Про Мушку-Желтобрюшку и ее любимого Синего Муха

     Жила-была в одном доме мушка по имени Желтобрюшка. Звали ее так потому, что животик и вправду у нее был желтеньким. Желтеньким да кругленьким. А посредине – пунктирчик, словно кто на швейной машинке прострочил. А крылышки радужные в кружевных прожилках, ну совсем как у красавицы стрекозы, только маленькие. Так ведь и сама-то мушка маленькая. Маленькая да ладненькая. А уж чистюля! И всё-то она моется, всё-то прихорашивается. И лапку об лапку потрет, и за ушками помоет, и крылышки почистит. Это глупости всё, что про мух говорят будто они грязнули.

     А живет Желтобрюшка у девочки Маши. Ах, какая же славная эта девочка Машенька! Уж такая умница, такая разумница. Кушает сладко, как раз то, что и Желтобрюшка любит: варенье, сгущенное молоко, какао. И про мушку-подружку никогда не забывает. Всегда и для нее лужицу на столе оставит. Не то, что мама-чистюля. Фу какая! А уж ест-то – чеснок, редиску. Ну обязательно что-нибудь совсем невкусное. А если и капнет где сметанки нечаянно, так тут же с тряпкой бежит – подтирать. Уезжала Маша летом к бабушке на дачу, так Желтобрюшка без нее совсем исхудала. Даже брюшко сморщилось.
 
     А еще в доме проживают папа и кот Василий. Ну что касается папы, он такой же жадный, как и мама – нич-чего Желтобрюшке не оставляет. Зато кот Василий тот, по счастью, неряха, как и Маша. Набрызжит, накрошит в своем углу и спать уйдет. То-то мушке раздолье, пока мама с работы придет да приберет все. Правда, ест он не такую вкуснятину, как девочка Маша, но все-таки тоже ничего: сметану, молочко, а иногда и рыбные консервы. Желтобрюшка их тоже очень любит. Но к сожалению, кроме рыбных консервов, кот Василий еще любит кушать мух. Представляете, какой злодей! Но приглядевшись, Желтобрюшка немного успокоилась. Василий ел мух совсем даже не от голода, а просто так, от скуки. Да и не то чтобы ел, а в основном, ловил только. К тому же не очень проворно. Он, оказывается, хищник, Василий. Ну и хищник! Только бы спать целый день этому хищнику, даже с девочкой Машей играть не желает, такой лентяй. И Желтобрюшка совсем перестала кота бояться. Даже дразнить его стала, на усы садиться. Этого Василий совсем не выносит. Сначала головой трясет, с усов сгоняет.  А когда Желтобрюшка совсем надоест, вскочит и давай за ней по комнате гоняться. Даже подпрыгивает, вот-вот взлетит. Да куда ему, толстомясому, нашу мушку споймать!

     Так вот и жила Желтобрюшка, весело и просто. Вкусно кушала, девочку Машу любила, с другими мухами дружила да иногда с хищником забавлялась.
 
     Но вот однажды произошло в ее жизни великое событие.
     Влетел в открытую форточку огромный, красоты неописуемой, Синий Мух. И стал метаться по кухне, биться в оконное стекло головой. А уж голос-то – вот-вот стены рухнут. Сразу видно, настоящий кавалер. Местные, комнатные, такие разве? Маленькие да серенькие, и голоса никакого – один писк.
 
     И поняла тут наша Желтобрюшка, что прекрасней  Синего Муха никого на свете нет.
     - Ах, осторожней, разобьетесь! – завсплескивала она лапками.
     - Уж-жас, уж-жас! Куда меня з-занесло?
     - Но вы хоть присядьте, - пригласила его Желтобрюшка. – Отдохните. Покушайте с нами. Вы любите сгущенное молочко?

     Синий Мух приземлился на стол. Попил сгущенки из лужицы. Попробовал селедки – это мама кусочек для Маши оставила.
 
     - Ж-жутко похож-же на рыбьи головы, - прожужжал Синий Мух, - только гораз-здо меньше воняет. Вы рыбьи головы ели? – спросил он у Желтобрюшки.

     - Нет, я больше сладенькое люблю.
     - Ох ужж эти ж-женщины! – усмехнулся Синий Мух.
     - Рыбу у нас ест кот Василий. Только он ест ее без головы. Головы мама выбрасывает. Если хотите, вот его объедки под столом, угощайтесь на здоровье.

     Мух слетел вниз, в столовую Василия.
     Ах, какое это наслаждение – глядеть, как ест любимый мужчина! А уж какой красавец! Все тело в синих металлических доспехах. Так и звенит, так и переливается. Рыцарь, да и только!

     - Может, вы останетесь с нами? – предложила мушка. – У нас хорошо, у нас Маша неряха, никогда посуду не моет. Нам всем еды хватит. А кот Василий, он хоть и хищник, но такой засоня. Вы его не бойтесь.

     - Я – боюсь?! Подайте мне сюда вашего хищника!

     - Нет, что вы! Вы меня не так поняли. Вы самый отважный. Ах! – и наша Желтобрюшка так смутилась, что Синий Мух вдруг сразу заметил, как она хороша.

     - Красавица! Я не могу без-з вас ж-жить.
     - Вот и оставайтесь, - обрадовалась мушка.
     - Нет, как мож-жно ж-жить в такой ж-жуткой тесноте?! И з-запаха нет, з-запаха! Летим со мной.

     Но все мухи, Желтобрюшкины подружки, зажужжали, заволновались.
     - Куда ты полетишь? Из родного-то дома! Да ты же замерзнешь. Да ты же устанешь, разве ты за ним угонишься. Да что ты будешь кушать, ведь там нет Маши!

     Желтобрюшка и вправду испугалась.
     - Ах, я просто не знаю, что делать.
     - Летим ж-же! Я ж-ж з-задыхаюсь з-здесь!
     - Можно, я подумаю? А вы пока полетайте, а потом возвращайтесь. Хорошо?
     - Ж-жестокая! Но я вернусь. Ж-жди!
     И он вылетел в форточку.
     - Я буду ждать! – крикнула всед Желтобрюшка.
     И она уселась ждать у окошка.

     А лето близилось к концу. Вот уж и Маша стала книжки собирать, к школе готовиться. А Синего Муха все нет и нет. Грустит Желтобрюшка. Сидит она одна-одинешенька на окошке. Совсем и с мухами дружить перестала.

     И подлетел как-то раз к ней один Серенький Мух и говорит:
     - Желтлобрюшка, вы всегда такая грустная, и совсем ни на кого не глядит. А я на вас все смотрю и смотрю. Вы такая красивая. И я вас полюбил.

     - Ах, - отвечала ему Желтобрюшка, - это очень мило с вашей стороны. Только у меня уже есть жених.

     - Но вдруг он так и не прилетит больше?
     - Ну что вы, он же обещал. Он улетел в дальние страны. Это так романтично.
     - На помойку он улетел, а не в дальние страны, - пробурчал из угла Паук.
     - Фи, какой пошляк, - заплакала Желтобрюшка, - и всегда он какую-нибудь гадость скажет.
     - Что ж, вы так и будете его всю жизнь ждать?
     - Так и буду.

     А за окном уже осень наступила. Уж все мухи по щелям расползлись, заснули. И Серенький Мух придремнул, на Желтобрюшку глядючи. Одна Желтобрюшка на окошке сидит, в окошко глядит. Всё Синего Муха дожидается.

     Вот такая вот грустная история про любовь.