Токарь пятого разряда

Мне с детства нравилась работа токаря и фрезеровщика. Очень приятно смотреть, как форма детали меняется прямо на глазах. В школе я много токарил по дереву. В основном это были подсвечники, ручки для инструмента и ножки для мебели. В институте я видел токарный станок, правда, издали, а вот на зоне станков было много и на этапной комиссии попросился в токаря. Меня, усмехаясь, в токаря и отрядили. Там было дикое старье 1К-6, 16-К20, было даже два Дипа. Это название расшифровывалось, как «Догнать и перегнать» (видимо Америку!?). Но это был «ХХХ». Мне достался токарно-револьверный станок «Р-8». Плюс ко всем причиндалам у него была задняя бабка с поворотной кареткой. На нем «обдирали чугунное полунакаленное литьё». Стал я это литье «драть». А стружки там не было, только осколки. Минут 20 отработал, работал я в маске, чувствую запах, будто проводка горит. Это страшно. Заглушил станок, обошёл все вокруг, загляну в щит. Все нормально. Стал работать дальше. Через 20 минут опять сильный запах горелой изоляции. А это мотал он заготовки, крошками мне волос на груди жжёт. Запах под маску, оттуда и «паника». Это был урок работы на станке №1. А таких уроков было по 2-3 каждую неделю, если не чаще. А план я давал 10-12% от дневного плана. Деталь была такая: литая перекаленная местами и неравномерно выгнутая звездочка. Ее разрезали по диаметру, ставили на 4 болта. Затем я сверлил отверстия, зажимая «губками», подпирал «конусом» с задней бабки и обтачивал до состояния будущей звездочки в цепной передаче экскаватора. Работа адова. Деталь весит 32 кг. Ее надо за смену «переместить» шесть раз, а норма была 12 штук в смену. И самое главное: пишу коротко.
Токарь поймет, а больше никто. ХХХ «на удар» была до 25 мм. Ни один резец не выдержит. Вот я и перешел на «ручную подачу». Физически очень трудно, но к концу недели я давай 120%. Быстро сделал месячный план и вместе со слесарями разобрал станок «до станины». Что можно – заменили. Остальное – подтянули. До меня на этом станке работали 3 человека (по человеку в смену!). План они и втроем дать не могли. Я поставил условия, что если буду работать на станке без сменщиков, то буду давать 150% плана. Мне дали месяц на пробу. Неделю я не работал вообще. Делал приспособу, оснастку, варил, паял и точил резцы. Сделал три ХХХ ;75 мм с «цыганской» заточкой. Потом вышел в две смены (это 14 часов в сутки) и дал за первые три недели 350% плана. Это значило, что на план у меня уходило 3-4 рабочих дня. Бывшие напарники с этого станка отбили его (станок) назад. Правда и процент вернулся прежний. Парни «на троих» уже пятнашку досиживали. Спорить я не мог, я первоход «один на льдине», но все свои секреты унес с собой. Через неделю, без моего участия, произошла обратная рокировка, но мои (!) станок уже стоял за загородкой из сетки и уголка. На план, не рвя пупок, у меня уходило дней 7-10, так что в месяц я давал 300-400%. Это хорошая работа и очень хороший заработок. Тут «подкрался» начальник цеха Петя Мядолец и срезал мне расценки в 3 раза. Образование у него было высшее. Минская сельхозакадемия. Полмесяца я объяснял этому специалисту (он подкрался с будильником!!!) что хронометраж не может быть основанием для нормирования и расценок. Вот пример. Внутреннее отверстие необходимо расточить под «калибр» под 86 мм ;. Это 5-6 сверлений последовательно и потом еще резцом подгонять. А я сверлил «цыганским» сверлом сразу под ; 80 ± 1,5 мм.  Вот и экономия времени, но ведь в технологии стоит 8 мм на 1 проход, а технологию не Пете менять. Это вопрос ГОСТ-ов, т.е. союзного уровня. А он не слышит и не понимает, не хочет понять. Я ему очень вежливо говорю: «Петя, идите на х..й Я тут не ёлки сажаю и я Вас не Василий Иванович». Сказал вежливо, но громко и меня уволокли в карцер на 15 суток. Правда, выпустили через 4 дня. Был конец месяца и план «горел». Я работал на заказе Таллиннского Экскаваторного завода, а у него 80% продукции – на экспорт. Тут Пете – лесник не катит. Тут план, практически почти любой ценой. А директором производства у нас был Вовченко Алексей Захарович, вот был борец за план – мама не горюй. И за работяг заступался. А я как раз работягой и был. Токарем я был! С горем пополам сдал на третий разряд токаря, дальше «лесник» меня просто не подпускал. От разряда зарплата не зависела. Это был скорее вопрос самолюбия. И я получил 5 разряд, минуя четвертый. Как мне это удалось? А удалось мне это на день Победы. На 7,8,9 мая. Не работала вся страна, а мне предложили поработать. Меня вызвал на вахту Алексей Захарович и спросил: «Можешь за трое суток дать месячный план? Очень надо». Вовченко как-то вызволил меня с кичи и вообще уважал работяг, а мы уважали его. За добро-добром. Трое суток, это 9 полных ХХХ. Говорю, попробовать надо, но думаю, что смогу. Спрашивает: «Что надо?». Отвечаю: «Каждые 10 часов 1 час сна, потом хоть палкой, хоть ведром воды, но будить, в барак и в столовку не гонять и пусть солдатик с термосом чифира рядом будет». И еще говорю: «Пусть мне к поясу веревку привяжут. Если засну и начну в станок падать, пусть солдатик за веревку на себя тянет. И хочу 5ый разряд. То есть не сам разряд, а чтобы до экзамена допустили».
Вот такие дела. Седьмого утром заступил, а 9-го в обед всё готово было. Правда, упал прямо на кучу деталей. Не я упал, солдатик упал. Не выдержал бедолага. На разряд я сдал, «лесник» месяц ко мне не лез, потом все пошло по накатанной. Только солдатики меня баловать стали. То курёхой, то жратвой, то мелкую драку не увидят. Видать «мой» им не мало наплел. А вообще цех у нас был волшебный. Верхние окна были всегда разбиты, это Гога с рогаткой на голубей охотился. Голубей я ел, а вот кошек нет, брезговал, да и хавки хватало.
Вот приходишь утром в цех, а на станках снег. Рядом со мной Коля Гаврюшин работал, как раз на ДИПе. У Коли была пятнашка, он «кавалера» своей жены застал у себя в гостях и порвал почти пополам. На одну ногу наступил, а за другую потянул. Нога и отлетела. Видать плохо держалась. Коля был такой же один, как я. Это про работу. Тоже больше времени за станком проводил, чем в бараке. И вот по утрам (мы в разных бригадах жили) кто пришел раньше – собирает пустые ящики и костер для чифа разводит.  Кто позже пришел – снег собьет с кожухов и станки разогревает. Пока станок согрелся, и мы уже чифирнули, а иногда и рандолики (сухарики) зажарили. Мне было 30, а Кольке 48 – старик для мен. Сильным он не выглядел, но сильнее его я в жизни человека не видал. Мышц почти не было, одни переплетенные сухожилия. Просто аномалия какая-то. Вот этот дед мог сделать стойку на руках и долго отжиматься от пола. Голова внизу, ноги наверху. Потом он поочередно убирал за спину правую или левую руку и отжимал от пола на одной (!) руке все свои 90 кг. Вся зона сбегалась смотреть. Рэмбо отдыхает. А скорость и реакция были такими, что он брошенную в него «заточку» в воздухе ловил. Вот вам и дед.
Потом «звездочек» стали заказывать меньше, и я стал «прихватывать» работу на фрезерном, потом перешел на координатно-расточной. А потом меня забрали в ОГМ инженером по оборудованию, и моя токарка надолго прекратилась. До сих пор жалею, что ушел. Зек он как солдат должен быть. Подальше от начальства – поближе к кухне. А я это правила нарушил. И зря…!
;