Чтобы выйти замуж?"Элла вышла из хижины:– Ждать?– Конечно.
Фехербаб из синей картонной одежды, которую он носил. На голове у него была большая соломенная шляпа. Зонтик открыт.
– Мы втроем за столом, - сказал Иван, когда по лестнице поднялась прибрежная дорога. – Я наконец-то заполучил его вчера, Луи, к столу, ты имеешь в виду, в ресторане. Это было скучно, все в комнате было убрано.

Андор совсем рядом. Отчаянно выглядящая белая шея в профиль. Теперь белокурые улитки шелка были у виска , а шляпа со лба устремлялась к богатым, блестящим светлым волосам. Теперь этот способ был лучше, потому что теперь он был женственным и сложным. Как только он собрался уходить, он почувствовал аромат нового платья. Раскрашенные летние пластинки - orrsz;r;, острый запах был тем, вечным спутником, молодой и летней любовью. Горький, гнездящийся в памяти аромат целостности... Буда маджалисок вернулся с котелком-днем, по воскресеньям, горит -475- объятия в саду, давным-давно. Путь в тишине рядом с солнцем и сказал себе: "Я ничего не получаю от тебя. И когда женщина подбежала к широкой лестнице, ведущей в отель shadow maybe park, головокружительно уставилась на быстро увеличивающийся стройный уголок белой обуви: "Я забрала это у него". Бедный Печ, жаркое в телефонной будке.

Иван ждал за столом. Начался обед, тут немного подействовало настроение, потому что теперь их было двое - Иван, который Я сильно ощутил старую память о троих вместе. То есть, что мужчины более чувствительны к этим вещам?

Когда суп после того, как он спокойно ждал продолжения table d'h;te , Андор с грохотом отстал, вся публика встала. Оглянись назад. Эрцгерцог вошел вместе с генералом в ресторан и с улыбкой кивнул головой фелаллоку, которого каждый день так приветствовали. Я подошел к ним. Мне приходилось раньше подходить к столу. Сначала встал Иван, а потом и улыбающаяся Элла. "Я не встаю", - подумал он с упрямой злостью. Даже не поднимай его. Эрцгерцог прошел мимо, и ты вежливо поклонился Элле. Но глаза из уголка его мрачно сверкали Андор для. Это Андор заметил. С салфетки терюльгетни он принялся за нож и вилку. Эрцгерцог за последним столом в углу, против андора с. Как только он сел, квиккер встал и увидел Андора. Мальчик, которого вы тоже видели, хотя он делал вид, что не смотрит туда. "Ты злишься на меня", - взволнованно подумал он. Немного, немного расстроен, что это первая революция, которую совершила жизнь. Восстание - это настоящий эрцгерцог против, и это замечено.
– Что ты сделал? - Спросила Элла, когда она села, смеясь лицом.– Ничего.
– Почему бы тебе не встать?– Только.
Элла заинтересованно наблюдает за тем, как у Андора такое серьезное лицо. Смотрит в то же время, когда ты делаешь это больно, я люблю ее работу.– Ты злишься на него?
Минутное колебание после влюбленного взгляда на женщину. Глаз:– О, да, – сказал он.
Новый хват. Дело было завершено.Когда подали черный кофе, Элла встала на дыбы в юльтебене. Напротив него был вход в ресторан, за которым сидел Андор – Эрвин, - сказала Элла.Андор не обернулся.– Какой Эрвин?– Большой Эрвин, - сказал Иван, - вставай и выходи вперед."Чертова штука", - сказал Андор тебе, заставляя не оборачиваться. "Жалкая штука, что это просто раздражает, как Я был ее мужем. Что ты здесь делаешь, Большой Эрвин? Как вы сюда попали Эрвин?“
Я стоял у стола Большого Эрвина, свежевыглаженный хайлайтер в белом цвете, лицо цыганского цвета, загорелое, здоровое, а загар под ним кипуче-рыжий, от солнца и моря, светлые обесцвеченные волосы и еще белее светлые усы.
– Привет, – неохотно сказал Андор.
Я сижу Эрвин, к которому тоже был приставлен черный. Теперь Элла просто с ним заговорила, просто повернулась к нему, просто спросила его:– Здесь есть мотор?
– С этим я и пришёл.– Откуда ты родом? - спросил Андор.– Из Порто-Малле. Здорово, что мы пришли. Величество плот.– Там в отпуске?
– Вот так. Но теперь он у тебя на шее, я приехал на несколько дней.
Элла, которой я был бы заинтересован, с улыбкой смотрит на синяк под глазом - лицо:
– У тебя есть комната?Двести сорок шесть.Это здорово, жизнь - это был мальчишка. Он предлагает сигарету Элле.– Не принимай это близко к сердцу. This parafav;g;b;l.
Показал серебряный кошелек, который.– Ты мне не скажешь? – засмеялась Элла.
– Никогда, – сказал Эрвин, держа там горящую спичку.
Андор нервничал. Он притворился , что улыбается:– Это запрещено Луи?
– Конечно! – сказал Эрвин Элле, вместо того чтобы проверить , сначала Элла пыхнула в это небо сигаретой, и только потом погасила спичку. Андор повернулся к:– Как давно ты здесь?– Уже давно. Я обо что-то спотыкаюсь.
С другой стороны, Элла навстречу говорила об Эрвине:
– Великий визиец вон там. Мне очень жаль, что они не там , откуда пришли. Луис, когда ты вернешься? – Спокойной ночи.
("Как, ну, ты понимаешь, это относится к Луису, пока у меня есть?")
Вчера я вернулся к графу Шеннигену, с которым пришел. Отличный плот есть. Албанец для него. Хеннингс тоже ходит под парусом.Элла поставила локоть на стол и выпустила дым:– Силке как туда добраться?
– Конечно. Его там не будет? Приготовьте старый ковчег, старый суп тизтоннас, но продолжайте в том же духе. Розенберг также купил каттер you. И три наших двигателя: Штейн, Визлендвай и Картали-Поцелуй парня, что Я взял его.
– Сколько времени у тебя?– Столько, сколько я захочу.
Элла Андор, к которой нужно обратиться.
– Эрвин одолжил мотоцикл Картали-Целуй Кружки , завтра большое путешествие, о котором мы говорили. Хочешь пойти с нами?
Еще до того, как он смог бы это сделать, Эрвин ободряюще сказал:
– Да ладно тебе. Это будет здорово.
Это было больно, Эрвин - хозяин голоса, и Элла к звонку внезапно присоединилась. Каким-то образом он чувствовал, что они предназначены для того, чтобы принадлежать кому-то. Все эти чувства заставляют тебя не идти с ними, не видеть этого больше, не приходить сюда ни с чем, что еще лучше могло бы навредить.– Спасибо, – говорит, - ты хороший.– Идешь? - спросила Элла.– Конечно! – сказано до тех пор, пока ты не сломаешь его сидя.– Что ж, это очень любезно, – высказался Эрвин, – и есть еще два Сечени-королева, ты измаэлита - барон, мисс, но очень милая девушка, а потом Аркози Хэрр, и Столл Франк, портной Денчи, вся семья Захарии, есть Хаггенмахер, Дреер, всегда есть. И, конечно же, девочки Джетт-ап.– B;n Luli?– Ты должен спрашивать?
– Учительница?– Нона! – сказал с остроумием Эрвин. Любовь зидоскодни, это самое дворянство, которое нужно найти. – Меню будет добавлено, чтобы сделать его еще лучше
Хорошая одежда на нем была. И Ксуньяул был здоров. И это здорово , что пришла веселая компания. И моторную лодку привезли. И он, Андор, каким-то образом пропустил тени в этом разговоре. Но дело не только в нем, Печ тоже. И все дело в неожиданности. Все дело в скорости. Теперь комната есть. Двести сорок шесть. Итак, на втором этаже, в том же месте, где жили и папа. Он живет на третьем этаже, в триста пятнадцатом доме

Способ подумать о том, пока Большой Эрвин еще раз рассчитывал на поездки и принимал ванну, и сказал мне, подпрыгивая, свежий, пустой, но это не неудобно, полностью забронированный интерес Эллы, Андор снова услышал, как в то же время поднимаются гости . Он поднял голову и увидел, как эрцгерцог начал стол вежливых кивков соседям навстречу. Большой Эрвин гибкий вскочил, и пока я удивлялся и спрашивал:– В чем дело? Эрцгерцог у вас есть?Потом Элла и Иван, тоже черствые.
– Да, – сказал Андор, и эльвереседве поднялся со стула. Когда эрцгерцог проходил мимо - 480 - перед ними, они тоже на мгновение кивнули головой и глазами и улыбнулись так, словно это говорило: "Вот видишь, в конце концов, ты встал".IV.

Велосипед красивый, по прямой приближался к зеленому мысу по направлению к конечной точке поездки. На лужайке, покрытой ровным "Зеленая гора", как нечто отдельное, небольшой полуостров, в одиночку выскочила из моря в сторону более темных, поросших лесом холмов, а в маленькой бухте, со стороны открытого моря, перекрытой изображениями фьордов. Еще одна летняя аббазия на каникулах в Тереза-Сити, в этой бухте Назывался Вазоньи-фьорд, и название прижилось, хотя хорваты этого места не знали. Природная красота элпестиситетт на самом деле не была похожа на это название. Каменисто-гравийных пляжей дома у буша не было. Арктические путешественники-вредители, которые иногда берут напрокат велосипед отсюда, путешествовали друг на друге по промасленной бумаге, дружелюбной и саламихайаит, найденной здесь, и сморщенной Приставать к Ллойду я датируюсь тем, что установил это, когда они были здесь перед другими людьми. Не было ничего другого хорошего, кроме как отправиться в конечную точку: да, издалека это выглядело так, и ровно один час пути туда и час обратно, что было здорово, потому что между обедом и ужином нужно было пройти тропинку, а перекусить вы могли бы отвезти меня туда.

Рядом сидел Большой Эрвин соффор, с одной стороны, командир корабля, с другой - хозяин. Кто-то подальше от Эллы сел на скамейку Андора у 481-й скамейки в Пече. Печ - это медленный берег, наблюдающий за действительно плохим настроением. Элла легсаразфельдибб сделала то, что может сделать только в море : быстроходная лодка, он опустил ее в руку в воде.– Не делай этого, – сказал Печ.
– Сказал я Элле, и он опустил руку в воду, в то время как Печ заставил его встать и оставить Большого Эрвина следующим. Затем он вытащил руку из моря и встряхнул воду. И или носовой платок, данный ему, это полотенце мне. Он понюхал носовой платок, и керделег посмотрел на Андорру.– Отколон сказал это.– И что? он спросил женщину, снова подняв нос к ткани.– Больше ничего.Тем не менее, тряпка с носом, тихо сказала:
– Шипрет тебя втянуть в это дело.
Вы внезапно убрали это с его лица вместе с тряпкой и белыми зубами с защелками на нижней губе. Андорра наблюдает. Проговорись об этом , обращаясь к нему по имени. На первый взгляд кажется очевидным, что либо это был несчастный случай, либо Андору нужно было притвориться, что это его не интересовало.
– На нем ничего нет, просто Фарина, Юлихсплац, четыре, – сказал вынужденный-единогласно, пока вы берете к нему предоставленную ткань. Но потом я прислушался к тому, что было в то время.
Здесь что-то витало в воздухе. Почему Большой Эрвин начал с того, что отдельно, соффор следующий, как ничто другое , заинтересовался только -482- двигатель и маленькая лодка , устойчиво плавающая по воде? Когда планируется собрать банный причал на с Андор прибыл, Печ заставил себя улыбнуться Шервушольту. Печский ветеран из фиуме был дома, когда женщина Андор пригласила его. А теперь это вымученная, фальшивая вежливая улыбка... Совершенно уверен, что они между переговорами были по приглашению. Но почему вы сидите отдельно ? Эрвин? Теперь это выглядело так, как будто женщина была на что-то рассержена. Андор - это странное чувство, которое это было, для всех двоих просто капризное, потому что Элла ее пригласила. "Леронгьольт жизнь", – подумал он, теперь - "О, леронжелт, моя жизнь, я этому так ужасно рад“. Пока ты сидел в тишине, женщина и два склонившихся мужчины смотрели на софор и чувствовали , что ты король. И это его корабль, его и матери Эллы, вдвоем. Их единство и быстрый бег, а два других отделены друг от друга, как только он поворачивается к ним спиной, и раздражение от деревень месо, дросселей, двух лишних, замученных фигур, двух незнакомцев. Так близко к сидению -Старайтесь быть осторожным, хотя и щадящим, но затронуло предплечье. И это тот контакт, который даже не трупы, а просто платье было для того, чтобы, как бы, один спаять женщину, чтобы разделить силу, которую он чувствовал, это была мысль о том, что две орбиты пересекаются, как сросшиеся близнецы в крови. Вот почему он ничего не говорил, это заставляет прислушиваться к идеям, чувствуя, что женщина в любом случае точно такая же, как и он.Печ пошевелился. Ты оглянулся на них, встал и вернулся на место. Шембеулт с ними. Элла улыбнулась: – Сумасшедший в Пече, дядя?
– Я не сержусь, - сказал он с совершенно серьезным лицом. – Я тебя никогда не обижаю.Как это резко, каждый акт доброты, без слов, причинял боль женщине Андор раньше.– Потому что, если она злится, сказал – мне все равно.
Это был момент, когда третий – если бы вы не стали Андором – сказал бы: "Но, дети, давайте, давайте, дети!" Так что он никому не сказал, и этот момент останется острым, как нож. Теперь все трое в отличном состоянии, и они услышали гудки двигателя. Напряжение только у него, двигатель был веселый и старательный, торопливый, как какой-нибудь хороший маленький работник, который относится к этому серьезно и не заботится о провокациях. Визронджек ударяет в борт лодки. Хорошая вещь, сделанная в спокойном воздухе лодки, - это бег. Элла с вьющимися светлыми волосами откинула воздуходувку со лба. "Сейчас снова тринадцать лет“, - подумал он, Андор. Шторм будет счастливым и любовь почувствуется. Печ пристально смотрит на предложение и смотрит глазами и ртом на всевозможные предложения, скрывающие, что в быстрой последовательности думают. Затем он встал, слегка пошатываясь, и мегимбальва, взмахнув лодкой, вернулся обратно, съежившись в Большом Эрвине рядом. Было слышно в тишине вопросы:– Это четыре такта двигателя?– Да.– Голос после кеттактусоса.– Нет.Большой Эрвин ответил на такой укус, что они были. Зеленая гора приглядывается поближе. День  выпекается за ними, но немного саппадта теперь золотого. Зеленая Горная лужайка действительно покрыла вас тенью облака. Половина его была ярко-зеленой, как молодая трава, половина - темной, как фенеломб. Andor в feltrombit;lt слово Элла только что произнесла "ты" ... которое я слетел, как шляпа на ветру, что теперь утанакап был, когда его губы внезапно застряли в зубах...... "Ты"...Глядя на него, просто краем глаза и медленно поворачивая голову в сторону синхронизации. Женщина тут же оглянулась на него. Теперь он сошел с ума. Прошептал и сказал ей:– Я люблю тебя.Женщина оглядывается по сторонам, и Печ поворачивает к ней голову. Андор даже смотрит на него, но это близко к твоему уху, и снова он сказал:
– Я люблю тебя.Поскольку Элла все еще находится в Пече, а Эрвин вернулся и наблюдает, он медленно поднял мизинец в воздух, как бы говоря: "будь осторожен". В этот момент два нападающих изогнулись назад, у людей создалось такое впечатление об Андорре, что это два мертвеца, которые не знали , как развернуться. Кровь прилила к его шее, как будто ухо хотело бы изо всех сил. Если Элла может тебя притормозить, не опускай руки с поднятыми рукавами, ты не смог бы удержаться: поймал ее, а потом что угодно... всегда. Женщина не смотрела на нее, двое отвернулись, наблюдая, не вмешивайтесь в это. Это было то, что он сказал: "все разговоры, разговоры, Я слушаю, я могу остаться“.;lt;ben твое ухо, чтобы согнуть, очень тонкий, с золотым шелком hajacsk;k, и горячий  сказал - я сказал, что еще больше лелекзик - тихо-пытал:
– Я не знаю. Сам я стрелял для тебя. Несколько месяцев я лежал.
"Ты лжешь", - подумал он, параллельно произнося свою речь. Женщина не сдвинута с места, за изогнутыми спинами наблюдают, это поощряется. Андор видел только храм и обычные маленькие ушки:
– Я был за пределами вокзала, когда ты уезжал в свадебное путешествие, ты, лекзик, подошел к нему так близко, что маленькие волоски в твоих ушах перед тем, как пошевелить дыханием. Скачущий лоб за мыслями: "Что это? Слушать? Или ты не слышал? Но ты терпишь... ты меня слышишь? Ты этого хочешь? Сказать “продолжать"?
– Вот, иди сюда за тобой...
Невыносимой была эта неподвижность. Ты должен спросить его о чем-нибудь. Дай мне знак... покажи мне что-нибудь, двигайся... Смысл, ясно, что он прошептал ему на ухо:
– Терпеть меня рядом с собой?
Теперь они слушают там софор тебя. Двигатель гудел громче , чем когда-либо. "Дудудуду... дудудуду..." – он поспешил вперед, это как одолжение от шума, вам пришлось бы Андор шепотом прикрывать его. На вопрос Эллы не пошевелился, не ответил, но его левая рука, которая лежала у него на коленях, он тихо, медленно двигалась, и Лебочатотта рядом с ним на скамейке для небольшого свободного пространства, между ним и Андором . Руки соприкасались, но здесь, от колен, все же это было всего лишь небольшое пространство, куда помещалась рука. Теперь, Андор, эти двое -486- мужчина, который позаботится о твоих глазах и ладонях, медленно и нежно повернул руку Эллы. В этот момент оглянулся Печ. И на ладони под очень мелким слоем, начинающим ощущаться. Но Печ не мог видеть рук.
– Хорошая лодка опрокинулась назад.
– Отличная пробежка! - сказал весело-громкий Андор, крепко пожимая ладонь женщины.
– Еврейский-бей, – сказали в Пече. Большой Эрвин громко рассмеялся. Он не оборачивается. "Это я", - подумал он, Андор. Элла медленно вытащила свои руки из твоих рук и встала. Неуклюже пробираясь через двух мужчин к доскам на дне лодки.
– Скажи мне, – телл нервничал, немного бил Большого Эрвина по плечам – что ты всю дорогу отворачиваешься от меня?
Печ стоит позади меня, обнимая его двумя руками за затылок , она наклонилась, и его лицо сжалось. "Имадандо, имадандо... зверь!“ – сказал себе Андор, победоносный, торжествующий сердцем, счастливый-сердце фелрепюле. "Что ты делаешь в такое время?" он спросил тебя на необузданном вигзаггале. – "Человеческий огонек" – ты, сигарета, встал, повернулся спиной к ветру и всей сцене, прикурил сигарету от пяти или шести спичек одновременно, и дым унесся прочь, насытившись, определенно посмотрел на трех человек. Элла теперь лорд и Большой Эрвин между двумя руками и двумя мужчинами плечо так и сделало. "Это неправильно", – перебил Андор ревность, и жена впилась взглядом в руку, на которой Большое белое льняное платье Эрвина с плеча -487- было. А потом – сильный взгляд – он заметил, что белый холст, плечо, лопатка, морщины начинают проходить, как будто до плеч на всем хватке. На руку посмотрели, и вы увидели, что большой палец всегда загибается под ним, а рука фельдомбородни. Другая рука лениво покоилась на плече мужа. Но он сжимает, почти вырезает Большое плечо Эрвина, злой, мстительный - безмолвный передатчик включен, нетерпеливо, как будто это может означать: "В чем дело, почему ты делаешь мне больно, почему ты мучаешь меня, почему ты не говоришь, чего хочешь, как ты дразнишь меня, ублюдок ..."“

– "Воображение?" он подумал, когда это испуганно-обиженный ревнивый холод пробегает по нему. Но в этом не было никаких сомнений. Большой Эрвин Даун схватит его за плечи, мягко, но вызывающе оттягивая руку женщины, как бы отвечая ему: "Иди, оставь меня в покое, возвращайся в сугдосодни“.

Лодка высокая и широкая к берегу поворачивает. Перед ними был Зеленый Гора, даже лужайка такарохаваль. Бархатная накидка кехеги юдезельда, которой он был покрыт, в которой кое-где были дыры, как будто потертые костяшки пальцев на каждом из фрагментов показывали бело-серую скалу, локоть, кетердекет. Лодка повернула в бухту Сетевиз, которая из-за небольших волн была похожа на глубокое озеро. Только Зеленая гора была травянистой и гладкой, залив другого лесного массива в сететлике - тихим озером. Первый Большой Эрвин выпрыгнул на пляж, после Печ, а затем обе руки были предоставлены Элле, когда он вылез из лодки. Андор остался последним. Лодка наблюдает , как белая женщина с двумя руками, опираясь на берег, прыгает на лодочную скамейку. Элла снова повернулась к нему: – Андор! – сказал он. – Коврик находится под корзиной, узсоннаваль. Вытащи его наружу.
Андор вылез из корзины. Горлышко бутылки торчало наружу, выглядывая из-под шарфа, которым был накрыт чай.
– Еще рано есть, – сказали в Пече, но внезапно небо прояснилось , потому что где-то далеко раздался звук грома.– Упс! – говорит он Очень по-эрвински, подняв палец и широко открыв глаза. – Слушать тебя? Слушайте вы все. Затихающий гром доносится откуда-то издалека , откуда-то даже издалека. Над заливом пронесся прохладный ветерок. Мальчик - паж Печ кричит вниз на лодку, чтобы софор:– В чем дело? Будет дождь? Софор посмотрел сюда, посмотрел вверх, прошу прощения, – а затем, повернувшись к ним:– Может быть.
На горизонте, в конце, где открытое море - это кусочек лонг-Айленда, пятна цвета небес сильно отделены от моря цвета неба. Небо было серым, а море - зеленовато-зеленым. И , например, это была бы такая сердитая ватерлиния, как в другой раз.
– Это все так неожиданно, – говорит он Очень тихо, глядя на небо.
– Хорошо бы сразу вернуться к развороту в Пече.
За горами в убывающем небе темные сизые облака сами толкают вату. Как только уровень инвазии повышается, внутренняя часть становится синевато-черной. Вазони-бей о том, что не хватает излишеств. Тёмная вода подозрительно, он тихий, прислушивайся. Зеленые горы, он потерял свой свет.
– Неудачно, – сказала она Очень, Эрвину. – Как только мы получим хороший плот.
Облачность. Печ, лодка направилась навстречу. Андор последовал за ним.
Ты захватил с собой пальто? – вернемся к Печ Элле.
– Подушечка под ним, – сказала женщина. И пока Печ, софер с переговорами, быстро и тихо говорил о чем-то Большом Эрвин с, но тот в конце концов повернулся к ней спиной, и Печ посмотрел в ее сторону. Злое лицо Эллы было ее лицом. "Они вместе", - сказал Андор. Ее живот ощутил ужас и трезвость. "Ну, тогда со мной... почему?... или, может быть, именно поэтому?“ Теперь они оба были мертвы: он и Печ, как лодка, на которой они стояли, и пальто сгибаются. И королевская чета разговаривала на пляже, деликатно посвящая себя и дакоскодотт друг другу, – "Интересно?" Как взгляд , Эрвин по раздраженно вздернутому носу и сердитым черным глазам Эллы он увидел, что в этом не было никаких сомнений.
– Что? - спросил Печит, который ему что-то сказал.
– Софер говорит: "Пойдем, сейчас же".
И или провозглашение двух белых навстречу:Привет!Но вуаль почувствовала, как это прозвучало. Он прочистил горло, снова о:Привет! Мы возвращаемся!
Печ уже был в лодке, и пальто разбирали ее на части. Эрвин и женщина слишком медленно приезжайте на побережье. Эрвин не смотри на мою женщину, но Андор заметил, что все еще показывать рот, говорящий за секретом, - это быстро что-то сказать. Он сделал это так хорошо, что губы не похожи на речь, только лицо и глаза Эллы, когда вы наблюдали, как она выглядела , когда он подошел к нему. В тот момент, когда вы могли видеть, когда она, Эрвин , закончила речь, это лицо Эллы, глава pre-turn on и хмурая саркастическая улыбка. "Как дела, то Печ не может этого видеть?“ На минуту я подумал, что это просто его воспоминания. Но когда он увидел Печа в лодке , повернувшегося лицом в сторону от приближаясь к людям, вы понимаете: зубы шепота Эрвина просто Печит наблюдал оттуда, и пока он говорил, пока он не отвернулся от. С Меня это не волнует. Элла здесь, чтобы отделить первого от Эрвинта, заставив меня ревновать... "Бедный ты Печ", – сказал он себе, бессмертный муж отвергнутой любви-пяртишаг с – "бедный ты Печ... здесь тебе изменили.“ А потом они добрались до следующей лодки , и Элла с улыбкой сказала:– Приятная маленькая поездка...
Тогда небо, казалось, было куда смотреть, но женщина сказала ему:– Разве ты не помогаешь? Внезапная услуга, оказанная рукой, помогла женщине забраться на край лодки. Сильно опираясь на руки , прогонял что-то теплое по всему телу. Но уже отпустил их. Немного рассеянно он прыгнул в лодку, внутри руки, предоставленной Большим Эрвином, и услышал этот голос:– Спасибо... Просто оставь это в покое.
Фейбеколинт был, когда двигатель снова заработал, и дудорогни завелся, а моменты вылета прояснились, ниже находится маленький корпус. И я бегу вдоль лодки, когда снова мелькает мысль: "Ты обманываешь, ты честный Луи"... но глубоко лелекзик с мыслью тогда: "Меня и убей". Так что это было естественно, – подумал он, – муж изменил, но любовь в сердце вонзилась. "Где тот прекрасный мир, который был еще десять минут назад?“
– Извини, – сказал соффор, когда ты в следующий раз ступил на скамейку запасных. Брезент натянулся над лодкой. Большой Эрвин сел за руль.
– В чем дело? Идет дождь?– Старт – софер, натянутый на жесткие нити и завернутый в брезент. Тень накрыла лодку, под прикрытием которой находились. Вот так , судя по виду моря, злиться и цвету, который вы видели. Как расплавленная бутылка, стеклянная, темная, черно-зеленая и плотная была вода. Волн по-прежнему не было видно, просто лаги, хабфехер мелко рябит темно-зеленую даль, как только она приближается к дрейфу. Море тусклого и темного цвета, как будто вырезанная поверхность превратилась в дно, а со дна - в темно-зеленую хидегеббье. Большой Эрвин вернул двигатель в инженер. Брезент вздулся и развернулся на потолке. Прохладный поток уходит, лица в воздухе, и лодка химбало отправляется в путь. Волны все еще не было видно, но что-то вы их поднимали, медленно и легко, например, почему никогда не слышали конца, как тяжело это лодка. Печ все застегивает пальто, грудь Эллы и женщина сейчас  Эрвин и Печ между сб. Вот так близко они подошли к ней, веделег, чтобы укрыться от ветра и приближающегося дождя. Андор сидел напротив нее и наблюдал за туфлями Эллы на носу . Хани откинула брезент, а затем один или два попали в него после остановки.Элла проснулась от двух мужчин. "Это сказал Эрвин", - подумал он, Андор. – "Поддразниваю"
Женщина пошла вперед, вылезла из носа лодки. Держитесь за тонкий васпознабан, который удерживал конец брезента, и закрывайте сиськи от ветра. Сорвалась и летела за жесткой белой юбкой, когда она стояла впереди ветра.
– Пошли, – сказал он по-печски.Я не отвечаю. Ветер, как он и сказал, что должен был бы Печинек , ты прав, грубо дергает меня за юбку, сбоку дует, чтобы он достал, а она пытается поймать. Белые и обтягивающие колготки на мгновение оказались в нем по колено, и когда он в спешке наклонился, латунная пряжка подвязки блестела, а между ними образовались толстые оборки.– Убирайся оттуда, – послышался сквозь треск голоса Печа взгляд трех пар жадных глаз, -прямой радиус.
Двигатель, о котором он быстро упомянул в последовавшей тишине. Затем долго орудуйте краем брезента. Фельдудородотт, снова лелаппадт. То он трясется на ветру, то трескается, и флаг тяжело чаттогасал. Снаружи вегигвага на старте моросит дождик, размахивая им.– Да ладно, я имею в виду, что идет дождь!
– Оставь меня, это просто так здорово! – крикнул в ответ женщине, и за закрытой головой показался для  szembefuj; водяной ветер , как нос больших морских кораблей, вырезанный из золота-женщины. Что-то , для чего maiden storm-обожаемое, с хлопком-дикое, с маленьким лодочным носиком. Теперь конкурс юбок дал трещины на брезенте. Его, казалось, не волновал тот факт, что сзади ютились три человека с тонко нарисованными ногами изму, глядя на, или когда страница получала ветер, от талии до угла резко нарисованной формы.

– Ну что ж, – сказал Печ, ложась, вытянул длинные ноги к ее бугорку и протянул: – Раз-два, спускайся!

Повернулся назад, ветер расчесывает свободный лоб.:

– Нет, нет!

Муж элрестелтировал двух других раньше.

– Хорошо, – сказал он, откидывая сиденье и возвращая сиденье на прежнее место. Пока женщина стояла, эти двое, спина к спине, Андор Большой Эрвин, посмотри. И заметила, что муж за спиной Эрвина сигнализирует о скрещенном контракте жены с моими глазами, качает головой, как бы говоря: "Да ладно, не беспокойся". А Элла, которая была за мгновение до этого, два раза подряд резко сказала: "Нет!" – теперь мегюхасодотт со смущенной улыбкой вошел под брезент, а к ним, спотыкаясь, подошли и сели два человека. Дождь вздыхал вокруг них, выделенный курсивом по диагонали, и плотные перги с разметкой на брезенте. В лодка глубоко погрузилась в сушу, а затем поднялась вверх. Звук двигателя неровный, куда бежать, где виссар из ндеседетта, в соответствии с тем, как только пропеллер лодки возвращается в воду или воздух , ты заставляешь меня качать твою свободу. Мы все слушали, как женщина принимала это -494- ты и фелесен губбашкодик - а между ними. Они бежали, потрясенные ходом вижа, они чувствовали эту боль и борьбу за продвижение вперед. Все продукты, ориентированные вперед. Но в этом стремлении вперед в погоне, когда марс барабанит по плотному морю дождя над их головами, закрывающему брезент, сумерки сететюле на чьей-то напряженной жизни и смерти между ними, какая-то тихая ненависть к трем молодым самцам - это те, кто окружает дрожащую, нежно-белую птицу, которая хитро суньитва прячется между теплом драгоценного тела эккеджевеля, мрачного нападающего, на которого указывают, но на нее и на то, чтобы ее взгляды гьетретта были между ними. Большой-тихий тишина, подобная ливням и сердито-темному морю, была бы предложена, но, в основном, помощник, но борется с упрямым молчанием, которое было браком, последней женой жениха и суровым ухаживанием за всем, чем была нивель, – здесь море под ветром и дождем настолько примитивнее, чем ошимек, сражающийся друг с другом навыки -то древние-мат, но, культура - это животное без лжи и чистоты , о котором лучше было ничего не говорить, потому что, что бы кто ни сказал , почувствовал Андор – в то же время фыркнул бы, все три моргания ока, фогмутогатва, –

– "Или это только мое воображение такое?"

Непрекращающийся, но даже тихий дождь и темнота ночи, когда баня причаливает к берегу и бегут беженцы по общежитию terrasz;n под большим брезентом.

– А теперь переоденься, - сказала Элла и подала чай вместо ужина. Но это не в комнате Людовика xvi, а в ресторане, хорошо? -495-

– Как пожелаешь, сынок.

– Я иду, – она посмотрела на женщину–андора из Эрвинре, - сейчас половина восьмого, в восемь будь здесь, чтобы поужинать.

– Спасибо, – сказал Андор. – Кажется, я простудился. Выпейте чаю и спрячьтесь в постель.

Элла внезапно жестоко сказал Эрвин:

Но это так.

– Конечно.

В последний раз, когда они улыбались, они расстались. Когда Андор прошел через ковер в прихожей, он казался тяжелым, как расшатанные ботинки в глиняной грязи тапод. В зале присели. Перед тобой смотрела на меня или в течение получаса, пока не заметила открытые ворота, которые остановили дождь. Эвен поднялся к себе в комнату. Он вышел из общежития раньше, и феллекзетт почувствовал свежесть, аромат ночи. Оставленный только сочной листвой из темных, сильно пахнущих бобов парка, k;b;tgatta you после дождя - это теплый и плотный воздух, который застрял в толстых кустах и заглохшем лавровом дереве. Потом еще раз вы идете на пляж, рассеянно глядя на луну, как черные, за облаками прячутся за стеклянистым небом, радиационно-белые разрывают быстрые края облаков. Потом поднялся к себе в комнату, лампу зажег, потушил, позвонил в колокольчик, снова свет зажегся, окорок заказал. Он ушел, а она не могла есть. "Начни сначала" – - сказал он. И мимоходом почувствовал постыдную слабость, и бутылку коньяка принес. "Накачан наркотиками, чтобы забыться, уснуть". Дрожь, когда ты раздевалась, и влажный воздух от промокшего пеньюара, который ты купила. "Спи, спи, чтобы умереть..." В -496- окно было открыто. Прозрачное небо в вилаголе, можно было почти прочесть на ровном месте. А теперь расслабьтесь на берегу моря. Дождь скрывает чириканье птиц, их было одна или две, они перестали разговаривать. "Моя смерть", - сказал он в тебе. Большая безмолвная речь Эрвина, конечно, и это, когда женщина послушно сошла с носа лодки- щелчок глазами. "Шлюхой ты стала", - сказал разрыв боли. Тихо смеется в подушку, лежа на спине. "Старый эгоистичный сукин сын", – сказал он себе, - "Ну, чего я от него хотел? Быть. Мой. Но вот он здесь, где он хочу.“Моя собственная формула "он" резко ударила по тщеславию. Большие губы Эрвина насильника представляли себе губы Эллы фелзиматоло. "Живи хорошо, веселись, как хочешь".Она села в постели.
"Боже милостивый, – сказал он, напуганный до смерти, - если ты не напишешь те пять строк, которые Рач, Миклош продиктовал в редакции , тогда останься в живых, я бы остался.“ Кроме того, это побило меня в последний раз, это мое представление о мелочах, которые длятся всю жизнь. "Моя жизнь?" Как снова опустился на подушку, ничего молодежного ты не чувствуешь. "Плохое воспитание", - сказал он в замешательстве – ошеломленный - "слишком большое богатство - снисходительные родители, слабый характер... ничего не работает ...“, А затем долго смотрел на бутылку синего в никуда, думал без. И когда он снова вторгся в мысли: "Загружаю я тебя... кто знает, что я получил от своей семьи “. Становится так жарко глазу. "Я не плачу, это ужасно иметь". Тогда толстый переменный, с болью в груди он что-то закричал: "Не дай мне умереть... -папа! мама!“ Легорбюль раскрыл рот от стыда за то, что был таким недостойным мужчиной. "Фу, - сказал он, - отвратительно". Я постараюсь с циничным хладнокровием на самом деле изучить себя: "Довольно трудно, я не мог быть лучше".Он выпил и погрузился в сон. Он проснулся от стука в дверь. Луна уже высоко, она встала и призналась, что заминировала окно. "Что это?“ - спросил он вслух. К двери, дернулся, садясь. Снова раздался стук.
– Бесплатно! – крикнул. Он поставил его на прикроватную тумбочку с зеленым зонтиком при слабом освещении.Полуоткрытая дверь Большого Эрвина – Ты еще не спишь?– Нет.
Это сработало. Раневететт бокал для коньяка:– Шнапс?
– Вот так – ты сказал ему, что заходил. Большой Эрвин большой тянет из бутылки. Сигарету, встал, он дал мне одну. Села рядом с кроватью, на стул, села на сброшенную Андором одежду.– Я зашел немного поговорить, – сказал он.
Андор видел, что он был в плохом настроении. Запах неба, атлет, скривив нос , теперь вперед, к гражданской жизни. Он снял с глаза монокль и трахнул жилетный карман. Felbiggyesztette губы, желтый маленький balibajusza врозь напряжен, его лицо все кислое - хитрое выражение убьет тебя.
Тебе легко, он сказал, что ты не в себе, я завидую. Но Я немного влюблена в себя.
Андор молчал. Тихое волнение, радость в нем. "Этот разговор будет. Все, что мне нужно знать.“Не потому, что это для того, чтобы сказать тебе, не волнуйся. -
– Не совсем, но я влюбился в него, - сказал Эрвин и снова отхлебнул из бутылки. И теперь он молчал. Андорское спокойное безразличие заставляло:– Они уже в постели?
– Да.Горькая улыбка Большого Эрвина:– Печский лорд очень спешит. Немного боится меня. На этот раз в спешке. Они забирают женщину. Это было, может быть...
Андор пропустил это мимо ушей. "Тебе это нравится?" – ты думаешь , это что - то Я надеюсь, что вы чувствуете облегчение.– А зря, – сказал он Эрвину. – Вот напрасно торопишься.Это смех вслух - злорадство по этому поводу. Эрвин Кросс бросил его к ногам другого.– Ты, – говорю, ударяясь о кровать тыльной стороной ладони, – эта женщина была такой , что любила меня, как... как...
Остальное ты не мог вспомнить. Глубоко затянитесь сигаретой, и дым устремился к потолку.– Не говори мне– скажи Андору, сейчас же, высшая сила подражает равнодушному. – Я этого не знал.
– Как собака, – вспомнил Эрвин удачную аналогию. – Как больная маленькая собачка.
Андор юльтебель медленно опустился на подушку:– Я не чудалом, - сказал полумертвый голос, - но, будучи осторожным с подозрениями , не трясите фолытатасерт.
– Пожалуйста, – сказал Большой Эрвин, как повествование в выигранной игре, – эта женщина уже была влюблена в меня, когда этот швабский пользователь зарегистрировал -499- go. Я не говорю, что она была без ума от меня, но я интересовал ее больше, чем Печ лорд. Вы скажете, почему я не взял. Ты бы пришел. Но если у меня нет денег, чтобы жениться, то во-первых: могила отца, во-вторых, человек, напрасно рожденный на этот свет. Такой трагичный, как был в случае, когда швабы там боролись.
"Трагическая" – такая была у этой улыбки.
– Но я не возражаю против этого, – спокойно продолжал Эрвин, - потому что я не хорошая женщина.– Что вы имеете в виду?– Нехорошая женщина. Не более хорошая работа, чем у ее мужа.– Ты думаешь?– Если бы ты так не думал, меня бы здесь не было.
Андор снова встает на кровати, он встал, обнял колени. Как и сейчас, это ничему не повредит. Ощущение , что он вот-вот умрет, и только веселое настроение говорило дальше:– Старая штука? - спросил он.– Извини, – сказал он Эрвину, – я не хочу предлагать что-то вроде того, что у меня есть. По-прежнему ничего. Просто обещание есть. Но я действительно должен Я собираюсь продолжать обналичивать их. Дразнить, пожалуйста. Сегодня, например, с тобой дразнятся.– Да, – он посмотрел на тебя перед поднятым коленом.– А ты заметил?– Нет, я не– Просыпайся.
– Для меня, однако, она прошла через это, потому что я отскакиваю назад, я. Теперь она умоляла меня остаться вместе, выпить шампанского, и Печ уже хотел остаться, но я ушел.– И еще... чего ты от него хочешь? – Что это за вопрос такой?
– Насколько это серьезно... Если хотите...
Я немного поджарился, это точно. Я этого и не отрицаю. Но не настолько, чтобы ты не шарахнулся от него, как я мог бы. Но я не хочу этого делать. Ничего такого, что нельзя было бы пропустить. Кроме того, вы не должны идти к женщине из йоформаджу, если он готов сделать небольшую остановку. Все, что ты можешь. Все, что дает жизнь. Потерял все.Слушай.– А коридор, чтобы им заплатить? - спросил Андор.
– Да. Против. Они - двести четырнадцатые, я - двести сорок шестой.
– И обещание снаружи... никогда... Нет?...– С мадам, ничего.
Теперь мне пришлось изображать интерес , не спрашивая:А до этого?– Ничего. Флирт.
Ты продолжил, Эрвин, не спрашивая:– Уродливая Маргитнал, с которой мы встречались несколько раз. Я не знаю имени того, другого.– Путь Корнеля.
– Да. Но это было больше года назад.Тогда ты действительно пошел к ним. Ты уверена, что он изменил мне с тобой?– Ты?– Конечно. В противном случае ... Это было мое впечатление, что ты хотел , чтобы ты был создан.– Может быть.
– Но это было не так уж много... тепловатый был флирт, немного поцелуев, а потом, когда я взял фиакерена на Неплигетбе, ничего. Зевок распечатан.
– Иди, – сказал он, – спи спокойно.Глядя на сияющее луной море:
Он не гей в этих комнатах для вечеринок?– Нет.– Шахта предварительно открыта, значит, квадратная. Но это довольно круто.Уходи.
Андор погасил лампу. Полная луна в комнате - это свет и аромат морской ночи. Лягте на спину на кровать. Много нервной силы было не в том, что коньяк после прикосновения. И совершенно пустое ощущение у тебя внутри, как будто ничего не было ни в груди, ни в животе. Чистый белый борню запомнился как мясник на крючке, чистый маленький кусочек дерева расколол пека по принципу.
V
В жаркий полдень, примерно в три часа, он вышел из ресторана с моря в сторону открытой двери, обжигающе жаркий сонный в тишине разговор слышался где-то над его головой. Мезонин в читальном зале, выходящий на море для разговоров на большом балконе. Они тихо говорили друг другу длинные фразы. Женщина тоже много говорила, Эрвин слишком много говорил, чтобы с ним встретиться. Что они говорили, вы не могли понять. Но эти длинные речи быстро закончились. Иногда внезапно встречаются друг с другом, а потом врываются внутрь. И снова быстро, и друг другу правильные ответы говорите. Его не было видно. Под балконом двигался и заставлял прислушиваться, иногда поднимался и смотрел на дно кебалкона. Болезненно-ревнивое, любопытное внимание, поскольку духовое пламя чайника под сеттенкедве лизало дно этой большой керамики. Как дух пламени, который где-то подло прячется, где-то вырывается в сторону высокого желтого-ревнивый, потом снова подкрадывается к нам разве что как укротитель прозрачный и все равно будет. Печ дремлет после обеда, а теперь пришло время воспользоваться тем, что наверху, большим красным зонтом под самим кибешелгессеком. Поездка с того дня, как он их не видел. Это это было две ночи назад. Вчера утром корабль начал действовать, и обезьяна повеселилась на камнях атфлт и провела день; немного Вред, который он сделал для тебя, в то время как ты. Газеты читают в кафе, обедают в закусочной, а днем бродят по грязным и кривым улочкам, где живут девочки. Жалкая телесная боль преследовала там. Но первая улица, по которой забрели в душную и вонючую , была, когда под полосатым навесом в тени дома на первом этаже перед вами появились три девушки, играющие в карты, красные шлепанцы, одна талия на спине лефугго с завязками, у меня перевернуло живот. Девочки Разговор по-английски, один из кричащих смеющихся, который хотел прикупить карту к другой своей руке. Он повернулся и пополз вниз по вонючему переулку, вышел на пирс в направлении напверте-биг-кекоцка. "Ужасные вещи", – сказал он себе, – "так жарко летом, вот так горит , летом тебе приходится страдать“. Как-то лучше людям эта тяжелая-глубокая беда в зимний холод. Или осень, когда сравниваешь ее с увядающим лесочком, с грустью. Кафе для вечеринок -503- впереди, теплые тени, ожидающие возвращения корабля хатораи. У меня действительно нет рядом с неподвижно стоящим теплым воздухом. На борт корабля пришли вы. И уже в семь вечера лежал на кровати. Тем не менее, сегодня утром, когда вы проснулись, вы подумали, что яркий, солнечный, горячий камень-это как искупление. Потому что здесь...

Ехать домой, и даже думать, не было сил. "Я уже был слаб, – сказал он себе, - но настолько слаб я еще не был". Он не чувствовал никакого унижения и позора, чего бы ты не сделал, ты бы смог просто, как умирающая собака, там вонзолхасса, ты, женщины, дышишь. Видите ли, он не хотел, чтобы теперь она была в ужасе. Но уйти от него...?

Поскольку балкон под ожидаемым и иджедезеттом, из-за минут , которые вы не слышали над голосами, вы чувствуете какое-то уродливое облегчение. Как и felment;d;tt, мировой закон только из последнего жизненного инстинкта бросил его туда, и эта служба теперь может делать все. "Что самое худшее случилось со мной?“ Как и сам в камере смертников, охраняющий тебя, просил тебя: "какое твое последнее желание?"

И почувствовал, что все соответствует маленьким жизненным цитатам, которые still leg продолжал требовать от него этого. Не теперь также определено было это, но полное освобождение от всех уз. Поспи, поешь, прими ванну... где я был все это время? Тело, манеры заботятся о чистоте мыслей, правильность действий проверяют... Тщеславие, порядочность и другие мнения о -504- будущем, как и о завтрашнем дне ... Где все это было!

Страница, хостел находится рядом с солнцем, горящим в парке, хрустящим желтым гравием. Он увидел их, как только вы медленно вышли из общежития сзади, и это был не серпентинут, а наклонная лужайка азу, срезанная поперек и спускающаяся к морю. Они были в белом, вы оба. Большой белый зонтик Эллы держится на плечах, это и головной убор, и украшение от него. Усталые глаза перед чем-то странным четвероногие животные объединились, что является зонтичным белым фелгомбье, это была огромная голова, и от прикосновения рук и ног, и от того, как они достаточно плотно прилегают друг к другу, они жестикулируют. Когда ты войдешь прибрежная дорога, и они вышли к морю, Элла громко рассмеялась. Мальчик больше не мог этого выносить, после того как они улизнули. Почему? я на минутку. Но идти, идти за ними, прятаться и красться, чтобы посмотреть, не загнаны ли они в угол... Узкая прибрежная дорога безумно извилиста и высокие сады, большая терраса в земле под го, стены и скалы у ее основания, там может быть скрыт след от них. Было странно, как это он снова услышал толстых, их речи, не будучи понятым. S , когда фалькиуграс, или выпуклая скала за небольшим эблокскек вдоль извилистой дороги был раньше, в то же время ничего звук. И снова дальше - веселый женский голос. Теперь почти все время говорила женщина.

К ним лицом к лицу подошел пожилой джентльмен в белых брюках, темно-синем мундире и капитанской фуражке на голове. Это переворачивается вслед за ними, долгое время глядя на них сзади, а при дальнейшем запуске и Андор оказываются перед лицом странного, саркастического термина -505- ты видел его лицо? Может быть, он что-то слышал? Я уверен, что он был венгром. Теперь Андор остановится и присмотрит за этим, как те тюноднеки, с которыми можно поговорить, если ты сомневаешься в этом? "Всю дорогу Я дурак “, - сказал он, продолжая тащиться за четвероногим, с четырьмя руками, должен быть белый осьминог Гембфейх, который двигался перед товой, тенью скалы, которая - в палящие жаркие дни. Жар варится в голове, и когда руки головы касаются щеки, это почти огонь.

В месте, где можно было притормозить, они остановились. Андор почувствовал, как они двигаются, вернулся к наблюдению. Прыжок со скалы позади потянул. Где они остановились, там в саду большая терраса в земле толщиной около бокорломба вываливается из вашей головы над узкой дорогой, как темный потолок. А перед ними две колонны угол керкели напротив большой террасы в земле со стороны моря, так что дорога под балконом вела дальше. Оглянулся через плечо, а потом немного постоял там в глубокой тени. Когда Андор наполовину выходит к скале сзади, зонтик, сзади до середины прикрывает их. Вы ничего не видели в их руках. "Обниматься?" Эрвин, женщина повернулась к нему. В четыре ноги все еще стояли. Затем женщина в двух белых туфлях двигается так, как если бы стояла на месте; может быть, это всего лишь сантиметр , на который он приблизился к мужчине, возможно, даже не двигался, просто отрегулировал равновесие, а затем снова остановился. Они поцеловались. Но вы можете остановиться только для того, чтобы посмотреть друг на друга, что-то очень серьезное...

Вечером он постучал в Большую комнату Эрвина. В десять часов меня еще не было дома. Поднимитесь наверх, в свою комнату, подождите полчаса, снова спуститесь вниз. Повторите это дважды, но безрезультатно. В третий раз он нашел только -506- там, как и в рукавах рубашки, установлено: на кровати расстелен пейзаж, желтый чемодан с бельем, разноцветная набивка рубашек.
– Что такое путешествие?– Завтра утром. Где ты был? Два дня мы ничего не видели.
– Пока я был.Я был удивлен, увидев упаковку:– Ну, и что же это такое? Почему вы путешествуете?– Всего на пару дней ... Я даже ничего себе не принесла... все, что для меня есть в Порто-малле. Попрощайтесь утром с Печом и утром Я иду тем же путем, каким пришел, двигателем. Мне также нужно сейчас вернуться в Картали-Кисснек.
Андор кто-то несчастный, но это приятное подозрение почувствовал:
– Может быть... что-то произошло между вами двумя?– Ничего.
Но очень кратко рассказал.
– Мужчина, – добавил он, держа в руках немного бледно-голубого "ингфелевеля". – Я немного проголодался, чтобы приготовить его высочество. Я буду тебя слушать.
– Мы что, поссорились?
– Приблизительно. Я не говорил ему уходить. Это произойдет только завтра утром, отправление состоится за час до того, как вы об этом узнаете. Ее светлость была очень уверена. Я думаю, что меня будут пытать. Но , может быть, не я. Тогда пиши и телеграфируй вслед за мной Порто-Малле как сумасшедшему. Но теперь придется подождать. Не бегите к первой телеграмме, как сейчас...
Он осторожно завернул узкую хенгерре в голубую рубашку и положил чемодан в угол рядом с одеждой. Он улыбнулся, но не какой-то веселой улыбкой. – Привет, – сказал Андор. – До свидания.Он не мог вернуться к большой руке, которую крепко сжимал. Мягкая, холодная и мертвенно-истощенная, она почувствовала руки на своей гребной ладони. "На всю жизнь", - подумала она, когда вышла и окинула взглядом комнату Печа раньше. Он взбежал на третий этаж, в комнату. Сегодня было так много сил в постели , чтобы напиться в ошеломленном мире. Тихонько напевая в подушку, перед тем как заснуть, он был так пьян.
Утром я сильно гнал что-то, чтобы спуститься к завтраку на большую террасу в земле. Острое мучительное желание: увидеть женщину, услышать вопрос: "Где ты был два дня?", Увидеть прощание с улучшением Эрвинтеля.
Мы втроем сидели за столом для завтрака: женщина, Печ и Иван. Газеты Печа читают. Когда вы благодарите их, Печ радуется и смотрит на него. "Бедный Луи", – проносится у вас в голове, – "ты злишься на меня?" Но Луис спросил:– Где ты был два дня?
У женщины он был немного усталым лицом. Когда Андор , она посмотрела на него, сказала:– Я не могу спать в такую жару, - сказал он. – Я ... мы думали, что нас нет в городе.– Пока я был.Печ кивал головой:– Хорошая вечеринка, в такую жару.
Элла положила свою руку на руку господа:– Бедный Луи сегодня должен ехать в Пешт.
Андор они остановили у него в горле. "Ну, у нее действительно есть жизнь, но движущаяся жизнь вокруг меня?“ – Вредитель? - спросил он.
– Ужасно, – сказала Элла, лаская руки Луи . - бедняга, но, по крайней мере, сегодня ты путешествуешь.– Никогда, – сказал Печ, каким бы ни было белое великолепное море-зеркало – для однодневной поездки. Это действительно для животных...

– И сказала Элла, соморкодо нежно – ты должна , бедняжка, получить наследство, лично я должен, потому что перед нотариусом должен подписать документ... мы перепробовали все, но тщетно, я должен это сделать...– А когда ты уезжаешь? - спросил Андор.
– Сегодня днем. В шесть часов поезд. Здесь в четыре Я ухожу.
– Серьезно, – сказал Андор. – А когда ты возвращаешься?
– Немедленно. Послезавтра вечером.Официант принес Андору кофе. В то же время он вышел из ресторана под брезентом Большого Эрвина.
– Добро пожаловать ко всей компании! – спасибо, смеюсь и улыбаюсь.
Элла положила на тебя глаз. Чуть в стороне шевельнула губами, когда в шутку сказала ему:– В чем дело? Это то, что мне нравится?– Конечно! – вырезано из слова "Эрвин". – Сейчас девять часов.Официант повернулся к нему плечом, приложил руку:
Ну пожалуйста, – сказал он. – А мне-то что с этого?– То, что мне нравится.
– Да, – рассеянно ответил он. – Да. Хорошо -509- возьмите чай, ветчину, два яйца-пашот, масло и бутылку giessh;blit. Еще и уже.Немного, захватило в плен. Официант убежал.Бесплатно? - Спросил Эрвин и сел на большой круглый стол. – Сегодня опять очень жарко...Свежий отколон-запах. Опять же, у вас должно быть выглаженное белое платье на нем. А светлые волосы чиллогора расчесала влажной щеткой. И маленькие занудные усики, стереотипный поцелуй блондина со здоровыми красными губами выше ... Медсестра и маленькая, такая неприятная для тебя повседневная красотка...
Ты как долго пробудешь здесь? – спросил Печ.
– Еще три дня, – спокойно сказал он Эрвину. – Четверг Я ухожу. Я бы остался, но здесь ничего нет. Все для меня Порто-малле ин.
И добавь кофейную чашку в образ. "Как это? Поскольку сегодня утром ночь была заполнена до отказа, он хотел уйти. Или, может быть, это просто ложь, поддразнивание Эллы, и я расскажу тебе через час , начинай?“– Представь себе, – спокойно сказал он Элле, – бедный Луи сегодня на рассвете, днем получена телеграмма, выезжает в Будапешт.Эрвин ударил по столу, но было ясно, что только разыгрывает неожиданность:
– Не говори мне. О, это ужасно.– Да, - ужасно вздохнула Элла.
А на розовой скатерти играли кусочки круассана. "Ранним утром уведомили, – подумал он, бросаясь на враждебность, - что ты уже знал Печ -510- уходи, просто оставайся здесь. Но как уведомить? Он был внутри нее? Записку“ которую ты ему написала?

Встал, поблагодарил вас и ушел. Теперь мне больно в каждом слове, которое здесь он слышал, как если бы они жгли рану, было бы. "Я не могу этого вынести", - сказал он, чтобы быть у моря. "Сегодня одна ночь, и она здесь , в прямом эфире, лицом к лицу с ним“. А затем, как далеко вы заходите, мысли без этого, и сел на скамейку: "Но это Печ... такая... такая глупая? И Большой Эрвин, как хорошо ты играл. Со мной мне все равно“. – "Ублюдок, ублюдок", – сказал он себе, но не Эрвин понял , а сам себе: "негодяй, ты здесь, ты хочешь боли?" Эбедутан поднялся на четвертый этаж, в комнату Ивана. Иван в горячей камере лежит голый на кушетке, на которой расстелены простыни
– Ты, – сказала совсем непонятно, как от большого жара , кипящего в мозгу, снова к тебе обращаюсь. Ты справедливый это мальчик или. Твоя тетя изменяла этому бедному Печи.
Он сел рядом с ней на диван. Я начал объяснять ей яростно, с горящими глазами, как многострадальные, отвергнутые изобретатели объясняют кому-то, кто уже тысячи раз изобретал их успех, немного пораженный:– Это твой долг... и я помогу тебе... И сегодня днем... и сегодня вечером, если она уже ушла... И наблюдайте... и сегодня вечером...И точно так же, как гнилой детский отряд вредителей увидел, как только лениво улегся, свою сигарету, так что я действительно не возражаю против всего этого Я бы предпочел просто  его горячую речь о веселой сонной губке, рачудале между:
– Разве тебя это не волнует?– Не совсем.
Несчастные слабые с вечным, к которому они всегда возвращаются, тот, кто привел их, обманутый, уже десять минут довольно поспешный, почти ненормальный, с деньгами, которые он говорит о том, что его снова подкупили. Он чувствовал себя бесцельным, глупым, постыдным и несчастным, что ты делаешь, но потому, что это действие было чем-то, что облегчало боль беспокойства. Когда вы выходите от него, он поймал себя на том, что нервный кролик говорит ему в лицо, что без него все в порядке.

Послеполуденное подглядывание через лестничную клетку. Увидел, как Печит уложил Эллу. Чемодан слуги последовал за ними. Затем, полчаса спустя, он увидел Элла, чтобы вернуться одна и пойти в читальный зал. В комнату зашел, выглянул в окно, сильно высунувшись наружу, увидел вдали белый корабль, на котором Фьюме навстречу увозил Печита. Из трубы повалил густой черный дым, и лодка, как и вода, становилась все меньше и меньше. Без сомнения, Печ уходит, а Элла оставшись здесь один. "Ты большой Бог", – сказал расстроенный - "один Я милая белокурая крошка на берегу моря в собственном доме, наконец-то., наконец-то... и все же...“ Фейс порезалась на кровати, и это душило ее голову в подушке. Тревога из-за такого жжения была такой классной, каждое чувство, которое не могло плакать. Как усталый-мокрый сидел на краю кровати, пытаясь вести самонаблюдение, как он думал: "циничным" быть. С горечью во рту он сказал себе: "Это хуже, чем -512- ночь была, когда я сам ударил его ножом из револьвера.“ Ночь сейчас, чье-то ласковое кольцо-сладкая, мечтательная печаль, замеченная раньше, что-то благословенно-грустное, невинная боль, которая есть... "боже мой, что это было по сравнению с этим?"
Вечером к нему постучался Иван.
– Тебя, – сказали, – тебя, Андор, Эллу просят поужинать с нами.
Ты не ответила, просто смотрела вниз на поднятую кровать, на которой уже несколько часов не спала. Иван деньги он хотел показать мне что-то с чувством:

– Я уверен, что спросил об этом, - сказал он, - потому что он не хочет Я заметил, когда Большой Эрвин с ужином. Я не знаю Я считаю.Добавлено:– Шампанское будет, я полагаю.– Хорошо, – сказал он Андору. – Сколько часов?– Очки в половине девятого. Терразон.Иван ушел. Андор с головы до ног вымыть в холодной воде. Все силы и свежесть хотят получить стул, чтобы сидеть на нем вместе с ними. Но я не нашел это вполне освежающим. В семь часов спуститесь в ванную и примите морскую ванну, старые лорды, которые в это время принимают ванну, помогают от бессонницы. Но это наводит на меня сонливость, так что перед ужином он выпил две большие чашки черного кофе, каждую из которых выдул из коньячного бокала. Теперь снова почувствовала то отчаянно приятное чувство, какое вызывала она у нее, когда страдающее молодое тело портили, травили, пытали, чтобы лучше горькие часы. Фелкиленк через пять минут Халаванян и немного ошеломленный пошли на большую террасу в земле, к круглому столу, за которым они сидели втроем. – О, но ты выглядишь бледным, - сказал он Эрвину.
– По–моему, ты сказал тихо, - я испортил Пока желудок. Рыбу я съел.
Это, по его словам, потому, что он чувствовал, что стена не войдет в горло.
– Ну вот, я немного постился, – сказал он с грустной улыбкой.
– Но я надеюсь, что ты пьёшь...И шампанское наполнило ее Эрвина. Я уже начал разливать шампанское, ужин в самом начале. Когда произносят тост, они заботятся о том, чтобы выглядеть. Элла предвзято отнеслась к тому, что на ее лице была небольшая пониклость, это мог быть большой жар, может быть, так сложилась ситуация: во-первых, он был один с тех пор , как женился. Там также говорилось, что это странно и немного тревожно, даже не подумал бы... И или это в ту минуту, когда вы думаете , что моторная лодка в его ухе сказала ему показания. Ни тогда, ни с тех пор, никогда, ни на мгновение не притворяйся, что тебя это волнует меньше всего. И твои руки рядом с ней сделали тогда и терпела его крепкую хватку. "Шлюха", - сказал он себе, ненавидя его глазами, умирая от любви к маленькой смущенной улыбке.

Это был не ужин с шампанским, хотя Эрвин все , что он попробовал. Элла упрямо остается в дополнение к очкам, в половине десятого ложится спать. Он не может оставаться внизу, если господа здесь нет. Это всего лишь "должен". В отеле полно вредителей. Но он нервничал. Ровно в половине десятого он встал, попрощался и поднялся к себе в комнату. Тихо-смущенные , они остались втроем за столом. Десятый Большой Эрвин зевнул. – Ужасно давит на человека, который гей, – сказал он.

Четверть одиннадцатого, сказал он, идите спать , и он оставил их. Андор не разговаривал с Иваном. Я просто сидел там, в то время как гостей уводили от них. Кто не ложился спать, тот шел по берегу моря. Прямо рядом с водным рельефом был какой -то громкий, они предложили мне несколько небольших уголков бухты, где "пахнет рыбой, но прям прохладно“. Или через десять минут Эрвин после ухода Ивана встал:– Пожалуйста, – сказал он, – если я вам понадоблюсь, я у себя в комнате. Я к вашим услугам.Исчез. Андор просто ждал, когда он уйдет. В этом нет необходимости. Никто в этом не нуждался. Фелсиет поднялась по лестнице и тихо постучала в дверь комнаты Эрвина. Эрвин высовывает голову. И все же он был полностью одет.
– Входи, – сказал Андор. Чувствуется, что звонят, чтобы показать: у меня его нет.
– Спасибо, сынок, - сказал он. – Я хочу спать, я собираюсь спать. Просто йойчакат, что я хотел сказать.Он не останавливался ни на мгновение. А "спи спокойно" - с закрытой перед собой дверью. Теперь наверняка было суждено им встретиться . Жду тебя. Элла ждет его. Или вы бы гуляли по ночам. Двигаясь к лестнице, чтобы подняться на третий этаж, но еще до того, как лестница поднялась, откройте дверь, прежде чем уйти, которую видела светлая маленькая комната. На дверном матовом стекле этого было написано: "Офис". В комнате рядом и утюг, и раковина, на рабочем столе чистящие средства для обуви: -515- коробки, щетки и земля на стене рядом с набором или двадцатью парами обуви. Комната гостиничного слуги была. Мужчина где-то был бы крутым и мог бы припарковать горничных, или туфли были где-то вместе... "В любом случае, – подумал он, - я иду. Если ты вернешься домой, получишь деньги“. Войдя внутрь, слегка приоткрыл дверь, вот и собираюсь взглянуть. Если придется ждать до утра. "О чем я говорю, если ты вернешься к слуге?" Найти его очень просто: я скажу ему, что ты любишь женщину и наблюдаешь. И он дает ей деньги. Еще лучше было бы, если бы это произошло, потому что тогда в этой комнате был выключен свет, и я лучше зажать скудно освещенный ночью-размытый-фильм в длинном коридоре. Но этого не произошло. Сел на факоффер и закурил сигарету. Отсюда можно будет попасть в тихий коридор. Слышали ли вы, как сонно болтающие люди медленно поднимались по лестнице, тогда холл был бы последним, когда они расстались и отправились спать. Даже поворот ключа вокруг мог слышать, как вы запираете двери. Раздался стук чипепара, выставленного перед дверью. Пробитая стеклянная дверь не касалась всего дверного проема, Андор рифт ушел, это точно, его можно было увидеть двести десять четыре, Дверь в Печ. Теперь здесь, в этом ущелье, он долго и пристально смотрел на безмолвную белую дверь. Это было утомительно, так и есть. Из глаз вырывается сильный взгляд. С одной ноги на другую аллонготт поочередно перекладывал тело двух страниц мучений и принудительно согнутого ригида внутрь. Часы также видят в убеждении, что по крайней мере один класс файлов. Но даже двенадцать часов - это не все двадцать-двадцать пять минут на охоту. -516-Затем одновременно бесшумно отодвинули двести четырнадцатую дверь и посмотрели на голову Эллы, как только я перегнулся через нее и огляделся. Затем оставьте женщину перед дверью и послушайте ее секунду. Фелдигереро белое платье-саван на нем был кружевной воротник, что-то вроде неглиже. Едва увидел Андорру в целом, как она исчезла, прокралась в противоположную дверь, что не страшно, и, похоже, она была приоткрыта или Затем я открыл, когда дверь Эллы вот одахаллатзо вошла. Там , наверное, что-то вроде этого гранта без двери и ущелья... В мальчик слышит теперь, когда он проснулся, что он также слышал, что дверь Эрвина не закрывается, просто слегка ударяется, как будто это просто восстановление. Теперь, ибо все практические мысли отсутствуют. Не стесняйтесь выходить в коридор, я не хожу на цыпочках, я подошел к Большой комнате Эрвина. Он не знал, чего хочет. Просто уходи. Дверной упор в нем был прикреплен к стене. Тонкая длинная световая линия указывала на то, что дверь не закрыта.
Я не могу позволить тебе– это ты слышал из комнаты. Голос Эллы. – Нет Я подпустил поближе.Глубокое тихое бормотание. Эрвин говорил об этом. Затем женщина:
– Нет, нет. Только потому, что я дал обещание ... потому что ты пытаешь его ... И вот я здесь ... и я здесь...
Тень показал, что женщина коснулась двери. Андор почти растворился в стене, мне пришлось это сделать. Но он не двинулся с места. "Если он увидит меня?" Ты не возражаешь. Ни о чем не жалей. Теперь на несколько секунд воцарилась тишина.
– Нет, – тонущим был женский голос, – нет, нет...
И потянул дверь, как плоскогубцы для дверных ручек , которые у них были в объятиях, но он не отпустил ручку.
Андор сделал шаг вперед, приложив руку к сердцу. Очень глубоко лекзик это. Смерть спокойно подошла к двери и затаилась за ней, спокойно и решительно посмотрела в тонкую щель комнаты. Если ты откроешь дверь, если ты войдешь... Ты мертв. Чье-то горло сжимают костлявые пальцы. Это совершенная безмятежность подарила ему. Без волнения она чувствовала себя джегидегге холод стоял там, постукивая бровями по краю дверного проема. Того лекзика, которого ты сейчас не слышал, он бы прекратил.

Рядом с дверью стоит электрическая лампа жесткого желтого света. Элла, f;ldets;pr; легкий белый шелк. А до этого, по сравнению с тем, что почти касалось его, Эрвина. Эрвин, держащийся за две руки.

– Извини, – сказал он Элле, – мое обещание, я сделаю это... Не уходи... останься здесь со мной... но теперь, если вы позволите...

Эрвин молча поймал голову. Он поцеловал ее. Очень крепкий поцелуй был. Эрвин поцеловал во время странного жеста почти раагаскодотт губы женщины, сдвинулся во рту, а затем, все еще целуя в ладони, взял блондинку и подпер череп. У женщины одна рука свободна, другая была у мужчины – при этом руки поддерживают тело далеко, с растопыренными пальцами. Когда мы целуемся, это похоже на слова спасителя, он хотел что-то сказать , утонувший бугасфель застонал через нос.

Андор всем телом в холодном хладнокровии -518- отошел от двери, вернулся в комнату для прислуги и сел на сундук. В тот же момент он услышал шум. Он посмотрел и увидел Эллу Я прыгаю обратно в свою комнату, в которую сейчас громко хлопнула дверь. И кеттесен щелкнул ключами в замке зажигания. Затем тихо.

Когда смотришь оттуда в ущелье и отводишь глаза, в своей душе ты когда-нибудь испытывал то чувство, которое испытывает человек в своем теле, когда на темной лестничной клетке эгигиел больше ступеней, чем ступеней. Что-то нелепое в этой жизни. Не выдувай это как-нибудь из себя. В оцепенении вы выходите из комнаты для прислуги, спускаетесь вниз, направляетесь к небольшому вестибюлю. Но плотный, сделавший акцент на Бэй-Сити в саду, он задыхался. Ночной ветер с горячим сладким запахом бобов прекратился, ты застрял здесь, на переполненной лужайке, успокойся, как кукросвизская бутылка. Выбежал из этого пытка и острая тошнота от. Море не осмеливалось опускаться. Нет , он не знал почему, но я боялся его сейчас так, что у него начинали дрожать колени, когда в мыслях появлялся большой, темный водоем. Улица долго стояла неподвижно, пока не наступило изнеможение и не лодул а алтабан. Затем он вернулся в отель и позвонил в дверь. Швейцар сказал: "Очень тихо:

– Все мои счета, в четыре утра. Автомобильная вечеринка в пять. Шестичасовой поезд на Будапешт должен отправиться в путь.

Ты, – сказали немецкие левые, новости о inspired by doorman, -яркий, с разрезом вниз и вверх для милой шапочки.

"Я достаточно спокоен", - сказал наверху, в спальне, когда он открыл большой двойной шкаф и на секунду задумался, с чего начать упаковку.

6 глава.

Будапешт на Дунае, в отеле, где она остановилась, и в течение нескольких дней он жил как человек, который болен, но не лги в больницу, потому что откладываешь операцию. Вещи, которые ты не должен приносить мне домой. Два чемодана ruh;zkodni, как за границей, были бы у вас. Поникший, а в последнее время и вовсе не любопытный взгляд, когда-то из окна общежития все время направлялся на Дунай, а потом вдалеке он увидел мост Маргарет на остров с несколькими деревьями. Это зрелище ужаснуло его, он присел на подоконник , рядом стояло большое кресло, и почувствовал холодный пот на лбу. "Вот и все, – сказал он себе, - навсегда стать тем, кто я есть измученный... нервы сдают“. Видение острова Маргарет с такой силой , что он назвал это мыслью о самоубийстве, повергло его в ужас, хотя томно-блуждающий день Пешта с момента прибытия плотно м был в этом воспоминании. Но теперь остров выглядит так, как он называется have, прямо там, где ты когда-то целовал вспышку обнаженного тела. "А так как я там жил, то и ты можешь Я был...“

Попробовал отец ее воспоминаний какую-то поддержку сделать, чтобы сохранить это, когда он и дюленгени чувствуют себя со всеми вами. Но это не сработало. Между ними двумя никогда дружбы не было. Отцовская строгость и отцовская любовь старого арада не превратились в дружбу эрегураса, в которую удачливые семьи йосимборакат делают папу и мальчика, маму из двух лампок против Трампа, два хороших заговора. "Может быть, сейчас это было бы, если бы -520-не рыба... теперь она хотела уйти в отставку, и тогда вы могли бы иметь со мной дело“.

Начните с поиска Цыпленка в большом городе. Название, которое я не видел в рекламе кафе "Сити парк". Там иначе он не смог бы выбраться. "Я не могу, все еще беспокоит волнение.“ Если шум в коридоре общежития был так взволнован , направляясь к револьверу, что ему захотелось выбежать туда. Но я рассмотрел , что ты напугал чудалкозву этими великими ингерлекенисеге. Вперед Квартира на улице Цыпленка Табака. "Единственный мужчина из стольких людей" – сказала дверь, легунит глаза и улыбнулась.Женщина высунула голову из-за двери.– Мисс Лэмб...

Хантер –стрит сорок – закричал и захлопнул дверь перед женщиной с оскорбительным гневом, на самом деле, это просто женщины, снимающие комнату, чтобы злиться на арендатора, который беспокоит гостей.

Он отправился на Хантер-стрит, в сорок девятый номер. Управляющего третьим этажом привела вдова Брайтнер Адольфне. Вдова Брайтнер Адольфне вызвал комнату:– Мадам, – сказал он, – это для вас.– Кто? – вышел из Курицы в холл. Вдова Брайтнер, которую вы отличили, показала Андорру, и достойная, старая графиня фейбичентесс, возвращайтесь на кухню, и все это указывает на то, что комната профессора в Шейлоке, но видела лучшие дни, старая леди, которая материализуется по принуждению, гордится страданиями, раздает комнаты.Цыпленок, похожий на пятилетнего ребенка, сорт  руки-ноги раздвинуты до упора или до упора.– Андор, – сказал вполголоса, -чудалкозо на.

Я вхожу в комнату. Хорошая большая комната кетаблакос, и была видна открытая дверь в другую комнату, универсальный магазин для них. Оба они в довольно приличной мебели были.– У вас есть две комнаты?– Наконец–то, - сказал Цыпленок. – Это всегда комната, с которой я боролся.Андор сел, держа шляпу в руке. Цыпленок шембеулт с и это не тайное любопытство наблюдает, очень внимательно, вы слегка улыбаетесь, иногда откидывая голову в сторону и складывая, как птица, когда вы хотите что-то увидеть.

– Я не танцую, говорили о роще?– Нет.– Чем ты занимаешься?
– Хорошо, – сказал Цыпленок, – но плохо, что спрашиваешь об этом.

Андор нервно огляделся по сторонам. Я бы с удовольствием поехал, прямо сейчас , в ближайшее время, в камелет-бель, это для прекрасного творения. "Не для Я – народ, - сердито подумал он, - я слишком груб, нервен. Я... я сошел с ума“.

– Этим летом я много чего искал, и ты поговорил с девушкой – хорошая зарплата была, и сепаре много танцевал, я получал много денег.– Считать от кого?

– От литтла. Они просто восхитительны. Но в этом году много выездов оттуда еврейским баронам они дают. Любовь, от которой они пришли, дамы Я танцевал.
В настольной пепельнице porcell;nлежала наполовину выкуренная сигара марки in  Андор указал на это, и керделег махнул головой. Цыпленок уставился в землю.
– У тебя есть любовник?– Нет, – и он схватился за голову. Розовое лицо.
Может быть, вы курите сигары?– Нет.– Ну, тогда... кто эта сигара?
– Прости меня, – сказал он, открывая глаза на девушку, очень не стесняясь, – но я не понимаю, почему ты спрашиваешь, что такой нервный?
"Я не понимаю", - подумал он, Андор. – "Зачем ты пришел сюда?" Волнуйтесь, вы так механически ревнуете, что основы не было. "Я ненормальный" – пройди через это. Это ужасно в этом смысле, почти просто по привычке так грубо, потому что ты не имеешь права , что в этом ничего не было.

– Я просто спрашиваю, – сказал он. – На самом деле, просто из интереса. Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо для тебя.

Курица очень серьезная:

– Ты не беспокойся об этом, – сказал он, – я сам позабочусь о себе.

– Теперь ты ранен?

– Конечно, это не так!

Проснулся, окно, чтобы вернуться назад. Когда я снова посмотрел на него Андорра, которая ведет себя так, как он хочет:

– Уйти?

– Да ладно тебе...

– Потому что, если это тебя беспокоит, просто дай мне знать, и я сразу же уйду. Может быть, вы кого-то ждете?

– Ты с ума сошел, – сказала Курица. – Ты -523 -весь такой же дурак, каким и был.

– Каким я был?

Думайте, улыбаясь. Теперь она встала и вышла в комнату. В зеркале на туалетном столике длинный мужской галстук увидел:

– Чье это? - спросил я.

– Мой.

– Это? Мужской галстук?

Он поднял свою трость, и она показалась ему похожей на дохлую змею.

– Да, мужской галстук. Это был подарок, блузка с воротником для Я его ношу. Что ты делаешь в моей квартире?

Это было сказано сердито, но не оскорбительно.

– Извини, – саркастически сказал Андор и аккуратно надел его обратно на палку к галстуку. Затем она подошла поближе к девушке:

– Зачем ты прячешься, ты же можешь сказать, у меня действительно никого и ничего нет А я нет... почему бы вам не сказать мне, что мы вместе заплатим кому-нибудь?

– Я?

– Конечно, это так. Новый любовник?

– Нет.

– Ну, а кто здесь живет?

– Кто угодно.

– R;v;sz with se?

– С сэ.

– Я никого не люблю?

Как и прежде, анемичное детское умирающее лицо говорило::

– Нет.

Среди тех , в ком чувствуется эльзерельмеседес -524- свет ярко-красный, но полумертвый до усталости. Мегерныедтек лицо с чертами во рту эльхалаваньодотта, глаза по-детски терпеливые, другой мир поворачивался , когда я смотрел в такое время, я сразу похолодел и устал от внутреннего волнения. Этот бодрствующий обморок все предал тебя, бедный. Акт удивил таким эффектом то, что сделали мальчики, что вся кровь ушла из его руки. Таким образом, белое было в руках девочек-подростков, когда вы крали кровь из запястья и соревнования k;zfeh;rs;gi, проводимые в школе.

– Ты дьявол, - сказала грустно-усталая маленькая улыбка. – ты тощий черный дьявол... ты вернулся за мной, чтобы помучить его?

И тонкая рука, которую он протягивал к ней.

– Я? ты пытаешь меня? Глупо. Мне ничего от тебя не нужно. Все, что угодно в этом мире.

– Тогда зачем ты пришел сюда?

– Прощальный визит, – сказал горько.

Курица была потрясающей:

– До свидания? Отправляетесь в путешествие?

– El.

– Где ты находишься?

– Очень далеко.

Его горло сдавило от вздоха за вздохом, теперь он почти плакал. Но он проглотил это тревожное чувство и неловкую форму, заставляющую рот улыбаться чьей-то улыбке.

– Видишь, – сказал он, - когда ты улыбаешься этому, как я, – мне теперь можно сказать, новый ли у тебя любовник, когда ты любишь кого-то, платим ли мы кому-то...

– Нет, нет, нет! – крикнула девушка. – -525-не живи, не надо, не надо, не мучай меня... У меня никого нет!

И как улыбка, но это почти страшное лицо выглядело снова пришедшим откуда-то умным и самозащитным, которому она причинила столько боли. Это как огромный жизненный инстинкт, царивший в маленьком теле с куриными костями, с маленькими нервами-нитями, маленькое поедание цыплят на проблемных маленьких помоях-exisztenci;j;n. Его охраняют и защищают, как низших животных из–за цвета кожи или цвета кожи, природа бросила благотворительность, которая говорит: "Вот, позволь мне жить“ - и что у животных от природы мудрость, но людям нравится, что он умный из-за тебя знак. Он мог чувствовать себя вечно люблю этого беспокойного и опасного мальчика, я лучше, чем когда-либо в мире, но он знает, что это жизнь, которую она просто разрушит, она может исчезнуть, она может быть разрушена в любви и кутьясагбе. Нет, нет, нет! Напуганный этим, теперь ты снова в настроении для этого, исполняешь его прихоть, и он, если ты не позаботишься, идет к нему, как лунатик, путь на луну, на крышу, на глубину... нет, нет, нет! Никогда!

Мальчик увидел его лицо, чтобы понять, что эротика умирает. Теперь будь жестоким, чувствовала она, но чем-то диким, чтобы причинить ему боль. "Если мне придется умереть, – сказал он себе, - почему ты жалеешь других людей?" Вспоминая всех голодающих полярных путешественников, которые читали о том, чтобы плакать сердцем, посмотрите на верного пса, прежде чем они приступят к финальной еде кинжукбана. И это было странно: так как сейчас девушка сидит в маленьком глубоком кресле , она смотрела на него снизу вверх, это было как -526- как у собаки арктических путешественников было описано последнее, болезненное, всеми клетками глаза. Измученный, голодный, жестоко расставшийся с жизнью человек должен иметь этого слабого марталека, который беспомощно барахтался здесь раньше.– Нет, у тебя что, нет? – посмотрела на него сверху вниз.
– Никто, – ответило побледневшее лицо, боль превратилась почти в усмешку. И снова мальчик потянулся к тонкой руке. Андор, изображенный на таблице , показал:
– Что это за сигара такая?Рука, нетерпеливо ищущая, зовет в воздухе:– Никто, никто...
Это означает: "Кто бы это ни был, теперь нет никого, кроме тебя , или нет никого другого, только ты“.
– Соврал, – сказал Андор. Шкафчик подошел и открыл его. Два шкафа, но этот попал. Мужская одежда зависит от того, насколько тщательно они подвешивают куртки akaszt;ra и зажимают зажимы, подвешивая шорты вверх ногами. Ниже только цилиндр. Мальчик громко рассмеялся. Теперь он вернулся, кровь на лице девушки. Он вскочил, толкнул Андорру в шкаф, захлопнул дверь, что он и сделал, и взял ключ. Вызывающе и мрачно посмотрел на Andorra:– Уходи, – сказал он вслух.Этот смех:– Ты выгоняешь меня?– Кто.
– Я должен признаться, что вместе кому-то платим?– Да.
Этот высокий, смелый в глазах и сказал:  как революционеры, запишите, кто председательствует на весторвенишеке, прежде чем смело умолять. Андор хотел погладить его по голове, но удержался.
– Ну что ж... – сказал мальчик, такой серьезный, что она решительно протянула к нему руку. – Ты...Он смотрит тебе в глаза. Снова почувствовал торекедетт в молодом человеке, грабителе:– Ты сказал, что она схватила его за руку. – Послушай меня. Не спрашивай, чье это платье, чья это сигара... Ничего не спрашивай ... и я даю тебе слово, что никогда не попрошу ... но... уходи, уходи, пойдем со мной, уходи, пойдем со мной...

Она пожала ему руку, о которой так агрессивно говорили. Теперь оба держались за руки, крепко держась, и на пядь смотрели в глаза. Курица - это не глубокий и быстрый лелекзик, а мереен, смотрящий в глаза.Пойдем со мной, сказал мальчик, – спаси меня, я мертвый. Я... пришел к мертвому человеку... пойдем со мной, мы просто попытаемся жить... Если ты этого не сделаешь, мы умрем.Я не пойду, сказала Курочка, стиснув зубы и испуганно глядя на мрачное лицо. За то, как он хотел освободить свои руки.– Ты пойдешь со мной!
Я не пойду, – сказал он чуть громче, девушка просто была похожа на бедную горничную, с которой борется полиция. – Отпусти меня...
– Тебе нравится... кому принадлежало это платье... и сигара.– Тебе не нравится? А я?
– Да.Сражаясь, пока он говорил:– Ты... да... ты...Отличный ребенок - слезы на его лице:
– Ты... ты... только ты...Он не мог освободиться, он опустил лицо к костлявой, как экскаватор, руке и, дрожа, плакал и целовал его. А теперь отпусти мальчика. Он погладил ее по голове:– Курица, – сказала, – Курица... ты идиот... почему ты плачешь? Будешь ли ты плакать, если любишь меня?
– Я плачу, – сказала девушка. Теперь она крепко держала мальчика за руку , двумя руками, не говоря уже о лазмелеге. Уговори меня, подыши на него, раструби эту мегвеконюльтовую руку, которая была похожа на любое больничное одеяло, на которое можно было смотреть.
– И все же ты пойдешь со мной?– Пока что.
Мальчик почувствовал, что почему бы тебе не прийти. Истина дала ему. Очень, очень верно дал ему. Теперь нет никакой жестокости, не было никакой уверенности. Это такое же фальшивое настроение - это была просто интрижка, как всегда. Полный сожаления и чего-то похожего на братство.– Паромщику платят?
Макияж теперь человеческий, с улыбкой смотревший сверху вниз на белокурую головку, на которой руки сложены бантиком.– Да, – поцелуи горячие,-слезы к слову на руках у девушки.

Вот видишь, сынок. Это действительно скоро ты должен был рассказать. В этом действительно ничего нет. Хороший  мальчик-Перевозчик. Ты очень, очень любишь Паромщика. Никогда не видел... такую влюбленную женщину.
"Ну что я?" – спросил он вдруг, ты в деле. – "Другой, – сказал я мысленно, - мне не нравится, меня убьют".
Девушка потихоньку успокоилась, снова рядом со столом села. Они не разговаривали. Курица легунита закрыла глаза и отдохнула для большого утомления после. Андорра за столом посмотрела на тебя и больше не заботилась о Курице. Только пока не уходи, потому что знал, что ворота перед такой бурей обрушатся на рамазта, виноват в этом ты будешь ненавидеть себя за то, что ты только что сделал, что ты поймешь, что те, кто якобы был у стены, били меня по голове ;nb;ntet;s from.
– Ты, – ласково сказал он девушке, – сейчас семь часов, я только Я должен предупредить вас, что в семь часов вечера Паромщик обычно возвращался домой.– Я не возражаю.
– Хорошо, – сказала девушка и пожала плечами. Ему было приятно прямо сейчас , что андор все еще здесь, чтобы принять тебя в затруднительном положении, сражаясь с Перевозчиком. Отвратительно, но оно того стоит.
Они сидели и слушали, а потом Курица сказала:– В Россию мы едем к Паромщику.
– Умный – о Андор, перед тобой так и пялятся.
И сигареты были, и рубашка "Цыпленок леди" - так по-матерински наблюдала за мальчиком, как какая-нибудь пожилая леди, которой было стыдно быть влюбленной в ребенка. "Матерью, которой я мог бы быть", – подумал он про себя, в восемнадцать лет настолько умнее, больше и серьезнее, что почувствовал ее. Но любимый -530 - красивые черные волосы и белый лоб, печальные глаза, что теперь вы все в очереди, взглянули на стол , на который он положил локти: "Это все мое, это могло бы ... если бы я захотел умереть... где-то в мусоре...“Паромщик лорд внезапно открыл дверь и вошел.
– А, вот и ты! – воскликнул он, слишком удивленный выражением лица девушки. – Андор уже полчаса ждет, я не хочу уходить, пока ты не придешь.
Андор обращался с расспросами о том, что было после. Паромщик лорд неловкий - он был вежлив. Мог бы почувствовать, что Андор после ухода правого ординарца будет.
– Я просто проездом в Пеште, – сказал Андор. - хотел посмотреть, что ты делаешь...

Затем попрощайся и уходи. Паромщика лорда сопровождал лестничный дом. "Бедная маленькая девочка", – думал Андор, пока спускался по причудливой, из красного мрамора , винтовой лестнице вниз. - "сейчас мы немного поругаемся из-за меня, потом, перед тем как лечь спать, еще долго будем думать о кровати...“

Поскольку отель, к которому он шел, в то же время просто остановился. "Странно, - подумал он, - это ребята, которые в подобных обстоятельствах родились, как и я, в совсем другой компании: семьи , в которых они здоровые мужчины и красивые женщины, всегда вместе... для меня проблема заключалась в том, что это была одна из тех тряпок, которые включают в себя Я...“

Громкие молодые люди, чтобы идти впереди него. "Если -531- Я бы уехал за границу, – подумал он, - это было бы здорово ". Отец - большой друг немцев, и все, чего я хотел , - это поехать на год в Гейдельберг или Дженабу. Эти университеты, святые места , они были глазами старого профессионала. Но напрасно он говорил, не хватило сил, пусть живет андорская мать, которая год считалась единственным ребенком у чужих людей. "И все же, оставить вас обоих среди незнакомцев". Он представил себе, как лопнули надькез, снежный человек, блондинка и рыжий немец, и среди всего этого пиво сильно прибавило в весе, изменив ласодотт всем здоровья, сил, пения, смеха... Боже, немецкий чудесный! Эти милые, толстые, красные, визжащие, покрытые шрамами лица немецких студентов. Печ также находится там, где он получил награду, в Германии, где целый семестр слушал. Лист был учеником этого много раз упоминавшегося. P;cs... конечно, теперь он вернулся к близости к морю. Восемь часов. А теперь спускайтесь ужинать на большую террасу в земле для. Встаньте на сторону эрцгерцога бе. Там есть Большой Эрвин? На самом деле, эрцгерцог иригьелте: это занятие Эллы, это забота о том, чтобы он хвастался , что ты в ванной. Ужасен был тот момент, когда она выбежала из воды и притворился, что маленький Сэм бекитгетне, который боится воды, и совсем рядом с эрцгерцогом, и прямо перед ним, перед его глазами, склонился над Сэмом, вы знаете, это отвратительно и подло. О, боже мой, боже мой, что случилось с этой чистой святой девушкой, которая так похожа на глоток свежей воды, что это такое? Сказал он себе: "Это было чисто? Почему я даже сейчас говорю, что он был чист? Эрвин со скрытым способом корнела -532- Маргитнал, тогда он изменил мне, теперь ты бурлила в дурной крови, Эрвин однажды взял машину Неплигетбе... но давным-давно, в школе танцев во флирте, это уже видели ... Это не прирожденная прекрасная жена, мать всех разговоров, а отец-мошенник и твой брат, готовый маленький негодяй ... бедный Печ прошел через это “.Бедный Печ...

"Мне очень жаль", - подумала она. – "Мне это нравится. Но разве это не странно? Если вы подумаете об этом, то тот, кого я люблю в этом мире, чист и бескорыстен... папа умер, мама умерла... Рац, Миклош - это другой мир... Курица бедная, трогательная, но она пожирает мою собственную жизнь... кого я люблю?“

Он остановил машину перед вами, перед Бат-стрит, с одной стороны она перешла на другую.:

– "Печ - единственный человек, который особенно честен и самоотвержен “, - сказал он.

– "Так сгнил я", – добавил он в раздумье. – "Так сгноил меня, значит, заживо, заживо, а все равно лекзик и ест, и спит... Спать?“

Хлоралгидрат думаю, что теперь дневной сон помогал по вечерам. "Как долго еще?"

Долгое время ждал на краю подъездной дорожки, но тебя чуть не ударили твои зубы, когда ты шел по другой дорожке. Там подумал , как ловко отскочил от всадника. Еда в смехе у кого-то: "Мое тело хочет жить дольше, хочет жить, это смешно".

VII.

Оказавшись в отеле, в номере lej;vet вряд ли знал , что консьерж имеет доступ к ключу, потому что там была такая распродажа , дамы и господа, он спросил:
– Что это... много людей?
– Стивен- ежедневный гость, отправляющийся домой, - говорили они ему шепотом и с презрением.Итак, знаете ли вы, что в августе, ближе к концу календаря. "Замечательно, насколько меня не волнуют цифры, понедельники, вторники, среды...“
Теперь, во второй половине дня, когда он спустился и начал тусоваться, все немного выпили. Снова пьяный, состояние становится хуже, чем в какой-то момент на острове. Постоянный фелкабулатбан жил до тех пор, пока не ложился спать, а потом, как султан в своем гареме, смотрел на аптеку. Полукругом нанесите обезболивающие препараты и подбирайте их , зная, с чем вы проведете ночь. Хлоралгидрат был самой переоцененной дамой, которая на самом деле на нее не действует. Медина, адалин, верона, сульфонат ... И даже порошки и бутылочки, каждую ночь... Теперь у тебя в кармане был целый гарем, потому что я не собираюсь возвращаться домой на ночь. Он решил, что сегодня он спит дома, в будайской квартире, где прошло несколько месяцев с тех пор, как я видел тебя в последний раз. Так должно быть всегда, даже сейчас, как тогда, когда умер его отец. Это что-то еще, что могло бы помочь в вашей жизни продолжать получать. Была даже парочка таких, однажды заначка, теперь потребляемая больше, чем коротышка в столице. Джули, которой предстоит быть еще раз, уходят  это целый день. И, может быть, даже возможно раз в день экономить, находя Рача Николас.
Когда маргитид на выпускном балу приблизился к вам, он посмотрел вниз на свой остров , цвет которого начинает падать, приближается. Лодочный домик на красной, густой дикий виноград и деревья, смягченные зеленью. Кусты не такие, они были по-летнему буйными. Это похоже на то, что они стали бы умнее: они позволили тебе в темноте растянуться от того, что они были ручными, тонкими, какими они были.

Он двигал головой вверх и вниз, когда остров переходил на мост. "Я иду, я иду", - сказал он себе. Теперь ощущение, что это приятное, но в основном безмерно грустное место , зовет его. Пропуск назовите, так как он тоже пройдет теперь скоро, в сентябре.

В квартире очень чисто было. Квартира и многое другое. Не будь таким сентиментальным со мной, когда пройдет эта интимная, хорошая комната. Просто ты такой серьезный на самом деле. В столовой большой класс несвежести.

– Пожалуйста, подъезжайте, – сказал менеджер, - будет кто-то, кто это увидит. И внимательно посмотрел на старушку, как только стул встал и ссал часами. Затем накрыли стол, сделали это в столовой за большим столом , и принесли холодный ужин. Поэтому, оставшись один, он сел напротив часов и с нетерпением ждал указателя на первую четверть из любого места. Он хотел услышать старое пение-тихое напевание тихим голосом. Когда он услышал, то опустил голову, и я надолго ушел.
– Жюли, где ты живешь? – спросил хозяин квартиры, когда спал в старой комнате, на 535-местном засеянном диване, на котором я годами спал.
– Конопля - начало улицы, номер я не знаю, но на ней изображена табличка мастера: Губаш Джон, мастер-столяр.– Хорошо живешь?– О, да. Июлю очень повезло, что он это сделал.

Веро, как только вы взяли, и увидели рядом с обоями листья аканта , толстые черные линии за решеткой, медленные и счастливые, чтобы ошеломить его, он заснул. На следующий день, когда он спускался по лестнице, остановился перед плоским столом в поисках старых имен. Его квартира, маленькая белая бирка с его именем , устарела. Прежде чем выйти за ворота, оглянулся на чистую лестничную клетку. "Зачем прощаться?" - спросил он себя, встревоженный мел. На лестничную клетку глядела темнота, и память вызывала в воображении пейзаж, когда здесь на лестнице было полно людей и с гроба спускались черные фигуры. Дважды приходил сюда из гроба. "Даже сейчас я гость в этом доме". он думал, и он искал тебя, но не мог найти того чувства, что юный наследник должен захватить отцовское поместье. В духе никогда не было владения большим домом. О финансах, арендной плате вы знать не должны. Банк контролировал все, он был здесь чужим. "Никто Я никто, кем я стал“, – почувствовал терпкую горечь. "Я трачу деньги своего отца". Теперь это причиняло боль отцу, так что спаси человека. Вероломство было оттого, неверность, что я драгоценным богатством легкомысленно швырялся. "Мой отец был великим человеком, - сказал тогда... – но по крайней мере один каменный дом, построенный в этом мире ... Выбор, который вы сделали на земном шаре, что-то -536- влево, кладите камни во все... кера-каст, который он совершил перед смертью... но я?“

На следующий день во второй половине дня отправился на Конопляную улицу. До сих пор это имя звучало на улице. В отеле ему объяснили , в каких золотых шапках находится Джозеф-Сити. Был вечер, что добрался туда и увидел белыми буквами светло-голубое название: Губаш Джон карпентер мастер. На первом этаже был просторный двор , в котором боролись два больших акакфа. На заднем дворе, в конце широких стеклянных окон, было указано, что это мастерская. Но теперь наступила тишина , это было, сегодня был конец работы. В квартире во дворе открытые двери они были открыты а на лестнице тихо сидела одна женщина беседа. Один из вас спросил меня, где мы живем, Губас был. Как и на Конопляных улицах, целый рой детей повел губаша за дверь. Толстая Джули на кухне, следующей ты нашла кастрюлю.– Святой Боже, молодой лорд!Бог поднял две толстые руки.
– Все, Джули... зачем отпугивать тебя от меня?– Я не боюсь, руки целую и целую, одно удовольствие...Джули поцеловала ему мою руку. Затем он начал. Андор он улыбнулся:
– Неужели я так плохо выгляжу?– Да, руки и поцелуй я дома, мне так больше понравилось...
Лицо толстого Джули, как в зеркале, можно было увидеть, чтобы увидеть мегсованьодотт его лицо. Июль в глазах любви , и чудалкозас был таким.
"Я устал", - сказал Юликам. Джули ввела в комнату, где мастер Губаш в рубашке с короткими рукавами сидел с белыми пуговицами на черном холщовом диване viaszkos и читал бумаги. Стол был накрыт. Дядя Губаш и хотел забрать пальто.
– Если вы в куртках, идите, - сказал мальчик. – Я пришел посмотреть , что они делают. Маленькая Маришка, где она?– В подвале. Вино идет на пользу.
– Боже мой, – сказала толстая Джули плаксивым тоном, – окажу ли я честь молодому хозяину, который здесь у нас обедает...
И когда он увидел нерешительную улыбку андора, он начал кричать:
– А похлебка - это молодой господин, руки целовать надо даже...
– Хорошо, – сказал он. – Если хочешь посмотреть...
Я выбежал из женской, я отбежал назад с тарелкой, ножом, вилкой, стаканом, я отодвигаю ему остальное место, он радуется, подпрыгивает и выставляет всех дураками. Итак, теперь на столе лежат шесть устаревших настроек. На кухне небольшое волнение от готовки вызвало движение. Откуда-то появилась странная пожилая женщина, и это тоже сработало, помогло Джули Аре. Какой-то новый жир начал скрипеть и плакать на плите. И в водопроводе пошел дождь.Андор научился у дяди Губаша счастливой и спокойной жизни. Дядя Губаш тоже был доволен Джули, Хуч тоже. Бар Маришка - это слишком много, чтобы молиться.
– Губаш, дядя социалист?– Я этого не делал.
Но многим молящимся это не нравится. А священники, что ж , будет лучше, если ты не будешь с тобой разговаривать. Две комнаты -538- эта и еще одна. В другом спит дядя Губаш, это вот Джули, Маришка. Кухня тоже - это еще одна комната, мне ее выдали. Теперь у вас есть два очень красивых молодых человека, в которых жили: в его первом помощнике Кубени Александр, Эккер Мишка - имя помощника ювелира. Они тоже коштольнее, чем они. Теперь это мастер вместе с шестью настройками места на столе.

Кухня все еще слышит его, как только Джули жемб говорит кому-то, кто что-то сделал недостаточно быстро. Тонкоголосый ответ от Возможно, Мэри Джейн была выведена из себя.
– Все такая же красивая в Горшке?– Красивая маленькая девочка, - сказал Губаш мастеру.
– Сколько ему сейчас лет?– Двенадцать.Густые седые усы во время улыбки:
– Александр Кубени действительно задел тебя за живое.– Взять?

– Покупай, но об этом всегда ноют. И это хороший мальчик, это отличный мальчик, я все еще богатый человек.

В комнату вошли двое кошто. Казалось бы, нужно немного привести в порядок всех гостей; Джули, конечно , сказала им, что такое великие гости. Кубени Александр низкий, очень мускулистый мальчик. Мускулистая складчатая рука и-подтяните черное пальто, чтобы с почетными гостями. Но не покупайте синюю рубашку. Толстый биканьяк на красивой, костлявой голове , он спокоен, но цвет лица не был здоровым. Глубоко посаженные глаза каким-то образом у них не получалось этого сделать, сильная, коренастая внешность. Вся физическая картина брутальная, и он был трезв, просто его лицо бледное и глубокое гнездо -539- вилаголь темные глаза подарила своим поклонникам физическую жизнь менее серьезно, чем люди говорят термин. Эккер Мишка, ювелир, худой желтый мальчик с адамовым яблоком, парень с тонкой шеей, более эффективный портной, как ювелир. Они были очень вежливы и серьезны, но сидели молча, я на месте, я не знаю, о чем еще говорить. Затем открылась кухонная дверь, высокий церепталь удалился на пароварку, а за спиной у Джули круглое красное, счастливое и сияющее лицо. Джули позади , как кошка, которая, чтобы оставить открытой дверцу, прокрадывается сюда Маришка. Дядя Губаш сидел во главе стола, Маришка - на конце стола, в том числе подмастерье плотника и ювелир. Маришка снова протянула руки, чтобы поцеловать Андора, когда он вошел.

– А теперь, – сказал он, – прекрати это сейчас же.

Дядя Губаш серьезный и строгий в еде был. Большой ел потный и молчал. Джули, они бы не заткнулись. Два молодых человека просто так-потихоньку начали разговор, но потом заговорили о чем-то, чему ей здесь не место. Кубеньи партийные дела объясняет ювелиру и мрачно сверкает глазами. Грубый и напористый, он был зол на всех, и многие люди с неизвестными именами казались ему отвратительными, чьего имени Андор никогда не слышал. За украшениями с большим уважением следили, но не забывали и поесть. Кубени Александр и я должны были сказать тебе, чтобы ты ел, а не разговаривал так много. Маришка никого из них не волновала, похоже, она много раз слышала такой разговор, в котором, видимо, другое слово понимают. Андор, и он почувствовал, что подмастерье черного плотника Уайлд говорит о том, какая партия ведет к зависимости и профсоюзам на всем пути -540- внутренняя перегородка бизнеса лопается, у меня есть кое-что для нее. Прежде всего, для него это то, что этому холостяку было все равно. Затем воин увлекся, какие действия вещей, хотя ювелир, кроме разрешающего слова, он не сказал, выразил упрямую мысль, что "только дай мне услышать капиталиста". И поскольку ты однажды даже не взглянула на него, холостяка, даже когда всю дорогу перед ней тянулась к кувшину с водой, это решение было презрением и ненавистью к кому-то: "Что это между нами?" – кто - то недоброжелательность, которую в наступающем качестве нет ни малейшего признака, на самом деле куда выше злости. Этот Андор снаружи просто заметил Джули, и она направилась ко рву, чтобы мальчик приготовился к подношению, обратился и запомнил тех, кто так стремителен, из которых только больше столовой было в социальных списках с глубоким взглядом.

Андор не только не пострадал, но и прямо распалил холостяка за. Современный и необразованный "джентльменский" мальчик с благочестием слушает грубую речь. Уважайте социалиста, восхищайтесь и любите его в этом новом, прекрасном мире, для которого это далеко не конец Джозеф-Сити, Конопляная улица. Сердитый звук ощущается не против графа ас, а против тех, кто является его мегутальтом и ненавистью. Большой Эрвинре, ты весь такой вызывающий гнев, что у парня-плотника так стреляют глаза. И хорошо , что эта свежая и грубая речь ошеломила Печа Уайта джентри-гребная внешность, образ мышления, извращение Эллы и белый халат, скрывающийся от всего и всех, джентльмены, льстящие портье и -541- эрцгерцог гуккерезе, и – это особенно – даже Рац, Миклош, у которого есть учитель, гражданский, несколько ограниченный , твердость была ничем по сравнению с этой пламенной рабочей речью по сравнению с тем, что здесь слышали, и что, как и она, на самом деле он за газемберезте, общество которого она испортила и убила его. " Ты – моя жизнь, - взволнованно подумала она, - твое будущее. Это не повредит , если ты меня возненавидишь, ты права.

Много говорили и много после ужина закуривали, а потом наступила тишина . Джули вышла, тихо разговаривая, тихо гремя кастрюлями и сковородками, чтобы иметь возможность ходить на кухню, к странной старухе, мяукающей и объясняющей. Андор , послушай. Ты ни за что не захочешь, чтобы этот Кубени Александр смотрел на него. И странно, что за всю ночь маришка ни разу не взглянула на него, а Губаш так показался мне заслуживающим доверия, когда я ему сказал. Маришка однажды долго смотрела на Андора и серьезно и спокойно отвела от него взгляд. Маришка была еще красивее, чем в последний раз , когда ее видела. Слегка удлиненный, не только по росту, но и по лицу. Но тот слишком большие голубые глаза, и прямо сейчас все было как тогда. Андор помнит веер, на который смотрел, на который потом смотрел. Теперь я удивлен, что creating заметил, что другие люди с веерами смотрят не только на людей, но и на предметы, как будто во сне он мог видеть все, как будто мысли не сопровождают движения ваших глаз. Светлые волосы посередине были разделены и зачесаны близко к голове; сзади короткий, но густой конский хвост на концах. Нормальная, хорошая одежда, но на ней были какие-то билеты на сборы, падчерица. Тишина сделала это, или шоморун, далеко желающий -542- пристальный взгляд, но каким-то образом дошло до физического и психического здоровья компании, где это похоже на просто временную скорбь. Андор чувствовал, что это существо близко к его несчастью. Она посмотрела на это, и идея напала, это долго не проживет. Дядя Губаш пил вино и Андор тоже предложил. Андор взял бутылку и только два стакана , которые она протянула, вежливо предлагая их тебе. Ювелир скромно благодарит вас и позволяет синюлтигу наполнить бокал. Kub;nyi Александр забрал у меня стакан с бутылкой, ничего не говори, и даже сейчас он даже не посмотрел на Андорру.

– Александр, не пей алкоголь, - сказал дядя Губаш, держа в воздухе стакан в ожидании тоста Андора. Это первый раз , когда поведение холостяка-плотника немного задело Андора. Это было очень поразительно - молчаливый отказ, слова благодарности, взгляд со стороны. Андор долил и опорожнил стакан, как дядя Губаша. Хорошее маленькое молодое вино было водянистым, но прямо кипиросило лицо, а гравитационный туман охватывал лоб сзади. Андор не был хорошим любителем вина. Как и многие вредители, он терпеть не мог вино, хотя бывали ночи, когда можно было выпить целую бутылку коньяка. В высшей степени таков был городской алкоголизм, который является не вкусом любовного напитка, а его эффектом. Если поралакбан для очистки ликера, Мне нравится, что он бы сделал. И всегда только циркуляция из-за небольшого бунтаря для питья, который является оптимизмом, освобождающим ежедневного раба, и из-за открывающихся крыльев, бум маленького седюлетебена, который поднимает нервную систему -543- неприятности темного пейзажа над красиво качающимися облаками сна. Палинка такая густая и быстрая; ее можно сравнить с вином, чем работают машины в кезиере. Но это новое вино было поддельным и было крепким, медленно это крыло входило и выходило-поднималось.

– Йойчакат неожиданно сказал Кубени Александр, разбуди стул, и, когда Губаш мастер посмотрел на мгновение, вспышка Андор навстречу. Но у него есть ребен, и он проследил за взглядом, и тепло, громко, и внезапно ответил ему:– Йойчакат, я бы хотел.
– Ты идёшь с нами? – щелкни ювелира Кубени Александра.
– Конечно, он это сказал. Он милый и милый, спасибо вам, чем f;ny;z;si industry подходит. Он слабее, чем мог бы быть человек, может быть, это потому, что я не Меня учили бороться с маленькими золотыми колечками, которые поддерживал припой, не тренер был богатой леди, а художники-метры fix прислали дарлингов, это было мягко и приручило его. Он социалист был , но я бы предпочел читать социалиста, как говорящего социалиста, он просто так полностью развился, если бы ушел мальчик кузнеца. Казалось, он находился под сильным влиянием Кубени Сандора. "Добрые отношения между ними, как между Рачем, Миклошем и мной“.

Теперь мы втроем остались за столом. Дядя Губаш коротко курит трубку, А он, откинувшись на спинку стула, курит сигарету, а Маришка сжимает мои глаза, глядя на бутылку вина, в которой желтым ослепительным светом горел свет лампы. Андор тронул мою душу, это честно, просто успокойся, это отсутствие его мункатлана и сложного общества. Но это не -544- утешая ее, это возбуждает ее, острое мучительное, какое-то ужасное "позднее" чувство. Он вспомнил , что Золтана зовут мужчина, отец друга, которого в Буде все знали, что любовь к жене больного человека, которая прекрасная женщина и вздыхает, ухаживала за пациентом. Этот Золтан холостяк ушел и провел восемь лет в ожидании женщины, когда та умерла в терпеливом господе, а Золтан до того открыл небеса. Но прямо сейчас у больного человека после смерти Золтана обнаружили рак гортани , и я не проживу и года. Я никогда не был таким суровым человеком, я не оставайся в курсе жизни, как Золтан. Когда Андор выпил вино, немного ошеломленный этим приличным тихим слушанием, он сказал себе: "Золтан , я. Я второй Золтан“. На марихуану смотрят, и теперь ангел увидел ее. "Ты девственница, ангел", - тихо сказал он про себя. – "ты сирота, бедный ангел", и когда он подумал, что сильный, смуглый Александр Кубени, что он женится на ней, такое счастье почувствовал, как будто он был отцом. Этот брак прекрасен, естественен и чист перед тем, как полюбить момент для себя: "Я знаю, что они счастливы, хорошо Я бескорыстен, я... Я бедный, грязный, задавленный животными, внутри Я чист и невинен... потому что именно поэтому я знаю, что так счастлива прекрасному счастью?“ Внезапно ребёнка защищают как общего врага - быстрое ощущение, что он уходит в мегвонаглик с края рта. Вызывающе и избалованный, как дети, он был желанием, от которого она меня не отпускала: вот, чтобы остаться такой, больше никогда, она вернулась к утюгу  брюки и кружевная женская одежда, яд, злые мужчины, которые даже не знают , что они здесь, под новым, диким и сильным ростком жизни, это неотразимая и восхитительная чистая жесткая красота. Он не мог с тобой, это навязчиво, зашивает слезы.

– Julik;m! – закричала сдавленным голосом, вдруг встала и вышла на кухню. Сможете увидеть незнакомую старушку, которая моет посуду. И все же каким-то образом через несколько секунд почувствовал, что спина продолжает плакать.

– Julik;m! – сказал, чтобы иметь возможность ошибаться-запястье горло – пришлите это в ближайшее время... Julik;m... Я хочу поговорить с тобой...

Старуха вытаращила глаза и убралась восвояси. Джули чудалкозва закрыла после этого дверь и посмотрела на Андорру. Глаза этой лехунит подошли к нему, она обняла его, большие-толстые груди сделали ;szt;v;r sov;nyodva головой и здоровыми - горько, хорошо - начали плакать. Джули сейчас в тот момент, когда она плачет, когда твоя грудь покрыта ею. Симогатта густая -гладкие черные волосы. Теперь не удивлены, почти в порядке, когда они обнаружили, что родители мальчика умерли, в прошлом детском трауре старой девы. Вы понимаете, что такое эллагюлас это, участвовал в этом, он также любил стариков и Джули она любила плакать, у них есть такая наполовину духовная, наполовину телесная радость, его бедный слуга живет в эти праздничные моменты , не страдая, но и эмоционально подкрепленные приложения и социальный подъем с помощью сноба - или ее-криков , о которых заботится надьсагосур, и величины-вигашталасок. – Юный господин, – говаривала она, – милый андорский господин... пожалуйста, не сейчас, не сейчас...Затем он смахнул слезы:
– Сейчас, – сказал он, – всем телом встряхнись... не надо меня... сейчас...

Как-нибудь успокой мальчика. Какое глубокое лелекезве сильно высушило его глаза, он так устал и опустошен от всего этого, что почувствовал, что не может встать на ноги, чтобы остановиться. Он немного присел, прислонившись к стене. Такой физической усталости он никогда в жизни не испытывал. Когда он посмотрел, то увидел перед собой Маришку, а рядом с ней толстую Джули . Держась за руку матери, он и мерен посмотрели на мальчика, но на его лице не отразилось ни капли сожаления. Infinite был серьезен, как честный доктор, который, как вы видите, представляет собой большую проблему, но это не одно и то же, это вы боретесь с рассветтелем. Даже небольшой осадок тщеславия последнего-слабый вспыхнул андор. Самоирония над мозоледоттом тебя:– Как это некрасиво, ты, маленькая девочка...
Маришка не ответила. Мать посмотрела на нее. Джули покачал головой:
– Бедная юная леди... он помнил своих папу и маму ... Да , это было лучше, когда мы были там... все вместе...Вздох, теперь я, честно говоря, не:– Но что ты делаешь?
Вы подходите ближе к мальчику и снова гладите его по голове. Марихуана превращается:
– Я знал такой юный возраст.Арест был у него как на ладони. Это тот предлог, под которым он хотел Андор за способ плакать.
– Юликам, – тихо сказал он мальчику, держа  за руку толстую женщину, – изо всех сил я хочу остаться здесь, с тобой. Я... Я... Вошел Элчукло. Проглотив большую порцию, продолжил:– Я нигде не могу найти себе места. Я через ужасные вещи прохожу...
Был полностью разбит. Кость ног может вызвать, конечно , сильное ощущение:
– Юликам, я буду спать здесь с тобой?
– Конечно, мой дорогой молодой хозяин, – вилла ньозодотт поднимает Джули и большого сумасшедшего Марисканака: – Иди, я губаш, ты спишь... и хозяин моей кровати...

Я вбежал и поговорил с Губасом С. Я ношу все, что там есть. диван притащил мебель, чтобы было слышно, как толкается его опора. Мариска Андор стоит перед коленом вместе, рука и взгляд не на него, а перед ним, на земле. Пока Андор медленно отдыхал, элрестелте почувствовал слабость. Но физически так измучена, так смертельно - она устала быть здесь юльтебен почти заснула, я нашел один-два удара в голову, ты чувствуешь бесконечную сонливость, всегда без анестезии. Это грустная, но прекрасная колыбельная для плача. Ошеломленный от поминок до Джули держи тебя за руку:– Вот, – сказала няня-а-ницца, – вот выйди хорошенькая и мягкая свежая постель, которую я взяла.

Заходишь, совсем обессиленный, с удивлением чувствуешь, что колено там не держится, где одна икота, где другая. Джули все еще что-то объясняет своей свече и папуксре, но на самом деле это не слышно. И Марисканак тоже что-то сказал, что он - кухня, чтобы спать. Теперь ты ушел. Кое-как снял он с себя одежду, то -548- обувшись, лягте в удобную большую кровать, но оставьте свечу. Он заснул, но через пять минут проснулся. Это как десять часов сна, когда они чувствовали тебя бодрствующим. "Фу, - сказал он, - это ужасно, то, что я здесь сделал, это растворение..." А потом, к удручению - так тихо было вокруг, что совсем не хватало, поднялась суматоха. "Это было то самое вино?" Мысль была: "Что это было?" Отчаявшись, сложил руки вместе: "Ты , добрый Бог, помоги мне, возьми меня“. А потом: "Где я, что лгу, кто рядом со мной, как я сюда попал?“

Глубокое размышление лежало так долгое время. В то же время послышался очень слабый шум. Открылась кухонная дверь, и вошла Маришка. Серьезно , он сел рядом со своим креслом, сделанным из кровати, "мир свечей". Так тихо шептали ему, что даже язык тихого чаттанасата тоже можно было услышать, как речь отделяет слизистую оболочку рта от:

– Скажи мне, если ты страдаешь, – сказал он неожиданно изящным языком, – расскажи мне о своем горе, мое сердце открыто для тех , кто плачет.

Чудалкозва, но устал смотреть на девушку:

– Маришка... ты не можешь уснуть?

– Ты не спишь. Бдение, потому что я не хочу, чтобы он страдал. Поговори со мной обо всем, что касается меня, я знал, что испытал облегчение.

С помощью вентилятора другой способ взглянуть на то, что сейчас больно эффективно. Не двигал стулом, жестко сидел и чисто серьезно был на лице.

– Иисус всех нас, чтобы утешить вас – -549-сказал крутые бобы-мягко – меня в его благодати утешил меня, когда Я страдал.

– Ты страдал? – прошептал мальчик и повернулся к нему на подушке.

– Да. Но он утешил меня.

– Они причинили тебе боль?

– Нет.

Мерен посмотрела ему в глаза. "Было бы ужасно, – подумал он, Андор , - было бы ужасно, если бы девушка, которую я отравил, отравила его". Прокручивал в памяти те несколько минут, которые этот милый грустный ребенок заполнял в твоей жизни, футолаг, дома, на кухне, в коридоре, однажды в санатории... "Я не думаю, что разочарован", - подумал он, устав от усталости глядя на просветленное лицо.

– Почему ты страдаешь? – прошептали ему навстречу.

– Я любил что–то - здесь дыхание-мягко в ответ, девушка не отводила взгляда, спокойная и мерен посмотрела на него, глаза мальчика в глазах огня, но это как смотреть сквозь , это не мое тело смотрело, а что-то за ее спиной, мульт в. Затем он встал, тихо и бесшумно вышел на кухню. Когда Андор проследил за ней взглядом, каким потрясающим оказался свет того, что он видел. Девушка теперь была длинной и худой, ничего плотского на ней не было, когда она ушла, дверь такая маленькая , что открылась почти на земле, чтобы вместить ее. И это очень тяжело дверь мягко закрывается, и тогда, как стеганое одеяло, ты был бы там.

"Прекрасная ночь, – подумал мальчик, - странная, прекрасная... что со мной не так?“ -550-

Его сдуло свечой, и постель стала невыразимо приятной, мягкой, он начал чувствовать. Можно было представить, что он был всего лишь маленьким ребенком, и с большим чувством тела он чувствовал, что дети, когда долго просят большую кровать, вкладываются в них, и это делает все правильно Я иду спать.

VIII.

На третий день он сел с ними ужинать. В двухэтажном доме на Конопляной улице нашли комнату в аренду, теперь там жили два дня с тех пор. Вокруг вас ощущается больше воздуха, которого не видят модные женщины и элегантные мужчины. В этих бедных домах Джозеф-Сити живет жизнь, которая, по сути, такая же жалкая и убогая, как у той другой компании, чье видение отсюда, теперь чистые и счастливые, они предстали перед ним. Вокруг были бедные люди и иностранцы из другого мира Ринго. "Я не лечусь здесь", – подумал он, – "но, может быть, еще несколько дней, я смогу". Вчера весь день маленькие дети играли на заднем дворе. "Если бы между ними могла остаться вечность“, - подумала она. Потом, когда дети дома селед задавались вопросом, это все не что иное, как бегство от жизни, чужих людей, детей от всего места, где все время меня оставляли. Вчера вечером он посмотрел ужин Александра Кубени, но я все еще не могу сказать точно. И вы упомянули за столом, что теперь эгидоре он Юли тетя коштос. Это было два-три раза в мыслях: все -551- уехать, приехать сюда, работать, чтобы быть Кубени Александр I открытая, смелая и новая жизнь, которую нужно прожить. Но все это было сломано во всем, к идее каждый раз, каждый раз , когда возникала, грустная улыбка выполнялась. "Раньше у вас должно было быть..." А потом: "Фу, какая это ненависть в их глазах: богатый молодой хозяин, который вызывает отвращение к жизни и печаль, я один из них, как и аббатство, хотел бы“.

Это уже третья ночь, когда эти двое не сажают Губаша за стол. Встречи были, и в таких случаях в баре они ужинали. Андор чувствовал себя свободнее и расслабленнее. И в это время особенно хороша и тиха была осенняя ночь. Быть в состоянии небольшого ветра, и здесь масляная лампа в течение всего дня сильно работает после сидения людей в святой тишине... Андор, тоже расслабленность чувствую. Весь день бродил по Иосиф-Сити за пределами частей, вплоть до Голгофы, бекаландозта, улица Венков , пейзаж Девственной улицы на длинной Пратер-стрит, прошел через все это взгляд длиной в ярд. Это дверь дома, как окно перед привычкой. Дважды это случалось, когда к тебе приставали:

– Могу я вам чем-нибудь помочь?

– Никто, – говорю, и продолжаю идти.

Когда заняли второе место, они спросили, кто это ищет , ответила женщина:

– Я сам.

Большая прогулка утомила, но перед ужином она все еще играла с детьми в большом дворе. Но сегодня он не смог их развеселить, потому что очень грустил среди них. Не слушай их, ты не ответил. -552- все ваши вопросы, так что в основном они и попали именно тогда, когда она заколебалась. "Эти люди даже не могут", – подумал он , когда она погладила одного, но тот ударил по рукам. "Хорошо, – сказал он ему, - ты прав".

После ужина так и сидели в тишине и слушали скрипки, которые при дворе звучали. Адвокат, играющий на скрипке в такое время, и который привык открывать окно в большой двор, чтобы услышать музыку. Затем Андор увидел газету на диване.

– Боже мой, – сказал он, – как долго я читал бумаги. Никто не знает, что происходит в мире.

Проснувшись, поднимите его и поднесите к свету под столом. Счастливые, грустные, радостные, эти милые люди вечером, после ужина, зажигают семейную лампу, чтобы почитать газету. Скрипка сладко сказала закрытой двери: Эмоции адвоката сыграли свою роль. Когда вы перестанете аплодировать суду.

В газете увидел статью, под которой было написано имя маленького поэта , маленького поэта, который в Мулене я ненавижу, что променад слышал, как спорили, и теперь я приветствую взгляд газеты на бумаге, как старого друга. Прочтите статью. Небольшая поэзия в статье, в которой он признался Будапешту, такая странная связь между ними, это было модно для женщин, которые тоже любят. Ругали грязный разбойничий город, называемый мошенничеством и талантом, нечестивых и имадандо ругают и целуют шум грязного, сырого и культура - это сила, а дунай Гамбург дунаем Марсель назвал, – открылся маленький поэт. -553- его воображение, и он вообразил, что город сто лет спустя, когда географическое положение абсолютно европейской штаб–квартиры, за пределами населения и дорожного движения Париста и Лондона, чем Запад, оптовый маяк на Восток и юг к Дунаю, король гвардии, тиран - фельдичесое венгерские войска, будьте умны и удачи...

Когда вы закончите читать, долго слушайте. Маленький поэт статья была голосом маленького больного фонда, который всегда звучит между строк: "но чего я не понимаю, так это того, что новые, сильные, работающие люди нуждаются в sz;letni;k“ У меня отмена, любовь была в городе; маленький поэт, который едва двадцатилетний, чем молодой будапештский дедушка, похож на статью "Кто покажет вам землю обетованную", но он, боже, он туда не пойдет ... придет к новой власти... а потом.....

Это похоже на Андор. Ему едва минуло двадцать лет, но он уже стар, чтобы иметь значение для вас, усталых людей, одного из тех, кто не ходит по горам, вот маленький Моисей позади и смотри, смотри в направлении его пальца, рев и жизнь говорят о будущем... точно так же подумайте о том, чтобы механически просмотреть еще одну-вторую страницу в газете, графу "Женат". Первым был Вальдбаум Мур (Перси), которая вышла замуж за своего финансового директора Weisz utilities (Уждабас). Вторая пьеса Сомоги Эндре-хунг, на которой она вышла замуж за Дьюлу Ольгу (Будапешт). Восстановил бумагу. Он сказал себе: "Что это такое, если ты не гонишься, это часть жизни, неделями ты не получаешь бумаги в мои руки, и когда можно найти а -554- диван, который идет на эшафот Ольги Гюлай“. Единственный эффект заключается в том, что две строчки на ней сделали, deep meggy;l;l;se был этим актером, это штампованное лицо лжеца, это наполовину венгерский герой, наполовину бочер-еврейское тело, этот дельфин кетфажу, это ужасное существо, которое эта гордая и надменная девственность запаха silent king girl теперь belegy;ri твои глаза живут, как вонючий хищник лебедь... эта Эмельтфейх, девушка чистоты и желания, эта несчастная мученица, это... это... любил бы прекрасное есть о чем подумать, в то время как хомлокайг, он покраснел от мысли, что гоняется за лебедем, который, ублюдок, цепляет когти.

Дядя Губаш собирался спать, и он сидит в большом дворе, l;c;ra, который является hervadoz; ak;cfa, стоящим рядом со мной. Здесь рано утром все меня осенило, я едва успел зажечь пару окон. Окно адвоката тоже было уже закрыто, и за ним виднелся скромный бледный свет свечи. Адвокат должен быть прочитан в постели. Русские романы, чтобы прочитать это, чтобы знать , что это может быть о, потому что Марисканак этот конкретный кредит. Небо слабо светилось, во дворе было темно. Это не могло быть , чтобы знать, мягкий мир Луны был этим, или город греха часть неба-радиация, иногда поезд, видеть людей, часы Будапешта... Этот просветленный, беспокойный эгфольтот, такая осенняя ночь...– Один?- Спросил тихий голос. Маришка стояла перед ним.
– Да, – сказал он. – Сегодня прекрасная ночь.

Так как рядом с кроватью нужно сидеть, вы можете легко и безрезультатно написать отчет или вообще произнести несколько безразличных слов. Теперь ты улыбнулся ей и вытащил локан.

– Садись, – сказала она. И когда он сел: – Я не знаю, почему Я зову тебя Майк... Я не вписываюсь в то, что я называю такой большой девочкой. Такая красивая большая девочка.

Глядя на:– Почти женюсь, – сказал ты ей с отеческой любовью. Девушка медленно поднимает взгляд:– Я выхожу замуж, – произнёс на удивление тихий голос, каким Андор другой никогда не слышал, чтобы говорил, - я выхожу замуж и Я приму тебя в своё сердце.
Беспокоить, не глядя на мальчика, шоморуна, но не стесняйтесь любить Я уже все устроил, для кого это не должно было быть сюрпризом, кто ничего на свете не хотел. Андор разве ты не говорил мне, что это было разрушительно, но и без радости. Именно за это, но именно это слово сейчас так подействовало на него, как будто оно означало: "Отсюда ты должен уйти, прямо сейчас, прямо здесь, неприятности, которые ты принес мне, и заразу, как бедная Курица, как бедная Ольга Хоз, уходи, уходи...“

– Я приму тебя в свое сердце, – звучит с ней сладко, мягко, без страданий, ты даже не человек, – Я приму тебя в свое сердце, как настоящий муж Бога и Иисуса перед тобой, потому что ты венок невесты в моей голове... ты цветок, который мой милый гроб вкл...

В полумраке светились большие, темные глаза, как у меня нет Андорра наблюдает, но рядом с ней, далеко-далеко, крыша первого этажа над небом фенитпаразо. -556-

– Маришка, – прошептал мальчик, – я друг и сестра тебе... Я не давал повода так говорить обо мне... Хорошая мать, старая дева ... и часть моей семьи... Я тебе никогда плохого слова не говорил, лживых слов я никогда не говорил... как... как вам пришла в голову эта идея? Девушка подняла палец:– Послушай, – прошептал он, – это не твое дело, это мое дело... ты , ты не знаешь ... это моя работа, и мой Иисус принадлежит к этому много раз, я говорил, и он утешит меня, потому что это просто то, что мы, милые страдальцы из норки, а не вы, богатые, это не так...
Просветлев, Эгеззоло с улыбкой покачал головой, повторяя: "Нет ... нет ..." – и Андор, потому что страшно было в этот момент, это было похоже на безумие, когда он сказал это:

– Ты можешь поделать с тем, что я полюбил тебя, когда впервые увидел? Ты невиновен, я был единственным грешником, потому что это требовало формы, но теперь я чувствую себя чистым, потому что я действительно страдал и убил свою душу.

И это не потому, что ты говоришь, что с нетерпением ждешь и глубоко опечален. "Я должен выбраться отсюда". Ему было больно гоняться за этим, за всем этим гоняться, я даже не позволяю тебе причинять боль жизни, попадая в чащу, прежде чем потечет кровь. Гоняясь, как подстреленный дикий зверь, за шипом, продираясь сквозь него, вот что потеряли за последние несколько дней ... Украдкой девушка подняла на тебя взгляд, который сейчас был далеко , он улыбнулся. Его губы медленно шевельнулись, и мальчик, не глядя, прошептал: -557- – Небесный любовник, или. И там... там...Бледной и возвышенной была мягкая ночь в свете. Дальновидная крестьянская девушка убеждена, что расслабьтесь на вашем лице, в глазах приветствия сидело что-то, что видел только он. Может быть, если бы деревня осталась, место паломничества сделало бы деревню. Это, как мы видим в сумерках в колодце и нежной фелмосолегни Марии, эти веера, обращенные к лицу посреди Христа, слезы уткерестезеснела в бадогфешюлетреле, они покрыты рыданиями к маленькому источнику, в котором нежные черты лица младенца Иисуса качают чистая лавка-рябь горной воды, и много-много сотен лет хромает их и наливается-глаза исцеляются, божественной любовью и страшной верой наполняется то, что когда-то было глубоким дном, глаза зрителей наполнены счастливым излучением.– Небесный любовник, – прошептал едва слышно, – так грустно Я встретила тебя на земле.
Андор встал:– Милая доченька, - сказал он с глубоким волнением и ясным – Я стараюсь изо всех сил, забудь обо мне, тебе лучше молиться, чтобы я понял это, я ухожу, давным-давно меня здесь нет... Я мёртв...
Хотелось бы приподнять маленькое красивое личико, чтобы погладить его, но не из-за прикосновения. Перевернув страницу, адвокат немного понаблюдал за едва освещенным окном, а потом очень медленно вышел через большой двор, за ворота, на тихую Конопляную улицу. Прошло уже десять часов. Звуки поворота врат -558- тихая улица, как только закрывают глаза, разносится в ответ громкий звук, один за другим. Это похоже на то, как если бы большой, глубокий рояль в скучной гамме конго сыграл "невидимый рукав ночи". И в полночь, прогуливаясь по камням кисваросиас, будь в состоянии, тихая поездка посреди медленно затопляющих вилагло туманных сумерек с осенней луной.

IX.

Комната дала двухъярусный дом, вещи , упакованные в два чемодана, в которые лето, остров Маргарет , началось с него, чтобы сопровождать его к морю, из отеля в пеште, и теперь это здесь, лучший и простой человеческий мир. "Мы уходим, – сказал он им во время упаковки, - вот мы и идем, Бог знает, куда мы идем, как долго мы идем ...“

Сегодня ночной ужин, но я не сплю на Конопляной улице, возвращаюсь в "Золотые береты", отель "Дунай". Когда вечером пошли в дом на первом этаже, во дворе напротив налево перед домом Кубени Александра находится ювелир. Сэр глава не только не поблагодарил его, но даже от его приветствия отвернулся. "В любом случае, – подумал он, - все кончено, больше ты этого не увидишь“.

Маришка открыла кухонную дверь и увидела эту сцену. Он спустился к двум истертым ступенькам, встал перед Андором:– Скажи мне – скажи – почему ты ему не нравишься, Кубени Александр? "Итак, дни трезвости и здоровья", - сказал голос.
Мне не нравится? Нет, мне это не нравится.– Такие злые, что идут бок о бок.
– Я? Как ты можешь так говорить? Я очень симпатизирую Кубени Александр и ювелир -мишка тоже, я не знаю, что у них со мной не так. Я всегда чувствовал, что Александр Кубени ненавидит это, но до сих пор , по крайней мере, ювелир-мишка был добр ко мне. Я не знаю, почему теперь он отвернулся, когда увидел...
Маришка выглядела улыбающейся перед тобой:– Дураки, – тихо сказал он.
Я не буду долгим бременем, – фон плеч Андор – сегодня вечером я в последний раз ужинаю с тобой. Я возвращаюсь в отель, у меня много работы , так много упущено.Девушка мрачно посмотрела ему в глаза:– Он ушел?– El.– Больше никто к нам не присоединится?– Нет.
Все больше сгущался мрак:– Кубени Александр за?– Нет...И теперь он увидел лицо девушки, подозрения по этому поводу:
– Ты, Маришка, – сказала ему, приблизившись, шагнув к нему, - может , он тебе что-нибудь рассказывал обо мне этому Александру?Девушка не ответила.
– Почему ты не отвечаешь? Ты говорил обо мне? – Да.– И с кем же ты разговаривал?
– О, не сейчас. Давным-давно. Весной мы однажды разговаривали, а Кубени тогда ты даже не знал.Андор начал понимать поведение молодого рабочего.– Что ты ему сказал?

– Когда руки он попросил, я сказала ему, что его жена потому, что мне нравится честный, хороший мальчик, хороший, сильный мужчина, но тебе придется подождать, пока боль пройдет.– Я упоминал о нем?
– Да. Я говорю вам, что Иисус утешит и теперь даже Я должен подождать до осени, пока полностью не вылечусь. Затем Кубени Александр поцеловал меня в лицо и сказал ждать, пока Я хочу, потому что он любит меня, а господь, которым я хочу быть, и красивый , хочет детей, и он хочет, чтобы я состарился в труде и чести. Это сказал Кубени Александр. И что, значит, помолвлены и он с земным женихом, Кубени Александром.
Маленький фелфорротт мальчик в гневе:
– Пойдем, – сказал он. – Но она не подходила для того, чтобы я называл ее при нем. Я ни одной причины не давал. Ты не имел права.
Девушка посмотрела ему в глаза:
– Ты не имеешь на это права, – тихо сказал он. – Ты не имеешь права, ты не имеешь права на тебя, из-за тебя я ничего не хочу. Ты не имеешь права говорить о моей жизни, это моя работа, а Кубени Александр - мой бог. Не делай мне больно. – Я?... Ты?...
Бесконечно жалел ее. Теперь потрогай: всегда гладил густые светлые волосы, потом дотрагивался до подбородка, с благородством наклонял голову, делал это перед тем, на кого смотрел. Как ягненок, я тоже повиновался малейшему движению пальца девушки.
– Скажи своей матери, – сказал Андор, и она разыгралась, - что сегодня вечером я ужинаю здесь. Скажи мне, что ты пришел сюда только для того, чтобы - Сказал я. Скажи мне, что у меня есть дела.– Врет? – улыбнулась девушка.– Не смей мне лгать.

– Никогда, – сказал нервно поводивший вправо–влево головой, - никогда, никогда... скажи мне, не лги, они знают, что по доброте душевной держись подальше отсюда ... И в любом случае, если ты, если ты уйдешь, ты всегда будешь здесь, если ты уйдешь, ты ничего не изменишь, но они знают, какой ты благородный.

– Ради Бога, – сказал мальчик, – не заставляй других страдать... мир так не поступает. Не говори ни слова. Я приказываю тебе.Смиренно отогнал голову девушки. Андор держи это в секрете:– Сегодня я здесь обедаю, хорошо.Она двинулась на кухню, направляясь к го.
– Я люблю тебя, – очень четко и спокойно сказал он девушке, повернулся и пошел перед кухней. Две лестницы, поднимающиеся к двери, как будто бросали вызов и скользили, так легко вошли бы. Опять же, длинные и тонкие выглядят как кость и хусталан, чувства нет -562- ничего не сказал по этому поводу. Невыразимо диковинным, и земля не движется, были глаза феллеббенезе Андора, так что это еще долго, смотреть тебе вслед, даже когда он давно ушел на кухню, погруженный в полумрак. Я не хочу сразу после этого уходить, он повернулся, чтобы выкурить какую-нибудь сигарету и даже посидеть здесь некоторое время, "локан", прежде чем они поедят, как они это называют. Вот тогда-то он и увидел Кубени Александр и ювелир-мишка, как только на заднем дворе далеко со стороны двери домовладельца встали и наблюдали за ним. Теперь ее увидел Александр Кубени, и он понял выражение ее глаз. Смело подходите к скамейке и садитесь. Это небольшое затишье, которое раксенд приехал сюда несколько дней назад. "Теперь, когда ты думаешь обо мне," – он сказал себе: "Я полагаю, это заманчиво, я, я здесь, чтобы соблазнить тебя этой милой маленькой сумасшедшей девушкой, ты отвратителен“. Курил сигарету и смотрел на двух рабочих, но уши чувствовали, что неподвижно смотрят на них обоих, молча, задаваясь вопросом. Молчаливый отталласукбан был удручен тем, что теперь Экеру Мишке казалось , что он ведет себя как бледный Александр. Обязательно нужно поговорить об этом, рассмотреть присутствие, и оба имеют одинаковое мнение. Демонстративно приставил одну ногу к другой, извлек из ее нутра то, что возмутило ярмарка для. Тогда я подумал: "Я не понимаю, если вы их подозреваете, как вы понимаете, что блуждаете между ними, как вы узнали, чтобы извиваться, я пришел сюда в последний раз, чтобы Я пришел сюда?...“ В полном отчаянии. "Если бы вы знали эту Александру Кубени, как сильно я ее люблю“. Горькие вещи ощущаются в этой ситуации. В десяти шагах от него стоял человек, который любит тебя, у которого есть счастье, которого ты хочешь, который в его глазах -563- мужчина-идеал и иригилэнд, но не ревнивый был счастливым человеком... Стоишь здесь, в десяти шагах от него, и не только этого не знаешь, но и наоборот догадываешься. Почему ты такой несчастный на свете, что не можешь прямо сейчас пойти и сказать: "Александр, я люблю тебя и Я ухожу отсюда, потому что твои менясзоньи дураки грезят наяву“. Почему так получается, что у этого хорошего мальчика рука никогда не согреет затянутый ремень? Что это за стена между вами и ними? И что это за сила, которая даже сейчас удерживает ее от того, чтобы она пошла к нему, что идесегези- лока? Вот какая у них гордость они звонят мне? Или лобок, который на ощупь похож? Или бояться , что Кубени Александр ему не поверит, потому что английская одежда и вкладчик лаковые туфли, и потому что он избалованный, богатый, ненавидимый обществом отсюда? "Почему бы вам не представиться?" – плач в вопросе – "почему ты не можешь отвернуться от меня?" Затем, когда кухонная дверь снова открылась, и появилась улыбка Джули , приглашающая всех на ужин, вот что вы подумали, когда проснулись: "Я потерял направление. Конечно, я этого не делаю, это моя смерть.“ Он не понял, но инстинктивно почувствовал это предложение. Направление под цель, власть, будущее, здоровье, мол, все это значило. "Тайная вечеря", – сказал он в тебе, когда открылась милая комната, которую она почти полюбила.
За сегодняшним ужином в воздухе чувствовалось сильное напряжение. Сегодня спор шел между Мишкой и Сандором. А Маришка бледная была больше похожа на вчерашнюю. Кубени Александр долго смотрел на Горшок, а девушка в тарелке проводила его взглядом от твоих глаз.  "Инфекция, как эпидемия", – подумал он, Андор - "Жизнь паромщика лорда также я разоблачил тебя, теперь, бедный незнакомец Кубени, жизнь руины, уходи, убегай от тебя, я не хочу, чтобы ты беспокоил тебя “. Когда немного вина и снова, он почувствовал то, что растет в мире здоровее, были мысли в его голове: "Это тоже муж этой талии Кубени Сандорболь“. И начинаю его немного ненавидеть Маришка. "Как бы вы ни называли, какими бы приятными ни были простые парни, это все одно и то же: вы не можете взять мужчину, чтобы остаться с ним, недостаточно для мужчины, мы животные, мы мошенники, женщины, аморальные мы нечистые, мы нечистые “. Когда Кубени Александр посмотрел на вас, были найдены прекрасные образцы: мускулистые мужчины, молодые работники, умные, полные энтузиазма. "Самое милое, чем может быть мужчина, - совершенство". Мне жаль, что ты начал. С войлоком, Маришка против. "Эта сильная и красивая жизнь разрушит эту сумасшедшую кошку“. Подумайте о том, сколько всего происходит даже с Александром Кубени с жизнью больных фанатов. "Почему Фелройлем не может провести с ним час, целую ночь, о чем говорят женщины, чтобы рассказать ему о своей жизни научись всему, что сможешь“. Теперь я не возражаю, я не смотрю "холостяка"., Я глубоко сожалею, как упрямый ребенок, который напрасно разговаривает с человеком, который страстно мчится навстречу своей смерти. "Как мне заблагорассудится, – подумал он про себя, - как бедняга Печито". Он посмотрел на нее: "Ты одна из Печ или, чтобы потеть, работать, путешествовать, это все равно что пытать тебя, и он пойдет против кого-то, не против меня, но обязательно пойдет против кого-то ...“

Он запланировал на завтра, пишет письмо тете Джули -565-хорошие деньги, чтобы отправить его в коштерт и написать так, чтобы не было больше работы . Я не хочу говорить с ним об этом, он хотел избежать долгих объяснений и прощаний. После ужина все еще сидели за маленьким столиком. Кубени и ювелир ушли раньше положенного. И Маришка, которая только что украдкой смотрела на него, теперь словно пытается оправдать сегодняшнее нападение женоненавистничества на отъезд двух молодых людей, так как открыто и постоянно наблюдала. Теперь испарился при проблеске запредельной земной стихии, которую до сих пор удерживал Андор, которую почти вытолкнул из-под воздействия на него. Похоже, что это видение - фанатка, созданная для того, чтобы забыть, что это было из ее прошлой жизни, и просто просмотренный образ жизни , уверенный, тощий, питающийся в период полового созревания, сначала задушил штормы. Теперь он жил здесь с ним, поклонником формы – И или сегодня вечером, впервые заметил – к этому примешивалась практичность, это привлекло внимание экстрасенса, зловещего меренгесебеля. "И это не единственный, кто плохо смотрит", – подумал мальчик, - "но подведи меня поближе, подведи... землянин , измени это..." он встал из-за стола: "Да, убирайся отсюда, я" – он подумал: "когда ты выходишь на улицу". До того, как карантин может выйти из строя, планируется, выйдите из тура на улицу Иосифа, на бульваре трамвай садится и виссаробог шумит, ночной свет отбрасывает чистый чендбель, обратно смешанный с яркой писокбой, из которой вы пришли, и которая, по-видимому, была вашей судьбой.

Он попытался свернуть в длинный низкий дверной проем и выйти на улицу . Ворота под горящей зеленой свечой бадоглампабана, в этом колеблющемся слабом свете он увидел двух людей, стоящих на -566-улицах, перед распахнутыми створками ворот. Еще до того, как водитель и двое других людей быстро подошли к воротам и направились прямо ко мне. Затем, когда они стоят спиной к спине, вам нравится с ними встречаться. Кубеньи Александр был и ювелирным мишкой. Теперь у него екнуло сердце, когда он увидел серьезные лица. "Выяснение отношений", – молниеносно подумал он и остановился.
Кубеньи сделал шаг вперед и поднял палец в воздух. Смертельно бледный. Глаза большие и черные.– Прекрати, – тихо сказал он.
Андор спокойно посмотрел на него.
– Скажем так, я сказал, что Кубени Александр задушит тихим голосом, – если я когда-нибудь увижу, как ты разговариваешь со своей невестой Я сбиваю его с ног.
Андор в лучах солнца, изливая свою совесть чистоты, великое свидетельство невинности, чувства и чего-то бесконечного, сожаления, любви к этому трепещущему человеку за:
– Александр, – сказали, – ты ошибаешься.
– Я не говорил Александру, что это тяжело. – Я кубенский лорд Я - это я, а не ты, Александр.– Неправильно, – снова почувствовал себя свободным Андор. – Я не имею никакого отношения к невесте, я честный человек, я...Приглушенный крик на чернокожего человека:
– Тогда что ты здесь делаешь?Все еще излучал доброту и любовь:– Я могу объяснить... ты знаешь... но очень продолжительный. Если терпение - пойдем со мной, я тебе расскажу. Но это недоразумение, бедный Александр...Это было отчуждено от его лица:
– Не надо извиняться! – кричал на него, а на землю смотрел с нетерпением. – Сюда ты больше не посмеешь прийти. Убирайся отсюда. Даже в последний раз вспыхнул Андор в боли любви, в прощении, в вашем сострадании, в вашей собственной чистоте чувств.– Пожалуйста, – сказала она, – я люблю тебя, я твой брат Я чувствую, почему ты не хочешь понимать, почему ты не хочешь слушать?Теперь ты подходишь к нему ближе, Кубени.:Финт сказал "крупным планом", прямо тебе в лицо. И в глаза ему посмотри. – Вор!

Андор поднял голову. В нем появляется Цап. "Он хотел меня ударить", – подумал он вдруг, – "во мне хочет сделать, осел, осел, осел..." Стиснул зубы. Он отчаянно нуждался в ощущении, что кровотечение, волочение, связанные с умирающим телом этих случайных незнакомцев, не оставляют в покое, они также помечены, чтобы укусить их.

– Что это за язык такой? – о бегстве гнева. – По какому праву ты так со мной разговариваешь?За Кубени наблюдают:– Ловкач или сукин сын джентльмена. Сюда ты не приходишь.И держи руки в карманах. По карманам пальто чувствую, что это был револьвер, который был у него в штанах. Горькая улыбка в душе. "Я ношу его не из-за тебя. Если ты знаешь, для кого это со мной.И когда Кубенийские глаза увидели парня , которого она хочет подвинуть к нему, он внезапно вытащил руки из карманов пальто и кармана брюк.

– Револьвер? – прошептал в лицо Кубени, откат Александра был секундным, и, как молния, пробил в лицо в середине команды.
– Ты... – вздохнул Андор, потерявшийся в жизни карман брюк, выдернул руки, крепко сжимавшие рукоятку маленького револьвера.
Потом вдруг на меня вытаращила глаза Александра Кубени, из-за своего большого ужаса она увидела на его лице. Второй полк, часть его промелькнула в его мозгу: "Почему ты так испугался?" Теперь слабость, и почувствовал что-то очень слабое, боль в боку и что-то теплое, что происходит с одеждой. Его ударили ножом. Облачно. вы слышали эти слова:
– Достойный мужчина... невесту... соблазнить...Стена была основана. Затем он сел на землю. Сейчас очень слаб. Я хотел сказать им, чтобы они пошли за помощью, сделали что-нибудь, не стояли там, но он ничего не мог сказать, только мучительно улыбался им, его рот был открыт и подвижно закрыт, глаза наполовину лехуниты. Я до сих пор помню, как он, Экер, Мишка , добавил лук, а Кубени Александр что-то сказал, и все прошло. Затем закройте глаза с мыслью о том, что вам очень захочется спать. А потом тихо, как сквозь плотный материал, начали доноситься голоса. Он почувствовал, что веки затекли, а знаете ли вы, что глаза открывая изо всех сил. Когда это как бы открыло ему глаза, многие люди увидели. Ощущение было такое, что тысяча и тысяча человек стояли -569- вокруг. Он чувствовал себя увеличенным. Я тогда ее связал. Многие люди были воспитаны, я ясно чувствовал , что это ее не беспокоило, но и легко переносилось, как хлопья. В воздухе чувствовалось, что все слышали этот звук, чувствовали, что улица, голос свободы были не лучше, чем первые, вот и ворота. Какой-нибудь красный огонек, лампа. Шум двигателя в ухе. "Автомобиль?" Шляпа с золотыми пуговицами - видно молодое лицо. Слезы просочились, застряв под веком. Медленная борьба, в полусне думая об этом саллонге, он смутно: "Скорая помощь, благословлен хорошими, бедными студентами-медиками... так поздно ночью... пока что смогу“. Теперь вокруг него было тихо, он чувствовал, как все идет, идет. Снова на верном пути , и она натыкается на что-то скрытое под этим. "В конце концов, автомобиль..." Я до сих пор не понимаю, связали ли вы с мозгом два понятия: скорая помощь и автоматический сотовый телефон. Скорая помощь, это пробуждение, смутное было реальным. Но автомобиль, чтобы это было похоже на мечту, путешествие, шоссе, счастье... Просто очень поздно, слившись воедино в спасении автоматического сотового телефона. Теперь он начал устанавливать большой автомобиль, и , кроме того, в машине есть другие люди. Бледный свет мигнул на флаге есть лицо, склонившееся над ней, о чем-то спрашивающее у него. Он чувствовал, что не может ответить, но он хотел убедиться, что вы услышали речь, - ну, она фальшиво улыбнулась. Это снова горячее влажное чувство, собирающееся в его глазах. Стянув веки, выдавить из них горячий сок. А теперь вдруг он увидел, что твои глаза закрыты цветным кафельным карликом, что на лужайке посередине стоит приморский отель, просто злой и усмешка. Никогда в своей жизни я действительно ни на кого не злился, просто этот майоликовый карлик, чья блестящая остроконечная шляпа была лицом, как у старого директора средней школы, детское тело, короткие штаны, большие ботинки на ногах. Бессердечная усмешка была. Что он сейчас здесь делает? "Что ты хочешь, чтобы я сделал", – подумал он, – "Я такой чистый, я как ягненок... Что ты смеешься надо мной?“ Затем началось головокружение, но она отогнала пробуждение, думая дальше: "Я чиста... Мне грустно... Мне очень грустно...“ И неожиданно раздирающий душу крик в беспомощная любовь женщины к мужчине, который сейчас пьет шампанское в террасоне, у сладко пахнущего моря, там, далеко..."Или обниматься?" – началось со старой машины. "Обними что-нибудь... P;csit?... Тот, другой?“
Дешевый войлок, до сих пор вы слышали легкомысленный смех. "Меня укололи, переулок... и ты смеешься?“-Он что-то закричал, так больно, что, возможно, горловой голос отдал, это следует из того факта, что лицо снова склонилось над головой. Что-то было сказано ему, успокоило ее."Да, – подумал он, – конечно".
Умоляющее выражение убьет вас в лицо. "Ты хотела что-то сказать", - беспомощно простонал он помимо своей воли. Я хотел сказать вам, что Ради Бога, не будь здесь недоразумением, если он умрет до того, как заговорит, разве они не зарезали там, в темных воротах, этих бедных невинных людей, они просто жертвы... "Ты ударил меня ножом", – плакал в – "ты ударил меня ножом, нет, нет, я не буду -571- заткнись, ты сам виноват, да, ты ударил меня ножом, не смотри на меня так...“ И откуда-то издалека на него смотрит удивленное женское лицо чудалкозва, как будто я бы сказал: "Я? Я ??“ – Я открываю глаза вверх-felrezzent от babvir;g-красная верхняя губа красавицы и извиняющиеся на груди обнаженные короткие рукава, маленькие ручки r;vidk;rm;.
X

Первое человеческое слово, слетевшее с его губ, и имя доктора Вересса - это был приятный, серьезный волшебник морфия. Отнесите ее обратно в санаторий, где в течение короткого времени она была так счастлива. Когда красный Йолана он увидел, как только кровать наклонилась, и с искренним сочувствием посмотрел ему в лицо, в грустные глаза, спасибо за отчет и просьбу, и это так хорошо, и теперь они понимают заботу о сделках.

– Да, – сказал рыжий Йолан, – я останусь здесь, я позабочусь .

В течение нескольких дней ты не произносишь ни слова. Все равно пришлось лечь спать, и тот факт, что кроме врача и медсестры ничего не видели, которые пришли к выводу, что его состояние тяжелое, не позволил мне подойти к нему никому. Действительно, дверь могла зависеть от напечатанного картонного листа, который запрещал вход. Врачи перед тем, как я уйду , всегда тихо разговаривали с красным йоланом. Казалось , чему-то они учат. Серьезно, они шептали ему, иногда поднимают палец, и Йолан всегда дольше шепчет-стих для фейболинтассала ответственный. Однажды появились санаторные врачи в белых халатах -572- повелитель в черном плаще, это что-то инопланетное, был учителем. Однажды, ошеломленные глаза сновидца увидели , что вокруг его кровати происходит собрание. И рыжий Джолан теперь часами молча сидел в белой комнате, он ничего не просил у него, даже если кровать вошла, маня его, не разговаривать с ней. И снова он погрузился в ту усталую-сонную, полусонную жизнь, в которой он уже жил здесь однажды. Не думаю, что он боится смерти. Это странно: в больнице люди думают, что единственное лекарство - это... Исцеление-вы хотите, чтобы это была среда благословения-мягкое поглаживание сердца, чувствуется, что у него много неприятностей, но не тревожно.

Однажды чернокожую толстуху он пригласил из красной Йолан в комнату.

– Ты не можешь войти, сказал, что – никто не может быть...

– Но мне просто нравится узнавать себя, я ходила к нему в первый раз , когда лежала здесь. Каждый день я была здесь с ним. Скажи ему, что я здесь, сказал бы Губаш Джон.

Старший врач приказал.

– А ты как думаешь? – соперничай с ним, доктор Вересс. – Ты с ума сошел? Я должен буду приехать туда к вам почтенной семьей!
– У меня есть руки, и я их целую?
Оправдания в виде слез и невнятной речи. Как он там? Вот если бы у него тоже была эта клетка!
– Идите к чёрту, – встал доктор Вересс.
– Ваше превосходительство...
– Убирайся к чёртовой матери, потому что мы бросаем его к доктору, и с этого момента Из них Джули выглядела вероятной  звучало. Джули ушла. Грубая сила или уважение, но теперь на это гораздо больше влияет физическая угроза, потому что в ту ночь, когда Андор парамедики захватили дом на Конопляной улице, Губаш Джон с естественным и обычным инстинктом, который типичен для крестьянина зрелого возраста , он избил хорошего Джули, что даже рассвет воет. Я действительно начал верить, что он виноват в этой катастрофе.

Сентября в последний день они сняли табличку на двери, но Врач из Вересса строго наказала медсестрам, что если кто -то захочет зайти к ней, я просто пошлю в кабинет. Так что проверили там Рача, Миклоша.
– Все, о чем я прошу редактора, сэр, – сказал доктор, – не оставайтесь там надолго. Я надеюсь, излишне говорить, что его ничего не беспокоило...– Но, пожалуйста...
– Самое худшее уже позади. Теперь ушел, слава богу. Нет , я знаю, но я люблю это мое бедное дитя. Твой старый друг?– Да.
– У меня под рукой много людей. И всегда, почти каждый год есть один или два человека, которым это особенно небезразлично. И это нехорошо. У хирурга не должно быть сердца, только есть и есть руками. Если у вас есть сердце вставки - это ум и руки, это плохо. Много радости было в том, что пракшисомбан, но много плохих часов. В любом случае, да. Вот, подойди к ней.Итак, доктор, вы думаете, чтобы исцелиться. -574-

– Я думаю. Но теперь во второй раз у меня под рукой, как у хирургических пациентов, и теперь, когда я вижу это во второй раз, нервы болеют сильнее, чем ваше тело.
– Во второй раз? Как хирургический пациент?– Да. Вы можете...
Она удивленно посмотрела на него:– В любом случае, – сказал он, – джентльмен говорит... Я сам проговорился об этом , а потом поклялся ей хранить тайну. В первый раз, когда я был здесь, потому что ты снял его.
Рац, Миклош озадаченно посмотрели на толстые стекла очков за ними. Она вспомнила их последнюю встречу. Просто обожал этого мальчика-осла, который прятался перед проблемой. И в какой-то степени нормально, амерт так, так усердно себя вёл.
– Главный материал, - сказал он, - для заживления.Вересский врач идет к двери в сопровождении:– Помощь, если вы хотя бы на год вышли из заграничного санатория, тренируйте тело и выходите из этого окружения, чтобы забыть, что он - особый случай леди...– Ты рассказываешь?– Я не сказал ни слова.– Где-нибудь еще соизволит узнать?

– Хороший доктор – это все, что тебе нужно знать, - сказал Вересс, принужденно улыбаясь, склонив голову и закрыв Рача за дверью. Рац, иди наверх. Лестница в красном Джолан ждала его.– Шеф разрешил, – говорит Рац.
– Я знаю, мне только что сказали по телефону. Пожалуйста -575 - пальто и шляпу. Не стучи.Рац предвзятый, он делает церемониалетоль. Очень быстро и смиренно шагнул в комнату Андора, а когда увидел, что тот не спит, на цыпочках подошел к кровати. Эти короткие самообвинения вызывают чувство самообвинения. Я думаю, он должен был сказать врачу, что с пациентом что-то не так. Тогда, может быть, вы бы не позволили добавить.

Андор с открытыми глазами неподвижно откинулся на спинку кровати. Длина волос увеличилась, лицо стало белым и еще более изможденным . Длинный участок тонкого тела, едва приподнятый, грязно-белый одеяло. Плохой эффект оказало Рачу одеяло на конце выступа, который находится в указанной головке лежачей ноги. Эти лежащие на спине ноги, высокие белые одеяла , каким-то образом показывают формы смерти. Рац остановился в шаге от надписи "от кровати к кровати". Андор устало прищурился в сторону глаз, но на лице никакого удивления он не выказал. Медленно снова повернулся обратно к посмотрите на потолок, на то, на что вы смотрели. Все было тихо и спокойно. НЕТ Рац, не говори, не говори Андору. Рац тихо, и позаботься о себе, и сел на белый в это кресло, так, чтобы оно было напротив лица пациента.

Андор в последнее время прошло уже несколько дней с тех пор, как он не разговаривал. Выздоравливай лучше в те дни, когда я тихо говорил, иногда Йолан один-другой, а вересский доктор целыми предложениями говорил. Но потом все видимое внешнее без причины вдруг прекратилось, не встретив медсестры вопросы, и когда однажды он услышал, как Вересс доктор с enter:– Алл Джолан, как дела у пациента? И Джолан ответила:
– Лучше, но ты не хочешь говорить...
Затем в нем проснулось что-то неразумное, на что, как мне сообщили , доктор не ответил. Доктор напрасно так и сидела на кровати рядом, она моя руки, напрасно умоляла заговорить с ним, упрямо смотрела в воздух и не отвечала. Он чувствовал, что сейчас что-то необыкновенное, новое он делает, как будто он гордился этим молчанием, чем-то злым, довольным всем миром, который против такого упорно молчит.

– Вы умный человек, – сказал тогда доктор, - не принуждайте к обету молчания, это то, что мы знаем, это наука под названием, не вмешивайтесь, говорите, отвечайте мне.

Что-то болезненное, что каянсаг сделал сейчас, просто не отвечая. С этого момента он не произнес ни слова. И это тот истеричный каянсаг, который сейчас силен в нем, когда он увидел Рача Николас, которому чуть не пригодилась хорошая добыча: вот опять, к чьим глазам можно прислушаться...– Андор, – сказал предвзятый Рац, - я такой и есть. Если ты устал от разговоров, не разговаривай со мной. Я пришел посмотреть, как у тебя дела.

Я хотел сказать ему: "Мой дорогой мальчик", но это не сорвалось с его губ. Боль, таким образом, на мгновение, и это придает его лицу мрачное выражение победы. И когда в течение очень долгого времени не получал даже просто взгляда не надо мальчик сказал:

– Я тебя очень хорошо слышу. Очень успокаивает доктора.

На это так и не последовало никакого ответа, даже удара  не надо. Тихо, он продолжил, немного подождав – Просто мегнюгтатасодра, я говорю, что обо всем этом деле в мире никто ничего не знает. Я позаботился о том, чтобы избегать газет.
Теперь глаза перемещаются. Рац, Миклош без ума от этого, и в спешке он продолжил:

– Когда полицейский репортер принес новости вчера вечером в одиннадцать, сразу же к телефону, я сидел и все вкладки мне понравились... личная просьба... Я просил тебя не приводить мальчиков такими милыми , что они были одним целым, в дневнике не было даже слова. Не надо... вот почему... только на мгновение, банкоджал...

Он покраснел, буря разразилась из-за последних нескольких теплых слов. Но он выдолбил, говорили о нем. Андор улыбнулся, но не ртом и не лицом, а только глазами. Это он подумал: "Осел - хороший мальчик, я твой мир, твои карты репортеров ...“ это первый раз, когда предстал перед маленьким Рачем, Миклошем, так как здесь, это конечное и священное место, было доведено до практической жизни мелкая грязь проблемы немного устранения неполадок, и небольшой успех... " Мальчики были милыми.“ – Что ему до моих мальчиков! Где все это, где-то далеко, в тумане, как вершина горы, чтобы увидеть люди размывают города, деревни, людей почти нет...
Даже он сказал что-то Рачу, Миклошу, но я даже не смотрел. Глаза из угла увидели, что он осторожно поднимается со стула. Теперь ее будет мучить страх перед сентиментальной сценой. Она боится Рача, Миклоша над твоей кроватью, рук -578-кролик или скажи что-нибудь. Медленно опустив глаза, он понял, что это идеальная защита. Пациенты, это как король, который, если прикоснуться к шпорам. Этого было достаточно. Вы можете пойти туда. Он даже не видел, когда ты выходил, только слышал, как лабхеген благоговейно скрипит, дверь тихо подхватывает нежную процедуру закрытия, а затем феллекзетт. Это не было определено Рачем, добавил Миклош. Какое-то суверенное высокомерие он чувствовал, что только император и большой в пациентах с известными людьми против чего-то чрезмерного влияния, один из них -не-долг глубокий всем- все равно. Чтобы побыть одному. Слушай. И почему-то вы думаете , что не заставляйте кого-то зажигать лампу.

XI.

Через несколько дней после этого, когда я проснулся утром, рендеснел почувствовал еще больший голод. С нетерпением ожидая завтрака, рыжий Йолан использовал для этого столик на коротких ножках, приставленный к кровати. Обращаясь к моей девочке:
– Как погода на улице? – Наконец-то сказал это. – Но он наконец заговорил.
После завтрака маленькое тельце удовлетворения откинулось на подушку. Хорошо для воды, которой Йолан моет руками свое лицо. Лехунита твои глаза, когда Джолан нежно расчесывает. Шепотом он сказал:– Дай мне зеркало.
– Нет, – сказал Йолан. Устало улыбнулся:– Я могу только представить, какое у меня лицо... если вы не дадите зеркало...Йолан ласково покачал головой:– Это не так... Ну, у нас их нет, потому что у вас их нет...– Хорошо, хорошо.
Завернувшись в одеяла, сделала стеганое одеяло для открытого окна, убрала комнату. Мягкий, свободный, ароматный воздух проникал через окно.
– Йолан, – сказал он, – почему бы тебе не сказать мне, который час?
– Сегодня прекрасный, солнечный день. Прекрасная осенняя пора.– Нет зимы?
– Нет, конечно, нет. Теплая осенняя погода. Красивые.
– Спасибо, – сказал он и томно прикрыл глаза от обновления аромата воздуха, подставил ему лицо, радуясь, что вокруг повеяло мягкой октябрьской утренней вялой тепловатостью. Что-то чувствую, с поразительным сходством с жизнью. "Разочарование" – он задумался.

Когда они снова закрыли окно, оставшись одни, фелкенекель лег в кровать. Внутренняя улыбка - немного посмеяться над самим собой. "Умираю от желания Я хочу", – подумал он, – "и теперь это похоже на то, было бы неплохо жить ..." долгое время сдерживая мысли, теперь они должны были броситься в голову, как толпа галеристов, занятых в театре, когда открываются двери. "Сейчас, сейчас, сейчас" – он сказал им: "Не так быстро ... займите место для каждого из них ..." Первой мыслью, которая пришла вам в голову, было спросить, ясно ли это, что он есть? Он сказал себе: "Да". – "Что я когда-либо делал не так?“ - "Никогда". – "Ничего". – "Я не обманывал, не лги мне, кто-нибудь когда-нибудь сознательно -580- ты не причинил ему вреда...“ Кто-то спросил его: "Правда?" – Вызывающе ответил: "Действительно". – "Каждый грех Мне не нравится ..." – "Мои люди не хотят тебя?" – "Да, но ... нет, нет, нет , это было от другого, это было от меня“. – Ищу справедливые моменты в своей жизни: "она красивая, богатая, молодая была ребенком, никогда замужем я не выходила...“ Вот и застряла. Это правда, что ты никогда не прикасаешься к женщине, но – Боже мой – какое это было бы прикосновение к чему-то, к кому-то, как дико , невероятно, что можно купить, прикоснувшись к нему, если ... если...

– "Зачем подправлять мою жизнь?" – спросила она себя. – "Случайное алиби это все ... Это все совпадение, что я ничего не совершал ... Я злодей, таким я и был“.

Во второй половине дня посвященный доктор Хантер Эмерик, который является отцом адвокатской конторы, взял на себя управление и теперь руководит. Это касалось ценных бумаг отца рамарадта, и это заботилось о партии свабхеги. Поручил в кратчайшие сроки продать ценные бумаги и вложить наличные в собственность земли. Если сможешь, даже сегодня. Или завтра. И правильный отчет.

Сегодня вечером попросил вересского врача и попросил у него обезболивающее.

– Конечно, он это сказал. – Это все, что мне нужно. Когда вся грязь белым порошком скупится с твоих ног.

Присыпка вместо холодных компрессов для скручивания живота и ног. Мне сказали, что это отличный эффект, нет ничего лучше и безвреднее снотворного, чем эта ночная повязка, которая может помочь системе. Борясь с ранним потеплением, мокрый и прохладный в наручниках, но он заснул. -Утром он пришёл навестить рыжего Йолана:– Пожалуйста, – сказала ночью толстая женщина, тетя Джули, которая приходила сюда, когда я впервые полюбила нас. Пять раз это было здесь, но шеф так и не впустил меня. Теперь она сообщила шефу, что получила сообщение о капитуляции.Что он сказал?
– В тот день я хотел подойти к его дочери.
Долгое время не получал ответа. – Что–то Маришка, - тихо сказал он. Андор пожал плечами в постели:– Пошли, – сказал он.Красные Йоланы начинают работу. Затем Андор сказал:
– Здесь?– Кто?– Жир... Juli...– Здесь, снаружи, жду ответа.
– Хорошо, – сказал он. – Не отсылай его сюда. Но грядущая дочь, это ты можешь ему сказать.Когда Джолан вернулась, я нервничал из-за нее:– Не говори, я ничего не хочу делать. Когда днем придет девушка, впусти меня. А теперь уходи, Джолан. Уходи, оставь меня в покое. Я хочу остаться...
Он встает на кровати, его подушки за твоей спиной перекатываются, чтобы сесть получше. Настроившись, терекесен потянул за ногу и с тревогой начал думать. "Боже милостивый, - сказал он, - я смотрю, ты хочешь жить. Я не возражаю.“ Ты раскачиваешь что-то внутри нее, и хотя я сразу почувствовал, что ты фанатка мира и притянутое за уши представление о том, что я вытворяю в нем, жадный от удовольствия он сел на бока и взял ее с собой. Лехунита -582-глаза и что-то, что вы чувствуете, то, что вы привыкли чувствовать, когда восемь-десять рюмок коньяка были этим: воображение и жизненная сила, большая свобода. Он сказал про себя: "Здесь красота девственницы". Сзади двигалась голова парнаксомона. "Агнец Божий пришел ко мне, чего ты хочешь от меня?“ Гордость заставит меня, избалованных пациентов, о которых очень заботятся, уверенниц в том, что "Большая болезнь - единственный способ спасти, если ты девственная кровь расплава, они справятся с этим“. На самом деле улыбнулся этой чепухе. Затем улыбка медленно серьезно меняет лицо мереен, удивляясь, что перед вами прибитая взгляд: "Влюбленный в меня, здесь, это спасет меня , шахта хочет быть, ты большой Бог, ты посылаешь мне эту чистоту, ты хочешь воспитать меня...“

Большая жадность сказал, хлопая по бокам простыни: "Живи Я собираюсь...“ Кричать он хотел, петь, чтобы кричать, обращаясь к небу: "Я буду жить, я буду летать, вверх, вверх, все страдания закончились“. Сладко-жадные мысли, которые у них были в этом: "Влюбленная в чистого девственного ребенка, чистая крестьянская девственница проделала долгий путь ко мне, махая мне, ко мне ты хочешь привязаться, и ты хочешь поменяться, ты хочешь спасти, ты хочешь пожертвовать собой ради меня.“

Обед отправил его обратно, внезапно рамерджеседетт Йолан, которая пыталась заставить его поесть. Он был взволнован, он не хотел, чтобы что-то беспокоило ее душу, что отверстие для того, чтобы качаться, подходит к пульсирующему Ринго, который продолжает делать меня счастливее, качаясь.

– "Понял", - крикнул молодой форс -583-последний остаток – "У меня есть решение". И нахмуренный лоб , размышляющий перед тобой. Бедная девственница, поклонница крестьянской девы , хочет прийти. И тот, кто щедр в миллионе миль от всего, что когда-либо жило, вы будете сжимать маленьких святых. Свежая и невинная душа впитывается, как земля под теплым дождем. Нет , здесь будет много разговоров. Здесь вы не позволите невесте из жены сделать невесту. Телефон, слуги, все спешат: давай, Хантер Имре, беги прямо в кабинет мэра, куда бы ты ни пошел, позаботься об этом сразу же, чтобы жениться. Девушка не может двигайтесь отсюда, пока бумажные игроки не вернутся. Видел , как воображение Охотилось за Эмериком и возвращалось к: "У тебя все есть, в регистратуре?“ – А затем странное, почти извращенное радость: служанка в ряду взрослых девственниц Преображение... Что денег просто нет, они все шелковые одеваются, украшаются, светятся, светятся, головокружительное великолепие, красота и счастье есть... Близкая жизнь - это сумасшедшая благодарность чистого ребенка, которого он спас. Служанка принцессы... the upper hand, felcifr;zni, тронное растение, menybemene требуется, чтобы спеть ему эту прекрасную-любовь дитя, этот восторженный крестьянин-ангел, прости за то, что пришел и преклонился перед его страданиями... "Как хорошо, что у меня полно денег... elbor;thatom счастье ... все r;aggathatok и ноги, чтобы залить “. Золото и шелка видели, как ты закрыл глаза за алым бархатным троном, на котором бледно-белая девочка-ребенок сидит с обнаженными белыми ногами под богатым, темным бархатом... чистые руки , протянутые к нему, дрожат, его глаза почти полностью -584- офф хунит оф... прекрасные бледные губы нервно улыбаются, и он много страдал, и теперь небесный дербен -счастливое лицо над тусклым светом старой золотой короны, блондин-деревенщина, толстый хайфонадекон...

Четыре часа в градуснике сделаны у вас под мышками. Температура тридцать семь и три десятых градуса. Избавьтесь от ртути в стеклянной пробирке, поместите ее в свою собственную, чтобы сохранить это в секрете. При всем невежестве лазачка почувствовала , что от этого не было никакого физического вреда, кроме внутреннего возбуждения. Он вспомнил, что однажды слышал, когда врач сказал, что он мгновенно и легко реагирует на лихорадку, потому что много выпил за последние несколько месяцев. Затем он стал нетерпеливым, когда в сумерках дневного дня диагонально-желтые прозрачные лучи проникли в комнату. Нервничая, он испытывал очень неприятное чувство в груди, уже каждую минуту он откладывал решение позвонить в звонок, и доктор хочет, чтобы вам было немного легче, когда откроется красный Йолан:– Вот эта маленькая девочка.
Давно не встречались. Джолан послушно ждала, пока он заговорит:– Хорошо. Заходи, заходи.

Йолан открыл дверь, и вошла Маришка, уже стоявшая на пороге "смотри глазами", пациентка, входящая в мирское существо, столь впечатленное благочестием. Джолан вышел. Маришка остановилась посреди комнаты. Андор он ничего ему не сказал, только посмотрел на нее. Он подумал, что теперь ты всегда звонишь без влечения к этому воздушному, почти атлатсон восхитительное наслаждение, кровать, наклонился, его лицо над балкой. И тогда он первым порядком добрался до оружия -585- смерть и растущее здоровье с объятием груди snap – даже не его тело – это душа, сущность, воля этого чистого ребенка. Чтобы подключить паяльную мощность, втягивает тебя в свою жизнь, и ухо лехел все , только подумай: пурпур, и бархат, и золото, и это невозможно небеса, бесконечное будущее, вместе - повторение полного счастья... вместе с тобой, головокружительный до небес, примерно так фанаты привыкли видеть его, а теперь он тоже играет на эре...

Навстречу ему вздрагивают с другой стороны прозрачно-тонкие руки, спрашивающие звонящего , вытянутые в воздух. Глаза темные, он жил все сильнее и сильнее, чем тело, теперь в его глазах сидела вся сила, которую он чувствовал. Девушка подошла к кровати, приняла протянутую руку, склонилась над квитанцией, и он поцеловал ее.

– Сядь, – бессильно сказал он Андору и впился взглядом в грустно-серьезные глаза чудалкозаса и галстуки с ее лица. Девушка , как и половина, была бы такой, какой была раньше. Но глаза не изменились, это его левая, выше этого у него есть, мне не нравится тело, то, что ты ешь, возбуждает печаль, это невидимый плотоядный. Долгое время они так смотрели друг на друга. Андор чувствовал себя безгрешным и легким . Он почувствовал это, как только она медленно открывает в нем сейчас что-то такое чистое и нежное, что из всего святого может вместиться. Земные мысли – чувствовалось – чистые, чистые были смотрю на лицо ребёнка. – Лучше? – спросила девушка.
Это было больно. "В чем дело?" – он спросил себя: "раджонгобб был таким, какой он есть?“ Прозаичный и грязно-жесткий  это было "лучше?" – как легкие туфли, прилипшие к глиняному участку. (стр.-586) -
– Ты дорогая красавица, – тихо сказал он, – как ты хороша, как мило с твоей стороны прийти ко мне...Девушка действительно снова заговорила с ними:– Лучше?
Это все равно что вернуться на землю. Земля-мука липко-суглинистая, дождливая, мрачная, бесконечная проселочная дорога.– Мне лучше, – вырвалось у него.– Исцелился?– Я.
– Всю дорогу?– Вот именно.

Дерюльтебб - лицо девушки. Теперь он думал, что Андор слишком много думает о том, чтобы сначала подумать. "Конечно, это первая проблема". Так как приходят извне, то нормализуется свободный воздух... Улыбнулся , и он почувствовал, что эта улыбка теперь закончилась -солнышко, она девочка -скаут и освобождение, идеззабадитья для него.

– Поговори со мной, – радостно сказала ему.

Девушка действительно посмотрела на него, люди и испытание, мне не нравится та ночь во дворе. Андор подумал, что в этом все еще заключается разница между больными и здоровыми людьми.
– Счастье, – сказала девушка, – счастье в том, чтобы быть исцеленным. Иисус хотел, чтобы все было именно так, мой добрый Иисус.Теперь, наконец, он улыбнулся, изобразив недовольное лицо. Ближе он придвинул стул к лицу мальчика.
– Я молился за тебя, – сказал он, – так усердно -587- Я молилась, чтобы все, я чуть не упала в обморок, когда он подошел к концу. Но он слушал. И теперь я здесь, чтобы рассказать вам о грехе. Когда я молился, я молился не только тиреттом, но и эретта тоже.
– ;;rette?– Для того, кто сейчас находится в тюрьме.Андорра откинулась назад, натянув подушку.– В тюрьме?– Не убегай, - тихо сказал он,-даже речь девушки – не прячься, не убегай... Прямиком к капитану пошел и задал тебе задание, но они отослали его обратно... они пишут, они отправили его обратно... они знали, что честный... Пришел домой, обнял меня и поплакал у меня на плече. Но потом за ним пришли через три дня.
– Они забрали? – El. Теперь он в тюрьме из-за меня. – Для тебя?
Молча, медленно он кивнул девушке. Теперь я потерял весь андор из. Горьким был саджайзе:

– Для тебя?Он снова кивнул, мерон для пустоты. Мальчик фельдакосодотт:
– Чего ты от меня хочешь? Зачем ты пришел сюда?
Ты не ответил. Снова нервничаешь из-за него:– Чего ты от меня хочешь?
– Я хочу его, – тихо сказал он.– Я?– От тебя.

Затем, вернувшись, он бросился на подушку. Долго молчавший, он знал, что все рухнуло в том, что сегодня является воображаемым. В то же время, чтобы быть ненавистником , начатым в, -588- он жалел заблуждение, бесконечно грустное. Он ничего не сказал. Он услышал, как девушка что-то медленно произнесла, подключив к уху часы .:

– ... а если бы ты умер, то там хранились бы вечно... тогда он убийца... потому что я бы убил... но Иисус не хотел меня ... и тебя , вот почему ты исцелил ... и он мой господь на этой земле и перед людьми... ты можешь поднять голову и подойти ко мне... потому что он невиновен... его просто по-настоящему любят...Внезапно возмущенно сел на кровати:
– Чего ты хочешь? – крикнул на него с горечью. – Чего ты от меня хочешь? Зачем ты пришел сюда? Изи отвечал за девушку:– Увидеть тебя... ты жив... исцелить тебя... ты спас Александр...Горькая усмешка на нем:– Да? Девушка показалась в глазах. Просто смотрю на получение.– Да? - взволнованно сказал он. – Ты пришла сюда, чтобы утешить тебя... Ты не убивала своего жениха?Девушка вверх-вниз, двигая головой: "да".– Ну, иди сюда, – сказала она ему. – Иди.Вернитесь, чтобы снова лечь на подушку. Девушка встала, он подошел к ней, и ты улыбнулся ей:– В любом случае, – сказал он, – что бы ты ни говорил... Я люблю тебя , тебя, я тоже люблю тебя до смерти, жду тебя там, я протягиваю к тебе руку, жду тебя, пока не приду... -Ее страдания в земной жизни, это ее... Но настоящий ты, другой...

- Сказала Фейт, испуганно-с любовью глядя вниз на лицо мальчика.
– Иди, – сказал он это.Девушка, он опустил голову:
– Ребенок – говорит, что это просто.
Теперь обратите внимание на Андора. Он ничего не сказал. Он ожидал, что от вас продолжится это заявление. Девушка окинула его пристальным взглядом. Окно сететюле четыре сегебен смотрел куда - то вдаль , он говорил:– На следующий день, – сказал он отчетливо, но еле слышно низким голосом, - на следующий день она обняла меня и поцеловала. Он сказал, что виселица за то, что он это делает. Для меня Я.
Слушай. И далее говорилось:– Они заберут ее, они придут за ней. Убийца... из-за меня... моего Александр. Мой милый, мой бедный Александр. В последнюю ночь Я подошел к ней и обнял тебя одной рукой. И теперь он в тюрьме , а я ношу его ребенка.

Когда Андор посмотрел на него снизу вверх, это ужасный взгляд в ее глазах , который прошел над ним, как луч прямо к окутанному бесконечностью мосту , проходящему через кровать, в окно, в темное небо далеко. Я не имею с тобой дела. Как какой-то инопланетянин, он смотрел, как элькиванта уходит отсюда, не для того, чтобы видеть, что ты даже больше не думаешь об этом.– В чем дело? – спроси в упор у девушки. – Что это? Что это за жизнь на земле? Там, далеко, там ты ждешь меня, там, тоже далеко... там ты ждешь меня, милая, ты счастлива... -590-
Глубокий, болезненный вздох:– Как долго я должен страдать из-за тебя?
Андор медленно, устало протянул руку и подошел к тумбочке со звонком. Нажал. Рыжий Йолан бесшумно вошел в дверь.
– Зажги лампу, – велел он. Лехунита твои глаза, когда легкое постукивание. Закрытые глаза лежали.– Оставайся здесь, – сказал он Йолану Аре.
Долгое время он вот так молчит. Слышны тихие звуки, не хотел их слушать, подозревал, что марихуана уходит, Джолан провожает тебя, возвращается. Просто лежал там, неподвижный. Когда к медсестре прикасаются, – должно быть, на ужин, или, может быть, это кто–то другой, у кого вы хотите спросить , - вы все еще закрываете глаза, нервничаете, он отдернул руку, вызывающе отрицательно покачал головой и поднял палец, угрожающе помахал тебе, не говори, ни с кем не разговаривай, уходи сейчас же, ни слова "нет", оставь меня в покое, тихо, тихо, тихо, тихо... Ни слова "нет".

XII.

Хантер Имре продал ценные бумаги и право собственности на землю. Гордость за то, что он узнал о том, сколько денег он заработал на этих вещах, потому что все это стоит объяснений, пытающихся составить длинную бумажную строку, которую написал аккаунт. Но так как мне не терпелось получить кучу денег из конверта "Не ломайся", я бросил их на счет в тумбочке. А потом некоторые, так что она устроила Охоту -591- Имре и один. После обеда беспокойный сон длился несколько часов, и около полуночи он снова проснулся. Все огни зажглись в белой комнате, хотелось большого света. Фелеги без стука осторожно приоткрыл какую -то дверь. Уставший от удовольствия Вересс убежал, когда увидел лицо доктора.– Ты еще не спишь?
– Нет, входите, дорогой доктор... посиди немного со мной...
Доктор Вересс, спускающийся вниз, взгляни на нее. Я разместил пациентов на всех трех этажах. Она была усталой и сонной, откинув голову в кресле:– Я не возражаю, – сказал он. – Мне нужно с тобой поговорить.– Отругать тебя хочешь?
– Нет. Но прежде всего, имейте в виду, что рана почти зажила. Слава Богу, книга исцеления. Это заставляет тебя поскорее уйти. И почти снял повязку, если я смогу тебя вынести и не буду много двигаться. Но другой гораздо хуже , как это было в прошлом году.
– Еще...Да, это действительно плохо. Мой совет здесь таков: съешьте немного мяса, примите ванну настолько сильно, насколько я смогу, а потом идите очень далеко, но целый год домой не возвращайтесь.
Мальчик скромничает, упрямые пациенты стесняются улыбаться перед вами. Доктор любви не смеялся вслух. -592-Немного объяснений даже для врача, но потом остановитесь. Знаете ли вы, что на такие вещи нужно больше времени? На сегодня достаточно , это первое предупреждение, дай мне подумать об этом для мальчика в течение нескольких дней. Тогда вы можете продолжать. Прежде чем выйти, он сказал:И еще один. На днях небольшое волнение, через которое приятно пройти. Вы знаете, то есть к молодому человеку, который из-за этого приятного отсутствия находился под арестом.– Я знаю.
Ну, а теперь ты хочешь послушать. Условие пока остается в силе, я даже не даю вам разрешения говорить с вами об этом. Но теперь смело отдыхайте, они не будут вас мучить, они знают, что он болен.– Но почему его арестовали? Я не имею в виду.
– Я учу тебя юриспруденции?
Он остановился в воздухе:– Моя юридическая наука...
– Долгое время мы вообще не знали, что будет с тобой слева-е. А если бы у вас их не было, то темпераментный молодой человек получил бы обвинение в убийстве, или я не знаю, что называется: причинение смерти в результате преступления с отягчающими обстоятельствами или что еще...– И что же?
– Нападение при отягчающих обстоятельствах, я думаю... Или покушение на убийство... Я действительно не юрист. Но если ты сядешь в тюрьму, что ж, я уверен, что-то очень серьезное. Адвокат молодого человека потребовал, чтобы груз также присутствовал в вашем интервью, когда. И -593-ко мне приезжайте, не задерживайте, потому что этот человек до самого задержания сидит в... и я подумал, что вы не хотите, чтобы вас пытали...
– Ни за что на свете.– Итак... однажды они придут сюда.– Когда?– В те дни. Узнай это завтра.
Исчез. Андор сел в постели. "Кубени Александр", - произнес имя фелхангосан. Удивительно, какой это был странный человек. Не только не злится, но и когда о своей судьбе думаешь, то все время о ней забываешь. Все, кто фигурирует в этом он в случае, это просто не так. Чего вы хотите от закона? Бедный Кубеньи Александр. Респект Кубени Александру. Уже неделя, как нет его у невесты ольвадоззека, чей-то гей. Основательный и мужественный поступок. Он защищает и защищает женское тело. И сразу после удара ножом кто-то схватил ее, и мать это сделала. Быстрый и смелый поступок, который ты совершил: марки попали к ней. Тогда – теперь вы можете отвести его в полицию. Как какой-то нейтральный третий человек, такой честный чудалкозва, этот прекрасный человек в жизни. "Другого пути нет", – подумал он, – "жизнь мужчины, борьба и действие, а не кто-то такой же вялый, плавающий в реке содра в дауне, как мой ...“ Но она не чувствовала себя виноватой. Что-то вошло тебе в голову, для чего ты родился и вырос. Если бы он когда-нибудь был у тебя, ты был бы неправ, потому что он не подходит для этого, потому что он был ... или, может быть, это просто боль, которую она причиняет, чтобы ты мог подумать об этом, и вас волнует, что идет вверх, а что нет? Позже он вспомнил: "путешествуй далеко целый год , чтобы вернуться домой...“ Она снова улыбнулась. Чудалья Вересс доктор, что вы ему сказали.

В последнее время, особенно ночью, вы просыпались, и он долго не мог заснуть, часто испытывал странную, новую борьбу с желанием сираси. Ужасный момент, когда Конопляная улица в толстых сиськах Джули плачет, как будто высвобождается в лобковом чувстве, что часто сдерживалось от слез. Ужасно ненавидя себя перед плачем, все, что она могла определить, это просто физические потребности, к которым мужчина даун должен привыкнуть, как и ко многим другим вещам, воспитывающим путешествие. Но с тех пор, как однажды бесплатный способ позволить этому встряхнуться, с тех пор, как чаще подпись, укоризненная: один раз да, вы больше не измеряете , не так ли? На этот раз я снова ринулся в зарождающуюся атаку на безразличные вещи, насилующие мое внимание. Но иногда это было так. Когда-то проектировали для больших мостов конструкцию. Это подтолкнуло голову, эта сухая арифметика и физические картинки, но Маргитид, как обычно, с раздвинутыми ногами , предстает передо мной, и это мост, который для нее так долго печальная жизнь загородной поездки была настолько чувствительными воспоминаниями, кровоточащими в нем, как деревня произошла от человека на саранчовом дереве, старого небольшой дом на первом этаже, церковная башня... Это была его юность, эта большая железобетонная конструкция келабу. Знай, что это больно, как акакломбос. равнинная церковь.

Сегодня мышление казино и карта баккара, шансы, преимущество банкира в вероятностных расчетах. Но в первую минуту он увидел воспоминания - 595 - включая Фишера, сэр, которого я едва знаю, но сколько денег он выиграл, и у которого теперь острая память, чтобы придумать комментарий. Очень плохая ночь, когда только ты знаешь, что каким-то образом можно выбить из тебя большие деньги, если у кого-то есть карта, он услышал, как позади него мужчина разговаривает с Фишер лорд. Мужчина сказал:

– Это маленький ребенок, как играют большие деньги.

Это покрыто. Слышал, когда мистер. Фишер , что шепчу в ответ:

– Они никогда не должны были брать его с собой в клуб.

Даже это причиняет боль, это такое слово: "такие вещи". Теперь, когда все снова взбилось, шуроан причинил ему боль, ты терзал сердце, как острый песок в глазах. Он - целый, болезненный мир , который ты носишь в себе, и госпожа Фишер была права: он просто "такой", он просто член, часть копии "этих людей", просто единица из многих тысяч, и боль эгигсиколто вместе с ним - всего лишь один из многих, он очень многим там нравится. "Нет, милая, – сказал он , горький рот трогает тебя, - ты не носишь на себе всю человеческую боль, тебе не хватает тряпки, гниющего листа, который здоровые ноги не заботятся о боли, ты никогда ничего не делал, только о жизни пациента kim;lgette и омерзительной боли, ты великий, доктор, горсть кровавых глаз, нет убитой курицы, которая тебе больше не понравится, потому что хотя бы раз пресыщенный, но который хорошо жил для тебя, ублюдок, ублюдок, ублюдок...“ -596-

Тем не менее, просто повернул его лицом к подушке и утешил тебя , он задыхался от этого, да, горьких слез. Затем он поднялся, откинув со лба мокрые волосы граблями, просто уставившись вниз на лампу. "Но собачий режим в агонии", - сказал он.

Раны были перевязаны. И мне бы не понравился этот вегигваг в постели. Теперь он чувствовал, что это слишком большой шаг. Отложите ручное вязание. "Большая борьба заключается в том, что", – сказал он себе. Теперь она действительно почувствовала, как кто-то застрелил молодого оленя, который ранил в бок драга с середины. В одно мгновение пронесется в мозгу, когда я сорвал повязку и грубо разрезал рану, одним ударом фелмарканголья и эльпишколя – вы всегда будете помнить, как легко и как быстро все закончилось... ;lt;ben растянут и расположен вертикально на верхней части тела, его легко почувствовать белая повязка-бинт. "Сейчас, - сказал он вслух, - да, сейчас ... Только один раз“.

Его рука уже была там, повязка и большой палец были натянуты. Да, это было серьезно, смещение его рук прекратилось, и железные ноги, впиваясь взглядом, медленно отпускали повязку. "Нет" он сказал– "Я не могу отправить их в тюрьму Кубени Александр". Медленно опускаюсь обратно на подушку и чувствую, как горячая благость элемлик в доброте и возросшей человечности, что бы мир об этом не узнал. "Я доставил зараженных" – вернулся к старой идее – "Я убил Гюлай Ольгу, бедную Курица в горшочке... Я тоже убиваю Кубени Александра ... И он дитя Коровьего тела?“ И в ярости,а я никогда не испытывал гнева, когда Элла думала: "Тиреттед? Из-за тебя?“ Но он не мог сделать снимок. Сарай с мозговой машиной начал просто фотография женщины, которая крепко держала его, усердно рисовала, делала свое хранилище памяти. Снова прелесть недостижимых новых трудностей, мучительное физическое зло occupy, звуки, которые произносят слова, дверной звонок, одежда, скрывающая навязчиво-желанные формы, жалкий, подлый, проклятый сувенир-v;setts;gei, дешевая тряпка из ткани: колготки, r;zcsatnak, которые штормовой ветер kivillogott the оборки этих взъерошивает твою морщинистую кожу, и плечо, мокрое плечо в ванне, когда блестит восковое сияние, две детские красивые груди в черном шелковом платье v;zf;nies, которые когда-то, много раз, принадлежали ей: насыщенно-красный рот с фарфоровым-выразительная, нежная верхняя губа с гибким прикосновением, миндальное молочко - на вкус как глаза близорукого исследователя и багьяд глаз... за всем этим стоит лицо бледного рабочего Кубени Александра и глубоко ненавидящий взгляд фаната Маришки, о котором говорят десатурация и тихое слово с детьми...

– "Ух ты!" – он сказал себе вслух, что не знает: он подумал - или, действительно, закричал– "О, вау, я не могу!"

Теперь она плакала, ожидая нового приступа. Но здесь это происходит с такой силой , когда Фелольдальт поворачивается, лежа на половине подушки, чтобы обнять лицо, напрячься, утопить его в звуке, заглушающем запястье. "Я не"это", – кричал он внутри текста ужасным голосом, – "Я не -598- я - это ты... Я не глаза... и все же, все же, просто целый большой мир, в котором я...“

Воет в подушку, долго, я даже не плачу, просто жалуюсь-кричу на что-то огромное, что ты понимаешь и видишь его. "Нужно ударить животное, – подумал он, - вредное животное... грязные, эгоистичные животные... Но он... он... он весь мир, боже мой, зачем так смотреть на себя свысока... когда я плачу... и когда человек так плачет... Это касается не только всего мира... Всего этого большого мира... всех... “

XIII.

На третье утро глубокого сна просыпаюсь от толчка. Врач Вересса стоит перед кроватью.

– Прошло десять часов, - сказал он. – Вот они.

Вскоре он наверстал упущенное: холодная вода, прогоняющая сон с глаз , он выпил стакан молока, и они осматривали комнату, чтобы навести порядок, если таковой имеется, затем откинулись на подушки, те, что за твоей спиной , устилали красным Йоланом. Странно - квадратная голова, маленький вересарку в комнату вошел мужчина с длинным смуглым мальчиком. Он представился, он следственный судья.

– Протокол я показал длинному мальчику.

Андор сигарет, сделанных перед ними.

– Спасибо, что не куришь, – сказал маленький человечек, и по этому протоколу тагадоану тоже помахали, скромно улыбнувшись. -599-

– Доктор чувствует себя достаточно хорошо, чтобы побыть здесь и немного расспросить его?

– О, да, продолжай.

Все еще бродит, пряча голову в туманности сна, и усталость ощущается, как в последнее время, каждый раз, когда он просыпается. А сегодня проснулось особенно плохое настроение. Я просто, когда вересского врача увидел, мгновенно без причины снова с отвратительным криком-честолюбие поймал. Он чувствовал себя совершенно разбитым, как утром, когда ты спишь, факалапаксал поднимается вверх по костям, как сырое мясо, используемое на кухне.

– Имя?

– Арад Андор.

И через все это много всего, что она устала и расстроена. nacion;l;j;t tell, это дух той же занозы в заднице , что и тело голого вставшего, когда он завербовался. Но после этого они уже не посылали таких слабаков. На самом деле, теперь нужно было быть сильным . "Я не возражаю против них", - подумал он, глядя лехуните в глаза. Так что отвечайте на вопросы.

– Темные были ворота?

– Да.

– Экер Майкл не подвергался насилию?

– Нет.

– Не приближается к тебе?

– Нет.

– Видишь Эккера Михаэля, когда Кубени Сандор нанес тебе удар ножом?

– Может быть.

Он открыл глаза. "Очень честный" – он подумал: -600-

– Пожалуйста, – сказала она, – может быть, он ничего не видел, потому что я не Я ничего не видел, ни ножа, ни каких-либо движений, я просто... лицо Кубени Я испугалась, когда он ударил меня ножом, и как раз в этот момент почувствовала легкую боль в боку.

На этом более длинное предложение исчерпано. Никогда бы не подумал, что возбуждает такое, когда с тобой незнакомый человек на глазах у людей говорит об этом.

– Ты ухаживаешь за невестой Кубени?

Она села в постели. Немного кружится голова. Но с огромной силой кричит что-то о нем: "помирись! Помирись!... Эта жалкая жизнь... Помирись! Все“.

Сеглетешфейцы тихо повторяют:

– Ухаживаешь за своей невестой из Кубени?

– Да! - храбро сказал он. Горячий румянец от лжи и дикой молодой луны, это хорошо для голоса, когда люди аплодируют, тюрьма, счастье. "Только не приходи плакать про себя, я великолепен". – подумал он. Стиснул зубы.

– Таким образом ухаживает за тобой невеста Кубени, Губаш Марисканак, этот закон мог бы помочь ревнивому Кубени S;ndorban?

– В некотором смысле, – сказала, и внутренне улыбнулась. "Партизанский судья", – подумал он, – "Ты участник Кубени, но я не возражаю, я с тобой Так и есть, но все равно, это мило с твоей стороны.

– Вы богатый человек?

– Да.

– Ведете расточительный образ жизни?

Лехунита - глаза. "Преследуемый" неловко забавляется. -601-

– Продолжение, – отвечаю.

– Деньги, потраченные на женщин... посещенные ночные ночные клубы...

– Я навещал его.

– Обычно, при том образе жизни, которым он жил, этот закон мог Кубени У Сандорбана есть подозрение, что вы просто установили его окружение, чтобы соблазнить Губаша?

– Да! – ответил сильно, в начале я не помню, я говорю "да" себе перегрузку. – Да!

– Вы открыто щупали Губашев горшок?

Вспышка возмущения:

– Я?

Сеглетесфейх надпись выглядела. Просто купил только для того, чтобы понять, Андор, все эти бумажные вещи о том, чтобы спросить маленького парня. Надпись гласила:

– Двенадцатого сентября вечером в семь часов на дворе ты , он схватил Губаша Маришку за подбородок в присутствии ее жениха.

Запомните этот момент:

– Конечно! – сказал он. – Это правда.

Сеглетесфейх - клерк того вида, который занят писаниной. Затем прокрутите текст и не спрашивайте Андорру из спрошенного:

– Ты револьвер, обжаренный Александром Кубеньи двенадцатого сентября, когда Кубеньи подвел тебя к воротам под ответственность, которую она хотела привлечь к соблазнению невесты целенаправленных экспериментов.

Теперь кипение в том, что это за трусость: окончательное нечестивое искушение признаться здесь, почему? почему? -602-

– Револьвер он у тебя вытащил? – она была сухой.

– Да, – сказал он.

– Револьвер был заряжен?

– Да.

– Сколько в нем было пуль?

Почти улыбнулась тоске, горьким воспоминаниям, которые у фелькера Гете были в нем. В сторону, скривив рот движением, сказал:

– Одной пули не хватало.

Итак, в нем было пять человек.

– Итак... пять... потому что файл отсутствовал.

Он посмотрел на маленькую бирочкару, ожидая, что она спросит его , где тот, которого ты пропустил, потому что ты раневететт и скажешь ему, что тот, кого ты застрелил. Но маленький судья ничего не спросил о пропавшей пуле в деле. Для пяти достаточно того, что он хотел.

– Пожалуйста, – сказал он, взваливая на свои плечи груз здешнего пассажа адвоката. Я был обязан исполнить желание, которое стоит перед вами здесь. Выдвиньте свои возражения, учитывая состояние здоровья, против этого?

– Нет.

Судья - это голова, он помахал длинному мальчику. Это значит выйти из комнаты. Андор, который до сих пор сидел, теперь откинулся на подушки. Наступило короткое молчание , а затем открылась дверь. Кубени Александр вошел первым, за ним мужчина в форме, который сразу же остановился у двери. Униформа после того, как пришел небритый молодой человек из квиккереса, нос фельзаглашо, поклонился судье раньше и сразу же сел -603- стул. Клерк вернулся последним, он закрыл дверь. Андор не повернул головы Кубени Александр, но он видел ее. Это ничего не изменило. Даже в "нет" они так не выглядели. Судья посмотрел, но это было что-то er;l tetetts;g: я не хочу, чтобы белая кровать видела, где лежал человек, который является ножом, который у вас здесь. Короткое молчание, в котором последовало это вступление, И ... он подумал, что здесь все в порядке, здесь все правы, все здесь хорошие люди, просто здесь ненавистные люди: молодой адвокат квиккерес, который он не благодарит вас, кто ведет себя вызывающе и грубо, садясь, чьи движения и выражения направлены на него, без всякой причины, просто инстинкт юриста, который уже много лет притворяется , что он был тем, кто не смотрел на нее и атаковал какое-то размышление о квиккере о нем ждал, чтобы поговорить с судьей, и он сказал кому -то дерзость, что-то резкое, из чего следует, что он не производит впечатления на больничную койку и лежащего бледного молодого человека. "И таким я хотел быть“, - подумал он, Андор, медленно двигая головой, с полуоткрытыми глазами.

– Вы сказали, – сказал судья Кубени Сандор, - Араду Мистер Андор хотел соблазнить вашу невесту.

Кубени хотел что-то сказать, но судья поднял палец:

– Арад лорд, чтобы признать это.

Холостяк медленно перевел взгляд на Андорру. Андор теперь совсем лехунит глаза и откидывается на подушку.

– Вы сказали, – продолжил судья – 604, -что свидетель своими глазами видел, когда Арад г-н Андор Губаш Маришка прикоснулась... скажем так: неуместно тронули, точно так же, как вы выразились: нащупали.

Кубени Андор наблюдает. На лице с глазами лехуни застыла легкая улыбка.

– Господин Аради в этом признался, - сказал судья. – И, наконец, это подтверждает утверждение, что, когда вы отчитывались , она хотела, чтобы он привлек невесту к попыткам соблазнения , потому что его пистолет был направлен на него, что само по себе указывало на наличие пяти пуль.

Андор он медленно открыл глаза и их взгляды встретились Кубени Александр. Так ясно, что вы сейчас читаете то, что напечатано в тексте. Кубени Александр чудалкозва и мегиндултан смотрят на него. Он не понимал, но догадывался, что здесь произошло. От этого, – "Я не возражаю, если я ошибаюсь, но я не... нет, я вижу, что он может меня понять". – от этого становится жарко, снова двигаются фиксаторы, начали бить мальчика в грудь. Хочется плакать, но я этого не сделал, не здесь, но что-то объясняет это поднимающее настроение чувство: продолжай идти, продолжай идти, теперь уже скоро: все, что ты можешь...

– Ваша честь, – сказал он не совсем уверенным голосом, - это не стоит больших исследований, чтобы попасть сюда. Это врата господни под ним, обращенные ко мне, и просьба больше не появляться в закрытии невесты. Сейчас Я могу увидеть это по запросу правообладателя. Но тогда я был дураком и это взбесило меня, разозлило...

Кубеньи теперь совсем бледный, а его глаза отшелушивают Андор, и теперь, кажется, это гнев. -605- Как ты скажешь: "Что за? Ты все понял?“

– Злишься на меня, – продолжал Андор, божий покой и безмятежность ощущая членами, – и я признаю, что пояс приличного человека и за револьвер я его вытащил. Он ударил меня, чтобы оттолкнуть меня от тебя...

Кубеньи посмотрел на землю.

– Но я и я подняли револьвер, и тогда он ударил меня ножом.

Судья:

– Ты пытаешься застрелить его?

– Да.

– Просто... только потому, что ты попросил не навещать невесту?

"Пристрастный судья", – подумал Андор, - "теперь на моей стороне, но... ... прекратите...“ Болячка-еда с чувством ответственности за:

– Просто потому, что. Это очень напряженно, и вам нужно сказать: "Я хочу девушку этого человека"... Я чувствую, что мой долг перед судьей - говорить честно...

Судья кивнул.

– ... ну, откровенно говоря, в данный момент возмущен, сейчас Мне очень жаль, но тогда это было все, он дошел до того, что я хотел выстрелить... вы не должны защищать себя, как он знал...

Устал от этого. Спиной к лежащей на подушке толпе. Но я все еще вижу Kub;nyi Alexander. Этот эльборултан, он посмотрел на нее, первый раз был на дне с тех пор, как они узнали друг друга. Какой бы дак и честью это ни было, рот едва заметно подергивался. Но хит -606-головное животное, нерешительный взгляд капитуляции, это момент, который открылся перед всем миром, впереди вождения фанатки , которую вы мелькнули перед ребенком и всей будущей жизнью. Пока Андор устало наблюдал за борьбой и медленно унижающим его лицом, делавшим его гордым и молодым, фенсебсеге чувствовал и чувствовал: "Хорошо... ну, а теперь кто этот человек?“

Судья заговорил. Не почерк, но почерк выглядел так, как вы сказали:

– Итак, вы жертва, вы доктор Арад, мистер Андор , окраска дает все это законной защите Кубени Александра в действии, когда он ударил ее ножом.

Мальчик надругался над кроватью. "Но противные все люди!" – горячий насквозь. Мерен посмотрела на судью, и он сказал это вслух, как будто ее рот хотел бы пожевать:

– Никакой окраски, признаюсь, я не задавал себе.

– Пожалуйста! – равняйся с ним строго на судью.

– Я этого не потерплю! – сказал мальчик, чувствуя, что крови там немного, стекает по лицу. – Кубени с ним, я хотел выстрелить в нее выстрелом , если этот удар остановит его. Это соблаговолите записать слово в слово.

Судья, на которого смотрел секретарь. Быстрое написание. Было ясно, что судья сошел с ума. Андор все еще смотрит на тебя как судья: "Я тебе покажу , я тебе“, – подумал он. Все они застряли у меня в зубах, теперь дай мне эту хватку, потому что это почти больно с его челюстью. Еврейский парень из квиккереса высокомерно посмотрел -607- протокол для. Это все Мне это очень понравилось, но не принесло бы никакого удовлетворения "жертве". Он вечно обремененный адвокат, который был от коллапса, который мог бы иметь место в мире. Андор смотрит на голову судьи поверх взгляда Кубениры. Мягкий и болезненный в отношении мет. Теперь он ушел строгим: "Я ничего ему не показываю".

Судья смутился , чтобы:

– Твой мозг хотел застрелить Александра Кубени?

"Ты издеваешься надо мной?" – почувствовал Андор. Сказал Шарп:

– Я все пять пуль, которые хотел выпустить Кубени Сандорбан. Все пятеро из них.

И теперь он поднял брови и посмотрел протокол на тип-е. Клерк нетерпеливо записал, а потом керделег посмотрел на него с таким видом, словно хотел сказать: "Ну и все же, все же!"

– Спасибо, – сказал судья, встал и взял свою писанину. Кубеньинак только глазами махнул. Андор тем временем что - то подписал Кубени молча вышел в форме перед людьми. Теперь квиккерес встал, подошел к углу и поклонился Андору. И когда он поймал ее взгляд, я возненавидела это. Судья теперь была не так мила, как тогда, когда она пришла. Церемонясь с тобой так много, я был в отключке. Просто длинный протокол, взгляд любви в Андорре. "Это храбрый человек". он думал, что мальчик, любимый, сказала она ему:

– Добрый день.

Один. Долгое время к нему никто не заходил. Затем она вошла в красный Джолан. Шныряет по комнате: -608-

– Какой запах они оставляют.

– Иди, – нервно сказал он Андору. – У тебя всегда с запахом все в порядке. Уходи сейчас же.

Джолан вышел.

"Это здорово, чувак", - подумал мальчик, устало вытянувшись всем телом под одеялом. "Как насчет этого, мистер Фишер?" Долгое время, улыбаясь, как эльмосодон, от волнения устал лежать. "Бедный маленький ребенок", - подумал он с мягким странным чувством и видением измазанной маленькой девочки из мезитлабоса Мариски в синей юбке, которая тяжело ходила и плакала. "Почему это девочка?“ – спросила она себя. "И почему она плачет?" Но глаза маленькой девочки были такими же, как у Кубени Александра. Усталое тело снова начало движение в безличном крике-желании, теперь с гневом. чувствовать. "Разве ты не идешь?" – крикнул ему в тишину – "оставь меня пока в покое". Всегда очень любила маленьких детей. "Мой ужасный Я знаю, что мне бы этого хотелось “. Сердце теперь мягкой маленькой ручки Эллы , он начал давать мне пощечины. "Не делай мне больно" – улыбались ее глаза leh;nyt, но теперь stormfly-быстро всплывает в каждом предложении, которое когда-нибудь Терновски скучает по моим будущим детям, о которых она говорила. Голос , который вы слышите: "Наш ребенок ..." "наши маленькие дети, мы ..." но вы не чувствуете, что меседетт далеко. Внезапно и ловко управлял тобой. Он представил себе Эллу в кружевном белом платье-футляре с глубоким вырезом megd;lve на Большом Эрвине раньше так что голова даже не может видеть, только балкарджат, который окутан белым, когда ты разворачиваешься по локоть в обнаженном виде, ты отваживаешься уйти от него, как только он забирает у тебя, растопырив пальцы, дикий поцелуй разбойника в сладкой агонии, которого я не -609- увидеть что-нибудь, кроме Эрвина стриженой головы, как сверху, цепляющегося за лицо женщины , и просто движение за череп, чтобы увидеть поцелуи сердца, дикие, властные, злые люди, и обновленное движение рта.

– "Так ты должен был жить", – беззвучно шевелятся ее губы, – "или как Кубени Александр... в любом случае, это просто не так, как я жил ... И "вещи" ... как будто я ...

Если бы "материал", о котором говорит Фишер, лорд, я не думаю, что у него был бы этот пот, - это жир, купекформа, круглоголовый, карточный агент, снова плачущий сам: "Это отвратительно, это было бы ужасно, жаль, что они продержались ... Боже милостивый, когда я тебя достану?“

XIV.

Последний день истории Рач, Миклош, твой дневник, но ты сердцем к тебе точно хочешь рассказать, и, как хороший журналист, внимательно изучаешь все, начиная с санатория, чтобы уйти с печального утра следующего дня, только что случившегося. Следующее вы узнали и хотите записать.

Арад Андор через два дня после допроса утром в десять часов просыпаюсь, мне сразу звонят и вкусно завтракают. После завтрака там был вересский доктор, который по собственному признанию никогда не видел такого спокойствия и находил, что может, как тогда. Это правда, что этот прекрасный день был одним из самых распространенных вредителей в октябрьские дни, что лето - это огни удивления, которые они приносят -610- вернемся к осенним краскам. Вересс доктор Я рекомендую ему поехать на Ривьеру и остаться там следующим летом. И он сказал Ривьере, что боится, потому что идет сильная борьба, и с ней даже элленталлу трудно общаться. Затем вересский доктор Парист порекомендовал ему мегоколассал, чтобы он был милым и небрежным, ей нужно немного повеселиться, для него важнее воздух и ванна. Я ответил, что предпочел бы , чтобы вы могли поговорить об этом, подумать об этом. Затем он спросил врача из этого прекрасного времени, активен кикоцизни или нет. Вересс доктор это позволило ему и в шутку предупредило, чтобы лумпок не ходил ночью домой. Когда доктор вышел от него, медсестра Гергье Йолан спросила и попросила: приготовьте для шкафа нижнее белье, обувь и одежду. Йолан говорит, что он тоже забыл, что у пациента нет другой одежды, кроме той, в которой сюда привезли машину скорой помощи, поэтому шкаф остыл, и он открыл его. В шкафу окровавленная рубашка-зависимая и легкое платье, на котором, жилете, куртке и брюках в верхней части большие коричневые, засохшие пятна крови, как будто они и были. Джолан, как ты и сказал, ты быстро захлопнул дверь. дверь шкафа, но было уже слишком поздно, потому что пациент с кровати увидел эти предметы одежды. Так долго молчал, он выглядел грустным перед тобой, и вопросы Йолана просто долго убеждали меня после ответа. Но позже, вернув себе выражение лица, фелхиватнак выписал носильщику билет "женщина на Конопляной улице", где в последний раз жил кондоминиум, и носильщик заказал два желтых беркофферта, которые были завернуты и запечатаны левее, чем у женщины, принесите это. Обед, который я съел -611- и, как и в прошлый раз, он использовал: съел немного супа и съел мясо всего за один укус и два ломтика жареной пасты от одного из них. После обеда пришел носильщик и принес два чемодана, из которых Йолан вынул их и положил вещи в шкаф. В три часа нарядились, забавные комментарии , чтобы точно сломать неустойчивую походку, и за несколько минут до четырех часов за Гаммикереком прислали карету. Карету на ближайшую станцию к швейцару, где он всегда так делал , если пациенты кочизни уходили. Когда пациент пошел и сел в в машине швейцар тщательно перевяжет вам ногу и скажет водителю, чтобы вы следили за великим господином. В вагоне номер двести двенадцать была знакомая машина, на ней сидел Бауэр, называется. Этот Андор сказал, что по цепному мосту можно подъехать к Замку. Ожидая в машине, я сказал ему ехать на верхнюю станцию гожикло. Вон там, в машине, большой квадрат. Машина Бауэра пыталась помочь ему, но он отказался, хотя и был слаб, и однажды ему пришлось полагаться на угол пальяхаза. Низкий кефалхоз, который нравится палиахазам что-то балюстрада балкона гвоздь Дуная, и над городом. Ракенекель эта каменная стена и долгий взгляд на Пешт, с Дунаем можно было бы полчаса времени здесь так провести. Время от времени фелегьенеседетт, сигарета, вставала, и когда Бауэр собирается наброситься на него со спичками, чтобы подать ему, она предлагает ему сигарету. Он попросил водителя задержаться там на несколько минут у стены и подождать, пока вы не вернетесь к цепному мосту от тех странных птиц, которые первыми туда залетели, -612- и что я не знаю о том, что это за птицы могут быть, потому что они больше голубей, но самолет у них диковинный, как у чаек. Взяв грузовик с собой, она подождала, пока птицы в очередной раз не оторвались от земли из-под моста, и тогда это подтвердило мнение, что это чайки. Он сказал, что чайкам невозможно досаждать, но В машине Бауэра он отметил, что часто видел чаек в районе мостов, как высоко, так и на спуске реки Дунай к воде, чтобы посидеть и немного поплавать с рекой. Потом он сказал, что рано смеркается, потому что, когда они пришли, еще сильно светило солнце, и теперь зажигают лампы со стороны пешта в окнах, выходящих на пляж. Затем возвращайтесь к машине и на Главную улицу, в дом своего отца. Здесь можно было проследить практически за каждым шагом и действием. Первая поездка привела к домовладельцу, который из примерно задавал вопросы о том, что нового в доме, как дела в квартире, все ли в порядке. Затем он похвалил домовладельца за чистоту на лестнице и во дворе , и неожиданно две тысячи крон были подарены им комментарий о том, что он надолго уезжает за границу и больше заботится о доме. Затем консьерж посмотрю, досталась ли тебе квартира родителей, и по пути на лестнице спросил меня, все ли в порядке, как будто это все еще было в квартире , так как недавно здесь был случай. Но не сразу вошел в квартиру. Менеджеру они сказали просто открыть и подождать, он немного в кабинете врача. -613-Охотник Имре то. Хантер имре на четверть часа задержался. Задавая вопросы , он сказал, вполне довольный собой, и поинтересовался у Кубени Александра, что это такое. Когда он узнал , что да, он сказал: "Что ж, я очень счастлив". Затем достает конверт, в котором Хантер Имре вовремя доставил акции и участок, из вырученной от продажи суммы вынимает тысячные купюры и повторно. А потом узелок взял три и положил обратно в карман. Остальное состоит ровно из двух частей , разделенных и порученных Ханту Имре на одну половину шестьдесят три тысячи крон, даже сегодня днем, пошлите Губашу Джону королеве толстую Джули, чтобы она дала в приданое вашей дочери Марисканак. Охотник Имре говорит, что он такой, сумма необычной величины из-за заметки, которую вы хотите сделать, но потом передумаете и ничего не говорите, потому что я думал, что именно такую большую сумму хочет заплатить жених молодой римлянки. Хантер Имре уверен, что молодая арадская мама сделала Маришка и богатым господам по привычке, судя по большому приданому , помогает выйти замуж за кого-нибудь другого. Количество других половина суммы, так что это еще и шестьдесят три тысячи крон деньгами в письме к Охота за заданием, также, в тот же день, по следующему адресу: "Мадемуазель Маришка Лэмб-Бреннер, Москони, Россия" – и здесь он дал Хантеру Имре билет, на котором русскими буквами было написано название улицы. Денежное письмо, измеренное только запиской, было с деньгами, чтобы сделать это, и это записка с текстом: "шестьдесят три тысячи крон -614-подарок Бреннер Лэмб Мариска за то, что отправила доктора. Арад г-н Андор от имени д-ра. Офис адвоката Хантера Имре.“ Это также бросается в глаза, когда вы охотитесь на Имре, но он не счел это уместным для любой заметки, которую вы делаете. Когда они охотятся Лечение дома Имре и полученная арендная плата за разговор с ним, чтобы начать этот ответ, сказав, что это освободит вас, если она вернется в Париж. Но он спросил Хантера Имре на днях на санаторный счет, чтобы оплатить эту сумму, а доктор Вересс, хирург, выделил мне шесть тысяч отдельно гонорары. Обратите внимание, что вы не отдаете это ей лично, потому что доктор Бит этого не примет. Врач на днях, когда в первый раз лечился в санатории, тысячу крон отдельной данью отработал и реально изо всех сил на эту сумму соглашался. После этого, сказал Охотник Имре, прямо сейчас стоит немного зайти в квартиру , осмотреться, и захотеть выследить Имре в офисе отправления , сказать ему, что он кусок дерьма, машина здесь, и вы можете перевезти его в Будапешт. Затем пройдите в квартиру, где консьерж вместе по в маленьких комнатах, а потом, наконец, выглянул из окна столовой на улицу. Принес его отсюда в кабинет отца, пошел и сел на библиотечный шкаф перед стулом. Затем консьерж вышел из своего холла, чтобы подождать там, пока его не позовут, или пока молодой хозяин не выйдет. Он долго оставался один в старой комнате Арада.; эвен был там, когда Хантер Имре из офиса по дороге зашел в вашу квартиру. Охотится за ней на письменном столе -615- он нашел, как только прочитал Паллас-Лексикон Симор-код-Чай-роза в объеме . На вопрос о том, что он читает, и он сказал, что чайки видели цепной мост, и теперь он знал только лексику того, что это действительно чайки, которыми они были, он думал, что вы чайки, просто море. Чудалкозва привез в нашу страну не один, а пятнадцать видов чаек и отметил, как красиво называются чайки: чайка, серебристая чайка, карликовая чайка, английская чайка, чайка и красивая: смеющаяся чайка, и это то, что наука называет обычной чайкой. В то же время я она сказала, как это странно, что если люди из лексикона ищут слова, прокручивают - в то время как нужно читать много других слов , потому что никто не достаточно силен, чтобы его проигнорировали, это просто слово о времени. Так что теперь он Gull-t search нашел английское слово Sir и узнал о нем, как английский народ, если что-то адресовано сэру, вы можете оставить адресованную фамилию, но его имя никогда. И издевательски привлек внимание Охотника Имре к Плачущему предмету, который теперь печатает чайка следуя им, и в каком словаре говорится: "плач - это не Ганчоландо, пока трагические костюмы", и это: "сам плач, если он стоит того, чтобы говорить, облегчать и поднимать“. Охотник Имре ама обратите внимание, что это так, вы ничего не ответили. Потом вместе спустились к экипажу, и он спросил меня, куда тебя отвезти Охотник Эмерик. Когда речь идет о ресторане на бульваре Стефана, указанный адрес, отвлекает всех, кто есть в машине. Когда машина проехала через комплимент вечера -616- и он обратил внимание Хантера на тот факт, что в уэст-Хейвене видны разорванные огнем облака, но небо другую часть ночи очень темное. Мост посмотрел вниз и сказал, что Дунай похож на черное зеркало, а пляж похож на световое шоу из множества маленьких лампочек, и сказал: "Посмотри на это, тысяча маленьких свечей". Земля на бульваре охотника Имре Липота и вопрос о деньгах, отправленных, если вы ответили "да". С тех пор Охотник Имре его не видел.

В санаторий усталый приехал, сразу разделся , залез в постель и там попросил ужин. Снова он немного поел и на вопрос медсестры о том, как развлечься в поездке, вяло ответил: "нисколько". После ужина он сказал: Йолан, что, может быть, завтра она выйдет из санатория, и три тысячи крон, в которых хранится банкнота "сними это", отдала ему. Йолан хэнд хотела, чтобы он поцеловал ее в большой мегиндульцаг, и когда наклонилась, Арад схватил меня за голову, и чего ты никогда не делал , она поцеловала его в лицо, а затем в губы, долго, но честно, без всякой жадности. В одиннадцать часов в палате появился доктор Вересс. Вы не можете перестать думать о том, чтобы лечь обратно на кровать, и на вопрос, как вы чувствуете драйв после того, как он сказал, что устал. Вересский доктор спросил его, где это было. На это точно и честно ответил, что сказал, что в Замке он был и любовался прекрасным видом, потому что перед поездкой за границу хотел попрощаться с Пештом, от которого он пострадал. Я сказал, чтобы его видели с замковой горы, смотрящим вниз, и он искал, но просто очень трудно найти те улицы, где он бывал раньше, -617- где женщины после проверки, где любовь-возраст в восторге или смотрит. Искал те дома, в которых были счастливы и несчастны, но этот не мог его найти, потому что кто-то осенний парасас накрыл город, над кем-то расстилался растянутый туман, который мог быть пылью и дымом, но, вероятно, в осенних сумерках был туман, хотя он предпочел бы поверить, что ветер тихий время суток просыпается от легкой пороховой тренировки, которую красно-сияющие сумерки окутывают крышей - их много наверху, из которых только башни и купола поднимаясь из более чистого воздуха. Он обратил свое главное внимание на световые рекламные ролики кигюлладо в сумерках, которые находятся на холме Буда , потому что чудесные линии света рисуют крыши домов, и обратите внимание, какое странное, радиальное положение для вечернего обзора города включается, газ, потому что высота Буды, просто улицы или что они выглядят так, что считают лучом падения, как будто каждая улица ведет в город, а другой улицы у меня нет. Комментарий доктора Вересса ама надежда: сегодня после хорошего ночного сна, нервничаю, а ты он сказал, что даже не спит, потому что, несмотря на свежий воздух, от которого он не привык, elb;gyasztotta, но в мире отдельно и смотреть, и , в частности, дом родителей покойного в течение длительного времени не мог быть так взволнован, чтобы ни на что не надеяться, сегодня в лехуните из глаз. Определенное нетерпение, что могло бы вызвать такие просьбы, всегда отклоняется, спрашивается морфий или другой эффективный анестетик. Этот доктор Вересс -618- определенно отказался, и снова он предупредил, что великая депрессия души демонстрирует бессилие рализальта во многом из-за того, что в последний раз снотворный порошок, особенно вероналлал чуньяул, злоупотреблял. Опять же, может помочь наложение повязки на эпигастральную область и икры - вместо этого рекомендуется использовать компрессы для альтатопорока. Этот первый молчаливый дакоссаггал отреагировал, но затем фелсохайтва сказал, что если вы не позволите вождю, вы не возражаете, запеленайте их в эти водные клочки. Вересский врач под наблюдением накладывает на него влажный компресс Гергье Йолан и вождь Вересса помогли фланелю фелчаварасаналу. Затем вождь, согласно обычаю, сказал ему: "иди Лейс роуз-шато в санатории“ – это обычная ночная экскурсия по объекту с инъекциями и простое рукопожатие на прощание, после чего он выходит из своей комнаты.

В четыре часа в Гергье йолан, как он говорит, звонит звонок, потраченный на пациента, который в том же проходе лежал там, как Арад. Когда медсестра заставляет пациентку выйти и направиться в свою палату , идите по коридору, Первая дверь в расщелину освещена . Благосклонность и интерес осторожно открывают комнату Арада, и вы видите, что арад спит, лежа на спине на кровати. Затем на цыпочках подошел к кровати, чтобы потушить на тумбочке горящие электрические лампы, которые, как он полагал, заставили забыть о сновидении боя и, наконец, заснул больным. Когда кровать, чтобы испугаться, увидев, что на белом неглиже есть кровавое пятно, грудь осталась обнаженной. При этом очень напуган, потому что большая часть белого папланона отдыхает -619- ручная пила, маленький револьвер, а потом он заметил, что рука экскаватора с револьвером поражает желтухой. Над луком, но Арад тогда я не лелекзик, и лицо, которое медсестра сначала испугалась, потому что она прикоснулась ко мне, теперь было совсем холодно. Тут же побежала вниз на этаж и разбудила своего главного врача Вересса, который в тапочках и ночной рубашке взбежал по лестнице на этаж. Я сразу же пришел к выводу, что пациент один-два часа назад выстрелил себе в сердце из маленького револьвера для настоящей анатомической точности. Его сердце попало в нее, и вполне вероятно, что в мгновение ока он был убит, когда пуля прошла через сердце. Шеф взволнованно вскарабкался с белого пухового одеяла, ногам пациента уже было холодно, только повязка может помочь-компресс из мокрого холста был еще теплым, как мечта-связать славу, он просто лежал там , шеф говорит, что он на удивление истощен и теперь вполне опрятен, ухожен и чист, не мускулистое, но красиво оформленное холодное молодое тело. Медсестра заметила, что шеф был чрезвычайно взволнован , когда по признакам смерти он искал и обнаружил мертвое тело, а затем сел рядом с кроватью и долго слушал медсестра попросила его почтительно предупредить о дополнительных действиях. Доктор Вересс, присутствовавший при этом длительном размышлении, объяснил, что помнит просьбу, с которой обратился пациент. ему в одиннадцать часов, когда просили морфий или другой сильный активный анестетик. Согласно заявлению, медицинская совесть была совершенно спокойна за отказ в сильном обезболивающем , возможно, это был его долг. Но человеческая совесть безмерно страдала от этой мысли -620- если ему дали жестокое снотворное, то вы не обязуетесь делать то, что сделал он. На утешительную записку пациенту тогда, в другой раз, он просто молча отрицал феймоздулаттал, а затем сказал, что это не время и решение, а момент идей и времени, о которых идет речь, и что предотвращение самоубийства иногда, на самом деле довольно часто, на самом деле, в большинстве случаев навсегда отменяется. На вопрос о том, как это случилось , выстрела из револьвера никто не слышал, он сказал, что дежурный в комнате медсестер в длинном коридоре в конце есть, Арад и другие соседи, и новые операционные, и инъекции морфина были усыплены пациентами. Кроме того, револьвер, из которого стреляли в сердце, небольшого калибра , по всей вероятности, был немного не в себе, тем более что Арад стрелял: довольно сильно в грудь, прижатую к месту пробития пули, известному своей отличительной формой доказательства. Врач Вересса, после необходимых мер, рано утром в час снова поднялся в комнату Арада и, запуганный, долго проводил там время. По словам Арада Андора, лицо не изменилось лежа в белой кровати, фон наблюдал, как он определенно остывает, и было видно солнечное выражение лица. Доктор рэд за удар, как за большую неприятность, после перерыва сидит на отдыхающих молодых. Это было не так, как сон, но это больше похоже на то, что глаза лехуни проснулись, чтобы немного отдохнуть. Совершенно аналогично пациентам хирургического отделения ama, у которых тяжелые послеоперационные, бескровно-сонные и  ты закрываешь глаза, эльзаргульт и хаггард строят знаменитую кровать в том месте, где их уложили обратно.

Рац, Миклош, примерно полтора года назад прочитал мемуары Сен-Симона , и эта книга оказала на него такое глубокое влияние, что с тех пор он вел дневник, в котором была вся честность, на которую он был способен изо дня в день в жизни и размышлял о событиях. Юные друзья, это последний день истории в этой длинной главе , поэтому вы записали ее. Очень короткая и внезапно закончившаяся, сама с собой внутренняя борьба после того, как добавилась к деталям особо сильно и глубоко потрясенной дневной истории. Это было двести шестнадцатое свидетельство фиакереса, Бауэра. по словам Арада Андора, после охоты на Имре в закусочной на бульваре Стефан он повесил трубку, сказал водитель, чтобы ехать по сорок третьему номеру Андраши-роуд, где он, журнал Рача, Миклоша , редактором которого он был. Когда машина находится на Андраши-роуд, сорок третий номер дома, перед остановкой лошади долго ждут, но Арад Андор не вышел из машины, но и после долгого молчания он сказал водителю: "В противном случае... просто отправляйся в санаторий, туда, откуда мы пришли“.

***

Написание исходного текста не изменено.