Татуировка

Как-то утром Майя окончательно и бесповоротно поняла, что больше не любит мужа.
Она именно поняла это, а не почувствовала. Уколы неприязни к благоверному доставали  всё чаще, но осознание нелюбви далось ещё тяжелее.
«Наверное, потому, что я знаю: он меня тоже не любит. Нет, не так: не любил меня никогда», - решила Майя.
Она знала, почему так случилось. Фёдор обожал знакомиться. Его плюсом была  априорная доброжелательность. Во всяком новом приятеле Федя видел только хорошее. Ну а когда человек его разочаровывал (до сих пор такое происходило во всех случаях), начинал прежний предмет симпатии ненавидеть и находить в нём всё больше отрицательных черт. Вот и она стала раздражать.
Фёдор обожал цепляться к прохожим. Как правило, запуганные криминалом люди от него шарахались, но были и исключения.
Как-то муж, к огромному неудовольствию Майи, притащил домой тощую страшненькую девицу. Та оказалась продавщицей сувенирной лавки. Девушка имела брутальную татуировку, которая занимала всю левую руку. Экзальтированный Фёдор усмотрел в этом рисунке мистическое пересечение с его акварелями и пришёл в восторг.
В доме тогда почти не было денег и еды. Но хлебосольный Федя выскреб последние копейки и вбухал их в десерт для незнакомки.
Разумеется, он влюбился в неё. Майя бесилась: едва ли не каждый день выносит  мозг из-за вульгарной, по его мнению, моды на татушки, а тут вдруг поворот на сто восемьдесят градусов…
В этом был он весь. Сама любезность в общении с чужаками, дома муженёк превращался в маргинала: орал, не выбирая выражений, матерился на всех подряд, порой в запале швырял попадавшиеся под руку вещи.
Кстати, соперницу Майя отвадила моментально. Когда супруг вышел покурить, она шепнула ей, что Федя - псих (он в самом деле из-за биполярки имел белый билет). Продавщица в ужасе на следующий день не вышла на работу и отключила телефон…
Кому только не помогал её патологически эмпатичный муж! Однажды на улице притормозил, увидев плакавшую даму. Вызвал её на откровенность, выяснил, что дочь сестры женщины вышла замуж за садиста и умотала с ним в другой регион.
Скольких средств тогда лишил Фёдор жену и сына, чтобы помочь бабе! Та оказалась взбалмошной, сама не знала, чего хочет. Супруг ей перезванивал, не раз таскался в её село… В конце концов мать девицы отвалилась, как пиявка, но тут появилась нищая старушка, которой потребовались лекарства.
А как страдала Майя, когда благоверный вдруг принимался из-за пустяков вопить на неё или сына на улице...
Ещё он очень любил похвалить кого-нибудь, обругав одновременно супругу.
«Правильно, девушка, это нужно упаковать вот так. А ты учись!» - говорил, к примеру, кассирше, предложившей купить пакет. 
Конечно, злиться на несчастного психа не стоило, ведь поступал так благоверный не со зла. Но Майя неимоверно утомилась его жалеть. Её души не хватало для такого благородства, а в разлюбленность, вероятно, вылилась страшная усталость от постоянной необходимости жертвовать собой.    
«Я, как несчастный Маяковский. Его противная Лиля Брик брала сторону врагов поэта, вот он её и разлюбил. Не только по этой причине, но в том числе, возможно, и из-за таких поступков, -  подытожила в уме девушка.  - Я МаЙяковский, и я от мужа уйду».