Море пухом

Наконец понемногу стала отпускать летняя жара: начало сентября сулило директору завода Колбасину Николаю Ивановичу прекрасное время бархатного сезона на берегу моря в столице курортов страны.
Прекрасный номер люкс был забронирован ему с супругой; путевка на целых двадцать дней, и билеты в вагоне СВ были у него на руках.
По доброй традиции мужчины в таких случаях, тем более руководитель, выставлялся друзьям или узкому кругу подчиненных, кому он мог доверять.
Николай Иванович не был исключением, и перед отъездом в санаторий он после работы собрал своих заместителей, парторга и председателя профкома завода в специальной комнате, где всегда принимал гостей и важных персон, регулярно появлявшихся на заводе.
Стол был накрыт в соответствии с положением директора: обильная, добротная закуска и отменного качества спиртное предлагались участникам застолья.
Колбасин слыл жестким руководителем: любил порядок и дисциплину, не терпел критики, и был крут на расправу. Об этом прекрасно знали его подчиненные, которые не раз попадали под его горячую руку. Но сегодня у директора было хорошее настроение: он уже находился в предвкушении отдыха, теплого моря, прекрасного обслуживания, лечебных процедур- хорошее вино и южные фрукты дополняли радужную картину. Живи и радуйся!
Балагуристый профсоюзный босс вел застолье, разумеется, соблюдая негласные правила, установленные директором. 
Как водится, выпили за отпуск с пожеланием хорошей погоды, теплого моря и всего остального, затем поговорили между тостами о работе.
Николай Иванович попросил в его отсутствие строго выполнять установленный порядок и не сбавлять заводских показателей.
Часа через два застолье клонилось к своему завершению; изрядно выпив, все были в прекрасном настроении, а директор светился добродушной улыбкой.
Неожиданно, не спросив разрешения на тост, поднялся главный инженер завода Иван Петрович Бугров (именно он оставался главным в отсутствии директора):
-Уважаемый Николай Иванович, еще раз искренне желаю Вам прекрасного отдыха и, стараясь усилить свои пожелания, брякнул:
-Пусть Вам море будет пухом!
Небольшой гул за столом сразу стих: всех насторожило слово  ПУХОМ.
Лицо директора завода стало медленно багроветь:
-Каким пухом?
-Ты что,-словно раненый зверь, взревел Николай Иванович,-погибели мне желаешь?-
-Хочешь, чтобы я утонул в море? Так- то ты меня провожаешь?
У Бугрова все похолодело внутри, и он отчетливо понял, что Колбасин истолковал его пожелание совсем по- другому.
-Я хотел сказать,- лепетал инженер, я хотел...
Но директор его не слушал, гремел и поносил нелицеприятными словами. Замы сразу почувствовали, что эта заварушка добром не кончится, стали успокаивать директора и толковали смысл, который вкладывал Бугров в свои пожелания.
-Мол, хотел пожелать, чтобы море было ласковым, а волны легкими, как пух.
Первый, самый сильный запал недовольства у директора прошел, и он стал успокаиваться и немного приходить в себя. Бугров тем временем выскочил из зала и побежал к себе в кабинет( благо он был недалеко), достал припрятанный в сейфе редкий и дорогой коньяк.
Вернувшись обратно в компанию, где шум немного утих, и директор чуть успокоился, Бугров прямо с порога стал просить прощения за свою нечаянно сказанную глупость и торжественно водрузил перед директором бутылку коньяка.
Выпив на посошок элитный коньяк, участники застолья стали расходиться и после того, как все разъехались по домам, Бугров долго еще сидел в темноте своего кабинета и думал, что он находился на волоске от увольнения со своей высокой должности.
01.2023