Русское счастье

                «Русское счастье».

               
                Иногда кажется, что Россия               
               
                предназначена только к тому,
               
                чтобы показать всему миру, 
      
                как не надо жить и чего
               
                не надо делать.

               
                Пётр Чаадаев.


                Пока ситуация на фронтах только начинает раскачиваться (российские войска занимают лучшие позиции в Запорожье, ВСУ предприняли попытку десанта на левый берег Днепра, вроде бы есть продвижение войск в ДНР) и анализировать особо нечего, захотелось мне поговорить на такую тему, как «русское счастье».
                Словосочетание «еврейское счастье» знакомо практически всем, и обычно свидетельствует о неудачах в делах. Но вот словосочетание «русское счастье» как-то не попадалось ни в повседневной речи, ни в литературе, хотя объять российскую литературу невозможно.
                Почему же вообще меня зацепили эти слова? Потому, что России на протяжении её истории всё время что-то мешает организовать счастливую жизнь своему народу. Только народ успокоится и начнёт обрастать жирком, то начинаются то войны, то революции, то голод, то мор. А все попытки правительства исправить ситуацию нередко приводят не к её улучшению, а к катастрофе.
                Вот попытался Александр Второй после поражения в Крымской войне превратить Российскую империю из «служивого государства» своего отца Николая Первого во вполне себе европейскую страну, закончил Кавказскую войну, освободил крестьян из крепостной зависимости, произвёл судебную и военную реформу, дал начало развитию местного самоуправления, помог освободить славянских «братушек» из-под османского ига. И даже вроде бы собирался подписать первую российскую конституцию, но вместо всенародных любви и благодарности то случалось польское восстание в 1863 году, то охотилась за царём молодёжь из «Народной воли», и таки достигла своей цели 1(13) марта 1881 года.
                А вот Пётр Аркадьевич Столыпин, председатель Совета министров и министр внутренних дел Российской империи, попытавшийся предупредить новую революцию после трагических событий 1905-1907 годов. Его крестьянская реформа могла создать в Российской империи мощный слой зажиточных хозяев, не хуже американских фермеров использовавших сельскохозяйственную технику и создающих тот прибавочный продукт, который мог позволить нашей стране к середине 20-ых годов прошлого века стать ведущей экономикой мира, обойдя и Британскую империю, и Северо-Американские Соединённые Штаты. Реально было сделано очень много, миллионы семей переселились на Дальний Восток, в Сибирь и в Среднюю Азию, рост экономики был бешенный. Но вместо благодарности он получил отчуждение со стороны высшего света и пулю в печень от агента Охранного отделения Дмитрия Григорьевича Богрова, и в муках скончался 5 сентября 1911 года в Киеве. Столыпин просил двадцать лет мира для Российской империи, но в августе 1914 года наша страна вступила в Первую Мировую войну, хотя был шанс отказаться от мобилизации и не дать повода для объявления войны Германской и Австро-Венгерской империям. История не знает сослагательного наклонения, и в результате из пяти великих империй по итогам той войны на плаву осталась только Британская.
                Не будем говорить о последовательно произошедших Февральской, Великой Октябрьской революциях и о Гражданской войне. По сути, последствия этих событий продолжают сказываться до сих пор, также как и «демографическая яма», связанная с голодом начала 30-ых годов, массовыми репрессиями и Великой Отечественной войной. Целые поколения русских и других народов нашей страны стали жертвами этих событий.
                Сегодня, глядя на историю нашей страны, невольно задаёшься вопросом о том, возможно ли было избежать этих огромных жертв? И по мере того, как начинаешь знакомиться с историческими источниками и воспоминаниями участников этих событий, начинаешь понимать, что возможно было провести индустриализацию и механизацию сельского хозяйства без таких последствий, и население территории бывшей Российской империи вполне было бы сравнимо с населением Индии или КНР. Но не сложилось.
                Разумеется, в истории каждой страны были свои страшные страницы. «Огораживание» и гражданская война в Англии, Тридцатилетняя война в Германии и во Франции, Французская революция и наполеоновские войны тоже нанесли страшный урон жителям этих стран. Но их граждане не испытывают такого чувства безнадёжности и обречённости, как большая часть россиян, в первую очередь русских. «От нас ничего не зависит», «Начальство (Президент) лучше знает, что нам нужно», «Не жили богато, незачем и начинать». Такие слова часто приходится слышать не от бабушек-пенсионерок, а от вполне себе взрослых и даже вполне самодостаточных людей. Те, у кого есть возможность, стараются уехать из России, потому что «здесь никогда не будет порядка, могут по беспределу отобрать бизнес, посадить, мобилизовать на странную специальную военную операцию». И ведь не скажешь, что это пустые опасения.
                Как же так вышло, что россияне веками не могут обустроить свою землю? Ведь переезжая в другие страны, они очень легко адаптируются, и уже во втором и третьем поколениях совсем не рвутся возвратиться на Родину, теряя русский язык и русское самосознание. Конечно, пожилые немцы из Казахстана или Сибири или евреи из Израиля или США могут с ностальгией вспомнить свою прежнюю жизнь в СССР, но обратно ни они сами, ни их потомки не едут.
                Значит, проблема внутри самосознания русского народа. Постараюсь реконструировать причины этого.
                Историческая Россия складывалась вокруг водных путей, что позволяло населению этих земель, будь то славяне, угро-финны, балты или тюрки, легко покидать свои селения в случае угрозы. В отличие от западных славян, германцев или кельтов, которым в случае проблем бежать до открытия Америки было некуда, и они были вынуждены цепляться за свою землю, оборонять и обустраивать её.
                Кроме того, возможность быстрой смены мест обитания приводила к тому, что феодализм в России развивался намного медленнее, чем в Европе, и классической его формы, как в учебнике истории Средних веков, на этой территории практически не было. Древняя Русь стала коллективным владением многочисленного потомства варяжского князя Рюрика, и при этом не имеет значения, был ли этот легендарный князь скандинавом или западным славянином. Важно то, что без внешней по отношению к местному населению власти обустроить государство на этих землях было невозможно. Поэтому правящий класс в значительной степени представлял из себя не местных жителей, а пришлых завоевателей, будь то скандинавы, тюрки, немцы или евреи.
                Правящий класс, разумеется, «обрусевал», но не до степени полного смешения с местным населением, что особенно наглядно проявило себя  после реформ Петра Первого, превративших русское дворянство в «другой народ» по отношению к крестьянству и мещанству. Грубо говоря, дворянин мог иметь в своём распоряжении практически всех крестьянок из своего поместья, но жениться на них или признавать нажитых детей не стал бы, поскольку это было превратно понято его соседями. Важнее всего для дворянина была преданность не родной земле, а императору, от которого зависели его жизнь и благосостояние.
                Есть ещё одна особенность русской истории. В Московском царстве и в Российской империи была достаточно многочисленная прослойка титулованного дворянства, но не было аристократии в западном понимании. Мне возразят: «А о ком же писали Александр Сергеевич Пушкин, Михаил Юрьевич Лермонтов и Лев Николаевич Толстой? Разве семейства Ростовых или Карениных не относились к аристократии?» Формально относились, но внутри этого слоя не сформировалась необходимость служения не только короне, но и своей земле, что было характерно для европейской аристократии. Разумеется, у европейской титулованной знати были свои «скелеты в шкафах», и связь их с древними родами часто была весьма условной, как в Англии или во Франции, но тем не менее у этой социальной группы были общие понятия о долге и чести. Беда же российской аристократии была в том, что она, как и очень многое после петровских реформ, носила симуляционный характер.
                При чём здесь аристократия? При том, что именно внутри этого слоя создаются этические основы патриотизма, понятия чести и бесчестия, готовности защищать как свою страну, так и свою честь, хотя нам иногда это кажется устаревшим и не имеющим отношения к нашей жизни.
                И действительно. Возьмём современную Россию. Есть Конституция, скрестившая в себе многие черты конституций США и Франции, что привело к созданию суперпрезидентской республики, как во Франции, с отсутствием ответственности Президента за деятельность Правительства, как в США. Есть формальное разделение властей, есть вроде бы независимая пресса и такие же, как на Западе, парламентские партии. Есть капитализм (во всяком случае формальный), хотя учёные-экономисты склонны считать нашу экономическую систему "неофеодальной". Формируется «новое дворянство», которое должно заменить уходящую возрастную «номенклатуру» (по формальным признакам к нему можно отнести всю правящую страту и особенно представителей силовых структур).
                То есть «нам бы понедельники взять и отменить», и тогда россияне в своей основной массе «могли бы жить». Но что-то не получается такой гармоничной картины.
                По идее, Россия давно должна была бы по уровню жизни «догнать Португалию». Но вместо этого нижней границей «среднего класса» обозначается доход в 17 тысяч рублей, а пенсионная реформа гонит на работу людей, которые уже в силу объективных физиологических причин не могут работать с такой же интенсивностью, как более молодые возрастные группы. Специальная военная операция вскрыла тотальный развал во многих областях, но при этом Россия упорно пытается «бодаться» практически со всем миром. Конечно, Исламская Республика Иран и КНДР – достойные союзники, но даже КНР, руководство которой претендует на перехват их страной первого места по экономике и влиянию в мире, с опасением смотрит на российские усилия.
                Перспектива создания на месте бывшего Советского Союза нового геополитического проекта благодаря «успехам» специальной военной операции стремится к нулю, а нормальные взаимоотношения с украинцами смогут восстановить только будущие поколения. Все всё видят, все всё знают, но ничего не могут изменить, поскольку полностью отдали себя во власть нашего «великого кормчего», которого невозможно сместить с помощью регламентированной законом процедуры, а тщательно отобранное им окружение не в состоянии провести эту процедуру другим путём. Слава Богу, не в Африке и не в Латинской Америке живём, чтобы произошло такое «непотребство».
                Но всё же и специальная военная операция раньше или позже закончится, и в силу естественных причин освободится место «великого кормчего». Тревожно только, как бы процедура передачи властных полномочий не привела к появлению на этом месте ещё более своеобразной фигуры. Президентские «Программы действий» у нас как класс отсутствуют, о «хитрых планах» знает только народная молва, а какие тараканы будут водиться в голове преемника, угадать невозможно.
                Поэтому у россиян только два пути. Первый, традиционный, означает дальнейшее «плаванье по течению», когда главное, чтобы тебя и твоих близких не трогали и кусок хлеба давали заработать. Этот путь не предполагает личной ответственности за свои решения, но даёт возможность не нести ответственности за свои действия.
                Второй куда более сложный и опасный – стать наконец-то политической нацией. А это значит самим определять своё будущее, осознанно доверяя его своим представителям в законодательных органах и осознанно избирая главу государства из кандидатов со своими программами. И здесь реально голос каждого избирателя будет иметь значение. И это значит отзывать с тёплых мест тех избранных деятелей, которые не справляются со своими обязанностями или явно ведут страну в неправильном направлении. Но в этом случае не получится ссылаться ни на то, что «начальство лучше знает», ни на то, что «моя хата с краю».
                Нам надо повзрослеть как нации, перестав быть большими и эмоциональными недорослями. Нам надо учиться отстаивать свои права, а это дело редко обходится без синяков. Нам надо сформировать новую русскую этику, и тогда вместо «симулякра аристократии» аристократией станет весь народ.
                Я не знаю, возможно ли это. Изменить сформированные веками глубинные установки трудно поддаются коррекции. И всё же, если мы хотим сохраниться как нация, нам придётся пройти этот путь.
                Если бы Бог спросил меня, чего я хотел бы для своего народа, я попросил бы у него большей уверенности в своих силах и немного больше огня в крови для русских. Прекрасный народ достоин прекрасной судьбы, и это вполне реально, даже если сегодня кажется, что просвета впереди нет.
                И всё же я надеюсь, что слова "русское счастье" можно будет не брать в кавычки. Просто на этой земле под названием Россия будут жить счастливые люди.