Памяти Е. Д. Гидона

В научно-исследовательском институте 9 марта 1976 года я начал  работать  инженером 11 лаб., как металловед. Участвовал в разном качестве в научно-исследовательских работах.  Одновременно, выполнял  небольшие экспертизные исследования. В то время заводы, входящие в  наше министерство, в случае каких-либо производственных затруднений, обращались к нам за квалифицированной помощью.
Например, мне  припоминается смешная история, связанная с партией присланных с завода ответственных деталей, которые имели недопустимые дефекты: небольшие поверхностные трещины. После ознакомления с сопроводительными документами я пришел к однозначному выводу о том, что представитель военной приемки осуществлял клеймение этих уже готовых к эксплуатации деталей после их окончательной термообработки . С помощью молотка на детали, имеющие высокую твердость, наносилось  клеймо в виде круга со звездой, после чего они отправлялись на склад. А после хранения эти детали 100% браковали из-за возникновения трещин в районе этого красивого клейма. Таким образом, одним махом (ударом) военпред переводил детали в брак.
Уже потом на практике я столкнулся с тем, что на предприятиях, как правило, недостаточно уважают металл, с которым работают. Плохо его понимают и редко учитывают, что в металле всегда имеются остаточные напряжения, высокий уровень которых может быть причиной и трещинообразования, и  разрушения деталей.
И вот я с молодой горячностью гневно написал это в своем заключении. Но многоопытный Евсей Давыдович Гидон, который  работал рядом, призвал меня уважительнее отнестись к заводчанам и поправил мою рекомендацию. Он написал, что мы рекомендуем завод воздержаться в дальнейшем от применения  ударных воздействий (клеймения) на детали, имеющие высокую твердость.
Второе памятное мне заключение Е.Д. Гидон готовил сам.
Как-то в командировке  по изготовлению пилоцепей на машиностроительном заводе,  я обратил внимание на  проблему  термического участка при закалке бронебойных сердечников для пуль стрелкового оружия. Сердечники группой насыпали в металлическую корзину с длинной ручкой и погружали  в нагретую соляную ванну. После прогрева их быстро высыпали в глубокий водяной бак для резкого охлаждения. Тем самым добиваясь предельно большой  твердости на высокоуглеродистой стали. Но после охлаждения в воду сердечники почему-то имели неравномерную (пятнистую) твердость.  Заводские попытки решить проблему с помощью изменения формы приспособления  для нагрева (корзины) с целью  более равномерного прогрева деталей не давали положительных результатов. Кроме того  я видел, что изобретаемые заводчанами новые формы корзины  дополнительно утяжеляли ее и требовали бОльших физических затрат термиста.
По возвращению из командировки я увидел на соседнем столе  официальное письмо  завода с изложением этой проблемы. Оно было направлено руководством (Ф.А. Куприяновым и С.В. Диановым) для подготовки ответа специалисту с большим производственным опытом, с.н.с. Гидону Евсею Давыдовичу. Уже к концу дня я  прочитал его заключение. В нем указывалось, что «пятнистая твердость», по-видимому, связана с паровой рубашкой, возникающей при групповом охлаждении сердечников в водяном баке. Для устранения  дефектов необходимо сделать т.н. «барбодаж» с помощью  вентилятора на дне водяного бака. Принудительное движение воды будет срывать т. н. « паровую рубашку» (отгонять от деталей пузырьки пара) и сердечники будут  охлаждаться равномерно и  с необходимой для закалки скоростью.
Таким образом,  при термической обработке деталей важна не только равномерность  нагрева металла, но и охлаждения.
Потом я выезжал с Евсеем Давыдовичем в Тулу и воочию видел его спокойную, вдумчивую работу и в командировке. Помню, как он там подкармливал  меня домашними куриными котлетками.
С особой благодарностью вспоминаю, что  время от времени подзывал  к своему столу и говорил: « А теперь я буду делиться с тобой своим опытом!» Интересно рассказывал о работах во время войны. Перед уходом на пенсию, Евсей Давыдович подарил мне РТМ 3-137-71 Сталь конструкционная (Справочное руководство для конструкторов и технологов), выполненное коллективно работниками нашего института, с его дарственной подписью от 29.06.81 года.
Врезалась в память его золотая фраза: « Очень плохо, когда качество металла зависит от качества взаимоотношений!»
В институте тогда работали  аж две  лаборатории металловедческой направленности под номерами 11 и 13. Евсей Давыдович Гидон долго возглавлял вторую лабораторию. Попробую назвать некоторые фамилии  его сотрудников: Попова Н.И., Алексеев П.Е., Д.М. Померанц, Е.А. Куликов, Л.А. Выдревич (термическое оборудование), Валера Довнар. Общая численность обоих лабораторий  составляла в старые времена около 50-60 человек.

Еще раз вернусь к  экспертизным исследованиям. Осталось в памяти  удивление, с которым  у кого-то на столе в лаборатории я неожиданно увидел короткий меч. Его нам прислал какой-то театр с просьбой установить подлинность. По-видимому,  опасались, что им подменили музейный экспонат. К сожалению, подробностей я не узнал, так как уехал в очередную командировку.
В нашем Центральном институте материалов экспертиз  проводилось великое множество и таким образом качество продукции  заводов поддерживалось  нами постоянно.