Нарцисс Араратской Долины. Глава 130

Своё тридцатилетие я отметил в тётушкиной квартире. Она летом улетела в Америку, в очередной раз навестить свою единственную дочь Юлю; которая проживала в штате Техас, в городе Хьюстон; и где она проживает по сию пору. Напомню, что она уехала туда осенью 1990 года, навестить своего папу, где и застряла на всю жизнь. Ну, и к ней туда её мама,  моя тётушка, то и дело ездила погостить… Почему же моя тётушка там не осталась насовсем?.. Я думаю, она очень любила Москву, и вряд ли смогла бы вписаться в сложную американскую жизнь; хотя в Америке ей тоже нравилось, но у неё никогда не было мыслей там найти себе мужа или что-то другое. Я ей тогда завидовал, что она может так легко улетать за океан и оказываться в совсем другом мире. Её бывший муж, Валентин Г. проживал в большом красивом доме, и он был женат на американке. Тётушка с ним поддерживала отношения, хотя и не очень его любила. Кузина Юля жила отдельно от своего папы, и снимала своё жильё. Тогда она ещё не была замужем; это потом она выйдет замуж за красивого высокого американца, которого будут звать Эрик; и моей тётушке он сильно понравится. Эрик будет моим ровесником: он тоже родился в 1966 году. Мне он тоже понравится, так как он будет спокойным, интеллигентным и вежливым, и с хорошим чувством юмора. Эрик будет находиться под каблуком своей будущей жены. И я ему даже буду сочувствовать…

                На тот мой день рождения пришли мои друзья, и мы даже сфотографировались в конце мероприятия. У моего друга Валеры имелся советский фотоаппарат, и он тогда учился фотографировать. Сам я в те времена ещё ничего не фотографировал, и эта маниакальная болезнь у меня появится позже, и никаких фотоаппаратов у меня тогда ещё не было. На мне тогда были надеты жёлтые, канареечного цвета, вельветовые штаны, купленные в секонд-хенде, и синего цвета рубашка. Как-то там я странно оделся; и оделся я так тогда для юмора: в ослепительно жёлтых штанах я по улицам, конечно же, не ходил. Потом я эти штаны подарил одной девушке. И вообще я тогда покупал именно секонд-хендовские штаны, и они были в основном женские. Я тогда в этом не особо разбирался: штаны и штаны. В молодости я был довольно субтильный, и весил где-то в районе 60 килограмм. Да и не было в секонд-хенде хороших мужских штанов. Мужчины штаны свои обычно донашивают до дыр. Откуда к нам тогда шёл весь этот секонд-хэнд?.. Ну, конечно же, из западных стран и из той же Америки. И то, что до меня эти штаны носила какая-то там западная женщина, - это меня не сильно смущало, и, возможно, даже радовало…

                Из гостей были: карикатурист Лёша, художник Валера, Юра «Махаон», Вадим со своей неизменной женой Леной; арбатская Оля Р. со своим мужем-армянином; девушка с эротичной внешностью – Аня, которая в прошлый мой день рождения купалась голой в Нескучном саду; и был также поэт Сева, который тогда он ещё был мало кому известен, как поэт. Остальных я не помню, и, может быть, были ещё какие-то люди: хотя, вряд ли, ибо память моя пока довольно хорошая. Было весело и даже как-то радушно. Никто не подрался, и пили в меру. Тот же Сева тогда выпивал культурно и светился доброй улыбкой и остроумием. Денег у меня особо не было, и закуска была скромной. Могли быть ещё гости, но я, видимо, не всех пригласил, так как размеры квартиры не позволяли. Почему-то я решил отметить своё 30-летие не в мастерской. Наверное, я ещё боялся этих наездов соседей и лишнего шума. А на тётушкиной квартире мне было как-то уютно. Ведь я там много прожил в начале 90-ых…

                Помню, мы с Лёшей отвезли на лифте Аню на верхний девятый этаж, - показать красивый вид с открытого общего балкона на Замоскворечье; и я в лифте у неё шёпотом спросил: «Ань, а ты не боишься, что мы тебя там изнасилуем?». Девушка на секунду оторопела от такой наглости, а потом громко рассмеялась: она была не из пугливых, и с чувством юмора. И Лёше тоже моя грубая шутка понравилась; мы с ним любили шутить, и если я сейчас по чему-то скучаю, то по нашим тем юным беззлобным шуткам, и по той свободе шутить на разные темы. Вид с верхнего этажа и в самом деле был красивый, и даже немного  страшноватый. Тот же Лёша очень боялся высоты. Девушку мы там насиловать не стали, и даже не стали к ней приставать. И Лёша, и я были довольно интеллигентны в этом смысле слова: рукам волю особо не давали, хотя к женщинам всегда были неравнодушны. Аня нам обоим нравилась: высокая, худая и сексапильная брюнетка с явно страстным темпераментом. По гороскопу она была Рыбой и родилась 8 марта. Она была немного моложе нас: в 1969 году она воплотилась в этот мир. Аня же сильно любила нашего блондина Валеру, при этом, у неё имелся мужчина, с которым она была в интимных отношениях, и потом, где-то через год с небольшим, он родила от него сына. А папа её ребёнка работал на мультстудии «Пилот» художником-мультипликатором, и он будет немного ревновать её к дружбе с нами; при том, что у него будет другая семья, и Аня так и не станет его официальной женой. Такие вот богемные отношения…

В общем, Аня сильно запуталась и жила как настоящая Рыба, которые, как правило, сами не знают, чего хотят; при том, что Луна у неё была в Скорпионе. Наверное, именно то, что её Луна находилась в самом сексуальном знаке небесного Зодиака, - это подсознательно на нас как-то воздействовало, и влекло к ней. А может и по другим причинам: Аня была умно-молчаливая и глупостей не болтала. И тут, как говорится, в тихом омуте черти водятся. По словам того же Валеры, она могла взбрыкнуть и даже запустить в тебя каким-нибудь предметом, в ярости. Но лично я таких приступов за ней не наблюдал. Я вообще с ней мало общался, и просто был такой вот период, когда я к ней даже заезжал иногда в гости, и общался с её мамой. Мама у неё была парикмахером и любила поболтать. И, возможно, я ей даже немного нравился. А Лёша жил с ними по соседству (одна остановка на метро), и его они иногда стригли. Но с Аней у Лёши ничего такого не было (хотя я, опять же, свечку не держал), и Аня ему нравилась своей загадочностью…

                Забегая вперёд могу сказать, что Аня так и не вышла замуж. Как не женился тот же блондин Валера. А была бы прекрасная пара! В Москве довольно много таких вот ситуаций, когда человек предпочитает себя не обременять брачными узами. Да и зачем?.. Женитьба – это дело сложное, непонятное, и даже временами малоприятное. Я тоже мог вполне и не жениться, особенно учитывая моё довольно странное мироощущение. И то, что я потом женился (а женился я чуть ли не в 36 годков), - это было даже каким-то подвигом над своей, неуверенной в себе, личностью. Мои московские друзья художники чувствовали себя на порядок свободней и уверенней в окружающей их среде. Так, во всяком случае, мне казалось…

                И со своей будущей супругой я познакомился именно тогда, за неделю до своего дня рождения, до своего тридцатилетия. Это произошло как-бы случайно: она пришла на наш вернисаж к Лёше, что-то там у него спросить по поводу Голландию, куда она собиралась съездить, но так и не съездила; ну и Лёша нас познакомил. Я с ним шагал на ту сторону Москва реки, по Крымскому мосту, и нам навстречу встретилась улыбчивая симпатичная невысокая худенькая девушка (ей было тогда 21 год), которую звали Марго. Так и состоялась моя первая встреча со своей будущей женой. Марго понравились мои голубые наглые глаза, и она меня как-то даже запомнила. Мы втроём немного весело поболтали, где-то там, в районе метро «Парк Культуры». Мы с Лёшей выпили по бутылочке нашего воскресного пива. Ну и потом, мы как-то разбежались, и с ней я опять же случайно пересёкся, только через полгода, зимой в самом конце 1996 года: у Лёши на его гостеприимной маленькой кухне. Марго тогда училась в одном американском колледже (она туда попала после МГУ), и в Москву приехала на зимние каникулы. И у неё был с собой маленький японский фотоаппаратик, которым она попросила Лёшу нас с ней щёлкнуть за его кухонным столом. А потом уже я с ней увиделся летом 1997 года…

                Марго знала Лёшу с раннего детства (она его впервые увидела, когда ей было шесть лет), так как её старший брат Кирилл дружил с ним, - они учились вместе в одной известной математической школе. Лёша несколько раз был у них в гостях и даже показывал ей свои рисунки. Карикатурист Лёша, как я уже упоминал, был человеком общительным и к нему люди тянулись, хотя, конечно же, для многих он был крайне загадочным и странным чудиком. Та же Марго к Лёше относилась с большим пиететом, - ибо Лёша умел девушкам лапшу на уши вешать и очаровывать их своими сладкими речами. Но я не буду ничего такого про него писать, что может его как-то принизить и очернить в глазах читателей моих мемуаров. Главное то, что Лёша таким вот случайным образом познакомил меня с Марго. И Марго я тогда понравился и она меня заприметила. И я помню, что на вопрос, сколько мне лет, - я ей шутливо соврал, сказав, что я стар и мне исполнится ровно сорок лет, и при этом, я снял кепку, обнажив свой рано-лысеющий череп…

                В принципе, мне можно было тогда дать и сорок лет.  Сейчас я не помню, когда ко мне перестали обращаться «молодой человек». Возможно, это уже произошло, когда мне и в самом деле исполнилось сорок, и я заметно располнел. А тогда я был худощав и глаза мои горели голубоватым блеском; и я не носил на улице очков, ходил в линзах. Ну и, моя будущая жена запомнила те мои циничные и насмешливые глаза, и широкую ехидную улыбку. Лёша говорил, что я немного похож на поэта Иосифа Бродского, который именно в начале того 1996 года ушёл в Мир Иной. Наверное, я был на него слегка похож внешне, а может быть даже и немного – внутренне, ибо тоже был горделивый и независимым, но, конечно же, не таким умным. В общем, мне исполнилось ровно тридцать лет, и мне казалось, что молодость моя прошла, и жизнь уже стремительно несётся к своему финишу. Конечно же, я внутри себя немного по этому поводу страдал, как я страдал и по другим причинам. Но я не чувствовал себя тогда каким-то вялым и больным. Этого во мне не было. Сердце стучало нормально. Ноги ходили быстро. Депрессии иногда нападали, но так же быстро исчезали. Окружающий меня мир не вызывал отвращения и страха. Общался я довольно легко и не очень глубоко. Поэтому я мог нравиться женщинам, как понравился той же Марго. И при этом, в тот период моей жизни у меня не было близкой подруги или подруг. В этом смысле, я был одиноким, находясь в этом состоянии практически всю свою молодость…