Рождение уральской гвардии. Курская битва. 10

                ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

                В БОЯХ РЕЗЕРВЫ СТАВКИ


                Шепчут в страхе друг другу
                фашисты,
                Притаясь в темноте блиндажей:
                Появились с Урала танкисты –
                Дивизия чёрных ножей.

                Беззаветных бойцов отряды,
                Их отваги ничем не убьёшь.
                Ой, не любят фашистские гады
                Наш уральский стальной чёрный
                Нож!

                Песня о чёрных ножах.









               
                ГЛАВА ПЕРВАЯ
                ВОЙТИ В ПРОРЫВ

     4-я танковой армии Баданова, по прибытию в район Козельска, решением Верховной Ставки была передана Западному фронту. В его штаб был срочно вызван танковый командарм. Когда Василий Михайлович приехал, то его дежурный офицер сразу провёл в комнату командующего фронтом Василия Даниловича Соколовского, у которого в тот момент находился начштаба Александр Петрович Покровский. При знакомстве с Бадановым, Соколовский тряс ему руку и говорил:

- Вы не представляете, как вы нужны на нашем фронте!

    Военачальники подошли к стене, где висела большая карта Орловского выступа немецкой группировкой Моделя. Покровский взял указку показал и вкратце обрисовал общие задачи:

- Как видите по намеченным красным стрелкам, наш Западный, Брянский и Центральный фронты, должны охватить и рассечь на части войска Моделя. Для прорыва на нашем фронте очень не хватало танковой армии.
 
- Да! – подхватил разговор Соколовский и стал сетовать: - Вначале наше наступление развивалось достаточно успешно, но эффект неожиданности прошёл, а понесённые потери и усталость войск значительны. Немцы к нам подтянули значительные резервы, и попробуй их сейчас сбей с хороших позиций. Без вашей Четвёртой танковой армии не обойтись, уж больно многослойная оборона у гитлеровцев.

    Баданов улыбнулся в усы и твёрдо заверил:

- Мои танкисты, где надо проткнут вражескую оборону. Вы только укажите нам участок прорыва. Где войти в прорыв?

     Начштаба фронта взял красный карандаш:

- Показываю Василий Михайлович.  Ваши танковые корпуса должны с утра двадцать шестого июля войти в прорыв в полосе Одиннадцатой гвардейской армии. Вы будите развивать своё наступление в юго-западном направлении, чтобы перерезать противнику железную и шоссейную дороги из Орла к Брянску. Вместе с тем частью своих сил вам необходимо окружить и уничтожить немецкую группировку у города Болхов. В этом вам поможет наш соседний Брянский фронт.
 
    Военачальники сели за стол и Баданову показали более подробную карту местности, где его танковой армии придётся прорывать фронт немецкой обороны. Командарм только теперь увидел все противостоящие части противника и закачал головой:

- Поставленные перед танкистами задачи весьма сложные.

- А других задач перед танковыми армиями и не ставят! – отрезал Соколовский. – Сейчас против вас будут обороняться несколько свежих пехотных дивизий и моторизованная дивизия «Великая Германия». Прорыв к жизненно важным артериям Орловской группировки лёгким быть не может. Ваша танковая армия – это крупнейший резерв Ставки, и вы в большом сражении за Орёл должны склонить чашу весов в нашу пользу…

    Для 4-й гвардейской танковой армии, после прибытия под Козельск, время до передовой сжалось до предела. Командарм Баданов, получив приказы от командования фронтом, поручил своему штабу детально проработать подготовку к наступлению всех корпусов.

    Утром 24 июля по вызову штаба армии прибыли командиры корпусов и провели длительное совещание, получив задачи, отбыли в свои соединения. Баданов не отпустил Георгия Семёновича Родина и наедине, сказал:

- Я вижу, вы немного смущены тем, что уральские добровольцы остались во втором эшелоне армии.

- Да, есть такое. – признался Родин.

- При большом наступлении, всё это условно. – махнул рукой Василий Михайлович. – Всем достанется! Ваш Тридцатый танковый корпус идёт вслед Шестому гвардейскому механизированному корпусу, который будет прорываться в сторону станции Шахово[1]. Ваши добровольцы должны находиться в полной боевой готовности и в любой момент развить успех.

- Есть, товарищ командующий! – отвечал комкор.

- Первая большая задача перед вашими двумя корпусами – взять Болхов. Немцы сильно укрепились в районе этого города, так что повоевать придётся и второму эшелону…

                ГЛАВА ВТОРАЯ
                ВО ВТОРОМ ЭШЕЛОНЕ

      Тёплым вечером 24 июля в полуразрушенной деревне Сосенки, под грохот канонады с фронта, собиралось совещание в штабе 30-го танкового корпуса. К назначенному времени, один за другим подходили комбриги уральцев. Их приветливо встречал начальник штаба Борис Еремеев.

     Высший комсостав сел за грубо сколоченным столом в просторной землянке, вырытой и оборудованной сапёрами. Несколько керосиновых ламп освещали разложенные карты и планшеты с блокнотами. Вскоре подошёл и командир корпуса Георгий Родин. Он был не в меру торжественен:

- Хочу поздравить вас товарищи с первым боевым заданием Родины! Как вы знаете, на Орловщине с двенадцатого июля началось наступление советских войск. Продвижение наших армий медленное по причине многослойности немецкой обороны и сильно пересечённой местности. Перед Четвёртой танковой армией поставлена задача: войти в прорыв в полосе Одиннадцатой гвардейской армии. Наш корпус пока двигается во втором эшелоне, но в любой момент должен быть готов выйти на передовую.

     Родин сел на место. Встал Еремеев и стал водить указкой по карте, разложенной на середине стола. Он кратко объяснил задачи корпуса. После чего командиры бригад стали задавать вопросы:

- В какой боевой расстановке будет действовать каждая бригада?

- Раз мы во втором эшелоне, выходит, конкретных задач для бригад нет?

    Родин устало улыбнулся:

- Мы в наступлении пойдём за Шестым мехкорпусом. У нас с ним общая задача: форсировать реку Орс и продвигаться в направлении станции Шахово. Главная цель: перерезать немцам западнее Орла, шоссейную и железную дороги, чтобы лишить их снабжения из тылового Брянска. Если наша танковая армия выполнит эту задачу, то наступит крах Орловской группировки Моделя. Её либо окружат советские армии и уничтожат, либо немцам ударятся в бегство ради своего спасения.

     Командир корпуса остановил свою речь и, подойдя к сидящим комбригам Приходько и Смирнову, сказал:

- В авангарде корпуса пойдут Пермская танковая бригада Приходько, во взаимодействии с мотострелковой бригадой Смирнова.

    Два офицера с улыбками на лицах встали:

- Есть товарищ генерал-майор!

- Готовы выполнить любые боевые задачи!

      Затем Родин подошёл к Якову Троценко:

- Ваша Свердловская танковая бригада двигается левее мотострелков Смирнова, и тоже будет участвовать в первых боях корпуса.

     Троценко встал и с благодарностью ответил:

- Свердловчане не подведут и оправдают ваше доверие!

     Комкор подошёл к комбригу челябинцев. Михаил Фомичёв встал и пожал протянутую руку. Георгий Семёнович ему сочувственно сказал:

- Ваша Челябинская танковая бригада двигается вслед за пермяками. Но это ещё не всё. Челябинцев выводят из состава нашего корпуса и переводят в резерв всей Четвёртой танковой армии…

                ГЛАВА ТРЕТЬЯ
                НАКАНУНЕ

     Перед наступлением около деревни Сосенки, в лесном массиве скрытно расположились тёмно-зелёные тридцатьчетвёрки Свердловской танковой бригады. С первыми лучами солнца, закипела воинская жизнь: осторожно задымили полевые кухни, у ручья бойцы умывались, чистили форму и брились. Перед утренней поверкой свердловчане собирались группами, прислушиваясь к грохочущей передовой, и переговаривались:

- Всё же успели на Курскую битву.

- Руки чешутся бить фашистов!

    В штабную землянку комбриг Яков Троценко вернулся с заместителем начштаба Василием Зайцевым. Они зашли в маленькую комнату политотдела. За столами, забитыми бумагами, уже трудились, заместитель комбрига по политической части подполковник Скоп и его заместитель Иосиченко. Илья Скоп, здороваясь с Троценко, показал на кипу листовок:

- Сегодня нам всем и политрукам батальонов надо взять готовые обращения Военного совета танковой армии и раздать на митингах и собраниях в каждом подразделении бригады. Все добровольцы уже знают, что скоро в бой с немцами, но это необходимо для поднятия духа.

- Это важно! – согласился комбриг. – Важно настроить воинов, чтобы загорелись их сердца, чтобы в тяжёлом бою не дали слабину.

- Да, вы сами почитайте товарищи командиры, - предложил Скоп, - а то вам скоро самим выступать перед бойцами.

     Зайцев взял со стола верхнюю листовку и стал читать:

- Час настал! С верой в наше правое дело, в нашу конечную победу мы пойдём в бой. Ненависть к фашистам закалила наши сердца… Пойдите же вперёд, чтобы смертным боем бить немецко-фашистских оккупантов, чтобы отомстить им за слёзы детей наших, за горе и муки матерей, за кровь и страдания нашего народа! Товарищ! Ты воин-мститель, воин-освободитель. Пусть твой танк, автомат, твоя пушка, твоя граната бьют без промаха. Целься вернее, бей точнее! Опасностью пренебреги, трудности преодолей, всегда стремись к одному: только к победе! На бой святой и правый нас благословляет Советская Родина. Вперёд за нашу победу! Смерть немецким оккупантам!

    До полудня в бригадах танкового корпуса прошли митинги, а затем собрания в каждом подразделении. От уральцев поступило много заявлений о вступление в ряды ВКП(б). Они хотели идти в бой коммунистами.

    Днём Родин вновь призвал в свой штаб комбригов, чтобы более подробно обсудить взаимодействие. В землянке совещание проходило недолго, по окончании Георгий Семёнович встал и со значением сказал:

- Пора вам товарищи увидеть издали оборону противника. Начальник штаба вас сейчас отведёт на наблюдательный пункт. Следуйте за ним.

     У штаба Еремеев выстроил командиров бригад и проинструктировал:
- Товарищи! Местность до НП кое-где простреливается, поэтому прошу идти строго за мной по одному.

      Медленно шли комбриги за опытным начштабом, который вёл их, то заросшим оврагом, то небольшой рощицей. Они двигались зигзагами к одинокой высоте под шум далёкого боя. По пути в синем небе показались два «мессершмитта»[2]. Их пулемётные очереди невольно прижали военачальников к земле, хотя пули предназначались явно не им.

     Командиры благополучно добрались до холма, где около вершины, в скрытной землянке, размещался наблюдательный пункт. Там несколько штабных офицеров уже наблюдали за противником. С высоты открывался отличный вид на добрый десяток километров в сторону немецких позиций. Комбриги свердловчан Троценко и челябинцев Фомичёв, по очереди смотрели в стереотрубу и переговаривались:

- Вижу бой, который мы слышали пробираясь сюда.

- Хорошо просматриваются две линии вражеских окопов и другие укрепления.

      Когда командиры добровольцев насмотрелись в стереотрубы на гитлеровцев, то Еремеев собрал их у стола с картой и сказал:

- Вы сейчас сами видели район предстоящих боевых действий. Механизированному корпусу, стоящему перед нами и нашему танковому корпусу, предстоит здесь прорвать многослойную оборону противника. Это усугубляется сильно пересечённой местностью: речками, болотами, оврагами, перелесками и холмами. Открытые места сплошь заминированы.

    Комбриги невольно соглашались:

- Много хорошо укреплённых дотов и дзотов.

- Судя по всему, у немцев всё пристреляно, а сами они глубоко засели.

    Начальник штаба корпуса привёл несколько цифр:

- По нашим сведениям у гитлеровцев на каждый километр фронта: до десяти танков, до пятнадцати противотанковых орудий, до десяти миномётов, десятки пулемётов.

    Еремеев поднялся и объявил:

- Так что товарищи всё увиденное и услышанное здесь донесите до своих штабов и подразделений. Важно чтобы бойцы прониклись сложностью предстоящих боевых задач…

                ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
                ВСЯ НАДЕЖДА НА ВАШ КОРПУС

     26 июля 1943 года стал пятнадцатым днём в Орловской наступательной операции на огненной Курской дуге. Ранним утром на передовую Западного фронта выдвинулись для атаки гитлеровцев два корпуса 4-й танковой армии генерала Баданова.

    После сильной артподготовки 6-й гвардейский мехкорпус яростно атаковал немецкие позиции на подступах к реке Орс в направлении города Болхов. Гитлеровцы встретили наступающих шквалом огня из всех систем. Советские танкисты и автоматчики упорно продвигались вперёд, теряя десятки танков и сотни бойцов. Днём доклады с участков фронта в штаб 4-й танковой армии были малоутешительны:

- Прорвана первая линия обороны, но вторую одолеть не удаётся! Прошли с боями только один километр. Наши потери в технике и людях большие.
 
- Прошедшие дожди принесли дополнительные трудности в продвижении вперёд. Немецкие части сопротивляются до последнего солдата.

     Командарм невольно задумался над картой и тогда начальник штаба Павел Ильич Другов ему посоветовал:

- Придётся Василий Михайлович вводить в бой Тридцатый танковый корпус добровольцев.

- Вы правы! – вздохнул Баданов и тут же присел к телефону, когда он услышал голос Родина, то приказал: - Товарищ генерал-майор! Утром двадцать седьмого июля корпусу ставится боевая задача: выйти к реке Орс и, форсировав её, наступать в направлении железнодорожной станции Шахово. Корпус должен перерезать железную и шоссейную дороги Орёл – Брянск.

- Есть товарищ командарм! – коротко ответил комкор.

     Баданов смягчив тон, стал говорить по-дружески:

- Прошу Георгий Семёнович довести до командного состава, что сейчас добровольческий корпус не просто резерв армии, а её последняя надежда на выполнение задачи Верховной Ставки. По данным разведки против вас будут обороняются немецкие части Восемнадцатой танковой дивизии, Двадцать Пятой моторизованной дивизии, а в резерве стоит гренадёрский полк танковой дивизии «Великая Германия». Вы теперь главный козырь нашей армии. Четвёртая танковая главный козырь в сражении с Моделем и успешным завершением Орловской наступательной операции.

- Мой корпус не подведёт вас и весь Западный фронт. – заверил Родин и добавил: - Вы сами знаете, что уральцы бьются здорово, а их добровольцы тем более…

                ПЯТАЯ ГЛАВА
                ПЕРВЫЙ БОЕВОЙ ДЕНЬ

     Ранним утром 27 июля в штаб 30-го танкового корпуса вновь прибыли четыре комбрига уральцев. Сначала начальник штаба Борис Еремеев отдал им подробные диспозиции для бригад: на картах были показаны исходные позиции для последующей атаки на гитлеровцев. Он озвучил боевую задачу первого дня наступления:

- К исходу дня подразделения корпуса должны выйти к реке Орс, сходу её форсировать и закрепиться на другом берегу. По разведданным на нашем участке фронта противник сосредоточил до ста орудий и шестиствольных миномётов, семьдесят пять танков и двадцать самоходок, до пяти тысяч солдат и офицеров.

     Затем выступил командир корпуса Георгий Родин:

- Атаку начинаем в четыре часа дня. Я обращаюсь, прежде всего, к трём из вас. Вместе наступают пермские танкисты и свердловские мотострелки, а левее вас свердловские танкисты. Челябинская танковая бригада во втором эшелоне корпуса. Главная цель корпуса прорвать оборону и перерезать фашистам пути отступления по дорогам от Орла на запад. Каждый день в наступлении мы должны теснить и бить гитлеровцев, не щадить при этом свою жизнь.

    Комбриги заверили руководство корпуса:

- Сделаем всё, что в наших силах!

- Пойдём вперёд, несмотря ни на что!

     На прощание Георгий Семёнович им откровенно сказал:

- Всё против нас в этом наступлении! Я не жду от вас стремительного продвижения, зная о сильной обороне противника и тяжёлых погодных условиях. Я призываю к мужеству и бесстрашию добровольцев…

     К двум часам дня Свердловская танковая дивизия изготовилась к атаке. В землянку, где находился комбат автоматчиков майор Василий Фирсов, пришёл командир 1-го танкового батальона майор Насыр Рахматулин. Они сверили часы и ещё раз поговорили о взаимодействии в бою своих подразделений. Танковый комбат был искренне рад боевому делу:

- Я хочу первым выйти к реке Орс и начать переправу!

- По всем данным там крутые берега. – предупредил Фирсов.

- Мы круче! – не унывал Рахматулин. – Вместе с вами мои танкисты свернут горы.

    Василий Яковлевич улыбнулся и пожал коллеге руку:

- Что ж пожелаем друг другу удачи. Она нам не помешает…

    Вспорхнула в небо сигнальная ракета и тут же взревели танковые моторы. Ещё гремела артиллерия, когда краснозвёздная машина комбата Рахматулина помчалась вперёд вместе с головной танковой ротой. На их броне сидели, прижавшись к башням, автоматчики капитана Фирсова.

    Вначале атаки танки уральцев уверенно надвигались на позиции гитлеровцев, поливая их огнём из пушек, пулемётов и автоматов. Впереди показалась извилистая линия реки Орс, окаймлённая зеленью кустарников. Но тут на свердловчан обрушился сильный артиллерийский обстрел.

    По наступающим батальонам интенсивно била немецкая батарея, расположенная на противоположном берегу реки у деревни Бессоновка. Её огонь не просто свирепствовал, он был весьма точен. Снаряд крупного калибра попал прямо в танк майора Рахматуллина, и он мгновенно погиб на боевом посту. Гибель танкового командира не остановила свердловчан, а комбат Фирсов отрывисто приказал своим десантникам:

- Спешиться! В атаку!

    Тридцатьчетвёрки, стреляя на ходу, упорно двигались вперёд, а за ними всё бежали автоматчики. Они совместными усилиями сбили передовые заслоны противника и в вечерних сумерках вышли к обрывистому берегу Орса. С другой стороны реки, где находилась основная линия фашистской обороны, не смолкал огонь из всех систем оружия. Перестрелка с меньшей интенсивностью продолжилась и в наступившей темноте.

    Разведка уральцев упорно искала для танков подход к северному берегу для переправы. На передовую тихо урча, подошёл танк комбрига Якова Троценко. К нему был вызван комбат Василий Фирсов, который залез в машину и поздоровался с комбригом. Они сидели вдвоём, склонившись над картой, освещённой фонарём. Фирсов явно нервничая, докладывал:

- Мосты тут взорваны и сходу одолеть, непростую речку не удалось. Мои бойцы проверили дно, и оно сильно илистое, а сами берега очень крутые. Немецкие позиции прямо на том берегу, и они бьют не переставая. Сейчас автоматчики и танкисты ищут хоть какой-то подход к Орсу, для последующей переправы.

    Троценко понимающе кивал, но твёрдым голосом поставил боевую задачу:

- Вашим автоматчикам перейти реку ещё ночью и захватить деревню Бессоновку. При этом надо помочь нашим танкистам с переправой тридцатьчетвёрок.

- Как дела у соседей пермяков? – спросил Фирсов. – Мои ребята видели их берегу.

- Они молодцы, хотя им тоже особо похвастать нечем. – со вздохом отвечал комбриг. – Они, как и мы, захватили северный берег. Их передовые танки с десантом сходу прорвались на южный берег Орса. Но там подорвались на минах несколько тридцатьчетвёрок, а мощная немецкая контратака завершилась успехом. Пермяки ушли с захваченного плацдарма. Они теперь тоже жалуются на погодные условия и коварную реку. Так что давай комбат вместе думать, как быстрее одолеть этот Орс…