На прощание с Бобби Халлом

– Мировой хоккей богат личностями, каждому болельщику по паре в любую эпоху. Есть мистер Хоккей (Горди Хоу, а ныне для меня – Алекс Овечкин), есть Великий (Уэйн Гретцки), есть Великолепный (Марио Лемье). Есть мистер Разносторонний (Сергей Фёдоров) и мистер Нонконформист (Артемий Панарин) – впрочем, это я уже дописываю от себя.

– Семейство Халл – и Бобби, и Бретта – я бы назвал мистер Скандал. Ничего уничижительного в этой характеристике нет, просто оба в своё время шли поперёк устоявшихся правил игры, игнорируя коллективный гнев и даже личные угрозы. Бобби стал лицом ВХЛ (всемирной хоккейной лиги), созданной в эпоху 70-х, чтобы нарушить гегемонию НХЛ и несмотря на личное ходатайство премьер-министра Канады Пьера Трюдо так и не был допущен до Суперсерии Канада – СССР 1972 года. Бретт в начале 90-х заявил о желании принять американский паспорт (какой сумасшедший откажется играть за Канаду?!?). До сих пор помню, как все СМИ на родине хоккея объявили крестовый поход против «сына, недостойного великого отца».

– Бобби Халл не был созвучным мне мастером, и дело не в том, что мы разминулись во времени. Бобби Орр, Ги Лафлёр, Иван Курнуайе – да, это моя эстетика. Парень с идеально поставленным броском и простоватым хоккеем – отдал, открылся, бросил, подправил шайбу на пятачке, добил в сетку – таких полно во все эпохи. Но в том-то и дело, что при средней одарённости и без поцелуя Бога от таинства рождения, как у Харламова, Бобби Халл умудрялся становиться первым среди равных не один сезон – например, на Кубке Канады 1976 года в свои 37, когда выдающаяся карьера близилась к эпилогу.

– В 90-е в НХЛ ворвался его сын Бретт – с таким же поставленным броском и безошибочным чутьём на свободный лёд. Халл-младший написал и по сей день лучшую главу в истории американского хоккея, за 8 минут третьего периода полностью перевернув в Монреале третью игру финала Кубка Мира-1996 с Канадой.

– Это было невероятно круто – уничтожение Канады в топ-составе за то время, что обычный человек не успевает даже принять душ или позавтракать. После финальной сирены Бретт одарил всех кривоватой улыбкой простого парня из фермерской семьи, живо напомнив отца. Он не блистал речами Гретцки и Ларионова, а просто произнёс нечто вроде «мы сделали это!». Чем тоже напомнил своего отца, такого же трудягу, регулярно обыгрывавшего на льду умных парней с университетскими дипломами и кругозором намного шире хоккея. Словно намекая: вам, парни, лучше стать филологами и писать книжки, а здесь, на льду, всё гораздо проще и прозаичней.

– Нет, не проще. Хоккей в лучших проявлениях всегда нёс отпечаток искусства, но оба Халла стали теми, кто способен провести внешне простую, ясную, но единственную линию на полотне игры. Сегодня Бобби Халл умер. Его хоккей будет жив всегда – и прежде всего для тех парней, кто живёт мечтой, не имея за плечами ни интеллектуальной среды, ни выдающихся талантов. Лист железа в гараже и самодельные ворота. Юный Бобби совершает не менее тысячи бросков в день, удивляя точностью друзей отца и соседей-фермеров Белвилла под Онтарио. А потом и его сын.

– Прощай, глава Династии. В другой жизни ничего не поменяется: подайте мне кожаные коньки и деревянную клюшку. Где Стэн Микита? Стэн, пасуй почаще под бросок – и мы обыграем этих умных парней с их почти совершенным катанием.

На фото: Бобби с сыном Бреттом в форме главных клубов своей жизни – Чикаго и Сент-Луиса.