Последняя любовь графа Шатена. рассказ III

Выпал первый снег. Шатенбургский призрак прогуливался по широкому балкону своего замка и любовался снежными искрами в свете неполной луны.  Прошло уже больше года после его путешествия во Францию. Это внезапное турне совершенно рассеяло привычную обыденность, подарило массу новых впечатлений, заставило графа еще крепче привязаться к родному Шатенбургу.

Предавшись воспоминаниям, Эрих Шатен вдруг заметил какое-то движение за оградой, окружавшей замок. Он тут же насторожился. Опять туристы? – Нет, на туристов это было не похоже. Фигура, идущая, скорее даже плывущая мимо поместья, была прозрачной, еле различимой. Но она была. Более того, в силуэте явно угадывались предметы женского туалета. Нечто объемное, скользящее над землей, очень уж смахивало на кринолин, а светлые волны, над склоненной головой неведомой тени, походили на огромные развивающиеся перья на шляпе. Хотя, это вполне могло быть игрой графского воображения.

За четверть тысячелетия, проведенного в замке, призрак графа Шатена ни разу не видел себе подобных. И, говоря откровенно, был рад своему одиночеству. Но тут его обуяло любопытство. Проходящая мимо замка женщина была фантомом и видеть ее мог только он - в этом Эрих Шатен не сомневался. Что могло сулить это знакомство, граф не знал, поэтому решил быть осторожным. Он тихонько выскользнул из своего замка, пересек двор и оказался за оградой.

Полупрозрачный силуэт вдали был еле заметен и двигался в сторону особняка барона Кренц, возведенного в середине девятнадцатого века.  Особняк был выстроен из красного кирпича, имел три этажа, затейливые эркеры и крышу с готическими башенками. Дом окружал кованый забор из толстых черных прутьев, с верхушками в виде наконечников стрел.

Соблюдая осторожность, словно боясь спугнуть птицу, граф Шатен, тем не менее, быстро двигался к усадьбе Кренц. Женская фигура проскользнула за ограждение и в последний раз мелькнула на фоне кирпичной стены. Дубовая дверь особняка со скрипом приотворилась, а через мгновение тяжело захлопнулась. 

Шатенбургский призрак подобрался к поместью, юркнул между прутьями ограды и приблизился к дому. Ни одного человеческого следа не было видно на ослепительно белом снегу. Окна нижнего этажа закрывали массивные ставни, а темные бархатные портьеры в верхних комнатах были плотно задернуты. Судя по всему, дом давно уже был необитаем. Если бы граф Шатен был жив, то он решил бы, что все это ему показалось – и скользящая белая тень, и сама собой открывшаяся дверь. Но он был призраком, и все увиденное только укрепило в нем мысль, что он не ошибся и полупрозрачная странница была человеческой душой, как и он, вернувшейся на землю.

Конечно, Эрих Шатен мог бы попытаться прямо сейчас, проникнуть в особняк Кренц и удовлетворить свое любопытство, но счел это в высшей степени неучтивым. Врываться без спросу в чужое жилище - такого он не позволял себе и при жизни. И уж точно, не стоило так вести себя с дамой, встретившейся впервые почти за триста лет. К тому же, времени у него было больше, чем достаточно.

Призрак осторожно выбрался из чужого поместья и заскользил в сторону Шатенбурга. Ему было о чем поразмышлять. В груди Эрих Шатен ощущал давно забытое, приятное волнение.

***
На следующую ночь призрак графа занял наблюдательную позицию на балконе, едва часы успели пробить полночь. Снег прекратился еще днем, и ночь была ясной до прозрачности. Эрих Шатен нетерпеливо расхаживал взад и вперед, поглядывая на дорогу за оградой замка, залитую серебристым светом растущего месяца. Он должен был увидеть вчерашнюю незнакомку во что бы то ни стало. Но прошел час, два, а она все не показывалась.

Граф спустился с балкона и переместился ближе к забору, продолжая нетерпеливо мерять шагами двор. Он не мог припомнить, в котором часу видел женский фантом накануне. Чем больше проходило времени, тем больше он нервничал. Внезапно за забором, около кустов что-то мелькнуло. Призрак подался вперед… Но тут послышалось хлопанье крыльев и мимо ограды пролетела встрепанная ворона. Очевидно, ее разбудил упавший с веток снег. Граф Шатен даже разозлился на непутевую птицу, которая так некстати отвлекла его. А вдруг за то короткое мгновение, когда он отвел взгляд от дороги, призрачная дама успела проскользнуть мимо? На всякий случай, он шмыгнул за ограду, через мгновение выбрался на дорогу и бросил, полный надежды взгляд, в сторону особняка Кренц.  Но все вокруг было пустынно.

Остаток ночи граф провел за пределами замка, все еще надеясь увидеть таинственную ночную гостью, но ожидание оказалось напрасным. Она не появилась. Лишь занимающийся рассвет напомнил призраку, что ему пора возвращаться домой.

***
Шли дни, недели.  Эрих Шатен еще не раз навещал Кренц, надеясь на встречу с загадочной леди, но безрезультатно. У него вошло в привычку с приходом ночи, покидать пределы своего замка и разгуливать по окрестностям, где он не бывал уже много-много лет.  Надо сказать, за века местность сильно изменилась. Дубовая роща, куда он в молодости ездил на свидания с графиней Шатен, превратилась в непроходимый лес с огромными кряжистыми деревьями.

Не нашел граф и пруда Шванен, где когда-то гнездились удивительные черные лебеди с красными носами. На месте водоема возвышалась круглая башня из грязно-желтого кирпича, с крошечными окошечками наверху, очевидно, предназначенная для водоснабжения. Такие штуки начали строить в конце девятнадцатого века – это граф узнал от экскурсоводов - тех, что привозили туристов в Шатенбург.

Усадьбы баронов Ведель и Липпе, которые граф Шатен посещал еще при жизни, изчезли без следа, словно, и не существовали вовсе. Лишь поля, покрытые снегом остались на месте построек, дворов, садов.

Впрочем, все эти изменения не слишком волновали графа. Гораздо важнее для него было желание еще раз увидеть призрачную фемину. Неизвестность разжигала его любопытство. Он гадал, кем незнакомка была при жизни. Баронессой, а может быть гувернанткой, или же просто прислугой? Нет, у служанки не могло быть такого величавого стана, грациозной походки и горделиво поднятой головы. Хотя, справедливости ради, надо заметить, что большинство визуальных достоинств таинственной дамы являлись фантазией Эриха Шатена, ибо он видел ее всего один раз, издалека и весьма недолго, так что разглядеть как следует, конечно же, не мог.

Зиму сменила весна, начал сходить снег, на полянах заголубели подснежники, потом забелели ландыши, а Шатенбургский призрак продолжал свои ночные прогулки в одиночестве. Проходя мимо усадьбы Кренц, он каждый раз, по привычке, окидывал взором старый особняк и просторный двор, но ни разу никого не увидел. Все чаще в призрачную голову графа Шатена приходили мысли, что может быть, незнакомка ему просто померещилась? Ведь в ту ночь шел снег, светила луна, мало ли, что можно принять за двигающуюся тень!  Наверное, он просто слишком давно был один…

***
Время неумолимо бежало вперед, до лета оставалось всего две недели. Старый граф вышел за ворота замка Шатенбург и остановился, раздумывая, куда отправиться на этот раз. Его взгляд упал на поблескивающую вдалеке реку Штерн, похожую на серебристую змею. Он ни разу не был на противоположном берегу и мысль побывать там пришлась ему по вкусу.

Через полчаса призрак оказался у воды. Штерн не спеша несла свои воды на север и лунный свет, словно сверкающий понтон, пересекал ее русло. Молодая трава бархатным ковром покрывала берег.  В кустах чубушника приглушенно пел соловей. Справа по течению возвышался каменный мост с кованными перилами, по нему-то графу и предстояло попасть на другую сторону.  Эрих Шатен двинулся вдоль реки и уже почти добрался до каменной переправы, как вдруг его глаз уловил на какое-то движение. Светлая, полупрозрачная тень юркнула на мост и заскользила на тот берег, куда собирался и сам граф. Он изо всех сил заспешил следом.

Они благополучно перебрались через канал. Граф благоразумно держался на расстоянии, но не сбавлял ходу и ни на секунду не отрывал взгляда от женского силуэта, мелькавшего впереди. Упустить незнакомку еще раз он не мог.

Призрачная женщина свернула в сторону леса и Эрих Шатен сделал то же самое. Они двигались вперед еще какое-то время, пока не добрались до старой каменной ограды. За полуразрушенной аркой в тени деревьев, белели могильные плиты – здесь было кладбище.

Женский призрак скользнул за ворота, пробрался по тропке, ведущей к старому склепу в готическом стиле, и скрылся внутри каменного строения. Над входом усыпальницы виднелся каменный герб – два голубя в венке из роз, остроконечную крышу венчал шпиль, украшенный звездочкой.

Конечно же, в склеп призрак графа входить не стал, напротив, отошел назад, к воротам и принялся разгуливать среди могильных камней, не упуская, однако, из виду каменный вход. Ждать ему пришлось недолго. Примерно через четверть часа незнакомка возникла на пороге саркофага и уже собиралась спуститься по ступеням на землю, как вдруг резко остановилась, заметив графа.  Эрих Шатен находился у могилы, которая ближе всех была к склепу.

Последовало долгое, неловкое молчание. Но несмотря на смущение, старый граф решил, что он все-таки мужчина, поэтому должен первым начать разговор. Правда, последний раз он разговаривал лет триста тому назад, и, по совести говоря, уже подзабыл галантные выражения. Но в любом случае, импровизация была лучше игры в молчанку.

Эрих Шатен шагнул вперед и склонился перед призрачной дамой в низком поклоне, попутно вспоминая, что по правилам этикета следовало говорить, приветствуя особу женского пола.

«Доброй ночи, фрау,» - наконец произнес он. – «Простите, если напугал Вас. Позвольте представиться.  Мое имя - граф Шатен.»

Незнакомка ответила на поклон чуть заметным книксеном, но не произнесла ни слова. Вся фигура ее выражала замешательство. Очевидно, она никак не ожидала встретить себе подобного. Граф был также, немало смущен, но понимая, что другого шанса у него не будет, решил идти ва-банк.

«Простите еще раз, прекрасная леди, - проговорил он, - если мое присутствие смущает Вас, я изчезну, стоит Вам только пожелать, но прежде я считаю своим долгом сопроводить Вас, ибо ночные прогулки через лес в одиночестве могут быть опасны.» - Конечно, Эрих Шатен лукавил, говоря подобные вещи. Никакая опасность призрачной сеньоре уже не могла угрожать, ни в лесу, ни на реке, ни даже на кладбище.  Но красноречие графа не пропало даром. По-прежнему не произнося ни слова, женщина кивнула в знак согласия, и медленно двинулась в сторону кладбищенских ворот. Призрачный граф почтительно следовал за ней. В молчании они миновали мост через реку, дорогу вдоль полей, замок Шатенбург – и наконец они приблизились усадьбе Кренц. Возле кованых ворот дама замедлила шаги, повернулась к графу и наклонила голову.

«Благодарю, Вас, Герр Шатен,» - призрак графа скорее угадал, чем расслышал эти слова, настолько тихо она их произнесла.

Легкий реверанс – и незнакомка скользнула к ограде. В одно мгновение Эрих Шатен растерял всю свою галантность.

«Постойте! -  воскликнул он, - Я даже не знаю Вашего имени!»

Призрачная фрау повернулась к графу.

«Меня зовут Амалия Габриэла, - представилась она, - баронесса Кренц.»

«Я хотел бы увидеть Вас снова,» - граф решил идти напролом. 

 «К сожалению, это невозможно,» - лицо девушки было печально.

«Но почему?» -  изумился Шатенбургский призрак.

«Это долгая история, а мне пора уходить,» - дама бросила взгляд на восток, где уже светлело небо и стала еще печальнее.  - «Мне действительно пора,» - повторила она, «Прошу меня простить…»  -  и быстро направилась к дому.

«Я готов ждать Вас вечно!»  - пылко воскликнул ей вдогонку граф Шатен.

Хлопнула дубовая дверь особняка и Амалия Кренц изчезла. Граф чувствовал радостное волнение, от того, что нашел свою таинственную даму, узнал ее имя и даже удостоился нескольких слов с ее стороны. И в то же время, он испытывал недоумение и досаду. Почему призрачная леди была так печальна? Отчего их встреча невозможна?  И зачем она так быстро ушла?

В любом случае, надежды увидеть ее сегодня не было, и граф поспешил в свой замок.

***
С той ночи, Эрих Шатен ежедневно появлялся возле особняка Кренц, едва успевало стемнеть и уходил в свой замок, когда до восхода солнца оставалось несколько мгновений. Он забыл о прогулках по саду, любовании луной, даже о туристах. Теперь его мысли занимала лишь Амалия Габриэла. Однако, ночь сменялась рассветом, а из усадьбы так никто и не выходил.

Летнюю жару сменили осенние дожди. С деревьев опали листья, подули холодные ветра. Но ничто не могло помешать графу каждый вечер занимать свой пост возле соседней усадьбы в надежде, что сегодня он непременно увидит свою баронессу. Но видно, его чаяниям, не суждено было стать реальностью.


***
До Рождества оставалось меньше месяца. Эрих Шатен выбрался из замка и во мгновение ока оказался возле поместья Кренц. В воздухе стояла удивительная тишина - ни звука, ни ветерка. Казалось, даже шаги призрака были слышны в этом безмолвии.

Старый граф привычно расположился возле забора и окинул взглядом наглухо закрытые окна особняка. На мгновенье ему показалось, что в небольшом окошке под крышей вспыхнул огонек. Но присмотревшись, призрак понял, что ошибся. Пустота, тишина, еще одна ночь напрасного ожидания.

Из-за туч показалась половинка луны, окруженная светлым нимбом, серебристый свет залил всю округу и отвлек внимание графа. В ту же секунду со стороны дома послышался скрип, и массивная дубовая дверь открылась. Эрих Шатен стремительно обернулся. Светлая женская фигура медленно пересекала двор. Граф так разволновался, что забыл даже поклониться. «Баронесса!» – воскликнул он, - наконец-то! Как долго я Вас ждал!».

Амалия Кренц была несколько смущена, но ответила на графское приветствие. В изысканных выражениях старый граф выразил готовность сопровождать ее, куда бы она ни шла. Призрачная баронесса слегка помедлила, но кивнула в знак согласия и направилась в сторону реки. Граф Шатен вспомнил всю свою былую обходительность, следовал чуть позади своей дамы и не докучал ей разговорами. Так они добрались до кладбища. Амалия скользнула в склеп, а Эрих Шатен остался у входа и пробыл там до возвращения своей Дульсинеи.

***
На обратном пути барон упросил баронессу открыть ее тайну, и, немного поколебавшись, она согласилась поведать печальную историю своей жизни.

Девушка рано потеряла мать и ее воспитанием занимался отец, барон Кренц, человек холодный и расчетливый.  Когда Амалии исполнилось шестнадцать, ее родитель задумался о выгодной партии для дочери и вскоре нашел для нее жениха – недавно овдовевшего графа Корха. То, что суженый был на полвека старше дочери, вдовел уже третий раз и слава о его жестоком нраве распространялась далеко за пределы графства, барона не смущало, ибо состояние графа с лихвой компенсировало все его недостатки. Юная баронесса сначала не верила, что злобный старик станет ее супругом, потом пыталась уговорить отца отменить решение и наконец, впала в отчаяние. Но барон был неумолим, его не трогали просьбы и слезы дочери.

И вот как-то во время приема в их доме, Амалия вышла отдать распоряжения слугам и случайно услышала разговор двух почтенных фрау. Они жалели юную баронессу. Из их перешептываний она узнала, что предыдущие графини Корх, все, как одна, сразу после свадьбы начинали страдать слабым здоровьем, чего раньше у них не наблюдалось, переставали выходить в свет, да и жили после венчания совсем недолго. Что на самом деле происходило в стенах замка Корх – одном Богу было известно. Недаром, жестокого графа за глаза прозвали Синей Бородой.

Амалия пришла в ужас, но быстро опомнилась и решила, что отчаянием горю не поможешь. Заручившись поддержкой самых верных слуг, она начала готовиться к побегу. 

Утром того дня, на который было назначено бракосочетание, юную баронессу никто не смог найти. Венчание не состоялось, жених был в ярости, проклял свою невесту и ее отца и пожелал им никогда не знать ни покоя, ни свободы, ни на этом свете, ни на том. Барон Кренц не вынес позора и скончался от удара.  Видимо злые слова настигли и Амалию, потому что, корабль, на который ей удалось попасть накануне рокового дня, на шестой день плавания, попал в сильную бурю и разбился. Экипаж и все пассажиры погибли.

После смерти Амалия решила вернуться на землю, подальше от любопытных глаз и пересудов, которых, как оказалось, и на том свете хватает.  Но проклятым душам трудно, и на небесах, и в мире людей. Призрачная девушка поселилась в своем опустевшем поместье, она была вольна свободно передвигаться по всему дому, но покидать его могла только два раза в год: в конце весны, и в начале зимы – в даты своего рождения и смерти. Она могла выходить после полуночи, но до восхода солнца ей надлежало вернуться. В остальное время затворница не могла даже переступить порог особняка, так как входная дверь не открывалась.

«Теперь вы знаете обо мне все, - закончила свой рассказ Амалия, - в те дни, когда мне разрешено покидать поместье, я хожу в наш семейный склеп и молюсь возле матушкиной могилы. Быть может, мои молитвы будут услышаны и наши души когда-нибудь встретятся. Она была единственным человеком, который меня любил.»

Баронесса посмотрела на небо. Месяц спускался к горизонту, звезды бледнели.

«Мне пора,» - грустно произнесла она и, слегка поклонившись графу, приготовилась уходить.

Эрих Шатен низко поклонился. 

«Фрау Кренц, Вы позволите называть Вас по имени?» – учтиво осведомился он. Амалия Габриэла наклонила голову в знак согласия.

«Амалия, - граф был взволнован, - простите меня за дерзость, ведь я уже немолод... Я буду ждать столько, сколько нужно.  Ради следующей встречи с Вами, я готов отдать свою вечную жизнь… Я люблю Вас.» - Эрих Шатен подался вперед и прикоснулся призрачными губами к ее воздушной руке.

Если бы баронесса Кренц была живым человеком, ее щечки сейчас пылали бы.

«Спасибо Вам, граф, - застенчиво произнесла она, - я буду очень рада вновь увидеться с Вами. Жаль, это будет так нескоро.»

«Прошу Вас, называйте меня Эрихом,» - граф был не в состоянии подавить охватившие его чувства.

«Хорошо, - девушка помедлила, - до свидания, Эрих!»

«До встречи, Амалия!»

Несколько мгновений - и светлый силуэт баронессы Кренц скрылся за дубовой дверью, а старый граф еще долго стоял за оградой особняка.

***

Уже светало, когда Шатенбургский призрак вступил под крышу собственного жилища. Он был до крайности взволнован, бродил по замку взад и вперед, и чувствовал, что сегодня днем заснуть ему не удастся. Кто бы мог подумать, что через столько лет к нему придет настоящая любовь?

Они с баронессой расстались всего несколько часов назад, но Эрих Шатен уже мечтал о том дне, когда до лета останется всего две недели. Представлял, как снова увидит свою Амалию. Он с самого заката будет ждать ее возле Кренц. Они встретятся и будут гулять под луной, слушать пение соловья, вдыхать ароматы ночных цветов.  Граф Шатен расскажет баронессе, как скучал и как счастлив быть рядом с ней. А она что-то ответит ему. Или промолчит. Это неважно. Главное, они будут вместе, а полугодовая разлука лишь усилит чувства.

И главное – теперь он был в этом уверен – должен быть способ освободить душу его возлюбленной от проклятия и вместе они найдут этот способ!  Амалия Габриэла станет свободной и тогда уже ничто в мире не помешает им быть вместе целую вечность!


26.01.2023