25. КУМ

Перед новым годом всегда случаются интересные события. Иногда это происходит раньше. На этот раз получилось перед началом учебного года. В Краснокаменке открылся новый магазин. Новые магазины — признак времени. Начало двадцать первого века. Общенациональная проблема в России – накормить народ. В США – обезжирить.
Хозяин магазина оказался личностью заметной, загадочной и не понятной. В другом селе он мог бы и не закрепиться. Но не в Краснокаменке.

Деревни вообще бывают разные, в некоторых жизнь течет медленно, не торопясь, как река по равнине. Вразвалку в них жизнь передвигается. Еле-еле. Так же идет двоечник к доске с тайной надеждой, что раньше времени подадут звонок, или учитель опомнится, или на счастье землетрясение какое-нибудь случится... .
И ничто в таких деревнях не меняется год от года, десятилетие от десятилетия. Короче мига длится жизнь, дольше века день.

В Краснокаменке не так. Бывают геопатогенные зоны, а Краснокаменка была "таймопатогенной". Её постоянно что-то потряхивало. С первых лет существования, а появилась она в годы освоения целины, в ней все менялось часто и быстро.
Директора, население, названия улиц... Директора, так те вообще долго не держались, одних выгоняли, других забирали на повышение, третьи вовсе плохо кончали: кто в тюрьме, кто руки на себя накладывал, утонул один, а другого взбунтовавшиеся вербованные убили. Что их на это подтолкнуло неизвестно, скорее всего, просто попал под горячую от принятого спиртного руку строителей. Точнее - не под руку, а под топор.

Первоцелинное население, а оно было почти сплошь приезжим, частью не удержалось и быстро вернулось в те места, откуда возбужденное советской пропагандой снялось на освоение Сибири. Оставшиеся прижились и абсолютно лояльно относились к новым приезжим (свято место пусто не бывает), которые заменяли отъехавших. Не деревня, а проходной двор.

С улицами тоже все понятно. Первые так и назывались: "Первая", "Вторая" и "Третья". Потом в соответствии с бурно-неуемной и строго нормированной фантазией партийных чиновников их переназвали, на домах появились таблички трех видов: им. 40-летия Октября, Ленина и Советская. В любой город приехать, обязательно будут и Ленина, и Советская, и сколько-нибудь лет того самого Октября. Позже, только что обозначенная двумя домами четвертая по счету улица получила звонкое имя в связи с главным событием начала шестидесятых – «Космонавтов».

А следующая имела неожиданное имя. Углы одинаковых брусовых домиков украсили белые металлические таблички с надписью «Ул. им. Суглинкина». Корни названия были не так уж и глубоко. Присланный из областного центра первый секретарь совхозного комитета комсомола простыл на субботнике. Заболел менингитом, и умер в двадцать с небольшим лет. Вот в память о нем и назвали. Новые приезжие, и они были в известной мере правы, по незнанию относили название к почвам Краснокаменки.
В общем, в новые времена, когда в деревнях благополучно исчезли рабкооповские магазины, а на смену им появились коммерческие, на селе часто появлялись новые лица. По-старому их можно было бы отнести к купеческому званию, по-новому их величали предпринимателями или коммерсантами - кому как удобнее. В отличие от соседнего села, а его история уходила корнями во времена освоения Сибири старообрядцами, и там первого предпринимателя ограбили и чуть не убили, а у второго почти сразу сожгли магазин, здесь - в Краснокаменке - все было демократично. Приехал - живи, магазин открыл - торгуй! «КУМ»ом свой магазин обозвал? Ну, и что? Да хоть сватом, хоть зятем и даже тещей... лишь бы товар хороший привозил, да знал меру, не обдирал народ. Кто ж тебе торговать-работать мешает. Главное в огород ко мне не лезь, и в колодец не плюй.

Новоявленный предприниматель купил заброшенный разрушающийся кирпичный рабкооповский магазин. Сельчане удивились, что отдал такие бешеные деньги, а по городским меркам выходило, что взял за бесценок. Привезенные строители в несколько дней облицевали старое здание красивым кирпичом, сделали косметический ремонт, поменяли старые окна на пластиковые, подлатали трубы отопления, установили в подвале котёл, работающий на нескольких видах топлива, внесли стеллажи, другое торговое оборудование, установили холодильник. В отгороженной части капитального склада, пристроенного к магазину, получилась небольшая квартира, а во дворе в два дня вырос кирпичный просторный аккуратный гараж.

Бывшая председательша кооператива сунулась к предпринимателю с критикой. Дескать, без склада работа не пойдет.
- У тебя склад был? И к чему пришел твой бизнес, где твоя работа теперь? - неожиданно резко оборвал новый хозяин ее словеса. - В своём монастыре командуй.
Он по-медвежьи вразвалку, никуда не спеша, ходил по своим владениям. Со стороны казалось, будто хозяин совершенно равнодушен, и не следит за тем, что делают строители с его собственностью. Но только казалось. Заметил однажды, как рабочий беспардонно схалтурил. Приостановился, подошел поближе, с прищуром посмотрел тому в глаза.
- Что, землячок, привык все делать абы как! Не перестроился еще? По какому строительному принципу так делаешь?
- По какому еще принципу? Нормально все.
- У вас - строителей, как я знаю, есть два принципа. Первый: не себе и так сойдёт. Второй: себе и так потянет. Ты делаешь не себе, не государству, не кому-то ещё, а мне. Отрывай. Мне абы как не надо.
- Чё отрывать, нормально все.
- Оторви, заизолируй, утепли и приколоти снова, - а то я сам твои руки кривые оторву.
- У рук хозяин есть.
- Хочешь попробовать, получится у меня или нет? Не советую, - подобрался и угрожающе шагнул к нему работодатель. И куда подевались его неторопливость, спокойствие и мягкость. Могильностальным холодом повеяло от добряка.
- Да... ладно, исправлю... чего ты сразу.
Халтурщик, матюгаясь, исправил брак.

Позже бригадир попытался урезонить хозяина.
- Николаич, так же нельзя. Он ведь рабочий класс. Что наезжать-то.
- Он рабочий класс? Ладно, пусть будет так. Значит, ты его классный руководитель, а я вам в отличие от рабовладельцев, или директоров школ, между прочим, нормальные деньги плачу за нормальную работу. Но за такое качество я имею право и другое количество заплатить. Согласен? Взялись - делайте на совесть. Без дураков. Или меньше получайте, или попросту валите отсюда. Вопросы есть?
Вопросов не было.

В походке, во взгляде, в манере говорить, даже в том, как Николаевич прикуривал, нет-нет, да и проскальзывало что-то первобытно-властное. Наверное, так же ходили по своим владениям, сидели у костра, и командовали племенем самоназначенные или выбранные вожди. Обстоятельно, спокойно, с чувством собственной значимости и ощущением скрытой силы. Без суеты, без разговоров. А коли что, так запросто могли дать дубиной по башке или поперек спины. Уноси готовенького.

Он и девчонок молодых, что приходили наниматься на работу, не особенно расспрашивал, да и остальных желающих устроиться вопросами не донимал.
- Ну? - исподлобья смотрел он на вошедшую.
Те из них, что попугливее сразу дар речи теряли. Претендентки поязыкастее наоборот соловьем разливались. Симпатичные в соблазнительные позы вставали и садились. Модели! Можно их понять, мало ли, а вдруг клюнет. Одинокий же, кажется. Бывшие продавщицы опытом работы бахвалились. Николаевич принял решение не сразу. Взял с испытательным сроком сестёр погодков.
- Не торговали, значит, воровать еще не умеете. Если научитесь, то поймаю и выгоню. Друг друга обманывать вам не с руки, а меня не сумеете. И товар от смены к смене передавать легче. Правильно говорю?
- Не знаю, наверное, - неуверенно согласилась старшая.
- А ты как думаешь?
- Правильно.
- Коротко и ясно, приняты. Через неделю на работу. Получать будете в процентах от реализации. До выхода санитарные книжки получите. Настоящие. Липовые не нужны.
Принял их и не ошибся. Они и с людьми общий язык находили, и торговля шла весело.
Закупками по заготовленным продавщицами заявкам Николаевич занимался сам. Два раза в неделю с утра уезжал на вместительном внедорожнике в город на базы, вечером привозил товар, сдавал продавщице, принимал выручку.

Иногда заходил в магазин, молча смотрел, как идет работа. Остальное время он проводил во дворе или в квартире. Одевался просто: джинсы и рубашка с коротким рукавом, на ногах вездебегающие китайские синие шлепанцы для пляжа. Хозяин любил порядок и сам наводил его во дворе, ковырялся в пожилой машине, мыл ее в углу двора из шланга.

Чем он занимался в квартире, не знал никто. По разговорам мужиков, которые помогали разгрузить вещи, барахла было всего ничего: стиральная машина, стол, стулья, кровать, двустворчатый шифоньер, кухонный стол и по мелочам тряпье да посуда. Да, вот ещё что было: несколько коробок с книгами и металлический продолговатый ящик - оружейный сейф.

Однажды возле уже открытого магазина притормозила белая шестерка с синей полосой. Из-за руля выбрался круглый (таких легче перепрыгнуть чем обойти) краснолицый милиционер. Оценив цепким взглядом строительство, открыл заднюю дверь, являя миру объемистый зад в синих мятых штанах, взял с сиденья потертую кожаную папку и форменную фуражку. Зашел в распахнутую дверь, буркнул что-то нечленораздельное строителям, заканчивающим работу. Трудно было понять, не то поздоровался, не то матюгнул, не то просто так хрюкнул. Важно оглядел происходящее внутри, вышел во двор через черный ход - расположение помещений он знал с тех времен, когда начинал в Краснокаменске участковым.
- Чем обязан? - поприветствовал его хозяин.
- Да вот, познакомиться заехал...
- Проходи.
- Мы, кажется, вместе не пили. На «вы», пожалуйста, - косо посмотрел на хозяина милиционер.
- Не пили, и не будем никогда. Проходите, пожалуйста, - подчеркнуто вежливо пригласил в дом хозяин.

Не известно, о чем был разговор, только милиционер выскочил из дома быстро как ошпаренный Шукшин в фильме «Калина красная» выскакивал из бани. По виду ясно, что злой и еще больше красный. Вроде и не в парилке побывал, и не на ковре у большого начальника?! Запрыгнул в машину, грохнул дверкой так, что собачонка, дремавшая у палисадника, ошарашенно подскочила, и, не разобравшись, сначала на всякий случай облаяла рабочих. А потом сообразила, что и почём, пару раз тявкнула вслед умчавшейся машине.

Почти сразу после появления в деревне хозяин магазина проявил неожиданный интерес к нашим героям. Однажды подозвал Вовку, расспрашивал о жите-бытье. Предложил немного подработать. Пока парень трудился, хозяин пару раз подходил к мальчишке, очищающему переулок за магазином от наслоений цивилизации. Рабкооп торговал много лет, и все это время мусор сваливал в переулок с глаз долой.
Вовка парень хозяйственный, сначала долго и добросовестно орудовал граблями, сгребал в кучу бурьян, перепревшие картонные коробки, обломки деревянных ящиков. Потом развёл в старой ржавой бочке костер и всё собранное аккуратно сжёг в нем.

- А можно поинтересоваться? - обратился он к хозяину.
- Поинтересуйся.
- Вот вы же из города?
- Из города.
- Там же интереснее жить, а почему к нам в деревню приехали?
- Все просто, парень. Вырос в деревне. Жил в городе. Устал от шума, от гама, от суеты. Семья, опять же была, да кончилась. Кстати, это еще вопрос, где интереснее. Как-нибудь обсудим, выберем свободное время.
- Я не против, - солидно согласился Вовка, - только где же его взять! Здесь тоже всё кипит, как в столице.
- Так ты же угадал. Наверное, знаешь, что когда-то в этих местах был центр государства? Тут и торговля шла не такая, как сейчас...

По окончании работы хозяин щедро расплатился с Вовкой, угостил вкусным чаем на травах. Чай у него заваривался в диковинном металлическом термосе. Неведомые цветные птицы сидели на сказочных деревьях. Необычная пробка... Вовка не отказался от угощения, не водку же наливали. Еще и с конфетами. Да с заваркой из необычной посудины. Вовка никогда таких не видел.

Договорились, что по субботам после обеда Вовка будет приходить в магазин на работу. Каждый раз хозяин давал несложное задание. Обычно после работы пили степенно чай. Разговоры о древних вещах, и цивилизациях, об оружии и кладах Вовка поддерживал. Дядька много знает, умеет рассказывать, но старался больше слушать и меньше говорить.
Общие интересы имеются, хорошо. Только это еще вовсе не значит, что общие дела будут.

Продолжение следует: http://proza.ru/2023/01/30/572