Наследство

                "Услословея
1867го Года июня 6г Дни Я ниже подписавшиеся тверской губернии тверскаго уезда билицкой волости Деревни Дубенца Крестьянинъ Александръ Ивановъ Далъ сие Уловие
государственному Крестьянину Деревни Глинника Афонасею Харитонову втомъ что я ивановъ взялся у него Харитонова сложить Каменныя Домъ размеромъ по улице 14 аршинъ
.Сколько ему потребуется все принадлежности лесу отъ меня Харитонова А работа его а моё все безъ оплаты.Возить ему Иванову на моей лошаде Ефта тоже безъ платы
Сие условие хранить свято и ненарушать Ивтомже подписуюсь к сему условию Крестьянинъ деревни дибирца Александръ ивановъ руку приложилъ (почерк Иванова) и въ зачто денегъ 70 руб серебромъ семдесеть рублей июня 22 дни получилъ изадомъ сполна александръ ивановъ".

Отрывок из этого довольно пространного договора воспроизведён с соблюдением авторской орфографии. Дом разобран на кирпичи в 30-х годах ХХ века, когда при разливе Московского моря вода подошла в плотную к крыльцу.
Дом попал по наследству моему деду. Семейство переселили на другой, возвышенный берег Волги.От усадьбы остался только мощно разросшийся массив сирени бывшего палисадника.

100-летняя сирень на старом пепелище,
Где прадед мой встречал молитвой Божий день.
Стою перед тобой седой, больной и нищий.
Вдыхая твой нектар, 100-летняя сирень.

100-летняя сирень посажена когда-то
Под окнами невест, чья кровь течёт во мне.
Вот навестил тебя наследник аромата
Блуждая как во сне в сиреневой весне.

100-летняя сирень -оседлое растенье...
Бродягой  прихожу в сиреневую сень,
Где доживает век в тени и запустенье
100-летняя сирень... 100-летняя сирень.