Я и мой Муз. Глава 9. Бывшие

- Не буду я писать о бывшем муже и других бывших!
- Это еще почему?
- С какой стати? Большинство и не знало, что я пишу. Остальные были настолько неуклюжими в попытках как-то поддержать и вдохновить, что, наверное, лучше бы ничего не делали.
- А ты говорила, что тебе нужна поддержка? Объясняла, как именно тебе надо, чтобы помогали и вдохновляли?
- Никто из них не сталкивался в жизни с творческими личностями настолько близко, как с тобой. Не говоря уже о девушках - поэтах. Никто никогда им не рассказывал, не объяснял, как жить с таким человеком, что ему нужно, как можно помочь ему в творчестве.
- Что ты хочешь? Чтобы они телепатически угадали, что тебе необходимо? Ты сама-то всегда это знаешь? Давно научилась понимать? Или до сих пор периодически на кофейной гуще гадаешь, поесть надо или водички попить или просто выспаться?
Я давно молчала, но Муз уже вошел в раж и не мог остановиться.
- Может напомнить, кто редактировал твои первые статьи? Кто их вычитывал, делал стилистические правки? Или ты думаешь, что сейчас писала бы хорошо, если бы тогда этого не было?
-Не надо, я все помню.
- Еще бы! Или ты считаешь, что тринадцать лет вместе – это пустячок, который можно просто забыть, как будто их и не было? Думаешь, кто-то другой вдохновил бы тебя на стихи о любви, которые ты написала о нем и для него? Может, с кем-то другим ты бы захотела родить и воспитать троих детей?
- Пожалуйста, прекрати!
- Нет уж, слушай! Каждого тебе напомню! Кто искренне восхищался твоим талантом? Кто сочинял стихотворные ответы на твои признания? Кто напоминал тебе о том, что надо поесть, когда ты писала, забыв обо всем на свете?
- Да напишу я про них, напишу! Хватит уже!
- Погоди, погоди. Я тебе еще голубоглазого блондина припомню, про которого самый первый стих сочинила.
- Вот тут мимо! Он ничего не знал ни про стихи, ни про то, что он мне нравится! Думаю, не особо замечал, что я вообще существовала.
- Откуда такая уверенность? - Хихикнул Муз. – Ты понятия не имеешь, что он замечал или не замечал по одной простой и глупой причине. Напомнить?
- Такое не забыть, а хотелось бы…
- Это ж надо, год или сколько там, ходить вокруг да около и даже не заговорить ни разу?
- Стеснительная была, - буркнула я.
- Серьезно? Спросим у сестренки, какая ты была тогда? Или у брата?
- Давай я лучше пойду писать дальше? – взмолилась я.
Муз Васильевич наконец-то сжалился и позволил мне продолжить.

***
Впервые я влюбилась в тринадцать лет. Все эти бабочки, дрожь в коленках и прочие прелести. Та, которая могла заговорить с любым человеком, теряла дар речи в его присутствии. Все мысли куда-то улетучивались. Мне кажется, что могла только глупо улыбаться и выглядеть дурацко-счастливой.

Хотелось поговорить, познакомиться поближе. Но все попытки проваливались. Никой встречной инициативы я не наблюдала. Поэтому ограничивалась просто случайными встречами, совместными играми в футбол или что-то подобное. Благо, в нашем дворе, где было много детей и подростков, это было несложно.

Не знаю, насколько было заметно со стороны. Я очень старалась скрыть свою безответную влюбленность. Наверное, не особо успешно. Потому что я и сейчас не умею скрывать свое отношение к людям. Неважно плохое оно или хорошее. А тогда, скорее всего на моем лице отражались все эмоции.

Мне всегда везло с окружением, друзьями и подругами. Не помню, чтобы кто-то надо мной смеялся или даже просто шутил, как это часто бывает.

Когда после развода родителей мы переехали в другой район, я какое-то время ездила через полгорода просто, чтобы его увидеть. Я так и не осмелилась ни сделать какой-то конкретный шаг, ни заговорить, когда были один на один, ни как-то еще явно показать свою симпатию. Даже не решилась выяснить что-то через общих друзей и знакомых, среди которых был и его родной брат.

Да, я долго потом жалела об этом. Но тогда не умела иначе. Поэтому, когда влюбленность прошла,  я написала первое большое стихотворение.

Потом были другие. С кем-то складывалось то, что сегодня называют «отношениями», тогда мы называли это - «дружить», позже обозначали словом  «встречаться». Влюблялась я довольно часто. Стихи писала реже, чем влюблялась. Только, если чувства были очень сильными.

Таких увлечений было немало. Каждое более-менее серьезное вдохновляло на стихи.  О некоторых написано не один и не два.

Мне очень повезло встретить в жизни много мужчин, которые вдохновляли меня на творчество. Кто-то это делал целенаправленно, кто-то даже не подозревал об этом.
Были конченые подонки, которые просто пользовались чувствами девушек для своих целей. Были друзья, которые вытаскивали меня из опасных ситуаций и поддерживали в тяжелые периоды. Они были на моей стороне даже, когда я была не права и творила запредельную дичь. Были безответно и преданно влюбленные. До сих пор сентиментально храню письма и записки от них.

Два человека внесли очень большой вклад в мое прозаическое творчество. Один помог начать писать, вдохновлял, иногда подгонял. Скрупулезно редактировал, придираясь к словам, стилю, манере изложения.

Другой, как и я, очень неплохо писал. Мы вместе делали проект на клановом сайте. Это было круто. Мне и сегодня нравится вспоминать о том совместном творчестве. Нравится перечитывать то, что мы тогда написали. Был конкурс, и мы его выиграли. Скучаю по тем временам.

О бывшем муже хочется написать очень много и хочется не писать ничего. Его любовь была для меня щитом, оберегавшим от многих проблем и трудностей. Было столько всего разного, что трудно это выразить в словах. Наверное, с ним, я впервые написала стихи о любви, в которых не было боли, не было следов сердечных ран. Были только свет, счастье и любовь.

Думаю, если бы не он, я бы вряд ли решилась родить и воспитать троих детей. Если бы не он, я бы не знала, что любовь может быть такой, какой она была у нас. Я бы не научилась доверию. Я бы не знала, что существует верность. Я бы не узнала очень многое о том, какой я могу быть. И понятия бы не имела, на что я вообще способна.

***
- На что это ты там способна? – с любопытством спросил Муз Васильевич.
- На что угодно, - с неожиданным раздражением буркнула я.
- Даже книгу написать? – все еще пытался поддразнить он.
Но я совсем погрустнела от воспоминаний, и отвечать не собиралась.
- О детях тоже писать не будешь?
- Это запрещенный прием! – возмутилась я.
- Ты ведь, знаешь, что для вдохновения все средства хороши.
- В первоисточнике это звучало немного иначе, - съязвила я
- А ты уверена, что знаешь, кто первоисточник? – полюбопытствовал он.
Спорить не имело смысла. Я хотела закончить последние главы. Поэтому продолжила писать.