Таинственный ребёнок

Глава 7
   Они почти каждый день встречались, и он не раз видел, как она входила или выходила из дома с желтыми занавесками. Казалось, она ни с кем не разговаривает и никогда не имеет ничего общего с другими детьми, играющими на дорожке.
  Что бы он ни делал, мужчина так и не смог добиться даже ответной улыбки с полных и чутких на вид губ ребенка. В ней было что-то странное, таинственное, а сдержанность и привычная меланхолия в выражении лица запали ему в душу. К этому добавлялась видимость одиночества в ее жизни, потому что никто из членов семьи, казалось, никогда не подходил к двери, когда она уходила или приходила, и, судя по всему, она и ребёнок могли жить совсем одни..,

Для любителя детей это ежедневное видение неестественно одинокой и, вероятно, несчастной жизни было невыносимо. Он постоянно выискивал возможность прорваться сквозь сдержанность девушки и попытаться сделать ее жизнь ярче.

Наконец в один прекрасный день показалось, что возможность представилась.
На Низком Каменном мосту.

Примерно в миле от коттеджа переулок пересекал ручей по низкому каменному мосту. Это было унылое место в вечерних сумерках, потому что вода темнела и кралась между старыми серыми ивами, но именно здесь он нашел ее, одну, склонившуюся над низким каменным парапетом. Он подошел прямо к ней и сказал: «Добрый вечер», прежде чем заметил, что она тихо плачет, как плачут те люди, у которых слезы часты. Положив свою руку на ее руку, лежащую на стене, он спросил ее, что не так. На одну секунду она взглянула ему в лицо, и он позаботился о том, чтобы узнать ее секрет. В следующее мгновение на ее лице отразился ужас, и она отдернула руку. Прежде чем он успел сказать хоть слово или оправиться от своего удивления, она исчезла. Он видел, как развевается белый передник, когда она бежала домой по темному переулку, и больше никогда ее не видел. К следующему вечеру дом снова опустел, и у него не осталось ничего, кроме воспоминаний о детском пафосе, который невозможно было объяснить.  Пренебрежительный ребёнок.

Есть еще один пафос, который время от времени всплывает в жизни детей. Бывает иногда, что их преданность тому, кто проявил к ним доброту или обратил на них внимание, случайно упускается из виду, и последующее чувство покинутости бывает самым жалким. Девочки более подвержены этому опыту, чем мальчики, и когда маленькому ребенку впервые приходит в голову, что он менее привлекателен, чем его сверстники, и, следовательно, должен ожидать меньшего внимания даже от тех, на кого он направлен. она излила свой главный запас привязанности, связанные с этим страдания часто бывают острыми.

При выборе учителя или компаньона для детей было бы неплохо понаблюдать за теми, кто в случае, когда собралось много малышей, замечают некрасивых детей. Они настоящие любители детей.

Пример упомянутого рода пафоса привлек внимание писателя несколько лет назад на детском празднике, и он изложил ощущения рассматриваемой девочки в некоторых строчках, которые она должна была произнести.

«Мой Бисоп».
Я ходил на вечеринку к Биссопу
В фиолетовом вельветовом костюме:
Остальные ходили в прошлом году, знаете ли,
А я ни разу не был.
мне было всего четыре года; и мать сказала, что
это было действительно слишком поздно!
Но теперь мне пять — хотя весь год
Было ложное время ждать!

Я знал Бисопа очень хорошо,
Ведь я сидел на его коленях, Когда он пришел на конфумацию,
И остановился в нашем доме на чай?
Он милый старик, наш Бисоп,
И вряд ли он когда-нибудь упустит Погладить
девочку по волосам
И поцеловать ее.
Так что я с нетерпением ждал, когда пойду,
(И я прошептал все это своей кукле) —
Хотя Том сказал, что не видит пользы
В том, чтобы брать мучнистого Молла.
Но я не знал, что я уродлив,
И ничего о том, чтобы быть застенчивым,
Так что я не мог сидеть на месте с «цитированием»
Всю дорогу на лету! Мы добрались, наконец, там: было множество
Мальчиков и девочек за чаем,
И о! - в углу - Бисоп! - С двумя девочками на коленях.
Я знал, что они гораздо красивее меня; но я думал, что, может быть, их очередь подошла к концу, пока и пока, и он возьмет меня к себе на колени!
Так что я подошел совсем близко, пока Сюзи
Сказала мне, что я не должен смотреть -
Но я не верю, что это имело значение,
Он не знал, что я был там!
Затем остальные дети начали танцевать,
И меня сбили с ног на пол,
Так что я пробрался в угол. И сел рядом с дверью.

Ибо я думал, что он пройдет и увидит меня,
И однажды он действительно стоял
Совсем близко ко мне - мой Бисоп! -
И я коснулся рукой его пальто.
Но о! он никогда не замечал;
Он как будто не видел: И когда он целовал кого -то,
То были другие дети, кроме меня.
Я думаю, что я должен быть уродливым.
Это был не вельвет, потому что, когда она была в нем в прошлом году, Сюзи выглядела как королева!
Да; У меня было несколько игрушек и обильный чай,
И у моего крекера было кольцо!
И я думаю, что мне понравилась вечеринка
'Cept p'raps только на один палец!
И когда я пришел домой к Долли,
И она была в постели рядом со мной,
Я хотел сказать ей об этом -
Но она спала - и я ответил.

ГЛАВА 8
ПРИБОЙНЫЕ ДЕТИ

Изучение какого-то конкретного ребенка представляет большой интерес. Если ребенок находится в ежедневном контакте, исследование может стать наиболее исчерпывающим и может оказаться средством передачи новых и полезных знаний о детстве в целом.
Этюд цветов и детей.

Известный ботаник посвятил годы изучению звездчатки. Он добавил к своим собственным и общим знаниям по ботанике огромное количество информации благодаря своему временно исключительному вниманию к этому одному растению. Но он был бы последним, кто отрицал бы очарование прогулки по дорожкам или полям, где множество цветов требуют мимолетного внимания и восхищения. Делать паузу каждые несколько минут, чтобы понаблюдать за гроздью первоцветов, банкой ртути или даже маргариткой с розовыми кончиками, — внезапно останавливаться, когда дуновение сладкого аромата говорит нам о скрытом гнезде фиалок, — собирать два или три первоцвета, усеивающих луга, — все это может относиться к самой легкой стороне изучения ботаники. Но у него есть очарование, перед которым мало кто может устоять, и до сих пор, по крайней мере, самый новичок может следовать.

Так и с изучением детства. Почти везде, куда бы мы ни пошли по нашей повседневной дороге жизни, можно встретить детей, отличающихся друг от друга так же сильно, как первоцвет от фиалки, но каждый достойный нашего внимания и обладающий особым очарованием.
Потеря для тех, кто не замечает детей.

Удивительно видеть, разговаривая с одним и другим, как мало людей понимают удовольствие, которое они теряют, не наблюдая за маленькими придорожными детьми. Есть много людей, способных пройти мимо, не увидев прекраснейших придорожных цветов, но есть и такие, которые совершенно не обращают внимания на наших придорожных детей. И все же, если потеря для первого велика, потеря для второго гораздо больше. Цветок может очаровать глаз или восхитить обоняние: он может заинтересовать научного наблюдателя, который заметит его строение и способ роста; но это все. Нет ни отраженного света, ни радости, которую испытал цветок и блеснул в счастливом ответном взгляде, какими бы яркими ни были его глаза. Для большинства людей знания день ото дня не увеличиваются, и, конечно же, нет того увеличения взаимопонимания между наблюдателем и наблюдаемым, которое придает такое очарование случайным встречам с детьми, находящимися на нашем пути.
Самостоятельные люди.

Некоторые люди слишком заняты и слишком торопятся. Некоторые люди слишком самонадеянны. Они выросли и воображают, что тот факт, что они стали старше, настолько повысил их ценность, что было бы унижением обращать внимание на детей. Они будут утверждать, что с ними не может быть скучно. Они нетерпеливо отмахнутся от них, если дети слишком близко подойдут к ним в присутствии других людей. Во всем этом есть некоторая доля неискренности, ибо, когда такие люди воображают, что за ними не наблюдают, они нередко поддаются естественному искушению замечать и даже играть с маленькими детьми.
Поддержание правильного баланса.

Некоторые люди, опять же, воображают, что давать детям знать, что за ними наблюдают, вредно для их характера, и, конечно, можно сделать их застенчивыми и тщеславными, обращая на них слишком много внимания. С другой стороны, существует опасность, что дети станут болезненными, нервными и скрытными, если их игнорируют и не ценят. Он раскрывается и раскрывается, проявляя любовь, как цветок к солнечному свету, и как бутон увядает и заболевает, постоянно подвергаясь серому небу и дождю, так и характер ребенка получает непоправимый урон от длительного пребывания в нем. конечно пренебрежение и холодные взгляды.

Принимая, таким образом, как должное, что из привычки замечать детей, которых мы встречаем, не следует ничего, кроме хорошего, интересно вспомнить, как сильно наши дни стали ярче и наше собственное удовольствие увеличилось именно благодаря этому.
Дети под стеной.

К центру деревни ведет длинная серая стена. Это так называемая «сухая» стена, то есть построенная без раствора. Поэтому в нем нет ни большого интереса, ни особой красоты, за исключением тех мест, где оттенки маленьких лишайников бросаются в глаза внимательному наблюдателю. Монотонность здесь и там нарушается выпуклостью в каменной кладке, где вяз в поле постепенно пустил свои корни к фундаменту.
Два гнезда детей.

Но дорожка вдоль стены редко бывает лишена достопримечательностей. Это ежедневная игровая площадка для детей из коттеджей, стоящих в стороне от дороги между местом, где заканчивается стена, и большим сараем, выступающим в конце к пешеходной дорожке. Этих коттеджей всего два, и в них сохранилась вся живописность старых фронтонов и крутых каменных крыш. Седые, согнутые и покрытые морщинами годы, они, кажется, говорят о старости каждой чертой. Но сегодня они отзываются эхом детскими голосами, и их старые каменные плиты с утра до ночи говорят топотом маленьких шагов. Из этих двух домов выходит стайка детей, играющих под длинной серой стеной. На самом деле их всего десять — шесть из одной хижины, четверо из другой. Из них два старших мальчика уже слишком стары, чтобы играть, и обычно работают на мать или даже иногда на фермера, на которого работает их отец, в дни, когда они свободны от школы. Кроме того, в каждом доме есть младенец, слишком маленький, чтобы его можно было доверить где угодно, кроме как в кроватке или на руках у матери. Это оставляет шестерых детей на обочине, когда две маленькие девочки, которые уже достаточно взрослые, чтобы идти в школу, возвращаются, чтобы присматривать за развлечениями остальных, или четверых, которых можно найти там в любое время дня, когда стоит хорошая погода. благоприятный.
Хороший Марнин.

Какие кусочки солнца они делают! Пусть день будет как можно более унылым, а дорога как можно более однообразной, она не может быть совсем безрадостной, когда парочка мальчуганов с солнечными взлохмаченными волосами и румяными щеками перестанут таскать свою мыльницу, набитую грязью и камнями, чтобы посмеяться в твою лицо и сказать: «Доброе утро, сэр», хотя сейчас четыре часа дня. На чем висит сказка. Этим двум мальчишкам где-то от двух до четырех лет, и у них была привычка приветствовать друга дружеским похлопыванием и криком «Эй!» Вслед за этим однажды друг, думая, что их манеры теперь можно взять в руки, а это было вскоре после завтрака, сказал: «Вы должны сказать: «Доброе утро, сэр», что после одной или двух попыток они очень похвально сделали, и продолжались в любое время с того дня вперед.
Дружелюбные дети.

Но дальше по стене находится небольшая группа из трех человек. Один, еще меньший мальчик, очевидно, следующий по порядку в светловолосом семействе. Он еще не успевает за своими братьями, и поэтому его берут на руки две темноволосые девочки, которые застенчиво и улыбаясь смотрят из-под длинных ресниц. Младшая, «Нелли», больна и представляет собой причудливую маленькую фигурку, заколотую шалью до самой земли; старшая — толстая круглолицая дама лет четырех, с темными глазами-бусинками, умеющая скользить грязной ручонкой в ;;руку своих особых друзей, когда они останавливаются, чтобы поболтать минутку. Она полна характера и полностью понимает важность того, чтобы быть ответственной за двух других, глядя вверх с абсурдной извиняющейся улыбкой, когда маленький инвалид бросает вперед несколько кусочков пыльной травы и сильно помятую маргаритку в качестве подношения силам. что будет.

А между тем школа вышла, и количество беспризорных детей быстро увеличивается. Девочка лет десяти или около того тихонько вяжет по дороге домой, ее занятые пальцы почти не останавливаются, когда она улыбается и делает реверанс, а потом оборачивается, чтобы спросить, можно ли ей принести в дом кресс-салат.
Над садовой стеной.

Склонившийся над садовой стеной восхитительный маленький человечек. Ей предстоит очень короткий путь домой, и она знает, что чай еще не будет готов. Поэтому она останавливается, как только оказывается внутри калитки, чтобы полюбоваться еще одним взглядом на «деловой мир», на переулок, в котором она живет, и воспользоваться любой возможностью поболтать. Садовая земля внутри стены находится значительно выше уровня дороги, что очень удобно для этой крепкой маленькой дамы пяти лет, так как позволяет ей опереться руками о стену и лицом на руки и, таким образом, обозревать окружающее пространство. мир в большом комфорте.

Если кто-то приблизится к тому, кого она хочет избежать, нет ничего проще, чем пригнуться и спрятаться, пока нежелательный прохожий не исчезнет из виду. Если, однако, появится друг, который желанен, но чье присутствие вызывает внезапный приступ застенчивости, румяные щечки быстро прячутся в руках с ямочками, и облако темных кудрей набрасывается на всех, пока куда-то благоразумно не вставляется палец. там, где, как можно предположить, складка толстой шейки вызывает смешок восторга, и малиновое лицо и два больших голубых глаза на мгновение поднимаются, чтобы в одно мгновение снова спрятаться под массой мягких темных волос. Но это обычная игра, которая никогда не длится долго. Вскоре происходит обмен откровениями и рассказываются новости о том, какой день прошел в школе, и о здоровье куклы, выпавшей на ее долю при последнем угощении. Затем иногда — когда она в самом нежном расположении духа — пара ярко-красных губ раскрывается для поцелуя, и она бежит по тропинке туда, где под крыльцом клематиса ждет мать.

И так можно было бы продолжать достаточно долго.


В деревне.

У дорог, на полях, у тропинки у ручья, у многих подъездов хижин, у многих калиток наши деревенские дети в красоте здоровья и молодости сторицей прибавляют к счастью тех, кто проходящие мимо имеют глаза, чтобы видеть, и сердца, чтобы понимать.
И в Городе.

Но есть и другие. Невозможно пройти по переулкам наших многочисленных городков, не встретив маленьких придорожных детей. В основном это люди того особенно привлекательного возраста, который делает их слишком молодыми, чтобы ходить в школу, и слишком старыми, чтобы держать их дома, поэтому они оказываются где-то между двумя этими местами и обычно играют в канаве.

У них часто не такая красота, как у деревенских детей, и у них нет такой же готовности принимать подходы «взрослых». Их окружение почти с самого рождения делает их подозрительными и осторожными в отношении возможных опасностей. Но при всем при этом они дети. Они заметят и ответят на дружелюбную улыбку. Удивительно, как острое и встревоженное личико украшает улыбка, которая после минутного сомнения придет в ответ.

Пройдите по длинной улице с убогими домами, каждый из которых похож на другой, и посмотрите, есть ли что-нибудь, что может украсить путь, что может сравниться со смехом и игрой придорожных детей. Ценить этих малышей, пожалуй, труднее, но следует помнить, что дружеское приветствие для них дороже, чем для деревенского ребенка, которому на пути из школы приходит дюжина таких. Отраженный свет, ответное счастье не так очевидны на первый взгляд, как в случае с деревенскими детьми, но еще более реальны, когда однажды установилось доверие.


Как была завоевана детская дружба.

Человек, ежедневная прогулка которого привела его по одной грязной улице, увидел крошечного мальчика с чумазым лицом и плохо развитыми конечностями, играющего в канаве шкуркой банана. Мужчина кивнул ему — мальчик в ужасе отпрянул. На следующий день мужчина снова кивнул. Мальчик решил, что бояться нечего, и плюнул в мужчину. На следующий день мальчик только смотрел. На следующий день после того, как он крикнул «Привет!» как мужчина продолжал. Со временем малыш улыбнулся в ответ на приветствие, которого он теперь ожидал. Наконец торжество было завершено, когда мальчик — крохотный человечек — ждал на углу и схватил мужчину за пальцы своим грязным кулачком. Это была унылая улица, но она стала одним из самых ярких пятен на жизненном пути этого человека.


ГЛАВА 9
ДЕТСКИЕ СОБРАНИЯ

В наши дни, когда обучение любой добродетели требует особого Общества, и когда ни одно Общество не обходится без своего Детского Отделения, детские собрания становятся делом почти повседневным.

Сказать, что эти встречи по большей части успешны, было бы едва ли правильно. Их слишком много, а говорящих, которых будут слушать дети, слишком мало.
Кого будут слушать дети?

Кого же тогда они будут слушать? Это сложный вопрос, почти так же трудно ответить, как если бы его спросили: «Кто может насвистывать мелодию?» Во всяком случае, объяснить людям, как привлечь внимание детей, так же трудно, как и объяснить им, как насвистывать мелодию. Если они могут, они могут; а если не могут, то и говорить им бесполезно. Однако вполне возможно, что каждый, кто просматривал страницы этой маленькой книжки, мог подумать о детях и попытаться понять их. В этом случае сделан шаг на пути к тому, чтобы стать одним из тех счастливчиков, к которым будут прислушиваться дети.
Дети знают своих друзей.

Маленькие мальчики и девочки, как собаки, интуитивно знают людей, которые их любят, и если будущий оратор не принадлежит к этому классу, ему нечего надеяться привлечь их внимание. Взрослые люди слушают того, кто им не нравится, в надежде найти что-то, что можно покритиковать или высмеять. Дети просто совсем не слушаются.
Дети должны быть поняты.

Но любви к детям недостаточно. Должно быть усилие, чтобы понять их. Если не будет хотя бы некоторого понимания их характеров, обязательно будет отсутствовать та симпатия, которая является существенным требованием. самих себя и говорящего, и если они не могут этого обнаружить, они не будут — может быть, даже не смогут — слушать.
Трудное искусство.

Часто совершаемая ошибка состоит в том, что воображают, будто детей легко понять. Прямо противоположный факт. Любому гораздо легче понять взрослых людей, чей разум работает во многом так же, как и его собственный, чем понять и сочувствовать необычайно сложным мыслям и рассуждениям детей.
Честная продавщица.

Было замечено, что все дети обладают странным воображением, но в то же время они часто очень буквальны. Известна история о маленькой девочке, продававшей на базаре искусственные цветы, которая так волновалась, чтобы покупатели не ошиблись, что говорила каждому: «Они не настоящие, а вы? знать; они набиты!» Несомненно, этот же ребенок отнесся бы к тем же самым цветам как к абсолютно реальным, если бы у нее было с ними играть, и дал бы волю своему воображению.

Кроме того, дети часто бывают настолько мягкосердечны, что не могут вынести известий о страданиях других детей, но с полной бессердечностью причиняют сильную боль какому-нибудь насекомому, потому что одно им понятно, а другое нет.

Эти простые вещи упоминаются здесь только для того, чтобы показать соучастие детских характеров и попытаться побудить тех, кто хочет учить их, отказаться от мысли, что понять детей совершенно легко.
Инфекция быстро распространяется.

Следующая необходимость для всех, кто хочет привлечь внимание группы малышей, — помнить, что они чрезвычайно подвержены заражению.

Подобно тому, как ветряная оспа, занесенная на детский праздник одним ребенком, распространяется на большинство других, так и если один человек на собрании будет очень заинтересован и увлечен, остальные обязательно подхватят заразу. Этот человек, конечно же, должен быть спикером.
Банальности бесполезны.
Простота необходима.

Бесполезно разговаривать с детьми, потому что говорящий должен что-то сказать. Важно, чтобы ему было что сказать. Кроме того, бесполезно, чтобы он что-то говорил, если только он сам не заинтересован в этом с энтузиазмом. Всякий, кто пытался заговорить с детьми, поймет, как их внимание моментально рассеивается, как только он скажет полдюжины банальных слов. Все это указывает на необходимость тщательной подготовки и досконального знания того, что он должен сказать. Тогда он должен сказать это просто. Дети не понимают длинных слов и не могут понять сложные предложения. Нередко можно услышать, как председатель детского собрания начинает со слов: «Мои дорогие юные друзья, если мне будет позволено так обозначить тех, с кем мне до сих пор не посчастливилось завязать знакомство, — замечательное общество, к которому, как я понимаю, вы примкнули, прививает те принципы самоотречения, которые долгое время считались истинными основами всего существования одновременно радостного и альтруистического». Что может быть безнадежнее? Последующие ораторы должны быть необычайно живыми и интересными, если дети хотят оправиться от такого рокового начала.
Проповедь в односложных словах.

Нет ничего плохого в том, чтобы пытаться говорить словами из одного слога. Если это кажется безнадежным, можно упомянуть, что епископ Бристольский недавно опубликовал целую проповедь в односложных словах, просто чтобы показать, что можно сделать.
Дети возмущаются слабыми разговорами.

Но, с другой стороны, говорить с детьми свысока — серьезная ошибка. Это значит, что материал должен быть хорошим, хотя язык и простой. Дети возмущаются, когда им преподносят сомнительные чувства на детском языке. Они могут понять великие мысли, если их правильно преподнести.

Было высказано предположение, что, когда они действительно очень молоды, им не нравится бессмысленная манера, в которой к ним обращаются многие обожающие их женщины. Это было названо одной из причин, по которой ребенок, которого впервые знакомят с незнакомым мужчиной и незнакомой женщиной, обычно предпочитает идти к мужчине. Предполагается, что младенец думает, что у него будет больше шансов услышать рациональный язык. Несомненно, что большинство людей слышали, как женщины разговаривают с маленькими детьми лепетом, который они не стали бы использовать в отношении уважающей себя собаки, опасаясь, что она их укусит!
Состав речи для детей.

Но если говорить более серьезно: следует еще иметь в виду, что монотонности следует избегать во что бы то ни стало. Речь, которая хоть и хороша в других отношениях, но совершенно патетична, не сможет удержать внимание детей, а речь, полностью смешная, не пробудит их интереса к предмету встречи. Могут быть слезы — немного — должен быть смех — время от времени. Должны быть истории и должна быть мораль: искусство состоит в том, чтобы сделать одно почти таким же интересным, как и другое.
Позиция спикера Важно.

Возможно, будет позволено сделать здесь один или два практических намека. Например, совершенно необходимо, чтобы дети могли ясно видеть лицо говорящего. Хорошо, что он тоже должен иметь возможность видеть лица своей аудитории. Но важнее первое. Итак, если в комнате есть окна, расположенные так, что либо говорящий, либо дети должны смотреть на них, то лучше, чтобы говорящий сделал это. факт, который указывает на ценность постоянных усилий со стороны говорящего, чтобы привлечь внимание сначала одной, а затем другой аудитории.
Встречи максимально неформальные.

Это приводит к желательности избавиться, насколько это возможно, от формальности. Между говорящим и детьми не должно быть преград. Высокая платформа губительна. Еще пагубней, когда есть ещё и стол, и бутылка с водой. Говорящий должен быть как можно ближе к детям, постоянно иметь возможность видеть и быть увиденным.

Успешная встреча.

Вот описание вполне успешного детского собрания. Большая низкая комната со старыми дубовыми балками и темным полированным полом. Только зажечь пылающий костер из бревен. В темных углах несколько групп матерей и других «взрослых». В центре комнаты две или три большие индейские циновки, а перед ними большое низкое кресло, обращенное к огню огня. В этом кресле сидит говорящий, а на его коленях и на подлокотниках стула ютятся трое или четверо самых маленьких детей. Остальные кое-как сидят на цветных циновках. Все они совершенно спокойны и склонны к отдыху, так как только что провели серию игр — жмурки и «Иаков, где ты?» фавориты. Около получаса они сидят и слушают рассказы других детей, менее счастливых, чем они сами, и узнают, как лучше им помочь. Затем следует «Спокойной ночи», и они уходят с еще яркими впечатлениями и с новыми и смелыми намерениями.
Садовые встречи.

Некоторые такие приятные неформальные беседы, как эта, часто могут проходить летом на траве под деревьями, но многие отвлекающие факторы на открытом воздухе — бабочка может отвратить все мысли — делают такие встречи более трудными, чем те, которые проводятся в помещении. .

Намеки, данные на этих нескольких страницах, кажутся совершенно неадекватными и включают только то, что должно прийти в голову всем. Они приведены здесь как некий ответ на частый вопрос: «Как сделать детские встречи успешными?»

Осталось сказать еще одно слово. Взрослые люди так сильно отвлекаются на заботы и занятия своей повседневной жизни, что требуется особая подготовка, прежде чем они смогут понять маленьких детей. Для любого, кто хочет повлиять на их простые, но творческие умы, задача почти безнадежна, если только он не попытается выполнить эту труднейшую команду и сам «стать как малое дитя».