Остановка

Поезд встал посреди густого, почти непроглядного леса. Тормозил он плавно и мягко, словно состав прибывал к платформе. Однако ни справа, ни слева не было даже намека на то, что здесь хоть кто-то хоть когда-то останавливался.
Проводники прошлись по купе, предлагая своим подопечным чай и кофе.
Одни пассажиры решили воспользоваться остановкой и спокойно перекусить, не боясь расплескать свои напитки из-за постоянного раскачивания вагона. Другие завалились на полки, читая книги. Третьи интересовались, можно ли выйти на улицу.
Остановка длилась уже несколько часов. Только тогда некоторые пассажиры начали беспокоиться. «А вдруг поломка? — спрашивали они. — Мы успеем вовремя? У меня вообще-то пересадка запланирована». Сколько еще будет стоять поезд, проводники не знали. Как и не знали, почему они не едут.
Только к вечеру динамики в вагонах прокашлялись и шепеляво прохрипели: «Уважаемые пассажиры, впереди авария. Проезд запрещен до полного восстановления железнодорожного полотна. Сохраняйте спокойствие. Для вашего удобства двери вагонов будут открыты. Пожалуйста, не уходите далеко, в лесу могут быть дикие звери».
После этого половина путешественников высыпала на улицу. Люди старались далеко не отходить, ожидая, что вот-вот проводники начнут всех созывать, и поезд, наконец, тронется.
Но началась ночь, а поезд оставался на том же месте. Пассажиры разбрелись по своим купе и начали готовиться ко сну.
Все это время она не выходила, а оставалась на своем месте, пила чай и то читала книгу, то смотрела в окно, вглядываясь в зеленую темноту леса. Ей этот лес показался знакомым, как будто она когда-то давно гуляла здесь. Потом она вдруг подумала, что никакой аварии нет, а поезд стоит по другой причине, которую не знает даже машинист. А затем у нее вдруг стало часто-часто биться сердце.
Только к ночи она, как и другие пассажиры, примирилась с ситуацией, успокоила себя мыслями, что ночью точно поедут, и, убрав книгу, приготовилась выключить свет.
В купе она ехала одна. (Такое редко, но бывает.) А потому она вздрогнула, когда к ней постучали. «Наверно, проводница», — подумала она. Но открыв дверь купе, сильно удивилась.
— Привет! Чего не вышла на улицу?
Он был почти такой же, как около 20 лет назад. Та же улыбка, тот же голос, те же хитрые глаза…
Она смотрела на него и не могла поверить, что такая встреча в принципе возможна. Нет, конечно, земля круглая, встретиться можно в самом неожиданном месте. Но чтобы он, все такой же молодой, стоял перед ней сейчас — почти чудо.
Он зашел к ней в купе и уселся напротив.
— Я уже спать собиралась, — единственное, что смогла сказать она. И почувствовала, как краснеет, словно девчонка.
— Ну, так переодевайся в пижамку, я не буду смотреть, — залился он своим таким привычным для нее смехом.
Она улыбнулась.
— Ладно, давай пройдемся перед сном, подышим воздухом, — предложил он.
Они подошли к выходу из вагона. Проводница предупредила, что она за ними бегать и искать их не будет. Если поезд тронется, а они не успеют вернуться, то это уже их проблемы.
Он вышел первым и подал ей руку. Было очень непривычно вновь касаться его. Столько лет не виделись, а, кажется, только вчера расстались.
В тот день он написал сообщение: «Знаешь, я тебе хотел кое-что сказать, но так и не сказал». Она пыталась уточнить, что именно это было. Но на все ее расспросы он отвечал одно: «Ты и так знаешь. При встрече скажу».
После этого они больше не виделись, только какое-то время переписывались по смс. Потом переписка прекратилась. Как она узнала от общих знакомых, он сильно заболел и «потерял связь с реальностью» — он не помнил своих близких и друзей, перестал выходить из дома, забыл даже, как его зовут. Врачи не смогли определить, что случилось. Предполагали, что болезнь дала необратимые осложнения на мозг…
Он очень по-свойски держал ее руку в своей, как делал когда-то. Сначала они шли вдоль поезда. Она боялась, что сейчас упадет, — она дрожала, а по телу бегали мелкие мурашки, как бывало всегда, когда он к ней прикасался.
«Интересно, почему я так на него реагирую, ведь столько лет прошло», — думала она.
— Пошли, что покажу! — вдруг сказал он и потянул ее в чащу леса.
— Там темно и страшно. А если на нас нападут?
— Кто? Бабайки? — Опять захохотал он. — Что ты вечно боишься? Давай, не трусь!
Она крепче сжала его руку, стараясь не отставать. Как всегда, он делал очень широкие шаги, и она еле поспевала.
Они вышли к большому полю — когда-то они гуляли точно по такому же и точно так же, ночью. Он остановился, снял с себя куртку, расстелил на траве и лег.
— Стесняешься что ли? Ложись!
Она села рядом. Он же резко закинул руку ей на плечи и рывком, но осторожно, притянул к себе.
Они лежали на земле и смотрели на небо. У нее внутри все трепетало. «Как же все повторяется!» — думала она.
— Мне иногда кажется, что небо — это просто какой-то дырявый шар, и ночью мы через эти дырочки видим свет от лампы того, кто за нами смотрит. Вот он захочет, раз — и нет тебя… Ты как думаешь?
Она молчала, как обычно. Только прижималась к его плечу, чувствуя опять запах его юношеского пота смешанного с запахом дезодоранта, луговых трав и чеснока, который он ел на обед. «Интересно, зачем он ест чеснок? Он что, не хочет меня поцеловать?» — подумала она, и от этих мыслей у нее кружилась голова. Как же было приятно вновь ощутить забытые чувства!
Он повернулся к ней и уткнулся носом в ее волосы. Она ощущала его дыхание и замирала, предвкушая, что вот, сейчас…
Он лег на бок и еще крепче обнял ее, поправляя задравшуюся у нее на спине футболку и нежно, как бы случайно, касаясь кончиками пальцев ее кожи.
— А то комары тебя всю закусают, — прошептал он.
Сколько времени они так лежали, она не знала. Она просто растворялась в нем, вдыхала его, старалась почувствовать его каждой клеточкой своего тела.
Его сердце колотилось — она ощущала это через одежду. И понимала, что руки у него трясутся, что он тоже волнуется. От этого ей было хорошо! Она хотела бы продлить это мгновение, чтобы оно никогда не кончалось.
Он осторожно приподнял ее лицо и, не глядя в глаза, также осторожно и нелепо, как только может неопытный 17-летний юноша, прикоснулся к ее губам. Она почувствовала, что ее словно обдало жаром. Конечно, она ждала этого, хотела, мучилась от ожидания, как только способна 16-летняя девушка, но она была совершенно не готова. И, тем не менее, он ее поцеловал.
— Немного практики, и ты всему научишься, — он попытался разрядить обстановку, но его голос дрожал.
— Да я и так все умею, — обиженно парировала она. И ждала, и боялась, что он поцелует ее еще раз. Но он только обнял ее и снова закопался носом в ее волосы.
«Не могу, не могу! — думала она про себя. — Как же это приятно! Как же сильно я его…».
— Пойдем, а то поздно уже, — сказал он.
Она тихо шла за ним следом и почти плакала от горечи: «И это все? Почему все прекрасное должно вот так закончиться?».
Подошли к поезду. Проводница закричала, что сейчас состав тронется, так что им надо поторопиться.
Он пропустил ее вперед. Стоя на верхней ступеньке, она обернулась.
— Ты не идешь?
— Мне не сюда, — ответил он.
Она собралась уже идти дальше, как он внезапно запрыгнул к ней на ступеньку, притянул к себе, снова поцеловал и спрыгнул обратно.
— Ты знаешь, я забыл тебе сказать...
— Что? — нетерпеливо спросила она.
— Я ведь тебя…
Он так и не сказал.
Прозвенел будильник.