44. Вовка начинает новую жизнь

Новый год ожидается нами с особым нетерпением по разным причинам. Разумеется, многие ждут подарок. Да и как иначе, если еще с лета раз за разом отцу прозрачно намекается, что рыбы можно и больше поймать, но удилище коротковато, и без нормальной катушки тоже не рыбалка. Или заводятся душевные разговоры с мамой, что неплохо бы к новому году, к праздничку...

Кто-то собирается с первого января в очередной раз начать новую жизнь: отправиться в путешествие, засесть наконец-то за описание изобретения, сделанного сто лет назад.

Для школьников этот праздник знаменует начало долгих зимних каникул и целую кучу радостей, связанных с ними.

В середине декабря в ночь на субботу приснился Вовке сон.
- Чем тебя наградить? - поинтересовался Президент, показывая на кресло напротив себя. Польщённый Вовка, уселся там, где обычно сидят министры, губернаторы и другие уважаемые люди.
- За что? - удивился Вовка.
- За хорошую учебу, - ободряюще улыбнулся Владимир Владимирович.
При этих словах Вовка представил, как будет выглядеть ведомость его четвертных оценок. Картина была хоть и бездвоечной, хоть и с проблесками четвёрок, но и не такой уж радостной. Может быть, президента интересует только успеваемость по физкультуре? Тогда, разумеется, всё отлично. Впрочем, была - не была, попрошу что-нибудь. Только вот знать бы ещё, какие у нас награды есть!

- Хочу орден Ленина.
- Орден Лени? На! Ты его заслужил!

Вовка проснулся раньше обычного. Он ощущал странное чувство желания что-нибудь изменить в своей жизни. Причем не абстрактно «вообще» и когда-нибудь «потом». Даже не с нового года, не с понедельника, не с «потом когда-нибудь», как это делают все нормальные люди. Нет, немедленно. Сейчас. Окончательно. Бесповоротно. При этом лёгкая досада разбирала. Что ж он там наверху, совсем ничего не видит! Вот с математикой дела пошли на лад. Какая же тут лень?

Вовка спустил ноги с кровати. Мать уже затопила печь, но изба за ночь выстыла. Зябко поёживаясь, Вовка натянул на босые ноги валенки, накинул на плечи куртку и, не обращая внимания на привычное напутствие, выскочил на двор.
- Ага, шапку надевать еще. Время тратить. И так вся жизнь прошла даром. Вон... уже и президент среди меня воспитательную работу проводит. Понимает, что школа, родители и общественность не справились, - ворчал он, рысцой направляясь в уличный выбеленный в белый цвет домик на одного человека.

Вовка вышел, направился к дому, но остановился, не доходя до крыльца. Привычно погладил пса по лобастой голове.
- Привет, Дружок! Что, лохматый, щуришься. Стыдно, что проспал, и не заметил, как я вышел? Так вот надумаешь начать новую жизнь, даже начнёшь ее, а фигушки, никто не замечает. Даже лучший друг. Ладно хоть Витька с математикой на каникулах помог. А вообще вокруг всё то же самое осталось. Класс - тот же. Родители... а откуда другие возьмутся! Причем и мать в работе, и отчим со своей нефтянки по полгода не выезжает. Родня, знакомые, друзья - все те же. Дружок, ты как считаешь, могу я начать что-то новое, когда вокруг, - Вовка мотнул головой на ближайшее «вокруг», - все-превсё то же самое?

Дружок сочувственно вильнул хвостом. Уж кто-кто, а он прекрасно понимает, что жизненное пространство почти всегда ограничено длиной цепи. Никакой новизной не пахнет. Разве что ошейник...

Вовка пошарил в кармане, нашел две ириски.
- Тебе развернуть? - безрезультатно повозился с прилипшей бумажной оберткой, - Ага, фиг ее развернешь. Сам как-нибудь справляйся.

Угостив друга ириской, мальчишка с сомнением подкинув на ладони вторую, себе-то хоть как надо разворачивать, кинул и её к чёрному носу.
- Всё, Дружок, начинаю новую жизнь. Уже начал. Видишь, с тобой не просто поделился, а всё отдал. Думаешь, самому не хотелось? Неправда, хотелось. Ладно, я пошёл домой, и ты не мёрзни тут... беги в будку.

Дома Вовка твердой походкой подошел к умывальнику. Так же когда-то шли на эшафот несгибаемые революционеры. С холодным прищуром он посмотрел на стакан с зубными щётками, глубоко вздохнул, стянул хрустящую упаковку со своей. Давно тут стоит, ждёт. Ладно, дождалась. Решительно выдавил на нее ляпку зубной пасты и ожесточенно сунул ее в рот.
- Что-нибудь случилось? - озабоченно спросила мать.
- ...что? - на секунду прекратив свое занятие, переспросил Вовка.
- Что так рано подскочил. Куда-то собрался?
- ...и...у..да...
- По-человечески можешь сказать?
- ...
- Ты язык проглотил?
- Я этой пасты проклятой наглотался. Теперь мой желудок отбеливается. Не могу же я и зубы чистить, и говорить! Никуда не собрался. Просто надо же когда-то их начинать чистить. Пока есть еще.
- Может быть, и умоешься с мылом?
- Запросто.

Вовка не просто умылся, он даже и уши слегка смочил мыльной водой, а потом тщательно вытер полотенцем. Так вот выковываются настоящие герои! Мать задумчиво смотрела на него от стола.
- Есть будешь?
- Буду.
- Сегодня суббота, между прочим, занятий в школе нет.
- Ну и что?
- Мог бы и поспать еще.
- Ага, так всю жизнь проспать можно. У меня дела, - отрезал Вовка.
- Да что ты говоришь!

Вовка пока не знал, какие у него дела, но предчувствовал, что все они важные и их невпроворот. Для начала нырнул под кровать, отыскал спрятавшиеся носки. Заправил постель. Энергично с левой, с правой… И опять с левой руки взбил, потом установил подушку на вмятый последним ударом цветной угол.

За окном неуверенно свистнули. Вовка накинул куртку, выскочил на крыльцо.
- Пошли в школу, первая репетиция начинается, - позвал Кустик. В другой раз Вовка сто раз подумал бы, но сегодня, но сейчас! Какие раздумья, когда рядом с братом нетерпеливо подпрыгивает на морозе Ленка. Тонкие сапожки, осенние. Но форс мороза не боится.
- Ща. Погодите. Только шапку возьму.

К Новому году директор и завуч затеяли устроить в школе концерт. Легко придумать мероприятие, а сделать? Учителя выкручивались кто как может и умеет.

Виктор Александрович, вспомнив свой опыт режиссера в студенческой жизни, решил сыграть кусочек сказки. Выбрал знакомую по программе литературы. Ставили несколько сцен из «Спящей царевны». Неожиданное для всех появление Вовки на репетиции и его ещё менее ожиданное согласие принять участие в спектакле Саныч использовал на все сто процентов.

Ларчик открывался не просто. Он и не закрывался. Спящую царевну единогласно поручили играть Кустиковой Ленке. Кому же еще!

При другом раскладе Вовка предпочёл бы играть роль, где слов меньше. Собаку, которая не давала царевне есть яблоко. Бабку - отравительницу. Пришла, яблоко дала и ушла, пока милиция не поймала. Без лишних сантиментов. Да и вот ту же царевну, например. Лежи себе, да и лежи. Никого не трогай. И не говори ничего. Под конец спектакля её еще и целуют.

А Саныч, как назло, возьми, да и предложи ему роль главного героя. Хотя... почему назло. Кто царевну спасет? Вовка! По пьесе так получится. Вовка готов Кустикову спасать? Да только возможность такую дай.

Пришлось учить роль. Оказалось - не трудно.
Репетировали в актовом зале, чтобы все было привычно и не провалиться на представлении.
В словах путались, но до конца самодельной пьесы с грехом пополам добирались.

Вовка в кульминационной сцене наклонялся над спящей царевной. Как бы целовал. Она садилась, театрально хваталась за голову... типа: «Ах, как долго я спала!» Нормально. Добро победило. Зло наказано. Все живы и здоровы. Аплодисменты, переходящие в овации.

Здорово получалось. Актёрам нравилось. Правда режиссёр почему-то плевался, топал ногами и кричал, что не верит. Странный, что верить-то? Сказка же. Не нами придумана. Почти двести лет уже ей. Все верят, что царевны такие дуры и у кого попало яблоки на обед берут.

Пришёл день. Точнее - вечер представления. Кустик по просьбе Саныча зашел за Вовкой. Вдруг схлюздит или забудет. Как бы не так! Вовка стоял перед зеркалом. Одет с иголочки. Готов ко всему, но хмур как декабрьский рассвет.
- Что, Дубильченко, не весел, что ты голову повесил? - поинтересовался Колька.
- Да вот, блин, перхоть забодала, - возмущался Вовка, стряхивая с черной рубашки перхоть. - Надо шампунь какой-нибудь хороший купить.
- Не поможет, - спокойно отозвался Кустик.
- Почему?
- Лечить надо. Причем здесь шампунь? От веснушек можно отмыться?
- Нет конечно.
- А по твоей логике можно. Ты же, Вовка, ещё не взрослый человек, а уже веришь рекламе.
- Не понял! Выходит, взрослые могут верить, а не взрослые нет?
- Разумеется. Выражение такое есть: «Устами младенца глаголет истина», - слышал?
- Ну...
- Малышня ничему не верит, все сама пробует. Проверяет, жжётся утюг или нет. Намокнут ноги в луже или останутся сухими. Прилипнет язык на морозе к железяке или все-таки иней сладкий...
- Ну, я и сам всё это пробовал.
- Вот. А потом ты с Петькой бочку из-под горючего три раза взрывал. Бутылка с карбидом у тебя под сапогом разорвалась. Улавливаешь?
- Не очень. Какое отношение к моей перхоти имеют бочка и бутылка?
- Подвожу итог, въезжай. Мелюзга знает всё сама, дошколята иногда слушают взрослых, иногда не слушают, рискуют, и проверяют. Народ постарше - верит с большими оговорками. Взрослые, не веря своему опыту, верят всякой рекламе. Особенно про секс, похудание, здоровье вообще и всякой лабудистике из сериалов. И ты за ними повёлся. Количество перхоти уменьшится на 92 процента, ведь ты этого достоин! - закончил Витька, подражая закадровому голосу.
- Значит, можно голову и вообще не мыть, раз не поможет! - сделал Вовка немного неожиданный вывод, покосился на плечо и дунул на него. - Ладно. Пошли. Нас ждут великие дела.

Переполненный зал шумел. Выступления принимали тепло. И как иначе? Артисты свои!
Пришла очередь седьмого класса. Актёры вышли на сцену.
Представление шло нормально. Натренировались! А под конец на Вовку нашло помутнение.

Наклонился он над царевной. Ленка, прикрытая красивой скатертью с кружевами, старательно лежит, не шелохнётся. Как будто она и в самом деле в коме какой-нибудь. Надо спасать! Была - не была. Взял, да и чмокнул у всех на глазах по-настоящему прямо в губы.
Как она подскочила!

- Ты что? Дурак! - говорит совсем не по сценарию. Громко так. Всем слышно. И не репетиция, целый зал народа.
Вовка беспомощно оглянулся на учителя. Ситуация вышла из-под контроля. Все не «О-кей». Он, черт возьми, сделал это. Зачем-то. А что Саныч может сделать? Он пока ещё не научился время назад поворачивать. Обречённо за кулисами махнул рукой: «Выкручивайся». Зал еще никак не успел отреагировать на события, а Вовка уже ответил на вопрос:
- Я не дурак! Не узнала, что ли? Я королевич. Пришёл тебя спасти, пока не поздно. Хватит уже спать-то. Ешь немытые яблоки, а потом дрыхнешь без задних ног, не добудиться никак. И будильник не слышишь.

Шквал аплодисментов спас Вовку от необходимости импровизировать дальше.

- Ну, Вовка, ты крутой! - восхитился Петька.
- Почему ты так считаешь?
- На сцене уже целуешься, как жених. А ведь никто вам «горько» не кричал.
- Я не как жених, а как артист. Положено было по роли.
- Да?! Надо будет «Спящую царевну» перечитать. Это, оказывается, эротика, - пробормотал Петька.

Продолжение здесь: http://proza.ru/2023/02/01/1309