Навстречу с новыми чудесами

      В связи с переездом Семён отправил жену с дочками на Каспий к Феодосии, оставшись с сыном срочно продавать дом и готовить к отправке контейнер. А на то время, пока будут поиски нового жилья, Маше с дочками Семён решил временно снять домик в каком-нибудь тихом Кубанском городке. На том и договорились, расставшись на вокзале до скорой встречи.
      В лесничий домик Алёнка и Иринка приехали, словно на встречи с новыми чудесами! Местная погода была очень разная, но на прогулки к морю мать водила их часто В дождик они обували сапоги, кутались в дождевики и гуляли не так долго, как в солнечную погоду. По солнышку же можно было не спеша бродить по берегу, собирая цветные камушки и пёстрые ракушки. По пути попадалось и много интересного другого.
- А вон кисель плавает! – с удивлением указывала Иринка в кромку волн на прозрачную медузу.
- Смотрите-ка, а у него звёздочка внутри! – восхищенно обнаруживала Алёнка и тут же лезла за колыхающейся медузой: - Сейчас я его выловлю.
- А вот ещё такой же кисель! Я тоже выловлю! – сразу лезла и Иринка за другой медузой.
- Вы что, нельзя! – быстро хватала их за шивороты мать и поясняла: - Это же медузы. Они могут ужалить так, что ладошка распухнет, как от ожога!
- У, какие!.. – оторопело моргала на медуз Алёнка.
- Прямо, как змеи! - с испугом сравнивала Иринка.
- Ну они хоть и жалятся, а сами очень нежные и в руках могут порваться. Даже поэтому их не трогайте, иначе погибнут. Просто смотрите глазками, – предупреждала мать, зная, что теперь дочери медуз не тронут. Опасного они всегда боялись.
- Глянь, глянь, поплыла! – восхищённо ахала Иринка.
- На нарядную юбочку похожая! - изумлялась Алёнка.
- Лучше посмотрите, что я нашла! – звала их мать и показывала на ладошке маленького краба: - Засох уже. Возьмём себе, как сувенир и что-нибудь из него потом сделаем красивое.
      Крабик аккуратно заворачивался в носовой платочек и отправлялся в карман её кофты, а они снова принимались за сбор интересных находок. Когда же в карманы уже ничего не влезало, мать уводила дочерей к небольшому рыбацкому хозяйству дядьки Корнея. На берегу моря у него стоял сколоченный из потемневших досок сарайчик. Рядом на воткнутые в песок палки были натянуты рыболовный бредень и верёвка. На ней вялились небольшие рыбки. Недалеко стояла лодка, в которой дядька с сыном или с кем-нибудь рыбачили в море.
      Маша отрывала одну рыбку и садилась на толстое бревно, что лежало возле бредня. Алёнка и Иринка рассаживались по бокам и наблюдали, как она чистит рыбу. Мать сначала выдёргивала у неё плавнички, попутно обгрызая с них розовое мяско, потом отламывала головку и обкусывала её. Затем с интересным треском сдирала кожицу, с которой летели серебристые чешуйки.
- Глянь, как мелкий снежок на солнышке сверкают! – восхищались дочери тем, что другие бы и не заметили, и тянулись подобрать чешуйку.
- Не трогайте! - сразу отводила мать их руки и предупреждала: - Они такие прилипчивые. Потом руки только мыть надо будет. А сейчас подставляйте рты, -  и она, как птенцам, толкала им в разинутые рты нежные кусочки рыбки, тщательно выбирая из них каждую косточку.
- Солёненькая, - смаковала Иринка.
- Вкусненькая! – причмокивала Алёнка и спрашивала, указывая на рыбу на верёвке: - Мам, а это у дяди Корнея никто не украдёт?
- Да! Рыбка-то вкусная такая! – с тревогой смотрела Иринка на рыбок.
- Никто её не украдёт, потому что здесь нет таких людей, которые стали бы воровать несколько рыбёшек, - твёрдо отвечала мать.
- Но вот ты же взяла и оторвала, - прищучивала её Алёнка.
- Ещё и нас кормишь! – выговаривала Иринка.
- Ну, дядя Корней-то мне сам велит рыбу брать, да ещё и просит вас кормить, - смеялась Маша и объясняла: - Мы же не чужие, а родные. Вот нам и разрешили.
      После такого разъяснения дочери успокаивались. Дружно съев три рыбёшки, они спешили в дом тётки Феодосии пить чай и хвалиться находками. К их приходу у неё всегда были сготовлены щи, жаркое и с краю печки паром из носика пыхтел чайник. Его шипение и сипение было похоже на колёсики далёкого удаляющегося поезда. Наконец он вздохнул и затих совсем, готовый к чаепитию. К этому делу на столе красовались горка румяных толстеньких оладушков и вазочка черёмухового варенья.
- Тётя Федося, мы так пить хочем, аж глаза брякают, и язык шелестит, как гремучий змей! – быстрее раздевались племянницы, пылая жаждой от солёной рыбки.
- Ну так мы сейчас это дело поправим, - тут же ставила тётка на стол кружки и начинала хлопотать возле печки у кастрюль, с напускной серьёзностью спрашивая: - А вы рыбы-то много наловили? Что-то я ничего не вижу.
      В недоумении переглянувшись, сестрёнки с полминуты соображали, что ответить, и Алёнка пожимала плечами:
- А мы рыбу не ловили.
- Мы её только ели, - отвечала Иринка.
- А ловить мы хотели медуз, но они жалятся, как змеи и нежные, как кисель! – вспоминала Алёнка объяснения матери.
- Порваться могут, так что, пускай живут киселём, - припоминала Иринка.
- Ну раз, как кисель, тогда и пусть плавают в море, а мы сегодня будем ужинать утками и бекасами, - говорила тётка и обращалась к Маше: - Мужики-то с утра на охоту ушли. В сапоги снаряжались, собак забрали, стал быть, на болота пошли. Должны уже воротиться. Так что, Машенька, будем с тобой дичь готовить.
- А что такое – «бекасы»? Это звери? – с огромным любопытством приставали к ним Алёнка и Иринка.
- Да нет, не звери. Уточки такие. Скоро увидите, - отзывалась тётка Феодосия.
      И в нетерпеливом ожидании охотников с утками и загадочными бекасами наевшиеся Алёнка и Иринка умащивались у окошка на кухне и смотрели на задворки и на темнеющий за плетнём лес. Там, под стенкой дровяного сарая у навозной кучи буйно пушилась крапива. Её не трогали, специально оставляя для витаминных щей и для хрюшек. Сестрицы собрались, было, пофантазировать друг перед другом небылицами, как это они любили делать, как вдруг на бельевую верёвку опустилась небольшая серая птица и заглянула в окно.
- Ой, кто это?! – шёпотом ахнули они и, не сговариваясь, затаились в наблюдении.
      Грузно качаясь на верёвке, птица долго сидела и прислушивалась к жизни задворок. Потом снова осторожно заглянула в окно на девчушек и с минуту будто следила, что творится во владениях кухоньки. Затем шумно слетела в крапиву и проворно начала шебуршаться в её жгучих листьях. Было очень интересно наблюдать за её загадочным поведением. Чего она ищет в этом кипятке бурьяна?
- И как она туда не забоялась влезть?! - с долей ужаса шепнула Иринка.
- Точно всё лицо себе ошпарила! – не менее изумлённо шепнула Алёнка.
      Но вот из будки вылез Дозор и гремящей цепью сразу спугнул лесную гостью. Птица подняла голову, показывая желтоватую манишку в серых крапушках. И тут сестрёнки увидели разгадку её лазания в крапиве: в клюве она держала красивую пушистую гусеницу. Птица проглотила её и, поспешно взлетев, скрылась в густой листве берёзовых кос. Через минуту оттуда послышалось:
- Ку-ку!
- Да это же кукушка! – ахнули девчонки и наперебой закричали матери и тётке: - А мы только что кукушку видели! Она в крапиве шарилась и гусеницу съела!
- А, райскую ключницу увидели, - улыбнулась тётка Феодосия и сказала Маше: - Эти кукушки всегда у меня там охотятся на гусениц бабочки «крапивницы». Кроме них этих гусениц никто из птиц и не ест.
      Но не это сейчас было интересным для Алёнки и Иринки. Они тут же затребовали:
- Тётя Федося, а почему ты назвала её - «райская ключница»? Это же точно была кукушка. Она так и сказала из берёзы: ку-ку!
- Вон чего заметили! – удивилась тётка, глянув на Машу, которая засветилась таким же любопытством, что и дочери, и поведала: - Райская ключница – это потому что кукушка самая первая улетает на зимовку в тёплые края, а возвращается последней, когда уже все птицы с юга вернулись. Вот таким образом она и закрывает, и открывает райские ворота. Пришла холодная осень – кукушка закрыла ворота и ключи от них с собой унесла. А настала весна – кукушка вернулась и для всех птиц ворота открыла.
- Очень интересно! Никогда о таком не слышала, - призналась Маша.
- Прямо волшебная птица! Райские ворота открывает! – восхитилась Алёнка.
- Интересно, где она от них ключи хранит! – в таком же восхищении озадачила сестрёнку Иринка.
       И они уже вместе решили:
- В кармане своей пёстрой манишки. У неё там точно карман есть!
      Тут в домик вошли дядька Корней с Сашей. Обвешенные портупеями патронташей, ружьями и настрелянной дичью они выглядели, как сказочные лесные разбойники. Своим видом они мгновенно затмили «райскую ключницу»!
- Ух ты-ы, настоящие уточки! – сразу подбежали к ним Алёнка с Иринкой и пальчиками осторожно стали гладить дичь по пёстрым узорам пёрышек.
      Дядька разоружился и ушёл кормить собак, а Саша сбросил пернатые трофеи на стол.
- Какая красивая! Только совсем не как уточка! – трогая бекаса за нос, заметила Алёнка.
- Это, наверно, тот самый баркас, - тоже трогая бекаса за нос, неправильно назвала птицу Иринка.
- Ам! – шутливо дёрнул Саша его за голову, и девчонки смешно вздрогнули и весело засмеялись.
- Не баркас, а бекас! – поправила мать, тут же объясняя: - Баркас это такая лодка.
      А брат-озорник улыбнулся сестрёнкам и успокоил:
- Да не кусаются они и даже не крякают! – и, внезапно схватив Алёнку на руки, подкинул её под самый потолок: - А совсем недавно вот так летали! Вот так!
      Алёнка захохотала в непроизвольном испуге стукнуться в потолок, а Иринка с визгом кинулась удирать, живо вспомнив, как этот брат высоко их подкидывает.
- Куда полетела? От меня не улетишь! Я же охотник!  – мигом поймал он её за подол платьица. Иринка вцепилась в его сильные руки и с хохотом пугливо запросила:
- Саша, Саша, только не бросай меня так высоко, как Алёнку!.. – но полетела под потолок точно так же, как и рядом весело хохочущая сестра.
      Брат подбрасывал её и приговаривал:
- Вот так летала вкусная дичь! Вот так!
      Эти полёты снова запали в память сестрёнок испуганно замирающими сердцами перед высотой свободного парения и непередаваемого от него восторга. После полётов под потолок девчонки цеплялись к брату, трогая его ружьё.
- А у нашего папки тоже такое есть, - сообщила Алёнка.
- Только он его сломал и держит в шифонере в мешке, - припомнила Иринка.
- Да-да, сломал и никаких вкусных дичей не стреляет! - разочарованно поддакнула Алёнка.
- У нас ружьё ещё с переездом во Фрунзе до сих пор не зарегистрировано, вот и стоит разобранное в шифоньере, - пояснила Маша.
- Ну так пускай едет сюда, регистрирует и поохотимся вместе. Он же отличный охотник! – расхвалил дядька Корней Семёна, и у Алёнки и Иринки с гордостью за родителя вылезла грудь колесом!
      Мужики уселись покушать, а тётка Феодосия с матерью принялись за ощипывание дичи и её готовки. Девчонки тут же выбрали самые красивые пёрышки из кучи ощипанных и устроили из них пушистые салюты над головой. На их игры внимания никто не обращал, а Маша знала, что дочери обязательно соберут всё до пёрышка, коллекционируя подобную красоту. Для этого перед дорогой в гости она сшила им по нарядной сумочке.
      Вечером в час ужина на дичь в домик лесника собралась большая компания нагрянувших родственников и друзей-охотников. В первую очередь все они, конечно, навосхищались близняшеством Сашиных сестричек и даже поиграли с ними в «угадай, кто я?» А потом Алёнка и Иринка первые наелись вкусного мясца и залезли на кровать. Пока же компания распевала под гитару песни, сестрицы, отключившись от всего мира, рассматривали свои трофеи, собранные на берегу чудесного Каспия, и отыскивали их сходство с удивительными расцветками перьев уток и бекасов. Всем этим добром они потом обязательно поделятся с Генкой. Даже перьями, которые должны неплохо смотреться в аквариуме. Надо же когда-то было расплачиваться за обожравшихся хлебом сдохших рыбок.

продолжение следует................