Когда инициатива за гранью риска

   Много раз слышал, что инициатива наказуема. Но только, когда служил в Советской  армии,  убедился,  что это не просто слова. Осенью   1971 года  меня, заместителя командира взвода установки ракет и снятию их с  боевого дежурства,  избрали  секретарем комсомольской организации 3-го дивизиона  ракетного полка, что располагался в Латвии. Чтобы жизнь бойцов наших подразделений была не скучной,  разнообразной придумывал самые разные мероприятия  «А ну-ка, парни», выставки творчества наших бойцов, тематические вечера, концерты  художественной самодеятельности.
   О наших мероприятиях я регулярно писал в газету Прибалтийского военного округа «За РОДИНУ» заметки, корреспонденции о комсомольских делах, а также о том, что было интересного в боевой и политической подготовке нашего дивизиона. Наказания за эти  начинания меня миновали. Замполит майор Васеев и секретарь партбюро  Артемьев даже хвалили.
 
   ПРОВОКАЦИЯ СТАРШЕГО СЕРЖАНТА БАСОВА

    Но вот моя очередная инициатива вышла боком. Я предложил организовать секцию борьбы у нас в  армейском клубе, который был  и за спортзал. Положили несколько матов. Вот и подучилось татами.
    В нашу затею включился и майор Дубов, командир регламентной группы, который был спортсменом, занимался штангой и греко-римской борьбой, участвовал в армейских соревнованиях. После работы иногда он брал ключи и занимался в клубе. Он учил бойцов приемам борьбы. Сержант Малыхин из Татарстана оказался самым тяжелым и самым сильным. Его и выбрал Дубов  своим спарринг-партнером.
И вот однажды задумал я провести   в  нашем клубе чемпионат дивизиона по вольной борьбе. Оказалось, что среди ракетчиков немало тех, кто на ковре готов показать свою удаль, помериться силой, стать непобедимым борцом. Мне и самому было интересно выяснить, кто у нас самый ловкий.
   Но  я и знать не знал, чем для меня закончится начинание.
В  день соревнований майор Дубов неожиданно предложил присесть с ним на скамейку.
   –  Поговорить надо, -сказал он.- Вижу, ты парень крепыш, почему не борешься со всеми. Как комсорг дивизиона, покажи личный пример всем.
   –  Я бы показал пример,- ответил на предложение.- Но в  4-классе я пришел в секцию борьбы в нашем городе, заранее сказал, что я дважды ломал руку (открытый перелом): сначала на стройке упал со стены и на своей скривившейся  руке увидел торчащие кости, а потом весной перепрыгнул штакетник и приземлился, а там сколький лед – второй раз рука сломалась на том же месте.
   –  Пока кость руки не срастется по-настоящему, о нашей секции не думай. Соперники узнают твое слабое место, еще поломают ту же руку.
   Тренер решил не принимать меня в секцию.
   Я послушался тренера. Но ждать, когда примут меня в секцию борьбы  не стал, в 5-м классе записался в секцию легкой атлетики, а в 10 классе стал чемпионом республики по барьерному бегу на 110 метров. В   7 классе с братом стали заниматься волейболом, дважды в 1969-1970 годах наша команда стала чемпионом  города  по волейболу, потом был я чемпионом по настольному теннису двора,  спортивного лагеря. Так что от спорта я никуда не ушел.
   Я не обратил внимания, что на той же скамейке неподалеку от нас с майором Дубовым сидел старший сержант Басов и слышал наш разговор. Мы оба были с ним старшими сержантами. Он был старшиной нашего взвода управления, старослужащим, готовился к дембелю. Как непосредственный начальник, всегда хотел подчеркнуть, что он  главный во взводе и к тому по армейским понятиям  «дед».  Он «спал и видел», чтобы меня поставить в общий строй.  Я же не особенно лез в его подчинение, так как у меня было также как у него звание старший сержант. Его должность комнадир отделения управления штаба. Моя же с после выборов в комсомольской организации нашего 3-го ракетного дивизиона стала называться секретарь бюро комсомола. Выходило, что он командует отделением, а в  моем  ведения вся комсомольская организация дивизиона. По штату я должен был подчинятся  Басову, а по комсомольской он –  мне.
   Мой рабочий день был не нормирован. На завтрак, обед, ужин  я ходил без строя, сам решал, в какое время идти в столовую. Жил и работал отдельно от взвода. Мои непосредственные начальники замполит Васеев и секретарь партийной организации капитан Артемьев были довольны мой работой, поэтому не возражали  против моей вольности. Так я оказался на особых условиях службы.
Басова особенно нервировало, что я единственный, кто среди бойцов срочной службы,  ходил не в пилотке, а в фуражке как офицеры.
   Замечал я, что Басов  искал случая принизить меня. И такой случай, как он считал, представился, когда я затеял первенство дивизиона по вольной борьбе. Соревнование были интересными, потому что в нем участвовали  представители союзных республик Казахстана, Дагестана, Украины, Татарстана. Ленинграда, Москвы.  Они демонстрировали самые разные приемы борьбы.
Как и ожидалось,  лидером оказался  сержант Малыхин из Татарстана. Уроки майора Дубова он усвоил неплохо.
Когда соревнования  подошли  к концу,  ко мне н аправился старший сержант Басов и спросил с усмешкой:
   –  Сафиканов, а слабо тебе побороться с Малыхиным?
   – Не знаю, ответил я.- У нас весовые категории разные. Он полутяж, а я средний. У него вес . 86 килограммов, у меня - 67.  Разница почти 20 килограммов. Малыхин к тому же был выше меня на полголовы и  смотрится мощно.  А я,  скорее, волейболист или легкоатлет. А потом , я же не занимаюсь борьбой, потому что руку дважды ломал. Как бы чего не вышло.
   –   Боишься? – вызывающе Басов задал вопрос.
Грубый и наглый тон Басова сильно задел меня. Я ничего другого не придумал, как ответить с политическим зарядом:
   –   Я  ни  империалистов не боюсь, ни  Малыхина.
   –  Ну, тогда вызови его на схватку.
Такого оборота разговора я не ожидал. Басов явно провоцировал меня, и он своего добился. Он был уверен, что Малыхин положит меня в два счета. Басов решил сломать меня чужими руками.
   –  Этому не бывать, - подумал я и пошел к судье Дубову и сказал:
   –   Если чемпионом станет Малыхин, то я вне зачета готов бороться с ним.
   –  У тебя же дважды ломаная рука,- возразил майор.
   –   Будем считать, что кость срослась, - ответил я.- Тут дело принципа Старший сержант Басов считает, что я проиграю. Пусть третий раз сломаю руку, но хочу бороться.
С этими словами я начал снимать   гимнастерку и вышел на маты.
Дубов покачал головой и сказал неопределенно:
   –  Кто сам захотел, тот не плачет.
   – Плакать не буду,- со  всей решимостью заявил я.
   –  Тогда борись  с чемпионом, если он согласен.

       СХВАТКА С ЧЕМПИОНОМ ДИВИЗИОНА

   Когда я предложил Малыхину, бороться еще, он кивнул головой. По глазам было видно, что не  считал меня за соперника.Он не знал, что  пока шли соревнования я приглядывался  к стилю его борьбы. Понял, что нельзя попадаться на приемы, которые у него были отработаны. У меня же были свои приемы, которые я придумывал в борьбе со сверстниками и ребятами постарше еще до армии в родном 50-том квартале нашего города.
   Я понимал, что на долгую борьбу у меня не хватит выносливости. Он же тренированный, а я нет. В  первую же минуту  пошел я в наступление и сделал любимый мой захват. Малыхин не ожидал такой прыти, попробовал вырваться, но я схватил его намертво. И стал его валить. Он пытался перехватиться, но я своим коронным приемом правой ногой  как крюком захвалил его левую. Он сопротивлялся. Еще несколько секунд он продержался, потом потерял равновесие, и я положил его на лопатки и тут же  насел на него. Он пытался вырваться. Но не тут-то было. Я же в детстве я боролся одновременно с двумя пацанами  и даже тремя. И ни один не мог выскользнуть из моих рук и ног, пока не попросят пощады.
   –  Хорош, хорош,- услышал я Малыхина.
   –  Сдаешься? – спросил я.
 Он молчал. Тогда я:
   –  Ну, тогда еще полежи.
Малыхин еще минуту пытался вырваться, опрокинуть меня. Но я сидел на нем крепко, и держал его руки.
   –  Ладно, сдаюсь,- смирился Малыхин.
   Я отпустил его и поднялся. Дубов помог Малыхину встать.  Я посмотрел в сторону Басова, который сидел на скамейке. Он же демонстративно  направил взгляд в другую сторону. И он явно не хотел созерцать исход схватки. Наверное, он представил себя на месте поверженного Малыхина и что лучше со мной не связываться.   После этого случая Басов махнул на меня рукой,  и больше у него не было особого желания загнать меня в строй  взвода управления дивизиона. С той поры у нас с ним был нейтралитет. Вот так его провокация обернулась не в его пользу.
    Ну, а я еще углубился в комсомольские дела. В городе Шауляе  на конференции  дивизии комсомольскую организацию нашего 3-его дивизиона назвали одной ил лучших в нашей дивизии Ракетных войск   стратегического назначения.

      ДЯДЕ ИБРАЮ ПОЧЕМУ-ТО Я ПОВЕРИЛ

Мне было лет пять, когда зимой вышел за калитку нашего дома и увидел нашего дальнего родственника Ибрая, фронтовика, пришедшего с войны с наградами. У него были шестеро детей, с которыми мы, трое братьев играли.  После рабочего дня он возвращался домой навеселе. Он остановился около меня и спросил:
    –  Папа пришел  с работы?
 Я ответил, что нет еще.
    –  Скажи ему, что в воскресенье зайду.
 После выпавшего снега улица была пустынной.Уже не помню почему, но  взрослому человеку я сказал:
     –  Давай бороться.
Скорее всего, такое странное  предложение я сделал от того, что мы, три брата, все время устраивали дома на полу или кровати кучу малу. Это нам нравилось. И вот теперь хотелось побороться со взрослым.
    –  Тогда попробуй свалить меня,- согласился дядя Ибрай.
Я схватил его за ногу и стал упираться. И вдруг дяденька завалился на спину.
    – Ты победил меня, - громко засмеялся.- Ты богатырь.
Эти слова я запомнил на всю жизнь Понятно, что дядя Ибрай навеселе просто-напросто  поддался пацаненку.  Самое удивительно, что я поверил, что на самом дела свалил взрослого человека. Может, в этом истоки смелости, когда начинал борьбу?

      ТРИ ПОБЕДЫ НА САБАНТУЕ

    Еще в детстве, когда учился в 3 классе,  я ездил с бабушкой и младшим братом  в деревню, и там мы попали на сабантуй. Впервые  – мне тогда довелось участвовать в борьбе «Куреш» среди пацанов. Младший брат сказал:
   - Давай тоже борись. Подарки дают.
    Раз младший просит, надо соглашаться. Мы ведь дома три брата все время летом на лугу устраивали борьбу между собой с соседними пацанами. Младший видел, что я не раз валил даже тех, чтобы был старше меня.
    Первого соперника-ровестника моего роста я положил на лопатки без труда, со вторым –  с пятиклассником пришлось повозиться, но тоже одолел. Я думал, что за две победы мне вручат подарок, но вместо этого судья вызвал на лужайку пацана-семиклассника. Не ожидал я такого. Но деваться некуда. Мы сошлись с ним. Он был на голову выше меня. И я не знал, чем кончится наша схватка. Но после двух побед оказаться побежденным явно не хотел,  поэтому как только он ухватился за меня, я  превратился в «мешок с картошкой» - куда повернет в туда сторону и я, без сопротивления. Вот та он меня возил туда-сюда несколько раз в расчете на легкую победу. А я же соображал, как своим коронным приемом правой ногой зацепить его левую.  Такой момент настал. Я не упустил его. Как крюком зацепил его ногу и поднял её, подвесил, чтобы он потерял равновесие. Так оно и случилось. Семиклассник оказался на спине. А судья уже с подарком бежит  и вручает мне.
   –  Молодец, троих уложил. Тебе надо бы записаться в секцию борьбы.
   –  В нашем городе есть такая секция, - ответил я.
 Младший брат особенно был рад и  сказал:
   –  Я знал, что ты победишь.

    КАВКАЗСКИЙ ВЫЗОВ

    Осенью 1972 года замполит майор Васеев сказал мне:
    – С комсомольскими делами у тебя порядок, давай помоги провести курс молодого бойца. В этот призыв непростой контингент:  с  Кавказа, Казахстана.
    - Раз надо, поработаю,- согласился я.
Новички прослышали, что у нас в дивизионе есть секция вольной борьбы и захотели в личное время заниматься. И вот однажды среди борцов из Чечни определился лидер
- Бараев.
  Мне сказали, что он хочет со мной бороться, так как он уже слышал, что я положил на лопатки Малыхина. Мне захотелось посмотреть на этого смельчака. Со стороны я понаблюдал, как он борется со своими земляками с Кавказа.
  У кавказца была какая-то странная борьба, которую я никогда не встречал.  Он низко  наклонился, почему то ладонями похлопывал маты. У Бараева не борцовская стойка, а какой-то кавказский танец.
  Я сделал вывод, что его просто так не взять.  Он уже свалил несколько своих земляков. Такой манерой борьбы он сразу сбивал противника с толку, и пока они приглядывались, оказывались на лопатках.
   И вот сын гор сделал мне вывов. Уклониться от борьбы - это не по мне.
   И вот мы с Бараевым вышли на татами. Победа надо мной означала бы не просто выигрыш, а кавказское верховенство в  батарее, которой  командовал я. Так что на кон был поставлен мой командирский авторитет. А Бараеву важно было взять верх над старшиной карантина. Это уже серьезно.
   Я не шел на сближение, чтобы понять, что еще у него в арсенале борьбы, так что мы покружили друг перед другом. Земляки Бараева болели за него.  Когда я увидел весь репертуар соперника, решил пойти в атаку и крепко обхватил его и  приемом, который я видел на сабантуе, бросил через себя. Для соперника такой бросок оказался неожиданным. Я немедля, пока тот не встал, насел на него и положил на лопатки. Болельщики Бараева погрустнели.
    Я же сказал Бараеву:
   - Хорошо борешься. Чтобы побеждать, тебе нужно в секции майора Дубова позаниматься. У меня через месяц дембель, так что можешь оказаться самым сильным борцом в дивизионе. Пусть и твои земляки запишутся к тренеру..
   - Обязательно буду заниматься,-ответил Бараев.