П. Харыбин. Цикл История революционного движения

                26.10.2017
                Александр Полынкин

Павел Харыбин (из цикла "История революционного движения на Орловщине в лицах")

В самом конце XX – начале XXI века в столице Республики Коми Сыктывкаре активно действовало Орловское землячество. Члены его не просто организовывали встречи, где делились воспоминаниями и материалами о своей малой родине, но и начали издавать серию книг под общим заголовком «Орловцы в Коми».

«Особых примет не имеет…»

Во втором выпуске, вышедшем в 2000 году, четыре автора этой небольшой брошюры (48 страниц), опубликованной тиражом всего лишь 100 экземпляров, представили читателям биографии 62 уроженцев Орловщины, чьи судьбы оказались тесно связаны с северным краем.

Об одном из героев книги, о котором до настоящего времени на Орловщине не только не писали, но и не знали о его существовании, я и поведу далее речь.

Дело в том, что даже прямым потомкам революционера и художника Павла Анисимовича Харыбина (например, внуку, Игорю Харыбину) известно о нём очень немного. Между тем, в  Национальном архиве Республики Коми хранятся дела на ссыльных, в разное время оказавшихся здесь за различные революционные деяния. Есть в фондах дело и на Павла Харыбина, 1887 года рождения.

Так вот, в нём сказано, что Харыбин Павел Анисимович происходил из крестьян села Верхняя Залегощь Новосильского уезда Тульской губернии (ныне – Верховский район Орловской области – А.П.). Его арестовали в 1907 году за хранение большого количества брошюр революционного содержания.

В протоколе допроса нет фотографии арестованного, зато подробно описана его внешность: «Рост – 2 аршина 5 вершков (164 сантиметра), лицо чистое, глаза серые, волосы светлые, на усах и бороде русые, рот и нос обыкновенные, особых примет не имеет».

К моменту ареста, хоть и было Павлу Анисимову только 20 лет, он успел закончить престижное Императорское Строгановское Центральное художественно-промышленное училище и зарабатывал себе на жизнь ремеслом художника. По всей видимости, у сына крестьянина из Верхней Залегощи имелись очень большие способности, если он не только поступил, но и закончил училище с дипломом «учёного рисовальщика» и мог работать на любом заводе или фабрике, относившихся к Департаменту мануфактур и внутренней торговли Министерства финансов.

Скрылся из мест водворения неизвестно куда…

Был ли он активным революционером-пропагандистом или просто интересовавшимся идеями социальной справедливости – из полицейского дела не прослеживается. Нет и определения по отношению к нему – к какой революционной партии принадлежал арестованный. Но в 1907 год первая русская революция шла на убыль, царизм «закручивал гайки» и проявлял жёсткость часто и по отношению к просто сочувствовавшим революционным идеям.

Приговор суда гласил: три года ссылки в Вологодскую губернию. Отбывал наказание Павел Харыбин в городе Яренске, центре обширного уезда, который занимал большую часть нынешней Республики Коми. Маленький городишко (в настоящее время – село в Архангельской области) с давних времён был местом для ссыльных. Здесь отбывал наказание в XVII веке, к примеру, князь Василий Голицын.

Но Павел Харыбин не собирался засиживаться в ссылке надолго, тем более, что считал её несправедливой. Уже на следующий, 1908 год, в июне месяце, он обратился с ходатайством к вологодскому губернатору о выезде на время ссылки за границу. Губернатор отказал.

И тогда молодой и горячий Павел, вместе с товарищем по несчастью, Фёдором Воловцом, 15 августа 1908 года просто скрылись из мест водворения «неизвестно куда». По всей видимости, полиция искала Харыбина довольно формально, потому что спустя 6 лет, в марте 1914 года, вологодский губернатор – для сведения – сообщил Яренскому полицейскому исправнику «переписку о названном лице прекратить, освободив его от высылки и гласного надзора полиции и разрешив ему ныне же беспрепятственно возвратиться из-за границы в пределы России». Наверное, никаких следов участия Павла Харыбина в дальнейшей революционной деятельности царская полиция не увидела, потому и появилась такая бумага.

«…Раскрашивал сахаром жидкие пряники»

Революционная часть жизни для нашего земляка закончилась, началась его творческая деятельность, связанная с полученной по диплому профессией. Павел любил и умел рисовать, рассчитывая, что победившая Советская власть предоставит возможность талантливым людям из народа показать всё, на что они способны. И потому сразу же начинает активно участвовать в первых выставках молодых советских художников со своими работами: в 24-ой выставке картин и скульптуры московского товарищества художников (23 февраля – 12 марта 1918 года), в 1-ой выставке картин профессионального союза художников в Москве в Художественном салоне (26 мая – 12 июля 1918 года), в 1-ой Государственной выставке искусства и науки 1920 года в Казани.

В 1918 году искусствовед Н.Лаврский (псевдоним Николая Барановского) выпустил о 30-летнем Харыбине первую (и единственную) работу, посвящённую его творчеству: «Рисунки П.А.Харыбина».




Картина Павла Харыбина «Городской вид с мостом» (1910-ые годы)

Казалось бы, перед молодым художником открывается хорошая перспектива развиваться далее – в русле советского искусства. Но он делает крутой поворот в своей судьбе и оказывается за границей – не как эмигрант, а как творческая личность в поисках нового и неизведанного. Однако несколько лет, проведённых в Турции, Чехии, Австрии, Германии стали для художника Харыбина сильным разочарованием.

В письме из Праги 28 августа 1922 года, обращаясь к известному коллекционеру предметов искусства Эттингеру, Павел Анисимович пишет с горечью: «…Я с 18-го года прошёл целый курс великих профессий, кроме своей. С 18-ого года не держал в руках кисти. Был я и матросом на дредноуте, и грузчиком, и кочегаром. В Константинополе раскрашивал сахаром жидкие пряники. В 21-ом году попал в Чехию – писал декорации – целое лето играл на сцене, разъезжал по всей Чехии. Теперь состою художественным редактором журнала «Искусство славян», и на этом я, очевидно, остановлюсь до Москвы. Жил я всё время в Праге, теперь переезжаю в Вену…».

27 декабря 1922 года всё ещё из Праги Харыбин сообщает в очередном письме Эттингеру: «…В Москву меня очень и очень тянет. Ведь здесь постепенно идёт какой-то моральный распад, и рано или поздно туда попадут все, за исключением спекулянтов. Все начинания во всех областях имеют временный характер, и рано или поздно к ним пропадёт интерес. Здесь нет корней, и все питаются старыми запасами…Все выдыхаются…».

В письме из Берлина от 15 апреля 1923 года Павел Анисимович констатирует ещё одну очевидную истину: «Русские художники здесь сильно бедствуют – только ничтожная часть устроилась сносно. Скверно нам здесь очень, и пусть сидящие в Москве не завидуют…».

Забытый художник

Харыбин вернулся на родину, только судьба его после возвращения прослеживается уже лишь пунктирно. Ни одного известия больше о его участии в художественных выставках. Жил с семьёй (жена и двое детей) рядом с метро «Кропоткинская», в коммунальной квартире. По словам внука, Игоря Харыбина, по доносу завистливого соседа дед был арестован (как-никак за границей не раз побывал – А.П.). Его осудили как «врага народа» и отправили этапом в места отбытия наказания. Умер Павел Анисимович Харыбин где-то в пути к этим местам, во время выгрузки из трюма парохода. Дата смерти художника неизвестна. По словам того же внука Игоря, реабилитировали Павла Харыбина уже в 50-ые годы.

Его жену, Маргариту Михаэлис (немку по происхождению), и двух детей объявили «членами семьи изменника родины». Маргарита Максимиллиановна чудом избежала ареста, сбежав с сыновьями в Чувашию и навсегда оставшись там.

Ей и сыновьям удалось уцелеть, вполне возможно, по причине скоропостижной смерти мужа и отца. Раз глава семейства скончался – можно было ослабить меры воздействия на родственников.

Несколько слов скажу о Маргарите Михаэлис. Родилась она в Санкт-Петербурге в 1898 году. С детства проявляла способности к рисованию, училась, как и Павел Анисимович, в том же самом Московском Строгановском художественном училище, потом – в Пречистенском практическом институте. В советские годы стала известна, прежде всего, как детский художник и график. Сотрудничала со многими популярными детскими журналами – «Мурзилкой», «Искоркой», работала в издательствах Детгиз и Учпедгиз, в течение 11 лет была старшим художником редакции Чувашского книжного издательства. На счету Маргариты Максимиллиановны – множество проиллюстрированных ею детских книг: «Сказки» Г.Х. Андерсена, «Про зайца» С.Михалкова, «Кара-Бугаз» К.Паустовского, «Солнышкин дом» - Н.Черепановой и другие.


Маргарита Михаэлис


Один из её рисунков

Заслуги Маргариты Михаэлис были отмечены званием Заслуженного художника Чувашской Республики.

Я уверен, что погибший в заключении её муж, Павел Анисимович Харыбин, достиг бы в профессии успехов не меньших. Однако он стал одной из жертв «большого террора» 30-ых годов. И именно по этой причине его имя практически было забыто – не только как революционера (эта часть его жизни оказалась только началом пути), но и как художника. Хочется, чтобы имя нашего земляка узнали, а потом и возвратили всем ценителям искусства его картины. В этом году забытому художнику Харыбину исполнилось бы 130 лет.

(Материал из Интернет-сайта)