12. Новый мир, новая борьба. По идее Рыжкова

Подхватил ею обломок щупальца, обледеневшего и пополз к роботу, вгоняя оружие в землю и подтягивая себя. Меж тем, соперник отсоединил автоматически пустую капсулу и поднялся на ноги. Единственный мой шанс атом, что камеры находились как раз в верхней части тела, то есть капитан, фактически, ослеп и оглох, мог на ощупь пытаться бить копытами, а это достаточно неэффективно. Я зажал оружие в зубы, подобрался поближе, рывок и вогнал острие в одну из ног, куда достал, тут же откатился. Теперь соперник охромел, и уже не имел преимущества в скорости. В обломках его же тела, я нашёл какой-то длинный кабель, сделал из него затяжную петлю, рукой и зубами, теперь кинуть на землю, дождаться, пока вражеский пилот, разыскивая меня, наступит на неё обеими ногами, резкий рывок, и вот передние конечности связаны. Воин зашатался и с грохотом рухнул. Я подобрал руку робота, подполз, сумел выдвинуть лезвие и вогнал, пробив и стенку корпуса, и капсулу пилота, так что острие вошло рядом с головой храбреца. Теперь-то он точно считался проигравшим, с гарантией, мог выдохнуть с облегчением. Без преувеличения скажу, что считал эту победу одним из главных своих достижений в жизни. Разумеется, проигравший хоть и опечалился, но с чувством пожал мне щупальце и признал, что недооценил противника, да и оружие выбрал неправильное, не то, какое требовалось, хотя, мог бы и догадаться, чем все закончится, или хоть на спину повесить какой-либо щит, дабы не допустить столь жуткого промерзания.


— Ничего - ничего, — попытался я успокоить человека, — мое чудовище так же редко кому удаётся довести до такого состояния, практически полностью уничтожить. Надеюсь, вы останетесь с командой и продолжите её поддерживать, не хотелось бы расставаться даже на несколько дней.


— Разумеется, — кивнул мой собеседник, — было бы странно и не очень умно оставлять подопечных без ободряющего слова и хоть моральной поддержки, и так у отряда дела идут ни шатко, ни валко. Наверное, стоило брать обе команды из пилотов - военных, пусть бы у них и показатели отличались. У гражданских боевой дух слабее. Одна победа и та выглядела чуть ли не случайной.
Я уже не стал вслух говорить то, что знали оба, мы ведь могли и наоборот сделать, поддаваться гражданским и бить военных, разница невелика и дело решилось едва ли не метанием жребия. Но, кто так откровенно признаётся в постановочности боев? Тем паче, я находился на грани поражения и мог поломать всю систему и лишь своих чемпиона. Пришлось бы, по сути начинать заново. Ещё кому-то добивать капитана, побеждать одного из военных. А нам подобные трудности вообще ни к чему.


— Жаль, что цивилизация — это всегда зло, — я вздохнул, — с радостью бы установили на монстров ваши азотные пушки, огнемёты и прочее, для зрелищности, но, увы-увы, нельзя ни в коем случае.


— Разве иметь на хранении, на всякий случай, — возразил кэп, — мало ли кто к вам может прилететь, и не такие дружелюбные существа, как мы, между прочим.


— Если явятся те, кого опасаемся, найдут нас, наземные чудовища не помогут, чем их не оснащай, — отмахнулся я, — лучше даже не рисковать. Тем паче, мы ещё не полностью подавили оппозицию, любой из десяти может оказаться потенциальным террористом и обрушиться на вас, прежде чем остановим. Всегда жалел, что не умеем читать мысли, вот чего выручило непременно, сразу выявили бузотёров.


— И вправду жалко, — кивнул пилот, — если бы имели подобный дар, тогда сразу познали наш внутренний мир, и не пришлось соревноваться.


— Или посадили вас на корабли и отправили куда подальше, — я усмехнулся, — вы можете сказать, не кривя душой, что уверены во всех своих людях, и ни один из них не задумал бы убить нас, симбионтов, и подчинить аборигенов, превратив их в рабов, да начать хозяйствовать так, как привыкли, не оглядываясь на старые правила? Ваш вид оставался неизменным много веков подряд, возможно, путешествие на ракетах и трагедия родной планеты заставили задуматься глубоко, однако, пороки не исчезли, а лишь спят и, при первой же экстремальной ситуации, вся дрянь вылезет наружу, и заставит забыть о воспитании, внушённых ценностях и прочем. Как быстро одомашненный зверь станет диким, думающем лишь о выживании собственного вида?


— И так тоже возможно, — капитан вздохнул, — я людей не идеализирую, даже сейчас точно есть и негодяи, и сумасшедшие, и властолюбцы, и жадины, и националисты. А начнём размножаться в новых поколениях их появится ещё больше, плюсую накопятся противоречия, страхи. Нам же всегда и всего мало, если вспоминать древние мифы, даже когда наши первопредки жили в раю и имели вообще все, кроме плодов одного единственного дерева, не удержались и опробовали их. Думаю, те яблоки и были символом прогресса. Вспомнить историю, сколько работали дикари, чтобы получить все нужное, добыть пропитание? Два - три часа в день, а в остальное, развлекались. Чтобы получить все необходимое при цивилизации, уже от восьми до двенадцати. И большую часть доходов получали богатые бездельники, чья безграничная жадность и погубила планету. Пусть мы тогда и убили этих выродков, но никто не гарантирует, что средь наших не народятся новые. Вернее, появятся непременно, вновь захватят власть и потому мы нуждаемся в ком-то, кто станет сдерживать, запрещать идти дурными путями, вроде вас, симбионтов, главное, не пытайтесь превратить в рабов и эксплуатировать безжалостно. Бороться за свободу умеем очень хорошо, устроит исключительно равное партнёрство, понимаешь?


— Более чем, — подтвердил я, — посмотрим, какой из видов грешников выучил свои уроки и сможет вести все три народа к общему счастью и процветанию. Или же мы снова погрузимся в пучину прежних пороков и перережем друг друга на радость возможных соперников. По сути, мы нуждаемся в вас не меньше, обитаемых планет достаточно, обитают на них не только миролюбивые существа, включая даже тех, кого не пытались поработить, и они наверняка пожелают захватить ресурсы, а пушистики, мягко говоря, не бойцы, слишком добрые, даже при всей их силе. Необходим кто-то, способный защитить всех. Скажем, быстро изобрести и создать опасное оружие, или разобраться как работает вражеское. В общем, решительные, смелые и с мозгами.


— Тогда бы стоило наши ракеты и технику не уничтожать, а убрать куда-то под землю на хранение, а ключи отдать вам, — собеседник кашлянул, — потому как в срочном порядке, ничего серьезнее лука и арбалета в поле не изобрести и не собрать, а они и против ружей не потянут, не говоря уже о бластерах. Конечно, опасность захвата оборудования и восстания существует, но, если захотим вас убить, хватит и примитивных орудий, тем паче, двенадцать особей против тысячи, это не о чем, хватит и нескольких диверсионных отрядов, действующих одновременно. Проще вам возвести стену вокруг нашего острова, которую без летательных средств не преодолеть, запереть на своей территории и не выпускать никуда от греха.


— Отличная идея, кстати, — я постучал щупальцем себя по лбу, — главное, чтобы вы не начали рыть тоннели, чтобы проникнуть под неё.
— А от этого помогут мифы, внушим новым поколениям, что за стеной ничего, кроме мучительной смерти, не ждёт, и не полезут, а самых буйных можно и обратно возвращать, так сказать, — успокоил кэп.


- Обожаю ваш слушать, - я улыбнулся, - все непременно передам своим, так дойдем до того, что и соревнование окажется излишним, и никакие дополнительные измышления не потребуются в принципе. Иногда просто поиграть в шахматы и поговорить важнее да полезнее, чем одержать сто тысяч побед.


- Хорошо, что мы друг друга прекрасно понимаем, - Джим Мулат погладил подбородок, - обожаю умных существ, которые понимают слава и смыслы, да способны разглядеть перспективы, вместо бесполезной токсичной агрессии. Мне жаль, что не все ваши таковы, некоторые пытаются перестраховываться и всем делают хуже, себе в первую очередь, увы.


К сожалению, нашу идиллию прервали дважды, запищала рация и вбежал один из наших, посеревший от волнения. От новости мы чуть оба не рухнули. В основном лагере некоторые люди заболели, количество пострадавших росло в геометрической прогрессии, и походило все на аллергию пилота, и это не могло быть случайностью в принципе. Очевидно, кто-то из наших, потихоньку, нанес удар в спину. Пришлось бросить все силы на выручку, благо, противоядие подошло, как и в прошлый раз, чудом никто не умер, но отношения оказались серьезно испорчены, не смотря на все уверения и просьбы простить и не гневаться. И пришельцев можно было понять, между прочим, такой подлости имели право не прощать никому. Не знаю, как капитаны обеих ракет удержали своих людей от того, чтобы начать расправу над нами. Хуже всего, что понятия не имели, кто же из десяти такое выдумал, мы же все химики, да биологи, и знали о происшествии на арене, эту информацию сразу донесли, дабы не повторилась случайно. А она повторилась не случайно и это настоящая катастрофа, между прочим. Пришлось мне выбрать из сородичей того, кому мог хоть чуть-чуть доверять Оло-ту-оло, (и тому имелась лишь одна причина, этот симбионт был моей второй половинкой, люди бы назвали такового «братом» или «сестрой», пола-то у нас нет и быть не может, понадеялся на то, что психологически близки) и попросить присматривать за людьми, дабы срочно излечивать все болезни, какие будут возникать. Понятно же, один умерший и начнется бойня. Тот пообещал проследить, чтобы ничего подобного не произошло, а я собрал оставшихся и попытался доходчиво объяснить все возможные варианты, напомнил, у кого оружие мощнее, а также полезность подобных союзников.


- Мы их и так обманываем, - я сверкал глазами на слушателей, - хотя, не стоило бы интриговать, по краю ходим, буквально, так ещё покушения. И чего добьемся? Ничего в этой жизни не происходит просто так, без причины. Людей прислали к нам или в качестве подарка, или кары за старые грехи, так давайте не будем специально переводить их в разряд второй, и без того проблем достаточно. Давайте поведаю о предложениях, поступивших как раз перед тем, как кто-то совершил террористический акт.


Конечно, симбионты отнеслись к моим словам немного скептически, но, как минимум, ни один не привел контраргументов и не возразил. Скорей всего, опасались выдать себя, а мне настолько надоели оппозиционеры, что вполне мог выдать виновника космонавтам, дабы успокоить их, пусть судят, расстреливают, едят его, да все, что угодно, зато, отличный урок остальным, глядишь, успокоятся и прекратят творить глупости, граничащие с откровенным самоубийством. Лично я не собирался умирать из-за чужого недомыслия. Потому, в конце, ещё и предупредил, коли акции продолжатся, просто уйду с соревнований и посмотрим, кто победит в конце. Может, сейчас и специально поддаемся, но не факт, что команда военных не победит по-настоящему, эти могут, особенно, их чемпион, который великолепен. Не знаю, рискнул бы сам с ним сойтись в бою и чем закончилось подобное противостояние в принципе? И как раз этот аргумент сработал. Остальные дружно закричали, умоляя меня продолжать сражаться, а «брат» добавил так же, чтобы и не останавливался в своих переговорах с капитаном, кто знает, какие ещё полезные мысли выскажет вслух? В общем, одних осадил. Теперь отправимся на переговоры к другой стороне. Второй капитан, ракеты военных, Ратиан Желле, выглядел мрачным, встретил, скрестив руки на груди, к счастью, Джим Мулат все ещё не потерял надежду на позитивный финал, потому поспешил раскрыть объятия, подчеркивая свое дружелюбие.


- Вы же должны понимать, - начал я, - что, за несколько дней, невозможно всех убедить в дружелюбии чужаков, а вы ещё потомки тех, кто уничтожил собственную планету, соответственно, имеют место сомнения и страхи. Возможно, не совсем беспочвенные, между прочим. От этого все проблемы. Но, коли проявим терпение и не станем отвечать на провокации, возможно, со временем, оппозиционеры успокоятся, когда увидят, что зла не творите, а даже наоборот, делаете нашу жизнь богаче и интереснее, понимаете? Не смогут принять свершившегося факта, станем разбираться жестко, как бы больно это ни было. Так, о чем хотели поговорить? В общем, решили так, даже если вы проиграете, все одно, те, кто примет решение остаться, им никто не запретит этого и примем, как братьев, подходяще?


- А зачем тогда соревнование? – поинтересовался Ратиан.


- Ну, есть же разница, если мы приютим небольшую часть из вас в качестве гостей и друзей или оставим всех, - не сдавался я, - малое число не будет являться грозной силой и не вызовет такого отторжения, как целая тысяча. Разумеется, лично гарантирую, что ничего с ними не случится. И ещё позволим отремонтировать ракеты, используя наши природные ресурсы и снабдим пищей. Правда, теперь схватки на турнире станут более ожесточенными, но этим вас однозначно не напугать, я ведь прав? В обмен лишь попросим не рассказывать о нашем существовании никому. Потому как, в случае нападения, пострадают все три народа, а то и будут полностью уничтожены.


- Ничего страшного, учитывая, что терять нечего, победим, - заявил второй капитан.