27. Шишкари

- Короче, мужики, время самое то, с картошкой закончили, надо ехать. Иначе потом или дожди зарядят, или снег ляжет и хрен нам, а не шишки, - Витькин дед жизне- и словоутверждающе выпил стопку самогона, выдохнул в сторону, сложив трубочкой губы, поймал непослушными, разбитыми трудом механизатора толстыми пальцами зеленый малосольный огурчик. Маленький, пупырчатый... из последних, собранных с пожелтевшей сентябрьской грядки. Дед хрустнул им. Собеседники и единомышленники дружно последовали хорошему примеру.

За столом, покрытым веселенькой клетчатой клеёнкой синей под цвет выбеленных с синькой стен сидели, кроме деда, двое. Его сын - хоть он давно уже и попал в категорию «городских», но в данном случае оставался «своим». Витькин отец и отпуск подвел под предстоящий сезон заготовки ореха. Третьим был друг детства, а теперь школьный учитель географии, истории, военного дела, которое стыдливо переименовали в какие-то основы безопасной жизнедеятельности (и чего еще только он не вел...) Саныч. Он тоже уговорил, впрочем, она особенно и не противилась, директрису сдвинуть отпуск на август-сентябрь. За такую поблажку пришлось военруку, как его по привычке именовали в деревне, весь июль командовать школой во время ремонта. Зато теперь Саныч был свободен в своих делах.

- Меня вот что беспокоит, как отнесётся к нашему появлению Хозяин? - Витькин отец посмотрел на Саныча, потом на деда.
- Не боись, у меня с ним отношения особенные, - загадочно обронил дед.

По опыту мужики знали, что за несколько недель каторжной работы, можно заработать на нового жигулёнка, разумеется при удачном стечении обстоятельств. Конец сентября, времени в обрез, в середине октября обязательно выпадет снег. Урожай этого лета обещал быть самым обильным за последние годы. Кедр - дерево со своими заморочками. Раз в четыре года, он почти не родит орех, а потом с каждым годом прибавляет и прибавляет. И вот он пришёл долгожданный урожайный год, как его пропустить!

Витька, словно щенок под ногами, крутился здесь же. Не встревая в разговор взрослых, он мучительно искал необходимость, возможность, повод, зацепку - хоть что-нибудь - рвануть вместе с ними в тайгу. Не на всё время, но хоть на пару дней. Интерес был понятным, но желание утраивалось, да что там... удесятерялось тем, что место предстоящего промысла было в нескольких километрах от недоисследованной пещеры.

Дед заметил Витькины маневры, ловким движением выгреб его из-за собственной спины. Поднявшись со стула, перевернул худосочный улов вниз головой и, немного козыряя своей немалой ещё силой, поднял мальчишку одной рукой высоко над полом, удерживая за щиколотку. Перевернутый Витька хохотал, извиваясь, пытался высвободиться, но куда там!

Силёнками природа деда-Михаила наделила щедро. По молодости он играючи ставил одной рукой сорокалитровую флягу себе на плечо. С возрастом, конечно, удаль поубавилась... Летом этого года он вышел из коммерческого магазина. Коммерсанты заменили кооператоров в здании бывшего рабкооповского магазина смешанных товаров. Поздоровался с односельчанами, которые остановились на крыльце и, покуривая, наблюдали за неудачными попытками старенького «Запорожца» - и откуда он взялся... давно уже половина Сибири на японских объездках раскатывает - выцарапаться из канавы.

В былые годы легенды о проходимости этого народного автомобильчика десятилетиям сочинялись владельцами, чтобы хоть чем-то украсить в глазах окружающих, недоделанный плод чудовищного социалистического автопрома.
Передние колеса «вездехода» глубоко ушли в грязь придорожной канавы, лысые задние безуспешно шлифовали мокрую дорогу. Машинка, выпучив от напряжения круглые глаза фар, беспомощно елозила на одном месте. Двигатель надсадно повизгивал - рёвом этот звук назвать нельзя. Из трубы, как из прокуренных легких курильщика опиума, вылетал сизый дымок. Казалось, какой-то монстр, забавляясь, держит машину под водой.

Дед сокрушенно покачал головой, поддернул повыше бахилы, подошёл к капоту, положил на него сумку с покупками, плюнул на ладони, ухватился за бампер, приподнял, толкнул... Запорожец радостно выпрыгнул из капкана.
- У тебя сорок лошадей? - спросил дед мужика, выскочившего из машины с благодарностями.
- Тридцатка! - обречённо махнул рукой тот.
- Хе! Тут мне было трудно выдернуть, а где ж тридцатисильному-то... - посочувствовал дед, взял сумку и отправился домой.

- Попался, который кусался! - потряхивал дед внучонка. - Что вокруг петли вьешь, шпионёнок? С нами намыливаешься? А кто учиться будет?
- Дед, сдаюсь! Намылился. Всё равно поеду, или пешком приду, если не возьмете. Учеба не волк в лес не убежит, - хохотал Витька.
- Я тебе поеду, я тебе приду, - пригрозил отец.
- Да, ладно, что ты на него. Мужичком внук растет, пусть к промыслу привыкает, - дед опустил Витьку на диван и сел рядом.
- Давай, внук, так договоримся. Возьмём тебя на выходные, когда первый рейс с орехами сделаем. Привезу добытое на тракторе, подгадаю на пятницу и тебя возьму. Ненадолго. На два-три дня. Идёт?
- Идёт, а Вовку с Колькой?
- Твой отец... он же мой сын? - озадаченно поинтересовался дед у Витьки, сводя мохнатые брови над переносицей.
- Вроде, твой сын, - согласился Витька, не догадываясь, куда клонится разговор.
- И не цыган, вроде... или цыган, как ты думаешь? - брови поднялись домиком.
- Не цыган, - с тревогой посмотрев на отца, согласился внук.
- А чё ты торгуешься, тогда? Это те чуть что, так клянчат: «Дай мне и моему цыганёнку!»
- Друзья же...
- Да они летом на кедре возле пещеры фонарь забыли, - вмешался Саныч. - Не иначе как за ним думаешь сбегать?
- Во, точно! - обрадовался Витька, спасительной идее и дополнительной поддержке. - Вам поможем, и фонарь спасём, если он цел.

Жизнь летит стремительно... а дни порой тянутся вечностью, особенно - когда что-то ждёшь. Две недели Витька не по одному разу пересчитывал в календаре дни, оставшиеся до заветной пятницы. Ночами плохо спалось. Снились шишки на высоких ветвях разлапистых кедров. Микроананасами на синем фоне сочного сибирского неба они манили к себе юного добытчика. Словно для космонавта шел отсчет: «Пять... четыре... три... два... и вот она - пятница - последний день занятий!» - но как же бесконечно тянутся минуты на уроке! Закончилась физ-ра - любимый предмет всех нормальных пацанов. Витька пулей вылетел из раздевалки, промчался мимо удивленного - когда же ученик успел переодеться - физрука, скатился по лестнице с разноцветной дорожкой, выкрашенной заботливыми руками преподавателей к началу занятий. Болоньевая куртка была взята в раздевалке, чтобы не ждать в очереди, еще после четвертого урока, заранее. Рюкзачок между колен, тореадорский взмах курткой, боксерские движения плеч, два грузоукладочных прыжка, и вот уже и одежда, и рюкзак на месте.

Скорее - ударом плеча преодолевается усилие могучей пружины школьной двери - домой! Там ждут припасы, собранные в дорогу с вечера. Как ни сокрушалась мать - вот придумал отец... пацана в тайгу в такое время, и дед туда же... не мог отговорить - а собрала мужичка на промысел. Всё, что нужно: чашка, ложка, кружка, зубная щетка и паста, полотенце, смена теплого белья, вязаная шапочка, старая лыжная куртка, куртка - непромокашка, в которой обычно Витька бегал на рыбалку, продукты - поместилось в рюкзак, туда же сын сунул полиэтиленовый пакет с какими-то бумагами.
Пыхтя, Витька намотал портянки, влез в сапоги - он твердо усвоил, что в тайге кроссовки не обувь - встал деловито притопнул одной ногой, другой.
- Ма... я готов!
- Поел бы?
- Не! Дай яблоко. У бабушки вместе с дедом заправлюсь.
На автовокзале мать посадила юного промысловика в маршрутную «Газель», проводила взмахом руки, смахнула бриллиантик слезинки. Давно ли гу-гукал, пузыри пускал и лужицы делал, а уже большой. Отцу помогать рвется. Не особенно вникая в мужские разговоры, она все же слышала, как они обсуждали достоинства и недостатки разных моделей «Жигулей». Сунулась, что можно взять иномарку подержанную, так такой отпор встретила! Мужики!

В деревню парень приехал через полтора часа. Вроде и недолгая дорога, а Витька беспокоился. Ну, как не дождутся его! Друзей возьмут, чего доброго, а его в деревне оставят. Он вихрем промчался переулками от остановки до бабушкиного дома с весёлыми синими наличниками и разрисованными масляными красками воротами. Было одно время в этом заброшенном уголке, в сибирской глухомани такое поветрие - расписывать заборы, калитки да ворота. Мода прошла, но и по сей день кое-кто (по привычке) продолжал обновлять немудреные рисунки. Если какой приезжий спрашивал дорогу к дому Кустовых, так ему показывали направление по улице и говорили: «Во-о-н туда, по левую сторону смотри на воротах Чебурашка с крокодилом Геной!..
Номер? А кто его знает, какой у них номер. У них крокодил есть, а номера отродясь не было». А кто повеселей, так еще и добавит: «У них и в паспортах написано «Дом номер с Чебурашкой!» Другому советовали: «Дубильченко ищешь? Так это туда шагай. Аккурат за зеленым забором с белыми лебедями они и живут».

Дед был дома. Из ворот, как морда добродушного пса из будки, выглядывал капот старенького, но ухоженного - своё же - колёсного трактора. Дед уже выгрузил из прицепа орехи, высыпал их из мешков под навес на брезентовый полог. От груды тяжелых красно-коричневых орешков шёл ни с чем не сравнимый аромат смолы. Кое-где виднелись сизые чешуйки от шишек.

- Из-под колота идет? - со знанием дела поинтересовался Витька.
- Хорошо идет, - ответил дед.
Колот - это немудреное изобретение. Огромный деревянный чурбан на длинной - чем длиннее, тем лучше - ручке, из ствола молодого деревца. По сути это здоровенный молоток. Его ставят рядом со стволом, один из шишкарей встаёт спиной к дереву, он направляет удар. Двое-трое других добытчиков с размаха обрушивают удар на ствол кедра. И... держись! С шумом, подскакивая на гибких нижних ветвях, сверху обрушивается лавина шишек. В зависимости от урожая и от дерева от ведра до мешка одним - двумя ударами. Посмотреть, так все просто. Но мало шишки сбить, иной раз, когда повезет, это делает сильный верховой ветер. И если смолистые шишки не прикипели к ветвям, то, случалось, после жутких ночных завываний ветра утром оставалось только ходить под кедрами и собирать раскатившиеся подарки судьбы.
Вот и здесь шишки собирают в мешок. Наполненные мешки взваливаются на плечи и... как в известной цирковой интермедии Юрия Никулина... «Дружненько, весело, понесли!» Тащить приходится несколько сот метров. Да не по ровной дороге! Разряженного горного воздуха не хватает. Спуски и подъемы сбивают дыхание, пот течёт между лопаток, ноги предательски дрожат и скользят на камнях и траве, в глазах круги... А куда денешься? Прёшь! На базе груз сбрасывается, после короткого отдыха и кружки чая все повторяется. Так раз за разом с утра и до вечера с коротким перерывом на обед. А вечером, в сумерках уже, на нехитром приспособлении прокручиваются шишки через ворот, отделяются от сердцевины. Потом чешуйки и орехи просеиваются через крупное сито. Вот так освобождаются орешки от всего лишнего.

Вообще, в последнее время кедрам достается от лихих заготовителей. Он и колот-то не самое гуманное орудие, тоже кора сбивается, но полно идиотов, которые за то же количество шишек, просто спиливают дерево. Несколько десятков лет рос таежный красавец и за считанные минуты погиб под пилой хапуги. К слову, количество шишек может быть и то же, да только пока кедр падает, урожай так разлетается, что и половину не собирают. А другие добытчики, где есть возможность, трясут дерево трактором. Трос повыше, рывок! Шишки - добытчику. Дереву - зализывать глубокие раны на стволе, смолой заливать их как слезами.

Дед с внуком обедали чинно, без болтовни. Картошка, солёные огурцы, жареное мясо в соусе с репчатым луком, блины, крепкий чёрный чай со сливками, пирог...
- Спасибо, мать, накормила на неделю, - отвалился дед от стола.
- А меня, спасибо, на две, - кося глаз на окно, поблагодарил внук. За окном уже пару раз неуверенно свистнули.
- Иди, успокой друзей, да поторопи со сборами, через час выезжаем, а я пока отдохну - отправил Витьку дед, укладываясь на самодельный продавленный диван.
Витька вылетел во двор, на ходу погладил верного цепного Тарзана, получив ответную благодарность в виде взмаха хвостом и тычка мокрым холодным носом в ладонь. Торопить никого не надо было. Компания была в сборе и полной боевой готовности. Рюкзаки стояли тесной группой как мешки на картофельном поле.
- Все? - обмениваясь рукопожатиями, спросил Витька.
- А то! Не видно, что ли? - отозвался Петька. - Девок только нет, но они же не поедут. А мы тут уже извелись. Когда рванём?
- Через час, дед дреманет манёхо и поедем.
- Ты что-нибудь накопал нового?
Витька с прищуром посмотрел поверх голов друзей в одну сторону улицы, в другую. Убедился, что никого нет, ловко сплюнул через дырку между зубами.
- Я, парни, такое нашёл! Закачаешься! Не просто нашёл, а с историком познакомился в республиканке.
- С каким? - не утерпел Колька.
- С настоящим, с живым. Он в университете преподом работает... В общем, пришёл я в библиотеку, спрашиваю подшивку газет, ну меня, естественно, послали...
- Засекреченные! - догадка округлила Петькины глаза, брови поднялись крышей домика.
- Да нет! Послали в читальный зал краеведческой литературы. Там вдоль стен стеллажи и все газеты за все годы. Я искал-искал, шарился-шарился. Ну, хоть тресни, нету нужного года. Хорошо, что библиотекарша старая знакомая попалась, она мне и в прошлом году помогала все время. Вот и подсказала, что нужная подшивка у дяхана. Ну, я к тому подошел, узнать, когда освободит. Зырю, а он нужную мне статью читает. Мужик клёвый попался, просек мой интерес, рядом посадил. Так вместе и читали. Потом слово за слово, он про Гайдара и Соловьева научный труд пишет, информацию собирает. Умный, собака, я ему хотел втереть, что реферат по истории писать буду. А он мне спокойненько заявляет, что в существовании клада Соловьева не сомневается.
- Дак он раньше нас найдет! - обеспокоился Вовка.
- А он так и говорит, что теоретически знает, где царское золото в нашей тайге лежит.
- Ёма-ё...
- Знает, но собирается в экспедицию на следующий год.
- Ха! А мы-то уже на месте почти! - Петька встал и прошелся вперед-назад. Ему не терпелось ехать.
- Вот именно, я же потом всё, что этот ученый за лето опубликовал, тоже прочитал, у него с продолжением несколько статей вышло. Умный, хоть и преподаватель... мне по просьбе ксерокопии сделали, и с других тоже... вечером покажу.
- Ух, ты! Может быть, сейчас? - загорелся Вовка.
- Давай сейчас.

Витька слетал за рюкзаком, вытащил из бокового кармана полиэтиленовый пакет с загадочными бумагами, и оставшееся до отъезда время вся компания провела за изучением статей местных изыскателей-краеведов.

Продолжение следует: http://proza.ru/2023/01/30/577