Рабочий стол

Вот овощи спор завели на столе -
Кто лучше, вкусней и нужней на земле:
Картошка? Капуста? Морковка? Горох?
Петрушка иль свекла? Ох!..
Юлий Тувим

Луч солнца проник сквозь неплотно задвинутые шторы и осветил рабочий стол, расположенный прямо в центре кабинета. Зрелище было ужасающим: исписанные листы бумаги, некоторые из которых скомканы и разорваны в мелкие клочья; книги, раскрытые на разных страницах и исписаные пометками; полная пепельница окурков*, часть из которых, не вместившись, валялась прямо на столе; огромная щербатая чашка с остатками кофе; хлебные крошки, фантики от конфет, огрызок от яблока... и ещё много всякой всячины, разбросанной по всему столу. В углу кабинета на кожаном диване, прикрывшись пиджаком, беспокойно спал доцент Илья Ильич Неуклюжин, громко постанывая и периодически вздрагивая во сне. Иногда он вдруг начинал ворочаться и бормотать нечто несвязное, сильно волнуясь и очевидно пытаясь что-то доказать. Потом вдруг, издав беспомощный вздох, утихал, переворачивался на другой бок и начинал тревожно сопеть. Спать он улёгся только под утро, совершенно измотанный, измученный и опустошённый, но безмерно довольный и счастливый. Он наконец-то нашёл, он сделал это, у него всё получилось! Мобильный телефон разрывался от звонков и сообщений, но  в данный момент это было не в силах разбудить Неуклюжина.

- Да, Наш-то вчера сильно умаялся, - заметила старомодная настольная лампа с зелёным абажуром. - Даже до спальни не смог дойти, прямо в кабинете уснул, бедняга.

- Тихо ты, разбудишь его, пусть отдохнёт, вчера, видимо, хорошо поработал, - цыкнул почти полностью сточенный карандаш. - И мне тоже досталось - сколько мною пометок наделал! Хорошо, что я ещё цел остался: двое моих коллег не выдержали, сломались. Валяются теперь в помойке. - Он с опаской покосился на край стола, под которым стояла мусорная корзина.

- Да его сейчас пушкой не разбудишь, - вмешался справочник, весь исписанный карандашными пометками. - А ты, деревянный, вместо того, чтобы хвастаться, лучше бы нажимал на меня потише, а то вон на двух страницах даже дырки от тебя остались!

- Я не виноват, что Наш любит, чтобы я всегда был остро заточен! -  возмутился карандаш.

- Точно! У меня вчера даже голова закружилась от постоянной заточки этого, - кивнула в сторону карандаша встрявшая в разговор точилка. - Если бы не я, так и остался бы тупым! - Из мусорной корзины послышалось приглушённое хихиканье сломанных конкурентов.

- Потому что нельзя быть таким примитивным и всё время зависеть от какой-то точилки, когда уже давно придумали чернила! - заметила шариковая ручка с обгрызанным колпачком. - Цивилизация на дворе!

- Ага, цивилизация. А кто полежал несколько часов под лампой, безобразно потёк этими самыми чернилами и испачкал тут нас всех? - ехидно заверещали листы бумаги, запятнаные чернилами. - Из-за тебя валяемся теперь мятые и грязные в корзине, а могли бы аккуратно лежать в папочке,  исписанные закорючками, как другие листы из нашей пачки. - Шариковая ручка обиженно замолчала и враждебно посмотрела на лампу. Та, в свою очередь, сделала вид, что совершенно тут не при чём и продолжила гордо возвышаться над столом, пошевеливая бахромой абажура.

- Да ладно вам спорить, у Нашего всё же получилось, - подал голос лист, край которого торчал из папки для бумаг. Он был чрезвычайно благодушно настроен, осознавая себя важной частью выполненной миссии. - Вон нас тут сколько, исписанных размашистым почерком, почти тридцать листов! Вот это, я понимаю, работа! - Из папки послышался одобрительный шелест бумаг. Они явно гордились тем, что олицетворяли собой успешный результат кропотливого труда.

- Без нас ничего бы не вышло, - высокомерно парировал самый толстый книжный том с многочисленными закладками, торчащими между страниц. - Наш всё время сначала к нам обращается, прежде чем что-то на листах писать. - Да, да, - поддержали его книги потоньше, - Наш часто нас листает, водит пальцем по строчкам и делает пометки на полях. Потому что мы тут самые важные. - Начался гул и шелест. Неуклюжин, которого обитатели его стола ласково называли "Наш", со стоном перевернулся на другой бок и, почавкав, снова засопел.

- Говорю же вам, тише, чего разгалделись! Опять чуть не разбудили! - снова подал голос карандаш. - Самый важный тут я, меня Наш вообще из рук никогда не выпускает. А если руки заняты, за ухо кладёт, чтобы не потерялся - вот как он меня ценит!

- Ха, из рук не выпускает! - отозвался самый истлевший окурок. - Нас вообще почти всё время во рту держит. По очереди, одного за другим. Без нас он просто не способен работать. И бережёт нас, не выбрасывает, как карандаши и бумагу, а хранит в хрустальной пепельнице.*

- Во рту он вас держит, но не полностью, - подала голос надкусанная конфета "Ромашка" прямо из своего зелёного фантика. - От вас толку - только дым, вонь, да пепел. - Она оглядела стол, усыпанный серой пылью. - А нас он любит по-настоящему, покупает в магазине килограммами. Всем известно, что сладкое стимулирует мозговую деятельность.

- Кто на самом деле её стимулирует, так это я, заваренный покрепче! - раздалось бульканье из стоявшей рядом чашки. - Сам слышал, как Наш говорил кому-то по телефону, что без меня у него совсем голова не варит. Так что, не будь меня, лежали бы вы сейчас, листочки, пустые и чистенькие, не тронутые чернилами.
В этот самый момент раздался очередной телефонный звонок. Он был таким долгим и настойчивым, что Неуклюжину пришлось на него ответить. Он слушал ровно минуту, потом закивал, вскочил с дивана и выбежал из кабинета.

- Понятно, кто тут самый главный? - важно оглядел всех телефон. - Видели, как Наш быстро вскочил по моему сигналу? А на ваше дребезжание даже не реагировал. Мы сейчас с ним на работу пойдём, а вы все тут останетесь, неудачники. А кто-то вообще в мусорку отправится. - Телефон кивнул на окурки, фантики и огрызок яблока. Обитатели стола скромно затихли. Возразить было нечего.

Неуклюжин появился в дверях неожиданно. Он какое-то время стоял в задумчивости, окидывая взглядом стол. Все пребывали в напряжении: на кого падёт его выбор, кто из них ему сейчас понадобится? Неуклюжин подошёл к столу, допил из чашки остатки кофе, закурил сигарету*, включил лампу, взял карандаш и начал просматривать бумаги. Некоторое время за столом было тихо. Карандаш за ухом Неуклюжина торжествовал от собственной востребованности, исписанные листы гордо ложились из папки на стол, лампа молча поглядывала на всех  свысока. Телефон не мог долго оставаться в тени и напомнил о себе сигналом полученного сообщения. Неуклюжин не обратил на него никакого внимания. Вместо этого он взял со стола недоеденную конфету и быстрым движением отправил её в рот. Следом отправились ещё две конфеты, а фантики от них примостились рядом с переполненной пепельницей. Неуклюжин взял ручку и стал что-то быстро дописывать на листах, затем собрал их в папку, засунул её подмышку, щёлкнул выключателем лампы и вылетел из кабинета. Через несколько минут послышалось, как хлопнула входная дверь. Телефон остался лежать на столе.

Первыми начали ехидничать чистые листы из пачки бумаги.

- Смотрите-ка, самого главного дома забыли! Как же теперь Наш без него работать будет? Хи-хи-хи! - Телефон лежал молча, насупившись и лишь изредка помигивая сигналом неотвеченного вызова.

- Да Нашему даже лучше без телефона: никто не трезвонит, не отвлекает от дела. Не зря же он его так часто оключает. А сегодня вон вообще дома оставил, чтобы не мешал работать. - Настольная лампа забила последний гвоздь в крышку телефонного гроба, и все одобрительно загудели.

- Я очень старая лампа, давно живу на этом столе, светила ещё деду и отцу Нашего. И знаю точно, что все, кто находится на этом столе, во все времена были необходимы для работы: и карандаши, и ручки, и бумага, и книги. И даже сигареты, кофе и конфеты. - Огрызок беспокойно зашевелился на столе, что не ускользнуло от внимания лампы. - Да, и яблоки тоже. На даче был яблоневый сад, поэтому яблоки всегда имелись на столе. А вот телефона ни у кого из них не было. Вернее, был в коридоре. Огромный, чёрный, с длинным шнуром. Он звонил на всю квартиру, как ненормальный, пугая всех домашних, поэтому в кабинете его не держали. А потом у Нашего появился этот...

Обитатели стола замолчали и задумались над речью лампы. Каждый из них ощущал свою важность и значимость для общего дела. Даже фантики от конфет чувствовали свою причастность, не говоря уже о долгожителях стола - книгах.

- Всё правильно, - подтвердил толстый том "Энциклопедии". - Мы давно тут живём и знаем роль каждого из нас. У телефона она отвлекающая. - Все опять посмотрели на чёрную трубку. Телефон не отвечал, а лишь издавал звуки от поступивших сообщений.

Входная дверь снова хлопнула. Неуклюжин появился в кабинете, резко схватил со стола телефон и набрал номер.

- Да, извините, опаздываю, телефон чуть дома не забыл, пришлось возвращаться. Хорошо, что недалеко ушёл. А то не знаю, как бы я весь день был без него. - Телефон в руке Неуклюжина торжественно сиял, с гордостью поглядывая на обитателей стола. Справедливость восторжествовала: он был важен и нужен, без него невозможно было обойтись. Это был триумф. Тем временем Неуклюжин сделал ещё один звонок.

- Галина Петровна, прошу вас, когда сегодня будете убираться, не трогайте, пожалуйста, стол в моём кабинете. У меня там рабочий процесс, ни в коем случае нельзя его нарушить! Да, вообще ни к чему не прикасайтесь! - Обитатели стола пришли в радостное волнение. Слава богу, их теперь не тронет эта злобная уборщица, которая вечно всё выбрасывает или рассовывает по ящикам так, что потом никого не найдёшь. Значит, хозяин их ценит, если никому не доверяет их трогать.
После ухода Неуклюжина на столе ещё какое-то время шла оживленная беседа: все обсуждали последние события. Постепенно всё стихло, и все занялись своими мыслями в ожидании возвращения хозяина. Уборщица не подвела: ни разу не появилась в кабинете. Из-за закрытой двери было лишь слышно, как она жужжала пылесосом, гремела ведром и хлюпала тряпкой.
 
***

- Кажется, Наш вернулся! - Карандаш радостно заёрзал на столе. Все тут же пришли в оживление. Неуклюжин зашёл в кабинет, бросил телефон на стол и снова вышел. Обитатели стола уставились на черную трубку.

- Не собираюсь вам тут ничего объяснять и доказывать, вы и сами уже всё поняли, - начал было свою речь телефон, но внезапно замолчал. В кабинет вернулся Неуклюжин с коробкой в руках. Он раздвинул всё, что лежало на столе, и воодрузил коробку на освободившееся место. Открыв её, Неуклюжин достал оттуда новенький серебристый ноутбук, включил его и начал быстро перебирать пальцами по клавиатуре.

Прошло два часа. Все, кто находился на столе, застыли в ожидании. Но сегодня Неуклюжину не понадобились ни книги, ни карандаши. Он ни разу не закурил и не налил себе кофе. Конфеты лежали нетронутыми на краю стола, а телефон безответно вибрировал в беззвучном режиме. Неуклюжин сидел в темноте, не включив даже лампу. Полную тишину нарушал лишь звук нажимаемых клавиш. 


* Данное произведение содержит сцены курения. Помните, курение опасно для вашего здоровья!