Скамейка. Рассказ

               

    Люся и Веня лет десять были соседями.Учились в одной школе. Читали в одной библиотеке. В одном бассейне занимались плаванием. Много у ребят было общего...  Общей  была и скамейка у третьего подьезда.

    Вечерами вместе с другими ребятами они подолгу сидели на ней. Много говорили, шутили, но главное: пели. Авторские песни в шестидесятые годы звучали везде. Поднимали, будили сердца юношей и девушек.

    Школу окончили в один год. Думали поступать в один институт. Но после того, как Веня поздним вечером, сидя на общей скамейке, признался Люсе в любви, при том с аппепитом доедая мороженое, она раздумала с ним учиться. Гордость не позволила Люсе общаться с неотёсанным Веней. Больше они вместе не пели.

    Пути их разошлись. Веня стал художником. Люся учила в школе детей
рисованию.

      После службы в армии Веня там и  остался. Прикипел душой. Постепенно дослужился до должности замполита. Служил в жарком Казахстане. Женился на местной девушке. Был счастлив. Появились дети. Живопись не бросал.

     Года через три его службы в части командир предложил Вене сделать выставку картин. Выставка получилась славной. Особенно посетителей выставки привлекал портрет юной девушки Люси. Она вся словно светилась добротой. Сидела красавица на скамейке. В руках держала гитару. . .

      Затем по судьбе Вениамина прошёл Афганистан. Не очень долго воевал Веня. Но вернулся без левой руки. Став инвалидом, он всё равно отлично понимал, что надо, просто необходимо жить дальше. Росли дети, которые мечтали учиться, жить в Москве. Вскоре и кареглазая жена заговорила о далёкой столице . Мать Вени и отец его совсем сдали, состарились. Болели много. Ждали возвращения сына.

     Решил солдат вернуться домой...  Собрал свою семью, сел в самолёт.
Встретил желанных детей и внуков отец солдата в Домодедово.

     Жизнь в Москве постепенно
наладилась. Дети выросли. Окончили
институты. Обзавелись семьями. Улетели  из отцовского дома. Да и дом
сломали. Построила Московская мерия на его месте огромный, высокий семнадцатиэтажный дом.

    А у подъезда скамейка точно такая, как та, что у пятиэтажки когда-то стояла. Часто вечерами сидят на ней два пожилых человека. Совершенно седая женщина в очках и мужчина с палочкой. Иногда разговаривают, временами молчат.

    - Я любил тебя всю жизнь. И семью имею. И, можно сказать, что по- настоящему счастлив в семье. А душа так и болит все годы по тебе. Как это объяснить, понять? Не знаю.   

   - Молчи. Лучше молчи. О чём теперь говорить. Назад дороги для нас нет. - глаза женщины остаются сухими, строгими.

    Мужчина затихает. Умело достаёт правой рукой из пачки сигареты.

   - Веня! Веня! - громко раздаётся хорошо поставленным учительским  голосом замечание :

   -  Опять на песок сел. Непослушный! Поднимись, внучек.

    - Бабушка Люся! Прости. Больше не буду . Я на скамейке с вами посижу. Можно?