А был ли прав месье Анжель?

А БЫЛ ЛИ ПРАВ МЕСЬЕ АНЖЕЛЬ?

Огонь, разогнав темень, хрустел дровами, как крекерами. Почти чёрная зелень портьер , пошевеливая складками, притворялась ночным лесом. Окно было приоткрыто и из портьерного леса тянуло прохладой. После второй бутылки вина я не поверил бы никому, кто сказал бы, что я лежу на полу у камина в собственной квартире и пытаюсь скормить огню мой смартфон. Но никто и не собирался разрушать мою иллюзию и я лежал, поглядывая то на ночной потолок в попытке найти своё любимое созвездие, то на огонь, слабо освещавший поляну где-то в предгорьях Альп.
- Вечер добрый - надо мной склонилось добродушное седобородое лицо в морщинах.
От неожиданности и испуга меня чуть не стошнило. Придерживая рот руками, я нашел в себе силы на вежливость и поздоровался в ответ.
- Так хорошо тут  у Вас на поляне... Я присяду к костру? - скорее сообщил, чем спросил, невесть откуда взявшийся старик
Не дожидаясь ответа, он пнул пустые бутылки, валявшиеся на ковре, подальше от камина в лес и сел. Ногами и лицом к огню. В позе усталого туриста. Время сгустилось  как быстросохнущий клей и застыло.
- Боитесь? - спросил гость. Он грустно улыбался золотыми зубами сквозь седую кучерявую бороду и смотрел на меня с сочувствием.
- А чего мне бояться - то? - я крутил в руках смартфон и бесцеремонно разглядывал любопытного старика. Благообразный. Нос с горбинкой. Длинные седые с желтизной волнистые волосы убраны назад, за крупные уши. С загорелым лицом. Пилигрим-скиталец какой-то. Он мочал и мне пришлось переспросить по-громче, а вдруг глухой:
- Так чего мне бояться-то?
- Да того же , чего и все. Вы - все одинаковые и страх у вас  один и тот же! На всех!
 Одет он был в длинный белый балахон с золотой оторочкой. Балахон по всему был старый. Потёртости на локтях. Обшлага и подол махрятся остатками золотого подбоя Да ещё и размера на два больше. Явно что  одежду толстяка XXL одели на поджарого  L-размерного старика.
"Да он наверняка читает мои мысли! " промелькнуло у меня в голове, как  только старикан открыл опять рот:
- Ну да, балахон не новый. Но ты и сам знаешь, ведь ты был младшим и донашивал за старшими одежду. А когда подрос, то носил старую одежду отца. Так и мой балахон, как ты это называешь. Честно, мне больше нравится слово хламида... Эта хламида перешела ко мне от старшего. Самого старшего. От отца. И я горжусь этим!  Хотя первые несколько тысяч лет, не скрою, стеснялся. Ох, прости, не представился, - он протянул мне руку, - Анжель д' Абло.
Рука показалась чересчур холодной. Сильно замерз старик. Потому и уселся бесцеремонно у огня. Разрывая тишину неловкой паузы в ответ на мою изумлённую гримасу, месье д' Абло продолжил:
- Для чего ему понадобилось, чтобы появился страх, я не знаю. Но раз надо - так надо.  И отец создал страх. Ну а меня назначил отвечать за то, чтобы страх ваш не угасал... Хотя сейчас, после стольких тысячелетий в этом деле, я понимаю - абсолютно бессмысленная должность. Вы и без меня прекрасно справляетесь. Вы живёте в постоянном страхе. Страх управляет вашей жизнью. Вам кажется, что вы боитесь разного и по- разному. Но возьми любой из ваших страхов, соскреби с него налет обыденности. И окажется что страх у вас у всех один. Он внутри вас с самого рождения. Он вас объединяет, как ничто другое. И это не страх смерти. Многие идут на подвиг, презрев её. И это не страх потери. Многие раздают всё сами. Тот страх, о котором я тебе говорю, не требует моего присутствия. Вот я и маюсь бездельем из-за вас. Это мне в наказание за то, что однажды споткнулся в сомнениях об истину. А ты говоришь "замерз старик"... Чушь. Просто мне скучно. - он распрямился и направился в сторону чёрно-зелёного леса.  Я только и успел, что крикнуть ему вслед:
- Эй, постой, так чего же мы все  боимся???

Утром я проснулся на ковре у потухшего камина. Наощупь выяснилось, что я выпил не две, как думал, а три бутылки вина. В очаге, среди головешек с трудом угадывался расплавленный телефон. Значит вчера вечером  всё-таки бросил его в камин, чтобы победить желание позвонить ей. Боялся услышать её равнодушное нет.
Голова прилипла к ковру,  расплющенная болью.
Уж не её ли мы все боимся? Уж не она ли и есть всеобщий страх?
Страх боли..

Я с трудом добрел до кухни, шершавыми губами впился в ледяную воду и, глотая её, попытался в подробностях вспомнить прошедшую ночь.
"А старик не так уж и неправ. Есть у нас один страх на всех. И это не боль. Женщины рожают второго, зная о боли. Я вот знал, раскупоривая третью бутылку, что боль будет преследовать и уничтожать меня весь следующий день. Но пил. В попытке заглушить единственный страх. Всеобщий Страх. Страх правды.



______________________
©Алан Пьер Мюллер.
Из сборника рассказов "Вне себя"
Перевод А. Никаноров