Тбилисская хроника

Тбилисская хроника

Назар Шохин

Несколько часов лета и бухарская делегация школьников-комсомольцев прибыла в аэропорт Тбилиси. Главная воздушная гавань Грузинской ССР выглядела как на глянцевых открытках: довольно современная для тех времен, ухоженная, удобная. Через некоторое время узбекские гости были заселены в гостиницу с видом на Тбилисское море. И в тот же день началось знакомство с древним городом.
 
Виды советского Тбилиси поражали воображение: проспекты с деревьями по обе стороны, Московский бульвар, метрополитен, роскошный стадион, гостиница для интуристов, парки с аттракционами и многоместные широкоформатные кинотеатры, цирк... А еще троллейбусы, трамваи, городские автобусы, оживающие с раннего утра газетные киоски, ряды телефонных будок и автоматов с газированной водой, памятники героям – и, конечно же, В. Ленину – с одноименной, разумеется, улицей, огромные портреты Л. Брежнева… Почти мегаполис. Словом, в городе было все, что положено иметь столице союзной республики.

Впрочем, были здесь и атрибуты прошлого – уважающего себя южного города-деда: тифлисские уличные сапожники, одинокие зазывалы-продавцы мороженого, старые тумбы с афишами театра и кино, многочисленные питьевые фонтанчики, квасные бочки с продавцами-тетками и много чего еще колоритного.

А из того, чего в Ташкенте не было и в помине, – фуникулер, кафе-автомат на улице Пушкинской, Дом чая, подвальные погреба с местным вином, пекарни, где выпекали диковинный лаваш, стилизованные под вагон конки уличные автобусные остановки, фаэтоны для туристов и трепетное отношение к древним городским воротам. А на дорогах, помимо советских автомобилей, сновали мерседесы и другие иномарки.

Старогородская часть Тбилиси, представлявшая собой бесконечные, иногда крутые подъемы, была изрезана узкими переулками, по обе стороны которых стояли дома с деревянными и железными ажурными балконами на вторых ярусах. Неторопливо и гордо шагали по своим делам обитатели старого города, в которых гости Грузии узнавали знакомые по знаменитым грузинским короткометражным комедиям черты.

Вглядываясь в Куру и огромную лощину, мы пытались разглядеть знакомые по произведениям А. Пушкина, М. Лермонтова, В. Маяковского образы.

Отчетливо, как на фотоснимках, отпечатались в памяти корпуса тбилисского университета и политехнического института. Внешне они выглядели так же внушительно, как и ташкентские вузы. И только позже мы узнали о своеобразной грузинской школе психологии и других достижениях местных ученых.

В облике грузинских женщин было поразительно много восточного, где удивительным образом соединились Средний Восток и христианская Европа, породив симбиоз женственности и гордости. В Тбилиси тех лет можно было еще увидеть гордо следовавших сухощавых старушек, укутанных с головы до ног в черное. До поездки типичные грузинские женщины ассоциировались у нас с образами шахматистки Ноны Гаприндашвили, актрисы Софико Чиаурели и певицы Нани Брегвадзе.

Молодые парни одеты были здесь, как это ни странно, во все самое модное для Союза 70-х прошлого века: джинсовые куртки и брюки, в качестве головных уборов – ковбойские шляпы. Из окон автобусов и личных автомобилей лилась музыка Демиса Руссоса. В гостях же можно было насладиться традиционным грузинским многоголосием.

Однажды нас пригласили на грузинское застолье. Блюда были расставлены в несколько ярусов, перекрывая одно другое, – так плотно, что не было видно скатерти. На столе – козий сыр, зелень, аджика… Очень хотелось попробовать диковинные яства, однако воспитание не позволяло наброситься на угощения сразу.

По проложенной над высокими деревьями канатной дороге можно было попасть в национальный пантеон. На этом почетном кладбище грузинской интеллектуальной элиты покоились прах великого русского писателя А. Грибоедова и его супруги-княжны Н. Чавчавадзе, что опровергало обвинения в местном национализме и ксенофобии. Здесь же мы увидели скромные, но талантливо исполненные надгробия над могилами матери И. Сталина Екатерины Геладзе и знаменитого советского актера Серго Закариадзе.

Как нам рассказывали, а вернее, как считали тбилисские экскурсоводы, в советском театре особо выделялись три специфичные школы: ленинградская, грузинская и… узбекская. Уважение к актерской профессии в Тбилиси просматривалось и в вестибюле метро имени Константина Марджанишвили.

Гордостью за своих предков веяло из случайно увиденного нами через окно кабинета рядового участкового милиционера в Тбилиси портрета И. Сталина.

Довольно внушительными были музей И. Сталина и памятник ему, одноименные мост и проспект в находящемся в 40 километрах от Тбилиси Гори. Для сохранения домика-музея был специально выстроен павильон.

Грузины, конечно, жили не только прошлым, они и тогда были достаточно продвинутыми. Так, например, солист оркестра в столовой нашей молодежной гостиницы, по рассказам местных, был сыном грузинских эмигрантов в Париже. От него мы и услышали впервые шлягеры хитовой группы Boney M, победным маршем шествовавшие по Союзу.

В последний день пребывания, как и полагалось советским туристам, узбекская делегация дружно отправилась за покупками в главный тбилисский универмаг. Ассортимент товаров здесь отличался от ташкентского наличием цитрусовых, острых приправ, восточных платков, изделий кустарного промысла.

У скульптуры «Мать-Грузия» – величественного двадцатиметрового алюминиевого монумента Мать Картли – мы попросили Всевышнего дать возможность еще раз побывать на этой благословенной земле.

Родина. - 2023. - С.199-201.