снежный человек и девушка

        Бабушка Маарыйачаан не любила вспоминать о снежном человеке -  чучуне. Но память человека такая же упрямая штука, как и он сам. Давно дымится - стынет густой, разве что ложечка остогом не стоит в кружке, таежный чай с оленьим молоком…

        …многажды растаял снег в тундре с тех пор. В то злополучное лето дочери янских оленьих людей исполнилось целых семнадцать. В тундре возраст солидный. Молодая девушка теперь главная хозяйка - помощница в чуме. Готовка еды семье и пастухам, вода, зимой лед, и дрова – все на ней. Выпадет свободное время, садится девушка за вышиванием – шитьем. Однако, ее отец шибко хотел, чтобы первым родился охотник… Потому девушка с малых лет старается доказать отцу, что дух тайги вовсе не отвернулся от их рода, что она непременно станет удачливым охотником. Не хуже парней и достойной своего отца.

         В округе не сыскать более умелого наездника на олене, чем она! Просто ей не совсем получается умело прятать под нежным снежным покровом силку для мелких зверюшек, но дело это поправимое… С ее сильных рук тяжелый маут серпантином взлетает высоко на небо и со свистом падая, пеленает игривого оленя! Отцу не резон при людях хвалить девушку … дочь не сын.   
    
          … с раннего утра взрослых, как всегда бывает, уже нет на стойбище. Днем младшие с матерью уходят собирать ягоды в ближнем лесу … Маарыйачаан, в детстве ее ласково звали Маайыс, на стойбище остается одна. Впрочем, как всегда. Собака, и та сорвалась за ватагой, пускай набегается вволю.  Охотничьим собакам много бегать надобно.

         Внезапно нечто огромное сзади наваливается на девушку. Широкой шершавой ладонью, пахнущей сырым мясом и болотной травой, больно закрывает ей рот и глаза.  Тотчас, бьющуюся изо всех сил девушку легко забрасывает себе на плечо и пускается в бег. Однако, бежит это существо резво, лишь поток встречного воздуха свистит в ее ушах, а распущенные черные волосы едва за ней поспевают … она теряет сознание.

       Девушка приходит в себя, ее глаза постепенно приноравливаются к полутьме. Осторожно оглядывается вокруг, холодеет девичья душа. Она внутри огромной каменной пещеры! Сверху, будто сквозь ноздрей оленя, косо струится небесный свет. То тут, то там в беспорядке разбросаны шкуры зверей. Девушка тихо плачет, а как она мечтала сшить отцу теплый кафтан из ровдуги, отороченный мехом росомахи и с серебряным узором оберега от бед!

         Тут она с ужасом замечает, что нет в этой странной пещере никакой посуды и утвари. Нет живого человеческого запаха. Лишь валяются везде большие и мелкие обглоданные кости.

     - Тот, кто меня выкрал, однако, совсем странный, - девушка безутешно плачет, с головой уходит под набросанные на нее шкуры. Она отчетливо представляет, что скоро с ней случится. Одни обглоданные кости… Люди низины никогда ее не найдут.

          Наконец, в пещеру, обволакиваемый холодным смогом, влезает огромное мохнатое человекоподобное существо. Тотчас терпкий запах разгоряченного тела наполняет пустоту пещеры. Тем временем вошедший хозяин пещеры исподлобья смотрит на пленницу, нечленораздельно мычит. Это он? Снежный человек? Чучуна?

      Маайыс много раз слышала о них, даже дети малые знают присказку: – «Если встретишь в тайге чучуну, это худшая беда…». Снежный человек бросает девушке большой кус кровоточащего мяса, девушка не притрагивается. Она силиться вспомнить все, что говорил тундровой люд о повадках снежного человека.

       Однажды встретив чучуну, оленеводы уходили с этого «ставшего худым» места, угоняли оленей на другое пастбище. Выстрелами в воздух и громкими криками не подпускают непрошеного гостя близко к стойбищу, правда, убивать его не торопились, как – никак, двуногий. В отместку снежный человек дикими воплями пугал оленей и собак, издалека кидал камни в людей. Еще сказывали, что чучуна острой костью снимает шкуру с убитого зверя, потом сырую шкуру натягивает на себя. Шкура высыхает на его голом теле. Но самое страшное, Маайыс хорошо помнит, что снежный человек крадет детей и молодых девушек. И никто из них не возвращался обратно на стойбище… 

          Проходят в страхе долгие дни. Снежный человек часто уходит на охоту, пропадает на некоторое время. Появляется так же неожиданно и ниоткуда, приносит мясо, дичь. Рыбу и ягоды. Иногда возвращается злой, признак не удачной охоты… Перед каждым уходом наглухо закрывал лаз огромным булыжником. Маайыс старается не злит чучуну, она так и не привыкает есть сырое мясо, спасают ее ягоды и горная вода.

       Все больше слышно эхо осени, прохлада вытесняет из пещеры остатков теплого лета. Когда чучуна подходит к ее лежанке, Маайыс крепко закрывает глаза и, беспомощная, тихо затягивает бесконечно грустную песню о том, как тоскует сердце девушки по родным и как она боится снежного человека. Она чувствует, вот дыхание чучуны над ней шуршит. Тогда снежный человек медленно возвращается на свой угол и вновь замирает надолго. Будто грустные напевы человека затрагивают его душу, если вообще есть она у него, душа сродни человеческой…

        Минуло несколько полных лун, с каждым мигом тает надежда на спасение. Однажды чучуна силком выводит девушку из пещеры. Яркий луч солнца и игольчатый горный воздух больно пронизывают ее измученное тело. Над горным склоном ярко светит солнце. Девушка удивленно замечает, что, однако, снежный человек шибко сутулится и взгляд у него тусклый. Чучуна заметив, что человек наконец приноровился к свету, дальше волочит ее по каменистому склону.  - Лишь бы кровь не пошла, учует запах крови, осатанеет, - стиснув зубы, Маайыс терпит боль. Скоро они достигают нужного места. Повернув голову девушки на восток, чучуна скрузлыми пальцами указывает на далекие низины, девушка жадно всматривается вдаль, она чувствует, там, за горизонтом…   
 
       Чучуна обратно заталкивает девушку в пещеру, теперь они проходят в самый дальний низ пещеры.  Горестно мыча, чучуна показывает груду камней, явно кем – то сложенную. Потом тычет себе в грудь, с грохотом падает на землю, изображает, будто камни ложатся на него. Встает, растопыривает два пальца в сторону горки. Долго смотрит в глаза девушки, будто хочет удостоверится, поняла ли она его… Вдруг Маайыс становится ясно. Она украдена для того, чтобы похоронить последнего чучуну! Похоронить здесь, под камнями, где захоронены его родные.  Видимо, он хочет, чтобы звери не глумились над телом. Потом… она свободна и может уйти домой, ведь чучуна показывал же, куда идти! По ложбине спуститься до горной речки, дальше вниз по течению, до тех пор, пока не доберется до людей.  Скоро снежный человек совсем занемог, он тихо уходит к своим сородичам… Разгребая могильный холмик, девушка находит кости и два черепа.  Маайыс все делает так, как просил снежный человек.

      …обессиленную, дрожащую от холода и голода, ее находят каюры.  Возвращение Маайыса к людям было тяжелым и долгим. На тундре царил вековой обычай: потерявшегося в тундре человека ищут ровно тридцать дней да ночей. Потом прекращают поиски, пропавшего считают умершим и забивают жертвенного оленя… Если человек вдруг отыскивается после тридцати суток, считается, что это не он, человек, а уже другой - худой бес, вселившийся в тело умершего.  Остроконечным остогом бьют несчастного, выгоняют нечиста вон из людского стойбища…   
 
         А Маайыс сильно повезло... По тундре алым кумачом клубились тридцатые годы, новая власть ударными темпами повсеместно искореняла «темные» предрассудки темного прошлого… Лишь старики, видевшие воочию чучуну, дрожащими пальцами набивали махорку в трубку, да помалкивали…