Свинское лакомство

      Хуторская жизнь тёти Гаши била таким ключом, что всё до грустинки выбивалось напрочь! На её дворе была сказка на сказке! В первую очередь Алёнку и Иринку, как магнитом тянуло к свиному закутку. Сестрицы всегда сопровождали тётку на кормёжку свиней, не раз рассказывая ей про громадин-свиней тётки Феодосии. А тётка Агафья выпускала своих хрюшек вечером поразмяться в опустевший от птицы двор и говорила племяшкам:
- Бегите в хату. Чушкам обязательно надо побегать, шоб мяса побольше было, а не сплошное сало.
      Из её пояснений Алёнка и Иринка мало чего понимали, но за свиньями наблюдали с трепещущим интересом из окон хаты. Хрюшки с восторженным повизгиванием так носились по всему двору, что только мелькали их короткие ноги, уши залетали назад, а хвосты раскручивались в бесконечном вилянии! Найдя что-нибудь съедобное, они тормозили на всём ходу и, дёргая пятаками, шумно нюхали находку. Затем с хряпом счавкивали её и неслись дальше. Попутно опустошались и обои миски Каштана с водой и недоедками, пока тот, спущенный с цепи, носился на задах дома до самого леса.
- Тётя Гаша! – ахали девчонки: - Они кости у Каштана из чашки съели и воду его выдули!
- Да хай ядят, - спокойно откликалась тётка, управляясь у большого ведра со свинской похлёбкой, и поругивала пса: – Так ему и надо! Не будет оставлять. А то потом кидается на куриц, как ненормальный.
      Через полчаса она бесстрашно загоняла свиней в закуток, интересно цокая языком:
- Ну пошли, пошли! Цц-цц-цц-ц!..
      Хрюшки послушно убегали в свинарник, зная, что лоханка сейчас наполнится вкусной похлёбкой. Как только за ними запирался замок, и двор наполнялся их требовательным визгом, Алёнка и Иринка выскакивали из хаты и увязывались за тёткой. Она шла к свинарнику с ведром вкусно пахнущего тёплого варева и, подняв дверцу кормушки на крючок, выливала его через проём в лохань прямо на морды свиней. Племяшки присаживались на корточки перед кормушкой, а тётка уходила, уже зная, что любую скотину они ужасно боятся.
- И как это тёте Гаше неинтересно смотреть, как хрюхи едят? – не отрывая глаз от свиней, недоумевала Алёнка.
- Ага, вылила им кашу в морду и пошла себе, - кидала Иринка на тётку озадаченный взгляд и скорее сосредотачивалась на хрюшках.
      Тут было на что смотреть! Сначала, сунув носы в жижу до самых глаз, свиньи булькали в ней пятаками, а потом, вынув морды в каше, смачно отфыркивались и с хрустом чавкали пареными кубиками рубленного тыквача. Затем снова погружали носы в жижу и подолгу там выискивали, что повкуснее.
-  И как они не задохнутся в своей каше? – удивлялась Алёнка.
- Да ещё так долго там бродятся! – замечала Иринка и чесала в затылке: - Я бы уже не только задохнулась, но и подавилась бы этими тыквенными кусками!
- Да вкусно-то как они их едят! Прямо, как конфеты! – позавидовала Алёнка, взяла перед глазами свиньи из каши такой кубик, обнюхала его и удивилась: - Слушай, а пахнет-то как вкусно!
      Иринка с интересом уставилась на кубик и попросила:
- Ну-к, дай и мне нюхнуть.
      Душистый кусочек хорошенько обнюхался и даже лизнулся языками. Вслед за этим девчонки попробовали его на вкус, а потом с наслаждением дружно съели.
- Конечно! Чего б с визгом не бежать в свою избушку к такой вкуснятине! – единодушно заценили они свинскую похлёбку и теперь каждый день втихаря от тётки лопали сочные кубики тыквача из огромного чугуна, который томился на примусе в сенях.
      Но любая тайна становится явью. Алёнка и Иринка рассекретились как раз к приезду отца. В ожидании брата Агафья напекла пирогов, наварила щей и отправила в духовку тушиться утку. Потом поставила на примус варево для свиней и прилегла вздремнуть. Девчонки тем временем влезли на тутовник и лакомились ягодами, выбирая их на ветках покрупнее и послаще.
- А это хай ути ядят, - хихикали они, копируя тётку в разговоре, и сбрасывали под дерево ягоды поменьше.
      Когда же Агафья проснулась и вышла помешать свинскую похлёбку, у неё в зевоте чуть не свихнулась челюсть! Вылавливая из чугуна тыквенные кубики дежурной деревянной ложкой с длинной ручкой, племянницы дружно уплетали их за обе щеки!
- Вы шо делаете?! – раздался позади их её поражённый возглас, и девчонки сильно вздрогнули и оглянулись.
      Тётка же мигом вспомнила бузину! Сейчас племянницы ели натуральные помои! В этот чугун всегда намешивался корм для цыплят, кур и уток. Туда же сбрасывались отходы от кухонной готовки, объедки со стола, сливалась вода из-под вымытой посуды. Затем добавлялись рубленые топором тыквачи, комбикорм и варилась свиньям похлёбка. От такой баланды можно было запросто схватить ту же дизентерию! В эти мгновения Агафья отлично поняла боязнь брата за ответственность неуёмных проказниц. По виду же племянниц определилось лишь их недоумение к её претензии. Иринка уставилась на неё с набитой щекой, прекратив жевать, а Алёнка глупо заморгала, застыв с кубиком в ложке.
- Вы ядите шо ли отсюдова? – брезгливо сморщилась Агафья.
- Едим, - честно признались племянницы, тоже вспомнив свои заверения перед иконами. Тем более что отбрёхиваться было некуда.
- Да вы шо, совсем сдурели?! – всплеснула тётка руками и отобрала у Алёнки ложку, готовая ею крепко натрескать обоим по лбу: - От же дуры! Я ж туда все помои выливаю, а они ядят!
- Тёть Гаш, а знаешь, как вкусно! – не сговариваясь, забунтовали девчонки и предложили: - Вот попробуй сама!
- Да шо я, свиння какая-то шо ли?! – оторопела Агафья и кинулась в объяснения: - Этот помойный чугун и куры облизывают, и кошка туда лапой слазит, а вы предлагаете мне из него поесть! Шоб больше из него не ели!!
- Ага, «не ели» … А ты знаешь, как вкусно! – серьёзно упёрлись племянницы.
- Да шо тут может быть вкусного?! Помои ядят и хвалятся! Тьфу, глупые какие! –  плюнула тётка чуть не в чугун и напрямую напомнила: - Вам бузины было мало, так ещё надо отхватить поноса на три метра против ветра?! Да-к я сёдня же всё расскажу вашему отцу за такие проказы, и хай вас больше ко мне не привозит таких неуёмных!!!
- Тётя Гаша, да мы ели отсюда только вот эти кубики! – всполошились племянницы, не желая такого жестокого наказания.
«Благо, шо эти помои уже полдня кипят! Та же тыква хорошо проварена!» - прикинула Агафья в уме, понимая, что отравления не будет. Девчонок же необходимо было приструнить во избежание нового выкидона. Семёна и Машу напрягать не было никакого желания. Наоборот, им всегда хотелось помочь. А Алёнка поцарапала пальцем кубик и, чуть не облизываясь, расхвалила:
- Вот эта тыковка знаешь, какая вкусная!
- Да! Нам такое не варишь! Только хрюхам всё вкусное достаётся! - укорила Иринка.
- Так вам тыквач пареный шо ли приглянулся? – догадалась тётка и пообещала, не убирая строгость с лица: - Ну так я вам сегодня же сварю из самого вкусного тыквача нормальную кашу на молочке, с сахарком и с маслицем. Глупые какие-то! Давно бы сказали, шо тыквач нравится, я бы каждый день на нём и варила б вам кашу, - и строго-настрого добавила: - А у свиней больше не берите! Нечего помои хлебать!..      
      Тут она не договорила и ринулась на кухню, учуяв едва не подгоревшую утку! Семён должен был вот-вот появиться. Агафья поставила утку на припечку и сейчас же с любовью занялась тыквенной кашей. Жёлтенькая промытая пшёнка мигом напарилась в духовке и смешалась с размятой в пюре сладкой мякотью тыквы из сорта «Медовка». Потом Агафья всё залила горячим молоком, сдобрила солью, сахаром и свежим домашним сливочным маслом, которое делала самолично.
      Каша созрела как раз к приезду Семёна. Алёнка и Иринка отказались садиться со взрослыми за стол, желая трапезничать на свежем воздухе, и тётка усадила их во дворе на топчан, торжественно вручила по мисочке каши и просияла улыбкой:
- Ну вот, кушайте на здоровье! Я вам потом ещё подложу добавочки, а завтра наварю опять, - и ушла тоже насладиться кашей в компании с их отцом.
      Как уж там взрослые наслаждались этой кашей, было непонятно, но Алёнка и Иринка жёлтое намасленное варево с минуту разглядывали в недоумении. Побродившись в мисках ложками, они не нашли в нём ни одного кусочка тыквача. Затем безо всякого желания с протухшим настроением проглотили по ложке, и Иринка поморщилась:
- Такая сладкая, аж в глазах сверкает.
- Ты её не ешь, - вдруг тихо проговорила Алёнка и, оглянувшись на открытую дверь хаты, шептанула: - Она похожая на понос!
      У Иринки мигом вывалилась из рук ложка, и напрочь исчез аппетит! Когда довольная и объевшаяся своей вкусной кашей тётка вышла во двор предложить племянницам добавочки, она увидела их полные миски и надутые губы с повешенными носами.
- А шо это вы не ядите?! – встала она огорошенная перед ними столбом.
- Мы не хочем есть, - глянула на неё исподлобья Алёнка.
- Не ядится, - скорее всего поёрничала её говором Иринка, чем ответила.
- Да вы ж даже и не ели ничего, а говорите шо «не хочете»! – ничего не поняла тётка, взяла Иринкину ложку, зачерпнула кашу и велела: - Ну-ка открывай рот, попробуй!
- Не буду! – зажала та рот ладонями и ляпнула, как по лбу кулаком: - Она на понос похожая!
- Шо значит «на понос похожая»?! - от огорчения такой оценки чуть не выронила тётка ложку, а миску с кашей чуть не надела Иринке на голову!
      Алёнка вообще ниточкой зажала губы, не желая ничего говорить и тем более есть. Племянницы исподлобья смотрели на тётку с видом оскорблённых и дружно молчали. Жутко оскорбившись в свою очередь, тётка тогда забрала обе мисочки и понесла их в хату, на ходу бросив:
- Ну тогда и сидите тут совсем голодные! Ни одной ложки не дам, даже если на коленях попросите!
      И придя в хату, она тут же всё рассказала брату, закончив возмущением:
- Это такие маленькие говнюшки, ещё и соображения хватает сравнивать… с чем-то этаким противным!
      Слушая её, Семён сначала упорно делал огорчённое лицо, но не сдержавшись, прыснул и неудержимо затрясся со смеху!
- Ну надо же… подобрать… такое точное сравнение!.. – кое-как проговорил он сквозь смех, и сестра невольно рассмеялась вместе с ним.
      Но своё слово Агафья сдержала и такую кашу больше никогда племянницам не варила. А те втихаря подворовывали тыкву из томящегося чугуна на примусе, бдительно дождавшись, когда она уляжется отдыхать после обеда в своей комнате. Также втихаря они объедали вечером хрюшек из лоханки и, любуясь крупными кубиками, говорили:
- И зачем тётя Гаша тыкву размазала в каше и кожуру с неё содрала?
- Да ещё и сахару полмешка всыпала! Невкусно так было!
- Невкусно и очень противно! То ли дело свинячья каша!
      И, объедаясь полюбившимся свинским лакомством, они специально чавкали, хрюкали и хохотали. А за то, что хрюшки щедро делятся с ними кашей, в благодарность через кормовое отверстие девчонки чесали им лбы, за ушами и наблюдали, как они сытые чухаются об балки для чесания и с похрюкиванием укладываются отдыхать на бочок. И никакая самая вкусная тыквенная размазня не могла заменить эти сочные кубики с грубой кожурой, вкус которых остался потом в памяти на всю жизнь.      
      Отец погостил у сестры три денька, помог ей по хозяйству и увёз дочерей на новое место жительства. В Поволжье в степном посёлке их ждал добротный дом с хорошим садом и огородом. Бывшие хозяева продали недвижимость, потому что получили квартиру в городе.

продолжение следует........................