Этюд о сборе грибов

     На исходе третьй августовской декады в средних европейских широтах в воздухе появляется тонкая, но внятная нота холодного дыхания приближающейся осени, –
     и вместе с ней, как ее сказочное сопровождение, понемногу начинают вылезать из теплой и влажной земли первые грибы : так рыцарей и волшебных красавиц в сказках сопровождают разного рода фантастические карлики, –
     какая трогательная черта у наилучших грибов : они приподнимаются в стороне от человеческого глаза, но в то же время и и неподалеку от него, так что в пригородных рощах – не говорю о глухих лесах – слишком далеко от дорог и тропинок вы не встретите маститых грибов, но и просто бредя по проторенной лесной тропе, вы их тоже не приметите, –
     нужно именно отойти чуть в сторонку, приложить глаз к земле и с любовным вниманием начать их искать : только тогда они откроются вашему взору, –
     какое же это изумительное событие : найти поддубника или белого! ведь такой гриб не ягода, что-то в нем есть воистину от диковинного, сказочного существа, –
     и нет к тому же в собирании грибов никакого греха, в отличие от охоты или даже рыбалки : в последних, как ни крути, присутствует элемент самого элементарного убийства «наших братьев меньших», –
     тогда как положить в корзинку колоритного карлика – значит принять дар Матери-Земли : акт почти религиозный, потому что человек в обмен на вкуснейший и полезнейший продукт отдает Земле свою любовь и восхищение, –
     неужели есть такие горе-грибники, которые собирают грибы «только чтобы поесть»? не верю, не хочу верить, –
     и вот когда я собираю грибы, я забываю про все на свете, взгляд прикован к мшистой земле, бродя по ней, точно управляемый спрятанным под опавшими листьями мощным магнитом, так что иногда пробивается даже досада : не замечаю природы! не вижу просвеченной солнцем древесной кроны! но тут же сам себе улыбаюсь : все вижу и все чувствую, но как бы боковым зрением, –
     и как знать, быть может, именно таким образом, то есть вроде бы ненароком и исподволь, проникаешь в тайны бытия глубже, чем прямо и в упор их запрашивая, –
     в самом деле, разве не приходят к нам самые лучшие мысли как раз тогда, когда мы не принуждаем их приход познавательной волей и даже вовсе о них не думаем? иными словами, где-нибудь в толпе или по ходу какого-нибудь совершенно не имеющего отношения к процессу мышления события, –
     не так ли великая музыка, услышанная случайно, действует на нас куда сильнее, чем в концертных залах? не так ли походя подслушанный в общественном транспорте разговор о «последних вещах» – подобное, хоть и редко, но бывает – западает нам на сердце глубже писаний иного глубокомысленного философа? и не так ли развалины древнего храма потрясают нас основательней безукоризненно сохранившихся памятников древности? конечно же, так, –
     поэтому «боковое зрение» в частности и «боковое мирочувствие» вообще едва ли не самые важные для нас, –
     что и обнаруживается лишний раз при поиске грибов, –
     вообще, отсутствие конечной цели, изначальной причины и несомненного смысла существования не начертано, подобно гигантскому транспаренту, большими светящимися буквами на входной двери бытия, но разлито в нем тонким благоухающим запахом и звучит в каждой поре окружающей жизни субтильной музыкой, которую нельзя напеть, а в плане оптическом действует на нас примерно так, как крошечная звезда в мутном ночном небе, которую гораздо легче увидеть не прямо на нее глядя, но отведя взгляд чуть в сторону и придав ему некоторую отрешенность, –
     и это очень похоже на созерцание истины.