Жизненные сюрпризы. Глава 6

– Вот так-то физик-биолог, сколько тебе ещё разбираться. Давай проверяй и себя и то, что идёт тебе. Может во сне тебе покажется истина, и ты выйдешь из гипноза вечного сна. Увидишь, что это за мир, какой он на самом деле. И главное познать истину космологии или космографии, а может, и прогулку тебе сделают, пока же полетай в нейтрале и пусть Единый Создатель насладится твоим удивлением. Просмотри весь видеоряд, выбери себя, осознаешь, с чем ты пришёл в этот мир.
Павел закрыл дверь и ушёл, улыбаясь.

Миша спал, или не спал, а в полудрёме лежал, он слышал, как Павел открыл дверь, слышал, как он засмеялся, что-то говорил.
А кого он Сивкой назвал? Меня, что ли?
Но поднять голову от подушки, или повернуться лицом к Павлу у него не было сил, а может и не хотелось. Скорее ему совсем не хотелось шевелиться, он находился в такой дрёме, в каком-то состоянии тишины, что сам не мог себе объяснить. Он был в подвешенном состоянии, словно кто-то взял и уносил его куда-то.
Тело своё он совсем не чувствовал, так легко ему стало. В какой-то миг у него, как бы, что-то закрутилось в сердце, как в детстве на качелях высоко взлетаешь, и сердце замирает. На миг ему стало то ли страшно, то ли просто от неожиданности испуг явился, но услышал, как кто-то говорил ему, голос был совсем не Пашин, и он звучал в сердце.

«Расслабься и отпусти всё, пусть страх уходит. Здесь тебе осознание придёт, пойми и осознай. Страх самое высшее проявление невежества, даже страх перед наказанием и также страх перед божьим наказанием. А невежество это следствие греховной жизни, то есть кармы. Но ты пришёл не за этим. Тебе нечего страшиться, всё уже выявляется. Рука моя всегда с тобой».

Кто это говорил, он не видел, как бы он не старался рассмотреть, ничего не увидел. Так ничего не увидев, он расслабился и отдался этому лёгкому полёту.
Он поднимался всё выше и выше и здесь он стал видеть. И уже обозревал дом Павла в каком-то другом видении. Словно наслоение, сквозь дом Павла просвечивался ещё один дом, почти такой, очень похож, но всё же другой и ворота  другие, и пространство обширное, не такое, как у Павла окружённое лесом. Здесь имелись деревья, но росли они не лесом. Он опустил свой взгляд в видение именно дома Павла, и сверху ему стало заметна граница.
Граница, где лес может расти, а где нет. Четкая стена, вроде бы не видимая, но Миша её видел, и она глубоко уходила вниз и там пространство расширялось. А здесь пространство Павла или его предков, как он говорил. И вдобавок он заметил какие-то тропки или дорожки, и Мише захотелось узнать, что это такое, ведь находясь в явном пространстве у Павла, их не было, а отсюда видно. Он вновь посмотрел на второй дом, что глубже под домом Павда, и заметил, что под этим слоем ещё слой, тот же дом, что и под домом Павла, только размыт, не ясен, но тропки и дорожки всё также сходились к кругу, где стояло какое-то сооружение, не понятно что, а мыслях пришло.

«Храмовое сооружение, чтобы держать пространство в свете».
Миша очень удивился и спросил
– Церковь?
– Нет. Какая ещё церковь? В то время их и в помине не было, храм солнца. Это отсюда оно кажется не большим, в своё время была просторная стогна.
– А с кем я здесь? Кто со мной?
– Искрен и Унибор с нами.
– Искрен, это кто?
– Твой хранитель, знакомься.
Миша ясно увидел вначале красивое лицо, а затем и полностью искрящее тело.
– А и правда, Искрен. Сверкаешь и сияешь. Это, за какие такие заслуги мне дали сияющего ангела?
– Спроси у творящего Истока. – Улыбнулся хранитель.
– До него ещё мне надо….
– Смотри глубже. – Произнёс Искрен. – Вот от круга идут тропинки, то не просто тропинки, то лучи до второго круга. По второму кругу было большое поселение, построенное по кругу, в первом круге стогна Истока, мощь и сила духа великого.
– Что-то мне напоминает этот рисунок.
– Коловрат солнечный тебе напоминает, если ты знаешь такие символы.
– Немного знаком.
– Когда это строилось было величие, но с исчезновением народа, всё стало по-иному.
– Куда делся народ?
– Первые поселенцы оврага погребенья.
– Это, о котором Павел рассказывал?
– Да, с каждой эпохой или войной он пополнялся. Там сейчас лес.
– Павел рассказывал. А почему Богдановы остались здесь?

– У БогоДанорада предка в глубоком поколении была своя миссия. Вот и выстроил усадьбу рядом с храмом. А поселение жило там, где сейчас село.
– А сейчас этого храма не существует. Почему они остались?
– Миссия продолжается. И храм есть, только в другом виде, взгляни на первую картину, и увидишь. Солнечный круг в действии.

Миша взглянул и действительно деревья, что росли напротив усадьбы, отсюда он увидел круг из деревьев. Он ещё в первый день заметил, как приехали к Павлу, что ели и сосны были словно сказочными, одинаково пушистыми и ровными, словно гордясь своими пушистыми лапами, и макушками тянулись к солнышку. Стояли ровными, без искривлений, будто были искусственными, но излучали жизненную энергию, которую не возможно было не почувствовать.  И, удивительно, в самой середине он увидел тоже хвойное дерево, но другое. Оно росло одно, и его окружали сосны и ели. Вот через него шла тонкая яркая и как бы, звенящая, энергия. А сейчас он увидел, как шла энергия на остальные деревья и кругом уходила на земле в явном мире, там, у Пашки, круг разрастался и разрастался,  расширялся, далеко, далеко.
– Интересно. – Произнёс Миша, ему хотелось посмотреть это на земле, затем взглянул на дом Павла, и его потянуло туда.
Он и не заметил, как оказался перед большими воротами. Они были открыты и Миша вошёл в них. Всё ему было знакомым, по его ощущениям. И дом Павла, только не было маленького дедовского старенького дома.

А этот дом был вроде бы и таким же, но более величественным, он так же стоял в саду, было лето, а может быть весна, потому, что всё здесь цвело и благоухало, и ослепительно белые и бело-розовые цветы плодовых деревьев, они стояли все в цвету и листьев не видно.  Было так тепло и солнечно, разливался аромат цветов, лёгкий ветерок ещё откуда-то приносил и аромат хвои. Всё тот же Пашин новый дом, но что-то в нём было другое, он стал на много больше, откуда-то взялись колонны, и всё было ярким красивым, величественным. А ведь плодовых деревьев у Паши было мало, а здесь сад огромный.
В доме был какой-то праздник и много гостей, и они всё прибывали и прибывали. Из дома слышалась музыка и звонкий женский смех. Миша удивился.
«Откуда гости?»
И он быстрым шагом пошёл в дом, поднялся по ступеням крылечка, вступил на просторную террасу,   прошёл до двери в дом, но Миша почему-то не мог войти вовнутрь. Ему очень хотелось войти в дом, но какая-то неведомая сила не пускала его. Он потоптался возле двери, так и не попав в дом, пошёл в сад.
«Что же это такое? –
Подумал он и стоял, осматривался,  но вот из дома вышли незнакомые ему, девушки и юноши и побежали к фонтану.

У Пашки есть фонтан? – Вновь удивился он. – Как это я его не заметил раньше?  Подумал Миша, разглядывая юную молодёжь, резвившуюся возле фонтана.
Им вероятно лет по шестнадцать. – Откуда у Пашки столько гостей?»
Подумал Миша и направился к ним.
– Здравствуйте. – Произнёс он.
Но никто его не замечал. Он подошёл ближе и вновь произнёс приветствие, но вновь на него никто не обратил никакого внимания, он протянул руку, чтобы  дотронутся до плеча одного юноши очень похожего на Павла, но в это время на крыльце появилась женщина и строгим голосом позвала их в дом. Молодёжь с радостными возгласами, «Наконец-то!» побежали в дом.

Миша тоже последовал за ними,  вошёл на крыльцо, подумал, «Ступенек почему-то больше стало», и только хотел шагнуть в дверь, как она резко перед ним захлопнулась и, как он не старался её открыть, у него снова не получалось.
– Да, что это такое? – Почему меня игнорируют? – Чертыхнулся он.
И постояв ещё немного возле двери, удостоверился, что его не впускают, пожав плечами, вернулся в сад. Он любовался садом. Удивительное зрелище, но почему он раньше не замечал такой красоты? Нет у Пашки красиво, но здесь такая необычайность, да ещё фонтан.
Как же так? Как я раньше не заметил фонтан. Он протянул руки под струи воды и почувствовал прохладные брызги. И услышал шаги, он оглянулся и увидел Надю, в розовом воздушном платье до пят, но Надя была моложе. Ей было лет пятнадцать или шестнадцать. И отчего-то она была бледной и её голубые глаза были полны печали. Миша удивился, ему показались глаза Нади, как и не её, а какой-то женщины, пережившей много горя.

– А я ждала тебя. – Произнесла она.
– Надя, от чего ты печалишься? Что случилось?
Но Надя на вопросы ему не ответила, а продолжила.
– Займись поиском истины, не ведись разгадыванием мистики. А ты знаешь свою душу? Ты нашёл тех, кто в любых ситуациях жизни и при любой политике и власти, всегда в поисках познания истины и развития себя, как высшее создание Создателя?
–  Не знаю. – Растерянно ответил Миша. И…..
–  Как не знаешь? Ты, где ещё? А как же азбука духовной жизни? А дух расы великой? Ведь световая составляющая заложена в человеке, имеет единое начало.
–  О чём ты, Надя?
–  Когда же ты станешь тем, кем ждёт живущий в твоём сердце? Когда ты станешь быть и перестанешь казаться даже самому себе?
–   Я тебя не понимаю, Надя. Отчего у тебя на сердце дождь.
–   Вот об этом и я тебе говорю, это у тебя тучи в сердце. –
Надя повернулась и ушла, Миша протянул руку, чтобы остановить её, но пальцы скользнули по тёплому шёлку рукава её платья. Боль мгновенно резанула его грудь, она ушла и не оглянулась, а он от боли и не почувствовал, как оказался совсем в другом месте. Это было очень светлое пространство, сияло солнце, а внизу, и нива колосилась, и лес стоял весёлой зеленью веселил рядом поле с колесившей нивой, а дальше луг зелёный на нём цветы пестрели, а поодаль поселение красивое раскинулось. Взгляд Михаила просто остановился на этом великолепии, и вдруг услышал,

– Ты кто?
– Я? Человек. Наверное, не совершенный ещё учёный. А ты кто?
– РадаСвет.
Миша увидел возле себя дедушку Паши, каким он видел его на одной из фотографий в доме. Но здесь он был молод, и от него шёл сильный свет, что Миша с трудом выдерживал.
– Но вы же дедушка Паши.
– Да. Я дедушка Павла, Михаил, но здесь снова РадаСвет. Это моё имя. Так, ты учёный?
– Да, физик-биолог, пытался новые открытия открыть, внедрить, людям показать.
– Пытался? А цель имел?
– Вот так с разбега не ответить, но сейчас имею, истину познать.
– Истина бывает разной, какую хочешь истину познать?
– Божественную, ту, что внутри сердца моего в душе моей зашифрована, где чистый свет и знания богов предков. Язык божественный познать.
– Божественный язык? А он везде, и соткан он из пения птиц, из шелеста листвы, и шума волн, из ветра, гоняющие облака по небу, из солнечных лучей. И он имеет аромат божественный и цвет у него яркий. В тишине в молчание болтливого ума, бог разговаривает этим языком с тобой, тебе лишь только примечать, а ответы считывать легко – сердцем. Дух величественный повсюду, ты посмотри внимательней вокруг себя и создай пространство живое, где мысль продолжит творение.

– Но, как же мне знания раскрыть в себе?
– Чувствами и тишиной ума. Лишь только сердце пусть говорит. Тогда в груди вспыхнет огненный шар, он и вывернет тебя. Все знания вечного за точкой мёбиуса, а он в сердце твоём. Свет вывернет за точку в расширение, петля вывернется. За нею, за лентой знания, а внутри петли мёбиуса ты собираешь только земной опыт. В ней нет знаний тех божественных истины истока, лишь постулаты меркантильные. А знаешь ли ты, что от человека в состоянии любви исходит излучение и такое мощное, что за какие-то доли секунды оно уходит вверх, в космос и, отразившись от звёзд и проплывающих над человеком планет, снова достигает Земли и даёт жизнь всему живому.
Ты можешь осознать силу любви, учёный? А сколько силы будет, если люди будут постоянно находиться в состоянии любви?
Какая сила для творения божественной красоты людского счастья возникнет.

Миша и так еле держался в таких сильных энергиях, что вероятно мало что осознавал и твердил себе «Запомнить надо» и спросил деда.
– А я, где нахожусь?
– Ярова Русь, солнечное пространство.
– Интересно, так высоко я нахожусь?
Только и успел сказать Миша, как всё вокруг задрожало, и он услышал смех и визг, как бы девичий, песню пели голоса, и мужской и женский.
– Что это? Кто?
Но свет так светил ярко, что он зажмурил глаза, а когда открыл, то увидел, что лежал на своей кровати, в доме Павла. В открытое окно доносилась песня и смех. А на другой кровати, поднялся Георгич, оделся и пошёл к двери.
– Что случилось? – Спросил вдогонку Миша.
– Ничего, отдыхай, Миша, рано ещё. – Ответил Георгич и закрыл за собой дверь.
Миша лежал и вспоминал сон, и так стало ему обидно, что очень короткий был сон, и что сейчас вот никак ничего не вспомнит, что видел, что говорили.
–  Я не запомнил? – Спросил сам себя. – Помню, там была Надя. Ещё кто-то.

Он встал, оделся и тоже вышел в коридор. В коридоре из окна было видно, как танцевали Павел и Надя вокруг коляски, в которой сидела Аня, а она пела. Почему-то они все были мокрыми.
Он открыл окно, впуская к себе полностью все звуки. Облокотившись на подоконник, Миша смотрел, что происходило во дворе. Он вспомнил, на этом месте во сне он видел фонтан. И сейчас он увидел эти брызги, то ли сверху, то ли снизу из-под земли.
Аня откатилась, нагнулась, коляска чуть накренилась, что даже у Миши сердце ёкнуло, испугался, что Аня упадёт.
«Почему Пашка не смотрит?» – Подумал он.
Анюта взяла лежащий на земле водопроводный шланг. Включила насадку и на правила на Павла и Надю, снова визг и хохот. И Павел, и Надя бросились к Анечке, несмотря на напор воды, Павел схватил Аню с коляски, сгрёб охапку и Аню и Надю, которая подбежала к ним, и танцевал, держа обеих на весу, сам пел ещё, а девчонки смеялись радостно.

У Миши возникло необыкновенно приятное ощущение, словно рядом с ним находились любящие его родственники и даже, где-то рядом мама, которую он и не знал. В его теле появились мягкость и здоровье, тело наполнилось силой и ещё чем-то неопознанным, и было ощущение ожидания. В душе – радость, свобода и словно новое понимание мироздания, казалось, вот, вот, что-то раскроется.
Возникла целая гамма звуков. Звуки шли отовсюду, и смех девушек и песня Павла  только дополняло эту симфонию звуков. Он услышал, как пела природа вместе Павлом. Вся, от деревьев и кустов, и цветов, до мельчайшей травинки. В такт звенела вода, пели птицы.
Музыка ласкала Мишу и сообщала известную им истину, ещё не понимаемую до конца, лишь интуитивно ощущаемую. Все радостные и благостные чувства, когда-либо испытанные им в жизни, словно слились в единое и прекрасное ощущение. И он снова парил, душой парил, как во сне, ощущая радость.

«Может быть, именно такое ощущение называется счастьем?» Подумал Михаил.

И увидел, как по тропинке, что пролегала от крыльца, к ним направлялся Георгич, а Надя высвободилась от объятий Павла, побежала на встречу Георгичу и с разбега прыгнула ему на руки, обняв за шею, и что-то ему прошептала, а он её прижал к себе. На какое-то время они замерли в этой позе, Надя положила ему голову на плечо, и Миша издали видел счастливое лицо Нади, её руки обвили его шею, одна её ладонь легла ему на затылок. Симфония в груди Миши сделала скачок, как заезженная пластинка, вновь и вновь со скрежетом перескакивала на прежнее место.

–  Что это? –  Спросил себя, прислушался к стонущей боли в сердце. – Это, что? Это любовь? У них любовь?

А Георгич осторожно поставил Надю на землю и повёл её в вальсе, и Надя запела вальс, за ней Георгич и все четверо пели песню.
–  Крутится, вертится шар голубой…
Пропели куплет, и не сговариваясь, расхохотались, а Миша отчего-то выдохнул,
– Фу-у-ух!
И симфония в душе продолжила звучать дальше в мире и согласии.
– Вы, отчего такие все мокрые? – Спросил Георгич.
– Мы цветы поливали и грядки. – Ответила за всех Аня.
Георгич заключил всех троих в объятия, и Миша вдруг увидел, как вспыхнул луч.
Да, да, он ясно увидел над ними луч, вернее он шёл от них, или наоборот. Не понятно ему, но видел луч шёл от каждого и сливался в один широкий и мощный, и он уходил высоко, высоко, пробивая небо. И в ту же секунду луч возвратился назад, и объял их ярким светом. Он даже увидел их сердца, в каждом сияло солнце, какой-то миг и они соединились в одно большое солнце.

– Вот это да! Бог мой! Мне бы так. И как это я стал видеть ясно?
Удивлённо прошептал он, а в мыслях услышал слова, голосом РадаСвета.

«Когда твоя мечта и цель жизни твоей живой в деталях сотворится, все знания мечты твоей в тебе самом смогут проявится. Дерзай потомок».
У Миши от этих мыслеслов в голове загудело, но он спросил.
– А разве я ваш потомок?
«Непосредственно нет, но с одного рода великого. Все знания мироустройства откроются тебе. Посмотри, потянется ли к тебе природа?
Здесь, на земле, в этом мире в основном человек и природа живут каждый по себе. Лишь в ком солнце в сердце раскрыто понимает природу и к такому человеку тянется вся природа и помогает ему. Развивай и внутреннюю энергию свою. Посмотри хотя бы на Аннушку, её душевные порывы действительно способны противостоять тёмным и пагубным деяниям для человечества».
– Но она же инвалид. Почему себя тогда не перестроит?
«Это временное явление и оно дано было не только для неё. Всё перестроилось, а сегодня ты увидишь сам. Так ведь предназначение важнее, чем физические изъяны. И ни у кого из них не отстранилось сердце и в Эго не превратилось. Система не смогла их побороть. Души свободные у них, и дверь раскрыта. И ты смог войти в их пространство, душа твоя пожелала, колпак над нею растворился. Ведь зазвучала в сердце твоём симфония вселенной? И это так».

– Да. – Ответил Миша.
«Так иди, прогуляйся, закрепи увиденное и услышанное».
И Миша, что-то осознав, ринулся по коридору, бегом сбежал по лестнице, на крыльце чуть не сшиб с ног Валериана.
– Да чтоб тебя! – Возмутился Валериан. – Миша! Куда бежишь, словно что-то случилось? Пожар? Наводнение?
– У меня горит, в груди горит, Тарасыч.
– Так охладись, вон Анютка, Георгича охлаждает.
И правда, под смех, Аня, которую только, что посадил Павел в коляску, подняла шланг, что оставался на подножке, и направила на Георгича струю воды.
– А отчего это наш дядечка ещё почти сухой, а мы мокрые….
Последние слова её потонули в смехе.
– И чем это вы занимаетесь? – Послышался голос Валериана.
– Цветы поливаем. –  Ответил Георгич.
– Хороший цветок, георгин, что ли? – Рассмеялся Валериан.
Миша не стал слушать бегом побежал к калитке.
– Ты куда? Миша? – Спросил его вдогонку Павел, но Миша не оглянулся.
– Оставь его. Пусть бежит, пусть осмотрится. – Произнёс Георгич.

Миша выбежал из калитки и добежал до пушистых красивых хвойников, что росли кругом, хотя отсюда не заметен круг, но он его видел. Остановился на мгновенье, посмотрел по сторонам, затем на землю, низко голову наклонив.

– Что он там рассматривает? – Спросила Надя.
Все с интересом последовали за Мишей и стояли возле калитки и наблюдали.
Миша же поднял голову, в небо посмотрел туда, затем снова по сторонам и вдруг ринулся в густоту круга.
– Стой! – Закричали в унисон, Георгич и Павел, но Миша уже шагнул и скрылся под пушистыми лапами хвойников.
– Совсем обалдел? – Вскрикнула, заволновалась Надя.
– Надя, следи за словами. – Тихо произнёс Георгич. – Ничего с ним не случится. Ещё разок вылетит из бытия. Сейчас вытащим. Павел стой на месте, не заходи.
И сам вошёл в ельник, и вскоре выносил оттуда Мишу в состоянии без сознания.
– Вот торопыга. – Произнёс Георгич, ставя его на ноги возле калитки, чуть похлопав по щекам, и подул на лицо ему. – Всё ему в один миг подавай. Ни вчерашнее, ни ночное не просмотрел, не осознал, а за новым побежал.
– Что? Что это было? Я не успел ничего увидеть.
– Крутится, вертится шар голубой. – Ответила Надя. – И, как, крутится?
– Я не успел увидеть, только всё зазвенело и в голову ударило, а потом не помню. Потом я здесь. Как?
– Дядя Олег вытащил тебя оттуда. А так всё получилось у тебя. Ну, просто шик! Прощай красавица, я побежал, О! Белла чао, Белла, чао, чао, чао, чао. – Пропела Надя, то, что пришло в данный момент, под смех присутствующих. – В далёкий край твой любимый улетает. И на прощанье улыбнулся знакомый дом, красивый сад. – И уже строго спросила Надя. – Куда собрался? В иной мир? Так рано ещё.

– Наденька, не дави на парня. – Смеясь, произнёс Георгич.
– Да, я и не давлю, больно надо. Хоть бы спросил, можно ли. Тоже мне, дитя Абсолюта. Твой дом на земле. А может на дальней звезде?
– Наденька! Оставь парня в покое. – С лаской произнёс Георгич. – Он ещё ничего не понял, не только осознать ему что-то.
– А почему нельзя?
– Миша, идём сад, посидишь, придёшь  в себя. А там? Ты разве не видел, что там?
– Видел во сне, но хотел посмотреть, что там на самом деле.
– Посмотрел?
– Не успел. – Ответил он под общий хохот. – Но во сне я был в Яровой Руси.
– Где? – Удивлённо спросил Виктор. Он только, что подошёл.
– В солнечном пространстве. – Ответил Георгич. – Так, то было во сне, Миша. Физическое тело оставалось здесь на земле, ты был в астральном теле, и то видать, было тяжело, когда был над солнечным пространством.
– Мне и после пробуждении было не просто, и разговор продолжался, когда я смотрел на вас танцующих. По-моему он и сейчас здесь. Следит, что ли за мной?
– Кто? Миша? – Спросил Павел.
– Не помню, кажется, дед твой.
– Идёмте в дом, чай сотворим, да Миша успокоится. – Произнесла Анечка.
– Да, да. Сегодня большая работа предстоит нам, а время бежит.
Произнесла Надя и первой вошла в калитку.

Чуть позже Миша сидел с чашкой чая из каких-то трав, что заварила Надя, вкусным был чай, тепло или энергия чая растекалась по организму, и ему становилось легко и вновь поселилось то чувство, когда услышал музыку природы. И вновь услышал в мыслях.
«А любовь-то является истиной. Новая сила, новая энергия вливается»

Вскоре из-за стола встали и ушли Павел и девушки. Чуть позже Надя выбежала из дома, на ходу произнесла,
– До встречи на празднике. – И вскоре уехала на своей «Эндурочке-Зиночке.  Из дома на террасу вышел Павел.
– Дядя Олег, ты со мной или попозже?
– Позже Павлик, позже я в компьютере ещё поработаю. За Анютой ты приедешь или мне привезти?
– Созвонимся, отец. – Затем повернулся к нему лицом, улыбнулся, продолжил. Извини дядя Олег, вырвалось, всегда отчего-то хотелось тебя так называть.
– Мне приятно, Павлик, тепло очень от твоих слов. – Широко улыбнулся Георгич.

Павел уехал, Красновы ушли в дом, Миша сидел, и смотрел, как Георгич открыл ноутбук и чем-то был занят. Какое-то время Миша молчал, мыслей у него был ворох, и вероятно он сам осознавал, что первую половину надо отбросить и даже не обращать внимания, и во второй половине нет таких уж насущных вопросов, чтобы спрашивать, и всё же просил.
– Георгич, у тебя есть время?
– Ты, что-то хотел спросить? Миша? Спрашивай.
– А не обидишься?
– Я? Не-е-ет, Миша, не обижусь. – Улыбнулся Георгич. – Что хотел узнать?
– Анюта тебе дочь?
– А-а-а, ты об этом? Тебе покоя это не даёт? Зачем тебе это? Все же хочешь удовлетворить любопытство, возникшее по приезду сюда? Я думал, ты о более существенном спросишь.
– Извини, пожалуйста. – Произнёс Миша.

– Я видел, тебе сразу хотелось узнать, и отвечу. Нет. Она не моя дочь по крови, но я её люблю, как родную дочь. Она дочь моего очень хорошего друга, вернее скажем подруги. Но, как обычно люди не верят в дружбу между женщиной и мужчиной, я и назвал её другом.
– Мать Павла ваша подруга?
– Здесь другое. Миша я не хочу об этом говорить. Может, и когда-нибудь ты узнаешь всю историю, но не сейчас. Тебя интересовал вопрос, дочь ли мне Анюта. Я ответил, нет. На этом всё. Лучше, пока до праздника есть время, отдохни и войди в тишину, посмотри движение энергий, изменчивость формы, посмотри, как меняется суть, но не лезь в астрал. Это не всегда благое дело. И достаточно на эти дни для тебя астрала и других пространств. Пробуй ощущать памятью и посмотри, как растворить паутину лжи, что есть вокруг тебя и вокруг науки, которой ты занимаешься.
– Спасибо, Олег Георгиевич, я сейчас займусь этим. Но скажите, почему вы скрывали, что знали девушек, да ещё в селе спрашивали, показать вам Анюту? На это можете ответить?
– Могу. По своим причинам, кои я не скажу, не хотел открываться перед Красновыми. Анюту я действительно давно не видел. При моих не частых приездах, она часто отсутствовала дома, а в последнее время так и было. Ещё совсем малышкой, после трагедии, то клиника, то санаторий, порой и за границу её приходилось нам отправлять, чтобы получить квалифицированную помощь. С ней была постоянно её няня, моя очень хорошая знакомая. Естественно я её узнал, как не узнать это солнечное творение. Удовлетворил твоё любопытство?

– Да, спасибо, извини, Георгич.
– Извиняю, а сейчас не мешай мне, и сам поработай над собой. Лучше всего уйти в тишину вон на той скамейке, где в стороне ели растут.
Миша посмотрел на то место и произнёс.
– Я видел там был фонтан когда-то, и чуть в стороне, на том месте вы все четверо стояли, обнявшись и от вас пошёл столб света в небо. Меня это удивило.
– Да, так и было, что отрицать, если тебе показали. Соединение энергиями с Всевышним, и в середине нас был фонтан. Создалась мощная энергия нашим творением, уходила в космос, а возвращалась двумя лучами, концентрат на храмовое сооружение, а на нас лишь только для нас. Вот почему тебе нельзя было входить в круг, там самый накал был. И хорошо, мы тебя быстро вытащили. Это, как от молнии, мог бы и сгореть. Хранитель твой, Унибор, да дед Михаил прикрыли тебя. А фонтан не рукотворный был. Исток стихии воды сам вышел на поверхность. Ему просто создали форму фонтана. Энергия в нём била мощная.
– А сейчас? Вода ушла?
– Сейчас, она течет под землёй и впадает в озеро, там за хозяйственными постройками есть озеро, из него вытекает ручеёк и впадает в реку, что течёт уже к селу и огибает его, продолжает течь, снабжая водой все родовые поселения в самом селе и за селом. наше село не простая деревня.
– Я не знал об озере.
– Конечно не знал, и никто не знает, его окружили лесом ещё предки Павла. Здесь не просто так лес растёт, не сам по себе. Всё? Праздные вопросы закончились? Можем делом заняться? Осмысливай, уровень, на который тебя подтянули вчера и сегодня, может слететь без осознания.
Уже строго произнёс Георгич, и уткнулся в ноутбук, а Миша произнёс извинение и ошеломлённый услышанным, пошёл на скамью, которую указал Георгич.
Продолжение следует....
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.