Враль

                Октябрь, ноябрь 1981 года.

Настала осень. Стояла соответствующая погода. То было ясно в отдельные дни, и светило солнце, то моросил дождь, и пробрасывало снегом. Как всегда в это время года, я забывал всё на свете. В любое время дня и ночи в голове и перед глазами возникали картины из охотничьей жизни. Иногда я так увлекался и задумывался об этом, что забывал, что я делаю в это время дома, на работе или в дороге. Задумавшись, проезжал автобусные остановки и спохватывался далеко от места выхода. В голове возникали случаи из охотничьей жизни, лесные дали, речки, озёра, незабываемые картины. Значит, пора было собираться на охоту.

Первые числа октября. По реке шла шуга. Вот, вот перестанут ходить паромы, и я не смогу переправиться на ту сторону реки Лены. Меня, как всегда не отпускали в отпуск. Но я не терял надежды уговорить своего начальника.

Прихожу с работы домой. Жена мне говорит, что вечером должен прийти какой-то человек, и хочет с тобой поговорить. Рассказывает такую историю. Старшая дочь выводила моих собак на прогулку. К ней пристал мужик с вопросами. Что за собаки, где живёте?  Она, конечно, ему ничего не ответила и пошла домой. Но он проследил за ней до самой двери и зашёл к нам.
Собаки мои, хоть и не чистокровные лайки, но видно, что рабочие, и на лаек похожи. Я их давно держу и за красотой не стремлюсь. Главное, чтобы они хорошо работали.
 
Похвалил дочь за то, что она повела себя правильно. Не стала разговаривать с незнакомым человеком и завела собак домой. Человек этот, не заставил себя долго ждать и пришёл. Молодой, сухощавый мужчина, с рыжими волосами. Назвался Евгением. Собаки у вас хорошие, видать рабочие? На что я ему ответил положительно. Он стал сразу просить меня, чтобы я ему продал одну. Я даже удивился такому напору. Отвечаю, что собрался сам на охоту, как это продать собак. Он мне говорит, что тоже собрался на охоту. Завтра, послезавтра вылетают на свои охотничьи угодья, а собак нет. Его дочь вывела собаку на улицу,  какой-то мужик вырвал поводок из рук и убежал вместе с собакой. Хоть плачь. Такая хорошая собака была. Я ему посочувствовал, и спросил, куда он летит? Меня так заинтересовало, что он вертолётом летит на охоту. Не каждый может такое себе позволить. Он стал с увлечением рассказывать такие вещи, что я, как говорится, развесил уши и слушал с большим интересом, и лёгкой завистью. Неприязнь, возникшая с его приходом, исчезла, и мы были объедены одной страстью, охотой.
 
Оказывается, у них с тестем есть свой охотничий участок за рекой Амгой. На участке пять избушек. Охотятся на соболей, сохатых, изюбрей, медведей. В изобилии боровая дичь. Каждый год находят несколько берлог. Приглашают охотиться на берлоге высокопоставленных людей из руководства республики. Из-за этого имеют связи, и использую для заброски вертолёт. На охоте пользуются лошадьми. На санях ездят по путикам. Прямо с саней устанавливают капканы, чтобы не оставлять человеческих следов. В начале сезона охотятся с собаками. Проверяют старые берлоги, и обязательно находят медведей в них. Уже были там, и нашли две занятые берлоги.
Мне знакомые геологи рассказывали, что примерно в тех местах осталась их база. Два больших дома, баня, в которой можно жить. Много различных материалов и инструмента. Я спросил его об этом. Не знает ли он этих мест. « Как же,- говорит,- не знаю, это недалеко от нас, и мы к ним в гости ходили, в бане мылись».  Километров двадцать, тридцать от нас. Я тут совсем опупел, испарина на спине выступила. Я ему говорю, что возьмите меня с собой. «Да, пожалуйста,- говорит,- мне не жалко вертолёта». Устроим тебя в дальней избушке, поближе к геологам. Потом уйдёшь к ним на базу. Места там отличные. Никого нет. Никто, кроме нас туда не добирается. Меня, как на крыльях приподняло. Думаю, сколько мне таскаться приходится до своих охотничьих мест. А тут раз, полтора, два часа, и на месте. Да ещё, какие места!
 
Я ему говорю, что до послезавтра я не успею. На работе меня не отпустят. Ничего страшного, говорит. Мой тесть должен привести лошадей из посёлка. Там мы их летом держим. До места пять дней пути. В конце каждого дневного перехода избушка. Тропа хорошая, приметная. Мы её облагородили, расчистили. Так, чтобы вьюки на лошадях не задевали сучья веток, молодой поросли. Пойдёшь, как по асфальту, если тестя не застанешь. У каждой избушки к дереву прикручена проволокой металлическая бочка, чтобы медведь не забрался. В ней продукты, провиант. Иди налегке, продукты возьмёшь в бочке.

Просидели мы с ним допоздна. Решили, что я ему нахожу собаку. Если успеваю, то лечу с ними. Своих собак не отдам. У меня Найда и её сын Дымок восьми месяцев. Найду отдать, не могу, а Дымок первый раз на охоте. Завтра они не полетят, потому что нет полёта в плане. Он от нас позвонил и узнал об этом. Завтра найду ему собаку. У меня был знакомый, которому я несколько лет назад отдал своего щенка. Он не мог выезжать на охоту по различным обстоятельствам, и собака сидела без дела в городе. Так и решили.
 
На следующий день я переговорил со своим знакомым насчёт его собаки. Он с удовольствием согласился. Пёс побывает на настоящей охоте, наберётся опыта. Вечером мы с моим новым знакомым забрали эту собаку. Новый приятель несказанно был доволен ей. Вместе отвели собаку к нему домой. Опять говорили об охоте, о поездке. Начальника своего я уговорил отпустить меня в отпуск, но необходимо было подождать несколько дней. Я уже мысленно был в лесу. В голове непрестанно всплывали картины моего путешествия, охоты. Ничего не шло в голову. Сослуживцы и домочадцы обращались ко мне с вопросами, но я их не слышал. То, мысленно, бежал к сохатому, которого облаивали собаки, то к соболю. Только, когда они дёргали меня за плечо, после второго или третьего обращения, реагировал на их вопрос.

На следующий день повалил снег. На мой звонок вечером по телефону, Евгений отвечал, что погода не лётная улететь не смогли. Синоптики на ближайшее время не обещают улучшения погоды. Поэтому он завтра утром на машине едет до посёлка, где находится его тесть с лошадьми. Пока он не ушёл, нужно торопиться. Насчёт меня решили так. Я самостоятельно добираюсь до посёлка. Нахожу там Степана, который живёт в небольшом белом домике. Он расскажет и покажет, куда нужно идти. Ещё раз предупредил меня, что когда они пойдут с тестем, в избушках всё для меня приготовят. Чтобы не тратил времени и не лазил в бочки, примотанные к дереву, еду для меня приготовят на столе. Они для себя будут готовить еду, за одно, и достанут мне. Похвалил их про себя. Хорошо придумали хранить продукты и провиант в железных бочках. У меня сколько раз медведи продукты съедали. Рвали в клочья одежду, спальники, палатки.

Вечером позвонил ему. Жена ответила, что он уехал. Оставалось мне собираться и самостоятельно отправляться в путь. Мне удалось уговорить начальника, и он меня отпустил. Домашние тоже мне не препятствовали, всё же не один буду скитаться. Да и я надеялся на такие перспективы. Как мне новый знакомый не советовал брать продукты, я всё же взял себе и собакам на недельку, на всякий случай. Взял с собой самодельные лёгкие нарточки. Не на себе тащить необходимые вещи. Хорошая тропа, широкая, даже лошадиные вьюки деревьев не задевают. Сваленные поперёк деревья распилены и отброшены в сторону. Покачу потихоньку, не торопясь. Погрузил всё в свою легковую машину. Посадил трёх собак. Друг мой дал свою собаку. Здоровый кобель, похожий на овчарку, белой масти. Пусть побегает по лесу. Собаку Тайгой звать.

За день добрался до посёлка, откуда мне надлежало идти до места охоты. Посёлок небольшой, всего пять домов. Побелённый домик сразу бросался в глаза. Второй слева, с одним оконцем на улицу. Я подъехал к нему и зашёл в дом. Дома встретили меня высокий, сухощавый старик и его жена. Поздоровались. Я занёс с собой небольшие городские гостинцы. Спросил хозяина, Степан ли он? На что он ответил утвердительно. Дело к ужину. Сели за стол. Познакомились. Хозяева не отказались от угощения. Разговорились. Посёлок здесь для того, чтобы заготавливать сено для совхоза и откармливать летом телят. В большом доме летом живут сенокосчики, но сейчас там никого нет. Сено косят по реке. На задах есть небольшая баня. В одном доме живёт одинокий старик, в новом доме бригадир с семьёй.
Спросил я про своего знакомого Женьку с тестем и лошадьми. Степан мне ответил, что вчера они с Николаем, их знакомым, отправились вниз по реке, до реки Амги. Пять или шесть дней Николай шёл оттуда. Ушли охотиться до нового года. Я спрашиваю про лошадей и тестя. Он отвечает, что здесь лошадь только одна у него. Может быть, я слышал из разговоров, несколько чьих-то лошадей летом были у Иннокентия, что живёт в восемнадцати километрах отсюда?  Я спросил, могут ли они встретиться где-нибудь вниз по реке? На что он мне ответил, что не знает. Спросил насчёт охотничьих избушек. Он туда не ходил, про избушки ничего не знает. Мой сенокосный участок вверх по реке, а вниз не ходил. Знаю, что в двадцати пяти километрах сын бригадира построил прошлый год избушку и там охотится. На этом мои вопросы закончились. Я знал куда идти. Недавно выпал снежок. По следам ушедших я и пойду. Проговорили с хозяином допоздна о жизни, но больше об охоте.

Утром встал рано. Позавтракал, накормил собак. Увязал поклажу на нарты, и с хорошим настроением отправился в путь. Погода была отличная. Сверкало солнце. На небе ни облачка. Снег слепил глаза. Собаки радостно бегали на воле. Носились друг за другом, подбегали ко мне поластиться. Да и мне хотелось бежать.

На нартах поклажа была небольшая. Приторочил к ней тозовку. Шёл, не стесняя себя ни чем. По сеновозной дороге нарты скользили легко. Передо мной, чётко отпечатанные на снегу, следы двух человек, указывающие, что я держу правильный путь. В середине дня пообедал, к вечеру дошёл до избушки.

Я с нетерпением обошёл её со всех сторон, чтобы посмотреть, как устроен лабаз из железной бочки. Как сохраняются продукты от медведей и мышей. Но бочки не было. Тут я догадался, что избушка не моих знакомых, а сына бригадира. Лабаз из бочек и продукты на столе в следующих избушках. Расстраиваться сильно не стал. Нарубил дров, растопил печь, приготовил себе и собакам покушать. Мой знакомый с приятелем тоже ночевали в этой избушке. Сходил после ужина по их следам. Следы были хорошо видны.

Утром рано позавтракал, увязал нарты, и пошёл дальше. Сеновозная дорога  закончилась, и дальше шла хорошая тропа. Через небольшой лесок вышел на узкую поляну. Справа, вдоль реки, росли тёмные ели. Слева лиственничный лес. Шёл по ней с хорошим настроением. Нарты скользили легко, миновал поляну и углубился в лес. Собаки скрылись в лесу и залаяли на белку. Подошёл к ним, посмотрел на дерево. Белка оказалась не выходной, и я не стал в неё стрелять. Вышла, или поспела, шкурка белки, определяется по кисточкам волос на её ушах. При наступлении холодов, кисточки на ушах пушистые и длинные, можно начинать охотиться.
 
     Углубился в лес. Тропа подошла близко к реке, образуя длинный прижим. Но тропа моя становилась труднопроходимой.  Прорубленной просекой она не шла. Поваленные деревья преграждали тропу. Через некоторые перекатывал нарты, а другие, представляли собой, большие препятствия. Под деревом нарты не проходили. Приходилось с большим трудом переваливать нарты через такие деревья. Много времени и трудов ушло на преодоление этого прижима. Речка отошла вправо, и тропа приобрела сносный вид.

Шёл и раздумывал. Иду по следам. Тропы прорубленной нет. Может быть, она сойдётся с той, по которой тесть ведёт лошадей из другого посёлка? Опять появился прижим. С большим трудом преодолел и его. Нарты мои не были рассчитаны на такие нагрузки. Постоянно опрокидывались, подозрительно скрипели, когда с трудом перетаскивал их через деревья. Долго они такую дорогу не выдержат. Но я целеустремлённо продвигался вперёд. Надеялся на то, что когда сойдётся тропа с тропой тестя, идти будет значительно легче.

Остановился обедать. Сварил чай. Покушал, немного покормил собак и тронулся в путь. Надо было спешить, дотемна найти избушку. На очередном прижиме сломались нарты, и мне пришлось их бросить. Взял в рюкзак немного покушать, боевой топорик, патронов, и налегке вприпрыжку, пошёл дальше. Собаки бежали впереди, изредка облаивали белок, но я на них не обращал внимания. У меня была цель, пока не стемнело дойти  до избушки. Время приближалось к вечеру. С нартами я потерял много времени. В дневной переход от избушки до избушки явно не укладывался.
Уже начинало темнеть. Днём солнце пригревало, и снег на открытых местах растаял. Следы то терялись, то находились. Наконец, в темноте я окончательно их потерял. Пока совсем не стемнело надо подобрать место для ночлега. Хотя мой новый знакомый и говорил, что мимо избушек не пройду. Они как на ладони, на открытом месте, возле тропы, я не решил в темноте рисковать, искать избушку.

Ночёвка в лесу, на морозе не так страшна, если к ней основательно приготовиться. Вышел на берег реки. Выбрал укромное место возле обрыва, который образовывал хороший экран от костра. Нарубил и натаскал небольших брёвен для костра, чтобы хватило на долгую ночь. Пока готовил нехитрый ужин, думал, что утром найду избушку. Перенесу свои вещи и нарты, отдохну хорошенько и пойду дальше. Возле избы и следы тестя с лошадьми появятся, по которым легче будет идти. С такими мыслями и уснул. За ночь несколько раз поправлял костёр и опять засыпал.

Утром чуть начало светать позавтракал, покормил собак и тронулся в путь. В надежде встретить избушку, быстрым шагом шёл до десяти часов. Но избушки всё не было, не было и обустроенной тропы. От своих нарт, с недельным провиантом, я ушёл на значительное расстояние. Съестные припасы, что взял себе и собакам на дорогу, скушал утром. Вся надежда на избушки, и на еду в них, приготовленную на столе. Может быть, я избушку проскочил в сумерках и не заметил? Долго шёл в это время. Так и решил, что избушка осталась позади. Возвращаться к нартам не было смысла, и я решил шагать до третей избушки.

Наткнулся я на неё неожиданно. Но что это было?  Видимо здесь стоял лагерь лесоустроителей.  Валялись обломки топоров с обломанными лезвиями. Кучи банок из-под консервов. Настилы и остовы из палок под палатки. Навес наподобие избушки, обитый тонкими жердями вместо стен. Ни окон, ни дверей не было. Стены светились насквозь, в них дверной проём. Щели были в палец толщиной. На стенах висели плакаты по технике безопасности в лесу. Из тонких палок сколочены столы и скамейки. Сколько же времени и гвоздей было потрачено на их изготовление?  Вообще это была не избушка, а навес от дождя. Даже если бы была печка, то разницы между улицей и избушкой никакой. Побродив по опустевшему лагерю, я пустился в дальнейший путь с мыслями, что и следующую ночь, наверняка, мне предстоит ночевать в лесу. Я начинал понимать, что вряд ли будет расчищенная тропа, и избушек может не быть. Продукты мои закончились. Собак можно кормить белками, а самому придётся терпеть. Идти буду только вперёд. По следам дойду до моего знакомого.

Подобрав подходящее место,  опять переночевал у костра. Тут я окончательно убедился, что никаких избушек, никаких бочек, прикрученных к деревьям, не будет. Днём не пропускал белок, найденных собаками. Обдирал их, и тут же скармливал собакам. Сам пил только кипячёную воду. Ближе к вечеру наткнулся на одноместную палатку. Решил возле неё переночевать. Продуктов в ней не было, не было и печки. Пришлось довольствоваться кипятком. Утром рано пошёл дальше в неизвестность.

Места не очень интересные. Второй и третий день сплошные, свежие гари. Идёшь по старой, эвенкийской тропе, местами очень плохой. То теряется, тогда идёшь по лесу, то возникает вновь. В лесу, дальше близстоящих деревьев ничего не видно. Когда попадаешь в сосновые леса, хорошо, светло и весело в них. Вдоль реки иногда встречаются густые ельники. В них обитают белки. Вначале белок находила только Найда. Но потом Дымок понял, в чём дело, и сам стал находить их и облаивать. Тайга не обращала на них внимания, ей бы кого-нибудь посолидней.

Река стала делать большие повороты, и я стал срезать напрямую, значительно сокращая расстояние. После обеда опять решил резануть напрямик. Погода была ясная, дул небольшой ветерок. Смотрю, что-то мои собаки стали суетиться на свежих, следах сохатого. А затем Тайга с Дымком бросились в лес, и метрах в двухстах залаяли. Тут же Найда поскакала туда и присоединилась к ним. Я бегом побежал на лай. Вижу сквозь лес, что-то там ходит большое, и этого чего-то очень много. Собаки гремят во всю. Гляжу сквозь деревья.  Один здоровый сохатый. На бороде что-то длинное и белое болтается, а рядом чуть поменьше. Я обрадовался, что собаки сохатых нашли и держат их. Стал скрадывать. Прошёл место, где они лежали. Одного решил подстрелить. Во-первых, Дымок первый раз участвует в сохатиной охоте, и это наука для него. Во-вторых, кушать самому охота и собак кормить. Сколько ещё идти не известно?

Сохатые идут не торопясь, собаки крутятся вокруг них. Я подкрадываюсь потихоньку,  разглядываю их. Радуюсь за собак, что они хорошо работают. У меня малокалиберная винтовка. Необходимо подойти как можно ближе. Видно большого, как на ладони. У маленького только уши торчат над мелкой порослью. Ба! Да их двое! Оказалось, что это лосиха с двумя лосятами. Поздняя осень, и они уже большие. Собаки со всех сторон кружат, лают, гам стоит неимоверный на весь лес. У лосихи на бороде замёрзла вода, висит большой, белой сосулькой. Передней ногой, как шпагой, со страшной быстротой, тычет в собак. Прижимает уши и бросается на них. Попала бы ногой в собаку, проткнула бы её насквозь. Вся эта компания потихоньку передвигается, и выходит на чистое место. В голове мысли мелькают. Лосиху стрелять не буду, а лосят жалко. Опять же, телят у коровы забивают осенью в деревнях. И в скандинавских странах разрешают стрелять лосят. Придётся одного подстрелить, форс-мажорные обстоятельства у меня. С этими мыслями хорошо прицелился и выстрелил. Один тут же упал.

Лосиха с оставшимся лосёнком пошли дальше, собаки их не пускают, набрасываются спереди. Боюсь выходить на открытое место, ещё развернётся и затопчет меня. Стал кричать, махать руками, но они не убегают. Тайга с Дымком крутятся вокруг них, лают. Найда треплет бычка, только шерсть со спины летит. Я стал обходить лосиху с наветренной стороны, чтобы от меня запах на лосиху потянуло. Видимо так и случилось, потому что сохатые сразу побежали. Собаки за ними. Пусть тренируются, подальше угонят. Они отбежали, и ерником пошли потихоньку. Тайга вернулась, а Дымок с лаем идёт за ними и не отстаёт. Вот, настырный, думаю, как бы ни затоптала его лосиха.

     Сохатёнок оказался молодым бычком. Поразил я его прямо в сердце. Пока разделывал сохатого, Дымок всё лаял. Далеко ушли. Потом смолк, а через некоторое время завыл. С лосихой ушёл километра за два, и потерял обратное направление. Надо идти выручать маленького друга. Прошёл  приличное расстояние и начал кричать. Смотрю, бежит среди ерника. Каким настырным с малых лет оказался. Обласкал, похвалил Дымка, и пошли с ним к месту, где сохатого добыли. Накормил собак, кто, сколько мог съесть. Сделал лабаз, сложил на него мясо, и пошли дальше. Уложил в рюкзак добрую порцию мяса, неизвестно ещё, сколько придётся идти.

     Иду, радуюсь такой удаче. Собаки выручили меня и себя от голодного рациона. Дымку ещё и года нет, а как шустрит. И по белкам, и по сохатым науку получил, вёл себя неплохо. Тайга подтверждает свою репутацию. Про, Найду, вообще молчу. Гора мяса, с голоду не помрём. Всё равно приду на необходимое место. Шагаю, правда, уже пятый день. Ночевать опять в лесу придётся. Задержался с сохатыми, но может, дойду до пятой избушки? Должна же хоть одна быть? Буду идти до ночёвки, сколько смогу. Отдохну, покушаю хорошо. С такими думами наткнулся на свёрток. Оказалось, палатка. Хоть и без печки, но решил здесь переночевать. Пока на костре варился язык, сделал хороший настил для постели. Делал это уже в темноте. Затем поужинал, завернулся в палатку и уснул. Переночевал по-божески.

Утром рано пошёл дальше. Ближе к обеду увидел долину большой реки. Через час ходьбы вышел на её берег. Навстречу идёт человек. Невдалеке стоит избушка, дым из трубы клубится. Неужели пришёл? Подошёл к человеку и познакомился. Он назвался Тимофеем. Небольшого роста, со смуглым лицом, смотрел на меня с интересом. Спросил меня, куда я иду?  Я ответил, что тропа есть, вот и иду. Узнал о моём знакомом. Тимофей молчком указал на избушку.

Шёл к избушке и волновался. Как Евгений встретит меня? Подхожу к избушке, а он как раз выходит из неё. Удивился при виде меня, но не растерялся, встретил радушно. Помог снять рюкзак с натруженных плеч. Так приятна, бывает встреча, когда тебе после трудного пути помогают раздеться, принимают ружьё из рук, устраивают на место рюкзак.

Зашли в избушку. В ней сидел молодой мужчина, плотного телосложения, светлыми волосами. На меня он смотрел удивлённо и с любопытством.  Евгений познакомил нас. Хозяина избушки звали Николаем. Меня он представил знакомым геологом, про которого он им говорил. Зашёл Тимофей, и мы стали пить чай.

В избушке жили три охотника. Изба просторная. Общие нары на четыре человека. Круглая печь из магистральной газовой трубы диаметром на пятьсот миллиметров. В избушке тепло, уютно, особенно после моих ночёвок в лесу у костра.

После чая пошёл с собаками промяться, место посмотреть. Обдумать создавшееся положение, как в дальнейшем вести себя. Сделал небольшой круг. Есть соболиные следы, и это хорошо. Уже после первых ночёвок в лесу, отсутствием облагороженной тропы и избушек я понял, что Женька обманул меня. Всё о чём он мне говорил, он врал беспардонно. Я первый раз в жизни встретил такого человека, который может так красноречиво, со знанием дела врать. Это какой же нужен талант! Я не стал при встрече ему об этом говорить. Не в моём характере и правиле разбираться и спорить в лесу. Ни к чему хорошему это не приводило и не приведёт. Понял, что они собрались на соболиную охоту основательно. Но собак, кроме той, что я дал Евгению, у них нет. За чаем спрашивал  у него, когда на базу геологов пойдём, хотя знал, что и об этом он не имел представления. Ответил, что когда река замёрзнет. А она давно замёрзла, только недалеко парила промоина. Обратно у меня хода нет. Нет продуктов. Зашёл в такую даль, хотелось обследовать новые места. Базу геологов найти. Что она есть, я был убеждён. Знакомые геологи не обманут. Довольный разведкой, и выработав план своего поведения, вернулся в избушку.

За вечерним чаем спросил у них разрешения остаться с ними. Поохотиться немного. Рассказал им о своём похождении. О том, что в половине дня ходьбы от них добыл сохатого. Они очень обрадовались. Объяснил им, где находится лабаз и как его найти.

На следующий день Евгений с Тимофеем пошли за мясом, мы с Николаем пошли на охоту. Я с Найдой и Дымком, Николай с Тайгой и с собакой, что я дал Евгению. Перешли через реку и разошлись в разные стороны. Как я и предполагал, ходить можно было давно и безбоязненно. Толщина льда в проруби и лунках, где ставили сети, была больше двадцати сантиметров.

Отошёл немного от берега, как Найда наткнулась на свежий соболиный след, и вместе с Дымком помчались за соболем. Следы большие, чётко вырисовываются в снегу. Гнали соболя очень долго. Прошёл почти час, прежде чем услыхал их лай. Первый соболь в охотничий сезон, это большая радость, и я поспешил к ним, насколько это было возможно. Шёл и думал.  Как Дымок себя поведёт? И он не подвёл.
Загнали соболя на лиственницу. Видно его было хорошо. Погонял его немного ударами топора по дереву, чтобы Дымок видел его. Дымок азартно лаял, как будто этим всегда занимался. Подстрелил соболя, а он зацепился за ветку. Пока возился с соболем, прибежала Тайга. А это уже не хорошо. Ещё подумают, что я специально за Николаем пошёл. Собаки лают. Я пробовал выстрелами перебить ветку, но у меня это не получалось. Пришлось рубить дерево. Дал всем собакам понюхать соболя. Найда кусает, Тайга глотает, Дымок лижет. А соболь отменный попался. Здоровый, чёрный котяра. С жёлтым пятном на груди. В этот день ещё два раза увязывались за соболем, но теряли след. Тайга к вечеру ушла куда-то. Пришёл к избушке без неё, когда начало смеркаться.

Мои товарищи уже вернулись и проверяли сети. Я довольный своей добычей подхожу к ним и вижу, что у них настроение не того. Спрашивают, что есть что-нибудь? Отвечаю, что есть, соболя добыли. Евгений стал резко выговаривать мне, что я поступил нехорошо, специально пошёл в сторону Николая. У меня настроение сразу упало. Предвидя такую встречу, я заранее подготовился к неприятному разговору. Стал оправдываться. Это у соболя надо спросить, почему он побежал именно в эту стону. Лай собак слышен за километр, а для собак ещё больше. Неудивительно, что Тайга прибежала на лай своих собак. Евгений упрямо настаивал на своём, считая это не оправданием. Николай, в отличие от Евгения, внял моим доводам, попросил оставить этот разговор и идти в избушку.

Я переживал этот эпизод и вышел на улице делать правилу для соболиной шкурки. Они стали меня отговаривать и позвали пить чай и брагу. У сына Тимофея сегодня исполнилось семь лет. Отмечать будем.

На соболя они накинулись с таким любопытством, что мне показалось - они видят его в первый раз. Впрочем, впоследствии, это так и оказалось. Я выпил кружку браги, которую они черпали из бидона из-под молока, и больше пить не стал. Пока они вечеряли, я насадил шкурку соболя на правилку. Ребята с большим любопытством и вопросами следили за моими манипуляциями. После этого все легли спать.
Они сидят здесь с сентября месяца. Приплыли с провиантом и продуктами по реке. Николай ходил  за Евгением в посёлок встретил его и привёл сюда. По пути, где были брошены палатки, наметили строительство избушек. Кроме Николая, остальные здесь были в первый раз. Николай же однажды здесь рыбачил. За время, что они тут живут, ничего не добыли. Поэтому им стало не по себе от того, что в первый же мой выход был удачным. Мысли и дела у них были обширными. Настроить охотничьих избушек вдоль реки, по которой я пришёл. Охотиться, рыбачить, заготавливать мясо. Воплотить в реальность всё, о чём рассказывал мне в городе Евгений, возникавшее в его больном воображение. Я всю ночь не спал. В голове бродили всякие мысли. Утром высказал своё решение.

Выпросил у них печку, двуручную пилу, немного продуктов и ушел километров за двадцать строить избушку. Они согласны были с моим решением. Объяснил им тем, что не буду им мешать охотиться. Дали они мне половину ведра муки, немного гречки и всякой мелочи понемногу. Пошёл вверх по реке, срезал большую излучину реки, с длинными старицами, шёл мимо парящей полыньи, елового острова,  перевалил хребет, спустился в какой-то ключ. Выбрал чистое, красивое место в сосновом бору и там остановился. Предположил, что в вершине этого ручья, может быть находится база геологов, которую хотел я найти. На небольшой, ровной площадке выбрал место под избушку и стал её строить.
 
Только я расположился, как невдалеке раздался лай Найды, а затем смолк. Пошёл на лай и увидел разворачивающуюся передо мной картину. Она нашла соболя в дупле. Соболь выскочил из него, но не успел высоко заскочить на дерево. Найда в стремительном прыжке успела схватить его и сдёрнуть  его оттуда. Это было подарочком мне на новом месте, и хорошим предзнаменованием. Как я был за это благодарен Найде!

Не теряя времени, при свете костра стал заготавливать брёвна. Чтобы быстрее росли стены, спиливал толстые деревья. Скитаясь в одиночестве, я приспособился ловко орудовать двуручной пилой, и дело у меня спорилось. Строительный материал был из сосны и легко подвергался обработке. Строил её чуть больше двух дней. Углы для красоты вязал «в лапу». Хотя это трудоёмкая работа. Необходимо было в конце брёвен вырубать полукруглую выемку, чтобы в неё помещалось половина следующего бревна. Зато избушка с такими углами вышла на славу. Вместо крыши настелил брёвнышки. Все щели проконопатил мхом. Ночевал рядом у костра. Земля под костром отогрелась. Этой землёй закидал крышу небольшим слоем, для сохранения тепла в избушке. Дверку сделал из палок и обтянул её кулём. Моя фирменная конструкция дверей из подручного лесного материала. Избушка получилась на загляденье красивая, золотистого цвета, а самое главное, тёплая. Размером всего два на два метра, но зато внутри оказалась просторная. Моя очередная метка в лесу. Спал в ней без сновидений богатырским сном.

Для освещения пользовался самодельной горелкой. Под неё использовал бутылку солярки, которой снабдили меня новые знакомые. Из консервной банки сделал крышку на горлышке бутылки. В ней сделал отверстие под самодельный фитиль из бинта. Светила горелка плохо, но всё же сидел не в полной темноте. Стряпал лепёшки из муки, выпекал их прямо на печке, варил кашу себе и собакам. Начался мой охотничий быт.

Избушка стояла в хорошем месте. Тут же были следы соболей, белки, оленей, изюбрей. Урожай голубицы был небывалый. Местами казалось, что кто-то высыпал её на белый снег сплошным, голубым ковром. Там, где много голубицы, скапливалась боровая дичь. Всё её разнообразие: глухари, тетерева, рябчики. Отдельно стаи глухарей и глухарок сидели на деревьях, большими, тёмными шарами. Добывал их для пропитания, когда удавалось. Глухари были до того жирные, что при потрошении не было видно кишок. Сплошной сгусток жира. На этом жире жарил оладьи. Пробовал ставить в полынье крючки на налимов, но у меня не получалось. С опаской подходил по льду к её самому краю, течение в ней было очень сильное, а проруби не чем было долбить. Да и наживки хорошей не было.

Поднимался вверх по ключу, но место там мне не понравилось. Встречались россыпи камней. Соболь сразу мчался к ним от собак и там скрывался. Выкуривать их оттуда представляло большие трудности. Попробовал разжигать дымный костёр и выживать их из камней. Дым выходил в нескольких местах на расстоянии до пяти шести метров друг от друга. Времени уходило много без нужного результата, и я бросил эту затею. Поставил там плашку из больших каменных плит, но за всё время, что я там был, никто не попался. Пищи для соболей было достаточно, и приманка их не соблазняла. Видно это было из того, что соболь к приманке подходил, сидел рядом и проходил дальше.  Больше вверх по ручью,  я не ходил.

Времени у меня было, как всегда ограничено, и я его использовал на сто процентов. Уходил из избушки рано, а приходил в темноте. Здесь у меня произошёл впервые в моей охотничьей практике случай, когда обе собаки погнали двух соболей в разные стороны. Шёл по протоптанной мною тропинке. Собаки бросились вверх. Я стал карабкаться за ними следом. Смотрю, свежие соболиные следы, и собачьи рядом. Делаю большой круг и нахожу выходной след соболя, а по нему собачий след. Наверное, Найда за ним пошла. Немного погодя, и лай её раздался. Подхожу, а она его в камни загнала. На всякий случай поставил капкан, и взял Найду на поводок. Почему Дымок на её лай не прибежал? Пошёл обратно искать его по следам. Он на тех, первых следах сразу исчез. Может он в пяту пошёл тому соболю, которого Найда в камни загнала? Молодые собаки иногда идут в обратном направлении туда, откуда прибежал соболь. Делаю большой круг, в надежде пересечь его след.
Чуу! Вроде лает, что ли? Останавливаюсь, прислушиваюсь. Не слышно ничего. Смотрю на Найду. Она насторожилась и смотрит в одну сторону. Держу её на поводке. В таких случаях всегда присматриваюсь к собакам. Они слышат лучше меня и смотрят в ту сторону, откуда раздаётся лай. Прислушался и услыхал, как Дымок несколько раз гавкнул и опять замолчал. Я успел засечь направление лая, раздававшегося в речке. Хорошо, хоть нашёлся. Спустился вниз, в густом ельнике, собаки там обычно белок находят. Далеко от того места, где на соболиные следы наткнулись. Хоть белка, и то хорошо. Иду по речке. Пересёк соболиные следы и следы Дымка, по которым он скакал. До этого он только с Найдой гонял соболей. Неужели долгожданный, неужели сам загнал? Иду и лелею тайную надежду. Подхожу к Дымку. Он на высокую ель лает. Найда тоже залилась. Стал внимательно рассматривать ель и заметил рыжую соболиную мордочку. Обрадовался очень. Первый, самостоятельно загнанный Дымком соболь. Угостил их хорошо, по такому случаю, похвалил, погладил. Тут же пообедал.

Пошёл дальше. Находили следы соболей, но старые. Затем нашли совсем свежий след, и пошли по нему. Собаки бегут. Я за ними. Шли долго. Соболь идёт прямо, не останавливается на кормёжку. Видимо ходовой. Машет и машет ровным аллюром. Найда вернулась, снег глотает. Я взял её на поводок. Пусть Дымок разбирается. В один ключ спустились. Спуск километра два, и крутой очень. Чаща, кусты ольховые, так и норовят в лицо ткнуть ветвями. След из ключа вышел, и обратно на перевал. Дымок не отстаёт. Идём долго, темнеть стало. Мне не до следа, Дымка бы найти. Ночью  в лесу одного Дымка в лесу оставлять негоже. Сам удивляюсь. Откуда у него такая прыть? В крови наверное, в Найду, она старая уже. Ей хорошая смена, однако, растёт. Устал, видимо. Не скачет, то рысью, то шагом идёт. А соболь в другой ключ перевалил. Тут Дымок показался. Я обрадовался, взял и его на поводок. Неважно, что он не догнал соболя, главное, что ищет. А вернулся потому, что он ещё не знает, что я обязательно приду на его лай, где бы он ни загнал соболя.

Пришли в избушку в темноте. Устали очень. Километров под тридцать точно прошли в тяжелейших условиях. Выходили, восьми утра не было, а пришли в девять часов вечера. Но я был доволен. Соболя добыли. Дымок самостоятельно работать стал, настырный очень, а это хорошо.

Надо отметить, что питались мы скудно. Еды было мало и мы её экономили. Сам утром и вечером ел понемногу глухариное мясо с гречкой. На обед брал с собою небольшую лепёшку. Собак кормил мясом белок, рябчиков, глухарей, но не вдоволь. Соболей мои помощники вначале не ели. Но когда с пищей прижало, стали употреблять и соболье мясо. Поджаривал немного на костре, добавлял в кашу, и они ели его за милую душу. Собаки сильно похудели, и я стал их брать поодиночке.
 
Очередной раз ходил проверить крючки на налимов и снял их. Полынья находилась довольно далеко, а рыба не попадалось. Взял с собой Дымка. Пошёл обратно по пойме реки, по кустам, по кочке, сквозь заросли молодых   деревьев. Стал выбираться на чистое место и наткнулся на свежий соболиный след. Дымок уже шустрит на нём. По горячему следу он бежит в обратную сторону. Почему-то молодые собаки  часто бегут таким образом. Видимо там больше пахнет. Распространяется запах на широкое пространство. По следу же запах стоит тонкой струёй. Я разобрался, куда идёт соболь и пошёл по следу. Через некоторое время меня догнал Дымок. С деловым видом он проскакал мимо меня и бросился дальше за соболем.

Не успел я немного пройти, как невдалеке раздался лай переходящий иногда в визг. Видимо, Дымок соболя чуть не за хвост поймал, тот перед самым его носом успел заскочить на дерево. Похвалил его и привязал к дереву. Выстрелил в соболя и ранил его. Решил срубить дерево, чтобы Дымок его поймал. Для закрепления охотничьих навыков необходимо это произвести пару раз. Так и сделал.
 
Настроение сразу поднимается от удачно добытого соболя. Попил чаю, покормил Дымка, пошёл дальше. Опять свежий след соболя. Дымка нет. По следам вижу, что, любимчик  мой, ищет, разбирается в следах. Обхожу чащу, куда следы зашли, срезаю, где можно, по чистому месту.
 
Местность красивейшая. Слева обрыв реки. Лесная даль с распадками в дымке простирается. Река с еловым островом справа, чуть дальше парит промоина на перекате. Напротив скалистый, белый берег с жёлтыми прожилками. Иду краем берега по чистому, сосновому лесу. Пройду немного, зайду в чащу, чтобы убедиться, что Дымок по следу работает, и опять выхожу на чистое место. Только кончилась чаща, опять раздался лай с визгом метрах в тридцати от меня. Подошёл. Соболь сидит на небольшой лиственнице. Дымок его с азартом облаивает. Подстрелили его, и пошли дальше.
Иду над обрывом, любуюсь речной далью. Небо голубое, солнце ярко светит, слепит глаза. Изюбрами снег истоптан. Видимо им тоже нравится здесь ходить. Дымок по беличьим следам бегает. Пошёл от реки в сторону избушки. Только в лес зашёл, Дымок опять лает. Белку, наверное, нашёл, Найде гостинец принесём. Подхожу ближе. Свежие соболиные следы. Боюсь думать, что опять Дымок соболя загнал. На самом деле, так и есть. Тут я его расхвалил, много ласковых слов наговорил. Когда шли к избушке, ломились через такую чащу, что еле продирались через неё. Как будто хозяин леса вспомнил, что слишком легко нам соболя достались, и устроил нам препятствие. Но я не расстраивался, настроение было отличное.
Пришёл после захода солнца. Взял в ключе с собой приличный кусок льда к избушке. Не спал до двух часов ночи. Стряпал лепёшки, обдирал соболей, варил собакам еду. Ночь была холодная. Деревья трещали от мороза. Была полная луна.
 
Такие удачные дни выпадали редко. Года четыре назад Найда тоже за день загнала трёх соболей. Быстро Дымок повторил её рекорд. Он ещё молодой, нет и года. Так хотелось, чтобы из него вырос хороший охотник. Дня два, или три ходили пустые, и сегодняшняя удача, весьма кстати.

Поохотился я только девять дней. Как не хотелось мне возвращаться домой, но это было необходимо делать. Попрощался со своей красавицей избушкой, ключом, приютившим меня, лесными далями, подарившие мне незабываемые впечатления и отправился в обратный путь. Вернусь ли когда-нибудь в эти места?

Мои знакомые соболей не добыли. На собак моих рассердились. Толку от них никакого. С ними я согласился. Видимо без хозяина им не интересно работать оправдывал я собак. Да, и видно было, что они сами-то охотники никудышные. Впервые на соболиной охоте. Чтобы не огорчать их, я сказал им, что и у меня охота была неудачная.

Пришёл к ним под вечер. Хозяева жарили оладьи на сковородке. Ничего дельного у них из этого не получалось. Взял я готовку в свои руки и быстро закончил стряпню. На обратную дорогу выпросил пять больших оладий. Утром рано втроём отправились в обратный путь. Евгений с Тимофеем должны были строить избушку в том месте, где была брошена палатка. Мне предстоял долгий путь с ночёвками в лесу. Температура опускалась ниже тридцати градусов, поэтому путь мой предстоял активный, чтобы не мёрзнуть на ходу. Снег выпал достаточный, чтобы мешать моему быстрому передвижению. К палатке пришли вечером. По пути произошёл интересный случай.

Евгений молодой, энергичный человек ушёл от нас далеко вперёд. Мы с Тимофеем спокойным шагом шли по его следам. В одном месте они поставили капкан на соболя недалеко от тропы. Каково же было наше удивление, когда  мы увидели, что в него попался большой, чёрный соболь. Это первый и единственный соболь, попавшийся им за всё время охоты. Неужели Евгений не заметил и проскочил мимо? Тимофей очень обрадовался такой  долгожданной удаче.  Вынул соболя из капкана. Чтобы его не таскать туда и обратно, решил его запрятать, и насторожить капкан заново. Я подумал, что он соболя тут же рядом где-нибудь пристроит на дереве. Но Тимофей ушёл так далеко, что мне надоело его ждать, когда он вернётся. После того, как он пришёл, я спросил его, зачем так далеко запрятал? На что он ответил, что хочет разыграть своих компаньонов. Попросил меня Евгению ничего не говорить.
 
Дорога была длинная, и Тимофей поведал о том, как они здесь очутились. Год или два назад было небывалое нашествие соболей. Кто их только не ловил капканами. Ловили на помойках возле домов, в лесных деревнях и посёлках. Шофера ставили капканы возле дороги. Старики недалеко от деревень. Любая наживка на капканах привлекала соболей. Кто не ленился, все были с добычей. Прослышав про, это Николай решил собрать экспедицию для охоты на соболей. Планы у него были обширные, но он никогда не занимался такой охотой. Они с Тимофеем вместе работали. Тимофей был родом из Олёкминского района, и немного разбирался в охоте на пушного зверя. Знал, как ставить капканы, изготовлять ловушки. Но на соболей ему тоже не приходилось охотиться. Женька был их знакомый. Мог взять нарезной карабин, получить лицензию на сохатого. Ну и врал им беспардонно, что он превосходный соболятник, имеет собаку соболятницу. Хотя соболей и в глаза не видел. Решили настроить избушек по тому пути, по которому прошёл я. Обосноваться капитально и надолго.

С разговорами дошли до палатки. Женька ничего не говорил про соболя, да и мы промолчали. Переночевали в тесноте, а рано утром я пошёл с собаками в обратный путь. Знакомые остались строить избушку. Хотелось пораньше выйти, и больше пройти. Но не тут-то было.
 
Покушать взял немного. Думал, что дойду до нарт, а в них есть недельные припасы и себе и собакам. Выпал снег, местность неузнаваемо изменилась. Следов моих на снегу не было, и мне пришлось держаться общего направления реки. Лесная река, текущая по ровной поверхности, делает такие замысловатые изгибы, длиной от десятков, до сотен метров. Идёшь по этим поворотам значительное расстояние и приходишь в то же самое место. Если идти по льду реки, повторяя все её петли, то проходишь расстояние в два, три раза больше, чем напрямик. А идя по лесу, реки не видишь, и можно отклониться от неё, довольно далеко. Хорошо, если попадёшь на старую эвенкийскую тропу. Она идёт прямо, срезая все изгибы реки. Но плохо то, что когда переходишь ручьи, или заболоченную местность тропа теряется, и её трудно потом найти. Так, что шагаешь в основном напрямую, сообразуясь с долиной реки. Если мне казалось, что я иду не правильно, приходилось круто поворачивать влево и выходить на речку. Идти по ней, а потом обратно выходить на берег.

Речку опоясывали два обрывистых берега с двух сторон, на котором росли большие ели, изредка лиственницы, да заросли тальника. Идя по ней, взгляд упирался в глинистые берега, дальше которых, ничего не просматривалось. Берега, да голубое небо надо мной. Встречались следы белок, зайцев, иногда соболей, перебегающих с одного берега на другой. Идти было не интересно, а самое главное, продвижение вперёд замедлялось из-за бесконечных поворотов.

На третий день пути ушёл по большому левому притоку, мало чем отличающимся от основной реки. Большая долина. Устья его, где он впадал в основную реку, я не заметил. Хватился только в середине дня. Вижу, что забираю вправо от общего направления, и ели редко растут по берегам. Пришлось по густому ернику добраться до речки. Только когда подошёл к руслу заметил, что оно совсем маленькое. Чертыхнулся про себя, пообедал и пошёл обратно.

Собаки почти каждый день останавливали сохатых, но стрелять было бессмысленно. Мясо не вынести, а стрелять ради того, чтобы один раз покушать, мне не позволяла совесть. Один раз подошёл очень близко к облаиваемому сохатому. Здоровенный, рыжий бык, большие рога. Полюбовался на него, на работу собак и пошёл дальше. Особенно мне нравился Дымок. Так он мастерски облаивал сохатого. Не бросался на сохатого сломя голову. Лаял редко, басовито, не пугал сохатого. С Тайгой оставляли слаженный дуэт. Тайга лает густым басом. Дымок чуть слабее, но у него тоже бас. Тайга приходит раньше от сохатого, а Дымок позже. Задерживается возле сохатого, не хочет его отпускать. Найду, пришлось оставить знакомым. Мне не хотелось этого делать. Они меня очень упрашивали. Да и приютили меня, продуктов дали. За хорошее отношение ко мне, надо было чем-то отплатить.

По времени должен был подойти к оставленным нартам, и я надеялся на продукты, оставленные на них. Надеяться  то можно было, но надежда моя не сбылась. Нарты свои я не нашёл. Выпавший снег изменил местность до неузнаваемости. Следы мои замело, оставленные ориентиры  исчезли. Побродил бесцельно в предполагаемом месте и пошёл дальше. Как и раньше ночевал в лесу. Ночи были холодные, ясные. Температура значительно ниже минус тридцати градусов. Главное в это время хорошо приготовиться к ночёвке, и можно сносно переночевать. Но лучше без надобности этого не делать. Очень благодарен был Тимофею за то, что он мне одолжил свои валенки. Без них мне пришлось бы очень туго. Минус двадцать пять градусов ещё можно терпеть холод в резиновых сапогах. А ещё ниже, ближе к сорока, большая вероятность обморозить ноги.

Последние два дня шёл голодный. Собакам немного повезло, по дороге  нашли одного соболя в дупле. После того, как я снял с него шкурку, они уплели его за милую душу. Отличился опять Дымок. А я надеялся только скорее добраться до избушки. Там висел мешок муки, подвешенный к потолку от мышей. Мечтал, как приду, наготовлю оладий, напьюсь горячего сладкого чая, вытянусь во весь рост на нарах и буду блаженствовать в тепле. Как назло не встречалась боровая дичь. Не то, что на месте моей охоты.

После ночёвки в лесу, на пятый день путешествия, недалеко от избушки, подстрелил глухаря. Нет бы двумя днями раньше. Пришёл в избушку в шестнадцать часов. Растопил печь, завёл тесто. Глухарь был очень жирный. На его внутреннем жиру настряпал лепёшек. Как себя не уговаривал много не кушать после голодных двух дней, не утерпел. Лепёшки такие вкусные казались, что я перебрал. После этого ночью, и весь следующий день, были сильные рези в желудке.

На шестой день пути вышел в посёлок. Переночевал у гостеприимных хозяев. Рассказывал о своих приключениях. Утром отогрел машину, завёл и поехал домой.
 
В конце декабря Евгений привёл Найду. Собаку, что я выпросил у своего знакомого, они оставили в лесу. При выходе утром в длинный путь, уставшая собака вернулась в избушку, и они за ней не пошли. Думали, что она их догонит. За всё время охоты они добыли четырёх соболей. Соболя, который попался в капкан, Евгений, оказывается, видел. Они оба хотели скрыть этого соболя друг от друга. На этой почве у них случались споры и драки. На мою Найду были в обиде за то, что она не искала соболей. В чём я с ними был согласен. Зачем работать на дядюшку, наверное, рассуждала она. Я был расстроен тем, что они оставили выпрошенную мною для Евгения собаку в лесу. Мне предстояло тяжёлое объяснение с хозяином. Но я ему пообещал щенка, и этим дело уладилось. Вот такие похождения у меня произошли в ту, незабываемую осень.