Сирия, Иордания - паломничество в страну Востока

ЧАСТЬ I. СИРИЯ – СКАЗКА ИЗ 1001 НОЧИ

Желание поехать в Сирию, эту волшебную страну из сказок “Тысячи и одной ночи”, богатую памятниками древних цивилизаций, прославившуюся подвигами христианских подвижников и библейской историей возникло у меня почти 10 лет назад, когда в конце 1997 года я увидела в Москве рекламу недельного экскурсионного тура, предлагаемого фирмой Музей-тур. Программа была замечательная, из нее я впервые узнала, что в Сирии существуют места, где до сих пор говорят на арамейском языке, том самом на котором проповедовал Христос. Фирма свозила две группы по маршруту, и тур закрылся, цена по тем временам была та же, что на поездку в Тибет – свыше 1000 долларов. Программы же с описанием всех достопримечательностей у меня остались, как и мысль посетить эту уникальную страну, когда появится возможность. За эти годы я слышала очень много самых противоречивых мнений о Сирии. Подруга, что ездила туда в гости три раза подряд, восхищалась дружелюбием и гостеприимством сирийцев. Знакомый, что во время службы в армии попал туда на год, пугал, что Сирия – это одна из горячих точек, где постоянно похищают иностранцев. Шопницы с рынка, что ездили в Сирию за товаром, рассказывали как одну из них  на улице Дамаска на глазах у всех чуть не забрал в гарем какой-то шейх. Да и сама я, будучи в Ливане, видела любопытную картину, как из длинных черных лимузинов гордо выходили маленькие, худенькие мужчины в длинных белых рубахах, а за ними стайкой семенили дородные матроны в паранджах раза в два их выше и толще. Картина была довольна забавная, ливанцы тыкали пальцем на этих чинно вышагивающих мужичков и с усмешкой говорили: “новые сирийцы на экскурсию приехали”.  Кстати в самой Сирии нам такие картины видеть не пришлось, может, не в тех кругах вращались. Я с трудом пытаюсь вспомнить, что же носят сирийцы. Какого-то характерного стиля одежды в памяти не запечатлелось. Да, встречаются женщины, которые ходят во всем черном,  черный балахон, черная плотная накидка и паранджа (даже удивляешься, как они видят в темноте), черные перчатки, черные плотные чулки и туфли. Ни одного открытого участка тела, а как же они ходят во всем этом летом при 40 градусной жаре?  Но таких не более двадцати процентов, остальные же одеты вполне по-европейски. Мужчины любят камуфляжную одежду, да и президент на многих плакатах одет именно в камуфляж. Так что есть на кого равняться. В противовес им,  другая половина мужчин ходит в изысканных костюмах. Дело в том, что в Сирии многие европейские дома открыли свои производства, здесь можно дешево купить современные мужские костюмы от ведущих кутюрье.
 
Но вернемся к нашей поездке. Купив дешевые билеты на распродаже Аэрофлота, мы решили за 12 дней посетить две страны Сирию и Иорданию. К поездке особо не готовились, все, что у нас было – это экскурсионная программа Музей-тур, с десяток статей нарытых в Интернете, карта и путеводитель по Иордании на русском языке. Путеводитель по Сирии на русском, изданный в 1998 году мы раздобыть не смогли. Простояв в пробках, мы влетели в аэропорт Шереметьево за 30 минут до окончания регистрации. Еще не разобрав, что, где, мы буквально натолкнулись на молодого мужчину, приятной восточной внешности, он участливо спросил: “Вы в Дамаск?” и получив утвердительный ответ, радостно указал нам кратчайший путь к нужной стойке регистрации. Для меня до сих пор загадка, почему он задал нам этот вопрос, ведь в Шереметьево ежечасно взлетают десятки самолетов в разные направления. У нас что, на лбу написано “едем в Дамаск”. Народу в самолете было немного, да и полет не обременительный всего три часа. Надо было продумать план дальнейших действий, ведь прилетали мы в 2 часа ночи, как взять такси, сколько стоит, в какой отель ехать. Самое лучшее, уже сейчас наладить контакт с местными, решили мы и отправили Костю, как посла, строить мосты дружбы с темноволосыми, улыбчивыми ребятами, явно сирийцами.

Велико же было мое удивление, когда вернувшись, Костя сказал, что ребята оказались иракцами и приглашают нас в гости в Багдад. Нет, туда упаси боже, мы явно не собирались, пока… В аэропорту Дамаска таможенники засыпали на ходу, работали очень медленно и вяло. Перескакивая из очереди в очередь, мы, несмотря на крайнюю малочисленность иностранцев, все же ухитрились вызвать гнев каких-то чопорных англичан. Такси нашлось удивительно быстро и дешево, садясь в эту первую машину я обратила внимание, что у водителя на плечике висит зачехленный целлофаном сменный костюм и белоснежная рубашка. В Сирии очень много таких таксистов-интеллигентов, которые возят с собой смену одежды. Во многих восточных странах такси самый востребованный вид транспорта, причем можно взять такси на улице для поездки в другую страну или за тысячу километров, если цена устраивает, то таксист согласится. На этот случай таксист и возит с собой сменный костюм, чтобы всегда выглядеть безупречно.

В кромешной темноте мы добрались до отеля “Эль Рабия” (что в переводе значит весна), уютный отель на 20 номеров в старинном особняке в центре Дамаска. Неимоверно высокие потолки, антикварная мебель и зеркала в номерах, громадный зимний сад в холле с пальмами и экзотическими цветами, в таких особняках жила сирийская аристократия в XVIII-XIX веках. Четырехместный номер стоил 30 долларов, если поделить на четверых, сущие копейки, а ощущение, как будто в музее пожили. На утро нас разбудило яркое солнце, щебетание птиц в саду. Вышли на улицу и не поверили, тепло – около +20 градусов, трава и деревья зеленые (это был конец февраля). Пошли на пешую экскурсию по Дамаску, посетили старую и современную части, город очень чистый, ухоженный. Много парков, зелени. Людей на улицах не так много, как, к примеру, в Каире или Стамбуле. Нет и больших небоскребов, которые заполонили Бейрут.  Архитектура простая, нет помпезности, вычурности, много просторных площадей в форме звезды, где сходится по пять улиц. Дамаск не давит, здесь все просто, по-домашнему. Главный общественный транспорт – это такси, в час пик мы сделали любопытное фото с моста, весь транспортный поток состоял из желтых такси, этакая бесконечная, желтая змея. Личного автотранспорта у сирийцев не много, зато такси доступно всем, поездка по городу обойдется всего в 1-2 доллара.
 
Во время пешей прогулки по Дамаску мы отыскали русский культурный центр, малый островок родины, где можно выйти в Интернет с русской и европейской клавиатурой. Позже, в другом месте я убедилась, какой это кошмар работать на компьютере, который каждое мгновение норовит заставить тебя писать справа налево, да еще арабскими буквами. Посещение культурного центра пошло на пользу, мы узнали, где раздобыть бесплатные туристические карты и буклеты, поменять деньги по хорошему курсу и купить билеты на автобус для поездки по стране. К тому же получили приглашение на праздник “проводы масленицы” с русскими блинами, чем и воспользовались на следующий день. Приятно вдали от родины поесть горячих блинов, макая их в экзотические варенья из инжира и грецкого ореха, к тому же совсем бесплатно. А блины – они и в Африке блины.

Вообще Сирия – это замечательная страна для гурманов и сладкоежек. В любом кафе, а нередко и прямо на улице для вас приготовят свежевыжатый сок из апельсинов, клубники, бананов, манго и других тропических фруктах. Фрукты в изобилии есть везде, а местные жители предпочитают потреблять их в виде сока. Разнообразные кондитерские с традиционными восточными сладостями можно встретить на каждом углу, даже в небольшом городке. Но душой любого восточного города является Базар. На базаре же целые кварталы кондитерских магазинов. Сирийские конфеты и сухофрукты продают в коробках убойного размера, некоторые из которых достигают метровой длины! Все это оформлено с большой любовью: коробки в форме сердец, поверх атласные ленты и бантики. Конфеты выложены с изяществом и художественным вкусом, не так как у нас тяп-ляп, а внутри бумажка со штампом упаковщица номер такой-то. Здесь, что ни коробка, то шедевр, так что на стол шейха поставить не стыдно. Есть кондитерские, которые специализируются на пирожных в стаканчиках, там этих пирожных несметное количество, но раскупаются они очень быстро. Но главное достижение сирийских кондитеров – это пахлава, своеобразное пирожное из очень тонкого слоеного  теста, творога, измельченных фисташек и пряностей. Ни один праздник в Сирии не обходится без пахлавы, если сириец пригласил в дом гостей, то он и среди ночи отроет где-нибудь пахлаву,  без нее стол ни стол. Мы, наверное, совершили кощунство, когда протаскав с собой неделю кило пахлавы, со слезами на глазах выкинули ее на иорданской границе, есть ее уже никто не мог. 
Парадокс, но пахлава продается в молочных магазинах, а не кондитерских. Магазины с молочной продукцией также поражают многообразием, здесь продается несколько видов разливного молока, различные йогурты, домашние сыры. Молочные продукты пользуются большим спросом у сирийцев. В таких магазинах всегда много покупателей. Выстраиваются очереди, особенно за разливным молоком. В бакалейных магазинах большой выбор всевозможных джемов, самый популярный джем из инжира продается в расфасовке от 100 грамм до 10 кг, также разнообразен выбор маслин и оливок. Ну и любой сирийский стол не обходится без лепешек, зелени и хумуса, которые продаются прямо на улице.
 
Еще поражает Сирия обилием цветочных магазинов, где продаются всевозможные свежесрезанные  цветы в огромных букетах, в основном преобладают розы, но есть и орхидеи. И ведь все это обилие цветов раскупается. Похоже, сирийские женщины дорого обходятся мужчинам. Я уже не говорю про ряды ювелирных лавок, которые торгуют исключительно золотом. Но туда мы не ходили.

Мы приехали в Сирию не вкус услаждать, а знания получать. Поэтому с первого дня активно принялись посещать достопримечательности. Первым по плану был национальный археологический музей Дамаска. Это поистине уникальный музей, где собрано самое большое количество в мире глиняных  табличек с письменами халдейско-шумерской цивилизации. Интересно архитектурное решение здания, в фасад вмонтированы куски одного из средневековых замков крестоносцев, что придает музею величественность. Вокруг музея разбит большой сад, где среди огромных деревьев высятся замысловатые фигуры халдейских божеств и героев. Жаль, что внутри музея строго запрещено проводить фото и видеосъемку, охранники бдительно следят, особенно в залах, где находятся самые древние экспонаты. Наиболее запомнился самый первый на земле алфавит, высеченный на одной из табличек, фрески со стен ассирийских и вавилонских храмов, величественные с тонкими чертами лица халдейских царей и жрецов,  христианские иконы и святыни, связанные с апостолом  Павлом и его учениками. Здесь же в музее произошло событие, которое косвенно определило наш дальнейший маршрут по стране. Был будний день, по музею бродили одни иностранцы, в основном итальянцы и испанцы, большими шумными группами. Уже совсем на выходе, перед закрытием музея мы увидели небольшую группу японцев, они вместе с сирийским гидом рассматривали огромную карту достопримечательностей страны, висящую на стене. Ручки маленьких японцев с трудом дотягивались до карты, все они тыкали в одном  направлении на границу с Ираком и Евфрат и щебетали, что им непременно надо туда. Гид же пришел в полный ужас и лишь механически повторял: “Что вы, что вы, мы туда иностранцев не возим! Это же так опасно, там Ирак! У вас и так насыщенная экскурсионная программа”. Но любознательным японцам хотелось именно туда. Мы тоже после осмотра музея, поняли, что именно там, в долине Евфрата расположены памятники самых древних цивилизаций. Находки, сделанные археологами в этих местах, потрясали воображение. Особый неповторимый стиль скульптур, сравнимый разве что с Древним Египтом, необычайная глубина лазуритовых глаз жрецов, точеные фигуры халдейских принцесс, история, запечатленная в камне.

Маалюля и Седная

На другой день мы решили совершить поездку по главным христианским святыням Сирии в Седнаю и Маалюлю, расположенные вблизи от Дамаска на расстоянии 40 и 70 км. Они считаются пригородом Дамаска и туда ходят маршрутки. Маршрутка в Маалюлю, в которую мы сели, была битком забита мужчинами в камуфляже. Поначалу мы подумали, что едем с военными, оказалось – камуфляж это повальная мужская мода. Что еще бросилось в глаза при первой поездке по автомагистрали, так это то, что сирийцы настолько любят своего президента, что наклейки с его изображением украшают лобовые и задние стекла большинства автомобилей. Увидеть лицо президента на заднем стекле – ничего особенного, но когда портрет президента налеплен на лобовое стекло, выглядит это потрясающе, создается впечатление, что в каждой машине на переднем сидении посередине едет президент.
Дорога до Маалюли была весьма однообразна. Выжженная солнцем пустыня, какие-то новостройки и дымящие заводы, даже не верилось, что всего через сорок минут мы окажемся в сердце христианского мира, небольшой деревушке, все жители которой христиане и говорят на родном языке Иисуса Христа – арамейском. Именно они на протяжении веков бережно хранили христианские святыни – мощи святой Феклы, святых Сергия и Бахуса, учеников апостола Павла. Они из поколения в поколение, невзирая на мусульманские гонения, передавали потомкам арамейский язык и до сих пор ведут на нем службы в своих церквях. Микроавтобус, высадив всех пассажиров в камуфляже в поселке, подвез нас вверх к самым воротам женского монастыря св.Феклы. Здесь было тихо и спокойно, вокруг ни души, торговцы сувенирами выставили свои товары на улице в ожидании туристов, а сами ушли допивать утренний кофе. В бодрящей свежести мы поднялись по ступенькам монастыря, во дворе нас встретила монахиня, сказала, что сама она из Румынии и в монастыре сейчас живут в основном румынки, сирийских монахинь мало. Просила подождать, чтобы получить разрешение от настоятельницы провести нас по храмовому комплексу, так как мы приехали рановато, туристы приезжают позднее. Получив благословение, мы осмотрели главный собор, затем по высокой винтовой лестнице поднялись в пещерный храм, где находятся мощи святой Феклы. В этой пещере многие годы жила святая Фекла, совершая аскетические подвиги и получая духовные прозрения. У входа в пещеру бьет святой источник от которого многие верующие получают исцеление. В пещере Феклы мы провели гораздо больше времени, монахиня-смотрительница была само радушие, она разрешила нам посидеть у мощей, приложиться к ним. Сирийская монахиня обрадовалась, узнав, что мы русские. Видимо излишне эмоциональные и шумные экскурсанты-католики здесь всем порядком поднадоели. Далее по ущелью, которое образовалось, когда св.Фекла спасалась от преследователей, мы поднялись вверх к храму св.Сергия и Бахуса. Именно там нам посчастливилось услышать исполнение “Отче наш” на арамейском языке. Храм св.Сергия и Бахуса гораздо меньше монастыря св.Феклы, но в нем сохранились уникальные фрески XII-XIV веков, поэтому он более посещаем туристами. Когда мы поднимались к монастырю в гору, навстречу нам спускались шумной гурьбой довольные итальянцы, каждый из них нес по бутылке вина. Св.Бахус считается покровителем виноделия и все монастыри, носящие его имя славятся своими винами. В храме было тихо, величественные лики в полутьме блистали золотом нимбов и одежд. Пока мы рассматривали фрески, подошла молодая сирийка – предложила услуги гида, но мы вежливо отказались. Вскоре она же появилась с группой поляков, мы прослушали очень хорошую лекцию о фресках, узнали, что объединяет православие и католичество. Девушка спела несколько церковных гимнов по арамейски, а когда поляки ушли, специально для нас пропела “отче наш”. Очень красиво, необычайно певучий и мягкий язык. Какое-то время в 60-70-е годы изучение арамейского языка в Маалюле приходило в упадок, но сейчас он вновь популярен. Открыты факультативные курсы арамейского языка на филологических факультетах вузов, так что есть надежда, что число знатоков арамейского в Сирии будет расти, и язык Христа будет радовать духовных искателей и спустя тысячу лет.      
   
Далее наш путь лежал в Седнаю. Это местечко знаменито тем, что в главном храме поселка находится икона Богородицы, написанная по преданию самим евангелистом Лукой. Легенда гласит, что евангелист Лука долго упрашивал Пресвятую Деву запечатлеть ее лик и тем донести до потомков, она долго отказывалась, но потом согласилась. При жизни Богородицы святой Лука нарисовал с нее 4 иконы, сведения о которых дошли до наших дней. Одна из них находится на Афоне (следовательно, женщинам недоступна), вторая – в монастыре Кикос на Кипре (но уже более 600 лет закрыта непроницаемым покрывалом), третья – это Владимирская Божья Матерь, что находится в Кремле (хотя ученые спорят, что это уже не подлинник, а копия) и четвертая – в Седнае. Из всех вышеперечисленных, сирийская икона самая доступная. Она не закрыта покрывалом, ее не обступают толпы паломников, увидеть ее и приложиться к окладу может любой желающий. Правда, саму икону сложно разглядеть, она вся увешана золотыми кольцами, серьгами, цепочками, серебряными пластинами с изображением руки, ноги или всего тела человека. Это дар иконе тех, кто получил от нее исцеление, здесь он совершается по традиции византийской церкви. Икона располагается в нише, в небольшой молитвенной пещере, около нее постоянно читает молебен одна из монашек. Монахиня, совсем еще юная девушка, молча, но с сердечной улыбкой дала нам кусочки ваты, смоченные в лампадном масле у иконы. Таким подарком награждаются все паломники, приходящие к чудотворной иконе. 

Пальмира

На следующее утро мы отправились на автобусе в Пальмиру. Междугородный автовокзал Дамаска напоминает аэропорт, на всех входах металлоискатели. Багаж тщательно досматривается. В остальном вокзал типичен для автовококзалов стран Ближнего Востока, десятки конкурирующих компаний зазывают путешественников купить билеты именно на их рейс. У нас даже произошло недоразумение, сели в автобус, на котором написано “Пальмира”, а он оказался другой компании. Наконец все недоразумения улажены и мы в пути. Четырехчасовое путешествие проходит по безжизненным, засушливым районам полупустыни, не на что глаз положить. В автобусе обязательно едет стюарт, который разносит пассажирам воду. В Турции этот сервис побогаче, там в автобусах предлагают чай, кофе, воду, пирожные, конфеты. Чувствуешь себя как в самолете. В Сирии предлагают только воду, но когда на улице печет, рад и этому. Водитель автобуса радостно кричит “Пальмира” и мы вываливаемся посреди голой пустыни, лишь где-то на горизонте видны античные колонны. Не успеваем оглядеться. Как нас со всех сторон окружает целая гвардия мальчишек, предлагающих поселиться в разных отелях. По фото выбираем симпатичный недорогой отель по 15 долларов за двухместный номер и через пять минут мы на месте.
 
Парнишка на ресепшене советует сходить полюбоваться на закат на крепость, говорит, оттуда чудный вид на всю Пальмиру. Слегка перекусив, мы отправляемся в путь, по дороге осматривая отдельно стоящие развалины. До крепости лезем в гору по осыпающемуся склону, хотя есть и асфальтированная дорога, по которой проезжают экскурсионные автобусы. В самой крепости многолюдно, несколько групп сирийской молодежи, группа вездесущих итальянцев и голландцев. Закат над Пальмирой неповторим, громадное оранжевое солнце садится в серые пески, песчинки приобретают теплый золотистый оттенок, да и сами колонны Пальмиры от этой подсветки оживают. Огромный древний город раскрывается перед нами во всей красе как на ладони. Однако, ветер не дает расслабиться, приходится постоянно менять точки наблюдения. В сгущающихся сумерках мы идем к выходу из крепости. И оказываемся приятно удивлены, когда к нам подходят два сирийца и на чистом русском языке спрашивают: “Вы, русские?” При нашем утвердительном ответе они радуются еще больше и приглашают к себе в гости на традиционный сирийский ужин. С трудом вшестером мы впихиваемся в старую машину и она, пыхтя от натуги, ввозит нас на соседнюю, еще более высокую гору. Там находится телевышка Пальмиры, а наши новые друзья Ияд и Ахмад – инженеры по обслуживанию радио и телеаппаратуры, приехавшие сюда в командировку из Дамаска. Ияд учился в Новосибирске пятнадцать лет назад, а у Ахмада жена украинка, он учился на Украине.

Как у большинства иностранцев, выпускников советских вузов, у них большая ностальгия по своим студенческим годам, Советскому Союзу, перестройке и просто живому общению на русском. В тот вечер Ияд с Ахмадом закончив работу, по обыкновению разглядывали в бинокль туристов, шастающих по крепости. Увидев нас, Ияд сказал Ахмаду: “Спорим, это русские?” Они поспорили и тут же поехали смотреть, кто выиграл спор. Проигравший, должен был поставить угощение на стол. Вот и поехал Ахмад покупать еду. Не прошло и пятнадцати минут, как стол ломился от всевозможных яств, тут были и свежие лепешки и разнообразные соусы-хумусы, и маслины, и шашлык, и сладости, и арбузы. По центру стола поставили кальян для дорогих гостей и достали из запасников большую квадратную бутылку с бренди, бутылку красного вина и шампанское (все это при условии, что в стране сухой закон и спиртные напитки в открытой продаже практически отсутствуют). Стали вспоминать Советский Союз, перестройку, талоны, холодные русские зимы, русских красавиц и широкую русскую душу. Все это от чистого сердца и абсолютно бесплатно для нас. Мы от удивления даже спросили, как часто они вылавливают, таким образом, русских туристов и всех ли так угощают. Оказалось, что русские здесь редкие гости, и то в основном ездят организованными группами, таких одиночек как мы, они видят впервые. На телевышке это был второй банкет для гостей из бывшего СССР, до нас приезжал тесть Ахмада с Украины.

Когда разговор зашел о тесте, Ахмад распалился еще больше: “А поехали сейчас смотреть Пальмиру и к мумии в гробницу сходим, и в музей бесплатно. Мы так тестя возили, классно было!” Мы с недоверием посмотрели на часы, начало двенадцатого ночи, какой музей? Ахмад не унимался: “Здесь ведь Восток, если гости дорогие приехали, то музей для них хоть ночью откроют”. И мы на двух машинах поехали на экскурсию по ночной Пальмире, гуляли по подсвеченным улицам старого города, любовались колоннами храма Зевса. Правда, ночь в пустыне необычайно холодная, скоро мы все дрожали от холода, несмотря на куртки, которые Ахмад с Йядом по-джентельменски пожертвовали нам, оставшись в одних рубашках с коротким рукавом. Но приключения наши только начинались! Ахмад сказал: “А сейчас поедем смотреть гробницы”. Самое время в час ночи. И вот мы мчимся вдоль неосвещенных развалин, по безлюдной пустыне, неизвестно куда и кромешной темноте. Машины останавливаются, и мы при свете слабых фонариков начинаем спуск по ступенькам, ведущим к двери склепа. Конечно же, упираемся в закрытую дверь, на ней висит забавная табличка на английском: “Господа туристы! Посетив гробницу, не забудьте навестить ее хозяйку мумию в музее”. Мы стоим у входа в склеп в час ночи и стучим зубами от холода. Необычайно яркие, красивые звезды над нами. Вокруг ни души. Намекаем Ахмаду, что пора поворачивать обратно, но он не спешит, говорит: “Подождем, сейчас охранник приедет, мы у него возьмем ключи и сходим вовнутрь”. Мы покорно ждем, Восток дело тонкое, может здесь особый кайф, ходить ночью в гробницы. Спустя минут пятнадцать приезжает на мотоцикле злой, презлой, не выспавшийся охранник, и, как и следовало ожидать, чуть не матом кроет нас и наших сопровождающих. Приходится извиняться, что мы на фанаты сериала “Лара Крофт – расхитительница гробниц”, и во всем виновато восточное гостеприимство.
 
Но наши друзья не унывают: “Едем в музей, все будет хорошо, у нас там свой человек работает”. Мы пытаемся вежливо отказаться, что лучше сходим в музей днем. Возражения не принимаются во внимание, и мы мчимся к зданию музея. Там та же картина, нас более деликатно посылают куда подальше. Ияд успокаивает: “Ничего, сходите в музей завтра, сейчас поедем в ваш отель и продолжим банкет”. И тащит к нам в отель все остатки спиртного, что были не выпиты на телевышке. Народ мы малопьющий и совсем не пьющий, поэтому остатки спиртного вдохновляют хозяина отеля, и он быстро накрывает стол. Налив всем работникам отеля, что в этот час еще не спали, за здоровье русских гостей, Ияд и Ахмад уезжают к себе на телевышку, обещая вернуться завтра утром и свозить нас к гробнице.

Мы засыпаем на ходу, переполненные впечатлениями дня. Но хозяин отеля не спешит с нами расставаться, не закончив стоящую перед ним дармовую бутылку спиртного. От такого угощения он весь переполнен любовью к русским и начинает предлагать нам своего водителя с машиной для экскурсий по стране. Хозяин отеля снимает со стены своего кабинета огромную карту Сирии под стеклом. Эта та же карта, что была в музее Дамаска, которую так внимательно разглядывали японцы. Хозяин отеля говорит, выбирайте, куда хотите ехать, составляйте любой маршрут по своему желанию, водитель с машиной оплачивается за сутки. Для вас, как дорогих гостей, большая скидка, платите 50 долларов в день и едете куда захотите. “Прямо, куда хотим?” – переспросили мы и стали прикидывать, как оптимально составить маршрут. Мужчины ушли спать, доверив нам с Ларисой право выбора маршрута. Мы сидели над картой еще долго, и так прикидывали, и сяк, хотелось посетить как можно больше мест в короткие сроки.

На утро они обомлели, но отступать было некуда, потому что похоже вся Пальмира уже знала, что русские герои едут вдоль Евфрата смотреть руины древних городов Месопотамии (новости на Востоке распространяются очень стремительно). Да, мы взяли именно тот маршрут, про который японцам было сказано: “Маленькие дети ни за что на свете, не ходите дети вы туда гулять”. Когда хозяин отеля настойчиво спрашивал: “Куда вы хотите?” Мы и показали ему весь маршрут через Дэйр-эз-Зор вдоль Евфрата в Даура Европу и Мари. Сказали, что очень хотелось бы увидеть именно эти места, центры древних цивилизаций, но говорят, там опасно, Ирак близко. Хозяин отеля с восточной запальчивостью возразил, что с его джигитом хоть в Багдад. Да и кому мы там в Мари нужны, приехали на машине на часок, другой, все осмотрели и уехали, никто нас и не заметит. На том и порешили, в первый день едем вдоль Евфрата на восток, потом возвращаемся вверх по течению к Эль-Ракке и едем на север в Алеппо, откуда посещаем церковь Симеона Столпника, а затем спускаемся на юго-запад к средиземноморским курортам Тартусу и Латакии с осмотром достопримечательностей центральной части Сирии. Вся трехдневная поездка обойдется на четверых в 150 долларов, расстояние свыше 1500 км, плюс дополнительно нужно заплатить за гостиницы в Дэйр-эз-Зоре и Алеппо, но водитель подберет нам отель на наш вкус и кошелек.

Рано утром мы съездили на экскурсию в Пальмиру, посетили гробницу и музей, правда, при свете дня все выглядело как-то по будничному серым, не было той таинственности, что ночью. Вернулись в отель, наши друзья Ияд и Ахмад уже были там. Они немного огорчились, что мы их не дождались и съездили на экскурсию одни, они так хотели показать нам мумию, что одиноко ждет визитеров в музее. Но наших друзей сильно вдохновила программа нашей грандиозной поездки. “Надо же собрались проехать вдоль Евфрата!” – восклицали они. Ияд дальше Эль-Ракки никогда не был. Ахмад же вообще столичный житель, бывал только в Алеппо. Для них наша поездка равнялась посещению какой-нибудь Тмутаракани, о которой они сами толком ничего не знают, только слышали в детстве. А тут, русские, рвутся осматривать древние города на Евфрате, о которых знают больше сирийцев. Проводы несколько затянулись, мы долго все вместе ели большой арбуз, чем вызвали недовольство нового водителя. Пришло много соседей-зевак, поглазеть на русских, отправляющихся в такую даль. Пальмира маленький городок, событий здесь происходит мало, жизнь размеренна. Поэтому нашу экспедицию провожали наравне с кэммел-трофи. Меня очень смущала такая огласка, казалось, скоро каждая собака в Пальмире будет знать, что мы едем к иракской границе.

Поездка вдоль Евфрата

Машина, на которой предстояло совершить трехдневный тур, оставила неизгладимое впечатление. Это был микроавтобус типа нашей Газели, передние сидения как обычно, а в салоне, вместо сидений стоял огромный мягкий диван с восточным декором, на нем свободно разместилось бы даже пять человек. Диван, расположенный по длине салона создавал прекрасный обзор для путешественников. Хочешь, смотри в окна перед собой, хочешь вперед – в окна водителя, хочешь назад – в задние стекла. На всех окнах аккуратные занавески, их можно задернуть и тогда людей в салоне не видно, хорошо для маскировки. Устроились мы со всеми удобствами, Ларису посадили на переднее сидение, а сами втроем на диване. Даже шутили, что еще бы сюда кальян для завершения колорита. Смущало только то, что водитель при первом знакомстве оказался каким-то угрюмым и был крайне недоволен долгими проводами. Вместе с тем, водитель вежливо представился нам, сказав, что его зовут Хусейн. Он был одет с иголочки, в отутюженном костюме, рубашке и галстуке, запасной костюм в чехле висел в салоне.

Пейзаж за окном был на редкость однообразный, высушенная солнцем, растрескавшаяся земля солончаковой пустыни. Иногда встречались небольшие караваны верблюдов. Машин на трассе было совсем мало. Водитель включил музыку и поглядывая на Ларису, стал подпевать и пощелкивать в такт пальцами. Однако через час пути ему наскучило это занятие, он достал из-под сидения ту самую большую квадратную бутылку с бренди, что не допили работники отеля на вчерашнем банкете, и стал периодически к ней прикладываться. Песни в исполнении Хусейна зазвучали еще веселее. Мы же пришли в ужас, что едем по безлюдной дороге в пустыне в сторону Ирака, водитель горланит песни и лакает из горла бутылки бренди. Куда же мы так приедем?

Мы ехали почти пять часов до Дэйр-ез-Зора, это был первый населенный пункт на нашем пути. Большой промышленный город и торговый центр на Евфрате. Дэйр-ез-Зор современный город, где нет особых достопримечательностей, запомнился огромным базаром в несколько кварталов и чистой, ухоженной набережной Евфрата. Но наш путь лежал дальше на восток, проехав сквозь Дэйр-эз-Зор, мы выехали на оживленную трассу, где на всех указателях большими красными буквами угрожающе красовалось одно слово – Ирак и было указано расстояние в километрах до границы. Это расстояние стремительно сокращалось. Дэйр-эз-Зор находится в восьмидесяти километрах от границы с Ираком, наш первый объект посещения Даура Европа на расстоянии 45 км, а Мари всего лишь в 16 км от границы. Если раньше Ирак был для нас некоторой удаленной, абстрактной угрозой, то указатели со стремительно сокращающимся расстоянием недвусмысленно показывали, куда же мы все-таки едем. Мы задернули шторки на окнах, Лариса на переднем сидении накинула платок на волосы. Так мы проехали в полном молчании почти 40 километров, Хусейн стал серьезным, выключил радио и сосредоточенно следил за дорогой.

Вот и первая остановка – Даура Европа. Удивительное место, где пересеклись пути многих цивилизаций. Это место было когда-то центром науки и искусства Древней Халдеи, потом сюда пришли христиане-несториане и построили несколько церквей, были здесь и последователи митраизма, были манихеи и евреи. Свое название Даура Европа получила от греков, которые последними организовали здесь свой мегаполис в 300 году до н.э. Природа здесь необычайно живописна. Высокий, обрывистый холм, нависающий над Евфратом, весь заполнен руинами храмов разных времен и народов. Евфрат здесь тихий, медленно, размеренно несет свои зелено-белые воды, огибая множество небольших островков, покрытых сочной, изумрудно-зеленой травой. Вся долина Евфрата, начиная с Дэйр-эз-Зора, радует глаз путешественника, она покрыта зеленой травой, возделанными полями, деревьями и кустарниками. Это плодородная долина Евфрата издавна густо заселена, селения следуют одно за другим, дома очень опрятные, огороды ухожены. Здесь традиционно живут курды, семьи многочисленны, на улицах вдоль дороги играет много детей. Местные жители передвигаются на традиционном транспорте – повозках, запряженных осликами. Ничто не внушает тревоги, не напоминает о близкой границе с Ираком, наоборот, все очень размеренно, спокойно, патриархально. Люди живут также, как жили их деды и прадеды сотни лет назад, возделывают землю, растят детей. Этот район хоть и относится к Сирии, но сильно отличается от нее по укладу, стилю жизни. Кажется, что ни цивилизация, ни политика совсем не затронули его. Здесь, например, почти не встречаются плакаты с изображением президента, его портреты увидишь лишь на редких машинах. И самое удивительное, почти напрочь отсутствуют таблички с названиями населенных пунктов вдоль дороги. Как будто один большой аул тянется вдоль дороги от Дэйр-эз-Зора до иракской границы. После Даура Европы мы сразу повеселели. Дело в том, что у входа в музейный комплекс мы встретили двух молодых итальянцев, которые приехали сюда на джипе из Эль-Ракки, значит здесь совсем безопасно, раз иностранцы сюда едут. Были и местные сирийцы, которые приехали посмотреть это древнее поселение. Вообще, впечатление от Даура Европы осталось как от очень спокойного места, где много туристов, а археологи неспешно ведут раскопки.

В хорошем настроении мы поехали дальше, напрочь забыв о мерах предосторожности. И вот очередное КПП, нас тормозит полицейский, заглядывает внутрь и просит Хусейна перевести для нас следующий вопрос: “По своей ли воле мы едем в Ирак, или этот человек нас насильно увозит?” Этот вопрос был для нас как гром среди ясного неба, придя в себя, мы обречено закивали головой “по своей воле едем, но не в Ирак, а в Мари”.  Полицейский посоветовал нам быть осторожными, не задерживаться в Мари после заката солнца, а то всякое бывает. Оставшуюся часть пути мы ехали с постными лицами, задернув все шторки, в гробовом молчании. Вот и неказистая табличка с надписью “Мари”, машина съезжает на проселочную дорогу. Проехав немного, мы останавливаемся у глинобитной избушки, здесь должен сидеть билетер, но место туристами посещается сейчас редко, поэтому билетер сидит дома. Мальчуган из соседнего дома побежал известить его о приезде туристов. Нам же предлагают идти самостоятельно осматривать зиккурат. Увидеть настоящий зиккурат мечта любого любителя археологии. Ведь именно в зиккуратах Месопотамии найдены следы всемирного потопа. Идти до зиккурата нужно почти 500 метров, солнце вот-вот начнет садиться. Идешь и шарахаешься от всех встречных крестьян, вдруг это боевик и устроит нам засаду. Зиккурат – это огромная глинобитная крепость, датируемая вторым тысячелетием до н.э. За многие века крепость покрылась большим культурным слоем, поэтому спускаться в зиккурат приходится вглубь раскопанного холма по деревянным лестницам. Здание до сих пор сохранило свою монументальность, стены необычайной толщины, глубокие шурфы и подземелья, узкие арки и бесчисленное количество комнат. Мы спокойно в полном одиночестве осмотрели зиккурат. Вновь вышли на берег Евфрата, который неторопливо катит свои зеленые волны в стороны Ирака, как сказал водитель, по воде граница проходит гораздо ближе, всего каких-нибудь 6-8 км отделяют нас от нее. Все по-прежнему мирно и спокойно, ухоженные поля, сочная зелень, одноэтажные домики-мазанки. Мы возвращаемся к машине, пришел и смотритель музея – седобородый старик и его жена – невысокая, хлопотливая, старушка. Смотритель продал нам билеты, открыл небольшую сувенирную лавку. Посетителей здесь почти не бывает, даже сами сирийцы не часто сюда едут, поэтому цены существенно ниже, чем в Дамаске. Лариса купила себе коврик из верблюжьей шерсти. Я хотела сторговать копию статуэтки халдейского писца, но здесь цены устанавливает музей, скидок нет. Хозяйка предложила нам чай, но надо было спешить, солнце уже село.

В напряженном молчании мы ехали обратно, как бы кто не остановил. Проехали заставу, где нас огорошили вопросом о добровольности нашей поездки, в этот раз нами никто не заинтересовался. После заставы все облегченно вздохнули, а когда проехали Даура Европу, совсем повеселели. Въезжая в Дэйр-эз-Зор все пребывали в таком приподнятом настроении, что нас ничуть не смутил отель, где предстояло провести ночь. Дэйр-эз-Зор не туристический город, и в городе очень мало отелей. Один дорогой за городом и несколько простеньких на рынке. Мы выбрали отель на рынке, нечто типа “дома колхозника” советских времен. Комната настолько плотно заставлена кроватями, что при передвижении по ней синяки от столкновения с углами кроватей просто неизбежны. В нашей комнате было порядка десяти кроватей на нас четверых. Можно было разлечься поперек каждому на 2-3 кровати, но это оказалось не очень удобно. Так как кровати были железными с продавленной панцирной сеткой. Дом колхозника находится в самом центре базара, поэтому все ароматы вечернего рынка, запах жарящегося люля-кебаба, восточных специй и чая, громкие разговоры сирийцев на улице врывались к нам в окно. Да это и сложно было назвать окном, одна стена комнаты была полностью застеклена и выходила на улицу. Многие стекла из этого огромного окна давно выпали, так что создавалось ощущение, что ночуешь на свежем воздухе посреди восточного, колоритного рынка. В номере напрочь отсутствовали шторы и включив свет, мы оказывались на полном обзоре у гуляющих. Но в этот вечер мы чувствовали себя такими героями, что не обращали внимания на мелочи.

Зилябия и Халябия

Утром следующего дня мы еще немного прогулялись по городу, постояли на набережной. В Дэйр-эз-Зоре Евфрат уже не такой красивый как в Даура Европе и Мари, он узкий и довольно грязный, хотя набережная хороша. Хотели попасть в музей, но был выходной – пятница. Наш путь лежал дальше вверх по течению Евфрата. Участок плодородной долины вдоль реки здесь не такой широкий как в Даура Европе, сказывается  близость пустыни, пески наступают. Наш водитель Хусейн повеселел, он стал очень общительным и неустанно повторял, что скоро мы увидим две старые крепости на берегу Евфрата Зилябию и Халябию.  Это, в самом деле, чудное место с восхитительной природой, где можно расслабиться и отдохнуть, любимое место отдыха сирийцев, повторял водитель. Видимо Хусейн изрядно натерпелся страху во время вчерашней экскурсии и только сейчас начал приходить в себя. Мы ехали около трех часов, магистраль шла по полупустынной местности, так что особо любоваться было нечем. И вот мы подъезжаем к Зилябии, свернули с главной магистрали к Евфрату, опять появились луга с сочной зеленой травой и большие стада пасущихся овец. Одна отара пересекала дорогу перед нашей машиной, барашки были настолько милы, что мы не удержались от соблазна выйти и сфотографироваться с ними. Мальчишки-пастухи с радостью отлавливали нам маленьких барашков, давали подержать на руках. Приятно, что они делали это от чистого сердца и не помышляли просить с нас денег.

Вообще, Сирия очень открытая страна, где все делается от души. Таких мест не так много осталось в нашем мире, особенно остро это чувствуешь в странах избалованных туристами, где местные жители всеми путями стараются нажиться на тебе. В Сирии везде чувствуешь себя желанным гостем. В итоге мы перефотографировались с доброй дюжиной барашков, некоторые брыкались изо всех сил, и их было ой как нелегко удержать. Мы сфотографировались даже с громадным лохматым, сторожевым псом. В этой фотосессии мы были полными хозяевами, дальше нам самим предстояло стать диковинными объектами для фото. Но обо всем по порядку. Мы выехали на берег Евфрата и прямо перед собой на высоком холме увидели развалины старой крепости Зилябия, на другой стороне Евфрата прямо напротив находится вторая крепость Халябия, но она менее посещаема, мост через Евфрат довольно далеко. Здесь же в Зилябии было просто столпотворение, с трудом нашли место для парковки машины. Огромная масса машин, такси, автобусов со школьниками и свадебных эскортов. Выходной день, все устремились на природу. Вообще сирийцы очень подвижны, они не любят сидеть дома у телевизоров и даже вечером парки и зеленые скверы в городах заполняются отдыхающими семьями. Они просто сидят на траве около импровизированного стола с термосом и сладостями, пьют чай и любуются природой. В выходные дни все стремятся вырваться на пикник за город или съездить на экскурсию. В городах много экскурсионных бюро, которые предлагают как познавательные туры, так и просто однодневный выезд на природу в выходные. Подъем на вершину холма и осмотр крепости дался нам нелегко, на каждом шагу нас останавливали сирийцы, как взрослые, так и девочки-школьницы в одинаковых красивых формах и умоляли сфотографироваться с ними. Сначала мы вполне благосклонно относились к их просьбам, но потом откровенно устали, ведь крайне неудобно фотографироваться на каждом шагу, когда лезешь в гору по осыпающемуся склону под палящими лучами солнца. Еще сложнее фотографироваться, когда спускаешься с горы. На спуске мы давали согласие сфотографироваться только молодоженам. Свадеб было очень много, веселые, шумные с барабанами и другими народными инструментами. Люди устраивали праздничную трапезу прямо на траве, расстилали скатерти, выставляли кушанья. Молодоженов усаживали в центр, а сами садились вокруг. За фото с молодоженами нам перепадали кое-какие угощения. Когда мы подошли к машине, все карманы у нас были набиты орехами, сухофруктами и конфетами. Так что даже водителя угостили. Затем спустились к воде, Евфрат здесь лазурно-синий, чистый и спокойный. Место в самом деле очень красивое, с обоих сторон реки живописные холмы, среди них разместились эти две старые крепости. В древности умели выбирать места на славу.

Из Эль-Ракки в Алеппо

Дальше наш путь лежал в Эль-Ракку, старинный город на Евфрате, знаменитый некогда своей крепостью, построенной багдадскими мастерами. Машина остановилась в центре старого города у остатков крепости. Не успели мы толком осмотреть величественные багдадские ворота, выполненные из красного песчаника, как были атакованы целой ватагой сирийских детей. Мальчики стремились троекратно поцеловаться с нашими мужчинами по восточному обычаю, девочки держали нас за руки, трогали одежду, рассматривая материал. Это была очень трогательная картина, как мы гуляли все вместе, взявшись за руки по старому, заброшенному парку и крепости, дети показывали нам остатки древних стен, красивые цветы и кустарники, голубей. После этой прогулки по старому городу водитель повез нас в новую мечеть. Это большое, монументальное здание, отделанное стилизованной бирюзой. Пятничный намаз закончился, и из мечети выходили сирийцы целыми семьями по 5-10 человек, в нарядных одеждах с лицами, сияющими от счастья. Мы даже невольно позавидовали их спокойной, размеренной жизни, а главное тому, что такая простая, бесхитростная жизнь способна доставить людям такой душевный покой и счастье.

После Эль-Ракки водитель сказал, что повезет нас в очень живописное место, туда, где Евфрат разливается и становится очень широким, подобным морю, и где на берегу залива в средние века рыцари-крестоносцы построили крепость Джалат-джа-Абар. Первую остановку мы сделали на берегу залива, не доезжая крепости. Место действительно очень красивое, Евфрат здесь подобен морю, а весь берег, на сколько хватает взгляда, усыпан рыбными ресторанчиками. Хотя это сложно назвать рестораном, на прибрежной гальке стоят пластиковые столы и стулья, сбоку небольшой сарайчик, где с десяток поваров без устали жарят рыбу. Дело в том, что этот залив Евфрата самое рыбное место в Сирии, здесь ловится больше всего рыбы. Поэтому сюда, на берег залива к средневековой крепости в выходные дни устремляются сотни сирийцев. В таком рыбном ресторанчике они способны просидеть весь день, поедая свежеприготовленную рыбу и общаясь с друзьями на природе. Посетителей было очень много, с трудом Хусейн смог высвободить для нас столик и отыскать стулья. Не успели мы расположиться в ожидании своей рыбы, как к нам тут же подсел мужчина и радостно спросил: “Вы русские?” Оказалось, это инженер из Эль-Ракки, который в советские годы учился в Одессе. Он тут же принес нам со своего столика пару бутылок кока-колы и коньяк. И опять в ожидании рыбы пришлось вспоминать, как хорошо было в Советском Союзе во времена перестройки, разговор был точь-в-точь как с Иядом и Ахмадом. Наконец принесли нашу рыбу, каждому по такой огромной рыбине, что чтобы ее съесть точно нужно сидеть в ресторане весь день. Рыба была аккуратно порезана на мелкие кусочки и залита лимонным соком. Помимо нее принесли множество всяких соусов и хумусов, небольшую тарелку картофеля-фри, как объяснил Хусейн все это бесплатное приложение к рыбе. После столь сытного обеда мы отправились осматривать крепость Джалат-джа-Абар, крепость расположена  на высоком природном холме и с нее открывается чудная панорама на весь залив. Еще она знаменита тем, что у нее самые толстые стены, если сравнивать все средневековые крепости Сирии. Крепость выглядит очень массивным зданием, с маленькими, узкими бойницами, она поражает своей неприступностью. После осмотра крепости мы попробовали искупаться в Евфрате, Хусейн с ужасом смотрел на нас, вода была очень холодной, градусов 14-15, но зато такой чистой, что все камушки на дне были как на ладони.

Уже стемнело, когда мы въехали в Алеппо. Это второй по величине город Сирии. Но, он более компактный и ухоженный, так что многие сирийцы склонны считать, что Алеппо красивее Дамаска. Центром города является цитадель, она расположена на высоком холме и ночью красиво подсвечивается. В Дамаске тоже есть цитадель, но она является частью старого города и хоть тоже подсвечивается в темноте, но не оставляет такого грандиозного впечатления как цитадель Алеппо. Здесь же городская планировка такова, что все улицы идут как лучи от цитадели. Вокруг цитадели проходит круговая дорога и пешеходная дорожка. Если приехал в Алеппо, то цитадель никак не минуешь, это жемчужина города и гордость местных жителей. Покружившись вокруг цитадели, мы выехали на центральную улицу. Хусейн остановился у старинной башни с часами, которая была красиво подсвечена, и указал на шикарный отель напротив. Здесь будем ночевать. Мы испугались, что это будет слишком дорого, Хусейн лишь сказал: “Ничего, договоримся с хозяином”. По сравнению с домом колхозника в Дэйр-эз-Зоре, это был настоящий дворец. Ковры на лестницах, все стены в зеркалах и инкрустациях, на столиках в холлах антикварные вещи. Хозяин отеля показал нам четырехместный номер, такой шикарной комнате мог позавидовать и сам султан, те же зеркала и инкрустация на стенах, декоративные вазы, светильники, изысканные покрывала на широких кроватях, ковер на полу. Он сказал, что номер стоит 1200, но Хусейну как брату он делает скидку и готов поселить нас за 800. По цене это не сильно отличалось от дома колхозника, где за номер мы отдали 600. Зато здесь, мы могли чувствовать себя как члены королевской семьи. Но расслабляться пока было рано, нужно еще успеть осмотреть Алеппо, ведь на следующее утро мы уже уезжаем в храм святого Симеона Столпника. Вечерний Алеппо поразил своей красотой, старинные дома, красивые улицы и мечети с подсветкой, на площадях фонтаны. Ну и сама цитадель не оставляет равнодушным, мы сделали два круга вокруг нее, каждые ворота цитадели выполнены в своем архитектурном стиле, вокруг цитадели много магазинчиков и кафешек, которые работают круглосуточно. Вернулись в отель далеко за полночь, жаль, не осталось сил насладиться номером, его роскошной обстановкой.

Храм св. Симеона

Утром выехали на север к храму Симеона. Пейзаж здесь стал больше напоминать средиземноморский, пошли зеленые кустарники, оливковые деревья по склонам каменистых гор. Решение посетить храм Симеона родилось после прочтения статьи Мулдашева. Пройти по следам знаменитого офтальмолога на Кайласе мы пока не в состоянии, поэтому решили увидеть его сенсационные открытия в Сирии. В газете “Аргументы и факты” за 2005 год был напечатан цикл статей Мулдашева с интригующим названием “Больница атлантов”, в них как раз и описывался храм св.Симеона, правда назван он там был храм Самаана, и автор утверждал, что он стоит на сирийской земле с дохристианских времен. Увидев все своими глазами, начинаешь понимать, что сенсации рождаются нередко от слабой осведомленности авторов этих громких заявлений. Конечно, хочется найти что-нибудь сверхъестественное, связать историю этого места с атлантами, но здесь дань уважения за необыкновенную исцеляющую силу этого места надо отдать одному человеку, великому христианскому подвижнику св.Симеону.

Подвиг столпничества или молитвенного стояния на коленях на камне известен в христианстве с первых веков зарождения монашества. Но св.Симеон всех превзошел в своих аскетических деяниях, он начал свое столпничество с семилетнего возраста. Жизнь св.Симеона полная чудес, общения с ангелами и святыми подвижниками, исцелением страждущих и спасением целых городов от землетрясения описана в житии святых за май как “Житие преподобного Симеона Дивногорца”. Он был всецело предан служению людям, его душа отзывалась на страдания каждого человека. Когда св.Симеон молил Господа, чтобы не повторилось землетрясение, которое разрушило Антиохию, он услышал глас Бога, говоривший ему: “Зачем ты болеешь сердцем за людей этих? Неужели ты любишь их больше, чем я? Так умножились грехи и беззакония их, что они заслуживают наказания. Однако, чтобы не опечалить тебя, даю тебе власть исцелять их различные болезни и недуги”. С тех пор не стало покоя Симеону от больных и страждущих, прежний его монастырь уже не вмещал всех людей, приходивших к нему за исцелением и утешением. Тогда вынужден был Симеон искать себе другое место, где мог бы наедине беседовать с Богом, так как устал от постоянного беспокойства и такого множества посетителей. В некотором расстоянии от Антиохии находилась высокая и пустынная гора, никто из людей никогда не жил на ней, так как там абсолютно не было воды. На ней и задумал поселиться Симеон, как только святой подумал об этом, ему явился Господь и сказал: “Симеон, взойди на эту Дивную гору, с этого момента гора назовется сим именем, здесь я явлю на удивление всем благодать свою”. Тотчас Симеону был указан на горе один высокий холм и камень, на котором стояли ноги Господни. Просветлилось подножие горы как солнце, и на этом камне повелел Господь встать Симеону и подвизаться. С тех пор эта безлюдная доселе гора стала называться Дивной горой, Симеон с радостью взошел на нее и встал на том самом камне, где видел Господа. В то время Симеону было 19 лет, и подвиг столпничества он вершил на этом камне вплоть до своей кончины в возрасте 75 лет. Однако больные и страждущие не оставили его и на этой горе, спустя несколько дней они узнали новое местонахождение Симеона и целой толпой пришли к нему. Симеон вскоре смирился с тем, что ему уже не суждено быть одному и стал с прежней любовью и кротостью врачевать больных. На горе жило много диких зверей. Однажды лев, обитавший в пещере на склоне горы устремился на человека, шедшего к св.Симеону. Лев уже совсем приготовился растерзать бедолагу, когда больной, не надеясь бегством спастись от зверя, закричал: “Не делай мне зла, ради Симеона, угодника Божия!” И лев тотчас отступил, не причинив человеку никакого вреда, а после и совсем оставил эти места. Много чудес происходило на Дивной горе, вскоре по молитвам св.Симеона забил чистый ключ и появилась питьевая вода. Тысячи людей приходили сюда и получали исцеление. Вскоре братия начала возводить большой храм крестообразной формы, по центру которого находился камень, где св.Симеон вершил свой подвиг столпничества более 50 лет. Св.Симеон был любимым святым Серафима Саровского, именно по его примеру вершил св.Серафим свой подвиг коленопреклоненного стояния на камне в Сарове. Именно поэтому, св.Серафима на иконах часто изображают стоящим на коленях на камне. Так св.Симеон повлиял на великого русского подвижника.

Но вернемся к статье Мулдашева, он пишет: “Храм Самаан отличается от других своей крестообразной формой, в связи с чем его строительство приписано христианам. В центре этого храма находится огромный яйцеобразный камень на высоком постаменте, с помощью которого, по легенде монах-отшельник лечил людей. Этот храм имеет пять зон: западную – где лечились болезни Огня, восточную – где лечились болезни Воды, северную – где лечились болезни Ветра, южную – где лечились болезни Земли, и центральная зона с огромным яйцеобразным камнем – где лечилось все”. Бедный Симеон, если бы он только знал, как сейчас трактуют его храм потомки. Ведь сохранились летописи тех времен, где описано строение храма и желание самого Симеона сделать его в форме креста. Все это происходило в пятом веке нашей эры и атланты тут ни при чем. Сказать, что монах лечил людей при помощи камня – это кощунство, святой лечил их своей молитвой. Когда мы видим чудо, то нередко пытаемся списать его на атлантов или инопланетян, в жизни все гораздо проще и в то же время более возвышенно. Обычный человек своей праведной жизнью достиг таких высот духа, что стал в состоянии исцелять тысячи людей и не только при своей жизни, но и многие века спустя.

До сих пор в храм Симеона приезжают сотни больных, причем большинство из них мусульмане, ведь Сирия давно уже мусульманская страна. Больные стоят, обхватив руками камень, молятся Аллаху и исцеляются. Большинство из них совсем не знает про св.Симеона, слабо представляет, что такое христианство, но Симеон или как они говорят Самаан помогает им, ведь он любит всех людей вне зависимости от их вероисповедания и накопленная им благая энергия исцеляет людей и будет исцелять в будущем через многие века. Просто поражаешься, чего может достичь человеческий дух, отдавший себя целиком служению людям. Энергетика этого места необычайно сильна. Вместе с тем остатки массивных стен храма не подавляют, здесь испытываешь необыкновенную радость. Среди разрушенных стен растет несколько могучих сосен, они создают приятную тень. На солнце их хвоя наполняет воздух волшебным ароматом. По склону горы цветут ярко-алые полевые маки, щебечут птицы. После каменистой пустыни, это райский уголок, который совсем не хочется покидать. Мы осмотрели христианские символы, выбитые на стенах и полу небольшого каменного храма, который расположен чуть в стороне от главного крестообразного храма. Потом пошли в ту часть храма, где по версии Мулдашева атланты останавливали время и продляли свою жизнь. Это огромные, почти круглые ниши, выдолбленные в цельной скале. По совету Мулдашева мы залезли во внутрь, чтобы остановить время и омолодиться. И сидели там молча какое-то время, пока наш покой не был потревожен сирийцами, которые, зайдя в ниши с любопытством разглядывали нас, спросили не монахи ли мы, раз удалились в старые монашеские кельи. Как было объяснить этим простодушным людям, что мы сюда не для молитвы уединились, а следуя совету Мулдашева, время пытаемся остановить. Думаю, они бы нас просто не поняли. Жалко было оставлять храм Симеона, но мы и так провели там более двух часов, Хусейн даже стал переживать, как мы все успеем. Программа на день была большая.

Эбла – Хама 

Следующим пунктом нашей программы были развалины древней Эблы. Руины города занимают огромную площадь, мы вряд ли обошли треть этого археологического комплекса. Город-государство Эбла имел свой расцвет во второй половине III тыс. до н.э. Именно при раскопках Эблы было найдено огромное количество глиняных табличек с шумеро-аккадскими письменами. Все таблички очень хорошо сохранились, ведь они были разложены по полкам огромного архива, что находился при дворце Эблы. Увы, лишь 10% надписей удалось расшифровать ученым к сегодняшнему дню, хоть они и записаны шумерским шрифтом, но на эблаитском языке, который на сегодня считается одним из древнейших языков земли и трудно поддается расшифровке. Но и то, что удалось прочитать, вызвало международную сенсацию, оказалось, что Эбла была целой империей в III тысячелетии, и земли ее простирались от Мари до современной границы с Иорданией на юге. Были найдены тексты, где упоминались библейские легенды про Содом и Гоморру, множество табличек содержит заклинания халдейских жрецов. Говорят, что халдейские заклинания Эблы обладают большой магической силой, но ученым они мало понятны. Археологические находки, сделанные в Эбле, только ставят массу вопросов, но пока не дают на них ответы. Так, например, в одной из царских гробниц Эблы, которая сохранилась абсолютно нетронутой до наших дней, археологи нашли уникальный браслет из слоновой кости, дающий представление о том, как видели загробную жизнь древние обитатели Эблы, а также жезл египетского фараона. Указывает ли это на то, что Эблой правили египтяне или говорит о чем-то другом? Интересны и дворцовые ворота Эблы, двое из них сохранились со времен мегалита. Стены обновлялись, а древние ворота стояли. Загадочно выглядит и голова богини Иштар из Эблы, этот образ сохранялся в Эбле на протяжении многих веков. Скульптура Иштар одной и той же формы найдена как в самом древнем слое III тыс.до н.э., так и в более свежем слое, который датируется 16 веком до н.э. Как жители Эблы сумели сохранить верность одному и тому же образу на протяжении стольких веков, когда вокруг в изобилии были другие лики Иштар? У Эблы много загадок. У нас же остались неповторимые ощущения от подъема по древним лестницам дворца. Это словно лестницы в небо, идешь по ним, вокруг древние развалины, а ты возвышаешься над ними. Лестницы, это пожалуй все, что может подчеркнуть прежнее величие и огромные размеры дворца Эблы. Мегалиты, древние камни, глубокие, бездонные ямы-колодцы, все это придает Эбле очарование древнего города, тайну которого еще предстоит разгадать.
 
После Эблы наш путь лежал в Хаму к знаменитым водяным колесам – нуриям. Увы, времени у нас было крайне мало, Хусейн торопил, нужно еще успеть осмотреть рыцарский замок Крак-де-Шевалье. На осмотр нурий у нас было всего 15 минут. Как угорелые мы выскочили из машины и побежали фотографировать знаменитые колеса, продираясь сквозь толпу праздно гуляющих людей. Был выходной, и народу в парке у нурий собралось много. Мальчишки звали нас сфотографироваться верхом на верблюде, но времени на развлечения уже не оставалось. Из двух водяных колес работало только одно. Вода размеренно поступала на деревянные лопасти колеса и переливалась дальше. Говорят, нурии – это первые водяные мельницы на земле, сирийцы ими очень гордятся. Нурии занесены в мировое наследие Юнеско. До сих пор удивляет, как хорошо они сохранились за столь долгие века и не сгнили, ведь нурии деревянные.

Крак-де-Шевалье

Последний экскурсионный объект нашей программы – замок крестоносцев-госпитальеров X-XII века Крак-де-Шевалье. Мы влетели туда за сорок минут до закрытия, билетеры никак не хотели нас пускать, но Хусейн уговорил. Замок построен невдалеке от Средиземного моря на высоком, неприступном холме теми самыми рыцарями, которые шли в Святую Землю добывать Гроб Господень. Это уже по части любителей Ричарда Львиное Сердце и рассказов о его битвах с султаном Салатдином. Замок выполнен из огромных каменных плит, все их рыцари втаскивали на гору на своих лошадях, а поднимали вручную. Это немыслимый, адский труд, плиты настолько велики, что и десять человек с трудом поднимут одну. Устав у госпитальеров был очень строгий, покинуть орден при жизни было просто невозможно. Если ты в него вступил, то только смерть освободит тебя от этой тяжкой повинности. А работать там приходилось так много и в таких немыслимых условиях, что некоторые не выдерживали, кидались в пропасть с высокой скалы. В крепости много замечательных по своей красоте внутренних залов, причудливой формы окна, украшенные романтичными розетками. Крак-де-Шевалье считается самой красивой крепостью Сирии. А вообще, в Сирии так много средневековых крепостей, что местные тур агентства предлагают целый пятидневный тур, посвященный их осмотру. Наиболее сильное впечатление осталось от зала великого магистра. Если на Мальте и Родосе подобные залы поражают богатством убранства и это заслоняет их древнюю суть, то здесь все просто, голые каменные стены, свет падающий внутрь сквозь изящные окна, высокая лестница, ведущая к каменному ложу, где некогда стоял трон магистра. Главное, здесь полная свобода, можно подняться по ступенькам и посидеть на самом ложе, поразмышлять, о чем думал магистр, сидя здесь, когда коленопреклоненные рыцари стояли внизу. Погружаясь в такие мысли, с головой окунаешься в атмосферу средних веков, но энергетика этого места сурова и жестка, здесь нет той радости и приподнятости, что возникает у камня св.Симеона. Казалось бы, великий магистр и св.Симеон, оба крайне аскетические натуры, оба исповедовали одну религию – христианство. Но к камню св.Симеона спустя многие века после его смерти люди идут лечить свои недуги и душевные раны, здесь же полное запустение, веет холодом и отчуждением. Отчего такая разница? Св.Симеон при жизни любил людей и служил им, для великого магистра люди были просто пешками в его великой игре. Охранник недовольно бурча идет нас выгонять: “Сказал же, музей работает до 18 часов, мы закрываемся, быстро на выход”. Мы же не торопимся уходить, прощальным взглядом окидываем чудесную перспективу с верхней площадки крепости. Внизу живописные деревушки, бескрайние желтые поля цветущего рапса, где-то у горизонта – оно, синее море. Туда и будет лежать наш путь. Медленно мы покидаем крепость. На выходе объявляем Хусейну, что наши планы изменились, хотим ехать к морю в Тартус, а не обратно в Дамаск. И просим отвезти нас до трассы на Тартус. Хусейн соглашается, говорит побывать в Сирии и не увидеть моря, просто позор. Но советует нам ехать в Латакию, там больше увеселительных учреждений, ресторанов и дискотек. Тартус же тихий, портовый город. Нам это и надо. На повороте Хусейн ловит нам маршрутку до Тартуса, мы сердечно прощаемся и грузимся в микроавтобус.

Тартус и остров Арвад

Ехать совсем не долго, меньше часа, Тартус производит впечатление большого города. Все пассажиры маршрутки давно вышли и водитель с нетерпением ждет, когда же мы наконец покинем его микроавтобус. Мы же требуем, чтобы он довез нас до моря и пляжа. Водитель не совсем понимает, какой пляж нужен иностранцам, когда на дворе начало марта, категорично заявляет: “Центр города, дальше не поеду”. И мы выгрузившись, идем искать море и пляж пешком. Вот мы и вышли на улицу, где по представлению местных находится море. Но морем здесь явно не пахнет. Улица с интенсивным движением, по обе стороны современные дома. В одном из близлежащих домов видим отель и так как море пока не нашли, решаем поселиться хоть здесь, чем бесцельно ходить по городу со всем багажом. Отель оказывается удивительно дешевым. Большие, просторные двухместные номера, чего еще желать. Уже поселившись, раздвигаем шторки, чтобы открыть дверь на балкон, и замираем от неожиданности. Вот оно море! Огромное и синее, почти совсем у наших ног, отель стоит на первой линии пляжа. Конечно, в марте никто не купается, сирийцы парами прогуливаются по песку, любуются закатом. Мы тоже, побросав все свои вещи, скорее бежим на улицу, подышать свежим морским воздухом, полюбоваться на закат. Совсем недалеко от отеля причал, оттуда каждые полчаса уходит катер на маленький островок Арвад. Остров настолько маленький, что он полностью пешеходный. Там нет автомобилей и даже дорог для них. Знаменит остров тем, что здесь побывал апостол Павел во время своего путешествия в Дамаск. На этом острове он поверг каменного идола и установил веру христианскую.

Некоторые историки полагают, что название городу Тартус дал никто иной как апостол Павел, он назвал его Тарсус как свой родной город в Малой Азии, но сирийское произношение несколько исказило звучание и город стал именоваться Тартус. Именно в Тартусе стали селиться первые христиане и вскоре образовали здесь большую христианскую диаспору. Сейчас, правда, в здании старой христианской церкви Тартуса расположен музей. Но вся атмосфера города, уклад его жизни, сильно отличаются от остальных городов Сирии. Здесь большая греческая община, в Тартусе также живет много ливанцев, ведь до ливанской границы от Тартуса всего 15 километров по морю. В чем это проявляется это отличие? В Тартусе почти не встретишь женщин в паранджах и даже просто в платках, многие женщины средних лет носят юбки длиной до колена, стрижки с химической завивкой и массивные золотые украшения. Носить юбки такой длины просто недопустимо в Дамаске, а особенно в Алеппо. Гуляя по вечернему Алеппо, мы видели странные парочки женщин во всем черном: плотная черная трикотажная паранджа, черные перчатки, черный балахон до пола, плотные черные чулки и туфли. Эти черные силуэты неизменно шагают парами, взявшись за руки. Женщины из таких ортодоксальных мусульманских семей не могут появляться на улице в одиночку, они либо должны быть с мужчиной, либо сопровождаться родственницей или подругой. В Тарту нравы совсем другие. Женщины в коротких юбках, на каблуках спокойно разгуливают в одиночку по улицам вечернего города, выгуливают маленьких собачек, просто судачат с соседками, сидя у своего дома, ходят в супермаркет за покупками и никто их за это не осуждает.

Приятно удивило обилие круглосуточных супермаркетов в Тартусе с большим выбором фруктов, морепродуктов, колбас и сладостей. Очень много ливанских товаров и цены на них значительно ниже. В супермаркете Тартуса мы впервые увидели варенье из инжира в 3-х и 5-ти литровых банках. На прилавках супермаркетов свободно стоит пиво различных сортов и разные вина, продаются табачные изделия, это тоже никого не шокирует. Тартус словно другая страна, этот город по своей атмосфере напоминает морские курорты Греции или Италии. Красивая набережная, ухоженные дома, цветы на балконах, много парков с декоративно подстриженными деревьями и кустарниками, громадными благоухающими розами. На каждом углу банкоматы, дорогие ювелирные магазины и бутики модной одежды, все как в Европе. Город, а особенно море, понравились настолько, что мы решили задержаться здесь еще на один день.
Следующим утром мы сели на катер и поплыли на остров Арвад. Дорога занимает около 40 минут, с моря Тартус как на ладони, видно насколько это опрятный город с красивой набережной и белоснежными домами. Прямо коммунизм, денег за проезд с нас не взяли, билетов на катере никто не продавал. Вышли на острове и пошли гулять по бесчисленным, узким, извилистым улочкам. Улицы настолько узкие, что невозможно развести руки в стороны, они упираются в стены домов. Нескольким человекам с поклажей здесь точно не разойтись. На острове в основном живут мусульмане, ворота многих домов украшает изображение Каабы в Мекке. Вот такие парадоксы истории, именно здесь, на некогда большом, торговом острове жил и проповедовал апостол Павел. Сейчас же от острова остался лишь небольшой участок суши и на нем нет ни одного христианина. Вместе с тем на берегу стоит полуразрушенная церковь, по преданию, именно в ней апостол Павел поверг каменного идола. Церковь в ветхом состоянии, местные жители не хотят ее восстанавливать, а может не считают нужным, так как рано или поздно ее тоже затопит водой. Единственная достопримечательность острова – это цитадель, там сейчас музей и местная арт-галерея. Смотритель музея усиленно зазывал нас, видимо иностранцы на острове большая редкость, но у нас не было настроения идти в музей, хотелось просто погулять по острову, впитать дух старины. Интересно было наблюдать за рабочими, строящими новые катера на берегу. Как ловко они работали пилами и топорами, сооружая каркас довольно большого катера. Две свежевыкрашенные новенькие лодки сушились рядом. Спустившись с набережной, мы пошли по черной, плотной породе ближе к воде. Считается, что остров Арвад имеет вулканическое происхождение, берега его скалисты и отвесны. На этом берегу вода отошла довольно далеко, обнажив породу. Помимо нас здесь гуляли парами сирийские туристы, приехавшие как и мы на экскурсию на остров. Так как берега острова обрывистые, на Арваде никто не купается. К тому же на острове живут одни мусульмане, которым купаться не положено, да и не сезон сейчас. Но вездесущая ребятня всегда найдет себе развлечение. Очень скоро мы заметили, что дети залезают в глубокие лунки, которые виднелись то там, то здесь в черной породе. Они стояли в них по колено или по пояс, плескались и резвились, а при приближении прилива с визгом выскакивали. Мы тоже попробовали на себе это своеобразное купание, получилось вполне неплохо, очень освежило ноги. В садах мы видели несколько лимонных деревьев, сплошь желтых от обилия плодов, удивительно как они могли вырасти на вулканической почве. На острове чудная атмосфера, тишина и покой, очень чистый воздух, не загрязненный автомобильными выхлопами. На обратном пути при погрузке на катер убедились в отсутствии коммунизма на острове, с нас потребовали двойную плату за билет. Резонно посадить билетера на острове, ведь отсюда никак иначе не выберешься – только на катере. Туда билеты не продают, хочешь вернуться обратно – плати по полной программе. Еще раз погуляли по набережной, полюбовались закатом.
 
На следующее утро мы уезжали из Тартуса, в ожидании автобуса посидели в чудном парке у клумбы с огромными розами. Тартус – очень хорошее место для отдыха. Не успели отъехать от города, как огромная грозовая туча заволокла все небо. Было интересно наблюдать контраст цветов – ярко-желтые поля цветущего рапса и серо-фиолетовое небо смыкались на горизонте. Ливень сопровождал нас полпути, дорога до Дамаска заняла шесть часов.

Дорога на Амман

Мы въезжали в вечерний Дамаск, ярко освещены ряды базаров, многочисленные уличные кафе. Народ догуливал вечер последнего выходного, на улицах и в парках было много людей. Выйдя из автобуса спросили будет ли сегодня рейс на Амман, на автовокзале ответили, что будет, но поздно ночью и посоветовали поискать такси. Расстояние между Сирией, Иорданией и Ливаном не большое, поэтому без проблем можно уехать в соседние страны на такси. Причем на такси получается намного быстрее, таксисты стремятся заработать побольше, и за день способны выполнить 2-3 рейса между странами. Они уже так поднаторели в деле пересечения границы, что даже при больших очередях на таможне способны провести своих пассажиров с черного хода, ведь для них главное, время. Поездка на рейсовом автобусе обычно занимает в 2-3 раза больше времени, ведь автобус стоит на досмотр в общей очереди, да и паспортный контроль 30-40 пассажиров дело долгое. Итак, мы без проблем нашли такси и быстро стартовали в Иорданию. Уже через час мы были на границе, водитель всюду бегал бегом, торопил нас, чтобы пошевеливались быстрей. Проход через границу занял у нас не более 15 минут, благо, что иорданские визы уже были в наших паспортах. Таможенник лишь вяло поинтересовался: “Петру едете смотреть, ну валяйте”. Из перехода границы запомнилось лишь, что портреты сирийского президента сменились разнообразными фото иорданского короля. Причем король был помоложе и более жизнерадостный. В Иордании были не только официальные портреты короля, но и фото короля на теннисном корте с ракеткой или верхом на лошади. Это явно подчеркивало, что жители Иордании любят спорт. Дальше мы помчались еще быстрее, дороги в Иордании превосходные и уже через два часа были в Аммане.               

ЧАСТЬ II. ИОРДАНИЯ – ЗЕМЛЯ БЕДУИНОВ И БИБЛЕЙСКИХ ПРОРОКОВ

Амман

Водитель сказал: “Приехали, Амман. Выгружайтесь” и открыл дверь около какой-то помойки. Мы стали скандалить, требуя отвезти нас в центр города в отель, отказываясь выходить неизвестно где. С трудом водитель нашел таксиста, говорившего по-английски, который объяснил нам, что местная мафия запрещает сирийским водителям въезжать в центр Аммана, и дальше мы должны ехать сами на местном такси. Мы по-прежнему продолжали упрямиться, тогда водитель сам заплатил таксисту, чтобы он отвез нас в центр, и мы пересели в такси. Ночной Амман в отличие от Дамаска был абсолютно темным, пустынным и неухоженным. Мусор на улицах, обветшалые фасады домов, серые, однотипные строения. Таксист привез нас к недорогому отелю, но интерьер его мы не запомнили, сказывалась усталость от долгого пути. Самое ужасное, в Аммане было очень холодно, в отеле мы одели на себя все теплые вещи, закрылись куртками и легли спать.

С первыми лучами солнца мы встали, нужно что-то предпринимать, ведь на всю Иорданию у нас три дня. Что мы успеем за столь короткий срок? Вышли на улицу и по указателям направились к центру старого города, благо у нас был путеводитель по Иордании на русском языке. Подошли к античному амфитеатру Аммана, но он был еще закрыт в столь ранний час. Не разбирая пути, полезли в гору, где находится форум, и сохранилось несколько античных колонн. Тут же расположен и археологический музей Иордании. Первое знакомство с Амманом и Иорданией как-то не радовало. Холодное, пасмурное утро, хмурый, неразговорчивый народ, который хоть и владеет английским, но никак не может показать нам правильную дорогу на форум. По пути заглянули в пару туристических агентств, но эти посещения совсем не улучшили настроения. У местных жителей  почти у всех есть машины, ездить на экскурсии по родной стране они не любят, предпочитая отдых за рубежом, так что надеяться присоединиться к какой-нибудь экскурсии даже для осмотра Аммана, у нас не было шансов.

Взять как в Сирии машину с водителем и составить свой маршрут тоже нельзя, один водитель без лицензированного гида не имеет права возить туристов. Нас четверо, гид в машине уже не поместится, но это полбеды, его ведь тоже нужно оплачивать. Кругом одни правила и никакой свободы. Те страны, что долго были под колониальным господством Англии, увы, переняли у англичан самые плохие черты, в числе которых масса условностей. Владельцы тур агентств предлагали нам взять в аренду автомобиль, но прав с собой ни у кого не было, да мы и не знали, куда ехать в чужой стране. Мы поднялись на холм, слава Богу, прояснило, выглянуло солнце и стало теплее. Осмотрели одиноко стоящие колонны, конечно они ни в какое сравнение не идут с Пальмирой. И направились в музей. Здесь нас ждало следующее разочарование, в музей нас никак не хотели пускать, мотивируя тем, что у нас нет билетов. Билеты же продаются у входа на холм, причем стоят они 4 тысячи динаров (2 тысячи музей + 2 тысячи форум). На наши деньги 1 тысяча динаров – это 45 рублей. Колонны мы уже и так бесплатно осмотрели, и платить за них не собирались. Вскоре прибежал к нам парнишка с кассы и стал канючить, чтобы мы купили билеты за полную стоимость. После этого, на его глазах мы демонстративно удалились тем же путем, что зашли, показав, что колонны в этом месте не огорожены, значит открыты для свободного посещения. Мы вернулись к амфитеатру, там уже тоже сидел билетер, который стал просить с нас по 2 тысячи динаров за вход. У амфитеатра тусовалась кучка гидов, которые с гордостью показывали нам свои жетоны лицензированных гидов и предлагали свои услуги. Мы сказали, что нам нужен гид и водитель в одном лице и вовсе не для осмотра амфитеатра, а для путешествий по стране. Большинство гидов лишь развело руками, такие услуги они оказать нам не в силах. Лишь один человек сказал, что попробует нам помочь, он обещал позвонить своему другу, который сочетает гида и шофера в одном лице. Позвонив, он сказал, что тот подъедет через сорок минут, и мы согласились ждать, ведь других вариантов у нас просто не было. Не сидеть ведь три дня в Аммане.

В ожидании гида мы занялись осмотром антикварных лавочек, которые в великом множестве разбросаны на площади вокруг амфитеатра. Десятки торговцев антиквариатом просто расположились со своим товаром на тротуаре, сидят, разложив свой товар на шелковых и бархатных тряпочках на асфальте перед прохожими. Интересно, кто все это покупает в таком объеме, а главное, в самом ли деле это антикварные вещи? Может бедуины в пустыне просто зарывают в землю только что отлитые металлические изделия, а через месяц-другой они покрываются патиной и выглядят вполне по-старинному. Скорее всего, так оно и есть. Ведь надо бедуинам чем-то зарабатывать себе на жизнь в этой богатой стране, не только ведь скот разводить, на этом сейчас состояние не сколотишь. А выгодно продавать массу подделок под старину наивным туристам – это уже процветающий бизнес. Но в любом случае, все эти вещички, что продаются как антиквариат, очень самобытны и симпатичны, в них древняя культура бедуинов, да к тому же стоят они совсем не дорого. За  разглядыванием антиквариата время пролетело незаметно. Подъехала машина, и из нее вышел гид-водитель, тучный, седой мужчина с суровым взглядом из-под насупленных бровей. Он лаконично сказал: “Мои услуги стоят 60 долларов в сутки, согласны - поехали”. Другой альтернативы у нас не было, мы согласились, даже не обсудив детали поездки, сказали, что берем его на 3 дня и спешно поехали забирать свои вещи, до расчетного часа в гостинице оставалось каких-то 20 минут. Загрузив вещи в машину, мы наконец озвучили нашу программу. Водитель, его звали Джамаль, сказал, что лучше начать с места крещения Иисуса в Вади Харар, потом поехать на гору Нево, а, оттуда полюбовавшись закатом над большим каньоном, доехать до самой дальней точки нашего маршрута – Акабы на Красном море.

Вади Харар

Так мы и порешили и начали свою поездку с самого важного – места крещения Иисуса. В начале пути Джамаль с гордостью показал нам свой талон лицензированного гида, сказав, что его, ой как непросто получить в Иордании и стал пытаться нам что-то рассказывать об истории страны. Вскоре он заметил, что все его слушатели сладко спят. Джамаль сказал: “По вашему виду не скажешь, что вы на отдыхе. Почему так плохо отдохнули в Сирии?” Лариса возразила ему: “Отдохнули, лучше некуда, каждый день по 500 км проезжали, чтобы все успеть увидеть”. Джамаль пожалел нас, негромко включил медленную музыку, пожелав хорошо выспаться. Иордания – совсем небольшая страна и уже через полчаса мы прибыли в Вади Харар. Пришлось довольно долго сидеть в ожидании на скамейках, пока наберется очередная группа туристов. Место крещения находится на спорной территории  Иордании с Палестиной, по воде проходит граница с Израилем, поэтому посетителей в Вади Харар возят на специальном автобусе, сквозь ряды колючей проволоки под дулами автоматов сопровождающих иорданских пограничников. Нашу группу сопровождало трое таких охранников. Странное складывается впечатление, идешь к самому святому месту, где Иисус принял крещение, а с обоих сторон автоматчики, шаг вправо, шаг влево – откроют стрельбу. Но вскоре перестаешь обращать внимание на внешнее, полностью погружаешься в свои ощущения.

Вот он священный Иордан с бело-зеленой водой, как он обмелел, десять лет назад я видела его совсем другим, когда была в этом же самом месте, но с израильского берега. По пути экскурсовод показывает нам холм св.Ильи с которого по преданию пророк вознесся на небо, место, где некогда бил источник Иоанна Крестителя и где Христос принял крещение. Сейчас оно довольно далеко от самой воды, так как за прошедшие тысячелетия Иордан неоднократно менял свое русло и сильно обмелел. На берегу большой каменный бассейн-баптистерий для крещения детей, стены его украшены ажурной резьбой, изображающей крещение Христа. Для взрослых оборудованы специальные ступеньки для спуска к воде и крещения в Иордане. Костя пошел совершать омовение в реке Иордан и пограничник с автоматом последовал за ним. Пограничник бдительно следил, чтобы иностранец не уплыл за границу, в Израиль. Именно здесь, в этом святом месте начинаешь остро ощущать, насколько нелепы все наши границы и условности, когда мы делим людей на друзей и врагов. Костя благополучно вылез на берег, вслед за ним в воду полезло двое иорданцев. С одним из этих мужчин мы познакомились в ходе экскурсии, он тоже учился в Советском Союзе и хорошо владел русским, он работает инженером в Аммане. В Вади Харар привез на экскурсию свою семью и родственников из Сирии. Ему видимо тоже захотелось показать свои родным сопричастность к христианству, и он полез в воду вслед за Костей.

На обратном пути посещаем церковь на Иордане. Большая золотая табличка у входа гласит: “Дар губернатора Самарской области г-на такого-то”. Гид шутит, деньги на строительство дал русский мафиози, возможно, в чем-то он прав. Но саму церковь строили не русские, она сделана сирийским зодчим, а стены расписаны греческими иконописцами. От России здесь одна табличка о спонсорстве, но и от этого большая польза. Ведь после постройки церкви при ней постоянно живет священник, который может окрестить всех желающих в Иордане за очень небольшое пожертвование. Раньше, тем кто хотел окреститься в этом святом месте, нужно было самим везти сюда священника. Сейчас все стало намного проще и удобнее.

Гора Нево

После Вади Харар едем на гору Нево. Место, где по преданию похоронен пророк Моисей. Моисей указал евреям путь в землю обетованную, но сам не смог туда войти, потому что прежде погрешил перед Богом своим неверием. И сказал Господь Моисею: “Взойди на гору Нево, которая в земле Моавитской, против Иерихона, и посмотри на землю Ханаанскую, которую я даю во владение сынам Израилевым. И умри на горе, на которую ты взойдешь”. И взошел Моисей с равнин Моавитских на гору Нево. И сказал ему Господь: “Я дал тебе увидеть ее глазами твоими, но в нее ты не войдешь”. И умер там Моисей, раб Господень, в земле Моавитской, по слову Господню.
 
Говорят с горы Нево в ясную погоду можно увидеть отблески куполов иерусалимских храмов, но мы как ни старались, так ничего не разглядели. Отсюда хороший вид на Мертвое море и западный берег реки Иордан. На горе Нево сохранилась церковь с удивительными мозаичными панно 4-6 веков нашей эры. Вообще, Иордания славится своими христианскими мозаиками. Особенно много их в соседней Мадабе, которую называют не иначе как “город мозаик”. Именно в Мадабе в церкви св.Георгия находится самая древняя картина святой земли, которая запечатлена в виде огромной мозаики на полу храма и относится ко временам правления императора Юстиниана. Осматривая музей при церкви, мы были приятно удивлены, услышав русскую речь. По храму горы Нево ходила большая группа русских туристов, отдыхающих на курорте Акаба. Мы же, осмотрев мозаики храма, причудливой формы кресты, выполненные из цветного стекла и металла, а главным образом алтарь, никак не могли понять, к какой из христианских традиций относится эта церковь. Алтарь в большей степени походил на католический, вместе с тем, в нем было что-то и от византийской церкви. Как потом объяснил смотритель церкви, убранство храма и его интерьеры выполнены в древнем назарейском стиле. Особенно запомнилось большое мозаичное панно с павлинами на полу церкви. На самой вершине горы Нево возвышается своеобразный памятник Моисею, это огромный 10-ти метровый железный столб, символизирующий жезл Моисея, обвитый змеей, выполненной из ажурного металла. Если смотреть на этот столб издалека, то он напоминает собой распятие. Таким образом, художник смог объединить в одном символе ветхий и новый завет и показать, что из заповедей Моисея многие века спустя родилась Нагорная проповедь.          

Путь в Акабу

В семи километрах от горы Нево находится местечко, где некогда жил библейский Лот со своей семьей. Сейчас там мало посещаемая  небольшая церковь. Хотя Джамаль отговаривал нас от поездки туда, мы все равно поехали и не пожалели. Хотя церковь и в самом деле весьма заурядная, но с холма, где она стоит, открывается поистине библейский вид. Маленькие барашки пасутся в круглых загонах. Вокруг бескрайние холмы, покрытые зеленой травой. Весь пейзаж действует очень умиротворяющим образом. После церкви Лота мы заехали в Мадабу, было уже поздно, все храмы со знаменитыми мозаиками уже были закрыты, мы лишь поужинали в кафе и отправились в Акабу. На выезде из города Джамаль сказал, что путь предстоит длинный, может, мы хотим купить в дорогу фруктов, и остановил у одного из магазинчиков. Мы сходили в магазин и вернулись обратно с пустыми руками. Джамаль удивленно спросил: “Что же ничего не взяли?” Мы пожаловались, что цены здесь такие, что в России даже зимой фрукты дешевле. Джамаль понял в чем дело и пошел с нами покупать фрукты. В итоге, на ту сумму, что с нас просили за кило апельсин, мы купили их не менее трех кило плюс яблоки, груши, виноград. Иордания – туристическая страна, при виде иностранцев местные торговцы поднимают цены в пять и более раз. Поэтому при походах в магазин нужно брать с собой местного, который знает реальные цены, да и торговаться умеет.

Уже на закате приехали в большой каньон, успели заснять, как садится солнце. Очень красочная картина, пески пустыни на закате становятся желто-оранжевыми. Каньон – это огромное ущелье, по дну которого бежит бурная горная река и построена электростанция. Такое впечатление, что солнце просто проваливается в эту бездонную пропасть, освещая необычным светом горы и пески вокруг. После каньона горы почти закончились, и пошла ровная, широкая дорога на юг вплоть до Красного моря и Акабы. Вообще, путешествие по дорогам Иордании оставляет весьма странное впечатление. Во-первых, на протяжении почти целого дня пути мы не заметили ни одного рейсового автобуса, которые в Сирии в изобилии курсируют между городами. Как объяснил Джамаль,  рейсовых автобусов в Иордании почти совсем нет, раз в день ходит автобус Амман – Акаба и все. У всех местных жителей есть свои машины и общественный транспорт им не нужен. Если что, можно взять такси. За исключением больших городов типа Аммана, Мадабы, Акабы, весь народ в центре страны до сих пор живет в палатках, выращивает скот и ведет кочевой образ жизни. Ведь они бедуины и ни в коей мере не хотят отказываться от традиций своих предков, сохраняя верность древней одежде и укладу жизни. Поэтому вся пустыня и горы покрыты неказистыми черными брезентовыми шатрами, около которых патриархально пасутся стада овец и верблюдов, а рядом с ними стоят новейшие джипы-внедорожники и тарелки спутниковых антенн. Ряды солнечных батарей дают тепло для приготовления еды и обогрева палаток. Правда, встречаются и современные заводы, в основном это предприятия по переработке солей Мертвого моря и изготовления на их основе косметических и омолаживающих средств. Сельское хозяйство развито крайне слабо, в основном на севере и юге страны, где почва более плодородная за счет близости к Иордану и Красному морю. Уже стемнело, когда мы въехали в Акабу. Город нас встретил множеством огней, яркой иллюминацией гостиниц, клубов, казино, ресторанов. Здесь тоже нравы гораздо свободнее, чем в остальной Иордании. Акаба считается офшорной зоной, на въезде в город стоит своя таможня и дьюти-фри. Таможенники решают, кого пускать, а кого не пускать в Акабу. Прямо город-государство со своими законами. Таможенник долго разглядывает наши паспорта, отмечает что-то в тетради, и вот, наконец мы в городе, вдыхаем свежий морской воздух полной грудью.

Акаба и Красное море

Как здесь тепло, просто тропики, это радует. Находим дешевый отель, правда здесь есть всего один свободный номер и он на шесть человек, но это гораздо дешевле, чем брать два двухместных. Шутим, что если Джамаль надумает, может прийти к нам ночевать, мест на всех хватит. Оставляем вещи в номере и идем гулять по вечерней Акабе. Главная улица Акабы – это набережная. Здесь растут большие, раскидистые пальмы, теплый морской воздух, по всему чувствуется, мы на юге. Иордания имеет только один выход на море – это Акаба. Поэтому город растянулся на все 20 км прибрежной территории. Всюду отели, рестораны, магазины. Акаба стоит в узкой бухте северной части Красного моря, к ней почти вплотную примыкает израильский Эйлат и египетская Таба. Огни этих курортов сплошь занимают собой противоположный берег залива, создавая картину неповторимой красоты в ночном небе. Мы гуляем по набережной, пытаемся спуститься к воде, чтобы хотя бы омыть ноги в теплой воде Красного моря, но не тут-то было, выход на пляж в Акабе всюду платный, везде с нас просят по 2 тысячи динаров. Так мы и идем, пока все лежаки, рестораны и бары на берегу не заканчиваются, и мы оказываемся в зоне морского порта города, где местные рыбаки ловят на удочку огромную рыбу в кромешной темноте. Мы садимся на один из пирсов чуть поодаль, спускаем ноги в воду и наслаждаемся теплой морской водой. Хорошо, что ни одна из рыбин не восприняла наши ноги как приманку для себя и не клюнула на них. На обратном пути фотографируемся у красиво подсвеченного здания морского порта и фонтана в форме якоря и идем в сторону своей гостиницы по шумным, торговым улочкам Акабы. Чего тут только нет, товары со всего мира, специи, всевозможные пряности и орехи, сувениры из Черной Африки. Очень много магазинов дьюти-фри со всевозможными спиртными напитками от мексиканской текиллы до непальского ликера с молоком яка, сигарами и табачными изделиями. В этих магазинах очень оживленно, даже в столь поздний час. С трудом находим свой отель в лабиринте узких улочек и ложимся спать.
         
Утром Джамаль будит нас, говорит, что хозяин отеля приглашает на завтрак, который входит в стоимость номера. После завтрака поедем дальше. Джамаль выглядит очень веселым. Говорит, что пока мы будем завтракать, он съездит по магазинам, купит кое-что для семьи. После получасового ожидания в холле отеля нам приносят завтрак – огромные свежие лепешки, масло, соусы, джем в маленьких баночках и чай. Конечно не густо, но раз входит в стоимость, что отказываться. Вместе с нашими фруктами вышел вполне сносный завтрак. Ждем Джамаля, он приезжает, открываем багажник, чтобы сложить свои вещи, а там уже ящики и коробки со спиртным. Вот какие сувениры купил Джамаль своей мусульманской семье! Разместив весь багаж, едем купаться на берег Красного моря. Как я уже говорила, прибрежная полоса Иордании невелика, а мы так долго едем, что кажется, скоро окажемся в Саудовской Аравии. Наконец останавливаемся на диком пляже около спортивного клуба. Пока мы купаемся, Джамаль снова уезжает за покупками, но возвращается на удивление быстро и выйдя из машины наблюдает как мы булькаемся в воде. Время на купание закончилось, садимся в машину и едем в Петру. Интересно, как мы сейчас пройдем таможню с теми “сувенирами”, что набрал наш водитель? Джамаль напряжен, что-то будет, если обнаружат его контрабанду? Еще нет десяти утра, зевающий таможенник лениво выглядывает из окошка: “А иностранцы? Едете смотреть Петру, счастливого пути” и пропускает нас, не глядя. Вообще для иорданца “смотреть Петру” подобно магическому заклинанию, скажи эту фразу, и тебя хоть на танке через границу пропустят. Джамаль на седьмом небе от счастья, его операция прошла успешно. Через полчаса пути в назначенном месте его уже ждет человек с машиной, в которую он выгружает ящики со спиртным и получает деньги. Мы шутим, что неплохо бы поделиться с нами выручкой или хотя бы уменьшить сумму нашей поездки, ведь благодаря нам он смог дополнительно заработать деньги, но Джамаль, будто и не слышит наших намеков.

Петра

Через час с небольшим, мы уже в Петре. Времени 11 утра, у нас целых 7 часов на осмотр уникального древнего города из розового туфа. Цены на билет в Петру откровенно кусачие, билет на одно посещение стоит на наши деньги 1 тыс.руб., можно купить билет на 3 дня за 1,5 тыс. или на 7 дней всего за 2 тыс.руб. Говорят, что бедные русские туристы едут сюда большой группой и покупают один билет на неделю и каждый день по нему ходят разные люди, ведь билет не именной. У нас всего один день на Петру, так что приходится раскошелиться на билеты. Не успеваешь зайти в узкое ущелье, ведущее в храмам в скалах, как со всех сторон на тебя обрушиваются бедуины, предлагая доехать до места на повозках, верхом на лошадях, верблюдах, ишаках. Особенно уморительно выглядят хозяева ослов, зазывающие туристов напевной скороговоркой: “Иа-ишак, такси-ишак. Недорого и комфортно. Иа-ишак, такси-ишак” непрерывно твердят они, помахивая ослиным хвостом в такт. Но мы выдержали характер и пошли пешком в гордом одиночестве, да и куда спешить, когда в запасе 7 часов.

Петра на самом деле подобна вавилонскому столпотворению, кого тут только нет, за день мы познакомились с туристами из Мексики, Парагвая, ЮАР, не говоря уже о вездесущих европейцах и японцах. Издали видели нескольких индианок в сари. Люди со всех концов земли едут в Иорданию только ради того, чтобы увидеть это чудо зодчества древних. Розово-красная Петра была когда-то процветающим городом, стоявшим в центре пересечения древних торговых путей. Многие столетия европейцы не знали о существовании этого города. Его удивительные, высеченные из камня жилища до сих пор практически нетронуты, они окружены высокими горами, через которые к Петре ведет лишь один узкий проход. Идя по узкому ущелью в полумраке, вдруг в поле зрения попадает нежно-розовый цвет, его становится все больше и больше, и вот путешественник замирает в немом восторге. Словами просто не описать тех чувств, которые испытываешь при первом посещении Петры, при первой встречей с Каснех-аль-Фаруном или Сокровищницей фараона. Величественный, высеченный из камня фасад этого здания сделан так, что постоянно купается в отблесках света. В зависимости от времени суток он предстает то красным, то оранжевым или абрикосовым, то темно-малиновым, серым или даже шоколадно-коричневым. Возведение Каснеха датируется II веком н.э., но статуи, ниши и колонны прекрасно сохранились, они защищены от ветра, дождя и песчаных бурь нависающей скалой. Этот первый фасад Каснеха неизменно вызывает восхищение всех посетителей, ведь он появляется крайне внезапно, когда уже устаешь идти по мрачному ущелью. Это как мечта, зовущая за собой от беспросветного мрака обыденности в светлую сказку будущего, и с каждым шагом видение становится все ярче, пока не раскрывается в полной красе и величии. Мечта победила серость обыденности, не к этому ли стремятся все люди.

Далее проходишь сквозь храмовый двор, руины древних и более поздних храмов, улицу с колоннами и гробницы. До сих пор в Петре существуют величественные захоронения, которые называют четыре царские гробницы, их можно осмотреть поднявшись чуть выше в горы. Лучшие находки Петры выставлены в археологическом музее, там есть на что посмотреть, изысканная посуда и украшения, лампады и скульптуры в греческом стиле. В Петре множество охранников, ведь надо защитить памятник от варварского отношения туристов, да и спасать самих туристов, ненароком свалившихся с горы, засмотревшись в объектив камеры. Существует печальная статистика, что каждый год здесь разбивается с десяток человек, ненароком оступаясь и падая со скал. Подкупает то, что все охранники одеты не в камуфляж, а в длинные рубахи иорданских воинов с красивыми поясами на которых изящно висит кинжал, голову украшает платок-арафатка. Охранники просто красавцы, молодые и статные, как на подбор, это лучшие гвардейцы короля Иордании. Некоторые из них подрабатывают, позируя туристам, другие готовы сфотографироваться с тобою бесплатно.

Петра – это город, высеченный в красном песчанике. Особенно хорошо горную породу можно рассмотреть, зайдя в любой из залов, высеченных в скалах, особенно много их в храмовом дворе. Смотришь на потолок и видишь, как причудливо сочетаются красные, черные, коричневые, желтые полосы и прожилки породы, просто чудо. Во время своего расцвета Петра имела население свыше 20 тысяч человек. Главной улицей города была улица с колоннами, она хорошо сохранилась и по сей день и идет параллельно высохшему руслу реки Вади-Муса. В Библии сказано, что в Петре жили потомки Исава, а в книге Бытия упоминается место, которое называется Села, ученые считают, что это и есть Петра. По преданию, на вершине одного холма, возвышающегося над Петрой находится могила брата Моисея Аарона. В IV-III веках до н.э. Петру заселило арабское племя набатеев, они жили в многочисленных городских пещерах. В музее представлен набатейский алфавит, надписи на набетейском языке встречаются на стенах многих домов в Петре.

Дальше наш путь лежал высоко в горы, где находится второе по красоте здание Петры – сокровищница. Она чем-то похожа на фасад Каснеха, но менее величественна, в украшении использованы только колонны, но нет скульптур. Чем хороша сокровищница, что здесь уже нет охраны и подтянувшись на руках можно залезть во внутрь, погулять по огромному, пустынному залу, в тишине почувствовать дух старины. Здесь уже не так многолюдно, подъем довольно тяжелый и долгий, желающим опять предлагают ишак-такси, но здесь оно намного дороже, так как ишаку приходится идти в гору. Обилие ослов на горных подъемах создает проблемы пешеходам, не так-то просто разойтись с ишаком, на котором сидит какой-нибудь толстый турист на узкой, горной дороге. Мы поднимались к сокровищнице вечером, когда основной поток туристов уже расслаблялся в многочисленных кафе Петры, а не лез в горы, так что без проблем преодолели этот участок пути. Вдоль всех тропинок и дорог Петры местные жители продают тот же антиквариат, что и в Аммане и поделки местных бедуинов. Интересно, как они сюда попадают, явно не по билетам за 1 тыс. рублей в день. Или их сюда пускают бесплатно в целях поддержки и развития малого частного бизнеса. Но это вряд ли, так как они сидят на узких тропинках, вдали от охранников, значит те их гоняют. Но у этих торговцев все можно купить в 2-3 раза дешевле, чем в Аммане. Когда я показала свою покупку Джамалю – маленького антикварного слоника сделанного в набатейской традиции, то даже он удивился, как дешево я его купила в Петре. В числе последних посетителей мы вышли из Петры, но уже не в состоянии были ждать заката, так как от целого дня прыгания по камням были почти без ног. Джамаль спросил, какой отель мы желаем Хилтон, Шератон? Оба эти отеля есть в Петре, цена номера 150-200 долларов за сутки. Мы сказали, хватит шутить, поехали в местный дом колхозника. Он выехал в сам поселок и остановился у вполне симпатичного на вид отеля.

На порог вышел хозяин со словами: “Как я люблю русских”, он как раз готовил свой отель к приему русских групп в новом сезоне, так что был само радушие. Вечером правда замучил нас разучиванием русских слов. Отель имел холл, напоминавший своим видом хронически затянувшуюся стройку с массой строительного мусора, так же выглядел и коридор. Но номера были на удивление чистыми и опрятными, правда несколько сыроваты и проводка болталась на стенах, но это мелочи. Мы разместились, и хотели уже было лечь спать после столь насыщенного дня, но хозяин позвал нас на чай, а Джамаль захотел сам приготовить шашлык и угостить нас. Неудобно было отказываться и мы пошли. Как только стемнело, стало опять очень холодно. Хозяин растопил небольшую печурку и включил для нас телевизор. Он с гордостью сказал, что для русских туристов специально настроил русский канал и включил его. Там как раз шел старый, черно-белый фильм про Буратино. Джамаль принес шашлык и чай, как раз в тот момент, когда Буратино и Мальвина улетали на большой птице в светлое будущее под радостную музыку Дунаевского. Джамаль и хозяин отеля настойчиво спрашивали у нас, о чем эта песня. Мы постарались объяснить, что герои улетают в райскую землю, где уже построен коммунизм.

Хозяин отеля захотел поучить русский язык, и мы начали с традиционных фраз “спасибо”, “пожалуйста”, “здравствуйте”, “до свидания”. Оказалось, что Джамаль хорошо знает эти слова. У него была очень активная, насыщенная приключениями жизнь. Он в раннем возрасте ушел плавать на судне, был помощником кока, юнгой, матросом. Посетил множество стран, где и научился русским словам, общаясь с нашими матросами. Потом открыл свой бизнес, занимался грузоперевозками морем и сушей в Саудовскую Аравию, Эмираты, Ирак. После шестидесяти лет захотел более спокойной жизни и стал гидом. Сейчас возит туристов, ну и подрабатывает контрабандой. У Джамаля две жены, семь детей и десять внуков. Со своей первой женой он уже лет десять как не живет, но материально помогает как ей, так и семьям детей. От второй жены у него четверо детей, возрастом от 5 до 14 лет. И хотя за свою жизнь Джамаль уже заработал им материальное благосостояние, но дома сидеть скучно, вот и пошел, обучился на гида, получил лицензию. В Петре за чаем мы более тесно познакомились с нашим водителем.   

Мертвое море

Рано утром мы выехали обратно, наш путь лежал на Мертвое море и назад в Амман. Обратно мы ехали по более живописной дороге, которая проходит по долине вдоль реки Иордан. Как странно, такой мирный, красивый пейзаж, а эти места до сих пор служат яблоком раздора между Иорданией, Израилем и Палестиной. Через два часа пути мы были на берегу Мертвого моря, по дороге осмотрели знаменитый соляной столб, по легенде именно в него превратилась жена Лота, когда не послушалась мужа и обернулась, покидая свой дом. Мораль гласит: “Жена во всем должна слушаться своего мужа”.
 
И вот мы сворачиваем с хорошей, асфальтированной трассы и выезжаем на берег Мертвого моря. Море на самом деле выглядит крайне безжизненным, ни одной зеленой травинки на берегу насколько хватает взгляда, белые соляные столбы стоят вдоль берега как солдаты в строю, над водой постоянно клубится туман, небо над головой серое, все в тучах. По гравийной дороге мы проезжаем БТР, Джамаль приветливо машет солдатам рукой: “Можно мы покупаемся здесь, под вашей охраной?” Мы опять въехали на спорные территории, но это ничуть не смущает Джамаля, он говорит: “Это лучший из диких пляжей, все иорданцы здесь купаются”. И тут же Джамаль начинает давать нам строгий инструктаж, как купаться в Мертвом море: “Как только вода попала в глаза, немедленно бежать промывать глаза чистой, проточной водой”. Джамаль тут же показывает небольшую, но очень стремительную речку, которая впадает в этом месте в Мертвое море. В связи с этим вода Мертвого моря здесь не такая едкая, как в других и мы будем в состоянии ее выдержать. Джамаль продолжает свой инструктаж: “Голову в воде Мертвого моря не мочить, иначе потом без волос останетесь. Тело после купания обязательно ополоснуть чистой водой, чтобы потом не было раздражения на коже”. Мы же не спешим с ним соглашаться, как пишут все наши журналы о красоте, вода Мертвого моря настолько целебна, что смывать ее с себя никак нельзя, искупался и ходи неделю. Джамаль лишь смеется: “Что ж, рискните”. И мы идем купаться, оставив свою одежду под охраной БТРа.

Подходим к самому берегу, все камни покрыты белым налетом соли, есть и небольшие соляные столбики. Сама вода подобна растекшемуся маслу, ступаешь в нее, и от ног во все стороны расходятся масляные круги. Погружаешься в эту масляную, вязкую жидкость, а она выталкивает тебя, так и плаваешь, лежа на поверхности. У Кости в воду упал один шлепанец, но он тоже не тонул, а подхваченный потоком реки быстро уплыл далеко от берега. Каких трудов нам стоило его выловить, ведь быстро плыть в Мертвом море нельзя, вязкость воды не позволяет. Долго находиться в такой воде просто невозможно, она неизменно попадает на губы, в нос, глаза, начинает щипать и разъедать кожу, так что мы по совету Джамаля часто бегали освежаться в чистую, пресную воду. Накупавшись вдоволь, мы все же пренебрегли советом Джамаля и на последок прошлись по колено в вязкой, маслянистой воде, а после не стали мыть ноги. Ведь во всех путеводителях сказано, что вода Мертвого моря чрезвычайно полезна для кожи и ее вовсе не следует смывать немедленно. Поднимаясь вдоль берега маленькой речки, впадающей в Мертвое море, мы обнаружили поистине клад – целые залежи высококачественной голубой глины и с радостью набили ей полные пакеты. Ведь это омолаживающая глина с Мертвого моря! Когда показали свои находки Джамалю, он лишь рассмеялся: “Целебную глину качают глубинные насосы со дна моря, а это обычная речная глина и пользы от нее не много”. Мы же все равно взяли на память по несколько кусков этой глины. Сели в машину и поехали в Амман. Проехали два одиноко стоящих пятизвездочных отеля на берегу Мертвого моря. Отдых и лечение на Мертвом море – это очень дорогое удовольствие, которое по карману далеко не всем, даже обеспеченным иорданцам. Да и не любят они Мертвое море, на выходные и семейные праздники все едут на Красное море, там красиво – пальмы, магазины, рестораны, кипит ночная жизнь. Здесь же скукота, вокруг ни одного населенного пункта, нет магазинов и ресторанов, сиди в номере и любуйся абсолютно безжизненным пейзажем. Поэтому отели на Мертвом море заселены в основном престарелыми американцами и итальянцами, помешанными на своем здоровье и идее омоложения.

Амман-Дамаск

Вскоре мы свернули с берега Мертвого моря и, поднявшись в гору, выехали на главную трассу, ведущую в Амман. Вдоль трассы стоит много больших современных магазинов. Но это не супермаркеты или магазины бытовой техники, это магазины сувениров, рассчитанные исключительно на туристов. Похоже, главным источником доходов в стране является туризм. Мы остановились около одного из таких магазинов. Помимо нас, там уже бродила целая толпа туристов с трех автобусов. Магазин огромен и чего тут только нет. Весь первый этаж завален косметикой, омолаживающими средствами, солями, мылом и шампунями, произведенными на основе минералов Мертвого моря. Нам же особо приглянулся зал, где продаются поделки из Ирана, фрагменты  изображений из Персеполя, выполненные в виде чеканки на огромных блюдах и панно. Тогда мы еще и предположить не могли, что спустя полгода ступим тем же составом на древнюю иранскую землю и увидим шедевры Персеполя своими глазами.

Где-то уже к обеду мы вернулись в Амман, было 8 марта – женский день, по этому поводу мы решили сделать прощальный банкет с Джамалем в гостинице, где только что поселились. Здесь тоже весь персонал клялся нам в своей любви к России, на ресепшене нам подарили красивые буклеты по Иордании на английском и русском. Хозяин отеля предупредительно вынес для нас стол в холл, выдал посуду и столовые приборы. Все дни пути Джамаль вздыхал, что мы ничего не едим, и даже сам периодически подкармливал нас фруктами, а в Петре шашлыком. Так что мы шутили, что наняли водителя, а он оказался и гидом и поваром. Возит нас, проводит экскурсии, еще и кормит на свои деньги.

Сейчас же, решив, что мы совсем оголодали, Джамаль задумал настоящий пир. Он быстро сбегал в магазин и принес огромные пакеты с помидорами, цветной капустой, зеленью, соусами и курицей. Пригласил нас с Ларисой на кухню помогать готовить. Глядя, как мы неспешно начали работать, Джамаль сказал: “Если бы моя жена так медленно готовила, я бы ее точно зарезал. Даже когда я был помощником кока на судне, я управлялся со всем этим в десять раз быстрее”, и с позором выгнал нас, сказав, что справится со всем один. Мы сидели и смотрели телевизор, а водитель тем временем накрывал на стол. Праздничный обед получился на славу. На прощание мы тепло поблагодарили Джамаля, вручили ему русский сувенир, а также небольшие подарки для его жены и маленьких дочек в память о женском дне. Костя сделал нам с Ларисой очень трогательные подарки из своих сувениров, что купил здесь, на иорданской земле. Так что празднование этого Женского дня надолго останется в памяти. 

Утром следующего дня мы заказали такси в Дамаск, машина должна была забрать нас прямо из отеля. Какой сервис, прямо из отеля такси увозит тебя в соседнюю страну, о таком мы даже мечтать не могли. До выезда оставалось два часа, и мы решили побродить по утреннему Амману. Утро было очень холодным, даже пролетал снег, и это после двадцати градусов тепла в Акабе. Мы поднялись в гору к большой христианской церкви, что находится как раз в этом квартале. Там шла служба, звонили колокола. Зашли внутрь, там всего два человека – священник в полном облачении ведет службу, и старушка-смотрительница подпевает ему вместо хора. Они тепло встретили нас, мы постояли в храме около часа и пошли обратно в отель, близилось время нашего выезда. Впечатления от Аммана стали несколько лучше, чем в ночь приезда сюда. Джамаль провез нас при въезде в город по богатым кварталам с красивыми особняками, и по старой части города. Но все равно, Дамаск оставляет впечатление более живого, радушного города. Здесь же все сдержанно, даже более сурово, другой народ – другие нравы. Но в каждом городе есть свой неповторимый шарм и очарование. Такси приехало, и мы отправились обратно в Сирию. Таможня заняла гораздо больше времени, чем на пути в Иорданию, ведь 8 марта в Сирии не рабочий день и многие сирийцы ездили на праздник в соседнюю страну, сейчас же возвращались обратно.

Дорога до Дамаска заняла 4 часа, и уже в полдень мы были в городе. Решили не селиться в отель, так как ночью уже вылетали в Москву. Оставили вещи на автовокзале, и пошли бродить по Дамаску. Посетили военный музей, вход туда бесплатный. Погуляли по улице мастеров, где чеканщики, стеклодувы и ткачи на глазах у туристов создают свои произведения искусства. После пошли в старый город, еще раз обошли мечеть Омеядов – сердце Дамаска. Посетили пару небольших церквушек. Одна из них связана с Иоаннам Дамаскином. Все бы ничего, но последний день в Дамаске выдался холодным и дождливым, к вечеру мы промокли до нитки и поспешили в русский культурный центр, погреться и просушиться в Интернет-кафе, где можно писать письма на кириллице. В большинстве Интернет-центров Сирии только арабская клавиатура, редко где найдешь даже латинские шрифты, а самое ужасное, что компьютер печатает справа налево.

Вечером благополучно добрались до аэропорта и в ожидании своего рейса были свидетелями прелюбопытной картины. Круглолицая и розовощекая русская женщина в длинной черной юбке и черном платке выстроила по струнке четырех сирийских мужчин. В то время, как муж буквально чистил ее туфли, смахивая грязь от дождя, брат мужа занимался ее детьми, другой брат перетаскивал тяжелые сумки, а свекр заполнял миграционные карточки, и все это делалось по команде ее звонкого голоса. Мы же, вспомнив, как Джамаль нас возил, кормил и экскурсии проводил, подумали, что заставить восточного мужчину работать особо труда не составит. Все они очень активны и деятельны по своей природе, не будет делать жена, они сделают это сами. Те, кто жалеет наших девушек, уезжающих на Восток, видят только одну сторону медали, мы же были очевидцами ее другой стороны.
Садясь в самолет, со страхом думали, что же станет на морозе с нашими сырыми куртками и кроссовками. Наши опасения оправдались, выйдя на двадцатиградусный мороз в Москве, куртки встали колом, обувь покрылась инеем. Но это все мелочи, мы были настолько переполнены впечатлениями от поездки, что с легкостью преодолели все бытовые трудности.      
                март 2006 г