Рассказ из серии Сны. Сон Пятый

Я люблю путешествовать. Обожаю с семьей летать в теплые страны. А кто не любит? – спросите вы. Поэтому бывают сны про дальние страны, про пальмы, про море, про кокосы, про медуз и мелкий белый песок…
Мне приснился железнодорожный вокзал в Стамбуле. Я никогда не был в бывшем Константинополе. Тем более на поезде. В Турции я посещал только анатолийское побережье. Летал туда прямыми чартерными рейсами. На этот раз во сне прибыл в бывшую Османскую и Византийскую Империи на скоростном экспрессе…
Со мной была странная компания: два незнакомых взрослых мужика, моя жена и ее дальние родственники -  тетя Клава с дядей Петей. После выгрузки из вагона, мы разложили чемоданы на три тележки. Первую катили два незнакомых мужика. Вторую – я. Третью – дядя Петя, тетя Клава и моя жена втроем.
Мужики были местные. Хорошо знали дорогу. Передвигались быстро. Я еле успевал за ними. Незнакомцы часто скрывались за поворотом, но мне какое-то время удавалось их догонять. Я переживал за третью тележку, потому что жена с родственниками сильно отставали. Но какое-то время у нас получалось быть вместе.
Потом я потерялся…
Мужики с первой тележкой скрылись за очередным поворотом. Я подъехал к месту развилки, но попутчиков не было видно. Робко последовал по маршруту, который мне казался наиболее вероятным. Скоро понял, что иду по ложному следу. Попытался вернуться назад. Но не смог найти обратную дорогу. Жену с тетей и дядей я во сне больше не видел.
Главная беда заключалась в том, что я не понимал, куда еду и зачем. Я не мог продолжить путешествие самостоятельно. Мне нужно найти этих мужиков. Или хотя бы жену с родственниками. Тогда проявится смысл поездки.
Стамбульский железнодорожный вокзал не имел ничего общего с реальным двойником. В Стамбуле, кстати, два железнодорожных вокзала. Строение в моем сне имело разветвленную подземную часть, по которой мы раскатывали тележки с чемоданами.
Я попытался спросить у окружающих, где встречаются потерявшиеся люди. К полиции подойти стеснялся. Что я им скажу? Взрослый дядька пятидесяти лет заблудился и не знает куда, и зачем едет? Навеки поселится в местной психушке – так себе перспектива.
Поэтому я пошел вперед. Переходил из зала в зал. Изучал табло отправления и прибытия поездов. Вглядывался в лица незнакомых турецких путешественников. Ни одного знакомого. Лишь чужие и равнодушные.
Страшно не было. Возможно, я понимал, что события происходят не на самом деле. Проснусь и нелепая ситуация разрешится ее окончанием. За жену я тоже не переживал. Наверняка, потерялся только я. Она была с тетей Клавой, дядей Петей и знающими цель нашей поездки мужиками. Не пропадет. Мне бы найтись самому, все встало бы на свои места.
И тогда я понял, что надо выйти из подземного помещения вокзала. На воздухе и под теплым турецким солнцем многое станет ясным. По указателям, я разобрался, где выход. На три пролета вверх поднялся на эскалаторе. Затем был длинный полутемный туннель. Лестница вверх. Я вышел на улицу, как из обычного подземного перехода. Посреди города. Город ничем не отличался от Москвы или Питера. Те же многоэтажки. Разве что пальмы и деревья мандаринов, росшие вдоль дорог, напоминали, что я далеко от дома.
Никакого вокзала рядом не оказалось. Оно и понятно, - решил я, подземная территория намного превышает надземную. По широкой автостраде проезжали редкие легковые автомобили. Мимо меня прошла турецкая женщина с выводком из шести маловозрастных детей. Я пытался спросить:
- Мадам, месье… гутен морген…
Но женщина не поняла мой русский и ломаный англо-немецкий.
Огляделся и понял, что потерял тележку с чемоданами. Слегка расстроился. Большая беда была в том, что я заблудился. Тогда я пошел вдоль автострады. Должна же дорога привести меня к железнодорожному вокзалу, - решил я.
Пришла мысль, что неплохо бы позвонить жене и договориться встретиться у какого-нибудь столба с часами. Смартфон лежал в нагрудном кармане рубашки. Почему-то мне было стыдно звонить и признаться, что я потерялся. И вообще не могу сообщить, где я нахожусь. Я даже потерял вокзал…
Где-то за поворотом должен быть ответ. Я поднялся на невысокий подъем дороги. Автострада уходила вниз и влево. Через дорогу виднелось море. Припекало солнце и совсем не было ветра. Я вытер пот со лба. Окраины города Стамбула оставались сзади и справа. Получалось, что я ухожу из города. И отдаляюсь от вокзала.
Деваться было некуда. Я засунул глупую гордость подальше и набрал номер жены. Надо было возвращаться. Даже ценой неимоверного позора, который потом будут повторять дети на каждом семейном празднике.
- Пим-пим-пим… Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети, - услышал я равнодушный голос диктора, этого следовало ожидать.
Теряться, так теряться. Это я умею. На автостраде закончились машины. Я спокойно перешел асфальтовое полотно. Подошел по глинистой земле без растительности к воде. Вероятно, это было море. Пролив Босфор. Противоположного берега не видно. Странно, подумал я. Должны быть очертания Европы. Хотя, не везде. В широких местах пролива противоположных берегов невидно.
Присел на теплый камень. Рука опустилась на сухой песок. Растительности вокруг почти не было. Место больше напоминало Египетскую пустыню. Разве такая земля бывает в Турции? Бывает, но не в районе Стамбула, ответил я сам себе. Значит, я заблудился намного серьезнее, чем предполагал ранее.
Вдруг, справа я увидел одинокого старика, сидевшего на старой автомобильной покрышке, покрашенной в красный цвет. Еще раз набрал номер жены. Результат тот же. Сети нет.
Подойду к старику, - решил я. Никого поблизости больше не видно. Метров за пять до старика запахло шашлыком и ванильными булочками. «А я проголодался», - промелькнула мысль.
- Здравствуйте, - сказал я, неловко пригнул голову и приклонив колени.
- Здравствуй, сынок, - неожиданно на чистом русском языке ответил незнакомец, - присаживайся.
- Вы русский? – обрадовался я, - тут такое дело: я заблудился. И никто не может мне помочь. Языка местного не знаю… Беда… Выручайте…
- Не мельтеши. Садись, - остановил меня старик.
Прямо перед отшельником лежал большой плоский камень. Я присел.
- Давно тебя жду, - улыбнулся в жиденькую бороденку старичок, -  долго ты ко мне шел.
- Вы меня ждали? Почему?
- Погоди. Не перебивай. Я тебе сейчас все объясню. Я буду говорить, а ты меня слушай. Хорошо?
- Да, - пожалуй слишком активно кивнул я.
- Заплутал ты, мой юный друг.
- Я не совсем юный, мне больше пятидесяти лет, - не выдержал я.
- Снова ты за свое. Дело не в физическом возрасте. Дело в том, на сколько ты себя ощущаешь. Ты остался на уровне 16-18 лет. Твои сверстники давно ушли вперед. А ты в детство играешь. Потому я говорю - юный друг. Я вижу суть происходящего. Сколько тебе столько лет от рождения - неважно.
- Понял, - тихо согласился я, хотя ничего не понял, но решил не спорить. Лучше помолчу, если смогу, конечно.
- Заплутал ты, мой юный друг. Заплутал. В игрушки все играешь. Детство не можешь отпустить. Все пытаешься спасти мир. Сделать его лучше. Между тем у тебя нет ни сил, ни средств, ни возможностей. Напрасно теряешь время. Неужели это непонятно?
- Почему же? Понятно.
- Тебе надо быть ближе к земле. Не стоит витать в облаках. Ты уже большой мальчик. У тебя дети вырастают. Скоро внуки пойдут.
- Это все-таки еще вопрос времени, - робко возразил я.
- Время летит быстро. Не заметишь, как станешь дедушкой.
- Ну, и пусть. Что с того?
- Почему ты меня все время перебиваешь?
- Да, потому что ты несешь несусветную чушь! Ты вообще мудрец или кто? Ты чего здесь расселся в позе старика Хоттабыча? Нравоучения мне читать? Или поможешь выбраться из сложившейся ситуации?
Хоттабыч рассмеялся. Достал из-за пазухи пол-литровую бутылку колы и отхлебнул. Я понял, что жарко и хочется пить. Но попросить попить, и взять бутылку после старика не захотел. Перетерплю. Не растаю.
- Твоя беда в том, что ты не слышишь знаков свыше, - продолжил турецкий мудрец, - тебя судьба ударяет по голове. А выводов ты не делаешь. Ты оказался в пустыне один. Ты уже не молод, а все упрямишься. Я могу тебе помочь и указать путь. Но ты ерепенишься, и ничего не желаешь слушать. Как тебе помочь?
- Я не знаю. Скажи то, что я хочу услышать. Зачем мне от тебя, ходячей энциклопедии восточной мудрости, слышать надоевшие нравоучения больше похожие на сплетни моих противников.
- А может быть, они правы? Может тебе надо прислушаться? Корона не упадет?
- Я? Должен их слушаться?
- Да. Прислушайся. Вернись туда, откуда пришел.
- Тогда следует признать, что я последние годы жил неправильно. И шел не туда. Так?
- А ты уверен на 100 процентов, что ты прав?
- Не сомневается только дурак. У любого человека, имеющего мало-мальски разум время от времени появляются сомнения. Это нормально. И я, бывает, переживаю и думаю, правильно ли я поступил.
- Ну, вот. Вернись назад. Отступись.
- Чего? – старичок уже бесил меня не на шутку.
- Упрямство – сродни глупости. Только зря время теряешь, парень.
- Ты – не мудрец! – закричал я, - ты – полное ничтожество. Благодаря вашей продажной философии происходят все беды в мире! Прощай! Ты мне не нужен! Я буду делать так, как я хочу. Так, как я решил!
- Ха-ха…
Я встал и пошел вдоль берега налево. На юг. Там тепло, там бананы с абрикосами. Обернулся. Старичка на красной покрышке не было. Он не мог уйти так быстро. Может, у него имеется укрытие? Я пожал плечами. Некогда. У меня много дел. Спасать мир. Спасать человечество…
Я проснулся. Долго лежал на спине и смотрел в потолок. Жена бесшумно лежала рядом. Привычный мир вернулся.

Я почему-то думаю, что все беды в современном мире от того, что люди часто предают. Предают в первую очередь себя. Свои детские мечты и идеалы. Ради сиюминутных прибылей и ложных идеалов. Мы часто думаем, что, обманув и предав близкого человека, будем счастливее. Чтобы обосновать и жить дальше, мы обрастаем ложью снаружи и внутри. И вот уже не видно того прежнего настоящего человека, которым он был ранее.
Так за красивые фантики, мы предали свою Родину – Советский Союз. Теперь практически никто не сомневается, что это было ошибкой. Но никто не выйдет на улицу. Никто не восстановит развитой социализм и братские республики.
Предательство настолько глубоко проникло в нашу жизнь, что мы его даже не замечаем, когда наши ученые уезжают и развивают науку в США или Европе.
Мы не собираемся строить нашу страну. Советуем нашим детям присмотреться к жизни в странах загнивающего Запада. Это стало обыденным и нормальным.
Люди созидательного труда больше не ценятся. Быть строителем или инженером – не почетно. Лучше быть блогером или артистом. Вот настоящие герои современного общества.
И ответьте сами себе на вопрос: какую страну можно построить на таких идеалах?