1988 - 4

.










АВТОРСКИЕ  ПРАВА  НА  ЭТОТ  ТЕКСТ  ЗАРЕГИСТРИРОВАНЫ  В  РОССИИ  ОФИЦИАЛЬНО











Дни стояли серенькие, неинтересненькие...
После сырости, от которой на дорогах нашего захолустья остались сплошные ледяные холмы и ужасного размера колеи - всё сплошь ледяное - теперь наш, ненавистный мне тогда, ущербный городишко заметало колючим снежком.
Всё мутное и серенько-туманное, полусонное и противное.
Даже в низких тучах нет романтики - их не видно в серо-белой мути.

И вот - проработал я три дня в этой  "стройгруппе"  "Не бей лежачего"....

Опять еле прихожу домой после третьего дня своего  "ударного общественно-полезного труда".
Еле прихожу, потому что единственной обувью, подходившей для подобного места работы - оказались мои кирзовые сапоги.
Те самые, которые я купил ещё месяце в апреле - для тренировки ног.
Так вот - эти сапоги, и так уже, скорее всего, с заметно стёршейся за лето подошвой - в декабре ужасно скользили даже просто по снегу.
Старые  "кожаные"  обычные советские мужские зимние сапоги своего пожилого  "друга", со сломанными  замками-"молниями" - в которых я промотался по лесам весь  1997-ой, и проходил до весны  1988-го - наверное я уже выбросил.

И вот - я опять еле прихожу домой с этого, очень близкого к дому, авторемонтного заводика.

(Не тот ли это был день - когда, придя домой пообедать - я запивал  "недозревшей"  брагой пшённую кашу...
Когда комок этой каши - распёрло у меня в брюхе, густо пропитавшими его массу, и постоянно растущими, и увеличивавшимися в числе, мириадами пузырьков углекислым газом.
Выжил, но запомнил навсегда.....)

Приковылял, как по катку - а в почтовом ящике - повестка в армию.
Всё - с работой можно опять кончать !
Не помню - ходил ли я с ней в военкомат, или там уже были все инструкции.

Наверно, числа  22-го  декабря это было, в четверг (посмотрел сейчас на сайте  my-calend.ru  19:35 27.01.2023).
Возможно - сразу пошёл в отдел кадров, а оттуда меня сразу направили в кассу - за  "выходным пособием".
Оклад мне был положен - рублей  120.
Как была пенсия у покойного отца.

И в полтора раза больше, чем была последняя зарплата у мамы, которая числилась маляром в ремонтно-строительном управлении, а выполняла обязанности секретаря-машинистки (все документы заново набирала на клавиатуре  "пишущей машинки" - которая делала не больше двух копий...), с чем мама успешно покончила ещё в июне, весело послав на.... всех змей и змеев - своих  "добрых"  сотрудников.

А мне теперь - за три дня труда - полагалась денежная выплата размером аж в  70  процентов от оклада  !
И я получил  "выходное пособие"  - как за три недели работы.

77  рублей  !

(На  428  буханок  "чёрного"  хлеба (чтоб жрать по  10  буханок в день, а  128 - раздать нищим...),
на  350  буханок  "белого"  хлеба,
на  59  десятков  "нормальных"  яиц,
или - на  85  десятков яиц мелких,
на  7  бутылок дешёвой водки,
на  5  бутылок дешёвого коньяка и одну - дешёвой водки,
на  256  поллитровых бутылок лимонада и буханку чёрного хлеба,
или - на  192  кг  кильки.)


Короче - на тушку курицы, о которой я мечтал все три дня, думая - на что потрачу зарплату - хватало  !
И на стеклянную баночку майонеза (200 грамм) - о которой я мечтал не менее горячо - тоже  !!!
А также - на яйца к майонезу.

Почему-то первое, что закрутилось у меня в голове, при известии о моём законном праве на  "бабки"  - мысль о яйцах под майонезом.

Для меня было роскошью - варёная курица, и яйца с майонезом.

И я бегом рванул в магазин.
К сумеркам - у меня уже сварилась курица, и яйца.
Мой ещё один старый друг - не музыкант, но поумнее - уголовник - как раз в этот день работал на "нашей" мебельной фабрике поздно вечером.
Во вторую или в ночную смену - сейчас не помню.
Но помню, что я ему уже очень поздно угощение принёс.
Он там так и работал с начала года (он то, может быть, и намного раньше меня туда устроился).
Как-то я прошёл на территорию - может на проходной договорился.
Главное - это был один из единиц моих настоящих друзей, и мне очень хотелось его угостить.
Хотя на самом деле - он вообще был моим единственным настоящим другом, более или менее вменяемым, по крайней мере.
Не считая мою сошедшую с ума маму - которая, по своему, тоже мне зла, как бы, не желала.....
Но - очень по своему......

Чем я занимался в пятницу  23-го  с утра - не помню.
Вот, что в июле, когда меня призывали и вернули обратно - я трое суток чифирил, проверял - сколько смогу без сна, и всё это время кому-то строчил письма - помню.
А зимой - как-то стёрлось.
Наверно - отсыпался после посещения фабрики ночью.
Брагу я тоже куда-то должен был деть.
Чтобы её пил - не помню.
Чтобы выливал - тоже.
Может потому и не помню - что всю выпил  ?
А может - молодому другу отдал - у которого мать самогонку гнала.
Запросто.
Может я  23-го  днём к нему и шёл  - с трёхлитровым бидоном пива  ???
Когда, пересекая наш, сроду не чищенный, перекрёсток, напротив дома, в оттепель, по здоровенным ледяным волнам, укрытым чуть не полуметровым слоем рыхлого снега - я таки брякнулся прямо посреди проезжей части, на спину - удержав, высоко поднятый над собой, на вытянутой руке, этот бидон с пивом.
Может быть.
Нечасто у меня, в конце той осени и начале зимы, водились деньги на пиво....

Кроме этих двух людей - никто меня больше тогда не интересовал, и уважением моим не пользовался.
К прежнему пожилому товарищу - музыканту-извращенцу - я, как-то, не особенно заглядывал в тот период.

Толи в депрессии опять весь декабрь пробыл .... - читая сутками газеты с керосиновой лампой.
В трёхкомнатной квартире панельной пятиэтажки....
Правда - с отключенной, за неуплату, электроэнергией.

Короче - если бы менты меня не напугали своим явлением, из-за чего я в ужасе психоза неделю метался по городку - я бы ещё и без еды остался совсем - в момент призыва в армию....


И    ВОТ    ТАКОМУ    ЧЕЛОВЕКУ    -

РОДИНА    ДОВЕРИЛА    НАСТОЯЩЕЕ    ОРУЖИЕ,    И    ТВОЮ    БЕЗОПАСНОСТЬ



КТО    ТОЛЬКО    В    АРМИЮ    ТОГДА    НЕ    ПОПАДАЛ  ........



КАК    ВСЕГДА  ...............



В общем - еды я тогда запас капитально, в моём понимании, конечно.
И, возможно, со своей едой - провёл основную часть оставшегося времени у молодого товарища.
Который всегда баловал меня,  "с барского плеча"  - копчёным окороком, жареной на сале картошечкой с мясом, самогоночкой, которая лилась без меры....
Провёл за разговорами, обсуждениями, а заодно - за газетками и цветным телеком.
В светлой тёплой квартире, на четвёртом этаже капитального нового кирпичного дома.
Большой контраст с моей собственной норой - на нашем холодном сумрачном первом этаже дырявой жиденькой панельки, напротив огромной трансформаторной будки - без света, без тёплой воды, без нормальных людей, без телевизора, и даже без радио - как в гробнице - с живым призраком моей мамы.


Хотя - как же я не помню ? !!!
Вот, как раз, времени и было в обрез - чтобы ещё одно дело сделать....
А ещё - я успел собрать в свои, дефицитные тогда в  СССР, красивые плёночные пакеты, и отнёсти к своей последней новой знакомой старушке - Прасковье Максимовне - мои, чрезвычайно дорогие моему сердцу и разуму - рваные джинсы и старую куртку из чёрного кожзаменителя, хотя и качественного, подаренные мне весной молодым другом, купленную осенью в комиссионке новую японскую куртку, купленные весной в церквушке местных староверов - дорогую новую библию, и старинный псалтирь, а также - упакованные в пакеты кучи тетрадей со своими стихами и дневниками.
Что-то ценное для меня - я дома надолго без собственного присмотра оставлять стал побаиваться.

Тётя  Паша с мужем жили уже не в своём старом деревянном доме, а в квартире нового пятиэтажного кирпичного дома - построенного в сотне метров от их прежнего.
Под отмостку которого - ещё строившегося, и, как всегда - очень долго - я, за пару лет до этого - периодически прятал такие же пакеты с пачками своих бумаг.
А их старый дом - попал под снос.
Теперь их новый дом - тоже стоял вдоль этого пустынного участка местного проезда, только тылом к дороге, а фасадом в формируемый внутренний двор, а на месте старого дома строился новый - тоже кирпичный и пятиэтажный - к дороге торцом, а точнее - одноэтажным пристроем.
Потом в этом пристрое бывали то отделение "Сбербанка", а сейчас - "Пятёрочка" (Правда, последний раз я там был в  2019-ом. 11:16 28.01.2023).



И, наконец - вечером, в пятницу  23-го  декабря - пошли с этим молодым другом, который был на пару лет старше меня, и не служил в армии - за выпивкой для моих  "проводов".
Для этих проводов мне хватило одного этого человека.

Кто мне ещё хоть поесть предлагал  ?
Без унижений  ?.......

Как ко мне - так и я........
А память у меня - хорошая........

Так что - для нас было достаточно одной бутылки самого дешёвого подобия коньяка - по  13  рублей  ("три звёздочки").
Двух бутылок пива.
И двух бутылок "лимонада" (сладкого шипучего газированного напитка - с небольшим количеством, но настоящего, сахара, и на натуральной плодовой основе).
Все бутылки - по пол литра, и стеклянные - других для подобных напитков не применялось (только молоко в областном центре - лет десять, как начали фасовать в картонные треугольные упаковки).
Спиртное уже года четыре продавали только достигшим возраста  21-го  года.
Мне уже было  19  и   два месяца.
А друг - и был, и выглядел постарше меня, да и был на две головы выше меня, хотя и будучи довольно худощавым.

За напитками - ходили уже в сумерках.
Километра за два - на одну из окраин городка.
На улицы - бывших купеческих особняков, складов и лавок - нависавших над спусками к обширной заболоченной пойме большой реки.
На городок было всего два - три винных магазина - на противоположных окраинах.
И торговали - с  14.00  до  19.00.
Давно прошло то время, когда красным вином (а, возможно, и не только красным) - торговали в отдельных закутках магазина, аж соседствовавшего с нашим домом...

А что ещё интересует в  18  лет  - кроме баб  ?
Людей - выросших на российских улицах....

Скорость, разве что....
Но это - уже намного дороже пузыря жидкости, пахнущей "клопами"....


Спиртное другу продали без каких-либо проблем.
С другими "товарищами" там - тоже охотившимися за выпивкой в этом сумрачном старинном уголке окраины - никаких проблем, слава Богу, тоже не приключилось....
Пошли к другу, естественно.


Дома друг принёс малюсенькие рюмки...
Мы постарались получить побольше и, максимально возможного в нашем положении, эстетического наслаждения.
На коньяк для себя - я в первый раз в жизни расщедрился.
Опять - полусвет, цветомузыка, магнитофон.
Кое-какие ...... даже не мысли..... даже не задумки.....
Кое-что во мне подсознательно зрело .....
В связи с текущими событиями....
Когда, отплясывая под модную западную музыку, мы уже основательно выпили -

я как врежу собственным лбом в кирпич стены комнаты друга.....

Очнулся, наверное, через секунду же - уже сидя на корточках лицом к этой стене.....

Но голова не разбилась.

Нелепо было бы отрицать - что всё это не могло иметь последствий...
Однако - пока, вот (0:44 28.01.2023), и шестого десятка дожил, и пить-курить почти вовремя перестал.
Да и - к кому попало ходить - тоже перестал....


А тогда - продолжили мы пить и плясать...
Вроде бы, пиво после коньяка - так же хорошо, как и с водкой....

Выцедив по рюмочке коньяка - неторопясь запивали его любимым напитком нашего детства  80-х  - "лимонадом".

Бутылочное пиво - тоже очень вкусно и престижно было.
Подороже разливного - 40  копеек за пол литра, а не  26  (не считая самой стеклянной бутылки за  20  копеек).
Зато - не разбавленное до трёх градусов.

Добавляли ли самогон - не помню.



+++++++++++++



Вышел я от друга около полуночи
И, по пути домой - пошёл погулять, напоследок.
Мимо нашего дома - одноколейная железнодорожная ветка.
Идёт в сторону основной магистрали, до которой десять км.
В километре в ту сторону - уже заканчивается наша часть городка.
Справа - он остаётся прямой линией границы  "частного сектора".
Слева - закругляется, и в полукилометре - тянется параллельно железке - ещё километра четыре, переходя потом в полосу старой пригородно-придорожной деревни.
А линия перерезает болотистую пустошь, километра через три пересекая дорогу, проходя там между приблизившимся городком слева и военным городком справа.
И ещё километров пять потом - разделяет пригородные поля.

(Которые уже лет пятнадцать как - полностью застроены огромными коттеджными посёлками, тепличными и спортивными комплексами. 22:35 27.01.2023)

За городок в поле вышел - там, в километре, тропа между деревнями.
Слева - за болотцами - городок параллельно тянется, садовые домики, коровники племзавода, опять частные дома.
Тропа от двухэтажников племзавода.
А справа от железки - тоже метрах в трёхстах - деревня первая загородная.
Тропа через железку идёт, и в середину той деревни упирается.
Там ещё подружка моя жила - по мебельной фабрике.
Молодая, замужняя.
За которой я весной ухаживать пытался, да оконфузился.

И вот - после полуночи время - со стороны городка тропой пара мужиков идёт, и, вроде, третьей - женщина с ними
А на меня спиртное, да в необычном сочетании - опять, видимо, очень и очень ... своеобразно ... подействовало.
С ума, короче, сошёл.
Возможно - временно...
Пошутить захотелось.


Я затаился за железнодорожной насыпью, выждал - когда ночные путники подойдут поближе (а вдруг они кого-то "замочили", и с награбленным возвращались), и вдруг - с рёвом выскочил из-за железнодорожной насыпи, метнулся в их сторону, и, не переставая дико реветь, руками взмахиваю....




... Так били - что почувствовал.
Месяц потом не мог хлеб есть - из за нарывав на ранах внутри рта....




Видимо - это были не убийцы.
И до них ещё относительно быстро дошло, что это и была шутка, хотя и очень идиотская.
Послали на.... и домой одновременно - в одну и ту же сторону.


+++++++++


Очнувшись в субботу, 24-го декабря, явно очень не рано - так как было уже совсем светло - я сразу осознал возможные проблемы.
Прийти-то в один из местных  ДК - около "вечного огня" - я должен был ещё в темноте.
Побыстрее оделся, и поспешил в военкомат, насколько мне позволяло состояние - после перенесённого вечером и ночью.
Ситуация для местных сотрудников, видимо, была довольно понятная и обычная...
Указали прийти туда же, только завтра - в понедельник, 26-го.
И не к восьми, а к шести часам утра.
И уехал в армию назавтра.
Чёрным декабрьским утром - 25-го числа - в пять или шесть часов, помню - что очень уж рано.

Зато - спокойно.
Один - без всей этой, совсем не интересной и не нужной мне, многолюдной парадности.
Без толпы народа в местном ДК.
Без стрижки и дополнительного медосмотра.
Тут же - в  ДК - голышом, и на виду у всех.

Возможно - как раз по пути из военкомата, именно в этот день - я и нашёл время зайти ещё и к своему прежнему пожилому "другу" - грибнику-композитору-извращенцу - попрощаться.
Мы, вообще-то - осенью-то довольно дружно взаимодействовали на ягодных болотах.
Ходить-то я к нему перестал - когда он, в октябре, очень пренебрежительно отозвался о всём, что касалось московского старообрядческого собора и старообрядчества, которым я тогда очень увлёкся.
Разговаривать стало не о чем - в отличие от семьи моего нового друга - молодого.

Так вот - заглянул "на огонёк", а там такой пожар страстей !
Ещё не настоящая оргия, в прямом смысле - но, уже еле что-либо понимающие от количества выпитого, неизвестные мне, наглые, пьяные молодые люди.
Уже и не совсем подростки, но ещё, как бы, и не взрослые парни - человека три.
Не кто-то ли из них мне и дверь-то открыл ... да не сразу.
Шум, гам.
Я - с широченной улыбкой, и судорожно пожимая руки приблизившимся ко мне существам - спешно прокричал слова прощания, и изобразил такую спешку, фактически удирая из помещения, внутрь которого я, всё же, заходил - что меня не могли успеть как-то притормозить.
Просто не успевали реагировать.

Я быстро сделал крюк вокруг ближайших кварталов - к будке одного из уличных телефонов-автоматов, которых было штук пять-семь на городок.
Тогда сотовых телефонов в  СССР  не существовало.
У немногих - домашние телефоны, с абонентской платой на звонки в своём городе, городке, или районе.
За звонок в другой район области, или в другую область - был уже отдельный, дороговатый, поминутный тариф.
А на улицах областного центра, и районных - были будки с платными металлическими телефонами.
По этим телефонам можно было бесплатно вызвать пожарных, милицию, скорую помощь и службу газа.

Вот с такого городского уличного телефона-автомата - я и сообщил в милицию о том, что по такому-то адресу происходит пьяная драка.
Чтоб эти полусумасшедшие советские дети-акселераты - моего знакомого не убили, не покалечили, не обокрали, или - не сожгли.
Что они могли сделать запросто.
Сообщил я это очень быстро и чётко.
Сразу повесил трубку, и моментально затерялся в соседних дворах, среди плотной застройки и запутанных дорожек....

Уже, когда я, со скуки, стал писать этому своему знакомому уже из армии - он мне, в письме же, пожаловался на какого-то гада ...

Который к нему милицию вызвал ...

А у милиционеров он уже очень много лет был на особом учёте...
Только - мало кто об этом догадывался.
И мало кто догадывался - почаще вызывать к нему ментов.
Отчего, в своё время - пострадал и я сам.


В этот день - мне было уже не до общения с кем-либо.
Пришлось решать - в чём поеду.
Решил в зимнем пальто, три с половиной года назад купленном мне школой.
На ноги решил обуть демисезонные ботинки, два с половиной года назад подаренные мне приезжавшей самой старшей сестрой.
И голова-то соображала плоховато.
И с опытными людьми я уже не общался в то время.
Хоть бы и с теми своими соседями-алкашами - которые за три года до этого "обули" меня на  120  рублей.....

Видимо - даже мой "очень умный" молодой друг - несчастный "философ" - ленивый пьяница-переросток - сын самогонщицы - тоже оказался не способен дать толковых советов по теме ухода в армию.
Только всё философствовал - что, побывав в армии - я или "полюблю "общество", или окончательно "общество" возненавижу".


Дома пробыл до вечера - пока не пришлось, в кромешной тьме, от нечего делать - валиться в кровать....
Ночью я, некоторое время, полудремал - опасаясь опять проспать.
Матери я только на этот раз удосужился сообщить о своём призыве в армию.

Мама всю ночь блины для меня пекла

В чёрной кухне - еле освещаемой малюсенькой коптилкой.
Из жестяной крышки от банки, с налитым в неё подсолнечным маслом.
Фитиль - из скрученной в "колбаску" ваты...

И уехал я в армию - в своём единственном хорошем зимнем пальто...
В своих единственных хороших осенних ботинках - коричневых, на толстой фигурной подошве.

И со своим единственным, почти новым, только в этом году самостоятельно купленным - небольшим рюкзачком...



Вышел вовремя, даже с запасом.
В пять утра, вроде.
Не спавший почти - и от этого ещё холоднее на зимнем ветру.
Темень, метель, ни одного следа.
Ноги с утра заплетаются.

Белая тишина со свистом ветра.
Ни одной машины, ни одного человека.
Как по кладбищу иду - в могилу....

Пришёл к тому  ДК.
Был ли кто там - не помню.
Помню - что, в конце концов, меня, и ещё одного паренька, в автобусе  "пазик" сопровождал, в другой город, сотрудник нашего военкомата.
Ехали пока только за пол сотни км - в областной сборный пункт, в другой райцентр.
В тоже промышленный, но уже город.
По площади - раза в два побольше нашего городка, и - почти совсем без частных домов, зато в целыми микрорайонами девятиэтажек, как в областном центре, которых в нашем городке ещё не было, не считая трёх девятиэтажек минимальной площади.
И заводов там было намного больше, и каждый - минимум в два-три раза крупнее нашего самого большого градообразующего завода.
Там вдоль промышленного района - пять станций электрички тянулись !


Приехали через часа полтора.
Вроде ещё темно было - должно было быть ещё темно.
Большое здание с огромным темноватым помещением, вроде спортивного зала, заставленным рядами длинных скамеек.
Может быть - со всех спортивных залов города и свезённых.
Хотя - конечно же имевшихся там давно и специально.

Везде сидят парни, с сумками, пакетами и рюкзаками.
Утром - полусонные.
Спал ли кто на полу - не помню.

Через сколько времени вызвали по фамилии меня, сколько я просидел до этого - не помню - до обеда, или после.
Но на обед повели в составе небольшой организованной группы.
Зимний день.
Вышли во двор, огороженный забором из бетонных плит.
В сопровождении какого-то офицера пошли в ближайшую городскую столовую.
Группой человек в пятьдесят.
А всего в том зале - не одна сотня была.
С какими-то столовыми значит договоры были заключены.

Возможно - ходили уже сформированной командой - для отправки в определённую часть.
Но точно не помню.



+++++++++++



Что у меня дядя отсидел в дисбате на флоте - и нигде не сообщал...
Да и когда я узнал об этом - не помню.
А лицо у меня - доброе и открытое ...


(Было.

Лет до тридцати.)


++++++++++



Днём на сборном пункте парни самоорганизовывались в кучки человечины, коллективно ели, играли в карты, искали способ раздобыть выпивку.
В конце концов - выкрикнули мою фамилию.

Ещё летом я спросил капитана из нашего военкомата, который привёз меня домой после возврата с призывного пункта (я тогда в армии не понадобился, несмотря на возраст в восемнадцать с половиной лет), спросил - куда же я попаду служить теперь ?
И он тогда уверенно сообщил мне, что я, скорее всего - попаду в стройбат.

Видимо - я заслужил-таки особо почётного к себе отношения !
Скорее всего - за грандиозную пьянку накануне, и ночной мордобой.

Или - за ночь при коптилке.

Вызвали в комнату, где с новобранцами встречались "покупатели".
Наверное за то, что весной мне мастерица на мебельной фабрике написала в характеристике для военкомата, что я неуравновешенный - моё личное дело предложили представителю войск  МВД.
Видимо - чтоб под лучшим присмотром был, чтоб вовремя застрелили, в случае чего...
Этому представителю и моя рожа слишком дебильной, видимо, не показалась.
То, что до армии я проработал больше одного дня, и аж в двух местах (за работу в  СССР  считалось только то, что записано в "трудовой книжке") - означало, что автомат я удержать смогу.
Да и в военкомате мою силу проверяли летом приборами - значит понравилась.
Рост мой никого не смутил, главное, что больше метра.

И молодой аккуратный лейтенантик спросил меня - хочу ли я охраной судов заниматься ?

Поплавать по рекам я был не против ...

"Конечно хочу !" - говорю.

Видимо, бывали ответы и ещё дебильнее...
Лейтенантик от меня не отказался.

Возможно, в этот же вечер, группу, в которой оказался и я - вывели на улицу, и повели на электричку.
Тут на вокзале я уже бывал - когда в 85-86-ом за дешёвой картошкой "зайцем" приезжал.
Тут от главного вокзала областного центра  30  км.
Туда нас электричкой и отвезли, опять - "зайцами".
Вёз нас этот симпатичный культурный лейтенант.
В большом городе мы пробыли ещё некоторое время.
Часов в десять вечера нас посадили в вагон с мягкими креслами - по два с каждой стороны от прохода.
Типа - "общий".
Как в междугороднем автобусе, или в "Метеоре".
До какого города мы, естественно, сразу и узнали.

Хоть и старался лейтенант следить за порядком - молодёжь умудрилась найти водку, и выпить.
Песни, карты, шутки, смех, роскошные домашние пироги, варёные куры, пончики.
Я тихо и незаметно уплетал свои скромные блины, замешанные на воде...
(Кстати - теперь только такие и признаю.)
Вокруг - шатались от места до места, гомонили, пока не забудутся в угаре, знакомились.

Доелся до изжоги, зато не был голодный.
О нормальном сне - сидя, среди бардака, не зная, когда выходить - и речи быть не могло.


++++++++


Доехали до конечного города очень рано утром.
Холодно с недосыпа.
Слабость от того, что утро.
Мороз, клубы пара и дыма.
И тут уже - пришлось лезть в фургоны высоких грузовиков - крытые тентом военные "Зилы".

Долго петляли по ночным замороженным улицам, но из города не выезжали.
Переезд не помню - не помню, был ли опущен тент сзади.
Наверное - был.
Куда-то въехали.
Вывалились - ещё темно.
Широкая, для того, чтобы разместить несколько таких машин, наклонная площадь - недалеко от ворот территории.
Чуть в стороне - пятиэтажная хрущёвка.
Перед ней - проход-проезд, и с другой стороны от него - стена трёхметровых сугробов.
И солдаты - азартно накидывают на них сверху ещё снег....


А нас - повели в баню.
Прямо - между длинным складом и огромным клубом, направо - на площадь, окружённую другими складами, через неё в дальний конец.
В бане - терпимо, тепло, светло, нормальная чистота.

Тут я в последний раз посмотрел на своё единственное и приличное пальто....
На единственную приличную обувь....
На единственный рюкзачок - совсем новый....


Толи - после хорошего мытья мы вышли в другое помещение, толи ещё что.... - одежда нас ждала другая.
"Бельё" - белая рубашка, без пуговиц и воротника, да и - не разрезанная, и белые штанишки, с дырой на месте ширинки, зауженные книзу, и с пуговицами внизу.
Настоящий "турус з рукавом"  (как назвал рейтузы один предприниматель южной национальности).
Пожилой прапорщик спрашивал - какой у кого размер одежды и обуви, и выдавал соответствующее.
Но было ли это прямо в бане, или, по пути в баню, нас заводили на какой-то отдельный склад - тоже уже не помню.
Но зато очень хорошо помню - что всё тот же прапорщик доходчиво объяснил нам - как правильно намотать портянки.
Оделись, вывели нас на улицу - уже светло.

Возможно нас и стригли в бане.
Я, например - не был стрижен аж пол года - с моего предыдущего призыва в армию - когда меня выпустили домой "лысым уголовником".
Вряд ли я не оброс за полгода-то.



В вагоне нас, из нашей области - ехало человек 50 - 70.
Возможно - не все приехали в фургоне в эту часть.
Трудно сейчас представить зрительно размер нашей группы по пути из бани.
Возможно - 30 - 50  балбесов.

Сразу в бане - с начала общения с прапорщиком, раздававшим нам новое одеяние - нам дали понять, что своей головой тут либо не нужно думать вообще, либо - необходимо учиться железному терпению, чтобы максимально тщательно скрывать оставшиеся мыслительные способности.
Ничего не пытаться говорить.
Тем более - спорить, или сомневаться.

Только - молчать и не вякать.
Только слушать и быстро выполнять.
Лучше - не поняв приказ просто рвануть бежать куда-попало, чем открывать рот.
И не дай Господи - высказывать какие-либо мысли.

Видимо - с советским народом по другому было нельзя ......

Тому - кто смог управлять этим народом - виднее.

Аналогично - относительно российского.

Умные-то - идут не на срочную службу - в военно-политические училища, минимум.....

А .... не совсем умным .... (к которым можно было уверенно причислять тогда и меня самого) - нечего делиться вслух своим идиотизмом.

Слово - оружие.
Слово - яд.
Не всем словам место и время везде, где вздумается.

Если уж советский народ был способен пропивать средства, на которые можно было бы построить достаточно оружия, управляемого силой мысли....

Вот пусть такой дубовый народ и молча служит самым примитивным образом - с дубиной - иногда под руководством и совсем "дубовых" прапорщиков.

В общем - предстояло изображать дуба, среди дубов, под руководством дубов.
Часто - старающихся выбить из подчинённых всё человеческое.
Русские ничем не отличаются от других людей - а все люди любят побыть рабовладельцами.....
Почти - все.
Ведь в русских - кровь варягов - перетра... поработивших многих славян и финно-угров.
И почти во всех русских уже - кровь воинов  Бату-хана - перетра.... поработивших многих прежних русских.
Потомок (кровный) рабовладельца - всегда несёт склонность к диктату.

Кстати - "дубовых" прапорщиков мне именно там не встречалось.
Тут были поумнее.
А ещё где-либо - я не был.
Тут были нормальные, в общем-то, обычные мужчины.
Скорее - намного более ответственные и дисциплинированные, чем гражданские "рабочие колхозники".
И - уж не менее сообразительные....



И уж нельзя не понимать - что на психику военнослужащих внутренних войск не может не накладывать свой отпечаток постоянное тесное общение с  "преступным  (читай - если не всегда дебильным, то всегда - психически больным)  элементом".



++++++++







"... И ходили по этой сёмге сапожищами, уж не говоря о красной рыбе. Американцы вообще её считают собачьей едой. Только собак кормят кетой да горбушей. А у нас по сей день – деликатес..."



Камчатская быль

Елена Конста

2014 г.



http://proza.ru/2014/11/26/1766







Повели в столовую.
Той же дорогой - к той же "хрущёвке".
"Хрущёвка" - оказалась казармой, построенной на крутоватом склоне возвышенности, проходящем через часть территории части.
С одной стороны - здание было четырёхэтажным, с другой - как бы трёхэтажным.
Три этажа сверху были непосредственно казармой.
В полуцокольном этаже располагалась столовая, и ещё немного места занимала "чайная" - мини-кафетерий с торговлей и на вынос.
"Чайная" - выходила дверью в сторону въезда в часть, на площадь - со стороны нормальной стены первого этажа.
Нас пока повели к противоположному торцу - вход в столовую был входом в цокольный этаж - лестница уходила ниже уровня земли.
Столовая в это время была уже пустой, но нас, естественно, ждали.

Помещение оказалось не плохим.
Половина этого этажа была занята столовыми залами - двумя, или тремя.
Самый большой зал был рядом с раздаткой - от стены до стены этого стандартного здания - большой квадрат.
Другой зал был отделён от него и коридора массивными несущими колоннами, и стенками.
Из коридора был вход в комнату "хлебореза" - где хранился и нарезался хлеб, и где хранилось и делилось сливочное масло.

Все стены помещений были обиты красным пластиком.
Пол бетонный.
Раздатка пищи тянулась тоже от стены до стены - в перегородке, отделявшей зал от кухни, тоже занимавшей не меньше половины целого этажа.
Точнее - сама раздатка занимала только половину этой стенки - слева от двери на кухню.
А справа от этой двери - шла обычная прочная стена, за которой находилось помещение для мойки посуды.
И в самом дальнем углу этой стены было небольшое квадратное отверстие, через которое, в "мойку" грязную посуду уносила лента электрического транспортёра.
А вдоль этой стены - поближе к двери на кухню, и подальше от грязной посуды - стояли два квадратных столика для офицеров.
Там обедали офицеры обедавших рот, и, иногда - приходившие в это время офицеры штаба полка, который был на территории этой части.

Часть-то оказалась - расположением первого батальона головного полка дивизии.
И штаб дивизии - находился в этом же городе.

Наверное я попал сюда, всё же, не за то, что был уже спятившим алкоголиком.
А за терпимую характеристику из школы (Кто ещё из моих одноклассников тогда полностью самостоятельно отвечал за свою жизнь ?).
За наличие способности к обучаемости.
За устойчивый отказ, три года назад, от криминальной жизни, отсутствие приводов в милицию за драки, хулиганство, пьянство.
За авторитетных предков.


Так про раздатку - она представляла из себя стенку, застеклённую выше уровня длинного стола из нержавейки, находящегося со стороны кухни.
Вдоль стола вставали трое раздающих пищу - хлеборез, помощники поваров, кто-то из солдат "кухонного наряда".
В прозрачной стене, перед каждым поваром, было окошко - через которое они выдавали пищу.
Один - выдавал тарелки с супом, второй - тарелки со вторым, третий - кружку с третьим, а ещё - три куска белого хлеба, а утром - ещё и сахар с маслом.
Солдаты же - брали чистые подносы, из стопки перед раздаткой, и двигали их по подставке вдоль раздатки.

Раздача пищи шла быстро - самый настоящий конвейер.
У поваров - большие кастрюли с пищей, и стопки чистых тарелок, в которые они разливали, или накладывали, пищу, и выставляли на двигавшиеся мимо них пустые подносы очередников.
Пока тебе не поставят тарелку - ждёшь.
Но ничего ждать, обычно, не приходилось - всё было хорошо отработано.

Чтобы солдаты не толпились беспорядочно - для ожидавших получения пищи был отгорожен длинный узкий проход - по периметру стены основного зала, от самого коридора.
Первые в этот коридор просачивались самые  "крутые" - "деды", "черпаки".
Потом - шли прослужившие меньше всего - садились есть они последними, и кушать должны были очень быстро.
Особенно учитывая то - что старослужащие съедали меньше, по разным причинам....

Получив себе на поднос еду - солдаты рассаживались вокруг квадратных столов, на четыре места - расставленных по залам, по площади рассчитанным на комфортное размещение пары рот.
Пока в столовой не было свободных мест для размещения целой роты (70 человек) - очередная рота, чтоб не замёрзнуть - отрабатывала марширование на месте на улице - около входа в столовую.


Я всегда хорошо запоминал все подробности, связанные с едой...........


Первый раз в этой части - мы ели совсем одни.
Как получилось - так и распределились в очереди.
Кормили нас завтраком - на поднос брякали плоскую стальную миску каши.
То ли пшеничной, то ли ячневой, короче - самой дешёвой, но не перловки, ожидаемой всеми с большим страхом.
А меня относительная "бедность" нашей семьи - как раз и приучила к таким кашам, очень полезным, кстати.
(Когда-то отец в суп и перловку клал.... Но отца давно не было...)
А такие каши мне даже нравились, так что - для меня стало одной сложностью меньше.

А на поверхности каши у каждого из нас - оказалось ещё и по куску солёной рыбы.
Не очень большому, но и не микроскопическому.
Да какой рыбы....
Которую я никогда ещё не видел - за все свои девятнадцать лет советской жизни.

Красной рыбы  !

Истинно - советской  !

Так вот - как питались менты.....
Теперь я всё понял.

Это красная рыба давала красным ментам способности для получения власти над красной страной  !

Магия....

Кроме каши с рыбой - на подносы нам ставили эмалированные кружки (500 мл), до половины наполненные бледным, но горячим, чаем.
Бросали пять кубиков сахара, и клали стопкой два куска белого хлеба - с круглой "таблеткой" масла (15 грамм) на них.
Ложки мы брали сами - из отдельного лотка с нашей стороны раздатки.
Тут же стоял и металлический ящик с кусками свежего мягкого чёрного хлеба - каждому по потребности, как и ложки.
Ложку обычно все брали одну - ей и сахар в чае размешивали.


Хлебом я запасся - поел хорошо, но оказалось, что как раз хлеб-то - мне есть больно.
Из-за появившихся по всей внутренней поверхности рта белых нарывов, или язв.
А это тогда ещё  (с детского возраста - давно уже прошла такая особенность)  было обычное для меня дело - в случае повреждений.
Долго я вспоминал про ночной мордобой три дня назад.....



+++++++++



Из столовой нас повели в отдельную казарму - видимо, резервную, для таких вот регулярных "нашествий".
Она находилась дальше от ворот части.
Въезжаешь - налево проезд к штабу и лазарету.
Дальше - слева же - через проезд, напротив штаба, уже в склоне холма - многоэтажная казарма, стоящая к штабу и воротам тылом.
Перед ней ещё один проезд - уже вдоль фасада, на этот проезд выходил единственный вход в три этажа  самой казармы.
Собственно - асфальтированные дорожки окружали все постройки - от стены до стены (бегом удобно было заниматься).
Не помню - чтобы в здании были запасные выходы...
Зато - на каждом этаже было почти по сотне простыней, если не больше......
И по семьдесят кроватей - в качестве "коллективного якоря".

Так вот - перед основной казармой - опять через проезд - находился большой "плац" - здоровенная, просто огромная, асфальтированная площадь.
Которая имела форму прямоугольника, и тянулась параллельно этой казарме - длинной стороной.
И это был всё ещё склон холма, который заканчивался как раз в районе дальней длинной границы плаца - метрах в пятидесяти.
Разница в высоте, между проездом перед казармой и дальней границей плаца - составляла около двух метров.
Для того, чтобы плац сделать ровно горизонтальным - планировщикам пришлось сделать двухметровым его крутой откос, тянувшийся вдоль казармы, в четырёх - пяти метрах от её фасадной стены.
Вот зимой-то - и приходилось самым молодым солдатам постоянно усиленно тренировать свои мышцы - накидывая на этот склон, и на участки плаца за ним - снег с этого проезда вдоль здания.

Пройдя мимо этой казармы и можно было дойти до следующей - так сказать, "резервной" - тоже слева от проезда.
Вроде бы, плац как раз и заканчивался напротив начала той казармы.


В этой казарме - одноэтажной - нас, новоприбывших - набралось сотни две, наверное....
Из нашей области, из Куйбышевской области, из Ивановской области, из Таджикистана, из Киргизии, с Украины.

Как-то так получилось - что, попав в казарму, я сразу "скучковался" с одним парнем из нашей же области, только жившем в деревне, километрах в сотне от города, Витькой.
Чуть выше меня, пошире в плечах, но такой же худющий.
Простое лицо колхозника, которое постоянно было готово расплыться в, немного хулиганской, улыбке.
Порядочный человек, весёлый, "живой", доброжелательный, но в любой момент готовый, не раздумывая, дать в морду за "наезд" на товарища, в чём я вскоре убедился.

После завтрака нашу толпу привели в казарму, и, в какой-то момент, оказалось, что нас с Витькой, и, возможно, ещё с парой ребят - "вручили" солдату с тремя жёлтыми полосками на малиновых погонах - сержанту.
Сержант был ещё немного покрупнее того же Витьки - этакая фигура крепкого молодого футболиста.
Латыш, прослуживший к этому времени уже год - пол года в сержантской школе, куда, скорее всего - из этой же казармы и отправлялся, и пол года непосредственно в этой части.
Нормальный парень, серьёзный, думающий, уравновешенный, с симпатичным, умным, доброжелательным лицом.
Он показал нам наши койки, и научил их правильно заправлять.


Судя по тому, что это здание было не уже обычной хрущёвки - обширные участки размещения коек там должны были быть по обе стороны центрального прохода, который имел ширину около трёх метров.
Вдоль него были толи стены толи колонны, отгораживавшие от него "залы" с кроватями.
Кровати в каждом "зале" стояли в два ряда - один ряд спинками упирался в этот проход, второй ряд - упирался в окна.
Между двумя рядами кроватей - посередине каждого отдела - ещё по проходу, параллельному проходу центральному.
К этим - "местным проходам" - солдаты спали ногами.
Через каждые две кровати - проход между кроватями в ряду, из которого можно было лечь на четыре очередные.
Почему четыре - кровати были "двухэтажными, железными.

Днём лежать запрещалось - сидеть можно.
Мне место досталось на "втором этаже".
Днём, при необходимости - я мог сидеть на кровати призывника снизу.


Где в наших руках оказались погоны и петлицы (на углы воротничка) - я не помню.
Зато помню - как этот сержант посадил нас всё это нам на форму пришивать, подробно проинструктировав.
Эта форма должна была у нас уже остаться.
Возможно - там же мы занимались и нашими шинелями, но в памяти не остался факт их получения - мы недели две, почти всё время, пробегали в "бушлатах".
Фуфайках зелёного цвета.
К погонам на шинели - нам выдали по четыре крупные, блестящие, металлические буквы  "В"  -  "ВВ".
Вроде тогда же и там же нашивали.
Сначала - буквы на погоны, потом - погоны на шинели.
Это было экспериментальным моментом - новое оформление формы.
Везло мне на эксперименты - в школе немецкий с четвёртого класса начали преподавать, две перестройки пережил...
Про войны России молчу - так как не участвовал.

Остаток дня просидели на койках, застеленных тонкими синими одеяльцами, около больших окон, "оборудуя" свою форму.
Хотя, что я пишу ! - какое до вечера - нас же не могли не повести на обед.
До обеда точно шили - попутно продолжая знакомиться с проходящими и заходящими, друг у друга что-то спрашивая, уточняя что-то у сержанта.
Он то исчезал, то появлялся.

А на обед нас должны были отвести довольно скоро - учитывая, что мы позавтракали заметно позже всех в части.


Довольно скоро пришло время знакомиться и с кем-то кроме сержантов.
Наш сержант, скорее всего, сразу же объяснил нам и то, что, когда раздастся специальная команда - необходимо будет срочно бежать на центральный длинный проход казармы, и вставать в строй.
Забыв обо всём остальном, и бросив любые дела и делишки.

Периодически стала звучать команда  "Стройся !"

Всех, оказавшихся в этой казарме - разделили на группы, кажется - "взводы" - человек по  20 - 30.
Сколько всего - не помню, но точно несколько.
Теперь нами занялся не тот вежливый молодой лейтенант (тот оказался работником штаба), а другой - тоже приятной внешности.
Невысокий, стройный, подтянутый, достаточно культурный, требовательный, но доброжелательный.
У него, при наличии самой обычной фамилии, оказалось необычное имя - иностранное - родители, видимо, большие романтики были.
Судя по тому, что этот лейтенант оказался очень даже неплохим человеком - родители у него были приличными людьми.
Сам он был командирован сюда, на время подготовки молодого пополнения к службе - из роты, в которую мне и предстояло, в последующем, попасть.

Наш сержант оказался здесь не один из роты, в которой как раз нам с Виктором и предстояло служить в дальнейшем.
Тут у него ещё был и "коллега", и ровесник - который, впоследствии - стал как раз начальником моим....
Они, видимо - вместе в сержантской школе побывали, и оба уже были год как в армии.

Тот деятель - выёживался заметно, по сравнению с нынешним нашим - вполне нормальным парнем.
И был русский - из Саратова, как я потом узнал.
В какой-то степени пришлось осознать некоторое отличие культут Прибалтики и России....
Хотя - везде разные оказались.


Тут мы - "молодые", которых стали называть "чекистами" и "пистонами" - начали частенько слышать угрозы "вытряхнуть из нас "домашние пирожки""....


И  -  "Научить нас "политике партии"".....



Я стал молиться - чтоб остаться самим собой............



А эти молодые сержанты - здесь, видимо, выполняли обязанности помощников командиров взводов.
Командирами взводов же - были уже офицеры, самые младшие офицеры в части.
Человек сто нас там, всё же, наверное, было....
Взвода четыре учебных - "карантинных".



+++++++++



На обед нас повели уже строем - пытаясь занять место в котором мы ещё лучше продолжали рассматривать сколько же нас, и кто какой.
Строить должны были в казарме - там был длинный центральный проход.
Нас распределили в такой-то "взвод" - человек  20 - 30.
Мы, в процессе любого действия - всё ещё продолжали спрашивать все всех : "как зовут ?", "откуда ?", жать руки, рассказывать о себе.
Естественно - значительное количество тут оказалось моих земляков.
Показывали, объясняли друг другу где чьё место - чтоб, при удобном случае, собраться для общения.
Не меньше чем русских - было южан, и просто смуглых.
Один парень - из киргизского города  Ош - комплекцией с моего нового друга, сразу же установивший дружеские отношения и со мной, похожий и на киргиза и на русского одновременно, назидательно поднимая кверху указательный палец, делая при этом многозначительное лицо, постоянно изрекал :  "На....би ближнего, ибо он на....ёт тебя !"

Можно перевести так :  "Обмани ближнего, ибо он обманет тебя !"


Вот такая вот цитата.

Видимо - из какого-нибудь, не дошедшего ещё до меня  -  "Евангелия  Советской  Молодёжи"......


В обед каждый из нас получили по большой стальной миске горячих вкусных щей, с плававшим в них большим куском свиного сала, со следами мяса.
Это оказалось очень питательно, сам кусок сала я съедал отдельно - вприкуску с хлебом.
Быстро привык ко вкусу варёного сала, необычному поначалу.
На "второе" - плоская миска картофельного пюре, с куском жареного минтая.
На "третье" - половину кружки компота.

Белый хлеб опять был по два куска.
Чёрного - опять сколько угодно.
Аппетит к обеду был хороший - особенно на почве отсутствия безделья, и постоянной нервозности от новизны положения и неизвестности впереди.
И желание всё это компенсировать хоть какими-то приятными ощущениями - хоть от еды.
Еды хватило.



++++++++



Пытаюсь вспомнить - куда же все могли постоянно выходить из казармы  ?....
Наверное - покурить.
Курить не запрещалось - запрещалось курить в помещении.
Где на улице было специальное место для курения - не помню.
Сам-то я не курил ещё с начала июня.
Да и не выпивал вообще - тоже, примерно, столько же.

Входная дверь постоянно открывалась, а вот пружины на ней не было.
И, постоянно же - раздавались со всех сторон окрики - особенно вошедшим :  "В пещере родился  ? !!!"
Особенно интересно это звучало по адресу какого-нибудь представителя  "страны гор"...

Мои земляки сразу стали собираться своей компанией.
Один всё наигрывал на гитаре :


- Ну что стоишь ты, словно статуя ? - и я тебя не узнаю.
Смотри малыш - ребята старшие уводят девочку твою.
Она идёт и улыбается, и ей как будто всё равно,
А под тобой земля качается, и в голове твоей темно....


Был среди нас даже настоящий мужчина ! ....
Взрослый дядя.
Главный агроном колхоза !
(Или - совхоза ?...)

Молодой мужичок двадцати трёх лет.
Успел наш сельхозинститут окончить, и в родном селе поработать на ответственной должности.
Невысокий, крепкий, с круглой головой и широкой костью.

Везде юлили и шныряли, метались и носились, мелькали мелкие наглые молоденькие таджики.
Костлявые узкоглазые смуглые мальчики.
Один такой шибзик стал было задевать нашего "дядю".
Тот обнял тощенького юркого умника, подсёк ногой, и почти положил на пол.

Тот сразу поумнел в правильную сторону.

Были субъекты примечательной внешности.
Один очень смуглый молодой, невысокий таджик вызвал моё любопытство своим необычным лицом.
Точь-в-точь - лицо девушки.
Огромные чёрные глаза с длинными, чёрными же, ресницами.
Весь интерес пропал, когда он открыл рот - и, грубоватым голоском, вякнул кому-то что-то  "очень по русски".....
Видимо - на языке русских солдат и русских алкашей в его родном таджикистане.

Русский язык - международный, на нём можно было говорить с жителями любой  "страны-республики".
На любом русском языке.

Чем конкретно занимались после обеда в первый день - не помню.
Кроме обшивания новой формы - должны были быть какие-нибудь постоянные построения с очередными инструктажами - по массе нюансов начинавшейся нашей новой жизни.

На курточки - "кители" - "подворотнички" тоже надо было пришивать.
Кстати - моё начало службы сопровождало и ещё одно новшество.
Форму нам выдали "стеклянную" - из хлопчато-бумажной ткани чем-то, видимо, пропитанной.
Из-за этого - форма была какой-то немного блестящей, скользко-гладкой на ощупь.
Вроде моей рубашки, купленной летом  86-го.

А "подворотнички" - это двойные полоски тонкой белой хлопчато-бумажной ткани - как для постельного белья.
Узбекского хлопка хватало для постельного белья и подворотничков советской армии.
Хотя за всю армию ручаться не могу - я ведь оказался в армии не совсем обычной.
"Не рядовой" рядовой.

А подворотнички - пришиваются на воротник кителя.
Изнутри - со стороны шеи.
И носится такая полоска один день - с утра до вечера.
Она берёт на себя весь пот и грязь с кожи солдата - чтобы не было необходимости часто стирать всю форму только из-за одного грязного воротника.
Подворотничок - трусы для шеи.

В каком часу нам пришлось заняться ещё и этим - не помню.
Обычно это делается перед самым сном.

Одновременно нас должны были начать учить правильно ходить строем.
Как организовывалась чистка снега около нашего здания - тоже не помню.
Наверное - всё же сами.
Ато за нас будут чистить те, кто прослужил больше нас  ! ......
Об их предстоящем отношении к нам можно было судить по отношению уже сейчас некоторых сержантов.
Которые любили разбрасываться угрозами направо и налево.

Это несколько компенсировалось только внимательным и доброжелательным отношением к нам офицеров.
По крайней мере тех - с кем пришлось столкнуться с самых первых дней.

В семь вечера - уже в темноте - сводили ещё и на ужин.
Плоская стальная миска картофельного пюре, к нему могли дать кусок жареного минтая, пол кружки чая, хлеб и масло - как в завтрак.



+++++++++



Я, естественно - сразу же поспешил написать письмо в тюрьму  !



Той моей подруге по переписке - которая успешно отбывала срок на "химии" в областном центре моей родной области....

Чей адрес мне осенью однажды дали случайные попутчицы (тоже почти заключённые) - в поезде узкоколейки, вёзшем народ в лесные деревни, леса, и в болота.
И с которой я так никогда лично и не познакомился.

Особенно здорово было то - что, незадолго до моего призыва - девушка совершила побег с этой, практически не охраняемой, "химии".
То есть - с дороги между городским заводом - где они трудились, и самой настоящей городско общагой - где они жили.
И после этого, видимо - оказалась в .... более "закрытом" учреждении.....


Я радостно сообщил ей, что пошёл служить в войска - которые её же и сторожили  !


И добросовестно бросил письмо в тюрьму - в почтовый ящик части войск  МВД  !


Возможно - ко мне в части стали с особым вниманием относиться.....
Наверное, по каким-то причинам - меня показалось не выгодно изгонять сразу.


Я же говорю - я великий и уникальный человек  !
По крайней мере - был таким в  19  лет....


Естественно - ответа я не дождался.



+++++++++



На второй день нахождения здесь утро-то, наверное, и началось с чистки снега.
Потом - с зарядки, на которую нас погнали строем, и в фуфайках - "бушлатах".
Сначала - бегали строем трусцой.
После - видимо, разные упражнения.
На зарядке - не уставал.
Всё получалось везде отлично.
И это меня очень порадовало - хоть никто не подпинывал сзади.

Потом, почти неделю до Нового года - так и шло - зарядка, три похода в столовую, марширование на плацу, чистка снега.
Только ужин по пятница отличался - глубокая стальная миска гречки на молоке.
А на завтрак в воскресение (про субботы не помню) - кроме масла и белого хлеба - ещё и одно или два яйца.


В нашей казарме, вроде бы, было в одном месте свободное пространство с одной стороны от центрального прохода.
Метров пять на семь.
На одной из торцовых сторон этого участка - высоко под потолком была укреплена полка.
Но может быть - и ошибаюсь уже.
Может это был всё тот же широкий центральный коридор - с полкой, укреплённой между стенками.

Стоял ли там телевизор до  Нового года - не помню.
Но к праздничной ночи - он появился.

Даже не помню точно - встречали ли мы  Новый год именно ночью.
Но, вроде бы - до двенадцати ночь всё же не спали.
Стояли тесной толпой в коридоре перед телеком - который на полке, под потолком.

Тогда я и увидел в первый раз  Юру  Шатунова, и узнал о существовании группы  "Ласковый май".


Потом - этот  "Ласковый май"  прожужжал мне все уши в течение последующего года - в кассетном магнитофоне здорового наглого таджика-"хлебореза", на кухне нашей части - куда мне часто приходилось попадать.
Эти тоскливые песни каких-то  "советских детдомовцев"  - очень хорошо сочетались с тоской первого года службы.
И ностальгические ощущения начали вызывать только уже спустя не меньше одного десятка лет......



.



А дальше - здесь :  http://proza.ru/2021/12/27/1473



.



.



.



.