Дело мое это слово мое на листе... Ю. Левитанский

…Дело мое — это слово мое на листе.
И слово мое — это тело мое на кресте (Ю. Левитанский)


Как резко и неравномерно разделились люди творческих профессий на ТЕХ, кто осудил длящуюся без малого год «войну» (после 24.02.2022 это - «неприличное» слово!) и ЭТИХ, в ком ярким пламенем запылал дух патриотизма.  И поскольку голоса ЭТИХ звучат, почти не замолкая, а голос ТЕХ, кого называют «пятой колонной», «иностранными агентами» и просто предателями, звучит «всё глуше, глуше…», я хочу удержать всех легковерных и простодушных патриотов (есть ведь и такие, не только расчётливость и прагматизм управляют так называемыми сторонниками СВО) от несправедливых обвинений в адрес людей, любящих свою Родину не меньше других, но не разделяющих те или иные политические решения своего правительства.

Согласитесь, любое правительство с лёгкостью отождествляет себя со своим народом, пренебрегая тем обстоятельством, что даже стадо хором не мычит, а уж народ-то тем боле… Так же «по-хозяйски» использует правительство и историю своего народа, логично полагая, что уж если народ «свой», то и история его не менее - «своя», и бестрепетно отбрасывая из неё всё «лишнее» и выпячивая всё, что выгодно в настоящий момент. Бедная мадам История, кто только не переписывал её «под себя»!

Давайте не будем забывать, что правительства приходят и уходят, …а народ остаётся и несёт всю меру ответственности и разного рода тягот за все те решения своего правительства, которые в своё время были осуществлены. Что Родина наша всякий раз остаётся со всеми старыми и новыми пятнами на своей репутации, которые не смоешь водой. И не будем искать для самооправдания и утешения тех, кто ещё гаже нас. Нам, а не кому-то другому, придётся отвечать за всё, что сегодня происходит.

И с каждого спросится.

Давайте не забывать, если мы хотим жить в мире, мы должны научиться - в который уже раз! - слышать друг друга, не обливая огульно презрением человека, чью точку зрения мы не разделяем. А иначе все мы просто не выживем, даже и те из нас, у кого припасён комфортабельный бункер на чёрный день, Впрочем, достучаться до здравого смысла тех, у кого припасён бункер, вряд ли удастся...

***

Был такой замечательный человек - Юрий Левитанский, поэт, переводчик, знакомый большинству по тексту известной песни «Диалог у новогодней ёлки» (- Что происходит на свете? - А просто зима./ - Просто зима, полагаете вы? – Полагаю…) и одному из самых известных стихотворений «Каждый выбирает для себя...»

Каждый выбирает для себя
женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку —
каждый выбирает для себя.

Каждый выбирает по себе
слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает по себе.
Щит и латы. Посох и заплаты.
Меру окончательной расплаты.
Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает для себя.
Выбираю тоже — как умею.
Ни к кому претензий не имею.
Каждый выбирает для себя.

Ю. Левитанский умер 25 января 1996г. после своего выступления против войны в Чечне на «Круглом столе» интеллигенции в мэрии Москвы. Но заподозрить его в махровом пацифизме, как это нынче делается в отношении людей, не торопящихся слиться в экстазе с ура патриотами, не удастся! Он стоит в одном ряду со знаменитыми поэтами-фронтовиками: Семёном Гудзенко, Булатом Окуджавой, Давидом Самойловым... Как и многие студенты ИФЛИ (Института философии, литературы и истории), он в 1941г. ушёл на фронт добровольцем. Начав рядовым, он закончил войну офицером. Был отмечен боевыми наградами - орденами Красной Звезды и Отечественной войны, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Москвы», «За взятие Будапешта», «За победу над Германией», «За победу над Японией», двумя медалями Монголии.

Эта война длилась у него до 1947г. (Дальний восток). 

Но в стихах его о войне победный блеск оттенялся осознанием того, как тонка граница между прославленным и забытым, бесследно уничтоженным и счастливо уцелевшим. У него, как и у многих из тех, кто знал о войне не понаслышке, звучание победных фанфар не заглушало тихой и пронзительной скорби, напоминающей о цене победы. Скорбь эта есть и в стихах А.Т. Твардовского («В тот день, когда окончилась война»), и в стихах М. Исаковского («Враги сожгли родную хату»)… Без осознания неповторимости, невосполнимости каждой из принесённых во имя Победы жертв, как и без праведного суда над теми, кто обесценил человеческую жизнь, нет правды об этом времени.

— Ну что с того, что я там был?
Я был давно, я всё забыл.
Не помню дней, не помню дат,
Ни тех форсированных рек.

— Я неопознанный солдат,
Я рядовой, я имярек.
Я меткой пули недолёт,
Я лёд кровавый в январе.
Я прочно впаян в этот лёд,
Я в нём, как мушка в янтаре.

— Ну что с того, что я там был?
Я всё избыл, я всё забыл.
Не помню дат, не помню дней,
Названий вспомнить не могу.

— Я топот загнанных коней,
Я хриплый окрик на бегу,
Я миг непрожитого дня,
Я бой на дальнем рубеже,
Я пламя Вечного огня
И пламя гильзы в блиндаже...

Но последние дни жизни Юрия Левитанского отмечены участием в сражении, которое ему выиграть не удалось. Не только в достаточно ординарном событии Перестроечного периода (в наши дни Круглый стол интеллигенции, на котором Левитанский выступил против войны в Чечне, просто не состоялся бы!) Поэт отстаивал своё право на защиту нравственных ценностей человечества и чувство собственного достоинства, без которых не может рождаться и существовать русская литература.  - Незадолго до смерти он был удостоен Государственной премии, принимая которую он и произнёс эту речь.

Речь на церемонии вручения Государственной премии по литературе  1995 г.

«Уважаемый господин Президент!
Уважаемые дамы и господа!

Давно было кем-то замечено, что граждане наши, как бы не очень-то дорожа вообще наградами, весьма, между тем, обижаются, когда их не получают.
Я принадлежу к тем, кто не получал, но и не обижался.
Как известно, лучшие наши поэты, если им посчастливилось, и их не убила Система, ушли из жизни, наград в своем Отечестве не удостоившись. Остаться в живых, да еще время от времени издаваться — это уже и было для них настоящей наградой.
Многое, конечно, с той поры изменилось.
Я благодарен судьбе за то, что выжил на той войне и после нее, что дожил до этих дней и до дня сегодняшнего.
Я сердечно признателен моим коллегам и всем тем, кто счел меня достойным этой сегодняшней награды и отдал свои голоса за меня, за мою работу.
Наверное, я должен бы выразить благодарность также и власти, но с нею, с властью, тут дело обстоит сложнее, ибо далеко не все слова ее, дела и поступки сегодня я разделяю. Особенно все то, что связано с войною в Чечне — мысль о том, что опять людей убивают как бы с моего молчаливого согласия — эта мысль для меня воистину невыносима. За моими плечами четыре года той большой войны, и еще маленькая война с японцами, и еще многое другое — думаю, что я имею право сказать об этом. Я понимаю, что несколько испортил нынешний праздник, но если бы я этого не сказал, не сказал того, что думаю и чувствую, я не был бы достоин высокой литературной премии России.
Литература России — одна из самых нетленных, непреходящих ценностей ее и богатств. Быть к ней причастным, а тем паче отмеченным столь высокой наградой — честь для меня большая.
Спасибо».

***

Принято считать, что его в конце жизни всё-таки настигла «меткая пуля» (Я меткой пули недолёт…), что Великая Отечественная война соединилась в его сознании и сердце с войной в Чечне…

До нашей СВО Ю. Левитанский по счастью не дожил.

Среди сладчайших воспоминаний в памяти человека хранятся мгновения радостного единства с ватагой своих друзей, одноклассников, однокурсников… Ах, этот «прекрасный наш союз»! Ещё и то искушает в этом состоянии «неразделимости и вечности», что нет и не может быть тут чьего-то чувства жгучей вины. – Как же, когда все вместе?! Не может быть затаённой обиды. Как же, когда всем так радостно?! Вот она – благословенная беспечность! Не потому ли люди с такой маниакальной настойчивостью стремятся к положению «я как все», что «ВСЕ» не ведают угрызений совести, мучительных сомнений перед выбором и, конечно же, неотвратимой ответственности за принятое решение, за совершённый поступок?!

Стихи Ю. Левитанского адресованы прежде всего человеку, остановившемуся, как и автор стихов, перед мучительным выбором и осознающему всю меру ответственности своей перед Правдой и перед жизнью.

ПОПЫТКА ОПРАВДАНЬЯ

О, все эти строки, которые я написал,
и все остальные, которые я напишу, —
я знаю, и все они вместе,
                и эти, и те,
не стоят слезинки одной у тебя на щеке.

Но что же мне делать с проклятым моим
                ремеслом,
с моею бедою, с постыдной моей маетой!
И снова уходит земля у меня из-под ног,
и снова расходится слово и дело мое.

Так, может быть, к черту бумагу, и перья на слом,
и сжечь корабли бесполезной флотилии той!
Но что же мне делать с проклятым моим
ремеслом,
с моею старинной, бессонной моей маетой!
Все бросить, и броситься в ноги, прийти, осушить,
приникнуть губами —
                все брошу, приду, осушу —
дрожащую капельку, зернышко горькой росы,
в котором растет укоризна и зреет упрек.

О да, укоризна, всемирный разлад и разлом,
все бури и штормы пяти потрясенных морей...
И все-таки что же мне делать с моим ремеслом,
с моею бедой, с бессонною мукой моей!

И вновь меня требует совесть на праведный суд.
И речь тут о сути самой и природе греха.
И все адвокаты на свете меня не спасут —
я сам отвечаю за грешную душу стиха.

И вот я две муки неравных кладу на весы,
две муки, две боли, сплетенные мертвым узлом.
Но капелька эта,
             но зернышко горькой росы...
И все-таки что же мне делать с моим ремеслом!

О слово и дело, я вас не могу примирить,
и нет искупленья, и нет оправданья греху.
И мне остается опять утешать себя тем,
что слово и есть настоящее дело мое.

Да, дело мое — это слово мое на листе.
И слово мое — это тело мое на кресте.
Свяжи мои руки, замкни мне навечно уста —
но я ведь и сам не хочу, чтобы сняли с креста.

О слово и дело, извечный разлад и разлом.
Но этот излом не по-детски сведенных бровей!..
Так что же мне делать с проклятым моим
                ремеслом
и что же мне делать с горчайшей слезинкой
                твоей!