Кое-что о котиках

                Котики – это не только ценный мех,
                но и 6 – 10 килограмм легкоусвояемой ласковости.

    На написание этой новеллы меня вдохновило проявление страстной любви к котикам со стороны особ женского пола, да и мужского тоже, впрочем.

    Речь пойдет не о морских ластоногих и не об американских спецназовцах, а об обычных сухопутных барсиках, маркизах и прочих породистых и беспородных пушистых или гладкошерстных представителях кошачьих, давно живущих рядом с нами.

    Кошка была одним из многих животных, которым поклонялись в Древнем Египте. Она являлась символом плодородия и солнца. Длительное время именно Египет считался местом одомашнивания дикой ливийской кошки, но сейчас учёные располагают свидетельствами того, что в регионе «Плодородного полумесяца» и на Кипре кошка была одомашнена намного ранее. «Плодородный Полумесяц» – это регион в форме полумесяца на Ближнем Востоке, охватывающий современный Ирак, Сирию, Ливан, Палестину, Израиль, Иорданию и Египет, а также юго-восточный регион Турции и западные окраины Ирана. Предположительно, одомашнивание кошки в Египте произошло в течение III тысячелетия до н. э. До того, как стать домашним любимцем, ценящимся за свою мягкость, грациозность и беззаботность, кошка, прежде всего, стала оберегающим животным. Охотясь на мелких грызунов, они оберегали амбары, где египтяне хранили свою провизию (прежде всего — пшеницу), жизненно важную для этого сельскохозяйственного народа. Охотясь на крыс, кошки устраняли источник серьёзных заболеваний (таких как чума). Наконец, охотясь на змей (обычно рогатых гадюк), они делали близлежащие окрестности более безопасными.

    Котики в моей жизни играли роль безобидных до некоторых пор домашних животных, которые ходили сами по себе с большой долей независимости, без особых обязанностей и не требуя к себе много внимания. Мои детские воспоминания хранят память о мягком, пушистом, полосатом и ласковом мурлыке Барсике, который жил у мой бабушки. Бабушка с дедушкой жили на окраине Волхова в своем небольшом домике с садом и огородом и этот Барсик питался чем кормили со стола или что сам поймал на охоте, гулял по ночам и отсыпался днем. Бабушка научила его прыгать через свои сомкнутые кольцом руки и «служить», то есть вставать на задние лапки и просить еду. Это происходило в шестидесятые годы двадцатого века, в те времена, когда о Куклачеве еще и не слышали. Но если Барсику что-то не нравилось, он мог выпустить острые как бритва когти и поцарапать.
 
   Следующее близкое знакомство с котиком было вызвано отъездом знакомых в отпуск, а мне было поручено следить за порядком в квартире и ухаживать за сиамским котом с голубыми глазами по имени Маркиз. Да-да, не по кличке, а по имени, потому что его имя соответствовало его положению хозяина в этой квартире. Происходило все это во время моего обучения в институте и перспектива пожить месяц не в шумной общаге, а в отдельной двухкомнатной квартире мне понравилась. Обязанности по уходу за котом были простыми: не закрывать дверь в туалет, кормить сырым минтаем и сливочным маслом, подливать чистую воду в блюдце. Но не так прост был сам кот: свою нужду он справлял прямо в унитаз, поэтому не требовалось никаких лотков с наполнителями. Он не умел мяукать, а вместо этого орал дурным матом. Утром ему требовалось поиграть, и он охотился за моими голыми ногами, когда я вставал с постели. Когти у него похоже до конца совсем не убирались, поэтому дефилировать без штанов было опасно. По вечерам он любил забраться ко мне на колени, когда я сидел в кресле перед телевизором, но, если мне требовалось встать, приходилось подобострастно и вежливо просить его покинуть насиженное место – этому он меня научил в первый же вечер, когда я попытался просто небрежно стряхнуть его со своих колен. Глубокие царапины сквозь штаны долго напоминали мне о субординации. В общем это был дикий зверь, милостиво разрешавший проживать разным людишкам рядом с ним в его собственной квартире.

    Со всеми этими котиками я был знаком в прошлом двадцатом веке, и ущерба от них кроме нескольких царапин не имел, а вот в новом двадцать первом веке появился Пушок, с которым сложились своеобразные отношения. Мама-мэйкунша загуляла с подзаборным уличным ухажером, а моей дочке вдруг так понадобился котик, что она поехала за ним за пятьдесят километров в другой город и привезла его домой. Котик оказался действительно красивым пушистиком, за что и получил свое имя. К лотку он приучился быстро, но абы какой наполнитель ему мог не понравиться и тогда он предпочитал большую ванную. Кушал он только определенные сорта кормов, которые стоили дешевле в Питере и поэтому я их возил в Латвию на своем автомобиле через границу.

    Котик был озорной и диковатый, о чем свидетельствовали глубокие царапины на руках хозяйки и напрочь испорченное компьютерное кресло из кожи «молодого дермантина», на высокой спинке которого он любил восседать.
 
    Пушок быстро подрастал и в один прекрасный момент из котенка превратился в кота. Я это почувствовал на своем организме в виде аллергии, которая выражалась в приступах астмы, я стал просто задыхаться по ночам. На работе мне сделали замечание, что я дышу как космонавт в порванном скафандре за бортом космического корабля, а когда прокололось колесо на моей машине, я с огромным трудом его поменял на запаску. Никогда раньше у меня никакой аллергии не было, а позднее дочка в сердцах выдала, что аллергия – следствие того, что я никогда не любил ни кота, ни её. Так как я был единственным добытчиком в нашей семье, пришлось отправить Пушка к моей теще, которая жила в своей квартире на другом конце города. Теща, царство ей небесное, пыталась «построить» котика, но у неё не очень получалось. Одним из любимых развлечений Пушка было охота на руки Валентины Георгиевны (так звали тещу), на которые он бросался внезапно из-за угла, когда она двигалась по квартире. Перевоспитать его было невозможно и она сдалась, поэтому у неё появилась привычка ходить с поднятыми руками. Однажды котик выпал с балкона четвертого этажа, когда охотился на голубей, но смог самостоятельно вернуться к тещиной входной двери квартиры, когда она его уже обыскалась. Поход к ветеринару выявил ушибы без серьезных травм. Все зажило, именно, как говорят, как на кошке. Если верить в переселение душ, то в прошлой жизни он был святым, за что и попал сейчас в кошачий рай, где как сыр в масле катался. Периодически мы ездили в гости к теще, но через несколько часов у меня начиналась аллергия и приходилось уезжать.

   На улице Пушок всего боялся и старался спрятаться в каком-нибудь укрытии, его удерживал только поводок. Когда теща ушла в мир иной, мы отвезли котика знакомой одинокой бабуле, чтобы ей на старости лет было не скучно. Приданное заняло весь багажник: лоточки, мисочки, домик, лазалки, игрушки, чесалки, наполнители и корм. Кот освоился довольно быстро и продержался у бабули около недели, до того дня, пока не приехали её дети и внуки поиграть с котиком. Такого панибратства Пушок не потерпел и сильно поцарапал деток. Бабуля испугалась и позвонила нам с просьбой забрать дикого зверя. Мы приехали его забирать, но кот уже совсем освоился в квартире и никак не хотел её покидать в жесткой клетке-переноске. Сафари по всей квартире продолжалось больше часа, благо шкафов и полок в кухне и комнатах хватало. Я принес рабочие кожаные перчатки из машины, которые все-таки не смогли защитить руки от глубоких царапин. Только с помощью валерьянки его удалось кое-как заманить в переноску, которую он начал запросто открывать изнутри, так что пришлось её частично засунуть в прочный мешок. В городе было несколько питомников для животных, и мы отвезли его в один из них на окраине.

    В то время, когда у меня только-только проявилась аллергия на котика, я поехал в командировку в Москву и был приглашен остановиться у моего однокурсника в ближнем Подмосковье. Однокурсник Александр встретил меня на железнодорожной станции, и мы пришли к нему домой. Первым, кого я увидел в квартире – был огромный пушистый рыжий кот!

   Меня поселили в комнате уехавшего на учебу сына вместе с этим котом, и я с ужасом ждал симптомов аллергии. К моему удивлению, за все три ночи, что я там ночевал чуть ли не в обнимку с Рыжиком, так как его законное спальное место находилось на этом же диване, никаких абсолютно проявлений этой немощи не было! Чудеса!

    Несколько позднее в этом же Раменском мы были в гостях целый день на даче у знакомых и там в меня буквально влюбилась белоснежная кошечка с голубыми глазами. Она была такая пушистая и так ко мне ластилась, терлась и требовала, чтобы я её погладил, что я решил наплевать на осторожность и спокойно с ней играл. Практически весь вечер мы провели вместе и никаких признаков аллергии не наблюдалось! Когда мы расставались, она со слезами на глазах буквально промяукала: «Приезжай еще!».

   Мой школьный друг подарил своей жене кота очень престижной бенгальской породы, назвали его Тайсоном, в честь свирепого боксера. На вид этот дикий и опасный котяра оказался очень спокойным и ласковым котиком, которого гоняют по дому собачонки размером в два раза меньше.

   На Тайсона у меня аллергии практически нет! А вот на милых песиков, которые любят лизаться, похоже, небольшая, но есть. С другими собаками я близко не сталкивался, кроме как в детстве, но тогда никаких негативных симптомов не было.

   По моим наблюдениям – часто любители животных компенсируют недостаток человеческой любви и ласки нежным отношением к своим домашним питомцам. А вот почему появляется аллергия на определенных животных – для меня загадка.
 
   «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам», – как говорил Гамлет.