Конфеты с кокосовой начинкой

Морозным солнечным утром в квартиру вошла женщина лет тридцати.
— Мама, мама пришла! — закричала маленькая девочка и бросилась к ней.
Анна подняла ее на руки и нежно поцеловала:
— Малышка моя! Соскучилась по мамочке?
— Ага, — ответила девочка.
Из комнаты вышла бабушка.
— А вот и мама пришла, — сказал она, и на испещрённом морщинками лице появилась добрая улыбка.
— Как ты, мам? – Анна приобняла пожилую женщину свободной рукой. — Родные вы мои.
— Ну давай, слезай с мамы, тяжелая стала ты совсем, — сказала бабушка девочке. — Пойди, собери игрушки в комнате.
Анна поставила дочку на пол и достала из сумочки несколько шоколадных конфет с кокосовой начинкой.
— Смотри, что я тебе принесла.
Девочка тут же забрала их и скрылась в детской, напевая песенку.
— А что сказать надо мамочке? — спросила бабушка.
— Спасибо! — послышалось из комнаты.
Анна заглянула в спальню, где лежал ее муж, мерно посапывая.
— Когда пришел?
— Да, часа в три ночи. Корпоративщик, — хихикнула бабушка.
Женщины прошли на кухню. Анна огляделась. Ее мать содержала квартиру в образцовом порядке. Все застелено, вытерто, поглажено, полный порядок на кухне, стол накрыт и чайник сердито закипал.
— Вчера все ушли, а девочка одна осталась, — сказала Анна. — Ее мама позвонила, попросила подождать, вот я и задержалась. Помнишь, наверно, я рассказывала, Света, с косичками. За ней мама потом приехала, извинялась, предлагала меня до дома подвезти, да я еще с бумажками решила посидеть, доделать. А потом было поздно уже, на улице ветер такой. Я к Маринке и заскочила. Хорошо, когда подруга рядом с работой живет, — Анна насыпала заварки в чайник и залила кипятком. —  Хороший чай, настоящий, не краска.
— Как там Маринка твоя? — спросила бабушка.
— Да так же. Как всегда, в общем, то хорошо, то вконец невыносимо. Качели, одним словом. Помощь ей нужна. Мы с ней выпили немного и поговорили. Вроде как полегче ей стало.
— Повезло твоей Маринке с тобой. Кроме тебя ее и выслушать то некому, — сказала пожилая мать. — Вот только не бережешь ты себя, растрачиваешь на всех, гляди, как бы не закончились у самой то силенки.
— Не закончатся, — улыбнулась Анна и придвинула к себе чашку с печеньем. — Я и сама от Маринки подзарядилась, могу теперь хоть горы свернуть.
Анна работала тренером по художественной гимнастике и вечерами дополнительно проводила занятия по современным танцам в спортивной школе. Постоянные поездки на соревнования с учениками, выступления на всевозможных праздниках и конкурсах, да еще работа с методичками и отчетами. Обычно Анна приходила домой поздно и, несмотря на усталость, занималась с дочуркой.
Женщина пошла в ванную, разделась и бросила вещи в стиральную машину. Облачилась в халат и забрала из спальни другие вещи для стирки. Под руку попалась и рубашка мужа, в которой он ходил на корпоратив. Она скомкала ее и тут почуяла неладное. Понюхала рубашку. Она пахла чужими духами, да еще так вызывающе сильно! Анна развернула ее и осмотрела. На ткани выделялся длинный светлый волос. Не зная, что делать с этим, она брезгливо бросила рубашку в угол, постояла в нерешительности, потирая лоб, вошла в спальню, обыскала брюки мужа, барсетку, и взяла в руки телефон. Редко какая жена не знает пароль мужа.
Муж продолжал сладко спать на их совместной кровати. Трясущимися руками она открыла мессенджер на его телефоне.
— Ань, ну ты будешь чай пить? — крикнула из кухни бабушка.
Забрав с собой телефон, она выпила горячий чай, а когда ее мама ушла к своей внучке в комнату, снова достала.
День выдался скомканным. Как назло, забился слив стиральной машинки и пришлось дожидаться, пока проснется ненавистный теперь муж. Соседи битый час долбили в стену перфоратором, потом во всем доме отключился свет на полчаса. Вечером Анна отправила бабушку с внучкой погулять на ледяные горки, оставшиеся после новогодних праздников.
Муж пытался шутить и неловко обнять. Они были в зале. Телевизор смотрел на хозяев темным экраном. Анна молчала, метая глазами молнии в сторону мужа.
— Анюсик, ну что стряслось? Ну выпили с мужиками, ну отметили. Это же нечасто, — бормотал ее муж.
— С мужиками, говоришь? А бабы там были?
— Ну-у, была парочка. Жены, там, типа, сотрудников наших.
— Ты танцевал с ними? — она пристально посмотрела на него.
— Не-е, ты что! — открестился муж.
— Почему тогда у тебя рубашка духами провоняла? Говори, кого ты там обнимал?
— Ань, да ты что! Да никого я там не обнимал!
— У тебя вся рубашка в женских волосах, сволочь! — она заплакала.
Муж опустил голову:
— Ну станцевал пару раз за компанию.
— Кто такая Милена?! — крикнула его супруга сквозь слезы. — Я читала твою переписку с ней!
Ее муж молча сел на диван и обхватил голову руками. Перфоратор снова затарахтел, вышибая мозги, затем также неожиданно смолк. Анна перестала плакать, достала салфетку и вытерла соленое лицо.
— Ты о ребенке подумал? — спокойно сказала она в тишину.
Они еще минуту сидели молча.
— Сволочь, скотина, кобель, — процедила женщина сквозь зубы.
— Успокойся, Аня, я тебе все объясню.
— Не надо мне ничего объяснять. Все и так ясно, — она сидела в напряженной позе на самом краю дивана, будто готовая вскочить и убежать. — Ну так кто она, эта Милена? Расскажи хоть.
— Командированная, из головного офиса, — ответил муж, смотря в пол.
— Ну и сколько раз у вас это было? Скажи, сознайся. Лучше всю правду скажи сейчас. Если узнаю от кого другого, то уже не смогу тебя простить никогда.
Муж молчал, подыскивая слова.
— Прости, я сам не знаю, что на меня нашло, — наконец ответил он. — Один раз всего было. Да мне и не понравилось. Пьяный я был, в стельку, почти ничего и не помню.
— Не помнишь? Пьяный был? Такой пьяный, что даже про меня забыл? — укоризненно ответила Анна.
Она встала, подошла к окну и долго смотрела на огни города. Ее муж покорно сидел сзади нее и молчал, тяжело вздыхая. Анна повернула к нему голову вполоборота и холодно сказала:
— Меня не ищи. Дай мне побыть одной.
Женщина собрала сумку, оделась и вышла во двор, кутаясь от холодного ветра. На улице она отыскала дочь с бабушкой.
— Идите домой, холодно, а то замерзнете, — сказала Анна.
— Мам, я еще разок с горки прокачусь и все, — девочка побежала к ледяным ступенькам.
— А ты куда? — спросила бабушка.
— С Игорем поссорились, — ответила Анна, — не могу его видеть.
— Что случилось? Из-за чего?
— Я завтра тебе позвоню.
— Надолго уходишь?
— Не знаю пока.

Анна села в маршрутку. Люди вокруг спешили по своим делам, думали каждый о своем, водитель ехал молча, даже когда отсчитывал сдачу. Через несколько остановок она вышла, быстрым шагом преодолела пустеющую площадь, юркнула в арку дома, открыла кодовым ключом подъезд, и через минуту оказалась перед дверью. Ей открыл мужчина в домашнем халате. Увидев ее, он удивился.
— Что случилось? Почему не позвонила? Я бы встретил тебя!
— Милый, иди ко мне, ничего не спрашивай, — тяжело дыша, она обвила его шею руками, их губы слились.
Не разрывая объятий, они проследовали в спальню, по пути уронив флакон дезодоранта и картину с бросовой живописью.
Спустя полчаса, которые пролетели как один миг, мужчина закурил прямо в постели. Красный огонек скудно осветил его высокий лоб, скулы, подбородок, мужественную руку. Анна лежала рядом и смотрела в пустоту.
— Ты сегодня просто какая-то горячая штучка, просто огонь, — сказал он и прикоснулся к ее щеке. — Утром ты забыла у меня свой зарядник от телефона.
— Мне надо пожить у тебя недельку — другую, — сонным голосом сказала Анна.
— Опять "на соревнования уехать"? — усмехнулся он. — Куда на этот раз? В Барселону или на Кипр?
— Достаточно соседнего города, — устало ответила она.
Мужчина встал, зажег торшер, поискал что-то в шкафу и положил на журнальный столик зарядник от телефона Анны. Рядом с ним, на черной салфетке с золотым узором, стояла перламутровая ваза, в которой горкой лежали шоколадные конфеты с кокосовой начинкой.