Радужный змей

~ *** ~
Теуэль-Най напевала песенку народа теуэльча. Это была обычная девичья песня, без ритуального или религиозного смысла. В ней девушка обращалась за помощью к солнышку, к речке, к птицам, к ветру в поисках своего суженого. Мелодичный низкий голос Теуэль парил над заливом и сплетался воедино с лучами утреннего солнца и пением птиц. Маленькая лодочка, выдолбленная из цельного ствола бальсового дерева, почти бесшумно скользила по морской глади, словно капелька воды по зеркалу. Взмахи весла синхронизировались с ритмом песни. Плеск воды дополнял нежный напев.
Он поднялся из глубины тихо и обнаружил себя, сделав выдох, и слегка окатив её водой. Большой темного цвета кит, со светлым пятнистым брюхом, с многочисленными отметинами на спине, бывшими по-видимому следами от гарпунов китобоев. Огромные умные глаза смотрели внимательно и осмысленно.
Теуэль сначала замолкла и замерла от неожиданности, потом, удивлённая необычной встречей, остановила лодку. Они находились почти посередине окончания фьорда - небольшого разлива, бывшего озера.
Кит очень медленно оплывал вокруг лодку Теуэль, стараясь не упускать её из виду. Девушка снова запела прерванную его появлением песенку. Её голос дрожал, выдавая волнение.
Кит стал сначала прищёлкивать, затем подпевать и добавлять к песне свои звуки. Теуэль была потрясена - это был тот самый ответ на её шаманский зов, который она слышала в трансе со стороны запада.
Кит очень осторожно подплыл близко к лодке и слегка завалился набок, чтобы видеть девушку. Теуэль отложила весло и наклонилась к краю лодки. Она аккуратно, как будто к ребёнку, прикоснулась ладонью к телу громадного кита. Он оказался не холодным, как она ожидала, а приятным и тёплым. Низкое урчание подсказало ей, что киту нравится. Теуэль встретилась взглядом с китом. Одновременное прикосновение и взгляд произвели эффект замыкания. Она почувствовала, что проваливается и взлетает одновременно, её сознание стало похоже на быстрый поток воды, закручивающийся по спирали и вихрем уходящий куда-то вверх, как торнадо, или же куда-то вниз, как в воронку.
"Это Ты?!" - донеслось до её сознания, - "Я тебя долго искал".
Перед глазами Теуэль проносились сотни жизней. Некоторые из них она помнила или посещала в трансе, но многие открывшиеся потоки жизней, прожитых или предстоящих, были совершенно новы для неё. Она обратила внутренний взор на того, кто пребывал сейчас в теле кита. Его душа источала свет подобно сотням и тысячам других живых существ, но она помнила этот свет. Что-то неуловимо, до боли, до потери дыхания знакомое, видела она в мерцании этой души.
"Как тебя зовут сейчас?" - мысленно она обратилась к нему.
"Мне дали имя А-ууу-тай, но своё настоящее имя я не помню" - также мысленно ответил кит.
- Яромир... - тихо вслух произнесла Теуэль имя на непонятном ей языке.
Силы покинули её, она упала на дно лодки. Оставшийся её стеречь А-ууу-тай не отплывал от лодки...

~ *** ~
Яромиру довелось столкнуться с Семёном во второй раз за два года до окончания школы. После их конфликта Семён забыл об "оскорблении" и предпочёл не замечать новичка. Посеянные им же самим семена ненависти к Яромиру проросли в юношеском возрасте.
Яромир увлекался восточными единоборствами, выступал на соревнованиях за школу. Его тренер, Андрей Николаевич, парни называли его "сэнсей", занимался не только их физической подготовкой, но и духовным воспитанием: "Сила - это аспект доброты. Слабый всегда агрессивен. С уважением относитесь к человеческой жизни". Расшалившихся на тренировках мальчишек тренер приводил в чувство почтительным поклоном, на который было невозможно не ответить, после этого он мягко говорил: "Уважаемый!.. Двадцать отжиманий на кулаках", - как-либо оспорить указание учителя или не подчиниться ему было невозможно...

Они столкнулись с Семёном на танцах. К тому времени Семён сильно сблизился с криминалом и даже заработал себе некий авторитет в их среде. Для ненавидящего человека не нужна причина конфликта, важен лишь повод. И повод нашёлся - проходя мимо, Семён намеренно толкнул своего давнего "обидчика", и вот, настало время свести старые счёты.
- Смотри, куда прёшь! - Семён знал, что меньше всего нужно церемониться, дабы раздуть конфликт.
- Осторожнее плечами! - более деликатно, но с вызовом отозвался Яромир.
- Пойдём выйдем... - эта фраза могла означать только одно, и именно эту фразу слышат все на танцах, несмотря на шум.
В парке, который во всех российских городах зовётся парком "культуры и отдыха", есть укромные уголки, где можно "выйти" и решить те самые, конфликты. Намечалась драка, и вся молодёжь с нарастающим нетерпением стекалась к дальней каштановой аллее.
- Слышь, ты, боец! - как и в первый их конфликт, пытался себя распалить Семён, - Ты совсем габаритов не чуешь?! Ты чё людей толкаешь?!
- Глаза открой и внимательно смотри, куда идёшь - смысла в этом диалоге не было, но по сценарию к драке надо переходить лишь после пары-тройки фраз.
- Ты кто такой, фраер?! Не, вы видели его? - Семён обернулся к толпе, вокруг себя, чтобы замаксировать свой выпад.
Он готовил свой подлый удар исподтишка, чтобы, попав в противника, одним ударом решить исход поединка. Реакция у Яромира была мгновенной: сместившись на полшага вперёд, он одновременно заблокировал размашистый боковой удар Семёна и нанёс резкий удар в нос. Белые брюки и светлая рубашка Семёна окрасились красным. Он был крупнее и старше Яромира, проигрывать ему прилюдно, на глазах у всех, было в его понимании позором. Он рассвирепел и, ещё больше себя заводя, произнёс:
- Тебе конец, фраер! - прозвучало довольно гнусаво и жалко из-за сломанного носа.
В толпе послышались насмешки. Семён ринулся в атаку за своим потерянным авторитетом. На этот раз он решил задавить противника массой. "Нападающий на вас отдаёт вам свою силу. Вы можете воспользоваться ею, а можете отразить своей силой, но тогда силу противнику отдаёте вы" - вспомнились слова Андрея Николаевича. Яромир встретил соперника тычком в солнечное сплетение и переворотом через бедро. Он не добивал противника и не отпускал никаких шуточек - учитель не одобрял такого поведения во время боя. Семён лежал на земле и корчился, пытаясь сделать глоток воздуха.
- Давай руку! - сделал примирительный жест Яромир. Он не испытывал к Семёну злости, необходимости доказывать ему или окружающим свою крутость, не было.
Семён, опершись об руку Яромира, стал подниматься. Яромир отвлёкся на насмешки из толпы в адрес своего соперника, собираясь возразить, и почувствовал слева сильный зуд, как будто в районе рёбер его сильно укусила оса. В правой руке Семёна был окровавленный нож. Из толпы послышались женские крики. Яромир очень точным ударом ноги в переносицу отправил соперника в глубокий нокаут.
От потери крови стало сильно мутить, перед глазами поплыли радужные пятна, а внешние звуки и голоса людей стали отдаляться. Яромир запнулся, опустился на одно колено. Его мягко подхватили чьи-то руки, когда изображение, картинка, которую он видел, скомкалась и сжалась до маленькой точки, как в телевизоре, который выключили...
...Яромир проснулся в темноте. Они остановились на ночь у друзей Борче. Сам Борче на своём же собственном фургоне поехал на границу с Македонией с целью пересечь её, направив поиски беглецов по ложному следу. Айрис с Яромиром поехали с сторону Черногории.
Он был один в комнате. Раны всё ещё болели. Он ещё не мог полноценно двигаться, вставать, ходить, но всё же поднялся и сел на кровати, сморщившись от резкой боли. Организм всё ещё требовал воды. Яромир очень медленно встал. Ноги дрожали. Слабость в ногах поднялась выше, казалось, всё нутро вибрирует и пляшет какой-то дикий безумный танец. Выдержав первую волну подкатившей дурноты, Яромир, опираясь на стену, двинулся к кухне. Пульс стучал в висках как тяжёлая кувалда, которой разбивают стены, и, похоже, этими стенами стала черепная коробка.
На кухне он открыл кран и подставил голову под струю холодной воды. Он мечтал об этом ощущении с самого перевала Шар-Планины. Прохладные струи успокаивали, очищали и уносили боль и слабость. Даже неутолённая пока жажда перестала быть столь мучительной. Яромир наполнил стакан водой, подавил первое желание выпить его залпом, досчитал до десяти, затем медленно, аккуратно, мелкими глотками стал пить воду. Много воды в его состоянии пить нельзя, поэтому пришлось бороться с желанием пить ещё и ещё.
Он отошёл к кухонному столу, держась за стены и мебель, ноги всё ещё не слушались - слишком много ранений пришлось на ноги. Яромир взял лежавший на столе нож: толстая сталь клинка и массивная рукоять мало походили на обычные кухонные ножи, скорее самодельный. Он крутанул нож кистью, поймал пальцами баланс, подкинул слегка вверх и перекинул в левую руку, принял вертящуюся сталь у основания клинка, остановил вращение и чётко поймал рукоять между ладонью и пальцами, снова завертел в противоположную сторону, подкинул вверх и схватил правой рукой. Координация восстановилась почти на прежнем уровне, хотя сил это занимало втрое больше - он покрылся испариной и тяжело дышал.
Яромир двинулся обратно. В дальнем конце гостинной он увидел измождённое небритое лицо, сухощавое мужское тело и настороженный горящий взгляд голубых глаз. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что этот мужчина - он сам в отражении зеркала. Он всё ещё держал нож - вот что его насторожило в неузнанном собственном отражении. Яромир усмехнулся - без ножа он себя чувствовал, словно без одежды. Сила привычки сработала даже сейчас. На стене кухни висела большая разделочная доска из цельного спила дерева. Не глядя, Яромир метнул нож, тот воткнулся чуть выше центра доски. Удовлетворённо хмыкнув, Яромир дошёл до балкончика и осторожно опустился в кресло.