Пустырь

    По темному после воздушной тревоги городу, по убранной на скорую руку улице, идет мрачный человек. Одет во все черное – пиджак, ботинки, свитер. В глазах – грусть, на щеке – забытый след от сигаретного пепла. Редкие прохожие приветствуют человека пожеланием здравствовать. А он говорит, на первый взгляд, странные вещи.
    - На балконах спали велосипеды.
    - Четвертый этаж лег в корзину подвала.
    - Сквозь чердачное окно удобно выбрасывать ссоры.

    Человек прохожих не замечает. Он шагает машинально по хорошо знакомому пути и повторяет еле слышно, написанную заранее речь. Выстраивает слова в ряд, ограничивает их передвижение восклицательными знаками. Хотя порой, выпитый недавно стакан водки переставляет хаотично слова местами. Тогда человек останавливается, достает из кармана исписанный листок бумаги и наводит в голове порядок.

    Проходя мимо свежего пустыря, человек ненадолго задерживается.  Сжимает кулаки, вспоминает запрещенные в речах слова. Затем выходит на середину безжизненного места, поворачивается лицом на восток и громко спрашивает:
    - Ну что, сука, доволен?
     Уже в который раз он обращается со злостью к архитектору пустырей. К тому, кто способен проектировать лишь руины.

    Не получив привычно ответа, человек продолжает путь. Смотрит на часы прибавляет шаг. Он спешит к зданию ЖЭКа, где работает который год директором. Там его уже заждался коллектив в траурных одеждах. Сегодня они хоронят сразу три дома.