Дневник. Декабрь 1969

3.12.1969 Среда.

Как надоела мне эта мерзкая погода. Из резиновых сапог не вылезаю.
Сырость и грязь, ветер, гололед, небо прохудилось окончательно.
Никаких светлых мыслей в такой большой голове, как моя, не зарождается
в такую погоду. Можно в общем-то сказать: "Все в порядке. Заедают будни."

4.12.1969 Четверг.

Хотела написать о чем-нибудь? Вовсе нет. Разве что паршивое настроение
вошло в настежь распахнутые двери. Оно всегда приходит ко мне, стоит
мне лишь чуть-чуть подумать о будущем. Многие люди видят светлое
будущее, мечтают о нем, стремятся к нему. Передо мной стоит непроглядный
мрак.  "Жизнь-смесь добра и зла, и ужаса в придачу"

Возникла мысль: родить ребенка и отдать ему все свои оставшиеся годы,
выучить его, пусть в институт поступит. Только пусть сын родится, дочь
я задушу своими руками, чтоб не было на свете подобной мне истерички.

Хочу, чтоб сын мой был такой красивый, как Гомали, благородный,как
Гешка, очень умный и сильный, как Лазарев, а от меня унаследует доброту,
хоть какую-то чуткость к людям что-ли.

Вообще-то от меня ему не стоит наследовать ничего, но я все таки мать.
Господи, Наташка, зачем писать в дневнике всякую муть, скопившуюся
в голове.

Ну хорошо, другая тема.
Юрий Александрович, например, мне даже нравится. Я не верю женщинам,
что он бабник. Культурный, интеллигентный человек, влюбленный в свою
работу. Никаких признаков "бабника" я в нем пока не вижу. Он меня даже
иногда раздражает своей высокомерностью.

6.12.1969 Суббота.

Вчера смотрели фильм "Комедианты" - США. Ужасный какой-то. Убийства
сплошные, морды такие страшные, противно смотреть, да и вообще, плохо
поставлен. Наде тоже не понравился фильм, сказала только: "Ну целовал
он ее классно!" А мне и поцелуи не понравились вовсе.

Разве можно сравнить их с поцелуями в "Анжелике." Здесь и любви-то не
видать, одни сплошные подозрения.  И целуются они как-то неохотно, как
будто их кто-то заставляет заниматься таким приятным делом. Эти поцелуи
не оставили во мне ни капли чувства, и кино тем более.

В "Неделе" я вычитала любопытную вещь: "Как нужно жить, чтобы сохранить
бодрость на старости лет?

Кушать как можно поменьше. Сохранять чистоту и опрятность. По ночам
отдыхать. Работать много, но только, когда есть к тому расположение.
Не пугаться мыслям о смерти: кто не трепещет перед нею, тому живется лучше.
Пить много холодной воды, но мало за обедом. Кофе в небольшом количестве
полезен, но только черный и не очень сладкий. Одеваться посвободнее и полегче.
Гулять много - пешком, а ездой- не далеко уедешь. Смеяться много, а когда не
над чем, то хоть над самим собою.

Не сердиться и не волноваться, а разве на свою глупость, ежели что-нибудь
могло рассердить!  Вот в таком разрезе, коротенько, эдак минут на сорок пять.

Чтобы хоть как-нибудь себя рассмешить, я вспомнила вчерашнюю контрольную
по географии одного Надиного ученика. Он написал так: "Одно яйцо страуса весит
столько, сколько сорок наших."

Серафима Михайловна еще спросила, кто это писал, парень или девка?
Мы прям легли.

Я теперь решила не терять даром времени. Если я хочу отдохнуть, я читаю
или пишу дневник.  Пусть иной раз глупость или ерунду напишешь, но все
равно хорошо, немножко отвлекает.

9.12.1969 Понедельник.

Состояние "тронь,тронь, только рубашку разорви." Спать хочу до ужаса.
Почему такое, когда начинаешь учить, такая дремота находит, больших
усилий стоит открывать глаза и соображать. На физику совершенно времени
не остается, все драгоценные минуты уходят на математику. Брошу все  к
черту и лягу спать, а то завтра снова сонной мухой на работе буду выглядеть.

Пару слов о событиях невероятных. На днях пожар был, загорелся наш склад
злосчастный в 12 ч. ночи. Мы думали, что загоримся вслед за этим складом,
но пожар потушили, не дав складу сгореть и перекинуть огонь на стоящие
рядом с ним дома, в частности, на наш.

10.12.1969 Среда.

Настроение у меня хорошее. Вчера в волейбол так преотлично поиграли.
Я даже забила один мяч, потрясающе просто. И подачи все шли, слава богу.
Мне хлопали, мол, расту на глазах.

Пришел на ум очередной анекдот. "Вылетел воробей из гнезда - мошку поймал.
Решил еще раз попробовать. Второй раз вылетел - его поймали - кошка. Мораль:
раз на раз не приходится."

Так и у меня. Вчера я играла не так, как в прошлый раз, когда Надя на мой
вопрос: "Как я играла сегодня? - ответила: "Гарно погано на подачах". И этим
хоть подняла мой упавший дух.

Еще мне очень хочется записать две фразы из сегодняшнего спектакля, на мой
взгляд, интересные, ко мне подходящие.

"И все-таки, почему вы вышли замуж?
- Знаете, в молодости я была очень красивой. А умные мужчины боятся красивых
женщин и женятся на дурнушках. Так что на нашу долю остаются только дураки..."

...Мне кажется, что в моей душе живет дюжина враждующих людей,
и если бы я был писателем, я бы написал книгу о человеческих заблуждениях,
чтобы другие не повторяли их."

Я сейчас нахожусь в такой среде, что кроме мата и прочих бестолковых
разговоров ничего не слышу. Случайная встреча с Валей в столовой хоть
чуточку обогащает меня, прикрывает или наоборот, обнажает мою
кунцевскую серость.

11.12.1969 Четверг.

Вечер. Я устала. Считали сегодня зернышки до ряби в глазах.

Завтра у мули день рождения, ей исполняется 50 лет. Серафима Михайловна
испекла торт и несколько пирожных, завтра будем вручать данный сюрприз.

Алгебру я отложила и собираюсь спать. На душе тяжело. Вроде бы все
нормально, но все равно тяжело. Жизнь - интересная, прекрасная, только
очень трудная, поэтому всегда болит сердце, постоянные заботы и волнения
 и невозможно жить, как черепаха, ни о чем не волнуясь. Когда в голову лезут
мысли о долге, я стараюсь отвлечься. У меня слабая воля - и это мне весьма легко
удается. Сразу ум переключается на юг, и пошло.

Ничего не мучит, так хорошо, радость, познание любви. О, это так приятно!

Впрочем, любви не было. "Любовь - это нечто мне неизвестное." Это
слова Анжелики. Эх, Славка, если бы ты посмотрел этот замечательный
фильм, ты бы не назвал меня этим грубым словом. Хотя, я тебя, кажется,
понимаю. Ты оскорбился, что я нашла лучше тебя, красивее, достойнее,
приятнее? Так? Это свойственно вам подобным. О, боже, как ты глуп!

И еще так пошло говорил, что никому не отдашь меня и любому морду
набьешь. А в драке с Валериком кричал, что не можешь дружить со мной,
потому что у тебя жена, дети. Подлый, лживый трус, я нисколько не жалею тебя.
И между прочим, скажу тебе, что женщины любят победителей.

Я вспомнила это в палатке, когда Валерик целовал меня. Он был так добр
ко мне и справедлив, а ты, гнусное ничтожество! Выходит-я тебя проверила,
"Одиссея", а не ты меня.

Ты в отместку хотел опорочить меня, жалкий клеветник, но ты лишь себя
 превратил в тряпку, потерял свое достоинство, а не мое, вовсе нет. От поцелуев
дети не рождаются, как известно, а на большее я не способна, ты не рассчитывай,
подонок.

О своем поведении с тобой и вообще я не жалею.  Урок - есть урок. Опыт опять
же с результатами, вполне подходящими. Неужели ты подумал, если ты изменяешь
жене своей, я изменю Гешке? Дурак ты в повторном экземпляре.

Я же принадлежу ему, пока в душе не угасла любовь.  Он для меня не более,
как дальняя звездочка, и не менее. Но я люблю его-ведь это главное. Пока
я не достигла главного, я иду через вас, промежуточных моих "любовников",
перенимаю ваш опыт, талант, поцелуи.

Я хочу завладеть его сердцем, но мне многого не хватает, поэтому вы нужны
мне, такие дураки, как ты, Славка, такие красивые, как Гомали, ну а таких,
как Валерик просто необходимо поцеловать и тепло, ласково улыбнуться ему.

Ведь ни мужем ни любовником он быть не может, он благородный, славный,
каких мало на свете и встреча с ними не забывается никогда. Эти люди -Человеки!

Я часто думаю обо всем этом. Я не ловлю свою мысль, не даю ей направление,
и она делает с моим мозгом все, что ей вздумается.

13.12.1969 Суббота.

Перед тем, как открыть чистую страничку своего дневника,  я заглядываю в
заветное место дневника посмотреть на картинку. Вдохновляет она меня, что ли?

На работе вчера разговаривали о разной ерунде, например,  искусственном
осеменении. Был бы повод посмеяться.

Так вот, заговорили о любви в разных вариациях, задели меня, как молодую.
Не поверили, что я ни с кем не дружу, подумали, наверное, что я ненормальная.

15.12.1969 Понедельник.

Сегодня я наслушалась много неприятных вещей о Вале Михайловой. Не хочу
верить, всей душой не хочу, но верю. Я ее не осуждаю, нет, просто она мне
казалась очень строгой к себе и к людям, и мне странно было представить ее
грешницей, нам подобной. Я все же напишу эту бабью болтовню.

С мужем они разошлись после того, как Вальке стал небезразличен Юрий
Александрович. Он ухаживал за ней. Тискал при всех, легонько, будто нечаянно,
дотронется до коленочки, а она покраснеет,  засмущается так. Она нам говорила,
что любит его: "У него такие глаза, голубые-голубые, как лазурь небесная,
засмотришься!"

И я заметила в их отношениях струнку. Сразу припомнился момент, когда мы
шли с ней из разборочной, где проводили анализ, в  теплицу. Я несла ящик с
гибридами. У теплицы нам повстречался Юрий Александрович. Улыбнулся так
Вале, в мою сторону даже не посмотрел, только бросил: "Ну ты, Наташ, тащи, тащи."

Я так тогда обиделась, надо же, такое неуважение. Умный, интеллигентный
человек с одной стороны, а с другой вдруг-не женат, но без женщин не живет.
Практикуется, значит на них, как на гибридах.

"Тебе самой придется еще это испытать", - вспоминаются Валькины слова.
Любопытно, конечно, как он это делает, но в то же время какое-то отвращение
к этому уже немолодому, юбочнику.

17.12.1969 Среда.

Дни летят невозможно как, ну как их поймать, удержать? Свободной минутки
нет, а уж если выкрою, то убиваю самым безжалостным образом, совсем
обленилась. Накупила билетов на фигурное катание, в театр, некогда с
уроками сидеть, даже к зубному некогда.

Вчера шла с волейбола по проезду своему и танцевала. Тихо, бело кругом,
хорошо до безумия.

Наконец-то ударили морозы. Вчера поехала в зимнем пальто. В раздевалке
дядечка улыбнулся мне и сказал: "И охота вам в такой мороз сюда тащиться.
Лежали бы дома, в тепле."

- Ну что вы, - искренне поразилась я, - Как можно лежать? А погода-блеск.
Я бы сейчас на лыжах с удовольствием покаталась, -  мечтательно сказала я.

Он покачал головой: "Вы ведь совсем не толстая, зачем мучить себя?"

Я засмеялась и пошла через манеж к девчонкам. В волейбол мы играли хорошо,
сколотили такую команду!

К погоде примешалось хорошее настроение, я шла и пела, прыгала, улыбалась
своим мыслям. Снег скрипел под подошвами сапожек, искрился и казался
голубоватым в ночи.

И снова ты, ты, ты, в сердце только лишь ты. Я думала о тебе, дышала морозным
воздухом и любовалась чудным вечером. Знаешь, Гешка, сегодня я с нашими
женщинами спорила, что не выйду замуж до 50 лет. Они, конечно, не верили,
говорили, что ко мне еще любовь не пришла. Глупые, правда, Ген?

Я не стала им говорить о своей любви, она ведь безответная, и я показалась
бы им несчастной. А я не хочу этого.  Я счастливая! Жизнь мне подарила
святую любовь к тебе,  разве это не счастье?

18.12.1969 Четверг.

Зима наконец-то наступила, настоящая, морозная, снежная, красивая.

Я сегодня ехала из театра домой, смотрела "Периколу", не в восторге
от игры актеров, да еще Катька подвела. Вчера звонила ей, договорились
встретиться, сегодня прождала ее, хорошо хоть догадалась позвонить,
оказывается она ушла в другое место.

Как все просто! Я не знаю, как можно вот так поступать, обманывать,
подводить. Настроение у меня, конечно, упало.

Вернулось только к тому времени, когда я ехала домой. Когда я увидела
и почувствовала пушистые снежинки, падающие на лицо, увидела мальчишек,
возившихся друг с другом, в снегу, озорных, веселых, мне стало смешно и весело.

Я засмеялась. На меня посмотрел какой-то парень, и искорки моего смеха
заразили его. Он улыбнулся. По проезду я бежала, разбрасывая сугробы,
которые успела намести сегодняшняя метель. Здорово!

В воскресенье надо лыжи испытать попробовать.

Сегодня много событий, все не опишешь быстро, времени нет. Хочу еще
малость из Валькиных рассказов. Мы с ней целый день сегодня одни сидели,
успели наговориться и с жаром поспорить.

И еще рассказывала она мне о первых днях своего замужества, почти,
как Тюрякова. И я поняла, что ни черта не представляю жизнь. Ужасно
и страшно.

"...После того, как мы поженились, мне стыдно было первое время.
В ванну иду мыться - он дверь ломает. Ему же интересно посмотреть,
кричит: "Что это за безобразие? Муж я тебе или не муж? А в постели с ним
вообще невозможно, особенно когда раздевает. Схватит за кофту и стягивает,
я отталкиваю его руки, "Пусти" - говорю, а он злится: "Разорву сейчас!"

Я боялась жутко, ору: "Не лезь!", а он уговаривает: "Это совсем не больно,
ну чего ты."

"А теперь привыкла ко всему, весь стыд пропал."

И потом, спросила она его, почему он мало целовал ее, когда они встречались.
А он ответил: "Да что тебя без толку целовать, если б ты женщиной была."

Сейчас вообще не встретишь парня, который бы не попробовал женского тела.

26.12.1969 Пятница.

Что-то я долго не писала, некогда все, да и откладываю все новости до
Нового года. Но новости у меня есть, мелочные, пустячные, конечно.

В прошлое воскресенье ездила на Планерную, покататься хотелось и
посмотреть соревнования на приз газеты "Советский спорт".

Я бы не поехала, если б не Карачева, думали покататься, но ее заставили
бежать второй этап в эстафете 3х3 км. Я здорово сдала, в подьемчик подбежать
не могу, ой, расстроилась. Вот я и чайник, судьбина ты моя, высоко ты меня
не поднимала, а кинула так низко.

Что я теперь без лыж буду делать, как жить, не знаю. Игоря что ли винить, а
может сама металась, а Игорь ведь помог полюбить лыжи и научил спортивному
искусству.

Это очень страшно, когда мимо тебя проходит то, к чему ты стремилась в
жизни, чем жила. Вернуть бы лет шесть, и все по-другому было бы тогда.

Как медленно приходит форма, ощущение близкой вершины, и как быстро
уходит. Паршиво устроена жизнь. Теперь и не поверит никто, что я — бывшая
лыжница. Смешно и горько.

А погода сейчас предновогодняя, красивая. Вечера похожи на Белые ночи в
Ленинграде. Когда небо ясное, и луна желтая, как солнце в жаркий день,
освещает все кругом, белый снег светится, поглощая ночную тьму, и создается
иллюзия белых ночей. Значит, у нас тоже бывают белые ночи, но зимой и редко.

Грустно и печально на душе от того, что не до красоты тебе там, далеко от
Родины, милый мой. Я уже нисколечко не помню тебя. Прости.

Я сейчас расскажу тебе одну очень жуткую вещь...После войны в одной
деревне хоронили женщину. Мужиков не было, женщины сами несли гроб,
копали могилу и наткнулись на гробик.

Откопали его, вскрыли. В нем лежала девочка. Она уже не спала, она
истлела. Одежды на ней не было видно. Глаза, нос, щеки провалились,
остался какой-то оскал возле рта, как будто она улыбалась.
И весь этот призрак был туманным, невидимым. Скелетик, затянутый
словно паутиной, сгнившими остатками кожи и мяса.

Одна из женщин вскрикнула, она узнала свою дочь. Она протянула руку
к ее лицу, лица не стало, дотронулась до ноги, ступня отвалилась.
Прах! Вот он какой, прах! Геночка, скоро нас не будет на свете, ни тебя
ни меня. Труп, прах, скелет, а потом совсем ничего.

А я сейчас во сне протягиваю руку и хочу притронуться к тебе.
Но не встречаю ничего. Мне страшно, Генка, я боюсь остаться
со своими мыслями, они неумолимо тащат меня в могилу, а я не хочу
быть той девочкой в маленьком гробике.

Как непонятно, страшно кажется живому человеку представление
о смерти. Каждый день умирает столько людей, ой, мамоньки,
как это непонятно.

27.12.1969 Суббота.

Какой замечательный сегодня день. С утра крупными хлопьями валил снег.
Прилетели воробьи, я накормила своих пыжиков, пока я их люблю, не знаю,
как летом они отблагодарят меня, всю пшеницу склюют, наверное.
К полудню выкатилось солнышко, и засверкало все кругом на фоне голубого
неба и свежего морозного дня. Хорошо!

Скоро еду к Ирине Борисовне, в подарок к Новому году купила ей Гранина
 "Иду на грозу" и "Искатели". Подписала открытки своим, сегодня опущу.

29.12.1969 Понедельник.

Вообще, я удивляюсь, почему со мной откровения разводят? Может душу
просто открывают передо мной. А я не хочу, не хочу о себе рассказывать и
слушать тайны других.

Катька вчера оправдывалась, почему не поехала в театр. Ну и причина, нечего
сказать. Пошла к мальчикам в гости.

Они с какой-то девчонкой собирались, но она не пришла и Катя решилась идти
одна. Была выпивка, танцы, а потом погасили свет и по очереди стали добиваться ее
согласия.

"...Вошел Мишка, сел рядом на тахту, обнял, начал целовать.
Потом говорит: "Кать, будь моей."
Ну я, конечно, нет что ты, Валька в кухне (второй парень)
А он умоляет: "Ну что ты боишься, ведь это же совсем не больно."
Наташка, ты себе не представляешь, что я пережила, еле отвязалась.
А Мишка не отстает, все равно, говорит, натурой заплатишь"
О, если бы он знал, что я одна живу."

Я ее, конечно, не осуждаю, сама такая была и есть, наверное, мне просто
обидно, что из-за этого в театр не надо было ехать, так подвести.

И еще о сегодняшнем дне хотела написать. На работе сегодня было
хорошо. Интересная беседа с Бережным о спорте, жизни и учебе.
Когда вошел Юрий Александрович, беседа наша прекратилась.

Весь день сегодняшний чертила у Ю.А. Нашел он все-таки подходящий
момент, чтоб меня обнять. Правда, мгновения не прошло, я сразу же
вырвалась, но что это такое, остается только верить бабским сплетням о нем.

"Мужик лапкий", "бабник", "обнимет запросто", "без женщин не живет".

Если бы о нем не говорили так, я бы не обратила внимания на его руку,
обхватившую меня за плечо, а то я шарахаюсь от каждого его нечаянного
прикосновения, стараюсь держаться подальше.

На улице страшенный мороз. Снегу еще немного. В прошлое воскресенье
мы с Надей открыли лыжный сезон, от Усова до Пионерской прогулялись
на лыжах.

.Хорошо, только Надя начала заметно стареть. Все ей хочется поесть да
поспать, да в тепле посидеть. Говорит, что она - душа нежная.
Ну, в принципе, ничего покатались.

В субботу ходила в кино "Материнская любовь". Плакать не настраивалась
и не хотела, но непослушные слезы катились против моей воли.

В воскресенье с Катькой ходили на грузинскую кинокомедию "Не горюй!"
Такой отборной дряни мне еще не доводилось видеть. Ушли с середины
картины, не считаясь с тактом. Не могли выдержать конечной речи над живым
покойником. Черти что.

30.12.1969 Вторник.

Последние деньки уходящего года. На работе мы елку нарядили, завтра
предстоит выпивон, не знаю, удастся ли мне отказаться.

Чувствую себя не в Грузии, а у себя дома, одиноко и тоскливо на душе в праздники.
Получила сегодня поздравительные от Нади Головачевой и Лильки, которая
мне вот что написала:

"С Новым годом, мой друг,
С Новым счастьем вокруг.
В этот день я тебя поздравляю,
И в 12 часов пью за счастье твое,
За успехи, за дружбу, любовь!
декабрь 1969 г."

И замечательная открытка. Расчудесная матушка-зима с мохнатыми елками,
свежей бороздой лыжни, голубыми, сверкающими сугробами, бледным
отсветом (из-за морозного воздуха) холодного, далекого светила.
Природа зимнего леса всегда неподражаемо подмечена художниками,
они очаровательно изображают разные ее варианты.

31.12.1969 Среда.

Последний день уходящего года. Первый раз мне открылась возможность
подвести итог своей жизни за пройденный год. Через два с половиной
часа он уйдет, этот необыкновенный год.