Часть вторая. Даниель Рут. Глава 34

34.ВСТРЕЧА НА РЕКЕ

Если вдоль морского берега шлюпка с командой Рута шла со скоростью полтора-два узла, то вверх по реке – гораздо медленнее, матросы, несколько дней работавшие вёслами, уже выбились из сил. Потому в этот раз Рут решил остановиться на ночлег пораньше. Они причалили к берегу и, когда первый помощник дал команду готовить место ночёвки, к нему подошёл индеец и, коверкая слова, стал что-то говорить. Рут окликнул матроса:
– Эй, Билл, иди переводи! Твой краснокожий приятель хочет что-то сказать…
Индеец протестовал против ночёвки на берегу, убеждая моряков, что здесь опасно.
– Пока плыли по реке, он видел, что за нами наблюдали мискито, – объяснил Билл.
– А где-же нам остановиться?
– Он говорит, там, выше по реке за поворотом, есть остров. Лучше остановиться там.

Все вернулись в шлюпку и продолжили путь. Пройдя вверх ещё милю, они действительно обнаружили небольшой остров, покрытый невысокими деревьями и кустарником. От берега его отделяла неширокая протока. Причалив к острову, длина которого была не более кабельтова, стали обустраивать место стоянки.
На ночь Рут поставил двух часовых: одного у шлюпки, второго – у другой, западной, оконечности острова, откуда текла река. Если индейцы вздумают напасть ночью, то подойти на лодках проще всего именно с этой стороны.
Подремав немного, Рут поднялся, ему не спалось – на душе было тревожно. Индеец тоже не спал. Взяв его с собой, Даниель отправился к матросу-часовому на западной стороне. Тот сидел в кустах и всматривался в темноту. Лишь на реке  иногда появлялась светлая дорожка, когда луна появлялась из-за туч. Рут с индейцем присели рядом.

 Краснокожий Томас временами тревожно озирался, его беспокойство передалось и Руту. И не зря. Незадолго до рассвета они заметили, что к острову приближаются две лодки, следом за ними двигался плот. В темноте невозможно было сосчитать, сколько там людей. Но судя по вместимости лодок и плота – не менее двух десятков.
Матрос-часовой стал поднимать ружьё. Рут шёпотом велел ему не поднимать шума:
– Бесполезно здесь связываться  с ними, нужно отступать в лагерь. Там организуем оборону…

И они, скрываясь в зарослях, стали пробираться к лагерю. Там Рут поднял всех и приказал готовить оружие, ещё не решив, что лучше – принять бой или уйти вниз по реке.

 Сомнения его развеял вскоре начавшийся рассвет. Кроме тех краснокожих, что высадились на западной оконечности острова и уже приближались, продираясь сквозь заросли, моряки увидели, что через протоку к острову направляются ещё две пироги с дюжиной индейцев.

Первый помощник капитана понял, что против такого количества аборигенов им не устоять. Он приказал дать залп из ружей в сторону индейцев, после чего моряки спешно стали грузиться в шлюпку, осыпаемые стрелами краснокожих, что подошли достаточно близко. Несколько человек уже было ранено и Рут в том числе. Он просто обломил стрелу, попавшую в предплечье, решив что наконечник вытащит после. Шлюпка отчалила от острова, вскоре за ней устремились лодки индейцев.

Морякам пришлось бы туго, но именно в этот момент из-за излучины появилась «Эсперанса», неспешно поднимающаяся вверх по реке. Каравелла медленно и величественно двигалась по неширокому руслу, громада парусов возвышалась над заблестевшей на восходе зеленью берегов, белоснежные паруса стали багровыми в лучах восходящего солнца.

Изумлению Рута и его моряков не было предела. Никто из них не мог и подумать, что спасение придёт так неожиданно в виде корабля «Эсперанса», который Рут в своё время проклял, за то что стал его пленником, а потом много раз благословил за то, что в Новом свете нашёл свою любовь.

Мегеро тоже вела любовь, только к алмазам.  Увидев Рута и возликовав, что нашёл доктора живым, от избытка искренних чувств, которые он давно испытывал к краснокожим, Клещ велел дать залп из носовых вертлюжных пушек по лодкам аборигенов. Для индейцев это было страшной неожиданностью. Они думали, что к английскому форту может направляться только английский корабль. Крупная картечь разнесла лодки в щепки, многих убив, ещё больше ранив. Оставшиеся в живых пытались вплавь добраться до берега. Клещ приказал абордажной команде упражняться в стрельбе из мушкетов, пока видят хоть одного индейца.

В это время шлюпка Рута подошла к борту «Эсперансы» и спасшиеся моряки начали подниматься на борт каравеллы по верёвочной лестнице.
На корабле оказали первую помощь раненым. Рут не без помощи нового корабельного лекаря вытащил из левого предплечья застрявший наконечник стрелы и обработал рану. С перевязанной рукой он вскоре сидел в каюте капитана и рассказывал о том, что происходило с их кораблём и командой за последние две недели.

– Однако, доктор, я уже второй раз спасаю вам жизнь, – усмехнувшись заметил Мегеро, разливая ром по кружкам.
– Да, капитан. Это также верно, как то, что я второй раз спасаю ваши алмазы!
– Ах, дьявол меня побери! Вы абсолютно правы, ваша услуга гораздо ценнее, я постараюсь в долгу не остаться. Действительно, что стоит наша жизнь по сравнению хотя бы с одним таким камушком?
Даниель Рут уже вернул Арно Мегеро кожаный пояс с алмазами, что должны были отправиться в Европу, потому у капитана «Эсперансы» было хорошее настроение. Рут тоже вздохнул облегчённо, узнав, что «Сен-Бертран» целёхонький ждёт их у входа в устье реки.

Клещ поднял кружку:
– За благополучное ваше спасение! А заодно и всего остального, включая корабль господина губернатора.
– Думаю, господин Бертезен будет не слишком доволен из-за что «Сен-Бертран» вместо Марселя оказался у Москитового берега.
– О чём вы, Рут? Это чудо, что корабль с грузом остался на плаву после такого шторма! Я уверен, во время урагана не один корабль ушёл на дно. Если он о чём и будет жалеть, так только о потере такого опытного капитана, как Ламерт.