Человек со стрелой в спине

 Лес прошёл, вышел в поле. Гуляешь, пока дни тёплые. И день выходной. Идёшь по дорожке, уезжанной велосипедами. Вдруг сзади топот, который только в кино слышал. Невольно с дорожки в сторону отступаешь, оборачиваешься. Человек на лошади скачет. Где только на велосипедах ездят, пусть иногда и с моторчиком. Скачет человек, что то над ним возвышается, торча из спины. У человека лицо усталое, дышит он ещё чаще, чем лошадь, которая под ним. Тебе бы убежать, но не хочется трусом выглядеть. Сообразить чего ещё, кроме как бежать, ты не успеваешь - лошадь с человеком у твоих ног тормозит. Человек сваливается к твоим кроссовкам, из спины у него длинная стрела торчит. А крови почти нет - так, бурое пятно. Одет человек в какую то странную одежду, на голове что то железное, плотно череп оберегающее.
- Плохие дела, - подняв голову, говорит тебе человек со стрелой в спине.
Ты нагибаешься, чуть приподнимаешь этого раненого, чтобы тому удобней говорить было. Что ещё в такой ситуации делать? Бежать, так ты не трус. Но, оставшись, такую же стрелу в спину получить можно. Посреди тёплого выходного дня.
- Что с вами? - произносишь ты.
- Весть несу, - отвечает человек со стрелой в спине.
- Кому?
- Тебе... Помру если, садись на моего коня, скачи, сообщи...
Ты на лошади не сидел никогда. Да и вряд ли доскачешь. Даже если из спины ничего торчать не будет. Можно на соседнее шоссе выбежать, машину какую-нибудь остановить.
- Что сообщить? - спрашиваешь.
Лицо у вестника всё мокрое. Глаза полуприкрыты. Ты его аккуратно поддерживаешь, чтобы он совсем на стрелу не лёг. Она его насквозь тогда пропорет. Неожиданно вестник улыбается:
- Что всё плохо... Совсем плохо. Но если доскачешь, лучше скажи, что всё хорошо!
- Так плохо или хорошо? - не понимаешь ты.
- Плохо. Но им ты скажешь, что хорошо.
- Кому им? Куда скакать?
Вестник глаза закрывает, но улыбаться не перестаёт. Радостно ему от чего то. Может от того, что как скажет так и будет - плохо ли хорошо? Им будет. А тебе? И не знаешь ты, что ещё спросить. И чувствуешь, что если этот вестник сейчас умрёт то для тебя это, наверное, хорошо. Потому что никуда скакать не надо будет.
- Пусть всё будет хорошо, - говоришь негромко, точно не хочешь будить уходящего вестника.
А тот улыбается и глаза открывает.
- Всё... - только и произносит.
Ты молча облегчённо вздыхаешь. Всё это хорошо. Для тебя, в первую очередь. Потому что раз всё, то ничего больше и не надо. Вообще. Оставишь тут холодеющего вестника, рядом с конём, а сам дальше пойдёшь, выходной отгуливать. Вестник лежит неподвижно, но с открытыми глазами. Ты отворачиваешься, не хочет видеть чужие глаза стеклянными. А сам думаешь, сейчас какие-нибудь шумные ребята выскочат, без копий, без луков, а с кинокамерой и хлопушкой. Дурное кино снимают, над тобой хохочут... Но, нет - не видать никого. И не слыхать. На соседнем, обычно оживлённом, шоссе непривычная тишь. Вот теперь тебе хочется вскочить на коня и прочь отсюда! Куда-нибудь конь да отнесёт.
- Подсади, - просит, тем временем, вестник.
Ты, не переспрашивая, помогаешь ему вернутся в седло. Он неожиданно лёгкий, одежда у него без железа, кроме шлема-колпака никакой защиты. А стрела по прежнему в спине. По фильмам и книгам помнишь - нельзя её вытаскивать, сразу умрёт вестник.
- Благодарствую, - уже сидя на коне, неловко кланяется тебе вестник.
Тут же пришпоривает лошадь, устремляется вперёд. Не столько сидит, сколько лежит на конском крупе. Стрела из спины торчит, точно столб из холма. Спешит вестник сообщить каким то им, что всё хорошо, хотя на самом деле всё плохо.
  А ты идёшь обратно, в лес, в рощицу из которой прискакал человек со стрелой в спине. Там всё должно быть очень плохо, совсем плохо. Но там неожиданно хорошо. Стрелы не летают, никто никуда не скачет. Из за кустов мыльные пузыри прямо тебе в лицо. Заглянул за куст - две девчонки и мальчишка чуть их помладше пускают пузырики. Те на солнце поиграв, лопаются, точно и не было их. Ты улыбаешься, подмигиваешь ребятишкам, уходишь своей дорогой.
- Всё хорошо, - произносишь.

Самому пузыриком мыльным хочется стать. Потому что тот красивый, летать умеет, и в воздухе танцевать. Пусть даже очень недолго.