Не торопясь... Lerysol Д...

  Любовь – лучший мотиватор,
     чем чувство вины...
       Jonathan Earl Franzen

    Утренние мотивы. Будни. Сонный город. Проспекты в запустении. Чуть пробуждаясь. Потягушечки. Французские мотивы. Все знакомо. Кофе. Запах круассанов к завтраку. Пронизаны витрины холодом. Наблюдатели. Не торопясь. Позволяя другим необдуманно нырять. Не торопясь в действиях.
    Не торопясь, замечая, как относится к отцу, при всех его недостатках. С грязными подошвами, выселяя в общественные. Принимая оплату за любое действие, предлагаемую из вежливости. Не торопясь, замечая, как относится к псу, при всей показной радости, пользуясь бесплатным доступом,  с возможностью выложить милоту в сетку для одобрения общественности. Принимая, как должное содержание им четвероногого, как бы заранее не пытаясь создать и выстроить общее. Отсутствуют претензии, лишь констатация отсутствия воспитания. Не торопясь, замечая, как плавилась под несправедливостью матери, манипулирующей жалостью и агрессией. Не торопясь, замечая, как тянуло к обмену контентом с непостоянными, наполненными ветром, танцуя, прогибая, представляя себя в числе мнимых друзей, окунаясь в розовые заблуждения. Не торопясь, замечая, как бессовестно не умела защищать, что доверили, в очередных попытках чужим хищным понравиться, повилять облезлым хвостиком, в страхах мыслей собственных, а родное, доверенное возвращая с вмятинами, в обшарпанном, в разбитом. Продажный характер служанки -глупая. Допуская возможность безобразно пинать тех, кто с искренними объятиями, напитывал пониманием сути- обязательности, вдумчивости в поступках, начитанности страницами из опыта прошлых. Чуть меньше скромности, снова листвой заброшена, снегом припорошена, больше льда игл в сердце. Клятвы громкие, в моменте собственной уверенности произнесенные, о собственной преданности, о выборе будущей тропинки без спутника, развеиваются за мгновения, предсказуемо встречая на сервисах. Крылья имеют свойство намокать и тяжелеть, особенно при подобном климате. Временами словно голубка в переходе скукожившись. Собственного своими ничего не создано, все рядышком, с бочка, позволяя себе пренебрежительно ляпать слов красками о первых шагах спутника, кромсая критикой  заготовки беспомощный. Кто такая? Кто позволил? Еще чуть, и хищник за мгновение разорвет, защищая свое создаваемое, еще такое мелкое. Слезы, капельками, обиды девичьи с пошлым отсутствием воспитания. Тише, тише... Никто, ничего не произнесет в ответ, в прошлом. Просто молча вычеркнут имя из записной, удалив все возможное ранее связывающее. Приклеив лейбу- ненасытное чужое пошлое. А как иначе? Снова бродяжничать, выпрашивая лайки призрачные. Отказы веером сыпятся, песочные в эгоистичном безразличье отсчитывают. Путь свой продолжая извилистый, перебирая мелкими в сплошном мраке одиночества. Сложны попытки понравиться с каждым новым, завязать любое на будущее, обладая непростым рюкзаком с прошлым опытом. Чаще все резче, чаще нетерпимее, все чаще меньше энергии смеяться над чужими шутками глупыми. Не торопясь, замечая, внутреннее состояние методично скальпелем, все больше отдаляя собственным безразличием, без интереса в абсолюте, чем питается, как будто мимолетом просмотренная короткометражка, не для повторного внимания. Вакуумом обляпана, теша себя об ином рассвете в красочках с иными возможностями. Толпами осев в пещерах собственных, окружив себя понятными, предсказуемыми и комфортными.
    Буднично. Кризисы в сознании. Середина с рассвета.  Солнце зимнее подгоняет спешащих. Набор, связь со схожим. Обусловливались. Присели, все обычно, начало ни о чем, как и прежде. С летней тягостью скучая повествования   об отдыхе в тропических, сравнивая прежний у океана. Скука в нем паутиною . Обсудили, пропустили, отжали, выдавали сарказма капли. Пустота. Обменялись колкими. Волна текста, следующая о делах тех и иных, перспективах выбраться, барахтающихся. Исчерпав возможные. Плавно переводя на прекрасное, доступности, тесного миллионного мегаполиса.
   Захлопнула. " Не обо мне? А я снова лечу. Лечу, маша крылышками, скучно мне надолго со встречными, за мгновения обнажаю их истину, скучна серость их истинного восприятия. Грустно. Но мой полет начинает забавлять меня, сравниваю себя с птицею. Чуть трудностей, но так легко прочь от грязи холода. Взяла у окошечка. Хочу выпить  с газиками и спать. А после наблюдать за взмахами крыла белоснежного. Пора, пора... Не торопясь буду собираться, скоро объявят. Как ты там? Глади льда. С минусом? Холодно? Может прилетишь? Прилетай, бери пса белобрысого и прилетай, мы с океаном по тебе соскучились. Окунемся. Звездочкой в золото пляжное. Побалуемся. Утонем с поцелуями. Будем бесконечно шутить, и мять белоснежные. Размечталась. Снова. Бабочки там трепещут. Правда, прилетай. Так соскучилась."